Глава 5-я. Командир отдельного Ташкентского корпуса ПВО, генерал Вотинцев Ю.В.
Юрий Всеволодович Вотинцев родился 23 октября 1919 г. в городе Ташкенте. Потомок древнего, славного казачьего рода.
Его прадед – Всеволод Вотинцев. В 1867 г. из части Донского и Сибирского казачьих войск организовал Семиреченское войско. Был избранн его атаманом, создал крепость Верный (ставшую позднее городом Алма-Ата), развернул десятки станиц, надежно защитил восточную границу Империи. Героически погиб в сражении.
Дед – Дмитрий Вотинцев, подполковник, принял атаманскую булаву.
Отец – Всеволод Дмитриевич, в 1911 г. с отличием окончил Ташкентский кадетский корпус, затем Петербургский политехнический институт имени Петра Великого. Стал видным революционером-большевиком. Входил в состав Революционного Комитета в Петрограде. Решением ЦК партии в 1917 г. был направлен в Ташкент, для оказания помощи в создании и становлении Советской власти в Туркестанской республике (в границах четырех республик Средней Азии и Казахстана). Был избран первым главой правительства - председателем Туркестанского ЦИК.
В январе 1919 г. английская и американская агентура организовала и финансировала белогвардейско-эсеровский мятеж в Ташкенте в расчете установить свой протекторат над Туркестаном. Всеволод Вотинцев и с ним 13 комиссаров были обманом приглашены Военным Комиссаром республики Осиповым в казармы 2-го Сибирского полка, якобы на совещание, и там были зверски убиты. Всеволоду Дмитриевичу было тогда 26 лет
Мать – Анастасия Александровна, после рождения сына, из-за угроз и попыток покушения, была вынуждена выехать в Ленинград.
Юрий Всеволодович в 1936 году с отличием оканчивает 8 классов школы. В неполные 17 лет поступает в 1-ое Ленинградское Краснознаменное артиллерийское училище имени Красного Октября. Это был первый набор гражданской молодежи. Конкурс по 20 кандидатов на одно место. В июне 1938 года, в числе 30 отличников переводится в Сумское артиллерийское училище. В октябре того же года, по окончании 2 курса, досрочно выпускается по 1-му разряду в числе 12-ти лучших с присвоением звания «лейтенант» и назначается командиром взвода Тбилисского горно-артиллерийского училища.
СЛУЖБА В УЧИЛИЩЕ, 1938 - 1942 гг. В 1939 г. взвод занимает первое место. Приказом НКО награжден знаком "Отличник РККА".
1-го января 1940 г. назначен помощником командира батареи – преподавателем стрельбы артиллерии. В марте он принят в члены коммунистической партии. В феврале 1941 г. досрочно присваивается звание "старший лейтенант". Его рапорта о направлении на фронт отклоняются. В июле 1941 г. назначается командиром батареи вновь формируемого Пензенского артиллерийско-минометного училища. При всех ускоренных выпусках батарея держит первое место. 15 июня 1942 г. награжден орденом Знак Почета. В ноябре 1942 г. наконец-то направляется на фронт.
ФОРМИРОВАНИЕ И ФРОНТ, 1942 - 1944 гг. Отделом кадров МВО назначен командиром дивизиона 295 минометного полка, формирование которого началось в Рыбинске. На комплектование дивизиона поступили: 150 выздоравливающих из госпиталей, 150 заключенных из Рыбинской тюрьмы. Подготовка и слаживание личного состава в короткое время были выполнены успешно. В марте 1943 г. полк прибыл на Воронежский фронт, и становится армейским минометным полком 71-й гвардейской стрелковой дивизии в составе 6-й гвардейской армии. Курская битва, ожесточенные бои на Левобережной Украине. В августе Вотинцев награждается орденом Красного Знамени, назначается начальником штаба полка, присваивается звание "капитан". За 6 месяцев непрерывных боев дивизион поддерживал батальоны и роты 71-ой гвардейской стрелковой дивизии, не выходя из боя. Отразив наступление немцев, дрались в окружении, взяли Томаровку, Борисовку, Казачью Лопань. Отразили контрудар танковых дивизий СС под Ахтыркой и Богодуховым. Последние залпы дали в районе Полтавы. Потери дивизиона – 87 человек. При этом все 150 бывших заключенных: погибшие, раненые, награжденные получили снятие судимости. Прощаясь с дивизионом, Вотинцев обнял и расцеловал каждого воина. Он берег людей, при этом сам был впереди всегда. Солдаты, старшие по возрасту, называли его, 23-х летнего, «батей». Уважали, любили, прикрывали своими телами. В октябре 1943 г. 6-ая гвардейская армия была стремительно переброшена на Калининский, а с декабря – 1-й Прибалтийский фронт. Невель, озера Большой и Малый Иван – тяжелейшие бои «местного значения». Вотинцев награждается орденом Отечественной войны 1-й степени. В феврале 1944 г. присвоено звание «майор». Март – заместитель командира 151-го гвардейского артиллерийского полка 71-й гвардейской стрелковой дивизии. Май-июнь - начальник штаба артиллерии 90-ой гвардейской стрелковой дивизии. Июль-декабрь – командующий артиллерией этой же дивизии. Взятие Витебска, штурм Полоцка. Награждение орденом Александра Невского. Двинск, Биржай, Мажейкяй, Вайноде. Таков боевой путь Вотинцева в Прибалтике.
ДЕКАБРЬ 1944 – МАЙ 1945. По неоднократному, настойчивому ходатайству начальника Пензенского артиллерийско-минометного училища, генерал-майора артиллерии С.Н. Капустина, Юрий Всеволодович возвращен в училище и назначен командиром дивизиона.
УЧЕБА В АКАДЕМИИ ИМ.М.В.ФРУНЗЕ-июль 1945 года.Принят сразу на 2-ой курс. 1946 г.– сталинский стипендиат. Декабрь 1947 г., окончил академию с «золотой медалью». Выбрал место службы - Дальний Восток. Досрочно присвоено звание "подполковник".
СЛУЖБА НА ДАЛЬНЕМ ВОСТОКЕ. В декабре 1947 г. назначен начальником оперативного отделения штаба артиллерии 5-й армии в Спасске-Дальнем. С декабря 1948 по июль 1953 гг. – начальник оперативного отдела штаба артиллерии Приморского военного округа в Ворошилов-Уссурийском.
Война в Корее. Вооруженным Силам КНДР и китайским добровольцам передавалась: материальная часть артиллерии, огромное количество боеприпасов, а главное – боевой опыт Советской артиллерии. В 1952 г. присвоено звание "полковник".
В мае 1953 г. управление Приморского военного округа расформировывается. Ставка Главкома Войск Дальнего Востока преобразуется в Дальневосточный военный округ. Командующий – Маршал Советского Союза Р. Я. Малиновский. Война в Корее закончилась. Как обобщить ее опыт? По артиллерии было принято решение подготовить и на Сергеевском полигоне провести крупнейшее учение. Тема – ночная артиллерийская подготовка, без пристрелки, на полной топооснове. По опыту США был создан мощный оборонительный район усиленного пехотного полка. Сосредоточено из войск округа более 1000 орудий и минометов. Расход – более 100 000 снарядов и мин, благо они были изготовлены в военное время, имели ограниченный срок хранения. Было поражено более 45 процентов мишеней. Вся подготовка и проведение учения были возложены на Вотинцева. Он же докладывал Малиновскому, руководящему составу округа и представителям Генштаба. По достоинству считался наиболее подготовленным артиллеристом в округе. После завершению учения, в сентябре Вотинцев вступил в должность командующего артиллерией 2-й танковой дивизии в Камне-Рыболове. В ноябре инспекторская проверка, опять Малиновский. Всю артиллерию дивизии вывел в лагерь, около озера Ханка – на полигон. Стрельба день и ночь. Артиллерия дивизии получила оценку «отлично». Так завершились 6 лет службы на Дальнем Востоке.
УЧЕБА В АКАДЕМИИ ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА, 1954-1955 годы. Окончил академию с "золотой медалью".
СЛУЖБА в 1-ой ЗЕНИТНОЙ РАКЕТНОЙ АРМИИ, ноябрь 1955 г. – май 1959 г. По требованию Главкома Войск ПВО страны С.С. Бирюзова (бывшего командующего Приморским ВО) и К.П. Казакова (бывшего командующего артиллерией того же округа) Вотинцеву Ю.В. пришлось распрощаться с артиллерией и последующие 31 год служить в Войсках ПВО. Он назначается заместителем командующего армией по боевой подготовке – начальником отдела боевой подготовки. Уверенно осваивает круг своих новых обязанностей: планирование, руководство, контроль и оказание практической помощи командованию корпусов и, особенно, полков в профессиональной подготовке, воспитании личного состава, насаждении уставного порядка и укрепления воинской дисциплины. Причем все это с учетом особенностей, присущих принципиально новому роду войск. Постоянно учится сам и учит подчиненных. В 1956 г. награжден орденом Красного Знамени.
В 1957 г. подготовил и впервые вывел на параде 7 ноября в Москве колонну в составе 62 ракет. В феврале 1958 года ему присвоено звание «генерал-майор артиллерии».
Непосредственно руководил созданием спортивного комплекса армии и спортивно-массовой работой. Вложил свою лепту в высокий, заслуженный авторитет армии. В тот период стало крылатым его выражение: «Академии нам инженеров готовят, а вот мастеров спорта – нет». За этим выражением следовала всесторонняя поддержка офицеров спортсменов.
Вступив в командование корпусом ПВО, генерал Вотинцев в течение двух месяцев детально изучал и анализировал состояние дел в управлении соединения и полках. Разработал необходимые меры для надежной защиты 5000 км. южной воздушной границы СССР. Вот что он рассказывает. об этом периоде своей жизни.
«Весной 1959 года главнокомандующий Войсками ПВО страны Маршал Советского Союза С. С. Бирюзов инспектировал отдельный Туркестанский корпус ПВО. Корпус был признан небоеготовым. Командир корпуса с должности снят. С.С. Бирюзов из Ташкента позвонил своему первому заместителю маршалу артиллерии Н. Д. Яковлеву и распорядился в течение трех дней оформить мое назначение на должность командира этого корпуса.
Первая же встреча с командованием соединения произвела на меня гнетущее впечатление. Начальник штаба, начальники родов войск состояние дел в частях и подразделениях знали слабо, обстановкой не владели. Два месяца мне понадобилось, чтобы познакомиться с частями, в том числе и с личным составом отдельных радиолокационных рот на Памире, дислоцированных вдоль дороги Ош - Хорог, на высотах от 3 до 5 тыс.м. Сделал вывод, что боевой состав корпуса, развернутого на южных рубежах страны, поставленные задачи решать не способен.
За год удалось полностью обновить и усилить руководящий состав корпуса, в основном за счет лучших офицеров из армии особого назначения. С их помощью стали наводить порядок в подразделениях и частях. Лишь одна часть вызвала у меня чувство удовлетворения - 9-й гвардейский истребительный авиационный полк в Андижане, которым командовал подполковник Горюнов. Первый полк советских асов свято хранил боевые традиции, успешно выполнял учебно-боевые задачи, летчики бдительно несли боевое дежурство. Но один эпизод, который мы затронули в беседе с командиром полка, меня насторожил.
В радиотехнической роте, размещенной вместе с полком в Андижане, была единственная, новая по тем временам РЛС П-30. Примерно за полтора года до моего назначения оператор именно этой станции обнаружил воздушную цель на высоте 20 тыс. м. Горюнов поднял истребитель с опытным летчиком - командиром эскадрильи. Набрав запредельную для МиГ-19 высоту - 17 тыс. м, пилот доложил, что наблюдает над собой выше примерно на 3 тыс.м крестообразной конфигурации самолет. После этого случая в полк прибыл командующий истребительной авиацией Войск ПВО страны генерал-полковник авиации Е. Я. Савицкий. Он побеседовал с летчиком, проанализировал всё имеющиеся по факту пролета загадочного самолета данные и пришел к тому же выводу, что и специалисты из Генштаба на КП армии особого назначения в Подмосковье в 1957 году: такого самолета быть не может. Летчик из полка был срочно переведен. Встретиться с ним я не мог.
У меня уже тогда сложилось иное мнение. но подтвердить его фактически было нельзя. В 1959 году я представил главнокомандующему доклад о необходимости обновления техники и вооружения корпуса. Вскоре получил ответ, что моя заявка включена в план и поставки будут осуществляться в течение 1961-1962 гг. Однако действительность изменила эти планы.
9 апреля 1960 года в районе Памира со стороны Пакистана перелетел иностранный самолет. "Радиолокационными постами отдельного Туркестанского корпуса ПВО из-за преступной беспечности нарушитель был обнаружен в 4 ч 47 мин. когда углубился на нашу территорию более чем на 250 км" - это цитата из материалов комиссии главнокомандующего Войсками ПВО страны, расследовавшей факт нарушения государственной границы. На самом же деле радиолокационная станция роты, неудачно размещенная восточнее Хорога, из-за засветки экрана от местных гор обнаружить самолет не могла. Устойчивую проводку его начали осуществлять размещенные севернее локаторщики роты Кара-Куль. Я в это время находился на КП корпуса и, когда на планшет легла трасса нарушителя, поднял с аэродрома Андижан четыре истребителя МиГ-19. Несмотря на наведение, перехватчики, выведенные на высоту 16 тыс.м. цели не обнаружили.
В дальнейшем нарушитель безнаказанно сделал несколько заходов над полигоном Войск ПВО страны в районе озера Балхаш. На стартовой позиции, где испытывался новый зенитный ракетный комплекс С-75. боевых ракет в то время не было. Начальник полигона генерал-лейтенант артиллерии С. Д. Дорохов доставить их с технической базы, расположенной в 80 км, не успел. Самолет же развернулся, облетел полигон Байконур и через Мары ушел за границу. Всего самолет-нарушитель находился над нашей территорией 6 ч 48 мин. Ни корпус ПВО, ни 73-я воздушная армия не имели ни сил, ни средств для пресечения этого беспрецедентно наглого нарушения. С центрального командного пункта Войск ПВО страны меня информировали, что главком шесть часов простоял у планшета молча. Лишь дважды С. С. Бирюзов потребовал моего личного подтверждения, что высота нарушителя остается неизменной - 20-21 тыс.м., о чем и доложил министру обороны. При приближении нарушителя к государственной границе я не исключал возможности его снижения. Доложил об этом С. С. Бирюзову и получил разрешение направить пару МиГ-17 в догон с нарушением границы Ирана. Командир истребительного авиационного полка подполковник П. Е. Кузин поставил задачу двум летчикам идти за границу, при снижении нарушителя уничтожить, вплоть до тарана. Два МиГ-17 ушли за границу на 250-300 км, но нарушитель не снижался и обнаружен не был. С трудом, при почти пустых баках, самолеты вернулись на аэродром Мары-2. После моего доклада С. С. Бирюзов сказал, что за пропуск самолета-шпиона, выполнившего разведку двух наших секретнейших полигонов, я и другие виновные будут строго наказаны министром обороны. И добавил: "Нос не вешать. У нас в ПВО за одного битого дают не двух, а дюжину небитых. Запомните это".
Кстати, правительство Ирана не сделало заявлений по поводу нарушения границы нашими истребителями.
Приказом министра обороны я был предупрежден о неполном служебном соответствии. Пока размышляли над тем, что необходимо предпринять для предупреждения подобных нарушений, 1 мая 1960 года другой самолет был обнаружен на подходе к государственной границе на Памире. За своевременное обнаружение нарушителя боевой расчет радиолокационной роты был награжден орденами и медалями: майор В. Кулагин - орденом Красной Звезды, старшие лейтенанты В. Урбанович. К. Щлещинский, ефрейтор Г. Лысов и рядовой Г. Старцев - медалью "За боевые заслуги". А летевший курсом на Москву самолет был сбит уже развернутым к тому времени на Урале зенитным ракетным комплексом С-75.
По показаниям катапультировавшегося американского летчика Пауэрса, для нарушения воздушного пространства СССР использовался самолет стратегической разведки США У-2. Его практический потолок составлял 21-24 тыс. м. На вооружение он был принят в 1956 году, о чем наша разведка ничего не знала. В противном случае, на заседании Политбюро ЦК КПСС в апреле 1960 года, председатель Государственного комитета по авиационной технике П. В. Дементьев и авиаконструктор А. И. Микоян не заявили бы, что в мире нет самолетов, которые могли бы на протяжении 6 ч 48 мин идти на высоте 20 тыс.м. Оказывается, могли, ходили, и даже, к тому времени, совершили почти 30 разведывательных полетов.
В 1960-1961 гг. досрочно в корпус поступило 5 тыс. офицеров и около 20 тыс. солдат и сержантов, более 100 зенитных ракетных комплексов С-75. значительное количество новых РЛС, в том числе 12 станций П-14 - тогда самых совершенных. Наиболее успешно эти стационарные станции развертывались в 41-м радиотехническом полку, которым командовал Д. Н. Солодченко. Большая заслуга принадлежит и его подчиненным - офицерам Н.Козлову. А.Ромазанову. А.Шендрику.
Дополнительно к двум имевшимся корпус был усилен еще четырьмя истребительными авиационными полками и переименован в 30-й отдельный корпус ПВО. Потребовалось в сжатые сроки сформировать, переучить на новую технику с последующим выполнением боевых стрельб на полигоне 11 зенитных ракетных бригад и два полка. Кроме того. переформировать и усилить радиотехнические войска. Предметом особой заботы стала летная подготовка и обустройство истребительно-авиационных частей. Дело усложнялось из-за многотипности самолетного парка: МиГ-15. МиГ-17, МиГ-19. Як-25, Як-28П, Су-9.
С большим участием, пониманием возникших проблем отнесся к нам командующий войсками Туркестанского военного округа генерал армии И. И. Федюнинский. Помогали и руководители ЦК и правительства союзных республик Средней Азии и Казахстана, местных органов власти. Это позволило уже к 1964-1965 гг. разместить людей в благоустроенных городках.
По-новому в сложившейся обстановке работали офицеры штаба и управления корпуса: И. И. Фролов, П. А. Крымский. Н. И. Наумов, Я. Н. Ефромеенко, О. П. Ефимов, С. А. Сандригайло. командиры дивизий В. С.Деев, В. Д. Слюсарь. А. Д. Котов; командиры бригад Н. В. Чемерикин, Д. П. Павлущенко^9. М. Б. Шеломков, командир истребительного авиационного полка П. Е. Кузин.
В мае 1963 года корпус был развернут в 12-ю отдельную армию ПВО. Однако усиление противовоздушной обороны на южной границе СССР не избавило сопредельную сторону от соблазна совершать провокационные полеты над нашей территорией. Летом 1963 года Л. И. Брежнев прибыл с визитом в Иран. Именно в то время, когда он выступал в меджлисе, разведывательный самолет вторгся в наше воздушное пространство. Дежурными силами 156-го истребительного авиационного полка - командиром звена Степановым с ведомым Судариковым - он был перехвачен и затем сбит. Тем не менее, самолёт-нарушитель дотянул до иранской территории и упал в городе Моминабаде в 30 км от границы. Среди депутатов меджлиса распространили записку - советские летчики над территорией Ирана только что сбили гражданский иранский самолет. Шахиншах попросил Л. И. Брежнева прервать выступление до выяснения обстоятельств случившегося. Тут же было установлено, что иранский самолет вылетел в сторону советской границы без заявки и разрешения гражданских властей. После извинений шахиншаха Ирана Л.И.Брежнев продолжил свое выступление. Тогда я второй раз был предупрежден о неполном служебном соответствии.
Неприятно вспоминать, как бывший в то время главнокомандующим Войсками ПВО страны В. А. Судеец, на военном совете в Москве, тенденциозно разбирая обстоятельства происшедшего, требовал, чтобы летчиков Степанова и Сударикова отдали под суд военного трибунала. На это я ответил, что в таком случае, буду вынужден подать рапорт об отстранении меня от должности и предании суду вместе с летчиками . Приказ на уничтожение самолета был отдан мною (Окончилась война, прошли годы, а Ю.В.Вотинцев, по прежнему бережно относится к своим подчинённым). Сказал я и о том, что подобный прецедент может вызвать у воздушных бойцов боязнь ответственности за безусловное выполнение боевого приказа. Военный совет вынужден был согласиться с моими доводами.
Возвращаясь из Ирана, Л. И. Брежнев сделал остановку в Ташкенте. В числе встречающих на аэродроме вместе с командующим войсками округа И. И. Федюнинским был и я. Л. И. Брежнев, отозвав нас в сторону, сказал:
"Наши отношения с Ираном налаживаются. Так что, товарищи, прошу - будьте на границе поаккуратнее".
Эту просьбу мы выполнили буквально. Ровно через год такой же самолет типа "Кондор" нарушил воздушную границу. Он был перехвачен командиром звена И. Журавлевым. В воздухе, в момент перехвата, экипаж нарушителя дружно "поднял руки" и, беспрекословно повинуясь Журавлеву, сел на аэродроме в районе Мары. На вопрос, почему они не попытались уйти за границу, как их предшественники, ответили: "У вас ведь сразу убивают..."
По результатам расследования, проведенного начальником штаба авиации ПВО страны генералом И. П. Башиловым. стало ясно, что как в первом, так и во втором случае самолеты-нарушители выполняли полеты в интересах ирано-американской географо-картографической компании. Однако предельная оснащенность самолета разведывательной аппаратурой, специальная подготовка экипажа под руководством американских инструкторов убедительно доказывали его принадлежность к ЦРУ.
Во время нарушений границы управление перехватчиками осуществлялось с КП командиром 17-й дивизии ПВО А. Д. Котовым, командиром 156-го истребительного авиационного полка П. Е. Кузиным и командиром 12-й радиотехнической бригады Л. Б. Гощинским. Все ранее наложенные на меня взыскания были сняты, а действия моих подчиненных поставлены в пример Войскам ПВО страны. Подобные эпизоды, конечно же, никогда не забудутся. Именно они дают возможность глубоко осознать смысл всей нашей службы, по-настоящему проверить степень готовности к выполнению поставленной задачи в любых условиях. И все-таки это были будни, боевые будни».
Активно и целеустремлённо занимаясь укреплением южной воздушной границы СССР, генерал находил время для вопросов истории Туркестанской республики. Отдавая дань памяти членам первого Правительства Туркестана, погибшим во время мятежа в 1919 году, по инициативе Юрия Всеволодовича был изготовлен и установлен в 1963 году на привокзальной площади в Ташкенте памятник 14-ти Ташкентским комиссарам.
К великому сожалению, в бывших республиках Советского Союза, ставших независимыми государствами, отношение к собственной истории далеко не уважительное.
В 1990-е годы решением местных властей памятник Ташкентским комиссарам был демонтирован, а на его постамент установлена непонятная скульптура, прозванная в народе «Копейкой».
В мае 1967 года генерал Ю.В.Вотинцев назначается командующим Войсками противоракетной и противокосмической обороны страны, членом Военного совета ПВО. На новом ответственном участке он так же упорно и целеустремлённо работает на протяжении 19 лет.
В итоге, за достижение высоких результатов в деле укрепления обороноспособности государства Юрию Всеволодовичу Вотинцеву присваивается звание генерал-полковник артиллерии в 1975 году, а в 1984-м звание Героя Социалистического труда.
Окончание следует.