Чайка крылья сложила...

                Чайка крылья сложила…

                Чайка крылья сложила.

                Чайка крылья сложила!

Нет борозд в небе стылом, очужели крыла.

Небеса-зеркала отражают стремнину, а река глубока, под водою скала,

и пороги круты, и течение мимо: из небес – в небеса, от истока до устья –

всё не любо, коса волны рвёт острозубо, и горчит, огорчает реки послевкусье…

Берега – миражи: мо'рок в них, по'лог лжи чуть скрывает мирские грехи и соблазны,

люд устало затих, вор хитёр, ворог лих и наглеет безудержно в помыслах грязных –

безнаказанно губит, рвёт нервы и жилы, мир растерян, любовью и духом скудеет…

На камнях у реки чайка крылья сложила – взгляд застыл, и от скорби душа леденеет…


И неведомо кто вопросил с высоты:

– Чем печалишься ты? Напиши песнь души бороздою полёта!

– Лёд и стынь пустоты? Что воспеть, я не знаю. Все на радость и песни истрачены квоты.

Не, дразни, к новой боли меня не зови. Нет надежды, нет веры, любви – я пустая.

Я вне стаи, её суеты, болтовни, всё постыло мне до тошноты, до удушья…

Обольщенье, надежды, обман, равнодушье – всё избыла. Отпела я, оттужила

и сложила крыла, никого не виня – не тревожь ты меня!

                Чайка крылья сложила.

                Чайка крылья сложила!

                Чайка крылья сложила…