Начав недавно публиковать статьи о школе, хочу продолжить эту небольшую серию, понимая, что проблема образования сегодня актуальна, как никогда. Если всё пойдёт так, как идёт сегодня, то учить скоро будет некому, а необученное поколение – это опасно.
Первая моя статья из этой серии: «Придут другие, вас не заменив», о том, какими хотелось бы видеть сегодняшних учителей (а были такие 25-30 лет тому назад!). Вторая – продолжение той же темы чуть в другой тональности.
Люблю радость в глазах детей
(Педагога, о котором речь в статье, написанной в1988 году, уже, увы, с нами нет, но я не хочу ничего менять. Думаю, что все всё поймут.)
Посвящая одно из своих стихотворений школьным учителям, Роберт Рождественский написал:
«Удачи вам, дебютанты и асы, удачи! Особенно по утрам, когда вы входите в школьные классы, одни – как в клетку, другие – как в храм».
Для Геннадия Васильевича Николаева, о котором наш рассказ, школа была и остаётся храмом, куда он приходит ежедневно священнодействовать – учить детей прекрасному.
Дети и школа дарят его взаимной любовью, и в этом его счастье.
Почему именно школа?
У выпускника музыкального училища и отличника пединститута были и другие возможности: приглашали работать в училище. Пединститут соблазнял возможностью научной работы, творческими командировками, но Геннадий Васильевич ушел в школу № 32, верен ей уже пятнадцать лет и не собирается менять на более «престижную» центральную, хоть и живет в другом конце города.
Здесь у него отличные условия для работы: кабинет, оборудованный собственными силами, необходимая аппаратура, новейшие методические пособия.
Тридцать семь часов в неделю требуют идеального порядка в нотах, планах, пластинках, плакатах. И этот порядок у Николаева есть.
На все виды пособий – картотеки по классам, четвертям, урокам, это даёт возможность в считанные секунды включить нужную запись, показать фотографию, вывесить таблицы с записью песен. Такая организация труда расковывает учителя, давая полную свободу творчеству.
Каждый урок – премьера, где дети и учитель – активные творцы сорокапятиминутного увлекательного (и познавательного!) спектакля.
Наверное, такими необычными взволнованными, праздничными и должны быть занятия искусством.
И ещё… Геннадий Васильевич назвал это «незнанием детства…». Родившись в 1942 году, он к десяти годам остался сиротой. О сиротстве знал не понаслышке, не из книжек и кинофильмов – он познал его изнутри на себе. С детства усвоил, как нужны детям детство, любовь, теплота, забота, уважение. Дать многим то, чего так недодано было ему, стало его настоятельной потребностью.
Вторая смена, шестой урок
Заливистый звонок пригласил к последнему уроку.
Пятый класс, самые шалуны, много мальчишек, забегая вперед, скажу, что дисциплина и старание были отменными, причем без всяких видимых усилий со стороны учителя.
Всё, как положено, вошли под музыку песни А. Островского «Девчонки, мальчишки». Определили, что это – танец, вальс и ещё – песня. Зацепившись за последнее слово, учитель переходит в следующий раздел урока – показ и разучивание новой песни.
«Песня, песня, что ты можешь сделать с сердцем человека?», – вспоминает он слова Чапаева.
– Что же? – задумались дети.
И в этот момент тихо зазвучал бархатный, красивый и чистый голос учителя: «Зеленая рощица, что ж ты не цветешь? Молодой соловьюшек, ох, что ж ты не поёшь?». Песня лилась и ширилась, наполняя комнату красотой узора русской народной мелодической вязи.
Дети слушали очарованные. Особенно я порадовалась за мальчиков: вот поёт (и как поёт!) их любимый учитель. И у них не возникает «комплексного» отношения к пению, музыке.
Нужен, очень нужен школе учитель-мужчина!
Всё, что делалось на уроке потом, было интересно, профессионально и убедительно.
Учитель строг и доброжелателен. Он понимает, что в силу, увы, многих обстоятельств, дети мало развиты, а потому особенно ранимы. Учитывая это, он воспитывает их бережно. Многое они уже узнали от него, но в целом уровень культуры и музыкальности продолжает оставаться недостаточным. И в этом уж никак не вина Николаева или другого учителя музыки – слишком мало времени уделяется искусству в наших школах.
Даже виртуозное владение материалом, мастерство и опыт за сорок пять минут в неделю не в состоянии объять необъятное.
Но вернемся к уроку…
Как много было сделано: музграмота, пение и слушание. Прозвучали имена Шостаковича, Глинки, Чайковского и их музыка, дети узнали о роли музыки в жизни и работе выдающегося хирурга Юдина. И всё сжато в единый музыкальный комплекс – такова основа системы Кабалевского, которую Николаев понимает не как догму, а как канву, по которой каждому учителю предложено «вышить» свой узор!
Шёл шестой урок второй смены, а меня удивляла «неусталость» учителя и учеников. Их музицирование и беседа, казалось, могли продолжаться бесконечно. Финал урока, где детям захотелось спеть всю песню Френкеля «Погоня», вместо предложенного учителем первого куплета, убеждал в этом. Песня зазвучала азартно и зажигательно…
Беседа
Из школы мы шли пешком. Геннадий Васильевич оказался интересным и приятным собеседником.
– Геннадий Васильевич, удовлетворены ли вы постановкой музыкального воспитания в общеобразовательной школе?
– Увы, нет.
Жаль, что уроков мало и только до седьмого класса. Ученики расстаются с уроками музыки с сожалением, я с ними – также.
Всё ждем уроков эстетики в старших классах, на которых знакомство с мировой культурой будет идти в комплексе: музыка – изобразительное искусство – литература.
А пока много внимания уделяю внеклассной работе – хорам. Это как бы итог работы в классе, без него нет творческого удовлетворения.
Очень люблю школьные праздники, всегда активный их участник. Люблю работать с массой, люблю радость в глазах детей.
– Я знаю, что вы имеете хороший заработок. Считаете ли, что кроме этого нужны ещё и моральные стимулы?
– Обязательно!
Человеку нужно, чтобы его работу заметили, оценили. Это вдохновляет. Вот недавно меня представили к званию «Учитель-методист», что обязывает соответствовать его уровню, подтягивает, стимулирует.
– Планы всегда большие, а жизнь, увы, короткая. Какую часть своих планов вам удалось реализовать?
– Школа – любовь моя, и в ней я живу, но огорчает низкий уровень культуры, в том числе детей, их увлечение низкопробным «массовым» искусством, песней-однодневкой. Много размышляю о причинах.
Мечтаю о настоящем культурном центре для школьников, в особенности – о серьезно организованной абонементной системе концертов с программой, доступной детям. Надо им помочь разобраться в хаосе звучащей вокруг музыки.
Но с другой стороны, в нашем городе очень сильное методическое объединение учителей музыки. Мы, не ожидая приказов сверху, давно перестроились, постоянно ищем оптимальные варианты и работаем с полной отдачей. Греет и наша дружба, чувство коллегиальности, радует высокое профессиональное мастерство многих. В таком окружении можно двигаться вперед.
И тогда сбудется мечта поэта: «Вы знаете, мне по-прежнему верится, что если останется жить Земля – высшим достоинством человечества станут когда-нибудь учителя!».