Электрик Петров с детства мечтал стать артистом. Но злая судьба, вероятно, решила, что огни рампы и плюгавенький Петров – вещи явно несовместимые. Мол, хватит с него и лампочек в подъездах, нервно трясущих тонкими спиральками и испуганно перегорающих от первого же неосторожного дверного хлопка.
Но упорный Петров нашел-таки отдушину: каждый Новый год он разгуливал по улицам в костюме Деда Мороза, втайне надеясь, что его приметят серьезные люди и пригласят вести какой-нибудь корпоратив для богатых. Шампанское, икра, дамы в вечерних платьях, отплясывающие канкан прямо на столах, и дождь из стодолларовых бумажек – именно так представлял себе Петров жизнь олигархов и прочих буржуев. Причем, серо-зеленый дождик электрику почему-то нравился больше всего.
- Эй, Филиппок, ну-ка, постой! – из притормозившей рядышком иномарки выбрался здоровенный мужик с внешностью известного боксера, рекламирующего по телевизору услуги некоей телефонной компании. Окинув Петрова жалостливым взглядом, мужик вздохнул: - Что ж ты махонький такой… Ладно, за неимением горничной будем тискать дворника. Заработать хочешь?
- Так не дворник я… Мороз… дедушка, – невпопад ляпнул перепуганный электрик. Завороженно глядя на пудовую золотую цепь, посверкивающую на шее мужика, Петров приободрился и мысленно возликовал – вот оно, началось, поперло! Крякнул для солидности и поправился: - То есть, да. Я хочу! И готов… Кого поздравляем - мальчик, девочка?
- Там увидишь, - туманно ответил мужик и хозяйским жестом засунул за нарядный пояс Деда Мороза две бумажки. – Вот тебе сто баксов и адрес – дуй, тут недалеко! Стой – подарки возьми! И это… красиво там все сделай…
Ровно через семь минут Петров, сжимая в левой руке мешок с подарками, правой жал на пупочку звонка. Дверь открыла невысокая сухонькая старушка. У ног бабульки увивался толстый и лохматый кот. Рыжий. Наверное, наглый - а какие еще могут быть коты у буржуев... Не выказывая ни малейшего удивления, дама повела головой куда-то себе за плечо и коротко скомандовала:
- Заходи!
Петров робко кивнул, старательно вытер ноги и шагнул внутрь квартиры. Первое, что увидел электрик в гостиной, была переливающаяся всеми цветами радуги елка, по лапам которой радостными светлячками носились лучистые огоньки гирлянды. Потом Петров увидел накрытый стол: шампанское, икра, салаты, мандарины и что-то там еще. Картина внушала надежду. Не хватало лишь дам в вечерних открытых платьях - с бриллиантами на соответствующих частях тела. Хотя… Как ли там бриллианты, но одна дама в наличии была точно!
- Дорогая… кхм… - Дед Мороз смущенно покраснел – а кого поздравлять, мужик-то так и не сказал!
- Дарья Аркадьевна, - старушка понимающе улыбнулась и тут же протестующе подняла чистенькую ладошку: - Нет, уважаемый дедушка, все должно быть по правилам! Вы выпейте рюмочку, а я сейчас…
Пока тетка отсутствовала, Петров для храбрости и куража хлопнул полстакана дорогущего виски и тут же почувствовал, как в его душе тает старый смешной миф о «лучшей в мире русской водке». «Дурят нашего брата! Бедных утешают, гады…» - с горечью подумал электрик и накинул еще граммов сто. После чего поймал на себе презрительный взгляд неведомо откуда вынырнувшего кота и опасливо бросил ему кусочек ветчины, на что котяра высокомерно фыркнул и запрыгнул в кресло, откуда продолжил слежку за гостем. Петров тяжело вздохнул и малодушно отвел глаза – он не любил, когда его откровенно ненавидели. Ладно! Еще стопку хлопнуть, что ли? А там посмотрим, у кого… галифе ширше.
- Стишок! – торжественно и громко объявила за спиной Дарья Аркадьевна, отчего Петров едва не подавился бутербродом с икрой. Да и как тут не всполошиться, если вполне себе интеллигентная старушка грохает табуретом об пол, лихо запрыгивает на него и замирает в классической позе чтеца-декламатора.
- Стишок! – бабка, явно волнуясь, вдруг добавила извиняющимся тоном: - Ой, вы уж простите, если я собьюсь – память уже не та, увы…
- Да ничего, валяй! Те… - великодушно махнул рукой изрядно подобревший Дедушка Мороз.
То, что с памятью у Дарьи Аркадьевны все в полном порядке, Петров понял, когда старушка закончила декламировать первую главу «Евгения Онегина» и без перекура принялась за вторую. «Похоже, попал ты, Петров - бабка-то явно
того... - затосковал электрик и украдкой посмотрел на часы. - Если так и дальше пойдет, то домой я и к Рождеству не попаду!»
- Вижу, вы немножечко устали, - вкрадчиво заметила Дарья Аркадьевна и великодушно предложила: - Тогда песня! «Коробейники»! – приосанилась и, довольно лихо гикнув, запела: - Как с тобою я похаживал по болотинам вдвоем…
«А Тургенев - сволочь! Покороче не мог?! – злобно размышлял Петров, из последних сил пытаясь сохранить на лице уважительно-приветливое выражение. Помимо воли откуда-то из мрачных глубин сознания всплыла какая-то мутная история про старушку и студента с топором. – Спорю на что угодно – она все споет, ни строчки не пропустит. Старательная… зараза. Что там у нее еще в запасе? Эта, как ее… «Илиада» про Одиссея?»
От нехороших мыслей Петрова отвлек кот. Старательно прикидываясь случайным прохожим, наглая сволочь тихой сапой подкралась к валенку электрика и совершенно недвусмысленно вознамерилась приписать оный к своей законной территории. И не успел – Петров неожиданно проявил завидную прыть и, даже не пытаясь скрыть мстительной улыбки, крепко поддал пакостнику едва не оскверненным валенком. Зверь тяжелым ядром с жутким воем пролетел пару-тройку метров и исчез в гуще елочных веток. Елка затряслась, отчаянно замигала всеми своими огоньками, оскорбленно-жалобно задребезжала игрушками и с шелестом рухнула. В следующую секунду из зеленого нутра взметнулось нечто рыжее, опутанное сверкающими нитями дождика, и приземлилось в центр стола. Выдав напоследок пару довольно приличных басовых нот, котяра с пробуксовкой промчался между салатницей и бутылкой шампанского и взлетел под потолок, где и взгромоздился на разлапистую люстру. Бутылка благородного напитка, потревоженная рыжим диверсантом, докатилась до края стола, грохнулась на пол и радостно взорвалась, наглядно демонстрируя декларируемые игристость и шипучесть.
И тут Петров, струхнувший, пожалуй, не меньше несчастного кота, увидел… И в отчаянном прыжке красной молнией пролетел над табуреткой, сгребая в охапку онемевшую артистку. «Кто ж так люстры крепит…» - еще успело промелькнуть в голове электрика, после чего там что-то взорвалось и наступила темнота…
- Живой? – донеслось до Петрова сквозь легкий позванивающий туман. Голос был смутно знакомый… А, ну да, заказчик с цепью золотой. "Золотой" сочувственно поинтересовался: - Чудила, ты зачем мою тетку грохнул? Ну ладно, кота – сволочь редкостная был, бабульку-то зачем… Хорошая она…
- Про паровоз поет, - опять не к месту брякнул Петров вместо «стихи читает» и похолодел – что значит «грохнул»?! И неожиданно даже для себя твердо заявил: - Ты, мужик, базар-то фильтруй! Не при делах я! Падлой буду! И кошака не я. И вообще, я Дарью Аркадьевну, можно сказать, спасал! – тут голос Петрова предательски дрогнул: - Что... не успел?
- Да успел, успел, спаситель вы мой! – из туманца появилось улыбающееся и чуть смущенное лицо Дарьи Аркадьевны. – Сереженька, хватит над человеком издеваться – ему и так досталось. Вон какая шишка! Хорошо еще, что голова крепкая и шапка удар смягчила – люстра-то вдребезги… Мальчики, идемте за стол – сейчас чай пить будем…
Во время чаепития Сергей, похохатывая, поведал Петрову, что каждый год ради хохмы заказывает тетке Деда Мороза, а уж она устраивает ряженым любителям заработать копеечку фильм ужасов по полной программе.
- Это вы еще до ее коронного номера не добрались, повезло тебе! - воодушевленно рассказывал Сергей. – Там типа с гробом прикол… А еще тетка каждый раз предлагает дедам станцевать стриптиз. На столе. Они, конечно же, в отказ – мол, мы типа не такие, а тетка, знай себе, купюры стопочкой укладывает. И что ты думаешь? Танцуют все – ни один не устоял!
Петров представил себя на столе отплясывающим в невообразимых семейных трусах и мысленно поблагодарил погибшую люстру, а заодно и рыжего мерзавца…
Домой Петров заявился вовремя – как раз, чтобы с домашними проводить Старый и встретить Новый год. В карманах тихо шелестел честно заработанный гонорар, в голове весело шумело шампанское, а Петров вспоминал недавнее приключение и все никак не мог решить: на самом деле кот на прощание подмигнул ему, или показалось? Пожалуй, все-таки да. А если даже кот… Это, ребята, успех! Мечта, можно сказать, сбылась...