Мне стыдно за Путина

Татьяна Синева
Очень мне стыдно за Путина, всё-таки он президент моей страны, нравится мне это или нет. Вместо того, чтобы серьёзно проанализировать, продумать происходящее в Киеве, он что-то лепечет о погромах,  о хорошо обученных группах боевиков, о заранее подготовленных акциях. То есть, он считает народ Украины быдлом (как, впрочем, и народ России), не способным самостоятельно мыслить, самостоятельно принимать решения, выходить на митинги  по велению души, а не по указаниям либо собственной власти, либо какого-то внешнего "врага".

На мой взгляд, это не достойно руководителя такой большой страны, как наша.

На самом деле, на Украине ведь всё очень серьёзно. Там нарыв зреет давно. Как химическая реакция, уж если началась, то и продолжается. И любой катализатор, будь то арест Тимошенко, или вхождение в Евросоюз, только усиливает её. Какой-то взрыв неминуем. Всё это – недовольство существующими порядками, нынешней властью.

 Всё население Украины разделено на две почти равные части. Одна – более консервативная, в основном, старшая по возрасту, которая за старые связи, за традиции, за уже не существующий статус  единого и целого. Другая – более молодая, в принципе – будущее Украины, которой уже тесно в объятиях нефте-газового соседа, этакого сырьевого монстра. Им хочется прогресса – политического, экономического, технического, чего, к сожалению, уже в России нет.  Что им может предложить Россия? Только сохранение статус-кво,  существующего у них положения, против чего они как раз и выступают, что им как раз-то и не нравится.
 
Конечно, Украина может пойти по стопам России – отправить думающую молодёжь на Запад (на Украине, как и в России много умных голов, которых с радостью примут и в Европе, и в США, и в Израиле), а в замен запустить массу таджиков и узбеков, которые не могут справиться с существующими порядками в своей стране и предпочитают полурабское существование в других странах.  Ну а что в перспективе? Каково будущее?

Вот и приходится думать обо всём об этом за Путина. А ему это надо? Он же не верит (или не хочет знать), что люди у нас – думающие.