Я подошёл к небритому и непричёсанному мужчине средних лет. Он, опираясь на жерди, смотрел внутрь загона для лошадей. Недалеко от него бил копытом здоровенный жеребец и призывно ржал, посматривая в сторону конюшни.
- Это вы, конюх Вася? – спросил я мужчину.
- А, чо? – не оборачиваясь ко мне, ответил он.
- Конский навоз мне нужен.
- Аааа, шоколада для грядок захотел.
- Я в конторе выписал накладную, получил резолюцию у заместителя, бригадира, бухгалтера, но председатель колхоза послала ещё к вам за подписью, а потом распорядилась оплатить в кассу и тогда она подпишет сама разрешение на вывоз 100 килограммов навоза – пояснил я.
- Вот начальники пошли. Человеку морочат яйца по пустякам... Подожди трошки, щас освобожусь и выпишу тебе целый воз прямо во двор. – Ты дачник? Знаю, где живёшь. Привезу. Здесь нужно девку с хлопцем свести, а потом уж…
- Колька! Гони кобылу сюда, кавалер ждёт - крикнул он появившемуся из конюшни человеку.
Колька на уздечке подвёл к кавалеру красивую ухоженную молодую кобылу и она, пошевелив ноздрями глядя на жеребца, закивала головой, как я понял, выражая согласие на интимную связь.
- Колька, оставь их тут, а сам иди за изгородь, а то Сивый начнёт с Машкиными колготками разбираться , так и тебя могут подмять… Бывает такое…
Жеребец по кличке Сивый подошёл к кобыле Машке. Они обнюхивали друг друга и громко ржали.
- Договариваются – пояснил Василий.
Сивый пошептав губами партнёрше, что-то известное только им, раздувая ноздри, стал заходить с обратной стороны. Машка, почувствовав его нескромный взгляд, отошла.
«Пусть и кобыла, но всё равно, женщина. Стесняется видно, чтобы вот так, при всех… Женщины не любят, когда бесцеремонно разглядывают их подробности. Они любят церемонию» - подумал я.
В подтверждение моих слов кобыла взбрыкнула задними ногами, чуть не поранив ухажёра, и отошла от него. Сивый не отступался, но приблизившись сзади неожиданно от вновь взбрыкнувшей кобылы получила копытом в морду такой удар, что кровь густой струёй полилась у него с морды и он, хрипя, пуская кровавые пузыри, отошёл к изгороди и, положив голову на жердь, неподвижно стоял, вздрагивая.
Конюх бросился к нему. Он осмотрел повреждение, похлопал ободряюще по шее и прильнул щекой к морде Сивого.
- Вот негодяйка, брыдота, за што ты обидела такого хлопца? Мясокомбинат по тебе плачет… ругался на кобылу возмущённый конюх.
Я подошёл ближе и увидел, что из больших грустных глаз жеребца капали слёзы…
- Почему такое произошло? – спросил я у Василия.
- Почему, почему это же бабы бл…. Разве им угодишь? У меня у самого дома женка такая же, сволочь – никак не договоришься и не сладишь...
- Так, может, климакс виноват? – осторожно спросил я и Вася понёс:
– Да у мой бабы, как у этой кобылы, да и у самой председательши, с детства климакс! И бригадирша хороша – тоже сплошной климакс в голове. Такие стервы, такие волкодавы, что нет сил их терпеть. А как откроют пасть... чтоб им глотки позарывало! – в сердцах сказал Василий и добавил:
- Ты, дачник, добры чаловек, наслышан, что книги пишешь. Иди домой, я успокою коника и привезу навоз. Денег не нужно и квитанции тоже не надо, а кали по чарочце, да разам з табой, дык и з радосцью.
Вечером мы разгрузили телегу навоза, а потом: «разам, дык и з радасцью». Только печально было вспоминать про несправедливо обиженного коника. Но кому женщины доставались без потерь… одному Богу известно.