ПРОДОЛЖЕНИЕ ПОВЕСТИ "Максик, Жека и Толян" http://www.proza.ru/2015/05/24/951
1
Немая сцена продлилась не больше двух минут. Взрыв «Лексуса» с последующим фейерверком стал настоящей кульминацией пьесы под названием «Корпоратив в библиотеке». Дело шло к развязке, и антикризисные меры не заставили себя ждать. Кассир Ленчик велел всем присутствующим написать заявления «по собственному». Единственный, кто не подчинился этому приказу, был преподаватель географии Сердякин, у которого на нервной почве случился инфаркт. Он все больше клонился к столу, залитому шпротным маслом и вскоре и вовсе упал со стула. Пощупав левое запястье покойника, Леонид Максимилианович сообразил, что ему больше не требуется выходное пособие.
На упавшего коллегу безмолвно взирали пять пар женских и две пары испуганных мужских глаз.
Глаза самого Ленчика сузились, и он произнес вполголоса:
- Если проболтаетесь, суки, то сильно пожалеете.
Надо было спасать образовательный бизнес и репутацию учредителя.
- Но может...- заикнулся было именинник, но всемогущий кассир произнес только одно слово на понятном пацанском языке.
Немую сцену пора было кончать, как и весь этот балаган.
За время службы «контрабасом» на Северном Кавказе, сержант Леонид Бережняк приобрел бесценные навыки антикризисного управления. Он точно знал, что нужно уничтожить улики и нейтрализовать свидетелей.
Следов, а точнее, вещдоков, оказалось целых три: второкурсник Мышонков с разбитой головой, учитель Сердякин с отсутствующим пульсом и его собственный обгорелый автомобиль «Лексус GX». Пока Ленчик раздумывал, что делать со всем этим хозяйством, сообразительный директор Кукушкин выбросил из своего кабинета большой ковер.
- Закатывайте! - разрешил кассир, и учитель информатики вместе с директором побежали во двор исполнять приказ.
Мышонкова закатали в ковер. Что делать с ним дальше, ни Кукушкин, ни Матвеич не знали, и нервно курили возле обгорелого железа.
Приказав дамам сидеть тихо, кассир тоже вышел на улицу и оглянулся. В соседнем здании, несмотря на поздний час, шел ремонт. Рабочие как будто не заметили ни взрыва, ни пожара.
Кассир приказал Кукушкину:
- Ключи от машины.
Именинник порылся в карманах и протянул связку.
Ленчик достал мобилу из своего промасленного кармана и кому-то позвонил. Буквально через полминуты к ним уже бежал бригадир-узбек, который внимательно оглядел предстоящий фронт работ и мгновенно составил смету ликвидации. Он что-то шепнул Ленчику, и тот, не раздумывая, вынул из всех карманов слипшиеся от масла купюры:
- Сойдет?
Бригадир недоверчиво оглядел заказчика, аккуратно пересчитал бумажки, потер некоторые из них пальцем, посветил фонариком на водяные знаки и только после этого что-то закричал своим рабочим. Те что-то ответили на своем непонятном языке, и через пару минут «Газель» с тентом уже стояла рядом с обгорелой иномаркой. Рабочие стали ловко орудовать «болгаркой», и вскоре остатки «Лексуса» скрылись под тентом. Вслед за обгорелыми железками в кузов втянули и неподъемный ковер.
- Куда-нибудь за МКАД, подальше, - распорядился антикризисный менеджер.
Вся спецоперация заняла не более сорока минут.
Вернувшись в библиотеку, Леонид Максимилианович застал понурых дам. Сердякин, которому кто-то заботливо прикрыл глаза, к тому времени уже начал остывать. Кассир оглядел дам и решил проявить гуманность.
Взяв непочатую бутылку коньяку, он вынес ее дремавшему охраннику:
- Тут такое дело. Перебрал у нас один товарищ. Придется теперь его домой везти. Совсем на ногах не стоит. Вы уж нам дверь подержите, пожалуйста!
Охранник понимающе кивнул, убрал презент в свой стол и заботливо подложил кирпич под дверь.
Матвеич и Лёнчик вынесли Сердякина «подышать» и загрузили отяжелевшее тело в потрепанную иномарку Кукушкина. На зов бригадира тут же подбежал молодой гастарбайтер.
- К какой-нибудь больнице, - сказал менеджер. – И пусть наденет вот это, - кивнул он парнишке-узбеку, протянув свои перчатки.
Бригадир перевел распоряжение на незнакомый язык.
Самого именинника, который после вечеринки с фейерверком уже слабо держался на ногах, Лёнчик передал в руки Сергеича – телохранителя шефа. Его появление и стало развязкой затянувшейся пьесы. Охранник, точно фокусник, ловко достал из кармана железный браслет и так же сноровисто застегнул его на запястье у ничего не понимающего директора. После этого оба мужчины удалились из храма культуры, а антикризисный менеджер объявил томившимся дамам об окончании массовки:
- Все свободны. Можете идти домой.
Когда за ними закрылась дверь, Лёнчик заметил Аллочку, которая сотрясалась от беззвучных рыданий, прислонившись к стене.
- Как ты мог, Лёня? Ну как ты мог? Как бревно! Как ты мог?
Леонид Максимилианович нахмурился. Ее одутловатое серое лицо было совершенно чужим - в нем больше ничего не напоминало о девочке с ясными глазами. По всей вероятности, она опять шпионила за ним, и этому надо было положить конец.
Ленчик на секунду задумался, а потом спокойно достал сигарету и затянулся. Его зажигалка была подозрительно похожа на гранату.
- Послушай, - медленно произнес он, выпуская в разбитое окно струйку дыма. – Ты никогда не задумывалась, что бизнес – это когда ничего личного?
Аллочка хотела что-то возразить, но он чиркнул зажигалкой-лимонкой:
- Веди себя тихо. В понедельник выйдешь за Сердякина и проведешь географию.
- Но я же литературовед! – возмутилась выпускница БГУ. – У меня магистерская диссертация!
- Да какая мне разница, что у тебя там! – сплюнул Лёнчик на пол. – Ты овца! Поняла? Вот иди и блей свое.
Аллочка мелко затрясла кудлатой головой и побежала прочь.
Учредителю было сообщено о случившемся лишь в восемь утра, когда о проделанной работе отчитались и бригадир, и Сергеич. К этому времени туземные рабочие уже кое-как вставили в проем новый стеклопакет, а искореженные стеллажи погрузили все в ту же «Газель». Стену снаружи покрасили зеленой краской, а на обгорелом асфальте нарисовали желтое солнышко.
Вопрос о том, кто был виновником всего этого спектакля, волновал Леонида Максимилиановича не больше, чем дальнейшая судьба сердечника-Сердякина. Гораздо больше его беспокоило будущее бизнеса, в котором половина принадлежала ему самому. Со дня на день в колледже ожидалась плановая проверка из Комитета.
2
Максим Передистый сразу понял, что это дело так и останется висеть на нем до самой аттестации. Молодой опер, он уже имел чутье на «висяки».
- Так может, и не пропадал он никуда? – в третий раз спросил он посетительницу.
Глядя, как она натужно водит ручкой по бумаге, Максим понял, почему ему не нравятся полные женщины: они словно втягивал его в себя, парализуя всякую способность к отпору. Слушая бормотание и сопение потерпевшей, опер хмурился. Отказать ей в принятии заявления он не мог, но и приниматься за розыски ее блудного сына он тоже не спешил.
С темно-зеленой стены на начинающего опера глядели раритетные плакаты. Стена была такой же раритетной, как произведения агитпропа, поэтому слоганы выглядели очень убедительно: «Болтун – находка для шпиона!», «Работник милиции, будь бдителен!», «Милиция – слуга народа». Пока заявительница шмыгала носом и мусолила во рту кончик шариковой ручки, Передистый разглядывал римейк под названием «Не болтай!»
Этот плакат висел еще в кабинете его отца, только тогда он был настоящий – суровая пролетарка в кумачовом платке призывала граждан соблюдать режим секретности. На римейке, отдаленно напоминающем оригинал, была изображена смазливая деваха в красной бандане. Кокетливо вскинув накрашенные ресницы, она прижимала наманикюренный коготок к блестящим губкам. Если бы не суровая надпись, то можно было бы подумать, что это реклама какой-нибудь косметики. У модели были пухлые щечки, хищные глазки и острые стрелочки бровей. Максим вдруг задумался, какого цвета у нее трусы.
Тем временем, посетительница поставила свой автограф на заявлении и протянула ему исписанный лист.
Лейтенант почесал за ухом и, тяжело вздохнув, взял заяву.
- «Ушел утром учиться в колледж. Вечером домой не вернулся. Сама на работе целый день. Зовут Максим Мышонков. Был одет в зеленую куртку 52-го размера. Особые приметы: волосы темно-рыжие, с утра кашлял», - прочитал он вслух. – Ладно. Оставляйте. Я зарегистрирую. Паспорт!
Тетка протянула ему замусоленный документ.
- Как колледж-то называется? – не глядя не нее, спросил Передистый.
Мышонкова задумалась.
- Колледж бизнеса. И как его? Технологий, - важно уточнила она.
- Значит, так и запишем, - со вздохом протянул лейтенант. - «Колледж бизнеса и технологий». Адрес?
- Да кто ж его знает? Недалеко от метро, если по проспекту.
- Понятно. Из колледжа не звонили? – на всякий случай поинтересовался он.
Тетка помотала такой же замусоленной головой.
- Ну, дружки-то у него есть? – допытывался лейтенант.
В ответ Мышонкова лишь развела руками. :
- Так, - Максим пробежался по заявлению, сверяя его с паспортными данными. – Московской прописки у вас нет.
Передистый уже хотел отправить Мышонкову в отделение по месту регистрации, но тут раздался звонок служебного телефона.
Звонил зам. начальника:
- Передистый, не забудь, что через две недели аттестация. А за тобой пока нет ни одного раскрытого дела.
- Так точно, - отозвался молодой опер. – Вот принимаю заявление, товарищ майор! Будем работать! Пропажа несовершеннолетнего.
- Давай, давай, ищи, - беззлобно пожелал зам и дал отбой.
Максим расписался на заявлении и мельком взглянул на часы. Ненавистная бабища уже битый час дышала на него перегаром.
- Пройдемте в дежурную часть!
Когда за Мышонковой с писком закрылась железная дверь, Максим дал волю негативу.
- Вот, блин, пацаны! Ушел в пятницу! Так вчера матч в Лужниках был! Небось, те еще фанаты. Сначала помахались, а потом загрузились пивком. А ты, Максимка, уже, между прочим, двое суток дома не был! Ну да, на троих, небось, ящик взяли. Вот уроды!
Сослуживец в дежурке лениво покосился на него:
- Да ладно тебе кипятиться, Максимка!
До конца дежурства был еще целый час, и Передистый поплелся к себе в кабинет. Там он включил компьютер, набрал одним пальцем название колледжа, нашел по списку похожее заведение и распечатал схему проезда. Все, через пять минут можно сдавать ключи.
И тут телефон снова зазвонил.
- Лейтенант Передистый? В «Оршане» кража. Извини, Максимка, - добавил дежурный уже помягче, - поедешь один. Все ушли в рейд на рынок.
Мысленно послав любимую работу куда подальше, Максим надвинул фуражку на самые брови, клацнул замком и побежал на первый этаж.
ПРОДОЛЖЕНИЕ http://www.proza.ru/2013/12/03/1501