Дом, где ждет милосердие
... С тех пор прошло двадцать пять лет, но я никогда не забуду этот день. Боль от пережитого преследует меня все эти долгие годы.
С тяжелым чувством – беспомощности, а также подспудной вины за свою, пышущую здоровьем внешность, прохожу по коридору мимо худых и изможденных людей в онкодиспансере, в палату к отцу. Папу положили сюда буквально накануне. Открыла дверь в тесную комнату, в которой почти вплотную стояли шесть кроватей и на каждой лежал больной. Многие здесь уже почти не могли ходить от слабости. Удушливый, тяжелый запах общей боли стойко впитался в стены этой страшной обители. И... первым, кого я увидела – мальчика лет десяти. Мне показалось, что это живой скелет, таким худеньким был ребенок. Он сидел на низком стульчике возле тумбочки, на которой лежали продукты в бумажных пакетиках, в банках и просто – без упаковок. Перед ним стоял таз. Мальчик сосредоточенно и жадно глотал продукты и тут же содержимое желудка отправлял в таз. Больной организм отторгал пищу.
- И так целый день, - горестно прошептал отец, сглатывая ком в горле. - Еду ребенку отдают почти все, кому ее при-носят, ведь есть здесь уже мало кто в состоянии.
Первый раз в жизни я увидела отца плачущим.
Рвануло сердце...
... С того дня прошло четверть века. Неотвратимое зло преследуют общество так же беспощадно, как и раньше. И по-прежнему люди умирают от рака, умирают, в сущности, от голода. Умирают от ужасных болей. Без обезболивающих препаратов они жить уже просто не могут.
Профилактика этого тяжелого недуга дает, и нередко, положительный эффект. Болезнь запускать нельзя ни в коем случае. Обреченные же больные проходят четыре стадии заболевания. При первой и второй стадиях – есть шанс выздороветь. Химиотерапия, лучевая терапия, хирургическое вмешательство часто дают хорошие результаты. Если этого не случилось, болезнь перетекает в третью стадию, при которой выздоравливают крайне редко, а потом – в четвертую (терминальную) – самую безнадежную.
Вот тут-то по-настоящему начинается трагедия. Не только для больного человека, но и для его родных и близких. Больного в стационаре держать уже нет смысла, его отправляют домой. Постепенно доходит до того, что слабость прико-вывает его к постели. Трудно родным. Бесконечные процедуры, дежурство у постели, моральное состояние – здоровья близким не добавляет. Глубокие депрессии больного тоже бывают непредсказуемы. И социальное положение зачастую не дает некоторым семьям находить средства на лечение, на то, чтобы нанять сиделку. Материальные трудности многих семей, вплоть до нищеты, особенно остро проявили себя в последние лет 10-15. А что еще страшнее, некоторые пациенты больниц вообще семей не имеют, и одиноким людям приходится страдать вдвойне.
Но мир не без добрых людей. Нашлись люди, которые позаботились о том, чтобы помочь таким больным.
В крупных городах многих стран мира в системе здравоохранения действуют благотворительные медико-социальные врачебные учреждения под названием “хосписы”, в которых живут больные в последней стадии онкозаболевания. Мы сейчас очень часто берем на вооружение у развитых стран хорошее, нужное. Хоспис – дом милосердия, в котором осуществляется самая гуманная помощь нуждающимся в ней. В России, к примеру, действуют 45 хосписов, у нас, в Казахстане, подобная благотворительность только начинает входить в силу. Павлодарский хоспис созданный ОО “Солярис” считается одним из лучших в республике.
Валерий Викторович Смола, директор этого учреждения, ещё на шестом курсе медицинского института задумал создание хосписа в Павлодаре. Он понимал, каких трудностей его инициатива будет стоить. Но упорство молодого человека оказалось просто поразительным. Начинали они со своим другом (однокурсником) Русланом Ескендировым, буквально с нуля. По собственной инициативе посещали больных на дому не только за тем, чтобы сделать обезболивающий укол, пере-вязку, но главное – поддержать морально, вселить надежду в павшего духом больного человека. Первой помощницей в деле стала супруга Валерия, Татьяна Александровна, которая тоже училась с ним в одном институте. Информацию о хосписах они собирали по крохам. Большую помощь им оказали из Санкт-Петербургского хосписа, адрес которого раздобыли в Астане.
Дальше – больше. Зарегистрировали ОО “Солярис”, обзавелись помещением. Старый разбитый детский сад, часть корпуса которого им выделили, оказался в плачевном состоянии. Первое время сами с такими же энтузиастами устраивали субботники. Но ремонт требовался капитальный. Трудности были во всем. Даже на то, чтобы написать письмо в чиновничий аппарат уходило много времени. Надо было найти компьютер, напечатать текст, вывести на дискету, затем бегать по ближайшим организациям в поисках принтера.
После долгих мытарств энтузиастам повезло: они выиграли грант по заявке поданной ими в Голландию через по-сольство в Алматы из фонда “DCCA” для выездной службы. Сейчас гранты из Голландии Павлодарский хоспис получает от благотворительного фонда “CORDAID”, а также сборы от этой страны поступают и от частных лиц, от церквей, бизнесменов. Это существенная помощь коллективу ОО “Солярис”. Помещение привели в надлежащий вид, закупили необходимую мебель, приобрели нужное оборудование для нормальной работы. Вовремя выплачивается зарплата работникам хосписа. Сорок пять человек работают с полной отдачей. Это и выездные бригады, которые посещают пациентов на дому, и те ра-ботники, которые работают в самом хосписе посменно.
Большую поддержку в организации благотворительного врачебного учреждения оказал бывший аким Павлодарской области Д.К. Ахметов. А для благоустройства территории нынешний аким области К.А. Нурпеисов тоже выделил средства. Пока это учреждение рассчитано более чем на 20 человек онкобольных, позже В.В. Смола планирует расширить койко-места.
В Павлодарской области, по данным статистики, от онкологических заболеваний умирает около 600 человек в год. Заболевают – 1200. Страшные цифры. Наша область отличается повышенным радиационным фоном, чадящие заводы, фаб-рики тоже здоровья людям не добавляют. Расположенный по соседству Семипалатинский ядерный полигон в свое время унес на тот свет и искалечил не одну жизнь. Поэтому-то в области так много онкологических больных.
Хоспис – дом милосердия. Здесь уже не лечат конкретно от заболевания, здесь проводят специализированную ме-дико-психологическую помощь, подбирают необходимую обезболивающую терапию, осуществляют уход, социальную реабилитацию больных и их родственников. Во всем этом умирающий человек очень нуждается.
И, конечно, отбор кадров в этом заведении особенный. Профессиональные качества работника еще не критерий в работе, главное – это сострадание к обреченным людям. Не отстраненное, а конкретное желание помогать людям, быть рядом в трудную минуту, поддержать морально.
В.В. Смола считает, что ему повезло со всеми, кто работает в хосписе. Равнодушных нет.
Марина Владимировна Немеш, бывший преподаватель в медицинском колледже (кстати, Валерий Викторович был ее учеником), сейчас работает в хосписе психологом. Это, на мой взгляд, самая трудная работа в таком учреждении. Сделать укол, перевязку, массаж – тоже требует психологической напряженности для врача, медсестры, но работать с испуганными, находящимися в тяжелейших депрессиях людьми морально – требует большого душевного усилия.
- Мы делаем все возможное для того, чтобы отвлечь наших больных от тяжелых дум, - говорит Марина Владими-ровна. - В психотерапию входят многие программы связанные с поднятием тонуса, настроения. Имеем большую фонотеку с записями звуков природы: пением птиц, шелестом падающей листвы, шумом ветра, моря. Большую роль в досуге наших пациентов играет музыка. Стараемся подбирать песни и музыку по вкусу. Аромотерапия очень нравится всем без исключения больным. Это процедура не только приятная на обоняние, но и своего рода массаж. Втирание в кожу ароматных мазей заодно и массажирует ее. Арттерапия – рисование. Стараемся разнообразить этот вид лечения: предлагаем больным не только карандаши и акварельные краски, но и мелки, фломастеры. Устраиваем конкурсы рисунков, что заставляет подходить к делу творчески, со старанием. Много общаемся с больными в задушевных беседах о родных, работе, жизни. С ходячими больными проводим прогулки. Есть библиотека, в которой можно найти книги по своему вкусу. А в праздники устраиваем самодеятельные концерты. Врачи, медсестры, санитарки, водители – все принимают участие в этих праздничных ме-роприятиях. Кто не может прийти в зал, тем мы показываем концерт прямо в палате. А потом устраиваем праздничный обед. Не забываем поздравить именинника, привлекаем для этого и больных. Кто стихотворение прочтет, кто на словах поздравит.
Но, к огорчению, - продолжает Марина Владимировна, - не все охотно идут на контакт с нами. Многих пациентов очень трудно вывести из глубочайшей депрессии. Оторванность от жизни, иногда равнодушие родных, постоянные боли, отвращение к пище сказываются на поведении больных людей. В таком случае мы часто проводим общение умирающих со служителями церквей, мусульманской мечети. Утешение на религиозном убеждении дает хорошие результаты. У больных взгляд становится просветленным, меняется настроение, они уже не с такой печалью относятся к своей участи. Иногда приходят дети из семнадцатой школы с концертами. Сейчас договариваемся со славянским культурным центром о встрече. Что еще нравится больным людям – это рассказывать друг другу о том, как началось заболевание, кто как лечится, какие симптомы бывают в организме и тому подобное. Мы по этому поводу организовываем группы “самопомощи”, собираем больных на беседы и даем возможность им рассказать друг другу о наболевшем.
Врач-анестезиолог Сергей Владимирович Педин – работает в выездной службе хосписа уже больше года.
- Выездная служба предоставляет неизлечимым онкобольным медицинскую, психологическую и социально-правовую помощь на безвозмездной основе, - говорит Сергей Владимирович. - Сюда входит обезболивание, симптоматическая терапия, общий медицинский уход, а также создание для больного максимального физического комфорта, что при адекватной психологической поддержке семьи приводит к облегчению тяжелой фатальной ситуации. Вовлекаем родственников в процесс ухода за больным, обучаем навыкам ухода и общению с ним.
- Говорите ли вы откровенно своим больным о их заболевании? А тем, кто обречен? Я помню, раньше это было вра-чебной тайной, говорили только самым близким...
- Сейчас мы не скрываем от больного его диагноз. Другое дело – откровенно говорить о безысходном положении, конечно – не говорим. У человека всегда должна быть надежда. Откровенность может привести к печальным последствиям: от глубочайшей депрессии до суицида. Полемика по этому вопросу ведется уже довольно долго. В Амстердаме Европейское совещание по правам пациентов приняло “Декларацию”, которая закрепило право пациентов на исчерпывающую информацию о состоянии своего здоровья, диагнозе, прогнозе и плане лечебных мероприятий. Иногда больной сам не хочет знать правды, и эту тонкость врачу надо уловить. Деликатность вопроса здесь играет очень большую роль.
- Случается ли так, что те люди, которым приходится постоянно работать с обреченными на смерть больными, тоже несут огромные психологические нагрузки, или работа превращается в привычку, рутину. Ведь в сущности человек ко всему привыкает? - спросила я Сергея Владимировича.
- Нет, к этому никогда нельзя привыкнуть. Чисто по-человечески – тяжело всегда.
- А как вы восстанавливаетесь?
- Иногда отпрашиваемся с работы на пару дней, и это в такой организации, как наша, вполне нормально. Все пони-мают, что в такой ситуации надо беспокоиться и за свое здоровье.
...Сорок пять человек работающих находятся постоянно рядом с горем, они тоже не должны забывать о своем здо-ровье. Это старшая медсестра А.А. Оздоева, старший врач А.П. Никитина, врач-ординатор А.Т. Касенова, процедурные медсестры Б.Т. Ахмедьянова и Н.В. Кузьмичева, санитарки В.Р. Науменко и Т.А. Демешина и все остальные. Когда я по-просила Валерия Викторовича назвать фамилии лучших работников, он заволновался: “У нас все – лучшие! И к тому же люди работают на совесть ради больных людей. Нам повезло с коллективом. Душевные качества, человечность превалирует над материальной стороной дела. Хотя и это, естественно, важно, и мы делаем все возможное для того, чтобы работники нашего учреждения не испытывали материальных затруднений”.
Заботой персонала, старанием делать работу на совесть довольны пациенты хосписа. И об этом мне поведали сами больные.
В просторных чистых палатах обрели внимание и душевный покой около 20 тяжелобольных человек. Безысходность в глазах была только у вновь прибывшего больного. Он не отвечал на вопросы, отрешенно смотрел в одну точку.
- Такими опустошенными от безысходности и безнадежности своего состояния к нам поступают почти все больные, - говорит М.В. Немеш. - Наша же задача состоит в том, чтобы помочь человеку обрести веру в свое спасение, в выздоровление, или хотя бы помочь справиться с тяжелой депрессией.
Остальные больные в палате с удовольствием приняли участие в общении. Некоторые живут в хосписе уже второй, а то и третий раз. Им всем здесь очень нравится. Хорошее питание, чистота, исключительная доброжелательность обслужи-вающего персонала, умение выслушать больного, вовремя сделать обезболивающий укол, все это облегчает их страдания. И как я поняла самым большим удовольствием для них – это все-таки общение. Видимо, дома, в семье, где здоровые родные заняты работой, делами с больным человеком общаться просто некогда.
Молодая женщина, Светлана, охотно рассказывала о том, как ей здесь нравится. Она в этом заведении уже старожил. Бойко реагировала на вопросы бабуля лет под семьдесят. Бабушка не знает о безнадежности своего состояния и верит в то, что ей обязательно помогут в этой “больнице”. Сергей Леонидович, сорока пяти лет, настолько худ, что не верится, что человек может дойти до такого состояния. Он ждет не дождется, когда поправится. Скучает по дочке, очень хочет выйти на работу...
Живут здесь двое бездомных больных. У них нет своего крова, поэтому по негласному решению персонала эти люди останутся в хосписе до конца своих недолгих дней. И это правильно и гуманно.
Болью резануло по сердцу: возле тихой изможденной молодой женщины сидела девочка лет десяти. Она читала своей маме книгу. Девочка приветливо улыбнулась мне. Ребенок жизнерадостен и улыбчив. Никого больше в семье нет, мама одиночка, сама воспитывает свою дочурку. Не знает еще этот ребенок, что ждет его в жизни...
А на соседней кровати лежала женщина. Она от слабости уже не встает. Пищу истощенный организм не принимает. И когда бабушка стала рассказывать о том, какой вкусный плов она сегодня в обед “покушала”, я увидела глаза той женщины, глаза голодного человека. Я содрогнулась, вспомнив, как 25 лет назад мой умирающий отец часто говорил о еде. Несколько месяцев он уже почти ничего не мог есть. Однажды мама сварила суп со свежим мясом, дух которого распространился по всему дому. Когда она зашла в комнату к папе, ее потряс взгляд голодного человека. Слезы текли по худому лицу...
2003 г.
Статья опубликована в областной газете «Звезда Прииртышья» - Павлодар, 27 мая 2003 г.; в республикан-ской газете «Альгемайне цайтунг» - Алматы, 2003 г.