Чай, кофе, потанцуем? - Полная версия

Ольга Ларкина
         Аннотация романа №1-«Чай, кофе, потанцуем?»:
 Здесь есть и интригующие сюжетные хитросплетения, и раскручивание главным героем, точнее, героиней Анной, попадающей в самую гущу событий, криминального клубка, этакого местного гадюшника и традиционный мотив разоблачения преступника в лице самого неожиданного человека, слежка, погоня, борьба, ну и конечно любовь, любовь ради которой мы живем!   
                Чай, кофе, потанцуем?
               
               
        Пусть чай, пусть кофе,
        Пусть танцы с беготней по кругу,
        Но это мы вдвоем, и благодарна я судьбе.
        Прошу! Не отпускай сейчас ты руку,
        Чтобы в дальнейшем ни о чем не пожалеть тебе!


                1

     - Очнитесь,- послышался ласкающий душу голос, - вам плохо?
- Нет, я просто устала, - прошептала я.
- Так почему вы сидите на сырой земле, уже темнеет, вы не боитесь здесь одна? От населенных пунктов так далеко. Как вы сюда попали?
     - Так уж случилось, - стала оправдываться я.
      Как в тумане вспомнился неприятный разговор с мужем, и я посчитала необязательным рассказывать о своей ссоре. Что же произошло? Как я действительно сюда попала? Тошнота подкатывала к горлу и давила, давила своей невидимой лапой. Нужно что-то ответить, но что? Кому нужно выслушивать о моих неприятностях, да и я сама смутно помню, как все произошло, и почему я очутилась здесь. Нужно что-то ответить, молчание затянулось, это уже неприлично.
     - У меня просто нет желания идти домой, наверное, и у вас случалось когда-то такое? – произнесла я тихим шепотом.
Комок подкатывался к горлу, невыносимо болела голова, и вновь, как будто через дверь, я услышала ласковый, тихий голос:
    - Да, конечно, и мне иногда хочется убежать на край света, но, тем не менее, что вы собираетесь делать? Здесь одной оставаться  опасно, может, пойдете с нами?
Я не успела ничего ответить, услышала топот, повернулась в ту сторону, откуда доносился гул, и увидела группу молодых людей,  бегущих по наезженной дороге, за этим строем медленно ехала вишневая девятка, и, как ни странно, на ней не было ни пылинки.
   Они ее, что, через каждые два часа моют: пыль летит во все стороны, дождя не было все лето, а машина едет чистая, как будто только что выехала с мойки.
   - У нас идет подготовка к спартакиаде, и наш палаточный лагерь разбит здесь неподалеку, - не обращая на них внимания, продолжала свою монотонную речь миловидная женщина.
   - Я вас не стесню? Вообще-то мне здесь жутковато, - сморщив нос и смотря по сторонам, выдавила  я.
   - Вот и хорошо, подумаете, отойдете от всего негативного, выпьете горячего зеленого чаю или кофе. Кофеек, кстати, мы завариваем по особому рецепту, вам все покажется не таким уж безнадежным! Может, расскажете, что с вами случилось и вам станет легче.
   - Спасибо! С удовольствием приму ваше предложение,  тем более что мне сейчас просто некуда идти! – выдавила из себя я, попыталась подняться и шлепнулась на прежнее место. Ноги онемели и не желали двигаться. Как они меня сюда занесли? Что со мной? Только после принятия шампанского я часов пять или шесть нахожусь в полной отключке. Хожу, говорю, смеюсь, но это не я. -  Ничего не помню!
   - Вот и отлично, поднимайтесь! – подхватив меня под руку, продолжала ворковать миловидная женщина. Её длинная русая коса, перекинутая через плечо, касалась моего лица, от нее удивительно приятно пахло травами. Какая редкость в наше время видеть такие длинные ухоженные волосы. Она была одета в удобный спортивный костюм лазурного цвета. На ногах красовались темно-синие кроссовки на липучке. Признаюсь, я позавидовала ее «прикиду». Глаза невольно уставились на туфли, и я  увидела свою серо - черную обувь, от которой пришла в ужас. Каблуки на шпильках стерлись, видимо от моей многочасовой прогулки по бездорожью. Признаюсь, что я их одеваю только в единичных случаях, потому что выдержать бабу под центнер весом, тяжело даже каблукам на широкой платформе. Черные брюки, так же как и обувь, имели неопределенный цвет. Глаза поднимались выше, на грудь, затем на оголенное плечо, так как коричневая кофточка съехала  в правую сторону. Представляю, сейчас бы мой муж обязательно пробасил:
   - Ёлы – Палы, красный перец! Аннушка! Ну, ты даешь! Прямо явление голого царя народу!
Я ухмыльнулась себе под нос, представив его до ужаса серьезное лицо,  на котором через мгновение появляется открытая, широкая улыбка. Как хорошо, что он меня не увидел в таком виде!  Лицо моей незнакомки не выражало никаких эмоций. Она меня пыталась поднять, но мои ноги затекли и не слушались. Двое ребят отделились от группы, подбежали ко мне, и помогли подняться. Девятка поравнялась с нами, из нее вышел крепенький мужчина, и открыл заднюю дверцу.
       - Ведите ее сюда, и подушку под спину подложите. Что с ней случилось? – обратился он к своей знакомой.
      Меня, как маленького ребенка, усадили на заднее сиденье и подложили под спину подушку, ноги расслабились, и блаженная истома разлилась по всему телу. Женщина продолжала вести свой диалог с незнакомцем.
       - Да ничего страшного, я думала, что ее кто – то сшиб, и она сидит у обочины, но, видимо, у нее неприятности в семье, она под шафе и, очевидно, ушла из дома, - услышала я тихий шепот. Женщина пыталась объяснить мужчине мое состояние.
   - Вот и отлично, везем ее в лагерь! – так же шепотом сказал он.
   - Меня зовут Анатолий Федорович, - повернувшись лицом ко мне, представился мужчина, - я старший в этой группе, а это мой заместитель - Машенька, прошу по всем вопросам обращаться к ней или ко мне, - жестким голосом сказал он, как будто я являлась одной из воспитанниц его сообщества.
    - Гарпунов, двоих отправь мыть машину, остальных приведешь в лагерь,- приказным тоном рыкнул старший.
     - Но мы же ее только мыли,  - попробовал возразить Гарпунов.
     - Разговорчики пре-кра-тить! Да не расслабляйтесь! – продолжил отдавать приказания Анатолий Федорович.
        Парень перестал стоять столбом и побежал выполнять приказания.
     - Едем! – обращаясь ко мне, уже спокойно сказал Анатолий Федорович.
      Садясь в машину, я сразу углубилась в размышления: «Сегодня, как ни будь, переночую, а завтра определюсь, где я нахожусь, и вернусь домой. Что там творится? Андрей, наверное, на меня обижен! Попробую извиниться, думаю, что он меня поймет. Расскажу, где была, покажу людей», - вдруг: рев мотора, рывок машины, который прижал меня к спинке сиденья, и автомобиль помчался на бешеной скорости по проселочной дороге. Признаюсь, я не ожидала такой прыти и смотрела расширенными глазами на уходящую за горизонт ленту, хоть и сама вожу машину, но никогда бы не рискнула так мчаться по отвратительной дороге. Мысли переключились на водителя – аса, и я забыла, о чем размышляла секунду назад.
    Вскоре машина свернула влево и начала приближаться к  низкорослым тугаям, в которых виднелась  крыша самодельной палатки. Когда мы подъехали ближе, то показались еще две палатки поменьше. Цвет палаток я не могла определить, так как изрядно потемнело.
     Под натянутым навесом стояла газовая плита с баллоном, очевидно, на ней  готовили еду, а не на костре. Вскоре зажглась тусклая двенадцативольтовая лампочка от аккумулятора и осветила небольшой шатер, за которым две девушки чистили картошку.
   Такое же приспособление мы с Андрюшей применяли в 1995- 1998 годах, когда свет давали на два часа, а то и меньше. Я работала на дому при таком  низком освещении, вела бухгалтерию в частном предприятии, и мы с Андрюшей часто вечерами смотрели телевизор от этого же  аккумулятора, приобретенного нами по случаю на Китайском ряду. Зачастую к нам заглядывали соседи, и мы просиживали вечера  в шумной компании, теснясь в небольшой комнате, пока не сядет зарядка на аккумуляторе, или не включат свет, тогда все расходились по своим квартирам и занимались домашними делами. В квартирах было холодно, отопление не работало. Вода с системы была спущена, чтобы не разморозить батареи.
     Маша взяла меня под локоток и подтолкнула вперед, я от неожиданности вздрогнула.
     -  Пойдемте к шатру, - тихо произнесла она, - поболтаем.   
     Пока мы беседовали с Машей, девушки готовили ужин, со мной их не познакомили. Девицы ходили как тень, и не обращали на нас внимания.
    - Кофе я пойду готовить сама, - оборвала на полуслове нашу беседу Маша и пошла к газовой плите.
    Я со стороны наблюдала, как она колдует над кофеваркой.
    - На, взбодрись, - протягивая мне чашу, буркнула Мария, присаживаясь рядом со мной.
    Я с наслаждением стала глотать удивительно вкусный кофе, отдающий чем-то терпким, но приятным на вкус.
    - У вас удивительно вкусный кофе, - пролепетала я.
    - Да, конечно, я это знаю, - дальнейших слов Маши, я уже не слышала, так как падала куда-то в пропасть.
     Очнулась я далеко за полдень, голова не болела. Лежала на каком-то тонком матрасике, прикрытая легким покрывалом. Поднялась и осмотрелась по сторонам, ничего не могла вспомнить, что было со мной вчера. Как я сюда попала? Что произошло? Как ни напрягала мозги, в голове не шевелилась ни одна извилина. Сильно тянуло в туалет, и я вышла из палатки. Осмотрелась по сторонам, вокруг не видно ни души. Я потихоньку стала пробираться  в чащу, пытаясь найти удобное место для того, чтобы справить свою нужду. Присела в удобном месте…., и уже хотела, было подняться и вернуться к палаткам, как услышала глухие обрывки фраз и звук приближающихся шагов.
        Сквозь частые заросли я сумела разглядеть маленькую женщину лет сорока и мужчину. Что-то знакомое было в том мужичонке, но я не могла вспомнить. Голова не болела, но я никого и ничего не помнила. Что со мной? В голове сквозняк, мое серое вещество куда-то улетучилось без следа.
        - Толя, я сегодня проведу осмотр, подберем двух ребят, выполним последний заказ и пока не будем тревожить никого. Ври, что хочешь! Распусти их до определенного времени, пока я не налажу связь с заказчиками! Зоя убита!
     - Как? Что произошло?
     - Не знаю, это остается загадкой, она работала очень осторожно, если чувствовала опасность, то всегда  вовремя уходила от неприятностей. Я не знаю, что произошло, но она была задушена у себя дома. Проколов с нашей стороны не было! Зоя отбирала людей тщательно, тех, которых никогда никто не будет искать, она переправляла к нам. Сергей тоже отказался с нами заниматься, ждет, пока все не устаканится!
     -  Козел! Что испугался? Жареным запахло? – стал бурчать мужчина.
   - Перестань! С ним мы потом разберемся, а пока давай наше дело обсудим.  На сегодняшний день меня устроят вот эти молодые люди, протянула она мужчине какие-то карточки. - Им на завтра куплены билеты, они должны вылететь в 22 вечера в Москву, их там с нетерпением ждут, - доставая из сумки билеты, протянула она их мужчине. -  А на счет вашей новой дамы, я ее проверю, пригодна ли она! Как у нее здоровье? И, вообще, нужно снять анализы, проверить ее кровь, желтухой не болела ли, были ли венерические заболевания, не больна ли СПИДом. У нас на очереди старуха семидесяти лет, у нее больные почки, эта баба как раз бы подошла. Лишь бы была здорова, и самое главное, чтобы не четвертая группа крови с отрицательным резусом. Погано! Четвертая группа нигде не приживется.
    - По этой бабе не видно, что она чем-то больна. Ее мы нашли под глубоким шафе, вчера вечером. Мне кажется, у нее какая-то непереносимость к спиртному! Машка ее накачала легким наркотиком, она долго в себя не придет! А чтобы что-то вспомнила, ей эмоциональный толчок нужен. Я уверен, что она нам подойдет!
      -Ну, это еще проверить надо! А пока давайте сворачивайтесь! Да, и вот последняя сумма за заказ, здесь лишнее бабло, которое предназначалось Зойке и Сереге. С Сергеем рассчитайся, а Зойкины зеленые раздели на всех. В конце концов, тебе нужно разместить всех «избранных» до поры до времени. Зойка растаяла в тумане дымкою, а вот на Сергея я все же надеюсь! Так что обратись к нему, пусть поможет разместить ребят, их не так уж много осталось. Девчат в кабаки официантками пристрой, чтоб без работы не шлялись. Да запрети им шашни с клиентами заводить!
    - Ба, знакомые имена прозвучали! И в памяти стали мелькать обрывки предпоследних дней.
    - Разговор прекратился, мужчина стал грубо тискать женщину в объятиях, страстно целовать и лезть под юбку. Она сопротивлялась недолго и вскоре очутилась на брошенной ей под ноги куртке.
    «Так, мне здесь делать уже нечего, кроме охов и ахов я ничего полезного для себя не услышу. Нужно срочно вернуться в палатку, и сделать вид, что никуда не выходила, притворившись спящей», – думала я, осторожно пробираясь назад.
       На свое обетованное место я вернулась незамеченной и сделала вид, что сплю. Мысли путались, но я изо всех сил продолжала вспоминать события,  происшедшие за две последние недели. Я недавно лежала на операционном столе, скажу, что операцию делали  в онкологии, ведь им нужен какой-то орган, как я поняла, и срочно! Кровь они здесь проверить не смогут, значит, есть шанс выбраться с этого лагеря.
    - Анна, - прервал слащавый голос мои размышления, поднимайся, врач приехал, сейчас всех спортсменов будут осматривать, посмотрят и тебя.
      Я сделала вид, что ничего не соображаю, и вышла к прибывшим с очередной пробежки молодым людям. В этот раз я стала внимательно всех рассматривать. У маленькой палатки дожидались врача семеро ребят и две девушки. Я присоединилась к ним. Попытки завести душевный разговор не увенчались успехом. Парни и девушки на меня смотрели глазами свежеумертвленной рыбы.
Вскоре появился уже знакомый мне мужчина – Анатолий Федорович и женщина - врач Алевтина Петровна, как ее нам представили.
     Она всех довольно быстро осмотрела  в палатке, и вот последней  пригласили меня. Я надела на лицо маску ребенка Дауна и отправилась на прием.
- Какими болезнями болели в детстве? – задали мне первый вопрос.
-  Не знаю, - я сложила губы в трубочку и пожала плечами.
- Вы что, не знаете свои болезни? Корь, ветрянка, гепатит?
- Не помню! Помню, что мне недавно делали операцию и все.
- Какую операцию? Покажи, где?
- Не знаю, что за операция, а вот живот располосовали! – опуская брюки, сказала я.
- А в какой больнице вам делали?
- В онкологии!
- Маша! - раздражено крикнула Алевтина Петровна.
  Маша незамедлительно прибежала на зов врача.
      -Немедленно от нее избавьтесь! Ей делали в онкологии операцию, она не может быть донором, - шептала женщина.
- Все! Усекла, когда вы поедете назад, высадите ее у трассы на Белые-Воды.
     В душе я была довольна, что так все получилось. Спросив у Маши принадлежности для утреннего туалета, я пошла на речку, приводить себя в порядок. Думаю, что даже люди с мозговой заторможенностью принимают душ или ванну, и это не вызовет особого подозрения. Я кое-как умылась, почистила брюки и кофту, вымыла туфли и вернулась в лагерь.
    Прошло около часа, прежде чем Маша пригласила меня в «Опель» бежевого цвета. Я быстро  заняла место, предложенное мне на заднем сиденье, но продолжала вести себя как Даун.
     - Вас довезут до дороги в Аксукент, а дальше вы дойдете до дому сами, - улыбаясь, говорила она.
- Угу, - промычала я, -  дойду.
    Проводы были недолгими, я кое-как поблагодарила Марию за приют и
сковано попрощалась. Скорее бы расстаться с этими людьми и поспешить как можно быстрее встретиться с Юрием, постараться спасти этих ребят, успеть до самолета, пока не затерялся их след. Фамилии я не знаю, но смогу показать Юрию людей, когда их увижу. Я запомнила номера машин, и имена которые были мною услышаны.
        По дороге внимательно осматривала местность, чтобы найти с опергруппой лагерь спортсменов. Когда машина выехала на трассу, я не стала выходить по пути, а попросила, чтобы меня довезли до Шымкента.
   - Я не хочу ехать домой, - объяснила  ситуацию Алевтине Петровне, - поеду к сестре.
   - Мне без разницы, где тебя высадить, - дернув плечами, сказала Алевтина Петровна, - как ни тяни, а объяснений с мужем тебе не избежать.
   - Я должна обдумать разговор, ведь я ничего не помню, - соврала в очередной раз я,  замолчала и, прижавшись к стеклу, стала вспоминать последние дни. Как все началось? Почему все это происходит со мной. Призадумавшись, я углубилась в воспоминания, мысли неслись со скоростью света и через какое-то время я  вспомнила, что со мной произошло.

….
      В субботнее августовское утро я сидела в любимом кресле, почитывая           иронический детективчик Дарьи Донцовой, попивая не очень крепкий черный кофе. После очередной прочитанной страницы отбрасывала книгу в сторону и начинала вести диалог со своими мыслями, мелькавшими у меня в голове.
        Каждые воскресные дни думаю, что буду спать часов до двенадцати, но никогда не получается, сила привычки еще с советских времен  «Вставай, иди, труба зовет и так далее», по сегодняшний день не покидает меня. Даже если проведу  ночь без сна, то все равно поднимусь с постели в семь - восемь часов и занимаюсь какими-то домашними делами, которых никогда не видно.
        У Андрея, моего мужа, на столике, стоящем рядом с его любимым диваном, вечный беспорядок. Там стоят тарелки с едой, бокалы с недопитым кофе, лежат кассеты, газеты, номера телефонов и адреса на обрывках бумаг, ручки, карандаши, и еще масса ненужных предметов. На креслах  рубашки, брюки, носки, все это валяется в хаотическом порядке, и приходится постоянно убирать, ворча, что он достает меня своей безалаберностью, но беспорядок  появляется снова и снова. На мое ворчание Андрюша не реагирует никак, только передразнит, смешно складывая губы трубочкой, а на щеках появляются ямочки, и я уже отхожу,  мое ворчание переходит в смех или снисходительную улыбку. В спорах о доме, я всегда выхожу победителем, но в других случаях моего ТЕЛЬЦА лучше не трогать, надувать ноздри и бить копытами он начнет после двух минут пререкания и  право последнего слова будет за ним.                Когда  мы жили в двухкомнатной квартире, я сильно расстраивалась по поводу беспорядка, но сейчас не обращаю  внимания, потому что на верхнем этаже комнаты находятся в относительном порядке, гостей я могу пригласить в столовую или в гостиную, и не боюсь оконфузиться.
      Муж меня никогда не достает приготовлением обедов, обходится зачастую едой всухомятку, или своими любимыми сладостями, запивая все это чаем или кофе.  Стирка тоже не обременяет меня, так как стирает машина - автомат. Один раз в неделю влажной уборкой занимается нанятая нами домработница. На работе бухгалтерский учет стала вести на компьютере, и к августу я уже перестала носить работу домой на субботу и воскресенье. Короче, если не считать косметической уборки, и готовки не очень вкусных обедов, то у меня стало оставаться время на просмотр телевизионных передач и фильмов. Я даже стала  почитывать художественную литературу, от которой получаю массу удовольствия, так как последние годы кроме бухгалтерской писанины и местных газет ничего не просматривала. По натуре я косноязычна и опасаюсь умных людей. При разговоре с ними я начинаю теряться, отвечать невпопад, говорю об одном, а мысли уже несутся вперед, думаешь, как человек воспримет ту или иную информацию, и в конечном итоге чувствуешь себя полной идиоткой.
        Чем  больше читаю, тем больше мне нравятся иронические детективчики Донцовой, повести Устиновой – первой среди лучших, что я сама стала думать, а почему бы мне не попробовать написать свой романчик. Ведь кто-то, может, и прочитает мою писанину. Попробую писать для приятного время провождения, и обязательно, в моих детективах должны присутствовать значимые мне люди, которым я желаю добра и счастья, ну и, конечно, не обойтись без отрицательных героев, которые должны отвечать за свои поступки. Не получится – значит, не следует с «моим рылом – лезть в Калашный ряд», а получится, буду рада.

                2
               
      Я за свои полвека, успела «сходить» четыре раза замуж. Первый муж был старше меня на шесть лет. Вышла замуж по случаю: считала себя уродкой и к тому же придавила три пальца на левой руке, да так, что ногтей не было совсем, ну думаю - все, не красавица, да к тому же калека, теперь и замуж никто не возьмет. Детская наивность! В конце февраля 1970года я познакомилась с первым мужем, ровно два месяца я с ним встречалась, а в конце апреля уже слушала бурные речи о его безграничной любви. «Может, на меня больше никто не западет, и это мой первый и последний шанс, - думала я. – Вдруг в случае отказа останусь старой девой». И в начале мая я была уже окольцована, правда были большие препятствия со стороны моих родных. Но это уже другая история. Если честно, он мне немного нравился, нравился тем, что мог противостоять своей своенравной мамаше, в любых возникающих конфликтах всегда я была права, а мать уходила на задний план, и это ее очень огорчало. Я уже стала подумывать, что мой муж действительно меня обожает, но потом убедилась, что его любовь – это игра.
      Однажды я пришла домой раньше обычного времени, открыла дверь своим ключом, вхожу в дом, слышу шум. Медленно стала пробираться к спальне, (непонятные звуки доносились оттуда) и увидела подругу с испуганными, как у загнанного кролика, глазами. Слезы текли с ее глаз ручьем, она забилась в угол и отбивалась от моего мужа как могла. Мой дорогой муж стоял на коленях перед ней и просил, как он выразился, «разок поиграть с ним». Мою симпатию сняло как рукой, осталось только отвращение. Естественно, мы расстались, но у меня остался сын, которого я безумно любила, люблю и буду любить. Я люблю его настолько, что даже не допускала мысли заиметь  еще ребенка, но зря – материнская любовь иногда делает из детей эгоистов. Если бы я еще родила, то мой первенец, наверное, чаще думал бы о своей матери и о своих родных. Я ведь в семье старшая сестра, и все время чувствовала ответственность перед родителями, сестрами и братьями, а самое главное – перед своим обожаемым  чадом. Книгу жизни никто не сможет изменить, у нее один автор, и если мне уготовано судьбою «чай, кофе, потанцуем», то так тому и быть. Пуританкой я никогда не была, влюблялась, были встречи, расставания, выходила замуж, не боясь людской молвы, ну подумаешь, поговорят люди, и забудут, у каждого своя жизнь и свои скелеты в шкафу. После бурных обсуждений моей персоны, соседи переключились на вторую мишень, затем на третью, про меня уже все забыли, и я их вскоре перестала интересовать. Не успев перебрать все темы обсуждений о «молодых свиристелках», всегда на горизонте появлялся новый объект для перемывания косточек. Самое главное то, что старики забывают свою молодость и говорят: «А вот в наше время». В то время действительно были все атеисты, ни во что не верили,  церковь посещали единицы, весь круг общения был у двора на скамеечках. Но вот со мной произошел один очень занимательный случай, рассказывать его в стране советов было бы бессмысленно, никто не поверит, даже эти старушки, которые сидели на скамейках.  В наши же дни этот случай не удивит многих. За один день из атеистки я превратилась в глубоко верующего человека. Конечно, ходить и разбивать лоб в церкви я не собиралась, но вера в то, что нами управляет кто-то свыше, у меня окрепла. А случилось вот что:
       В семидесятые годы, летом, за мной на работу приехал на «шестерке», (в то время шикарная машина), мой друг Виталик. Я договорилась с сестрами, чтобы сына забрали из садика, а сама рванула на вечеринку. Естественно, ни о какой вечеринке не было и речи, это были дни, когда каждый укромный уголок использовался нами для жарких объятий и поцелуев. Видеть никого не хотелось, и мы с Виталием решили поехать на природу. Времени у меня было в обрез, мама самозабвенно контролировала нас, всех своих детей, особенно меня, так как я была самая «непутевая». «Непутевая дочь» и в этот день ехала подальше от людей, чтобы уединиться вместе с Виталием часа на три.
       Мы ехали по Туркестанской трассе, на душе было легко и радостно. Виталий меня пощипывал за ножки, иногда мы с ним быстро чмокались, так как слиться в долгом поцелуе не могли – трасса. После очередного поцелуя Виталий резко затормозил, перед нами остановился автобус, из него вышли мужчина и женщина с двумя малышами.
     - Виталик, осторожней! – в этот момент взвизгнула я.
      - Да это вон водитель автобуса виноват, резко затормозил!
      - Далеко эти путники с малыми детьми собрались? – закусив губу, поинтересовалась я, не обращая внимания на его оправдания.
     - Не знаю. Насколько мне известно, в округе нет ни одного поселка.
 - А может, кому-то из пассажиров плохо стало, - пожимая плечами,  предположила я.
 - Да нет, вроде все резво скачут. Вон мальчишка с девчонкой как шустро бегают, а родители? Нет, я умру от умиления. Наверное, семейка тоже на природу выбралась!
 - Тогда поехали, не будешь же ты водителю теорию вождения преподавать, мы сами виноваты, смотри вперед, а не на мои коленки!
 Виталий усмехнулся, сгреб меня в объятия и страстно поцеловал. В следующее мгновение наш автомобиль, сделав виток вокруг автобуса, попылил  дальше и свернул в сторону  кукурузного поля.
      - Здесь недалеко протекает речушка, там и посидим. Я прихватил с собой бутылочку сухого вина и закуску, - бодро произнес Виталий.
- Ну, ты у меня вообще молодец! – в такт ему пролепетала я.
   Прошло какое-то время, прежде чем мы нашли хорошее место. Зеленая полянка у реки с раскидистым тополем, тень которого могла отлично закрыть наш шатер. Мы расстелили покрывало, всегда имеющееся в машине у Виталия, организовали нехитрый дастархан и стали уминать яства, запивая вином и минералкой.
   Купались в речке, плескаясь и визжа, как дети. Виталий иногда ошибался и называл меня Светой. У меня возникли сомнения насчет его верности, скорее всего, я у него на тот момент была не одна. Он, если так можно выразиться, был настоящий Казанова. Но об этом не думалось, мне было с ним легко, свободно, весело. Он мог предугадать все мои желания и незамедлительно выполнить их.
      Незаметно наступили сумерки. Я начала нудить, что пора ехать домой, иначе мне влетит от моей мамочки. Виталий не заставил себя долго ждать, и мы быстро собрались. На небе светила полная луна, и сияли яркие звезды.  Незамедлительно мы начали свой путь назад. Виталий, смеясь, рассказывал какие-то анекдоты, и я от души хохотала, закрывая рукой рот. Вдруг налетел сильный ветер. Тучи  закрыли луну, и дороги не стало видно. Фары высвечивали то там кусок наезженной дороги, то тут. Машина почему-то не хотела ехать по колее, и все время уходила вправо.
       - Не пойму, в чем дело? Жигуленок стал неуправляемым! – удивился Виталий.
    Он остановил машину, вышел из нее, постучал по баллонам ногой и вернулся на сиденье. Поехали дальше. Держа крепко руль, Виталик пытался выровнять его и ехать в центре широкой колеи. Вдруг откуда ни возьмись, появился силуэт молодой женщины, укутанный в белые одежды. Виталий резко затормозил.
       - Господи, а это чудо откуда здесь взялось?- воскликнул он зло.
      Я пожала плечами и уставилась на силуэт. Виталий остановил автомобиль и вышел из него. Силуэт растворился.
       - Чертовщина, нет, ты видела?- сердито продолжал свою речь Виталий.
       - Да, но куда она делась?- недоуменно прошептала я.
       - Не знаю! Мы что с тобой, ужрались одной бутылкой вина, но у меня как никогда ясный ум.
          Виталий вновь поехал по наезженной колее, и снова перед колесами возник силуэт женщины.
       - Эй, кто вы? Это уже не смешно!- сделав удивленное лицо, громко воскликнул Виталий, выглянув в открытое окно.
       Женщина поманила пальцем в правую сторону дороги, как бы приглашая туда, ее лица не было видно. Виталий снова пытался ехать прямо по колее, но не тут то было. Силуэт возникал прямо перед колесами, и не давал автомобилю ехать дальше.
      - Мистика! – с испугом промолвила я.
      - Да, у нас с тобой массовый психоз, - удивленно констатировал Виталий.
      - Давай поедем за ней, мы же вдвоем, чего нам бояться? – задумчиво предложила я.
      - А с чего ты взяла, что я боюсь?
      Вскоре наша машина ехала по бездорожью. Если мы уходили на какой-то опасный участок или ехали не в ту сторону, то перед автомобилем показывался силуэт и указывал нужное направление. Так мы тащились минут десять. Вскоре женщина остановилась, рука, которой она нам показывала направление, опустилась и силуэт медленно растворился.
      Виталий вышел из «шестерки» и увидел небольшой холмик, он подошел к нему, поковырял ногой землю и отступил назад. Я тоже вылезла из машины и стала подходить к Виталию. Вдруг из-под земли услышала детский плач. У меня волосы встали дыбом.
    - Аня, поехали быстрей отсюда!- с ужасом в голосе промолвил Виталик.
    - Да, Давай уедем! – И я попятилась к машине.
    - Осторожно! Стой! Она сзади!- крикнул Виталий.
   Я одним махом подскочила к Виталию и остановилась как вкопанная.
      - Она, видимо, хочет, чтобы мы раскопали этот холмик, присыпанный свежей землей. У меня в багажнике есть небольшая лопата, сейчас я принесу, – сказал Виталий и направился к автомобилю.
- Я с тобой, - ухватившись за его руку, кричала я.
- Да тут всего три метра, успокойся, я никуда не уеду. Даже если бы я хотел ехать он не даст, - показывая рукой на вновь возникший силуэт, сказал Виталий.
- Мне страшно.
- А ты думаешь, мне не страшно. Жутко! Но там кто-то стонет и плачет. Давай раскопаем.
  Силуэт исчез снова. Виталий достал лопату, я не отходила от него ни на шаг. Прошло несколько минут, прежде чем мы раскопали бугорок свеженасыпанной земли. Я помогала руками, отгребала землю, ногти и без того короткие ломались, и из ран сочилась кровь, страха уже не было, а было желание, скорее освободить того, кто там находится. Всего сантиметров пятьдесят и мы наткнулись на доску, которая закрывала  два маленьких человечка, мальчика лет пяти и девочки двух лет.
- Звери! Кто мог это сделать? К чему катится мир! – с ужасом воскликнула я.
Слезы катились у меня из глаз.  Виталий как-то осунулся, посуровел.
    - Аня, мне кажется, это были те двое из автобуса. Девочка уже почти не дышит. Поехали в больницу, садись быстрее. Давай положим мальчишку сзади на сидение, а девочку держи на руках.
    Мы быстро уместились в машине и тронулись в путь. Мальчик пришел в себя, встал между сидениями и звал папу. Перед машиной снова появился силуэт.
- Да что тебе надо?- закричал Виталий. – Оставь нас в покое!
- Мама, мама! - плача твердил мальчик и указывал пальчиком на силуэт.
      Силуэт приложил руку к тому месту, где находится сердце, низко поклонился, выпрямился, помахал рукой, как бы прощаясь, и исчез. Назад мы ехали быстро и без всяких препятствий домчались до трассы. Мальчик к тому времени начал разговаривать с нами, и девочка стала приходить в себя.
  - Вы как здесь оказались? Кто вас закопал? – удивленно спросил Виталий у мальчишки.
  - Мы с папой и тетей Райхон играли в войнушку, и они нас спрятали в ямке. Папа сказал, что купит мне велосипед, а сестренке большую куклу Барби, когда нас раскопают, и сказал, чтобы мы сидели тихо. Мы ждали, ждали, но папа нас не откапывал. Нам было темно и страшно, мы с сестренкой кричали, звали папу и тетю Райхон, а они нас не вытаскивали.
  - А где ты живешь?- задал вопрос Виталий мальчику.
  - Да. Мне мама сказала говорить адрес, если я потеряюсь. И еще я знаю, где находится наш садик.
   - Ну и где находится твой садик?- продолжал свой допрос Виталий.
   - Город Ташкент, улица Советская 58, там наш садик, – гордо произнес мальчик.
   - А как вы попали сюда?
   - Папа сказал, что мы поедем к бабушке.
   - А где ваша мама?
   - Ее нет, папа сказал, что маму закопали, она умерла и теперь живет на небе. А тетя Райхон говорила, что мама меня и сестренку возьмет к себе.
  - Ты что-нибудь поняла из его лепета?- посмотрев на меня, спросил Виталий.
  - Видимо, умерла их мать, а у папочки появилась, или была любовница, очевидно, они привезли детей из другого города, и хотят от них избавиться.- Рассуждала я, всхлипывая.
  - Нужно девчонку отвезти в больницу, и вызвать милицию.
  - Я не желаю связываться с милицией, сейчас затаскают по кабинетам. Как мы им объясним, что обнаружили детей по наводке призрака?
    Слезы катились у меня из глаз, Виталий сидел с суровым выражением лица и только произнес сквозь зубы:
   - Я сам отвезу их в больницу и вызову ментов. И еще, самолично, своими руками задушу гадов, которые сделали такое с детьми.
     Ни в больницу, ни  в милицию я с Виталием не пошла, мы решили, что ему одному будет проще объяснить, как он обнаружил детей. Не о каком приведении речи не должно было быть.  Сломалась машина, съехал с дороги сделать ремонт, услышал крики, увидел бугорок и откопал детей – вот наша версия. Ее Виталий и придерживался. Слава богу, что с детьми не случилось ничего страшного. Этих кретинов быстро вычислили, но привлекать к ответственности не стали, Райхон была дочерью одного очень влиятельного человека, и он сумел утрясти это «черное» дело.
     Получилось так, что мать детей умерла, а папочка хотел жениться на любовнице. Любовница поставила ультиматум, что выйдет за него замуж только в том случае, если он избавиться от детей. Соседям и своим родным, папаша объявил, что отдает детей на воспитание родителям жены, которые живут в другом городе. Убить он детей не смог, да и у любовницы тоже рука не поднялась, и они решили закопать их живьем. Но, видимо, душа матери была рядом с детьми и не дала до конца довести преступные действия любовников.
Детей действительно отдали родителям жены, и я думаю, что они получали от них и ласку и заботу. С Виталием мы встречались еще несколько раз, и то лишь, для того чтобы обсудить проблемы детей, он мне рассказывал, как идет следствие, и был холоден как лед. Дети остались живы и здоровы, с психикой у них было все нормально. На второй день они уже смеялись и прыгали от счастья, что столько внимания им уделяют родные, дарят подарки и приносят сладости.
    Виталия же словно подменили, он был не в себе. Парень поседел, стал угрюм и задумчив, ни с кем не хотел общаться. А вскоре он бросил работу и уехал в Киев, там подался в монастырь и стал монахом. Девочки, вино, водка, остались в той жизни, а в этой у него день начинается с молитвы и кончается тем же.
      Я с тех пор верю в то, что судьба планируется свыше, и что нужно жить и любить здесь и сейчас. Каждому отмерен свой срок пребывания на этой земле, очевидно, детям не суждено было в тот момент погибнуть. Говорить об этом случае я не хотела, боялась, что меня сочтут сумасшедшей, но в церковь стала часто заглядывать.

      Жизнь продолжалась, я стала встречаться с парнем и вскоре второй раз  вышла замуж. Второй муж был красив, высок, строен, но, как говорят, пришелся не ко двору  типичный Обломов, хотел все сразу на блюдечке с голубой каемочкой. Мои попытки заставить его заняться хоть чем-то, не увенчались успехом, он лежал целыми днями на диване и смотрел в потолок, ему лень было даже телевизор смотреть. Единственное его любимое «ДЕЛО» - пить чай! Он надолго мог растянуть свою чайную церемонию, я вытерпела его чаепития ровно полгода. Бремя материальных забот было не его удел, я вскоре поняла, что мне эту колонну под два метра роста долго не выдержать на своих, тогда еще щупленьких плечиках, и постаралась сбросить с себя эту тяжесть. С ним мы расставались быстро и безболезненно, как и сходились.
Третий муж мне безумно нравился, но до поры до времени. С ним в браке я прожила довольно большой отрезок времени. Первые два года у нас была полная гармония, мы жили как все обычные советские семьи: ездили вместе на охоту, на рыбалку, ходили в гости. Он часто выпивал, скандалил, но я всегда его могла угомонить и на его пьянки не обращала особого внимания. Ну, подумаешь, пьяный лепет, а вскоре, не без «добрых» людей, я  застаю мужа с его подчиненной на рабочем месте в не совсем приличном виде. Ну вот, чай был, кофе было, а теперь начались танцы. Я пообещала ему за эту измену изменить несколько раз и выполнила свое обещание, хотя кому от этого стало легче? Мне? Нисколько! Пустота. Любовь прошла, а разойтись я с ним не могла года три. Документально развод был, но мы маялись с ним в одной квартире, и каждый старался сделать неприятность своему сожителю. Мне кажется, мы устали друг от друга. Может, если бы я тогда его простила, все было бы у нас хорошо, но простить я его не могла, видела измену своими глазами, да не раз. После этого случая  последовал еще. Пришла домой как обычно, захожу в комнату, а там, на моей кровати, лежит учительница английского языка, работавшая в школе сына, с моим мужем в обнимку. Одежда аккуратно сложена на стульчике, на столе бутылки с вином и водкой, закуска, музыкальный центр громыхает какую - то веселую мелодию. «Ну почему все повторяется? - сверлило у меня в голове, - что, мужики не могут придумать что–то оригинальней»?
Я тогда не скандалила, а разбудила подругу мужа и выпроводила ее из дома, сказав только вслед: «Какого хрена  с нас, простых баб брать, если вы, учителя,  вытворяете подобное». Вскоре подвернулся обмен квартиры, мы с ним разменялись на две однокомнатные, и каждый пошел своей дорогой. С родственниками бывшего мужа я продолжала поддерживать дружеские отношения и вспоминаю о них с теплотой и грустью. После того, как мы  расстались с моим третьим экс супругом, у меня не было серьезных отношений ни с кем года четыре.
Когда я купила квартиру в Шымкенте, Андрей, мой будущий четвертый муж, мне помогал перевозить вещи, и так после этого и остался со мной. С первой женой они к тому времени развелись, за полгода после разрыва он сменил не один десяток женщин, и, очевидно, не нашел подходящей, и как водится, две половинки пытаются вылепить что – то единое. Были ссоры, как и во всех семьях, но я стала мудрее, на несносные выходки не обращаю внимания, меня он вполне устраивает, с ним я чувствую себя защищенной. Если он уезжает из дома, у меня все ломается, дела идут наперекосяк, он мне нужен, без него я себя чувствую некомфортно. В последнее время у нас нет грандиозных скандалов, ругаемся мы в основном только за то, что он быстро ездит на машине, на мои выпады он приведет  десяток своих, и самое главное, всегда будет считать себя правым. Ни разу он мне не уступил, и я стараюсь не отвечать на его препирания. Свою речь он скрашивает выражением: «Елы – палы», и дополняет какие, либо овощи или фрукты, типа     «Елы – палы, зеленый огурец». Лет десять он не пьет спиртное, занимается строительством дома, у нас есть «Форд», который приносит доход. Я работаю бухгалтером, и заработанные деньги давно на что–то бы спустила, а так у меня есть «стоп кран», в лице моего мужа, который ограничивает меня тратить заработанное на что попало. Свое отношение к мужчинам я полностью изменила, воспринимаю все так, как оно есть. По утрам стоя у зеркала, (прошу еще раз заметить, что я далеко не красавица), расчесываясь, или накладывая макияж, я часто произношу:
- Андрей, я красивая?
- Да, конечно, - слышу в ответ его ехидненький голосок.
- Тогда ты должен меня носить на руках, как носит на руках мужчина трудовые мозоли.
- Согласен, но когда ты видела у меня трудовые мозоли? Так что ходи ножками, да – да, своими красивыми ножками, шагай сама по дорожке, - скептически парирует он на мои выпады.
       И мне приходится шагать самой по крутой дороге судьбы, не надеясь ни на кого, часто ошибаться, падать, вставать и снова идти, пытаясь найти единственно правильное решение в тех или иных обстоятельствах. Да и поднять на руки бабу под центнер весом и носить на руках, согласитесь, не всегда можно увидеть, это, наверное, за гранью фантастики. Андрей часто спрашивает у меня совета, что ему еще предпринять, но я отмахиваюсь и говорю: - «Решай сам! Только себя ты можешь обвинить, если что–то пойдет не так». Так вот и живем! Где-то шутим, где-то парируем друг другу словами, выражая свой протест на те или иные обстоятельства. Иногда мне очень хочется прислонить голову к могучей мужской груди и не думать ни о чем, пусть все заботы взваливает на свои плечи он, а я буду оставаться просто женщиной.

                3
         Так вот думая не о чем и о многом, я брала в руки книгу и продолжала читать. Не успела я прочесть несколько страниц и обдумать свой, еще не начатый романчик, звонит моя подруга Таня, теперь уже кума так – как я отвела Вику в церковь, и батюшка перекрестил ее, тогда Виктории было лет семь или восемь.
       Вика часто болела, и мы с Татьяной решили ее перекрестить. Отец Вики и Олега (Олег - это старший сын Танюши), особо на детей не обращал внимания, они ему были нужны для того, чтобы одомашнить Татьяну, она к этому времени уже поняла, что от своей законной семьи любовник никогда не уйдет. Попытки совместной жизни у них были не раз, но заканчивались тем, что после недели пребывания у Татьяны он шел проведывать своих законнорожденных детей, но так и не возвращался  несколько недель. Потом приходил и доставал Таню своей любвеобильной речью, клялся в любви и верности, она верила ему, но, как всегда, заканчивалась его любовь походом домой к  семье. От этой связи страдала не только Татьяна, но и жена любовника, которая не раз устраивала Таньке погромы. В конце концов, после очередного побоища, все это моей подруге надоело, и она с ним рассталась.
     -Анюта, - говорила она, - уже лет пятнадцать я с ним встречаюсь, а дети до сих пор спят на бабкиных кроватях, Викуле и Олежке практически ничего не перепадает, мне нужно их одеть, накормить, Олежка заканчивает скоро школу, ему необходимо учиться, а у меня за душой ни гроша! Впрочем, я не буду возражать, если дети захотят общаться с отцом. Он их отец, в них течет его кровь, они меня смогут понять только тогда, когда сами повзрослеют.
        Конечно, я была шокирована ее решением, думала, что она никогда не решится оставить его, но впоследствии убедилась, что это всерьез, тем более что у Тани появился новый воздыхатель. Как я уже говорила, от первой любви у нее остался сын Олежка и дочь Викуля. Помогать папа детям отказался, Татьяна поднимала детей сама со своей матерью – тетей Дусей, веселой, разговорчивой старушкой, которая могла хорошо выпить, сплясать в присядку, спеть матерные частушки и  дать фору некоторым молодым, потягаться с ней не каждый мог. Татьяна встречалась со своим любимым мужчиной, дети росли, и она стала складывать купюры в большой женский платок.               
    - Вот, Аня, - вздыхая, говорила она, ложа очередную партию хрустящих бумажек в платок, - приданое детям готовлю.
      Деньги лежали у нее в шифоньере, на видном месте, наверное, поэтому никто на них не позарился. Дети никогда не брали  ничего без разрешения, и узелок Татьяны постепенно наполнялся. Вскоре у нее скопился приличный капитал, который она  отдала сыну на поездку в Германию, Олег пообещал матери, что поможет Виктории, когда возникнет необходимость, а в тот момент хрустящие бумажки ему были нужнее.
       Олег пригнал машину с Германии, окончил юридический институт, женился, купил дом, в котором бегают и радуются жизни прелестная дочка и сын крепыш.
     Слово, данное матери, Олег сдержал, пока Виктория училась в медицинском институте, он помогал ей  и ежемесячно платил деньги за учебу.
        Да, я что–то отвлеклась, в общем, звонит моя кума, ревет белугой, и говорит:
        -    Аня, Вика пропала! Как вчера ушла на день рождения, так и до сих пор и не вернулась. На звонки не отвечает, мобильник недоступен. Олежке говорить не хочу, знаю его реакцию – будет кричать, что я ей потакаю. Но ты же знаешь, что она никогда не уходит надолго, не предупредив меня или бабушку.
        -Прекрати истерику, сейчас я подъеду, и мы подумаем, что можно предпринять, во всяком случае, ты знаешь, что она уехала на день рождения, съездим к ее подругам, расспросим, а дальше решим, что делать, и вообще, давай все проблемы решать по мере их поступления. Ты помнишь, как мы молодые ушьемся, сутками домой не появлялись!
        - Да, но ты отлично знаешь, если бы это произошло лет пять назад, я бы не переживала, знала бы, что это беспечность, но сейчас – она ведь от меня не отходит ни на шаг. Если она не на работе, то будет со мной рядом сидеть и смотреть телевизор, заниматься уборкой или стиркой. А с тех пор, как меня сократили с работы, Вика вообще не отходит, старается хоть как-то подбодрить и поддержать меня. Если и уходит из дома,  к подругам то только часа на два, три – не больше, - оправдывала ее  Татьяна.
          Таню и еще девять человек месяцев десять назад сократили, после того, как она отработала на одном предприятии тридцать три года. Что ж, возраст Христа, он то за нас страдал, бог посылает на наши плечи испытаний ровно столько, сколько мы можем вынести, не бывает в жизни всегда черная полоса, обязательно  появится белая, только у одних этот момент наступает раньше, а у других позже. Моя подруга очень переживала, что ее сократили и говорила:
     - Мне скоро на пенсию, нигде на работу не возьмут, берут молодых, здоровых, а нам бабам климактерического возраста везде отказ. У сына своя семья, им сейчас как никогда нужны деньги, Олег дом переделывает.  Приходиться надеяться только на пенсию бабули и на дочь, у которой на работе тоже не очень то гладко.
        Что - ж, если вглядываться в пропасть, пропасть начинает вглядываться в тебя. Так кажется, говорил Булгаков. Поэтому, в надежде на лучшие времена, и чтобы хоть как-то забыться, Таня  стала больше времени уделять внукам и племянникам.  Они ее называют не иначе, как «наша  Танюша». Она с ними прыгает, поет, «секретки» делает, печет что-то вкусненькое, придумывает необычные салаты, фруктовые взвары, а недавно в курятнике возле маленькой  лазейки для кур, вместе с внуками захоронила несколько сдохших цыплят, поставила крестик, и стала показывать внукам, как сородичи кланяются могилке. Дети-то не понимают, что курица бежит к себе на насест и обязательно наклонит голову, так, как войти в этот маленький проход, не наклоняясь, она просто не сможет. Слезы умиления катятся из глаз, когда видишь детей, прыгающих от счастья и восторга оттого, что они приучили кур кланяться  своим «сородичам».
       – Смотри Танюша, как петушки да курочки родственников уважают! – хлопали в ладоши и радовались дети.
       Таня вместе с ними колготится. Кошкам и собакам дали имена близких людей, дрессируют их все вместе, в конце концов, дрессируемые становятся похожими на того, чьи имена им дали. Собачка Викуля похожа на Вику. Она также степенно ходит по дому, заглядывает в каждый уголок, как бы проверяя порядок. Кошку назвали Томуська в честь внучки Томочки. Она такая же вертлявая, выбражулистая. Вечно крутится под ногами и старается стащить что-то вкусное со стола. Кота назвали Борюська, в честь внука Бориса, и кот стал такой же важный, ходит в развалку, ест, как будто делает одолжение и постоянно спит.  Так вот и проводит она день за днем, а душой молода, хочется  быть среди людей, общаться с ними, работать и получать удовлетворение от своей значимости.
        Опять отвлеклась. Стала собираться, Андрей, мой муж ехать со мной отказался, у него были какие – то неотложные дела, сказал, что Вика могла задержаться у  своих подруг, а мы зря паникуем.
       Выгнала  я с гаража свою старенькую «девятку», получила кучу наставлений от Андрюши и поехала  за Танюшей. Таня ходила у ворот своего дома, меряя километраж шагами то в одну, то в другую.               
   -   Слава богу, приехала, я думала, не дождусь, – налетела она.
   -Давай рассказывай, к кому она поехала на день рождения, и где его отмечала?- перебила, не дослушав  ее, я.
   -Где отмечала, не знаю, а день рождения был у ее подруги – Шолпан, отмечали его в Шымкенте.
   -Значит, поедем к Шолпан домой и все выясним, звонить не надо, поговорим с глазу на глаз.
   -Я уже звонила, пробубнила Танюша, - телефон находится вне  зоны доступа или отключен. И в полицию звонила, сказали, что только после трех дней подается заявление о пропаже человека.
    -Что ж, Шолпан с Викой могли лечь отдыхать, отключили телефон, небось, вернулись поздно. А ты уж сразу и в полицию, ну подруга, даешь! – успокаивала я ее, надев на лицо беззаботную улыбку.
     Шолпан уже года  три жила в Шымкенте, у нее была своя двухкомнатная квартира, машина, она имела свой бизнес, Танюша не знала, чем именно она занимается, как-то разговоров с Викой на эту тему не было.
       Шолпан появилась у родителей поздно, и была единственным ребенком. Мамочка делала все, чтобы любимая дочурка жила безбедно. Отец у девочки рано умер, а мать пекла ночами булочки, торты в трудные 95-96 годы, а  днем продавала выпечку на рынке, затем взяла в аренду здание, открыла пекарный цех, набрала себе в предприятие пекарей и продавцов. Вскоре материальное положение у нее стабилизировалось. Мать Шолпан не переживала за свой бизнес, предприятие ее работало как часы и теперь свою заботу она перекинула на дочурку. Все самое лучшее в первую очередь появлялось у Шолпан. Обожаемая дочка получала все, что хотела. Но и сама Шолпан не теряла времени даром, ухватила у матери жилку бизнесвумен, и уже не боялась рисковать, взяла кредит в банке и открыла свое дело.  Вике она о своем бизнесе не рассказывала ничего, все время отмахивалась, говорила; - что вне работы, не желает говорить о делах. Последнее время Вика с Шолпан встречались редко, Шолпан все время была занята своим бизнесом. Викуля же и не пыталась что-либо узнавать о ее деятельности. Таня знала, что Шолпан встречается с каким – то  крутым парнем Алмазом, так она его называла, но ни Вика, ни Танюша его не видели. Он постоянно был занят своими делами, когда только они успевали встречаться, вот вопрос? Танюша несколько раз с Викой заезжали к Шолпан, и где жила подруга дочери, Татьяна знала.
      Ехали быстро,  в субботние и воскресные дни машин на дорогах  не так много. К концу августа южное солнце выжгло на нет траву, кое-где ярким пятном выделялись отдельные клочки зеленой травы, запоздалый пастух гнал стадо на пастбище, хотя, что им там жевать, коровы истощены до предела, и молоко у таких коров не очень вкусное. Коровы, были единственным препятствием на пути, и через полчаса  мы были уже у дома Шолпан. Не успели припарковаться, и выйти из машины, как увидели, что к дому подъехал серебристый «Мерседес». Из машины, громко хлопнув дверцей, вышла Шолпан и неуверенным шагом пошла к подъезду. Мерседес рванул с места и скрылся за углом дома. Мы с Татьяной подошли к Шолпан.
    - Поздненько ты возвращаешься, или раненько, - с ехидцей сказала Таня, – а где Вика? Она не приехала домой.
    - Ой, тетя Таня, а Вика вчера ушла с Алтыном, даже часа два не повеселилась с нами, – туфелькой пиная камушек и с интересом рассматривая его, огорченно произнесла Шолпан, не поднимая  глаз.
    - Хорошо, скажи адрес Алтына, - пытаясь заглянуть ей в глаза, произнесла Татьяна.
    - Я адреса не знаю, но могу показать, – мгновенно заявила Шолпан.
    - Садись в машину, поедем, -  взявши  ее за локоток, приказным тоном сказала я.
    - Зачем в машину, за нашим домом, третий монолит, пятый этаж, квартира направо. Я очень устала и хочу спать. Алтын, наверное, знает, где Вика находится, он не вернулся в кафе, - загадочно улыбнулась Шолпан, отводя глаза в сторону.
Я поймала ее холодный и злой взгляд, и у меня мурашки пробежали по телу.
    - Пойдем, - дернула я Таню за руку. – Что–то не нравится мне эта Шолпан. Она скрывает что–то, - отходя от нее,  констатировала я.
   - Что ты, такая хорошая девочка, они же с Викулей давно дружат.
   - Ну не будем о ней, поехали к Алтыну. С Шолпан мы всегда успеем поговорить.

                4


        Танюша Алтына знала хорошо, он не раз подвозил Вику домой и засиживался у них в доме часов до девяти, а затем спешил на работу, он работал где-то в ночном клубе. Его Викуля называла не иначе как - подружка. С Алтыном девчонки обсуждали все наряды, он всегда точно мог сказать, что в этом сезоне модно, как правильно нанести макияж, даже по поводу кухни у него всегда были свежие предложения. Попыток к ухаживанию у него к девчатам не наблюдалось. На предложение Татьяны завести Вике роман с Алтыном, она только смеялась и говорила, что это бесполезно, и что она его воспринимает как друга и не более.
       Попрощавшись с Шолпан, я и Таня сели в автомобиль и поехали к дому Алтына. Чтобы попасть к нему, нужно было выехать на центральную улицу. Выезжая на центральную улицу, мы  увидели, как на огромной скорости «МАЗ» несется по встречной полосе, сбивает Алтына, который стоял у края обочины, собираясь переходить улицу. «Маз»  не остановился, а поехал дальше, прибавляя скорость. Я притормозила девятку, и мы с подругой, не сговариваясь, побежали к Алтыну. Алтын не шевелился, из ушей и носа текла темная, густая кровь. Вокруг нас стали собираться люди. Кто–то позвонил  «03», минут через десять появились «Гаишники», подъехала «Скорая помощь». Врач после осмотра Алтына констатировал смерть, тело накрыли покрывалом, погрузили в «Скорую помощь» и увезли. Гаишники стали опрашивать свидетелей. Толпа молниеносно стала редеть, ушли и мы, стараясь не привлекать к себе внимания.
    -Танюша, давай все-таки сходим в квартиру к Алтыну, может, Вика там, - с сомнением сказала я.
    -Анечка, я совершенно не могу двигаться, у меня ноги как ватные, мне кажется, что водитель этого «МАЗа» специально сбил Алтына.
   - Надо же, мне тоже так показалось. Давай все-таки проверим квартиру Алтына, может, там кто-то из друзей и Вика с ним? Танюш, я сейчас подъеду к дому, проверю, есть ли кто в квартире, может,  Вика все-таки там?- уже уверенней повторила я.
  -Хорошо, я тебя подожду в машине. Не могу отойти от этого шока! Ужас! Мальчик, такой молодой, так жалко, - запричитала Таня, - у него и родных никого нет.
       Я поднялась на пятый этаж, позвонила, думая, что может, кто–то есть в квартире Алтына, но бесполезно. Из квартиры никто не вышел. Постояв у двери несколько минут и переступая с ноги на ногу, я машинально дернула за ручку, металлическая дверь легко поддалась, за ней была вторая – деревянная, которая была приоткрытая. Даже не трогая руками за ручку второй двери, я проскользнула в маленькую прихожую.
-Эй, - пролепетала я чуть слышно. - Эй, кто дома? – повторила я уже громче. Ответа не  последовало, не разуваясь, я вошла в комнату. Посередине комнаты стояла большая клетчатая сумка. Поняв, что в квартире никого нет, я зло пнула ее. Сумка не сдвинулась с места, открыв замок, я увидела  теплое одеяло, а под одеялом продукты.
«Так, мальчик явно куда - то собирался», - пронеслось у меня в голове.
     В комнате был удручающий  беспорядок. Стулья перевернуты, на креслах и на диване пледы лежали скомканные, газеты и журналы валялись на полу, на журнальном столике потеки от какой-то липкой жидкости, на полу у дивана я увидела мобильник серого цвета, машинально положив его в сумочку, стала пробираться к двери. Вдруг подумала, - а почему бы мне не осмотреть спальню? – толкнула дверь, но она не поддалась, и тут я увидела ключ, висящий на забавном крючочке. Быстро сняла ключ, думая, что если кто–то из соседей видел, как Алтына сбила машина,  то менты скоро непременно придут сюда, Дверь открылась легко, я вошла в спальню, включила свет и чуть не упала в обморок. Комната озарилась таинственным красным светом, свет лился с  хрустальных бра висящих в изголовье кровати. Окно спальни было задрапировано тяжелыми бордовыми портьерами, кровать стояла огромная, на всю комнату, покрытая покрывалом в тон портьер, в голове кровати, на стене, висели пояса, цепи, наручники – которые служили явно не для украшения, - как в кино, подумала я, - надо все здесь осмотреть и поскорее сматываться. Противоположная стена была зеркальная, потолок тоже. Стена, где находилась дверь, была оборудована встроенным шкаф-купе. Рядом  со шкафом-купе, стояло небольшое трюмо, на котором аккуратно были разложены губная помада, крема, духи, тени, лак, пудра, накладные ногти в пакетике, ресницы в упаковках, на болванках стояло несколько париков. Взгляд мой остановился на маленькой записной книжке, - она мне может пригодиться, - подумала я, и положила ее в сумочку. Затем открыла шкаф купе, и была шокирована обилием шикарной одежды, висевшей на плечиках, подвязки, трусики, бюстгальтера были аккуратно разложены на полках, внизу шкафа стояли в обувных коробках туфли сорок второго или сорок третьего размера, – все было явно не от отечественного производителя. С полки выпал воздушный голубой шарфик, и плавно стал падать на пол, подхватить я его не успела, и он упал на бардовый ковер, у которого ворс был сантиметров пять.
-Нужно протереть отпечатки пальцев и убираться поскорее, - сказала я сама себе.
     Быстро протерла отпечатки  пальцев носовым платком, закрыла дверь спальни, повесила ключ на место, и подошла к  входной двери, за дверями не было слышно ни звука. Выглянув на лестничную площадку и убедившись, что никого там нет,  я протерла ручку двери и спустилась вниз. К машине я шла, не оглядываясь, подойдя, открыла дверцу моей «девятки», и плюхнулась на сиденье.
- Все, здесь мы не узнаем больше ничего, - уверено сказала я  -  Вика здесь была, но сейчас ее нет.
- Что теперь делать? – прошептала Таня, где ее искать?
- Начнем все сначала,- невозмутимо сказала я, - давай подумаем. Мы же ничего не спрашивали у друзей, кто был в кафе толком не знаем, поедем снова к  Шолпан и все расспросим, а еще лучше, давай отъедем от этого дома, где-нибудь, перекусим и вспомним всех подруг, где ее еще можно искать.
   Время приближалось к обеду, я поехала к Татьяне, не позавтракав, и решила  повести Татьяну в кафе «У дяди Гены», чтоб нормально подкрепиться. В кафе мы устроились за столиком в самом углу, заказали шашлык из сомятины, салат и чай с лимоном.
      - Таня,  у Алтына в квартире, я нашла Викину сотку  и записную книжку, давай просмотрим, может, кому-то и можно будет позвонить? А для начала, позвоним  к тебе домой, и узнаем, не вернулась ли Виктория, – предложила  я.
        О том, что у Алтына в квартире царил беспорядок, и что находилось в спальне, я умолчала, чтобы не волновать Татьяну. Ясно было одно: Алтын - мальчик нетрадиционной ориентации. Я вообще удивилась, увидев все, что находилось за дверями спальни. Мне казалось, что в наш исламский край голубизна  еще долго не «докатится» но, увы, влияние запада и то, что показывают с экранов – уже не остановить. Слава богу, что Алтын не ходил как Барби по городу в розовых одеждах.
        Ты думаешь она уже дома? Сейчас позвоню, - сказала подруга и стала судорожно тыкать кнопки мобильного телефона.
  - Алло, мама, Вика не приехала?
….
  - Приходил Олежка? Я надеюсь, ты ему ничего не рассказала, где я нахожусь?
…..
  - Что? Оставил детей? Ты сказала, что я скоро приеду? Хорошо мама, мы постараемся подъехать быстрее.               
  - Так, можешь не объяснять, я все поняла, снова наши молодые ушились куда-то, а детей оставили тебе. Ну, Танька, когда ты только поживешь для себя, вечно у тебя времени на  себя не хватает. Все, решили, на следующее лето мы с Андрюшкой, тебя и твоего Ванечку везем на Иссык-Куль. И возражений я никаких не принимаю. Оторвемся по полной программе, отдых, отдых и только отдых! А теперь Танюша, давай звонить по  мобильному.
     Я стала  отзванивать все номера, которые были на мобильнике. И вскоре выяснила, что вчера  с Викой общались Вера Верескова, Сергей Ненашев, Катя Липецкая и ее подруга Наташа Веселова. Правда Вика сказала, что Наташа не пойдет на вечеринку, ее последнее время слишком опекают родители. По остальным номерам  телефоны были отключены или отвечавшие для нас не представляли интереса, так как не являлись подругами или друзьями Вики и Шолпан.
- Ну что, подруга, поездка по домам откладывается, ты слышала, я договорилась о встрече, через полчаса встречаемся с Верой Вересковой, затем с Сергеем Ненашевым, Катя Липецкая перезвонит, она сейчас занята, Наташа Веселова не отвечает на звонки. А мама твоя посидит с детьми, не одного внука вынянчила, - продолжала я свою речь, - Вера подъедет к банку «Туран-Алем», у нее там дела, так что давай быстро пообедаем и поедем на встречу.
Таня пила с удовольствием чай, а к шашлыку не притронулась. Я, конечно, понимала, что она переживает за Вику и ей не до еды, но уговорила попробовать хотя бы маленький кусочек. Танюша, откусив от шашлыка небольшой кусочек сомятины, нехотя стала жевать его, проглотила, прищелкнула языком от удовольствия и стала с аппетитом уминать оставшееся на блюде.
- Да, - подумала я, - вот уж воистину аппетит приходит во время еды. А ты отказывалась от вкуснятины, ешь, нам нужно  основательно подкрепиться, – пробурчала я, прожевывая очередной кусочек.
Пообедав, мы отправились к Банку, там нас должна ждать Вера Верескова.

                5

       Вера, как и Шолпан, жили по соседству с Викой, девочки дружили и частенько бегали, друг к другу в гости. Мать Веры была учителем, часто задерживалась в школе, и всю работу по дому взвалила на свои плечи Вероника. Она и готовила, и убирала, и стирала, смотрела за младшим братишкой, и была самой рассудительной среди подруг. Родители Шолпан, мать Вики, не были против того, что их дети дружат с Верой. Если девочки были у нее, то уроки были сделаны, и сделаны на «отлично». Веру никогда не интересовали побрякушки, одежда, косметика. Она не мечтала стать актрисой, как многие из ее класса, или быть женой богатого бизнесмена, у которого бы была и машина, и дача, и квартира – уж больно бесперспективной казалась ей такая жизнь. Она мечтала стать математиком, но судьба все повернула иначе. Уехать и поступить в высшее учебное заведение она не смогла: мать не отпустила ее. За братишкой нужно было присматривать, да и боязнь матери отпустить девочку одну в пучину Мегаполиса, боязнь, что жизнь захлестнет ее как осенний лист в водовороте жизненных проблем, не позволила Вере осуществить ее мечту. Девушка окончила курсы бухгалтеров, устроилась работать в одну маленькую фирму бухгалтером, и когда главный бухгалтер ушел на пенсию, она заняла  его место. На работе у нее все складывалось хорошо, в личной жизни тоже. Веру заметил сын директора фирмы, она была умна, скромна, хоть и не красавица. Вскоре он сделал ей предложение, мать не стала противиться, и Вера вышла замуж. Вика все время твердила:  «Вот и некрасива, а оттяпала себе такого парня, на работе у нее все хорошо, а у меня все идет не так. И болею я часто, и работу свою не люблю, и парня себе не могу найти нормального, а Верка ничего не хотела, а получила все. Ну почему такая жизнь несправедливая»?
     Веру мы заметили издалека, она стояла в светлом платьице, размахивая сумочкой, светясь аурой тепла, света и добра.
- Ой, тетя Таня, тетя Аня, здравствуйте. А я вот собралась на оптовку приобрести – кое-что для фирмы, за мной через полтора часа заедет машина, так что извините, много времени я вам уделить не могу, -  затараторила Верочка.
- Вера, мы не займем у тебя много времени, ты нам только расскажи, где ты последний раз видела Вику? – задала я вопрос.
- Так, вчера, у Шолпан на дне рождения, Вика и сидела всего часа два, а потом ей стало плохо, и Алтын сказал, что отвезет ее домой. Вика так и не познакомилась с Алмазом, вчера вечеринка была организованна для того, чтобы друзья могли познакомиться с  парнем Шолпан. Собственно говоря, Алмаз приехал, побыл с полчаса, поругался с воздыхателем Шолпан, светловолосым парнем, я его первый раз видела, он весь вечер вился вокруг именинницы. Видя это, Алмаз сослался на то, что ему нужно отлучиться по делам, и уехал, распрощавшись со всеми.
 - Вика не познакомилась с парнем Шолпан?
 - Нет. Алтын и Вика Алмаза не видели и не познакомились с ним. Тетя Таня, между прочим, когда Алтын Вику уводил, я удивилась тому, что она сразу опьянела, Вика никогда много не пьет, и на вечеринке пила только пиво. Мне показалось странным, что Алтын ее прямо тащил, она сама совершенно не могла идти. Нужно найти Алтынчика и поговорить с ним. Куда он ее увез? Я тоже с мужем минут через двадцать уехала. Не люблю я  компанию Шолпан, все как-то неестественно, каждый хочет себя показать «своим» в ее окружении, гнутся перед Шолпан, и я чувствую, что уже там лишняя. Шолпанка всех гостей стала  приглашать в казино Алмаза, а нам там делать нечего и мы с мужем уехали.
- Что  ж, спасибо, – сказала  я.
- Теть Таня, тетя Аня, пожалуйста, когда найдете ее, сообщите мне, я что–то тоже за нее переживаю.
- Хорошо, Вера, мы тебе позвоним, - сказала я. - До свидания.
- Ну, вот, ничего нового она не сказала, - садясь в машину, пробубнила Татьяна, едем к Сергею.


                6

        Сергей Ненашев жил в районе «Самал», он мне объяснил по телефону как туда удобней добраться, и я поехала по адресу, четко следуя его рекомендации. Через двадцать минут мы с Таней подрулили к новому двухэтажному особняку. Особняк был возведен совсем недавно, еще не успели убрать строительный мусор и кучки песка, гравия, щебня были разбросаны по всему двору, но ворота и забор, который змеился вокруг особняка, были из кованого металла, и рисунок ковки отлично гармонировал с особняком. Я позвонила в домофон, и Сережа, не спрашивая, кто звонит, вышел нас встречать. Сергей, молодой мужчина лет тридцати, под два метра роста, крепкого телосложения, спортивным шагом приблизился к воротам, открыл их и пригласил в дом. Признаюсь, мы с мужем сами недавно построили домик, правда, еще не доделана облицовка, и любопытство распирало меня - хотелось посмотреть, как выглядят комнаты внутри особняка.
    Особняк поразил нас с Татьяной великолепием. Еще не выветрился запах краски, клея, лаков, а в холле уже стояли кожаные диваны, кресла, висела огромная хрустальная люстра,  освещая каждый уголок. Огромная гостиная была совмещена с кухней. Шкафы до упора набиты дорогой посудой, огромный, овальный, обеденный стол стоял в центре гостиной, вокруг него ютились изящные стулья. Мебель кухни сочеталась с мебелью гостиной и была переполнена бытовой техникой. Сергей нам предложил присесть и выпить по стакану сока. На улице стояла жара, мы с Таней изрядно поизмотались, и с удовольствием стали пить апельсиновый сок.
       Сережу Вика узнала совсем недавно, их познакомила Шолпан, но Вика говорила, что он отличный парень, семьянин, жена Катя, как и Вика, работает в больнице и у них много общих интересов. Вике нравилось общество этой дружной семьи, но в данный момент Катюша находилась в больнице – у них ожидалось пополнение, и Сережа был счастлив как никогда. Сергей молча смотрел на нас, ожидая вопроса.
-Сережа, где ты последний раз видел Вику? – спросила Татьяна.
     - Татьяна Николаевна, мне не хотелось бы говорить, но я ее видел в казино «Эверест». Впрочем, ее видела вся наша компания, когда Алмаз, придерживая ее за плечи, что–то, улыбаясь, шептал на ушко. Кстати, одета была Вика чересчур вызывающе. Длинное черное платье, спина  вся открыта, и с боку разрез, который начинался почти, что от пояса. В ушах и на шее, искрились бриллиантики, и к тому же явно не подделка. Шолпан сделала вид, что не увидела эту пару и сказала, что устала и хочет домой. Мы ее все поняли, ей было неприятно видеть их вместе, тем более, Вику Шолпан никогда не знакомила с Алмазом.
     Вечер был испорчен, все засобирались, и ушли, а я остался с Каримом. Кати дома нет, и я решил отдохнуть ну и поиграть пару раз в рулетку. Естественно, краем глаза я наблюдал за этой парой. Нет, ну ладно Алмаз, он только что со мной познакомился, а Вика? Она даже не подошла ко мне, не обмолвилась словечком, только пару раз, вскользь посмотрела на меня, улыбаясь злобно – насмешливой улыбкой.
- Сережа, ты ничего не путаешь? Как могла Вика появиться в казино? И одежда? У нее нет такого платья, колье, сережек? Не могу поверить! – восклицала Таня.
- Вот и я удивился. Вика, в таком платье, шикарная прическа, когда она только успела ее сделать? Когда Алтын ее уводил, Вика была в джинсах, волосы распущены, а в казино…!  Она выглядела сногсшибательно!
- Нужно найти и поговорить с Алмазом, - попробовала вмешаться я.
- Да, но это нужно снова ехать к Шолпан, где мы Алмаза сейчас найдем? А она знает, где он живет?
- Татьяна  Николаевна, не надо ехать к Шолпан, попробуйте найти владельца казино «Эверест», он же может находиться уже на работе, а если нет, значит попытаться подъехать вечером.
     Сергей стал объяснять мне, как подъехать к казино. Маршрут, по которому легче проехать, он мне объяснил, проводил нас за ворота особняка, попрощался с нами, и мы с Таней отправились на поиски Алмаза, не предполагая, что нас ждет впереди.
      Ехала я, медленно держась правой стороны. Послеоперационный шов начал постреливать, я  ужасно устала, ведь прошло совсем немного времени после операции.
Мне вырезали кисту в онкологической больнице, оперировала прекрасный врач -  Зауреш. Не хотелось бы вспоминать, как меня  везли на каталке на эту операцию - стыдно, но я все-таки опишу, как все происходило:
     -Ну что больная, едем! – окинув меня холодным взглядом, сурово произнесла худенькая медсестра.
- Куда едем?- испуганно промямлила я.
- Как куда? На операцию! Раздевайся и ложись на каталку.
В дверях появились два худеньких мед брата, я хмыкнула себе под нос и подумала:
- Как эти двое парней справятся с бабой под центнер весом?
- Я что, при них должна раздеваться?- возмущенно спросила я.
- Больная, меньше разговаривайте! Вас таких за целый день они столько увидят, на жену не захотят смотреть! – усмехнулась медсестра.
Я не стала спорить, сняла халат.
- Снимай все! – приказала медсестра.
    Я разделась, села на коляску и получила сильный толчок в грудь, который приковал меня к коляске намертво. Я даже не успела удивиться! Сверху была наброшена, какая - то  простыня серого цвета, ноги остались неприкрытыми. Коляска медленно покатилась, и с    каждым метром набирала обороты. Худенький медбрат стал толкать ее с такой силой, что светильники на потолке мелькали перед моими глазами с бешеной скоростью. Мне казалось, что я лечу по коридору. Коляска делает круг, и я очутилась в палате, где подготавливают к операции. Здесь мне провели тошнотворно противную «экзекуцию» по вставлению катетера в мочевой пузырь. Мочевой пузырь у меня разболелся моментально. Сразу захотелось в туалет.
-    Я хочу в туалет, – робко промолвила я.
-  Мало ли что ты хочешь? Уже едем в операционную! – надевая на ноги какие-то бесформенные мешки и окутывая меня бог знает чем, продолжала ворчливо говорить медсестра. Медбратья смотрели на меня такими глазами, как будто провожают в последний путь. Сердце сжалось, ноги похолодели, капельки пота выступили на лбу.
    -    Где Андрюша? - неслось у меня в голове.
    За пять минут перед этим, мужа отправили за скальпелем.
     - Вы не купили скальпель? – спросила у него медсестра.
     - Нет! Нам никто не говорил что-либо купить!
     - Ну, так чего ты еще здесь стоишь? Иди, купи новый скальпель, на первом этаже в аптеке.
    Андрюша незамедлительно побежал вниз, а я с ним не успела проститься.
    - Господи, ну где он? А вдруг я умру, а его не увидела! – шептала я вслух. – Подождите меня везти, я хочу проститься с мужем, - но коляска жестко катила по неровному кафелю, громыхая, как старая таратайка,  остановилась у лифта и с грохотом въехала в него. Лифт быстро погромыхал вниз, затем со скрежетом остановился, меня снова покатили по коридору и остановили каталку только тогда, когда я очутилась в операционной.
    Кто был в Шымкентской онкологической больнице, тот видел, какие ужасные потолки и стены в здании. Видимо, здесь была какая – то школа и  спортзал был разбит и переоборудован на  палаты операционной и реанимации. Комары в помещении летали чудовищных размеров и поражали меня своей назойливостью. В больнице в то время проводили ремонт, за окном раздавались размеренные звуки кувалды и время от времени басили мужские голоса. Там же, в операционной, мне в спину были сделаны анестезиологом уколы местного наркоза - пренеприятнейшая процедура, от которой кажется, долбят твой спинной мозг сотни маленьких буравчиков. Метров в пяти от меня лежала женщина после операции и сильно стонала. «У них что, здесь на поток больные поставлены, еще одну не увезли, уже вторую рядом кладут»,- с сарказмом подумала я. Стоны раздражали меня! Я закрыла глаза, чтобы не видеть этого ужасного потолка. Кожа покрылась гусиными пупырышками, и хотелось встать и бежать с этих отвратительных носилок, но меня подхватили чьи-то сильные руки и переложили на операционный стол. Минут пять я лежала и ждала, что будет дальше. Мочевой болел и я часто шептала, что хочу в туалет, и вдруг услышала голос своего лечащего врача, она мне и делала операцию.
      - А что это госпожа Анна лежит с закрытыми глазами?
     Я приоткрыла веки, увидела белый кокон с прорезями для глаз и попыталась помахать рукой, как Юрий Гагарин перед полетом, и медленно провалилась куда-то в пропасть. Затем несколько часов часто приходила в себя и снова проваливалась в забытье. Как наяву видела себя на операционном столе. Вокруг меня стояли человек шесть «коконов» - врачи, медсестры, над ними парили, именно парили, четыре серебристых сгустка. Я постоянно искала глазами своего мужа. Его нет, его нет среди этих людей, я раздвигаю руками эти белые коконы, раздвигаю серебристые сгустки и выплываю куда-то ввысь. Вижу поля, горы, реки, несусь над ними и не нахожу своего Андрюшу. «Нет, его здесь нет, нужно вернуться назад»,- несутся мои мысли, и я медленно возвращаюсь на операционный стол.
      Операция шла своим чередом, врачи разговаривали, смеялись - я стонала и просилась в туалет. Серебристые сгустки в облике людей направляли руки врача, держащего скальпель, и кивая одобрительно головами, как бы соглашаясь с действиями медицинских работников. Видя, что они на меня не обращают внимания, я начинаю шевелить губами и читать молитву «Отче наш». Губы заплетаются, я путаюсь в смысле сказанного и начинаю читать молитву снова. Затем почему-то стала ставить мысленно в ряд всех людей, на кого была обижена, и просить прощения, прося, чтоб они меня тоже простили. И так я повторяла снова и снова.…
      Читаю молитву, ищу мужа, прошу прощения, у тех на кого была обижена,  прошусь в туалет, постоянно твердя, что мне больно.
    Очнулась я оттого, что меня тряс кто–то за плечо, открываю глаза – Наш водитель! «Господи! Даже здесь меня достали», -  подумала я.
    - Михайловна, ты что развалилась? Тут такие больные лежат и ты со своими болячками, постыдись! Давай вставай по сто грамм, и все пройдет, - весело говорил он, широко улыбаясь.
   Тут уж я совсем очнулась и рассмеялась, в животе было больно и так  же, как до операции, хотелось в туалет. Кусали огромные комары. Мелькали перед глазами медработники, а вокруг меня на передвижных носилках лежало человек пять, у всех были подключены капельницы. Я, наконец, поняла, что нахожусь в реанимации, и все это мне привиделось.
    - Кто-нибудь, дайте мне судно! Я хочу в туалет по маленькому! У меня сейчас лопнет живот! – чуть ли не кричала я.
    - Не положено! У тебя катетер, ходи в туалет через него, – ехидно смеясь, сказала одна из сестер.
    - Я не могу! Ну, миленькие, сестрички, помогите!
     Я начала открываться, сбрасывать с себя простыни, мне уже хотелось умереть только оттого, что были страшные боли в мочевом пузыре.
     - Что вы делаете? У нас же здесь и мужчины работают, укройтесь! Как вам не стыдно.
     - Мне уже наплевать, в каком виде меня видит ваш медбрат, я не могу терпеть! Меня сейчас разорвет на части, я хочу подняться и сходить в туалет!
    Одна из сестричек, с красивыми серыми глазами, подошла ко мне,  видимо, увидела муки на моем лице и сжалилась.
- Клара, дай ей судно! Ответственность я беру на себя, - сказала она и стала снимать с меня катетер. – Боже мой, да у нее же катетер закрыт, представляю ее муки. Клара, ну где ты там! Бегом!
      После того как мне поднесли судно, я мочилась, наверное, минут двадцать. Нет, ну не кретины? Какой идиот закрыл катетер? Пусть такие муки испытает сам! Даже сейчас, когда уже после операции прошло время, я со страхом вспоминаю боли в мочевом пузыре, и боюсь, что если не дай, бог что-то случится, я снова испытаю такой ужас. После того как мне вставили катетер, я задремала, не обращая внимания на боли в брюшной полости. Почему-то очень хотелось спать. Через какое-то время проснулась оттого, что меня позвал родной голос.
- Анечка! Родная! Ты как, – тревожно спрашивал Андрей.
- Как ты умудрился пройти сюда? Сколько времени?
- Девять. Врачей уже нет, я упросил сестру пустить меня на минуту, иначе не смогу уехать! Со мной Вика, мы ждали, пока тебе сделают операцию. Как ты себя чувствуешь?
- Ничего, жить можно. Правда очень болит живот, - не совсем оптимистично ответила я.
- Ну, потерпи, ты же не пальчик порезала, - просюсюкал муж.
- Терплю!  Сама понимаю, что будет болеть, но все уже позади, жить буду, - с усмешкой сказала я.
- Крепись! Я тебя очень люблю!
- Я тебя тоже, ты мне нужен!
- Сутки тебя продержат в реанимации, а завтра я приду, тебя должны перевести в палату.
- Все, уходите, если вас здесь увидит дежурный врач, меня уволят! – тихо сказала медсестра, подойдя к Андрею.
      - До свидания, Анечка! –  прошептал Андрей, целуя меня в сухие губы.
  Я только прикрыла глаза, а губы шептали: - До завтра, родной!
      Пролежала я после операции в больнице всего двое с половиной суток, муж от меня не отходил, навещали друзья, знакомые. Одни из первых были Наталья и Андрей, наши давние друзья. Литровая баночка куриного бульона, принесенная ими, была в тот момент кстати. С таким аппетитом я выпила тогда этот красивый, покрытый легкими желтыми кружочками жира бульон, не объяснить словами. Из содержимого баночки я смогла проглотить всего один стакан, но и этого хватило, чтобы вернуть меня к жизни. Вспомнилось у Наташи, когда она меня увидела прикованной к кровати, были такие огромные глаза, в них отражался ужас, боль, жалость ко мне, и испуг. Она боялась к чему-то прикоснуться в этой «страшной» больнице. Потом я своего мужа ругала, зачем он всех взбудоражил. Я сама себя чувствовала очень неловко. Представьте - лежит баба под покрывалом, не двигается с места, лицо как после большой пирушки, не накрашена, опухшая, губы высохли и шелушатся – ужас!
      Потом приходили друзья, племянница с мужем, ну и, конечно, кума Татьяна, а Вика и в день операции была вместе с Андрюшей, и когда он ездил кормить собак, принять душ, переодеться, дежурила у моей постели. Сестра в это время была в России, а когда приехала, сразу с поезда прибежала ко мне. Не спорю, приятно видеть в тяжелый момент рядом родных  и близких людей, но не хочется, чтобы тебя видели немощной, прикованной к постели. Обстановка в онкологической больнице, сами понимаете, какая, указание врача я выполняла  не отходя от назначений ни на дюйм, и сама попросила, чтоб меня выписали. Андрей обещал поговорить с соседкой, тетей  Ниной, чтоб приходила домой делать перевязку, капельницу и уколы. Если же она не сможет прийти, то всегда прибежит Вика и сделает все, что назначил лечащий врач. И, правда – дома и стены помогают. Муж был рядом, тетя Нина делала все, что мне назначено, Кума с Викой часто навещали меня, привозя бульон из домашних курей, и на восьмой день я уже поехала на работу делать отчеты. В первый же день я просидела у компьютера часов до четырех, почти не отдыхая. Было очень тяжело сидеть, но декларации на данном отрезке времени без меня никто не заполнит, сроки поджимают, а если не отправишь отчеты во время, то будут начислены штрафы, пени и тому подобное. Никого же не интересует, что человек лежал под скальпелем, пойди потом докажи налоговой инспекции почему не представлены вовремя декларации и отчеты. И как говорит моя сестра: – Мы победим! И мы победили, девчонки на работе мне очень помогли, понимая всю сложность данной ситуации. Им я запретила приходить ко мне в больницу, не хотела, чтобы они видели мою немощность. Вот и сейчас я ехала, кривясь от боли, но Тани ничего не говорила, для нас главное - найти Вику.

                7


           Доехали до казино мы с Танюшей минут за пятнадцать. Возле него стояло несколько машин, и я легко припарковалась. Обычно, если на парковке много машин, я ставлю свою малышку подальше от стоянок и иду пешком до нужного мне места – боюсь, что вдруг зацеплю, какую-нибудь иномарку. Но сейчас я припарковалась рядом с массивными «Джипами» и изящными «Мерсами». Моя «девятка» выглядела среди них полным убожеством, но я за нее не стыдилась, она для меня была самой лучшей!
- Таня, подожди минут пять, мне как–то не по себе.
- Аннушка, я совсем тебя загрузила своими проблемами и забыла, что ты еще не отошла после операции.
- Да уж. Хотя шов и зажил, но я еще не могу целый день сидеть или стоять, и обязательно прилягу, даже на работе. Зауреш сказала, чтобы я любила себя, не поднимала ничего тяжелого год и отдыхала чаще. Меньше отрицательных эмоций и больше положительных, но – увы, не всегда так получается.
Я перешла на заднее сидение и легла, минут  через пять я поднялась, чувствуя Танину нервозность. Правда, у меня напряжение в теле прошло, и я почувствовала себя гораздо лучше.
- Ну, что Танюшка, пошли на штурм, - скептически произнесла я.
- Пошли, - тихим голосом ответила она.- Хотя какой это штурм, мы Алмаза не знаем, что он нам скажет? Я очень переживаю. Хоть бы с моей доченькой ничего не случилось!
- Ну, ты скажешь тоже, что с ней случится? Все будет нормально, - старалась подбодрить я ее, хотя сама уже ни во что хорошее не верила.
Мы с энтузиазмом ринулись к входу, но увы, нас остановил здоровенный мордоворот.
- Э, клуши, вы куда? Здесь вам не супермаркет, буркалы откройте! О – о – о,  лупитесь? КА - ЗИ – НО! Э – ВЕ – РЕСТ! Шарите? – показывая на вывеску, ржал мордоворот. Что вам здесь нужно? Бабло завелось что ли?
- Мы хотим видеть Алмаза, - сказала я.
- Для кого он Алмаз, а для вас – Алмаз Канатович! Хотя я сомневаюсь, что он вас примет. И вообще его сейчас нет. Но скоро он приедет, - говорил он с нами явно уничижительно. Хотя и понятно, - мы бабы не их круга. Мордоворот, как мне показалось, из бывших братков, и это следовало из его речи. Пока мы с ним припирались, подъехал тот же серебристый «Мерседес», который утром подвозил Шолпан. Молодой мужчина вышел из него в сопровождении трех охранников и направился к входу.
- Ша, клуши, тихо! Алмаз собственной персоной!
      Таня сломя голову побежала по ступенькам вниз. Телохранитель, выбежал вперед Алмаза, преграждая ей дорогу, но Татьяна поскользнулась на мраморной ступеньке и рухнула под ноги забежавшего вперед секьюрити. Он всей своей огромной тушей повалился на Танечку, чертыхаясь и матерясь на чем, свет стоит. Алмаз, по инерции шагая к двери, рухнул на охранника, идущие за ним мордовороты тоже очутились в этой куче. Если бы не мои ноющие послеоперационные швы, я бы тоже понеслась к Алмазу, и, очевидно, очутилась бы в этом клубке чертыхающихся и проклинающих друг друга людей. Таня визжала. Телохранители не стеснялись в выражениях, Алмаз молча старался подняться и оказывался в клубке барахтающихся тел. Подъехавшие на машине не ожидали такой прыти дамы, давно уже не бальзаковского возраста. Со стороны это выглядело до безумия комично, но засмеяться я не могла, боясь усугубить ситуацию. Почему-то вспомнились семидесятые годы, когда мы с Надей Полевой ходили в Технологический институт на подготовительные курсы. Занятия начинались в семь часов вечера. Мы, работая в  филиале машиносчетной станции Облуправления торговли, которая находилась на территории Бакалейторга, доезжали до улицы Чернышевского (в Союзное время так называлась одна из улиц). На Чернышевской нужно было сделать пересадку, и чтобы хоть как–то подкрепиться перед занятиями, мы бегали через дорогу в кондитерскую, покупали там пирожное или булочку с кофе, перекусывали, снова бежали  к остановке на другую сторону улицы. Вот и сейчас, проделали свой вояж, а когда побежали назад к остановке, подошел нужный нам автобус, торопились, чтобы успеть сесть в него. Надежда успела перебежать дорогу, я же поскользнулась и рухнула прямо передними колесами огромной машины. Мои попытки встать не увенчались успехом, дорога была как стекло, получилось так, что я поднялась на колени и пыталась ползти. Водитель автобуса, долго наблюдавший за моими манипуляциями, открыл окно и, жестикулируя рукой, стал махать в сторону и причитать:
- Отползай, отползай Сука, разлеглась…твою мать!
- В это время Надежда, пришедшая на помощь,  пытаясь поднять меня, видя и
слыша причитания водителя, рухнула, давясь от смеха рядом. Попытки подняться, для нас не увенчались успехом, два парня поспешили нам на помощь, и тоже очутились, на зеркальном асфальте. Водитель, под давлением пассажиров, кричащих на то, что автобус так долго стоит, вышел нам на помощь, и сам очутился в таком - же положении. Не буду долго рассказывать, как мы выкарабкались, из этого клубка, но мы очутились в салоне  раньше водителя, и всю дорогу до института над нами потешались пассажиры автобуса, а водитель не переставал чертыхаться.               
   Я обожала Надежду. По натуре я была  не слишком бойкая личность, часто терялась, чувствовала себя сковано, но с Надей я вела себя раскрепощено, она все время придумывала какие-нибудь хохмы. Когда мы покупали кофе, булочки или пирожное, а продавец, который работал в эту смену, был не совсем честен, мы с Надей старались отсчитать по копейке нужную сумму и иногда клали лишних пять шесть монет. Продавец, отсчитав деньги и не вернув нам лишние копейки, бросала их в кассовый ящик. Надежда начинала канючить, что  бедным студентам не дали сдачу. Продавцу приходилось вышвыривать нам лишние монеты, выговаривая, чтоб мы больше не появлялись в кулинарии, Надежда, выпятив вперед две свои огромные дыни, гордо и медленно удалялась от прилавка, я с торжествующим видом, семенила за ней. На следующий день мы приходили  снова, и начинали возмущаться, что нам не довешивают рулет, или не доливают кофе. В дальнейшем, продавец давала нам правильно сдачу, взвешивала кулинарные изделия и наливала полный стакан кофе.
            Барахтанье тел и смачные маты вернули меня к действительности и я услышала голос Алмаза.
- Какого хрена тут делают эти бабы!? – вскричал босс, наконец, выбравшись из клубка разгоряченных тел.
- Простите, мы не хотели причинить вам неприятность…- стараясь потушить назревающий скандал, быстро затараторила я.
- Кретины, идиоты! – заорал Алмаз на охранников, не в силах больше сдерживаться, - так любой может меня грохнуть, уволю, всех уволю, - продолжал рычать разъяренный босс.
- Алмаз Канатович, скажите, пожалуйста, где Вика? – перебивая его рык, спросила я.
- Какая Вика, я не знаю никакой Вики.
- Как не знаете? Вы вчера с ней вместе были в казино, вас видели несколько человек.
-     Да не знаю я, кто это такая. У нас много женщин ходит,  вчера у меня была деловая встреча с молодой женщиной, и я весь вечер был с ней.
     –       Так как зовут эту женщину?
     -        Ее зовут Зоя.
      -    Она была в черном вечернем платье с разрезом?
      -    Да. А какое это имеет значение?
- Вы можете нам сказать, где живет ваша знакомая Зоя?
- Почему я должен вам говорить?
- Поймите, у моей подруги пропала дочь, по описанию вашей вчерашней дамы – это была Вика, она подруга вашей невесты - Шолпан.
- Вы что–то напутали, я еще раз говорю, встречался я с Зоей, я знаю эту даму уже года три, и поверьте, мать у нее вовсе не эта женщина, - указывая на Татьяну, уже более мягко сказал Алмаз. Зоя не подруга моей девушки Шолпан, они даже незнакомы, - удивленно продолжил он.
- Давайте не будем спорить, скажите, где она живет, и мы сами все выясним, - с мольбой в голосе попросила я.
Видимо, ему стало жаль нас, и Алмаз, смягчившись, сказал адрес, где проживает Зоя.
    Слава Богу, что Шымкент это не Москва, проехать с одного конца города в другой            
можно за полчаса, если даже и попадешь в небольшую пробку. Вскоре мы подъехали
 к нужному нам дому.


                8
          В подъезд мы заходили вместе с крупной, красивой, высокой женщиной лет пятидесяти. Мы с Таней обогнали ее  и стали звонить в дверь седьмой квартиры на третьем этаже. Через минуту женщина стояла рядом с нами и стала интересоваться целью нашего визита.
- Мы ищем Зою, а вы, наверное, соседка?- вопрошала я.
- Нет, я ее мать.
- Вы не в курсе, где сейчас находится ваша дочь?
- В офисе ее нет, значит, она  должна быть дома, – уверено произнесла незнакомка.
За дверью не  было слышно ни шороха.
      -Минуточку, я открою, - и женщина стала отыскивать в сумочке ключи, - Зоя, наверное, отдыхает, а Лида у няни.
- А кто такая Лида? – поинтересовалась я.
- Лидочка, моя внучка, дочь Зои. Зоя рано вышла замуж, у нее и ее мужа сразу все не заладилось, и  через три месяца они расстались, - открывая дверь, говорила женщина.
- Значит, развелись?
- Да. Когда Лидочке исполнился год, Зоя наняла няню, у меня больное сердце, и я не могу долго находится с внучкой, – входя в прихожую, продолжала она свой краткий рассказ.
     В прихожей царил порядок. Одежда и обувь покоились в зеркальном шкафу, на полу лежал ковер, стояли два кресла и прозрачный, журнальный столик, - ничего лишнего, подумала я, и как удобно.
- Зоя, Зоенька! К тебе гости. Вставай! - громко сказала женщина.
     Мы с Таней неуверенно топтались в прихожей. Женщина заглянула в спальню, спальня была пуста.
- Ну, что же вы стоите? Проходите в гостиную, - продолжала суетиться она.
      В гостиную мы вошли вместе с матерью хозяйки квартиры. Гостиная блистала идеальным порядком. На улице держалась тридцатиградусная жара, а здесь было прохладно, даже холодно, работал кондиционер. В комнате стояли высокие кожаные  кресла и диван, на котором кто-то лежал, накрытый одеялом. Идеально подобраны места для дорогой видео, стерео аппаратуры и телевизора. У дивана на полу стояла огромная напольная ваза, изящный журнальный столик, и ничего лишнего, - «У Зои безупречно развит вкус», - подумала я.
-Зоя, вставай! – сдергивая одеяло, сказала женщина.
     Голова Зои была накрыта подушкой. Женщина подняла подушку и закричала нечеловеческим голосом:
- Зоя – я – я! И медленно сползла на пол.
В это же время Таня завыла:
 - Вика-а-а! – и грохнулась рядом.
Я на минуту потеряла речь, и что–то несвязное прохрипела в тон обеим.
    Картина была ужасная.  Синюшное лицо Вики перекошено кривой ухмылкой,  огромных размеров язык, вывалился изо рта, – так, возьми себя в руки, подумала я. Ты должна что–то предпринять. Такое же неудержимое чувство ответственности, я испытала, когда у меня умерла мама и нужно было заниматься похоронами. Нас в семье было шестеро, старший брат после Армии женился и уехал на север Казахстана, я жила уже в Белых – Водах, две сестры двойняшки Маша и Саша, и наши поскребыши Наташа и Коля, жили семьями в Шымкенте. Мама пролежала в больнице всего четыре дня без сознания, я была старшая, и от нее не отходила не на шаг. Приходили сестры, но оставаться с мамой у кровати, не могли, у всех были маленькие дети, а младшая сестра  Наташа была беременна. Оставались дежурить у кровати сноха и я. Короткие минуты забвения не приносили удовлетворения, при любом шорохе я вскакивала как ошпаренная и  подходила к  родному мне человеку. Мама в бреду постоянно звала нас – своих детей, о внуках она почему-то не вспоминала. Она мне часто говорила: - Анечка, не верь, что внуков любишь больше, я вас всех своих детей сейчас люблю еще больше, чем в детстве, и очень огорчаюсь, когда внуки вам предоставляют неприятности. Мама успокаивалась, и переставала метаться, дыхание становилось более – менее равномерным, когда я держала ее за руку, она была без сознания, но нежно поглаживала и перебирала мои пальцы. Если же сноха брала руку, или кто-то другой, мама одергивала свою, вот тогда я сама увидела, что человек в бреду все равно что-то чувствует. Умерла она утром, в восемь часов, не приходя в себя, у нее было удушье, сердечная недостаточность и не хватало воздуха. Смерть была ужасной, она была в агонии, вся посинела, язык вывалился изо рта, и пошла пена, минуты через три все было кончено, тело перестало биться в агонии, и мама отошла в мир иной. Медсестра вывела меня из палаты, и через полчаса я уже сообщала родным о кончине мамы. Я собралась с духом, помощи и советов ждать было не от кого, и практически похоронами распоряжались мы с младшим братом сами. Все жили безбедно, у каждого была семья, все работали, в помощи государства мы не нуждались и с достоинством похоронили нашего самого дорогого человека. Мама была партийная, с завода пришло много людей проводить ее в последний путь, а мы, дети, сделали все возможное, я с Колей даже носила отпевать землю, хотя в то время было это не принято.
         Мысли снова переключились на Вику:  «Нужно звонить в «Скорую помощь», нет, в полицию, девочка явно задушена. Главное, ничего не трогать, так, кажется, всегда говорят. Эти двое долго не придут в себя, нужно достать сердечные капли. Рыться в столах чужой квартиры я не могу, оставлю следы, а вдруг ее ограбили. Побегу к соседям», – неслись и неслись мои мысли.
       «Ничего не трогать, ничего не трогать, - стучало у меня в голове, - нужно сохранить отпечатки пальцев.  Нужны свидетели, попрошу помочь соседей».
        Я бросилась к двери, выскочила на лестничную площадку и стала звонить, и стучать в восьмую квартиру, но там была тишина, зато из двери девятой квартиры выглянул старичок лет семидесяти.
      -    Срочно, позвоните в полицию! В скорую! Здесь произошло убийство! И дайте, пожалуйста, сердечных капель, - быстро тараторила я.
- Кого убили? Зойку? Допрыгалась! Вечно ее бомбили.
- Кто? Вы что-то видели.
- Сегодня нет. А так часто ходоки приходят, деньги требуют. Грозятся, кто убить, кто в полицию. Зайдут к ней в квартиру, она вроде их успокоит, но не надолго. Через два три дня снова приходят, - шаркая к  стоящему на тумбочке телефону, бубнил старик.
Через три минуты сердечные капли были у меня в руках, а старик сделал звонок в полицию и «скорую». Когда я вернулась в квартиру, женщины еще не пришли в себя. Вместе с сердечными старик мне дал нашатырные капли, я поднесла к носу Танюши флакончик, а затем матери хозяйки квартиры. Кто – же в действительности эта девушка? – думала я, вроде Вика, а вроде и нет. Лицо ее, а  вроде и нет. И квартира? Откуда у Вики квартира? Что–то здесь не так, капая капли в стакан, думала я. Прояснить ситуацию может только  так называемая мать этой девушки. Женщины стали приходить в себя. Во дворе завыла сирена подъезжающей полицейской машины. Скорая помощь неслась следом. Вскоре в квартиру вошла группа оперативников. Сколько их было, я даже не обратила внимания, потому что занята была Таней. Она сидела на полу и ревела навзрыд причитая:
-    Таня, успокойся, это не Вика! Видимо, это очень похожая на нее девушка, - говорила я ей, - сейчас все образуется, и мы поймем, кто это на самом деле. Старик пытался объяснить оперативникам, кто есть кто. Указывая на женщину, он сказал, что это - Таисия Павловна, мать Зои. Таисия Павловна тупо смотрела в одну точку. Оперативник пригласил меня на кухню и стал расспрашивать, как все произошло. Я объяснила, почему мы оказались в этой квартире, подписала то, что было записано с моих слов, и пообещала утром к одиннадцати часам быть в полиции в кабинете у начальника оперативно – розыскного отдела Олегова Юрия Павловича, вместе с Таней. Знакомая фамилия и имя, мелькнуло у меня в голове, хотя это мог быть просто однофамилец. Оперативники допросили мать Зои и соседа - старика, и вызвали их  в полицию на следующий день для дачи показаний. Через-полчаса, сняв отпечатки пальцев и отсняв все на пленку, уехали, забрав тело Зои. Оставить Таису Павловну одну в таком состоянии я не могла и пошла на кухню, заварить чай. В кухне, как и в комнатах, царил идеальный порядок и уют. Заварку и конфеты я нашла на полке, заварила крепкий зеленый чай, и пригласила Таню и Таисию Павловну к столу. Мы втроем сели за стол и Таисия, выпив чашку чая, начала вести свой рассказ:
- Ну и идиоткой же я была, на что надеялась? Сгубила всем жизни. Тебе Таня, Зои, себе. Жила в вечном страхе перед мужем, боялась, что откроется мой обман.
- Что ты имеешь в виду? – ставя чашку на стол, спросила Таня.
- Слушай, я сейчас все расскажу. Разговор у нас будет длинным, не знаю, сможешь  ты понять и простить меня! Я ведь, Таня, тебя узнала. Никогда не забуду село Белые-Воды...


                9

       Олег Степанович и Таисия Павловна ехали ноябрьским зимним днем восемьдесят третьего года по трассе Алма-Ата - Шымкент. У матери Таисы, проживающей в городе Шымкенте, день рождения в начале декабря, вот и спешил Олег Степанович с женой поздравить тещу с днем рождения и сообщить ей радостную новость: у нее будет внук или внучка. Роды у дочери, Арина Захаровна – одна из лучших гинекологов города Шымкента-будет принимать сама, так пожелал Олег Степанович. Олег Степанович был  председателем  областного совета депутатов, в облисполкоме по тем меркам занимал большую должность. Оклад, квартира, дача, на зависть всем, да еще и сухие пайки, состоящие из деликатесов, выдавались два раза в месяц, вот и возил он теще гостинцы, на зависть ее подругам.
       Не доезжая Шымкента, на спуске за Красноводском, «Волгу» Олега Степановича вынесло на встречную полосу. Так как был страшный гололед, он не смог справиться с управлением, чтобы не произошло столкновения со встречной машиной, Олег Степанович съехал с трассы в кювет, и «Волга» перевернулась. Дальше Таисия ничего не помнила. Очнулась Таисия Павловна от боли во всем теле и особенно внизу живота. Вскоре пришел врач и объяснил, что Таисии сделали операцию, удалили младенца, так как ребенок был мертвый, и она не сможет иметь детей. Муж лежит в коме, у него повреждение черепа, перелом левой ключицы, и множественные ушибы, в данное время он находится в хирургии. Таисия замкнулась в себе, не слез, не стонов, а когда отошла, попросила, чтобы вызвали ее мать. Арина Захаровна не заставила себя долго ждать, и разговор с дочерью был коротким. Арина Захаровна пообещала дочери взять отказного ребенка и оформить как родившегося, Олегу Степановичу об этом решено было не говорить, у него больное сердце, и он так ждал ребенка! В этот же день, в роддоме одинокая женщина родила двух девочек. Рожала она тяжело, девочки были крупными, роженица часто теряла сознание, и о рождении второго ребенка даже не предполагала. У нее в этот же день забрали ребенка и дали кормить его Таисии. Арина Захаровна постаралась! На второй  день Таисию, Олега Степановича и девочку перевезли в Алма-Ату. Таисия видела Татьяну только один раз на второй день в роддоме, и запомнила на всю жизнь. Татьяна даже не предполагала, что у нее двойня и радовалась рождению дочери.
      Девочку Таисия назвала Зоей, в честь своей бабушки. Она росла крепким, здоровым ребенком. Зоя жила в шикарном по тем временам доме. В доме было шесть комнат, за Зоей постоянно ухаживала няня – Мария Семеновна, она владела английским и французским языком в совершенстве и девочка с детства могла бегло разговаривать на трех языках. Врачи приходили на дом. Таисия сама очень вкусно готовила, а когда собирались гости, помогала  готовить и сервировать стол - Мария Семеновна. В доме не принято было скандалить, и девочка росла, не зная бед, обута, одета в любви и ласке. В комнате Зои было, метров тридцать и все стояло идеально подобрано, все игрушки имели свои места, магнитофон, телевизор, мягкий диван, кресла, кровать и мягкие, пушистые ковры, на которых так любила лежать Зоя, читая увлекательные романы. Зоя долго продолжала жить в мире грез, не замечая, что отец приходит угрюмым. В доме стали реже появляться гости, на стол редко выставлялись вкусности. Город чаще окутывала тьма, стали перебои с теплом, газом, светом. Зоя  еще не понимала, что Союз распался, и с каждым днем все меньше и меньше привилегий оказывалось Олегу Степановичу. В доме стали появляться не распакованные коробки, забитые какими – то ненужными вещами, отец стал чаще находиться дома, и поговаривать о каком-то кооперативе. Олега Степановича часто стали увозить  в больницу с сердечными  приступами. Вскоре нечем стало платить Марии Семеновне, и няня из дома исчезла. Кооператив Олег Степанович так и не открыл, и в девяносто шестом году, после тяжелой болезни ушел из жизни. Похороны были скромными. Друзья исчезли. Многие сумели «прихватизировать» предприятия, заводы, магазины и уже считали себя людьми другого ранга, неудачников, в коем статусе прибывал Олег Степанович, обходили стороной. Хоронили самые близкие друзья, да приехала мать Таисии – Арина Захаровна, а больше и родни никого не было.
      Девять дней Таисия погоревала, затем посадила Зою рядом и сказала: – «Зоюшка, папы теперь нет. Нужно продолжать жить. Мне часто придется уезжать. Делать я ничего не умею, займусь челночным бизнесом – так кажется, теперь спекуляция называется. Тебе нужно быть умной девочкой, никаких необдуманных действий ты не должна делать. В память о папе, надо хорошо учиться и встать крепко на ноги».
     Вскоре Таисия продает все станки, приобретенные  Олегом Степановичем для кооператива, затем продает дом в Алма-Ате и переезжает в город Шымкент к матери. Таиса занялась челночным бизнесом. Первое время завозила товар и торговала сама, затем наняла продавцов, а вскоре и завозить товар стали наемники. Таисия старалась как могла, лишь бы ее девочка не чувствовала себя ущемленной. Зоя стала ходить в дорогих джинсах, сапожках, куртках. Компьютер, сотка, диски, техника – все у Зои. В девяносто девятом в одночасье ушла из жизни Арина Захаровна – инфаркт.
Таисе часто снится Таня, она не раз порывалась найти ее и рассказать о существовании   
 второй дочери, но что–то постоянно ее удерживало. Так днем за днем – жизнь набирала свои обороты. В двухтысячном году Таисия выходит замуж за смуглого красавца Романа, а Зоя окончила школу с красным дипломом и поступила учиться на юриста.
       Первый год Таисия с мужем жили душа в душу. Подарки, цветы, признания в любви,                поездка за границу, все это было только один год! Вскоре Таисия стала замечать похотливые взгляды, обращенные в сторону Зои. Зоя смущалась, старалась не оставаться с отчимом один на один, но, однажды вернувшись, домой раньше, чем обычно, Таисия увидела, как грубо и цинично Роман овладел Зоей. Таисия кинулась на помощь, но отлетела в сторону и ударилась головой о косяк, на какое то время она потеряла сознание. Зоя кричала и отбивалась, но бесполезно, стон и крик злобы Таисия запомнила на всю жизнь.
- Тебе не жить, урод! Ты покойник! Я тебя все равно достану рано или поздно! – повторяла и повторяла Зоя.
- Убирайся из моего дома, - коротко сказала Таисия.
- Ты еще приползешь ко мне, кому ты нужна, старая дура? – собирая вещи, ворчливо говорил Роман.
С этого момента Зою как будто подменили. Она забеременела, забеременела от этого урода. Таисия уговорила ее родить, боясь что, впоследствии у Зои не будет детей. Чтобы не было лишних разговоров, Зоя расписалась с соседским парнем Максимом, и вскоре оформила развод. В две тысяча первом году Зоя рожает хорошенькую, здоровую девочку и отдает ее матери. Таисия сама выхаживала девочку, а для Зои ее как будто и не существовало. Дальше-больше. Зоя пропадает по ночам неизвестно где, на упреки матери, только с укоризной смотрит на нее, не говоря ни слова. Кое - как Зоя закончила учебу, получила диплом. На Зои стали появляться дорогие вещи, кольца, серьги, колье. На дочь она не жалела денег, но к ней почти не подходила. Вскоре Зоя купила  квартиру, сняла офис, оформила документы на Турагентсво «Горизонт» и стала заниматься сомнительными делами, прикрываясь тем, что у нее легальный бизнес. Вскоре Таисия Павловна  многое узнала о бизнесе Зои, так как часто обманутые простаки устраивали погромы в офисе, а некоторые находили квартиру Зои и приходили скандалить домой. Зоя собирала группы и готовила документы для поездки за границу, кого по туристической путевке, а кого и обещала трудоустроить. У Зои отработана была своего рода пирамида, деньги, желающие выехать за границу, требовалось внести сразу. Те, кто по туристической путевке выезжал, должны были внести денежные средства на проезд, на визу, на путевку, и оплатить услуги, этой категории туристов документы и виза оформлялась в течение двух недель, и с их стороны претензий не было. Вторая категория людей должны были внести деньги на визу, на проезд, на первый месяц проживания, услуги и ряд других мелких платежей, которые Зоя придумывала все больше и больше. Люди ходили за ней месяцами. Самых настойчивых она, в конце концов, отправляла на работу уборщиками, грузчиками, сборщиками овощей и фруктов, но справки о состоянии здоровья и справки о составе семьи, или ближайших родственников собирала со всех. Нужно было сдать две, две с половиной тысячи долларов на оформление документов. Люди продавали дома и квартиры, машины и дачи, ставили в залог имущество. Время шло, нужно было питаться, жить на что – то, а им приходилось ходить и ходить за Зоей месяцами. Некоторые клиенты, поняв, что их пролохотронили, прекращали ходить, клиентам, которые угрожали полицией или налоговой, она возвращала деньги или отправляла за границу. Так и шли дни за днями. Таисия Павловна стала часто болеть и чувствовала, что добром это не кончится.
- Зоя, прекращай ты это дело, ведь зашибут тебя, когда-нибудь, - часто просила ее Таисия Павловна.
- Мать, не дави на психику. Как-нибудь, выкручусь, что я вечно в этом гребаном Шымкенте сидеть буду. Мне больше импонирует пожить в дальнем зарубежье, - зло парировала Зоя, - надеяться не на кого, а босячкой за бугор ехать нет смысла, надо еще и Лидку на ноги поднимать!
     Слезы катились ручьем у Танюши, она не переставала крутить чашку, чай уже давно остыл, но о нем уже все забыли. Еще не найдя одну дочь, Таня потеряла другую. Вдруг Таисия Павловна прервала свой рассказ и разрыдалась, затем сказала Тани:
- Возьми мою внучку, умоляю, я серьезно больна, жить мне осталось с полгода, родственников никого нет, а в Лидочке течет и твоя кровь. Я наказана, жестоко наказана за совершенный мною грех. Муж умер раньше времени, я серьезно больна и Зою не уберегла. Прости! Если сможешь, прости!! Если б вы знали, как тяжко жить с таким грехом!!! Свою квартиру я отпишу Лиде, Зоино имущество наверно заберут, оформите опекунство на внучку, продадите квартиру, и будет девочке хоть на учебу, да на тряпки. Правда, Зоя хотела, чтобы Лидочка училась в Англии, она и деньги на это откладывала, специально на ее счет.
Мы с Танюшей слушали Таисию, не перебивая.
- Где сейчас находится Лидочка? - со слезами на глазах сказала Таня.
- Она у няни, – устало промолвила Таисия Павловна.
- Где вы живете? Хотя нет, я должна найти Вику! Как вы сейчас себя чувствуете?
- Давление прыгает, аритмия, стенокардия.
- Сейчас мы вас отвезем домой. Запишите мой номер телефона, предупредите соседей, и в случае чего позвоните, - довольно осмыслено сказала Таня, - я чувствую, что с Викой случилось не самое страшное.


                10

      Интуиции Татьяны, я доверяю, потому что мы с ней несколько раз отдыхали на Иссык-Куле, и один раз уехали раньше срока на три – четыре дня. Она начала скулить, что ее неудержимо тянет домой, и правда, когда мы вернулись, Вика находилась в больнице. Викуля залезла на забор, потянулась за урюком, свалилась вниз головой, набила шишки и получила сотрясение мозга. Я тогда поразилась, что именно в тот момент, когда она упала, Таня стала хвататься за сердце и ныть о своей неудержимой тяге присутствия в доме: «Там что-то произошло», - твердила она.
       Мы с Таней решили отвезти Таисию Павловну домой, узнать, где она живет, и отложить поиски Вики на следующее утро. Я изрядно измучилась, и мне нужно было отдохнуть.
Домой я приехала довольно поздно.
- Как дела? Вика нашлась? - спросил Андрюша, жуя свои любимые пряники.
- Ты голоден?
- Нет, я уже успел перекусить.
- Тогда все вопросы после душа, я страшно устала, сполоснусь, и все тебе расскажу.
      Я с наслаждением стала принимать контрастный душ, меняя, каждые пятнадцать секунд горячую воду на холодную. В нашем регионе большая проблема с водой, и когда Андрюша  подсоединял водоснабжение в доме, он установил бак на крыше, подвел заводскую воду, и воду с центрального водозабора, поэтому проблем с водой мы особо не испытываем. Андрей всегда может переключить поток воды с центрального водоснабжения, на заводское и в дальнейшем планировал соединить обе трубы. Редкий случай, когда не бывает воды, и то потому, что Андрюша ленится переключить с одной системы водоснабжения на другую. Со светом  аналогичная ситуация. Мы систематически доплачивали за непорядочных пользователей энергией, так как помимо личного счетчика, у нас был общий, и кто-то каждый месяц пользовался энергией за счет соседа. Зимой это ощущалось особенно, набегали немалые суммы, и Андрюша,  надеясь на то, что займется, каким-нибудь бизнесом, требующем много энергии, взял разрешение и провел трехфазку, так что теперь у нас своя линия. Конечно, это все обошлось нам не очень дешево, ну я не жалею, надоело себя чувствовать лохом, почему кто–то имеет право пользоваться тем, что ему не положено. Вообще, на тему ЛОХА, у меня большие проблемы, начну с того, что я как самая старшая в семье из детей женского пола, оставшаяся жить с мамой, постоянно чувствовала себя ответственной за судьбу младших. Когда умер папа, до меня еще не доходило, как нам с мамой будет сложно поднимать детей, ведь помимо сестер и брата с нами был еще и мой сын. Я рано первый раз вышла замуж, и через полгода рассталась с мужем, а у меня остался мой чудесный сынок. Похоронами занималась мама, помогали с завода, папа был партийный, и большая часть партийной организации принимала участие в панихиде. Я же исполняла то, что мне говорили, и ездила сама отпевать землю в церковь на другом конце города. В те годы партийным или комсомольцам запрещено было появляться в церкви, поэтому мне пришлось ехать туда, где меня не знают. Все так раньше делали, крестили и занимались отпеванием покойников в тайне от комсомольской или партийной организации. Мама всегда говорила: - Говорят, что Бога нет, но мы то не знаем, что происходит там…, живи честно, по совести, не воруй, не ври, пусть будет горькая правда, но это правда! Чти родителей и почитай старших, не ленись и тебе воздастся. Не стремись к богатству, стремление к богатству и обладание им всегда составляет самую питательную почву для преступления. Живи по совести. Чужого не бери и своего не упускай. Но вот с последним словом в предыдущем предложении у меня не лады – все время кто – то пользуется моей простотой. Даже самый младший брат, учась в техникуме и не имея никакого дохода, умудрялся продавать мне абонементы на автобус по низшей стоимости. А иногда, за то, что он сидит с моим ребенком, пока мы с сестрами отрываемся на танцах, сдирал с меня трешку. Как - то случайно захожу  в комнату и вижу, как он вынимает со стакана с водой абонемент и разглаживает его утюгом, проколотые дырочки выравниваются, и разглаженный лист бумаги становится  как новый. Те, кто знаком был с компостером, знают, что абонементы печатались на низкокачественной бумаге, и в воде эту бумагу можно было разровнять, вот за этой операцией я его и застукала. Ну а кто мне виноват, что я лох? Я же не задумывалась, где он брал абонементы по заниженным ценам! Вообще у него мозги работали в полную мощь, он с детства был прирожденным предпринимателем. Да и если честно сказать, голова у него действительно работала, дома он почти не делал уроков, а читал художественную литературу или занимался приятными для него делами, но на занятиях отвечал по существу и еще рассказывал то, чего в учебнике нет. Он с легкостью окончил техникум и институт, но красного диплома не получил, так-так слишком  дерзил преподавателям. Мне часто приходилось за родителей ходить на собрания в техникум, или по вызову директора учебного заведения в его кабинет. Мы любили и боялись огорчить маму, поэтому о его проделках я ей не рассказывала.
      Да и помимо братца, у меня были учителя! Уже ездя на «девятке» почти год, я заехала в автосервис, в машине что-то барахлило, был какой - то скрежет с левой стороны. Мне механик сказал, что срочно нужно заменить какую - то запчасть, сейчас я уже не помню какую именно. В машине он стал устанавливать временно детали старые, для того, чтобы я могла еще какое-то время поездить. Пока он их менял, я сидела на скамейке уютного дворика и обратила внимание, что какой-то парень, азиат, моет запчасти маслом. Он слышал наш разговор с механиком и предложил мне купить у него новую деталь, сказав, что это рядом, ведь уже было шесть часов вечера, и приобрести запчасти в другом месте я не могла. После того как заменили запчасти в моей машине, я с ним поехала по указанному адресу. Этот парень оставил свои железки, которые он промывал, попросил одну тысячу четыреста тенге вперед, чтобы купить для моей машины нужную деталь, у меня мелких денег не было, я ему дала пять тысяч. Затем он вошел в подъезд девятого дома. Я прождала  его в машине минут пятнадцать, он не возвращался. Захлопнув дверку моего автомобиля, я пошла к этому подъезду, заглянула за дверь и зашлась истерическим хохотом. Там была пробита в стене дыра, видимо, квартиру подо что-то переделывали, и он об этом знал, и «предприниматель» ушел через этот лаз. Обида на него, на себя сдавила мне горло. Вот в этот момент я себе сказала: « Анна, меньше доверяй людям! Не все так просты как ты».
      А  как-то в церкви на исповеди я сказала о своих обидах на должников. Батюшка довольно ясно дал мне понять, что я не должна на них обижаться, Бог сам определит их участь. Я же должна радоваться за то, что он дает мне возможность дать людям в долг, и что я сама должна отказать просящему, если у меня есть сомнения по поводу их порядочности. Благоразумней оказывать помощь человеку действительно нуждающемуся. Поэтому я успокоилась, и молю Бога только о том, чтобы дал мне возможность заработать, чтоб я и моя семья жили в достатке, чтобы имела возможность хоть чем - то помочь своим родным и близким мне людям. Из душа я вышла отдохнувшая и стала рассказывать Андрюше все, что случилось с нами за день. Андрей выслушал мой рассказ и сказал, что завтра примет участие в нашем марафоне. Я согласилась с ним и отправилась спать. Уснуть долго не могла, обдумывала, где мы будем разыскивать Вику и не заметила, как провалилась в тревожный сон.

                11


      -  Просыпайся, соня, -  стал тормошить меня Андрей, - пора ехать,  тебе на сборы полчаса.
      - Сейчас, собираюсь,- только позвоню Тане.
- Не звони, ее нет дома. Иван уже сообщил, что у Татьяны поднялось давление, врачи боятся, что у нее будет гипертонический криз, и срочно положили в больницу.
- Что ж, не мудрено. Она вчера столько пережила. Придется мне одной ехать в полицию. А ты, пожалуйста, пойди на похороны Алтына, он мусульманин, его долго не будут держать, и сегодня же понесут на бугор. Потусуйся среди людей, может, что услышишь полезное для нас, или кого-то подозрительного встретишь. Да не мне тебя учить, ты кого хочешь разговоришь, кто Таньке поможет, если не мы? Я тебе напишу адрес Алтына.
        Меня оставишь в участке, часа через два заберешь, а если не получится через два, заберешь позже. Я тебя буду ждать у полиции, на скамейке. Позвони мне на мобильный, если не сможешь приехать раньше. Татьяна говорит, что заявление о пропаже людей принимают только через три дня, но попробуем еще раз подать, может, примут, и Вику начнут искать! И что за допрос они мне придумали, я уже все рассказала, - с возмущением бубнила я.
       Мы с Андреем выпили по чашке кофе и поехали в Шымкент, надеясь на то, что быстро освободимся и сходим  где-нибудь, пообедать.
«Девятка» неслась по дороге, наезжая на ямы и выбоины. Я пилила Андрюшу за то, что он быстро несется по такому опасному участку. И еще за то, что не помыл автомобиль. Заставить моего мужа мыть машину-это что-то за гранью фантастики. Он всегда находит причину, по которой она остается в грязи. То он занят. То заболел. То не было воды. Ну и в конечном итоге загонял машину на мойку, или отдавал кому-то вымыть.
       Андрей подвез меня к зданию полиции  раньше назначенного времени. Я вышла из автомобиля и махнула рукой мужу, чтобы он уезжал. Побродив у входа, я присела на скамейку и от безделья стала рассматривать вывеску. Не заметив ничего интересного, я        оглянулась по сторонам, ища вчерашних знакомых, но ни Таисию Павловну, ни старика, не увидела.
        Войдя в здание, я наткнулась на дежурного, сказала, что меня вызвали к одиннадцати часам в кабинет следователя Олегова Юрия Павловича, дежурный сделал отметку в журнале и пропустил в коридор. В узком, сером коридоре полиции было много народу, свободных мест на скамейках не было и некоторым гражданам приходилось стоять, подпирая стены. Стражи закона шныряли туда-сюда, если кто–то из нетерпеливых граждан пытался обратиться к ним, то слышали короткий окрик, - «Ждите». Я посмотрела по сторонам, ища глазами моих знакомых, но в коридоре их тоже не оказалось. «Возможно, они в кабинете у следователя», – подумала я и постучала робко в дверь.
      -    Ждите, - коротко послышалось за дверью. Было произнесено одно слово, но мне этот голос показался до боли родным и знакомым. Я, наверное, брежу, а может этот Юрий Павлович и есть - мой Юрка. Меня снова бросило в дрожь. Воспоминания давно ушедших лет нахлынули на меня лавиной.
       Как я уже говорила, мы с сестрами бегали на танцы, естественно, были друзья, подруги, влюблялись, расставались, встречались, засиживались в парках на скамейках и приходили домой позже, чем обещали родителям. Однажды, после очередной задержки часа на полтора, мне мама коротко сказала:
- Тебя никто не возьмет замуж.
- Почему?
- У тебя ребенок, а ты как девчонка шляешься по танцам да по кинотеатрам.
- Ой, уж не возьмут! Завтра же выйду замуж! - дерзко сказала я.
      И  правда, за неделю я выскочила замуж – это было мое второе «безумное» замужество. В субботу познакомилась, в среду подали заявление, были у подруги в загсе знакомые, помогли ускорить этот процесс, и в субботу нас расписали. Лучше бы я этого всего не делала. Он был красив, высок, строен, но, увы…Взаимопонимания у нас с ним не получилось, и вскоре мы расстались. Короче, это была моя очередная отметка в паспорте. Я решила прислушиваться к советам мамы и перестала бегать, как теперь говорят, по каким-нибудь тусовкам. Мама уже стала переживать и не раз интересовалась, не заболела ли я, но я довольно долго нигде не появлялась. Сын моей сотрудницы, Денис, в то время занимался туризмом и предложил мне посещать их кружок. В советское время во всех школах, домах пионеров, на стадионах существовали какие-либо кружки, и молодежь могла заниматься любимым видом спорта, причем совершенно бесплатно, а когда были сборы, выделялись продукты питания, деньги на снаряжение и все необходимое для проведения соревнований.
       С маминого благословения, я отправилась в двадцать девятую школу записаться в группу туризма. В то время в этой школе была самая хорошая база для занятия спортом.
     - У  туристической группы в среду, по договору проводятся в спортивном зале тренировки, - сказал Денис.
    Я пришла в назначенное время, но его там не оказалось. Денис появился в школе с опозданием на пятнадцать минут, и объявил, что занятия туристического кружка перенесли на четверг, а сегодня занимается новая группа спелеологов, единственная в Шымкенте, и если я не возражаю, могу записаться в их кружок. Мне было все равно,  какой кружок посещать, лишь бы не сидеть дома. «Присмотрюсь, может мне и понравится в этой группе», - подумала я и согласилась. Денис завел  меня в класс и попросил  инструктора, чтобы я присутствовала на занятии, и если мне понравится, то попросил оставить меня в его группе.
       Сказать, что приняла меня группа хорошо, это не сказать ничего. Я как будто всегда была с ними, мне было очень интересно, я узнавала о полезных травах, узнавала, как вяжутся связки и какими узлами, узнавала о выживании в экстремальных условиях, чем питаться в горах, как вести себя, если случится, что будут переломы и все тому подобное. Это были мои лучшие годы, и самое главное, там я познакомилась с человеком, которого очень сильно полюбила, полюбила его за понимание, за нежность по отношению к женщинам, за мужество, силу, веселый нрав, справедливость и еще за многие качества, которые невозможно было перечесть.
        Горы - это горы, дружба - это дружба, а дружить и быть другом он умел. У нас не было гонки за богатством, за блестящим металлом, за машинами, дачами, мы в то время бредили горами, а они у нас в Казахстане прекрасны. Кто не видел ущелья Сайрам-су, тот не видел Южного Казахстана вообще. Природа изумительна, в начале лета в этом ущелье можно увидеть луговые цветы, тюльпаны нескольких сортов, альпийскую ромашку, подснежники и высоко на скалах  эдельвейсы. На верхнем и нижнем озере стелющаяся арча, вода в озере прозрачная и чистая, в воде отражаются горы и синее, синее небо. Это нужно видеть своими глазами! Там ты чувствуешь, что жизнь  действительно прекрасна, и все проблемы кажутся разрешимыми и неактуальными. Но после воскресных дней, проведенных в горах, приходилось возвращаться в пучину мегаполиса.
      Душный, в серой дымке Чимкент в то время оставался одним из самых загазованных городов мира. Работали заводы. Свинцовый завод,  –  выплевывал в голубое небо Казахстана сернокислотный газ, Фосфорный завод, Химфармзавод, Завод Прессов автомат и ряд маленьких фабрик – какие-то химикаты, все эти предприятия засоряли небо Чимкента своими едкими выбросами, от которых хотелось сбежать на край света хотя бы в воскресные дни. И вот снова пятница! Я просила маму или сестер посидеть с ребенком, а сама шла в горы с пятнадцати-двадцати пятикилограммовым рюкзаком, проклиная всех и вся за то, что навьючиваюсь как ишак, и ворча, что это последний раз. Но наступала пятница.… И вновь мы упираемся  рогами в очередную гору, становимся буквой Г, чтобы облегчить давление на поясницу и с нетерпением ждем привала. Наша группа обследовала все окрестности, которые находятся в округе, побывала на всех сборах, проводившихся в тот период в нашей области.
- Анна, - негромко позвала Таисия Павловна, и, напугав меня, - вас вызывает следователь.
- Как вы себя чувствуете?
- Терпимо.
- Таня попала в больницу, у нее гипертония, она совершенно не может двигаться, рвота, врачи не могут сбить давление, говорят гипертонический криз, - сказала я, - хотя я думаю, у нее это на нервной почве.
- Господи, она так сильно расстроилась! Как я себя виню. Что я натворила? Я не стала ее успокаивать, в конце концов, она действительно виновата, если б Таисия не забрала Зою с роддома, все шло бы своим чередом. Я с укоризной посмотрела на нее и шагнула к двери.
- Следователь оперативно–розыскного отдела Олегов Юрий Павлович, - представился мужчина, вскользь посмотрев на меня, - присядьте.
        Кровь ударила мне в голову, послышался писк десятка сверчков, равномерно отдававшийся в висках, горячая кровь с сумасшедшей скоростью текла по моим жилам, во рту пересохло, и я еле прошептала.
- -Юрка, ты меня не узнаешь? – разглядывая те же губы, те же ясные глаза, с удивлением смотрела я на него.
- -Тебя узнаешь! Ты что, подруга, так раскабанела, - перешел на неофициальный тон Юра, - рад тебя видеть!
    Он поднялся со стула, подошел ко мне, протянул руку и с радостью стал ее трясти. Его напыщенность и официальный тон сдуло как ветром. Я увидела добрые глаза, неподдельную радость в них от неожиданной и приятной встречи. «Ну, вот могут же и менты быть искренними людьми, почему же они, да и не только они, а некоторые высокопоставленные чиновники ведут себя в обыденной жизни так, как будто никогда не сходили с небес на землю!». Сразу всплыл в памяти момент, когда я сидела за своим столом, и к нам в бухгалтерию зашел мужчина в форме, я близорука, работаю без очков, и приняла мужчину за своего знакомого, сына моей приятельницы, он не раз заходил к нам в наши пенаты. Ну, как обычные люди, мы, близко знакомые, с ним подшучивали. Типа того, что поешь капусточки, менты то ее любят!  (Он капусту с тех пор вообще на дух не переносит)! Так я на удивленно радостных тонах стала приветствовать незнакомого мне мужчину, продолжая думать, что веду разговор со своим знакомым.
-    О, привет, привет, мент! Какими судьбами ты попал в наши пенаты?
    -     Какой я вам мент! За эти слова можно и ответить! – напыщенно важно процедил он сквозь зубы.
     -   Извините, я обозналась! – начала выкручиваться я из сложившейся неловкой ситуации.
       Интересно, сейчас демократия, какую статью мне можно припаять? И неужели в кругу своих знакомых его так не называют? Опять отвлеклась! Пора вернуться в реальность, и я сказала Юрию:
-   Да, я тоже рада, но не хотелось бы в такой обстановке встретиться. Как ты попал в полицию?
-   Так уж случилось!
-  Ты же на энергетика учился?- продолжала я удивленно, выкинув все лишние мысли из головы.
    Я иногда за собой замечаю, что, разговаривая с кем-то, начинаю думать о работе, или еще о чем-то для меня более важном, мысли сбиваются, говорю несвязно, и мой собеседник зачастую не может понять мою речь. «Так, все в сторону, буду сосредоточена только на нем».
- Помнишь моего дядю, он настоял, чтоб я пошел по его стопам, пришлось переквалифицироваться! Андроповские времена сделали свое дело, многие тогда пошли в милицию работать.
- И когда ты только успел? – удивилась я.
- Аннушка, прошло уже лет тридцать, как мы не виделись, согласись, за это время может произойти что угодно. Давай перейдем к делу, а потом пойдем, пообедаем, у нас за углом отличное кафе и поболтаем без протокола, - тоном, не допускающим возражений, сказал Юрий.               
        Я спустилась с небес на землю и ответила на все вопросы, заданные по существу раследываемого дела. Рассказала о Вике, посетовала на то, что не берут заявление, о пропаже человека, пока не истекут три дня с момента исчезновения. Кстати, Юрий поведал, что такого в уголовном кодексе нет, не берут заявление лишь потому, что люди могут сами загулять или уйти от слишком навязчивых родственников. Поэтому в некоторых участках не регистрируют заявление о пропаже человека, пока не пройдет три дня. Я рассказала следователю о Вике все, что знала, но не поведала о том, что была в квартире Алтына. Юра заполнил протокол, дал мне расписаться и попросил подождать у входа в полицию. Через пять минут мой друг присоединился ко мне, и мы отправились в кафе, непринужденно болтая. Я украдкой поглядывала на него, сравнивая с моим Андреем, и по-прежнему не находила изъяна. Он был статен, аристократичен. Небольшой, ровный нос, красивые губы, бездонные глаза и грустная улыбка, все осталось по-прежнему, но все равно он был уже чужим.
       Мне понравился столик, у окна покрытый скатертью в темно-синюю клеточку с алыми розами, и мы, с Юрой не сговариваясь, подошли к нему. Ждать пришлось недолго, очевидно, официантка знала Юрия Павловича и не замедлила появиться у нашего столика. Юра заказал чай с лимоном, лагман и пару салатов на свой вкус.
-   Аннушка, а ты что желаешь на горячее? Выбирай. Я тебе советую, заказывай лагман, в этом кафе он удивительно вкусный. Кстати, я часто вспоминаю, как вы с Димычем готовили лапшу в Турбазе «Южной». Помнишь, зима! Холод! Мороз! Вы с Димычем дежурили в тот день и остались у бивака. Летний сезон закончился, а зимой в то время турбаза не работала, но нам сторож открыл несколько комнат в коттедже, для ночлега, чтобы не так холодно было спать. С ночлегом мы определились, а готовили так же как всегда - на костре. Вся группа отправилась кататься на лыжах, а вы с Димычем кашеварили, и как ты мне потом объяснила, от холода то ты, то он бегали в комнату согреться и сидели по очереди под одеялом. Греться то вы грелись, но вот посолили варево и ты, и он. Ваше варево получилось горько соленым, даже промывая несколько раз эту лапшу, вы не смогли убрать горечь соли. Когда мы спустились с гор, и вы подали нам ужин, то все готовы были это ведро одеть вам на голову, только я ел и давился, говоря, что не солено. Я в тот день съел порцию и попросил добавки, показывая, что это съедобно, тогда только от вас отстали. А я после вашей лапши пил три дня воду и месяца три не мог видеть что-нибудь из мучного, похожее на лапшу.
      -Ну, ты, Юрка, вспомнил! Мне тогда так стыдно было, вообще то ты меня и Димыча спас. Я удивилась, как они меня  и Димку лопать это варево не заставили. А про себя вспомни, как ты нам с Надеждой в рюкзак кирпич положил, ленточкой перевязал, и бантик алый прицепил! Я с этим рюкзаком спустилась с гор, на следующий раз, когда мы пошли в горы, я покидала все в рюкзак, спальник не проверила и с этим кирпичом шла до того, пока не разбили бивак. Надежда, естественно, тоже. И какая была у тебя реакция, когда мы эти кирпичи повытаскивали? Ты зашелся хохотом, а я захлебнулась от злобы!
           Юрий рассмеялся от души, вспоминая тот момент.
            - Меня поразило то, что вы эти кирпичи с гор спустили, принесли домой, и назад в   горы эту тяжесть притащили.
      - Да, я помню, как ты нам сказал: « Это я положил для того, чтобы, когда тебе будет очень трудно идти,  ты смогла выкинуть из рюкзака этот камень и ты полетела бы как на крыльях»! Но мы - то не знали, что ты о нас так «позаботился».
      - Да я и сам забыл об этом, но когда увидел, как ты удивленно рассматривала этот кирпич, я не удержался и хохотал как безумный!
    - Юрка! Еще слово, и я не посмотрю что ты мент, огрею тебя чем попало! – грозя пальцем, сказала я.
    -Это все ерунда, а ты вспомни, как к нам в группу затесался еврей, Этик, кажется. Мы тогда  у Чертового пальца стояли, нас было в тот выход, всего семеро и его оставили у бивака одного, он должен был приготовить ужин, и смотреть за продуктами, чтобы зверье не растащило, - усмехаясь своей обаятельной улыбкой, продолжал Юра, - а он  на полном серьезе спросил: - А что сварить на ужин? Как будто у нас тогда был выбор.
    -Да, да, помню. Ты возьми ему да скажи, макароны по-флотски. А Этик спрашивает. А как их готовить? Ну, ты и сказал ему, чтоб он сначала эти макароны продул, а потом варил, ну и, конечно, чтоб не забыл бросить тушенку. А когда мы спустились с гор в лагерь, то увидели его сидящим у костра и продувающим эти макароны, а где не получалось продуть, он с серьезным видом протыкал макаронину палочкой. Продукты пропали, видимо, растащили шакалы, да и продутые макароны варились особым способом, мало того, что он их продувал, так еще и в ведро по одной закидывал, внизу все подгорело и взялось одним комком, а сверху макароны слипшиеся плавают вместе с тушенкой. Ну, конечно, это надо было видеть, и его удивленный возглас, - «А я еще не сварил обед», - мы же его тогда чуть не «убили», хотя сами виноваты, зачем с новичком так пошутили?
   -  Да, но он у нас все равно не прижился бы - жлоб. Помнишь, тогда все продукты растащили шакалье, оставалась одна банка сгущенки,  вскипятили чай, а Этик взял, и полбанки сгущенки вылил в свою литровую кружку, не думая о том, что мы остались без ужина, никто ведь к этой сгущенке больше не притронулся. И потом его уже не брали с собой на сборы, хотя он не раз просился. Для нас его поведение было непонятно. Каждый из нас делил последнее сваренное яйцо, или кусочек хлеба всем поровну. Странно, что–то серьезное забывается, а такие незначительные мелочи сидят крепко в памяти, и часто совершая тот или иной поступок, представляешь, как его воспримут рядом находящиеся люди.
     -Ой, ну ты, ментяра, скажешь! Сами-то чем занимаетесь? О какой чести может идти разговор в вашем кругу?
   -  Аня, никогда, слышишь, никогда, не смей больше мне этого говорить! Я согласен, что некоторые среди нас не блещут порядочностью, много оборотней, но большинство вполне приличные люди, и мы сами недолюбливаем таких коллег, и осуждать их я  не имею права, время такое, прошли те времена, когда  довольствовались квартиркой в хрущевке.
      -Ладно, больше не будем на эту тему, давай лучше поговорим о Зое. И раз уж ты работаешь в полиции, займись нашим делом, я имею в виду пропажу Вики. Я вообще поражаюсь, почему не опечатали Зоину квартиру. В кино показывают, что идет следствие, и сразу опечатывают квартиру, снимают показание у соседей и тому подобное.
     -Аннушка, ты не думай, что все так просто, моя группа за Зоей давно охотилась, она не только Турагенством занималась, в интересах следствия я тебе не могу рассказать всего. Ты не забывай, что в квартире проживают еще и ее дочь, мы же не можем выставить их на улицу, у них налажена своя жизнь, свой быт. Скажу только, что у нас есть подозреваемые люди, которые могли совершить это преступление, и полиции сейчас нельзя показывать, что квартира опечатана. Знаешь, как тут все у Зои было  закручено,  оперативникам нежелательно прерывать эту цепочку. Тебе на счет Зои вообще лучше меньше знать, крепче будешь спать. И, я думаю, что наш разговор останется между нами. А Викой я заняться не могу, это не наш участок, но попробую пробить по своим каналам и ускорить процесс поиска. Я тебе позвоню и сведу с нужными людьми, а ты уж все расскажешь, что о ней известно. И еще послушай меня, я думаю, что скорей всего она где–то отрывается с друзьями или подругами, зачем раньше времени паниковать. Сколько хочешь таких случаев, соберутся, пьянки, гулянки, ночуют у друзей, а родители на уши всех ставят.               
   -    Юра! Услышь меня! Я тебе еще раз говорю, что это не возможно. Таня ничего Виктории не запрещала, просто просила, чтобы предупреждала, где она находится. Я точно знаю, что с ней что–то произошло, - а в голове крутится, - «не вздумай рассказывать об Алтыне. Иначе и вовсе скажет, что загуляла девка. Да и опасаюсь я Юрия, все же «не мой круг».
    -Ну–ну, Аня, успокойся. На данный момент нам важнее заняться Зоиным делом, - примирительным тоном сказал Юра.
  - Зоя! Интересный какой, она мне тоже не последний человек, ты же сам знаешь, что она дочь моей подруги. У Тани на этой почве стресс, она в больнице, приеду к ней, и что я ей расскажу. И про Викторию тоже не знаю что говорить, хоть бы она быстрей объявилась.
   -Потерпи несколько дней, и все выяснится. Не нужно лишний раз к девчонке привлекать внимание.
    -Юра, что–то мы заболтались, за мной должен муж приехать, да и тебе, наверное, пора.
   -Слушай, подруга, а не сходить ли нам в горы скинуть телеса?
  -Да ты что, думаешь, баба под центнер веса поскачет как горная козочка по скалам? Я сейчас на второй этаж еле поднимаюсь, отдышаться не могу. – Шутя, говорила я, - хотя лет пятнадцать назад мы с Денисом поднимались зимой на «Пионерку», потом прошли по горам до конца ущелья. Назад возвращались по этому же ущелью, снегу по колено. Шла я в высоких сапогах, штаны наверх обуви заправила, чтобы снег не попадал внутрь. Все обледенело, губы на ветру потрескались, идти было ужасно тяжело первые полдня, а потом открылось второе дыхание, и ничего, дошла, и назад вернулась в отличном настроении. Есть в горах, я не могла, только пить, с непривычки сбросила пять килограмм за три дня, если бы чаще ходила, может быть, и еще сбросила, но дома сидячий образ жизни, начинаешь питаться без времени и толстеешь с каждым годом все больше и больше. Короче, я за эти три дня отдохнула так, как будто месяц в отпуске была. Природа, воздух-это класс. Кто знает, конечно, большие вылазки я не могу делать, но ездить на рыбалку с мужем я себе позволяю, да и то летом, но рыбалка это не мое, - Может, и соберемся, кто из нашей группы остался, съездим на природу, - неуверенно сказала я, с грустью вспоминая бесшабашное время нашей юности. В то время наши помыслы и дела были чисты, любовь искренна, вера и надежда в светлое будущее грела сердца.
     Минут через десять мы с Юрой  были у полицейского участка и обменивались номерами телефонов. Мужа еще не было у здания полиции, и я осталась его дожидаться, а Юрий направился к входной двери. Я с завистью смотрела ему вслед, он был подтянутый, шел уверенной пружинистой походкой здорового, уверенного в себе  человека.

                12


      Я подождала Андрюшу еще минут десять и набрала номер, дала знать, что я его жду,  но он так и не позвонил. Минут через пятнадцать после того, как моя трубка стала «красная» оттого, что я постоянно набирала Андрюшин номер, он, наконец, ответил и сказал, что уже едет. Вскоре я сидела в автомобиле и слушала его рассказ о проведенном им следствии, и мне кажется, ему понравилась роль сыщика. В голосе звучал восторг, что он смог столько узнать за короткий промежуток времени.
    -Слушай, Елы – Палы, спеленький банан - с вдохновением начал он рассказывать, а сам ехал по незнакомой мне улице, - у дома, где жил Алтын, было не так много скорбящих. Из родственников, хоть он и мусульманин, было человек пять или семь, остальные присутствующие его друзья или знакомые по работе, но если бы ты видела, какие знакомые доминировали - жеманные девицы, а не мужики.
     Я стал толкаться среди толпы, мужчины сидели на скамейке возле дома, был среди них и сосед крепенький мужичок, лет под шестьдесят. Я как бы невзначай присоседился  на скамейке рядом с этим мужчиной, и стал канючить:
    -  Жаль парня, ему, наверное, и двадцати пяти лет нет.
   - Да, нет, ему лет тридцать.
   - А как он умер? – как бы невзначай поинтересовался я, - наверное, и семья осталась, родители, сестры, братья?
     -Да нет у него родственников, один он был у матери, только двоюродный брат иногда наведывался, живет где-то в Ленгерском районе. Алтын говорил, что он лагерь охраняет. Позавчера вечером выгуливаю собаку, а он с Валеркой и еще с чернявым парнем тащат девку к машине, говорит: «нажралась баба на днюхе, я ее домой  отвезу, а потом поеду к брату в лагерь». Да, да, так и сказал, и еще добавил:   «Дядь Сережа, приглядывайте за квартирой, я у брата в лагере поживу, на работе мне отпуск на неделю дали. Устал что–то я пахать».
      А девка-то еле дышала, плохо ей было. Я еще ему сказал: «вы бы скорую помощь вызвали. Что–то она у вас еле дышит». Алтын уперся и  не согласился. Домой, говорит, отвезу, вот и Валерка с моим другом поможет. Одному мне ее не дотащить до дома. Сели в машину и уехали, но я в шесть часов утра выгуливал собаку, и снова встретил Алтына, он нес большую клетчатую сумку и сказал, увидев меня: «Вот кое-что купил брату из продуктов, дома еще подложу, у меня крупы давно закуплены, сахар, масло, на природе все пойдет, в лагере уже не готовят, последний сезон кончился. Сейчас еще жарко, поеду, отдохну, позагораю, да и суеты там сейчас нет-пусто кругом».
    Так вон как судьба распорядилась, машина сбила, зачем он еще домой возвращался? Продукты в сумке уже упакованы были. Наверное, машину к дому хотел подогнать, лень было тяжесть до автомобиля тащить, гараж то у него на другой улице находится, вот и сбил его лихой водитель, да смылся. Ищи ветра в поле. А вон и Валерка идет!- показав в сторону подходящего к дому парня, сказал мужик.
- Что произошло, дядь Сережа? Почему народ у дома толпится? – приблизившись к скамейке, спросил у мужчины парень.
- А ты что, не знаешь? Твоего дружка машина сбила.
- Какого дружка? – что–то прокручивая в голове, спросил Валерка.
- Дак Алтына!
- Ни финты себе, когда это случилось?
- Вчера утром, недалеко от дома.
      Интерес к соседу Алтына у меня испарился, я подошел к Валерию и стал напрямую спрашивать, куда они отвезли Вику. Валерка быстро, быстро захлопал ресницами, было такое впечатление, что он сейчас заплачет.
   - Так никуда, я вообще не знаю, что за Вика. Алтын попросил помочь дотащить телку до машины, мы с его приятелем помогли. Проехав три квартала, он меня высадил на перекрестке и я его больше не видел,- оправдывался Валерий.
   -Что за приятель, ты его знаешь? Где я могу его найти. Понимаешь, эта девушка пропала, мы ее нигде не можем отыскать, уже третьи сутки пошли,- с горечью в голосе говорил я Валерию.
  -Я не знаю, кто этот человек, но если с ним встречусь, думаю что узнаю, – явно юлил Валерка, отводя глаза в сторону.
  - Постарайся узнать, в накладе не останешься, я умею быть благодарным. Запиши номер моего мобильного и если что услышишь, или увидишь – звони.
  - Хорошо. А сейчас мне нужно подняться к себе домой, голова раскалывается! Приму аспиринчика, да переоденусь, нужно же Алтына проводить в последний путь.
  -И парень пошел к первому подъезду, все зеваки находились у подъезда Алтына, так что Валерий не мог предположить, что за ним следят. Он бегом по лестнице стал подниматься к себе на этаж, и я тихонько последовал за ним. На лестничной площадке ни души. Я услышал, как на третьем этаже щелкнул английский замок, и поднялся на лестничную площадку. Двери в пятиэтажках, сама знаешь, какие, слышно в коридоре, когда муж с женой в постели лежат.
          -  Андрей, ты не отвлекайся, рассказывай, что было дальше, - перебила я его, толкнув кулачком в бок.
    -  Валерка кому-то звонил, телефон стоял в коридоре, и весь разговор было слышно, как будто кто–то рядом говорит. Попытаюсь если не дословно, то хотя бы  похоже передать суть разговора,- и он стал пересказывать то, что слышал за дверью.
- Ало, Рустик, привет. Ты в курсе того, что этого педика Алтына грохнули? Где моя доля обещанного бабла и доза?
- ….
Разговор некоторое время не прослушивался, видимо, Валерий слушал ответ говорившего на том конце телефонной трубки. Я еще больше напряг слух, пытаясь, как можно лучше понять, больше разобраться в вопросах и ответах говорившего по телефону Валерия, и, самое главное, уловить смысл сказанного.
- Короче, тут один шнырь тобой интересуется, и если я не получу то, чего вы мне обещали, я тебя сдам с потрохами.
- ….
- Где? Через час? Ясно. Встречаемся в «Маэстро».
- ….
- Да, но ты все равно дождись меня, я могу опоздать, а мне еще от этого шныря нужно оторваться.
- Теперь поняла! У него назначена встреча.
- Да, да, едем в «Маэстро», тебе придется сесть рядом с Валерием за столик и посмотреть, кто придет на встречу, а потом «вести» его до работы или до места жительства, ну а там будет видно. Давай, жена, вляпались неизвестно во что, но девку нужно вытаскивать.
- Что–то мне не нравится их компания.
- Думаешь, мне нравиться?
      Андрюша вскоре подъехал к «Маэстро» и мы в нашем автомобиле стали дожидаться прихода Валерия. Ждали довольно долго, минут через сорок у кафе остановилось такси и из него вышел светловолосый парень.
     Андрей указал мне на него и произнес:
     - Это Валерий, тебе лучше всего зайти в зал минут через пять и сесть недалеко от него, чтобы ты могла лучше за ним наблюдать.   
      Мы с Андреем сидели в машине какое-то время молча. Затем я решительным шагом направилась к массивной двери. Войдя в кафе, я увидела пустой столик недалеко от Валерия и присела за ним на удобный стул. Незаметно наблюдая за парнем, я старалась привлечь официанта.
       Валера тщательно изучал меню, его знакомого еще не было. Время было раннее, клиентов не наблюдалось, музыка в кафе не громыхала, и у меня была надежда услышать весь предстоящий разговор.
        Официант подошел к столику, где восседала я и, скептически улыбаясь, спросил, что я буду заказывать, и подал мне меню. Я была не голодна, ведь мы с Юрой  плотно подкрепились, но привлекать внимание к себе не стала, и сказала, что жду приятеля, для начала заказала триста граммов водки и пару салатов на его усмотрение. Пока я вела диалог с официантом, к Валерию подошел полный, коротко стриженый, с приплюснутым носом и с мощной шеей мужлан. Ни тени сомнения в том, что за Валерой и его знакомым кто – то мог наблюдать, у них не было, и я довольно ясно услышала их напряженный разговор:
    - Привет, - просипел мужлан и, выпустив кольцами дым от сигареты, продолжил,  - ну и много тебе зелени требуется, чтоб ты заткнул свое хлебало. А то меня твоя непомерная жадность может и расстроить. А когда я зол, ты сам знаешь, что может произойти.
    -А ты меня на понт не бери. Могу представить цену своего молчания. Знаю, что Алтыну заплатила какая-то стерва, чтоб он грохнул ее «подругу». Ты девку у Алтына перекупил, ведь он  к себе домой привозил ее на смотрины, и тебе она приглянулась. Зачем тебе понадобилась эта девка, я не знаю, но ее разыскивают, и мне неприятности не нужны. Алтын срубил капусты и с той стервы, (чем интересно эта телка ей помешала?) и с тебя. Отдавать Алтыну бабки тебе не надо, ввиду его вознесения в мир иной, а мне ты заплатишь вдвойне - за риск. Раньше вы баб таскали без родных, а теперь родственники отыскались, риск увеличился, поэтому цена услуг удваивается.
   -Если бы так, но где мне искать эту телку? И я вас предупреждал, что ее больше не ширять, - зло говорил мужлан, - вы что хотите, чтобы она на наркоту подсела, нам наркоманки не нужны.
    -Я думаю, что о месте нахождения этой девки тебе  нужно спросить у брата Алтына.  Когда мы ее ширнули, кстати, совсем малая доза, просто для того, чтобы она не упиралась, и оттащили в машину, он сказал что отвезет ее в Ленгерский район к брату, а когда она тебе понадобится, привезет. Алтын дома ее оставлять побоялся, шума много. Я его предупредил, чтобы он не переусердствовал, а то получится как со мной, Алтын-козел меня полгода назад в клубе на иглу подсадил. Я клюнул. Ну первый раз кайф получил, ну второй, ну третий, а потом вся жизнь тянется в поисках этой дури, бабла все время не хватает. Не успею прийти в себя, уже ломка начинается.
   -Держи, здесь сумма, о которой мы договаривались, найдешь телку, получишь остальные.
   - А разогрев?
   -  Перебьешься. Бабки есть, дозу найдешь, ты прекрасно знаешь, где ее достать. И рот свой лишний раз не открывай, сейчас не мазево быть наркоманом и алкашом. Закодируйся! Зашейся! И не пропускай свои бабки сквозь пальцы. Мне на место Алтына замена нужна, и я решил взять тебя. Подумай! Зелень плывет к тем, кто жаден, а ты бабло любишь, мне ты подходишь. Созвонимся.
          Мужлан быстро зашагал к входной двери,  я бросила на столик деньги за заказ, и поспешила за ним. Андрюша понял, что я веду знакомого Валерия, и завел  нашу девятку. Я села в автомобиль  возбужденная, и крикнула: «гони за ним, нужно выяснить, где его можно найти, он нам понадобится».
       Вскоре мы пристроились за темно-синей иномаркой, в которой  на переднем сидение восседал мужлан с толстой неповоротливой шеей.
      Андрюша  ехал за машиной, не опережая ее, и какое же мое было удивление, когда она свернула на улицу Сергея и остановилась у его дома.
     -Что? Это случайность? Хотя нет, этот мужик идет в дом Сергея уверенной походкой. Неужели они знакомы? – рассуждала я вслух.
-   Кто этот Сергей, - спросил Андрюша.
 - Мне он показался отличным парнем, семьянин, дом построил, смотри какой шикарный! – махнула я рукой в сторону особняка.
  - Елы – Палы, спелый апельсин. А у него что, дядя Рокфеллер? Или он нефть на своем участке надыбал! Сколько ему лет? Я так понимаю, что он от Вики  не-далеко ушел, если не одногодки, то пусть лет на пять или шесть старше твоей крестницы. И вообще, вы интересовались, чем он действительно занимается, мало ли что вам  наплетут!
 Андрей засыпал меня вопросами и восклицаниями. Я молчала и сидела потупившись.
- Да откуда я знаю, чем он занимается, Таня сказала, что Сергей строитель.
      Андрей медленно проследовал на девятке мимо дома Сергея, и остановилась за поворотом. Я сбивчиво стала рассказывать Андрюше, что услышала в ресторане. Наши дебаты были недолгими и мы не стали преследовать эту иномарку, а решили поехать поговорить с братом Алтына. Возможно нам что – то и удастся выяснить, а роль Сергея в этом деле мы еще успеем выведать. Может, это случайность? Может, они просто знакомы? Какое стечение обстоятельств могло привести этого мужчину в дом Сережи?
      Я почувствовала усталость и легла на заднем сидении. Минут пятнадцать мы ехали молча. Андрюша, видимо, прокручивал предстоящий разговор с братом Алтына, а я просто отдыхала, слабость после операции давала о себе знать.
- Подожди меня в машине, я попробую расколоть братца Алтына, - возбужденно сказал Андрей и направился к дому.
      Вскоре Андрей с братом Алтына и еще двумя парнями вышли из подъезда. Компания направилась к иномарке. Они возбужденно о чем-то говорили, выкурив не одну сигарету, и вскоре распрощались с братом Алтына и Андреем, а сами удалились в сторону остановки. Через десять минут бурной беседы Андрей пригласили меня в квартиру Алтына и вскоре мы втроем сидели на кухне и пили крепкий зеленый чай, заваренный по особому рецепту парня.
  -Махмуд, - обращаясь к брату Алтына, стал говорить Андрей, -  мы уже с тобой говорили и теперь я тебе говорю при жене, что в наших с тобой интересах выяснить все об Алтыне и Вике, не привлекая правоохранительные органы. Аня знает, чем занимался твой брат, и если ты желаешь, чтобы не тягали лишний раз имя твоего братца, постарайся рассказать все о нем с самого рождения, нам важно понять, кого и что он из себя представлял. И еще хотелось бы, чтоб о Вике не судачили лишний раз по поводу и без повода. Обещаем, если мы найдем ее целой и невредимой, то забудем роль Алтына в этом деле, в твоей памяти и памяти родных он будет считаться погибшим от несчастного случая. Хотя, я опять же делаю ударение, что смерть Алтына не случайна, его убили, на него специально наехала машина.

                13
-   Да, что говорить! Это я уже и так понял. Слушайте! – не стал долго канючить Махмуд.- Родных у Алтына, кроме меня, никого нет все от него отвернулись. Двадцать восемь годков назад, в аул под Туркестаном, мой дядя привез с Перми русскую девушку и женился на ней. Он служил в Армии в том регионе, где жила эта красавица. Белая девушка была из детского дома, и смотрела на дядю как завороженная. Красивая русская девушка пришлась не ко двору, ее невзлюбили родные, невзлюбили и соседи. Говорить на нашем языке она не могла, с соседями объяснялась через дядю или не лезла ни в какие передряги, все делала молча, стараясь навести порядок в своей семье. Родители у дяди умерли рано. Хозяином в доме оставался дядя, все, что ни делала жена, делалось с любовью,  а он воспринимал все с восторгом, и говорил всем, чтоб не обременяли его благоверную своими советами, поэтому вскоре на русскую девушку в ауле никто не обращал внимания. Язык  и наречие того региона она освоила быстро. В положенный срок  родила здорового крепыша-Алтына. В ауле никто не знал, что такое простынь и пододеяльник, спали на курпачах, укрывались ватными халатами или ватными одеялами, запах в нехитрых мазанках стоял ужасающий. В доме у дяди было все чисто, муж и жена спали на белых простынях, у ребенка была своя кроватка, постельные принадлежности ребенка были все выбиты узорами или в кружевах, всегда выстираны и выглажены. Мать Алтына делала все, что положено мусульманской жене, вела нехитрое хозяйство, ухаживала за мужем и ребенком, умела принять гостей, а самое главное, она любила мужа и светилась от счастья. Счастье ее продолжалось недолго: дядька работал комбайнером и в злополучную осень, на уборке, его переехал комбайн. Дядя, видно, притомился, лег прямо в пшенице, подстелив под себя соломы, его не заметил комбайнер, работавший с ним в одной бригаде.  Комбайнер не услышал криков, а когда дядю обнаружили, он был мертв – большая потеря крови.
    Жена ходила как зомби, ни кричать, ни плакать она не могла и как будто немного тронулась. То ходила, улыбаясь, то хмурясь, на сына перестала обращать внимания, он стал расти сам по себе. В одно прекрасное утро в дом русской женщины зашел отец Махмуда и сказал, что по обычаю, он берет ее второй женой, так как его обязанность досматривать за женой брата. Женщина сидела несколько минут, не соображая ничего. Когда она поняла смысл сказанного, взвыла, набросилась на деверя с кулаками, и выгнала его из дома, но этот стресс вывел ее из безумного состояния, и мать Алтына пришла в себя, стала заниматься хозяйством, ребенком, но как говорится, если пришла беда, отворяй ворота.
     Однажды  Алтына поймала возле школьного туалета группа  подростков и, надев мешок на голову, связав руки, издевались над ним часа два. Домой Алтын вовремя не вернулся, и мать бегала по поселку в поисках сына. На рассвете сторож обнаружил Алтына в школьном саду. Найти того, кто это все вытворил, не нашли, да и не больно искали, участковый жил в райцентре. Мальчик почти не выходил из своего дома, переживая свой позор, и боясь, рассказать даже матери, как все в действительности произошло, а кличка «педик» накрепко прилипла к Алтыну и эхом отдавалась у него в ушах. Мать Алтына кричала, что живут в ауле звери, собрала свой нехитрый скарб и переехала в Туркестан. Наверное, от безысходности вскоре пошла по рукам, стала пить, и в день рождения Алтына, после очередной пьянки она не проснулась, сердце не выдержало постоянных возлияний спиртного. Алтын, получив восьмилетнее образование, и еле как окончив училище, пошел работать на стройку. Тяжелая работа была не для него, больной и воспаленный мозг работал в противоположном направлении, и он нашел способ, как легко заработать солидный капиталец. Телом, благо желающих было предостаточно, а навык у него уже имелся, видимо, у парня были предпосылки к мужеложству, поэтому Алтын уже не представлял рядом с собой женщин. Туркестан, хоть и был большим городом, но слухи о его занятиях долетели до аула быстро, все родственники отвернулись от него, но Алтын в них уже не нуждался. Только Махмуд не терял связи с двоюродным братцем и завидовал, как богато живет Алтын. У него имелась вся бытовая техника, квартира, машина. За короткий период времени он сколотил приличный капитал, и по какому - то полученному предложению очередного партнера переехал в Шымкент. В пучине мегаполиса на него никто не обращал внимания, каждый занят своей жизнью, а парень старался не привлекать к себе взоры близлежащего круга общения, был вежлив с соседями, делал подарки старикам, и они не лезли в его частную жизнь.               
  Братец Махмуд вскоре появился у Алтына дома.
- Помоги! Устрой на работу. Мне в нашем ауле делать нечего. Нищета замучила, работы никакой нет, а если и предложат предприниматели какую - то работенку, то  временно, два-три месяца пашешь, и выгоняют, практически не заплатив ничего. А нам в ауле деваться некуда с лепешек на воду, с воды на лепешки, даже сахар не всегда видим. У кого есть старики пенсионеры, так те хоть как - то выживают, - с горечью жалился Махмуд на свою жизнь.
Разговаривал Махмуд на русском языке плохо, окончил только восемь классов, да и какое образование в ауле, несколько преподавателей, которые и химию, и физику преподавали в купе со своим предметом, так что читать и считать научился – уже и стал грамотным по аульским меркам 95 - 98 годов. Долго Махмуду брата не пришлось уговаривать, и Алтын, при помощи одного из своих клиентов пристроил его  работать в детский лагерь охранником. Пионерские лагеря в то время - как и все предприятия, разрушались, но Махмуд должен был сохранить лагерь и в любой момент, когда приедут Алтын с клиентами, или хозяин с братвой, истопить баньку, заварганить шашлык, сварить шурпу, заварить чай, содержать в порядке помещение. Махмуд с особым рвением исполнял свои обязанности, и бамбилы не смогли разрушить его объект, всегда были прибраны комнаты, заготовлены дрова на случай приезда братков. Соседние лагеря  разрушались, но лагерь под охраной Алтына оставался в первозданном виде, он даже умудрялся заниматься кой каким ремонтом.  Несколько раз с Махмудом оставались братки, и бамбилы знали, что в этот объект, лучше не соваться. Все шло своим чередом. В благодарность, Алтын купил в Ленгерском районе дешевенькую квартирку, подальше от себя, чтобы не было лишних разговоров, родные Махмуда иногда были гостями в его квартире. В принципе квартира Махмуду была не нужна, он почти всегда оставался в лагере, а родственников иногда навещал в своем ауле. К тому времени отец с матерью у него умерли, и вскоре он вообще перестал ездить к родным, ссылаясь на то что, находится на работе и сильно занят. Устраивая на работу Махмуда, Алтын предупредил, что будет пользоваться кой, какими услугами брата. Махмуд был безмерно счастлив, копил тугрики, и даже уже подумывал о женитьбе, но вот Алтын «услугами» брата пользовался довольно часто. Вопрос о женитьбе, отпал сам собой, да и не нужна  ему была жена, Алтынчик  с братками часто приезжали к Махмуду в сторожку, привозили телок страстных, скромных, ветреных, красивых, эффектных – любых и всегда предлагали среди них выбрать Махмуду девицу по вкусу.
     Поначалу  Алтын подбирал девиц у гаражей 18 микрорайона, возле «Развала», там всегда стояли дешевые проститутки, которые за малую плату и сытную еду могли обслужить клиента по высшему разряду. В дальнейшем подбирались более престижные девицы, у гостиницы «Шымкент», более опытные, в дорогих одеждах, в брюликах и расчет с ними велся в зелени. Приезжали «крутые» ребята с малолетками, неизвестно как попавшими к ним в руки, пускали их по кругу, и чтобы не было лишнего скандала, этот инцидент разрешался немалой пачкой бабла. Оставались довольны и братки, и малолетки, обеспечив себе жизнь на первое время, а некоторые по несколько раз попадали в цепкие лапы братвы, да так и оставались девочками по вызову. Махмуд не вмешивался в дела брата, и не раз говорил, что ему не нравится его образ жизни, но Алтын смотрел на него как на идиота и цедил сквозь зубы: -  Братан, открой глаза, ты где и как живешь. Я лично не хочу жить в этом дерьмовом краю, мне нужна зелень и мне неважно, каким путем я заработаю, они у меня будут, и я смоюсь за кордон, а с кучей бабла я везде буду своим. Бабы меня не прельщают. Ты сам знаешь, пока мной тешется этот клиент, братки боятся на меня пасть открыть. Если же я впаду в немилость  этому папику, то сам не могу представить, что произойдет. Вы, мужики, бабам платите, а я живу, так что платят мне и платят зелеными. У меня уже есть вполне приличный капиталец, и поверь, даже с этими бабками я буду господин. Это у нас моя частная жизнь не дает никому покоя, а за кордоном меня будут носить на руках. Ты знаешь, а я ведь рад, что в детстве так произошло, я ведь больше ничего не смог бы делать. Сейчас я зарабатываю, а за бугром я буду тратить в свое удовольствие, заведу друга по своему вкусу, а то здешние извращенцы надоели!
      Затем братки частично легализовывали свой бизнес, вышли из тени, стали предпринимателями, некоторые даже баллотируются в акимиаты, занимают высокие посты, это я все без протокола говорю, если что – то коснется, отопрусь: - поставив на этом ударение,  заявил нам Махмуд.
        Лагеря снова стали использовать по назначению, братва реже и реже появлялись на лоне природы, заезжали иногда небольшими группками, и то когда нет сезона. Бритоголовые ребята стала строить себе дома, рестораны, кафе, открывать базары, казино, и тому подобное. Некоторые  стали полностью отдавать себя семье, не тратить деньги на похоть, строились элитные дома, покупалась шикарная мебель, машины, одежда. Доходы Махмуда резко сократились, он стал чаще уезжать к себе на квартиру, заниматься частным извозом, ходить в бары, в кафе, знакомится с приличными девушками. Когда кто – то из братвы собирался приехать отдыхать, звонили ему на мобильный. Махмуд появлялся в лагере, выполнял то, что ему поручали, и  уезжал домой. Он познакомился с хорошей девушкой – Маржан, и сердце его стало полностью принадлежать ей. Все эти годы бесшабашной жизни он хочет забыть как дурной сон.
А Алтын находит новый способ качать бабки, все, что раньше творилось это ерунда по сравнению с тем, чем стал заниматься мой брат. В свои дела он меня уже не посвящал, но я приблизительно догадывался, чем он занимался. Брат стал работать в ночном клубе, иногда привозил девушек, а меня отправлял из лагеря. Я не в курсе, знал ли о его делишках  хозяин лагеря, но думаю, что нет. Однажды он привез двух девушек с каким - то мужиком, кто это был, я не знаю, видел только спину высокого светловолосого мужчины в спортивном костюме. Алтын, как всегда, отправил меня из лагеря, сказал, что позвонит, когда приехать. Я не спеша стал собираться и замешкался. Очевидно, Алтын с мужиком думали, что меня уже нет, и я невольно стал свидетелем их разговора. Девиц Алтын закрывал в спортивном зале, там есть туалет, душевые и комната отдыха. По территории бегают сторожевые собаки, Алтынчика они знали. Если и будут бабы орать, то их не услышат, на нашу территорию никто не сунется.
- Аля, ты чистых баб привез? И с родными у них как?– ехидно спросил незнакомец, - в прошлый раз мы чуть не спалились. Зойка была недовольна. Сказала, что одну из телок, помнишь, чернявенькая из Джамбула, разыскивали родственники. А до этого партию привел, так одна уже сифилисом болела, наш «коновал» вовремя обнаружил.
- Да черт их знает, есть у них близкие или нет, одни говорят, что  родных нет, другие говорят что сироты, из детского дома, да  не могут устроиться на работу, согласны на любые условия и на любую работу, потому что жрать нечего. Третьи учиться хотят, да не на что. Четвертые сами работать ночными бабочками просятся. А на счет болезни, так я их, что сам проверять буду?
- Короче, я тебя предупредил! Еще спалишься, Зойка так просто это не оставит, у нее везде щупальцы. Хорошо, ту телку заказали в Астану и ее не успели отправить, так Зойка еле утрясла этот инцидент. Она сама отбирает тщательно людей. Кого в притон продаст, говорит, что на работу за кордон отправляет, прощупывает тщательно, паспорта забирает, и если у кого родные есть, не связывается.
- Слушай, что вы ее так все боитесь? Зойка! Зойка! Что она монстр? Баба она и есть баба.
- Не скажи! Советую тебе, с ней не знакомиться. Держись от нее подальше. За красивой мордочкой скрывается сатана в юбке, она ни перед чем не остановится!

     Тут я оступился. Под ногой треснула ветка, они насторожились и стали прислушиваться. Хорошо, собака прибежала и стала гавкать на незнакомца, и я постарался незаметно смыться. Из разговора понял, что Алтына называют женским именем, и что он помогает набирать телок в так называемые дома терпимости, сначала, мне кажется, в нашем регионе ими пользуются, а потом туда отправляют, а всем верховодит, какая – то Зойка. Сезон в лагере закончился, и они могут иногородних девушек там прятать. И еще, он собирал сумку с продуктами. Там у меня продукты кончились. Собаки привыкли, бегают, птиц ловят и жрут, воду с речки пьют, а вот человеку без продуктов труба. Правда, я находил что поесть, но девчонка - то закрыта.
-    Короче, что ты нам пургу уже целый час гонишь, поехали туда, где он мог Вику спрятать, - злобно сказал Андрей. - Далеко этот лагерь находится?
- Минут сорок или час ехать. Но еще раз прошу, без ментов, я и рассказал вам, что бы скорее найти вашу Вику. Алтына уже не вернешь, а телку спасать надо. Да и лишние базары насчет Алтына мне ни к чему.
- Елы – Палы, мороженая дыня! Ну, надо же пожалел, а где ты раньше был? Что только наша Вика пропала?
- Ну, я же не думал, что Алтын на это пойдет. И что я мог сделать? Думал, они сами соглашаются, или как всегда утрясают все дела зеленью.
- Все! Едем! - коротко бросил Андрей.
     Мы молча вышли из квартиры и направились к машине. Ехали довольно быстро, все молчали, у каждого были свои мысли, я даже не пилила Андрюшу за быструю езду.
     К лагерю подъехали через час, ворота были закрыты. Махмуд открыл ворота, собак не было видно, и мы след в след пошли быстрыми шагами к спортзалу. Чем ближе мы приближались к зданию, тем больше вытягивалось лицо у Махмуда. Замок был взломан.
     -Вика! Вика! - закричала я, вбегая в спортзал. Но не звука в ответ. Куда она могла деться? Что произошло? У матраса, где кто – то лежал, валялся использованный одноразовый  шприц.
- Ну, держись, если мы ее не найдем, тебе п.…ц, отобью как грушу, ты у меня будешь цвета баклажана - прохрипел Андрей, схватив Махмуда за шкирку.
       Собак мы обнаружили закрытыми в летней раздевалке. Кто постарался? В раздевалке дверь в крови, на кафельном полу алые пятна, что произошло? – стучало у меня в голове. Хоть бы все обошлось. Скорей бы она нашлась. Мы обежали весь лагерь, обнаружили свежие окурки сигарет «Собрание» у ограды выходящей в сторону гор, трава примята и с той стороны ограды. Решили, что Махмуд останется в лагере, и если что – то выяснится, позвонит на мобильный, а мы с Андреем поехали в Аксукент в надежде увидеть Вику живой и невредимой дома.
- Неужели все кончится! Я так устала, и хочу спать, - тихо шептала я, заваливаясь на заднее сиденье, и медленно проваливаясь в тревожную дрему.
- Аня, просыпайся, подъезжаем к Таниному дому.


                14

     Когда я вошла в дом Татьяны, то обнаружила ее мать, тетю Дусю, сидящей на диване и  утирающей слезы. Андрей, входя за мной, только вопросительно посмотрел  на меня, вскинув брови вверх.
- Тетя Дуся, вы дома одна? – поинтересовалась я.
- Одна, уже, что только не передумала, и Таню с больницы не выписывают, говорят, хотя бы неделю полежать, капельницы прокапать. А вы Вику не нашли? – без особой надежды в голосе спросила тетя Дуся.
- Нет, но видели, где ее держали, и мы, с Андреем  перебивая друг друга, стали рассказывать все, что с нами произошло за день.
- Господи, скорей бы весь этот кошмар закончился, у Тани давление под двести поднялось на нервной почве.
- Мы сейчас к ней смотаемся, - произнесла я, поглаживая ее по спине.
- Мне кажется, вам лучше не ездить сегодня к ней, она еще больше расстроится, - решительно сказала тетя Дуся.
- Хорошо, подождем до завтрашнего утра. Завтра решим, что нам предпринять, - сказал Андрей и, махнув рукой, чтобы я следовала за ним, направился к машине. Я, попрощавшись, поспешила следом.
    Подъезжая к дому, мы с Андрюшей услышали радостный лай нашей сербирнарихи Евры и дворняги Чарлика. Усилено виляя хвостами и подпрыгивая чуть ли ни на метр от земли, они встречали нас у ворот.
- Голодные вы мои, бедненькие, бросили вас хозяева, - засюсюкала я.
- Чем сюсюкаться с ними, лучше быстрее намешай им еды, и я их покормлю. Да  давай сами, что-нибудь, перекусим и спать, -  измотался что – то я сегодня.
- Андрей, завтра мне на работу, конец месяца, но нам нужно помочь Татьяне, придется  мне отпросится. С утра поеду, текучку необходимую сделаю, отпрошусь, и поедем в Шымкент. У тебя какие на завтра планы? – спускаясь по лестнице на кухню, спросила я.
- Да еще не знаю.
- Что бы ты ни планировал, отмени, займемся поиском Вики. Да и на похороны Зои нужно съездить, позвонить Ивану, Татьяну-то, что  с больницы вытаскивать? Лучше пусть отлежится, все равно Зою не вернешь, да и может к лучшему, что ее уже нет, не очень-то  достойную жизнь она вела.
  Наутро, когда я проснулась, Андрея в постели уже не было. С холла доносился его голос, видимо, он разговаривал по телефону.
 -    С кем ты разговаривал? - с нескрываемым интересом спросила я.
  -   С Иваном.  Он сказал, что Таня неважно себя чувствует, и  он поедет в больницу, так что нам самим придется присутствовать на похоронах Зои.
  -      Хорошо, собираемся и едем на работу, а потом в Шымкент.
          К месту моей работы мы подъехали за « Мерсом» нашего директора. Из машины вышел элегантный высокий мужчина в костюме классического стиля – наш директор. К слову будет сказать, что он всегда выглядит безупречно. Но наше административное здание обшарпанное, асфальт у здания и на территории желает желать лучшего, окна требуют если не замены, то хотя бы капитального ремонта и покраски. В кабинетах столы, ровесницы моей бабушки, о которые работники бухгалтерии портят все вещи, щерятся заусенцами и стоят сколоченные огромными гвоздями, есть такие стулья, которые видели попы не одной моей предшественницы. Чтобы хоть как-то облагородить кабинет бухгалтерии, мы развели много комнатных растений. Надевать на работу хорошие вещи я не стала, сидя за таким допотопным инвентарем прилично одетой, чувствуешь себя не комфортно, и комично, но если куда-то собираюсь ехать или идти, то привожу себя в более приличный вид. Вот и сегодня я надела строгое черное платье, в котором уже с утра изнывала от жары, но этикет требует присутствия на панихиде темного одеяния.
        После проделанной текущей работы я отпросилась в отпуск на три дня, и, дав распоряжение своим коллегам,  удалилась, решать, казалось, неразрешимые проблемы Татьяны.
        В Шымкент мы поехали по объездной дороге, ехали довольно быстро, я обдумывала наш дальнейший план поисков Виктории: «Надо еще раз осмотреть лагерь и непременно съездить к Сергею, он что – то не договаривает. За личиной порядочного семьянина может скрываться человек с подленькой душонкой. Не зря у Андрея сомнения на его счет. Действительно, откуда у него за короткое время появилось столько денег? Вопросы, вопросы, вопросы. А где найти ответ. Если сегодня Вика не появится, нужно подавать в розыск, хотя Юрий и пообещал содействия в нашей районной полиции, но звонка мы не дождались.               
     Андрей, казалось, тоже, что-то обдумывал. Молча мы доехали до дома Зои, хорошо, что мой муж ориентируется в Шымкенте как в Аксукенте, знает названия многих улиц, а я как всегда не могу запомнить и говорю по старому – Советская, Юбилейная, Ленина и так далее.
    У дома Зои еще никого не было. Я и Андрей поднялись в квартиру, чтобы выразить свои соболезнования Таисии Павловне. Дверь в квартиру была открыта, в квартире беззвучно передвигались какие – то незнакомые мне люди. Таисия Павловна сидела у гроба с распухшими от слез глазами. Увидев меня, она поднялась и повела нас к выходу, задавая вопросы:
      -   Где Татьяна?
      -   Она не может приехать, лежит в больнице, ей очень плохо.
      -   Как же так, она даже не простится с дочерью.
      -   Извольте, Таиса Павловна, но не по вашей ли вине все это произошло?- с упреком сказала я.
      - Да, я понимаю, но, тем не менее, ей нужно было приехать на похороны!
      - Таисия Павловна, нашли убийцу Зои? – не дав ей развить тему, кто и что должен,  спросила я.
      -Нет, еще ничего неизвестно, - хмуро ответила Таисия Павловна.
      - Когда  будут выносить тело?- продолжила вопрошать я.
      - В два часа подъедет машина, и затем завезем ее к офису и только потом на кладбище.
      -В два часа мы подъедем, а сейчас я и мой муж съездим в полицию, узнаем, нет ли известий о Вике.
      Выходя из подъезда, мы увидели, как от нашей «девятки»  улепетывает десятилетний подросток в красной футболке и темных шортах. Особого значения ни Андрей, ни я этому не предали, но когда сели в машину увидели под стеклоочистителем записку, написанную крупным детским подчерком: « ЕСЛИ ТЫ И ТВОЙ ПАРНИША БУДЕТ СОВАТЬ НОС В НЕ СВОИ ДЕЛА, ТО ВАС ЖДУТ КРУПНЫЕ НЕПРИЯТНОСТИ».
       - Елы – Палы, сушеный абрикос! Жена, мы идем по верному пути. Гадюшник зашевелился. Кого, интересно, мы достали? Какой гад забеспокоился. Устраивайся удобней, попробуем догнать этого пацана.
        Через пять минут наши поиски увенчались успехом, мы обнаружили пацаненка у магазина, он, со счастливой улыбкой на лице, рассчитывался теньгой за две пачки мороженого. Андрей схватил его за майку и оттащил в сторону от прилавка.                - Кто тебе сказал прицепить записку на машину? – угрожающе забасил Андрей.
 - Дяденька.
 - Какой дяденька? Он был в машине? Какая машина? – засыпал его вопросами Андрей.
  - Да, на тачке! У него красивая машина темно синего цвета, иномарка, и еще он мне денег на мороженое дал.
  - Номер на тачке видел?
   -Нет, я на него не смотрел, дядька попросил меня написать записку, и сказал прицепить на машину, а что мне жалко, я так и сделал.
   - Да ты, наверное, отличник, и ошибок у тебя нет, - ухмыляясь, спросил Андрюша.
  - А он мне по буквам диктовал, я и написал, - пытаясь от нас быстрее отвязаться, рассказывал без утайки мальчишка.
  - А какой дяденька, как он выглядит? Высокий или низкий. Русский или казах? Волосы, какого цвета?
   - Дяденька был высокий, а волосы у него светлые. И в машине еще сидел лысый дяденька.
    Андрей отпустил его и зашагал к девятке.
    - Аня, ты не знаешь, у кого из наших знакомых  темно синяя машина?
    - Нет, не знаю.
    - Неужели нас друзья Валерия засекли? – задумчиво спросил Андрей.
    - Может быть.
    - Ну что, съездим к следователю, может, что-то новое он нам скажет.
    - Андрей, я зайду к нему сама.
    - Оп - па! Что так? Ностальгия?
   - Ну, о чем ты говоришь, он мне расскажет больше, а при тебе будет мнить из себя великого детектива, сам понимаешь – МЕНТ и мы ничего вразумительного не услышим.
    - Хорошо, но сильно не увлекайся! А то я буду ревновать.
    - Роднуля, уже поздно ревностью изводиться, полвека за плечами, - скептически сказала я и направилась к двери.


                15

     На входе у дежурного сделала отметку о посещении следователя, дежурный связался с Юрием Павловичем, разрешил  мне войти, и я направилась в кабинет следователя в надежде узнать, что-то новое о Виктории.                В кабинете Юрия было шумно, он отчитывал, какого-то лейтенанта и его звучный громкий голос эхом отдавался в коридоре. Я заглянула в кабинет следователя и на лице Юрия засияла приветливая  улыбка. Лейтенант отправился исполнять поручения, обрадованный тем, что нравоучения не затянулись надолго, и все внимание Юрий оказал моей персоне.
      - Я безумно рад тебя видеть! Как у вас дела. Есть новости по вашему делу? – улыбаясь, засыпал он меня вопросами.
- Я думала, ты мне скажешь новости о Вике, и расскажешь что – то новое об убийстве Зои? - вытянув лицо, и обиженно сжав губы, ответила я.
- Аннушка, пока я тебе ничего определенного не смогу сказать, по этому делу ведется следствие, а вопросом Вики уже занимается Аксукентская  полиция, вам придется отнести фотографию пропавшей девушки и официально подать в розыск. А у тебя какие новости?
И тут я, конечно, стала рассказывать все, что я знаю, и что произошло за эти два дня. Рассказ мой был долгим и подробным, в завершение всего сказанного я показала записку Юрию.
- Аня, вам с мужем придется прекратить заниматься расследованием! Вы всколыхнули
серьезную шайку! Чернухи у них через край, когда все выяснится, я тебе обязательно расскажу, какие преступления совершила Зоя со своим окружением. Я только  не могу понять, зачем они ее убрали, ведь всем Зоя сама заправляла. Правда, она убрала того, кто ей мешал и не своими руками, а нанимала исполнителей и представляла это как несчастный случай. Зоя  продумывала все до мелочей. Первой ее жертвой стал отчим Роман, она долго вынашивала план мести, и мы не могли понять, причем синий галстук «Болашаковца», следов никаких не было. Романа утопили в ванной, причем утопили у любовницы. У последней было неопровержимое алиби, она в тот момент праздновала день рождения подруги, и ее многие видели именно в кафе. Все это случилось в десять часов вечера, а любовница вернулась домой глубоко за полночь. В ванной нашли галстук синего цвета, и как она объяснила, он не принадлежал ей. Дело ушло в «висяк». Я только сейчас после кое-каких неопровержимых улик узнал, что это ее работа. Вам Таисия Павловна рассказала, что произошло у них с Романом, что Зоя кричала о мести, вот она и мстила. Это он сделал ее такой. Трудно понять психологию человека, один замыкается в себе после насилия, другой начинает мстить. А мстят они так, как может придумать его воспаленный мозг. По-моему, Зоя была обижена на весь мир, и желала иметь власть хотя бы над небольшой группой людей, и иметь как можно больше денег, она ни перед чем не останавливалась.
- С чего ты сделал такие выводы?- с интересом спросила я.
- В ее доме мы изъяли компьютер, наши специалисты покопались в нем, и нашли очень много интересующей нас информации.
- И ты не желаешь мне рассказать?
- Аннушка, рассказывать нужно будет очень долго, и я не имею права делиться информацией с кем бы это ни было.
- Ну, Юра, ты же меня знаешь, я – скала! Все равно скоро будет все известно.
- Все, не толкай меня на должностные нарушения, - прервал мою речь Юрий.
- Я и не пытаюсь, - обиженно сказала я.
- Аня, ты на похороны пойдешь? – стараясь отвлечь меня от волнующего разговора, спросил Юрий, и я поймала  его нежный взгляд.
- Естественно! – стараясь сделать вид что, я не обратила внимания, на его интерес ко мне, - хоть мы Зою и не знали, но в ней течет кровь Татьяны, а она болеет и не сможет присутствовать, придется мне, а то как-то не по-людски. Юра, мне нужно идти. Я перед похоронами хочу еще к одному знакомому Вики заехать, время идет, и она не появляется дома, но мы все уверены, что с ней не могло случиться ничего плохого.
    - Что ж, прощаться не будем, мне кажется, мы сегодня с тобой еще увидимся. Я    непременно должен присутствовать на панихиде, мне нужно видеть окружение Вики, говорят, убийца обязательно появится возле  своей жертвы. Так во сколько вынос тела?
   - В два, - уже в дверях сказала я и стала открывать ее.
-Аня, вернись! – как - то особенно нежно сказал Юрий.
- Да, я слушаю. Ты что – то хотел сказать? – повернувшись, смотря ему в глаза, спросила  я.
- У Зои нашли ежедневники, я не хотел тебе давать читать эти дневники, но смотрю, ты не успокоишься. Возьми их, дня через два вернешь, - протягивая мне несколько толстых  ежедневников, сказал Юра.
- Спасибо.
- Анна, еще раз напоминаю, держи рот на замке, - нежно пожав мою руку, продолжил говорить Юрий. Я почувствовала дрожь в его руке и подняла глаза. И опять, наши глаза встретились,  я увидела томный, волнующий душу взгляд. Вмиг всплыли воспоминания, когда после очередной моей непредсказуемой выходки, и виня себя, он  всегда находил оправдание моим необдуманным поступкам. Начинал гладить по волосам, прижимая к себе, и нежно - нежно целовал, обещая никогда и никому не давать меня в обиду. Волна в «девять балов» всколыхнула мое сердце, голос дрогнул, но я продолжала разговор, сделав вид, что ничего не произошло.
- Юрчик, заметано! Пока идет следствие, от меня никто не услышит ни слова, – укладывая тетради в пакет, игриво сказала я и с торжеством английской королевы удалилась из кабинета.
    Выходя на улицу из этого ужасного здания, пропитанного аурой, какой-то тяжести щемящей душу, я глубоко вдохнула свежий чистый воздух, - не понимаю, как Юрка может просиживать в кабинете целыми днями.
    У машины валялось куча окурков, мой разлюбезный муж курил сигареты, наверное, одну за другой.
-  Елы – Палы, красная редиска! Наконец, появилась! Ты что там мексиканский сериал смотрела?
- Да у нас с тобой и так сейчас как сериал, - парировала я, - поехали к Сергею, может что – то новое у него  выясним.
      В голове еще вертелись воспоминания, а рядом со мной сидел такой родной,  единственный и мой. Конечно, они такие разные, но Юрий-это нежность, а Андрюша-это какой-то комикс, мне с ним легко. Даже после наших непродолжительных скандалов я не могу на него всерьез обидеться! Он все делает как бы шутя. Вся его жизнь-игра! А как бы хотелось серьезности и благоразумия Юрия добавить Андрею.
     Не буду описывать, как мы добрались до дома Сергея: несколько минут,  и я буквально выползала из машины, чувствуя комок в горле и подкашивание колен, теперь понимаю, как чувствовали себя пассажиры из знаменитого сериала «Таксист» после десятиминутной езды в его авто.
    - Андрей, ну ты и Шумахер, так и хочешь, чтобы у меня сердце в пятки ушло, когда ездить нормально будешь?
    Съехидничать он не успел. Во дворе дома мы увидели Сергея, который делал замысловатые упражнения на турнике. Признаюсь, я позавидовала его гибкости и ловкости.
    - Здравствуйте, чем я обязан вашему визиту? – оставив занятия, направился Сережа к нам.
    -Сергей, в чем дело? Почему ты нам что – то не договариваешь? Кто вчера к тебе приезжал на темной иномарке?
     - А почему вас это интересует?
     - Мать Вики лежит в больнице, все что случилось, сильно потрясло ее. Поэтому мы заняты поиском Виктории, а эта иномарка привела нас к тебе.
     -  Хорошо! Я вам отвечу. Ко мне приезжал охранник моего офиса, привез документы, я часто работаю дома. А что случилось? Почему вас заинтересовал этот человек?
     - Он занимается темными делишками, за какие заслуги ты его держишь?
- Позвольте мне самому решать, кто заслуживает работать у меня, а кто нет. Кадры подбираю не я, а  мой заместитель,  и как работник этот человек меня устраивает, – вспылил Сергей, - кстати,  почему я должен перед вами оправдываться?
- Да, но он каким – то образом замешен в похищении Вики, теперь я с точностью могу сказать, что это было похищение, и мы постараемся выяснить его роль в этом деле.
- Кто это мы?
- Я и мой муж.
- Хорошо, я попытаюсь выяснить у охранника его причастность к этому делу. А сейчас позвольте откланяться. Дела. У меня через час совещание, - Сергей холодно попрощался с нами и удалился в сторону  дома.
- Ну что, Шумахер, поехали. Мне кажется, он врет, как – то уклончиво говорил, - садясь в машину, сказала я, - уверена, что наш разговор с Сергеем не закончен.
Андрей не ответил,  завел машину, и мы молча понеслись по дороге.


                16

     - Ой,- вскрикнула я, когда мы подъезжали к дому Зои, - машина Ивана, неужели Таня приехала? С одной стороны, хотелось бы видеть ее, с другой, измотается, и как на ней эти похороны отразятся, не хотела бы я быть на ее месте.
    У дома стояли несколько автомобилей, автобус, и много людей, которые собрались кучками по несколько человек и сплетничали о насильственной смерти Зои. Тани  с Иваном нигде не было видно. Андрей остался в машине, а я направилась в квартиру Зои. И в подъезде, и в комнате было много народу, я, расталкивая людей, пробралась к гробу. Над телом дочери безутешно рыдала Таисия Павловна, Таня подвывала рядом, а Иван ее успокаивал. Выглядела она посвежевшей, хотя и присутствовала на похоронах, - «да врачи постарались поставить ее на ноги», - подумала я.
       У гроба, стараясь не смотреть на покойницу, выразила свое соболезнование, чем вызвала новый поток слез, и незаметно поманила Таню пальцем, показывая глазами, чтобы она вышла на улицу.
     Больше всего на свете я не люблю процедуру похорон или поминок, это такая утомительная церемония. Я все это воспринимаю, как будто у меня самой вытягивают душу. После этой процедуры не могу нормально дышать дня три, грудь сдавливает медленно какими-то огромными тисками. Кажется, что сердце разлетится на тысячи маленьких осколков. В девяносто восьмом году мне поставили диагноз: вегетососудистая дистония, стенокардия, гипертония, короче, букет сердечных заболеваний. Острая сердечная недостаточность не давала мне вздохнуть полной грудью. Поход к платному кардиологу кончился тем, что мне предложили пройти полное обследование и сделать УЗИ, чтобы выяснить источник заболевания. Проверяли и глаза, и по-женски, и почки, и печень. В конце концов, врач предложил вести спокойный образ жизни, и принимать постоянно «Энам», «иначе вы не протяните и пяти лет», такой «приговор» я услышала от него.
    «Энам» я принимала месяца два, но как водится, лечение любого заболевания строго индивидуально. То, что одним помогает, то для других не приемлемо. К врачу я больше не решилась пойти, пить таблетки не стала, потому что у меня от их приема  «съезжала крыша». Прочитала статью в ЗОШ, (спасибо подкинула журнальчик сотрудница Наталья), о пользе перекиси. Да, да, обыкновенной перекиси. В этот же день я стала принимать ее по системе. Перестала употреблять жирную пищу, мучную, отказалась от сметаны. Часто садилась на какие-то диеты. Больше ела творога, пила кальций, и таблетки, содержащие железо. Перестала смотреть волнующие фильмы, только комедии, простые жизненные ситуации, шоу, концерты, аншлаг. На работе стала меньше нервничать, спокойно принимала ту или иную негативную информацию, просто искала выход как исправить, правда, срывы бывали, но уже не такие бурные, как раньше и быстро проходили. Старалась меньше обижаться, просила Бога, чтобы он меня простил за все мои грехи, за грехи родных и знакомых. Грех в моем понятии, это нанесение оскорбления или неприятностей, именно какому-то человеку.
    Регулярно пила отвары шиповника, мяты, ела килограммами виноград, затем перешла на яблоки. Когда был сезон хурмы, сидела на хурме, делала массаж, ездили с мужем купаться на Георгиевский родник, и болезнь отступила. И самое главное, я верила, верила в то, что я смогу выздороветь. Я как-то слышала, что на каждый яд есть свое противоядие, и вот подтвердилось.  Лет через пять я уже дышала полной грудью, могла ходить пешком, могла подметать двор, мыть полы в доме. Всего того, что перечислила, я не могла делать из-за отдышки, или все делалось с трудом. И вот победа! Сердце больше не болит, гипертонией не страдаю, веду активный образ жизни, так же езжу с мужем на родник, но вот церковь очень редко посещаю. Каюсь. Наверное, я еще не пришла к этому.
На улице я глотнула свежий глоток воздуха и стала ждать Татьяну. Вскоре она появилась под руку с Иваном.
     - Танюша, как ты себя чувствуешь? Я думала, вы не приедете. Но раз вы здесь,  планы меняются. Тебе рассказала тетя Дуся о наших  с Андреем поисках Виктории, - тараторила я.
    - Чувствую я себя не важно, но давление мне сбили. А то, что с вами произошло, мне вкратце рассказала мама.
-Ты Олегу говорила, что у него сестра отыскалась?
-Нет. Зачем детей беспокоить? Может, я и не расскажу им всего того, что натворила эта девочка, - сказала подруга и осеклась, - хотя как я могу так говорить, она же моя дочь!
      - Таня, тогда сделаем так, мы с Андреем поедем еще раз в лагерь, вы тут посматривайте на присутствующих, может, кто-нибудь, вам подозрительным покажется.      И я стала давать Татьяне краткие указания о дальнейших действиях, вообразив себя чуть ли не мисс Марпл, в купе с заботливой подругой.
     -У меня в полиции объявился знакомый, мой старый приятель, он расследует  дело Зои, так вот он должен подъехать и понаблюдать за присутствующими. Так вы с Иваном тоже посматривайте, вдруг он что–то упустит. И не сиди у гроба, ты еще слаба, тебе нельзя волноваться, побереги себя и свое сердце. Тебе врачи давление сбили, постарайся не угодить снова  на больничную койку.
     И почему ты не веришь в народную медицину, почему ты не поддерживаешь организм травами, отварами? Что, давление сбивать обязательно таблетками и уколами надо? Если будешь поддерживать организм, то у тебя не будет таких скачков давления. Послушай меня, перейди на народную медицину, лечись как наши бабки лечились, ты же знаешь, как я болела. В данное время я все переношу гораздо проще, - затянула я старую песню, стараясь разговорами отвлечь Татьяну хоть на несколько минут от тяжелых мыслей.
      - Аня, я не могу видеть Зою, тебе не понять мои ощущения, вроде и есть дочь, а вроде,  как и не было, –  промолвила Таня с горечью в голосе.
      - Да, конечно, ты ее не растила, грудью не кормила, поэтому у тебя такие ощущения. Ты даже не могла предположить, что у тебя была вторая дочь. Поэтому у тебя и раздвоение. Ты больше в данное время переживаешь о Вике, тебя волнует только она, - констатировала я.
     - Скорей бы найти Викторию, где моя доченька? Что с ней? Может, ей нужна моя помощь? А я ничего не могу сделать, хуже всего неизвестность. А вы на поминки приедете?
     - Нет, не успеем. Да, Танюш, Юрий сказал, заявление и фотографию отнести в полицию. И ты сообщила на работу Виктории, что ее не будет несколько дней?
     - Я попросила, чтобы в ее смену поработала другая медсестра. Не хочу лишних разговоров, - перебила меня Таня.
     - Хорошо, что ты попросила медсестру подменить Вику.
     - Да, хорошо.
     - Мы с Андреем  поедем, полежу в машине, на заднем сидении, шов что – то разболелся, я уже порядком устала.  Ну, ничего ехать нам далеко, вот и отдохну в дороге - садясь в машину, сказала я.
    Андрей безуспешно пытался дозвониться до Махмуда. Из трубки все время несся равнодушный, размеренный голос: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
     - Не будем менять наши планы. Едем в лагерь!
    Я открыла заднюю дверку  нашей «девятки», и чуть  не разбила ногу, наткнулась на сверток ключей, небрежно завернутых в замасленной тряпке.
     - Андрюха, ты меня достал своими связками, пакетами, журналами. Почему ты все здесь разбрасываешь? Я чуть не разбила ногу, - упрекнула я мужа.
     - Ну вот, снова загудела как Мартеновская труба, когда ты уже перестанешь выражать свое недовольство, я занимался ремонтом машины и оставил там ключи, если они тебе мешают, пересядь на переднее место.
     Я не стала продолжать бесполезный разговор и постаралась удобней устроиться на заднем сиденье. Минут через пять, зазвонил мобильный телефон Андрея.
- Махмуд, где ты находишься? – обрадовано кричал в трубку Андрюша.
…..
- Дождись меня, я минут через сорок подъеду.
….
- Хотелось бы еще раз осмотреть местность, может, что-то найдем? Кто в окрестности вероятней всего мог ее увидеть? Дома она так и не появилась.
….
- Махмуд хотел ехать в Ленгер, сейчас он в лагере, обещал не уезжать, пока нас не дождется, - стал в вкратце пересказывать  разговор Андрей.
    Наконец я удобно развалилась на заднем сиденье, закрыла глаза, но в голове крутились мысли о Зое, - что толкнуло ее на эти преступления? Дневники! У меня есть дневники, которые смогут объяснить все происходящее с ней.
     Я достала пакет, в котором были сложены ежедневники, и без труда нашла ее первые записи. Тетради все были помечены по номерам, и красивым детским почерком вносились записи с семи лет. Читать в движущейся машине было не удобно, строчки разъезжались, буквы расплывались у меня в глазах, но оторваться я не могла. Я никогда не горела особым любопытством и не читала бы дневник, если бы Зоя была жива, но ее нет, и я попытаюсь сделать выводы из ее бесшабашной жизни, и понять причину неоправданной подлости этой молодой женщины. Приведу примеры выписок из дневника наиболее интересные и касающееся нашего дела, думаю, что Татьяна и Таисия Павловна не будут возражать, если что – то будет опубликовано:


                17

   - 1989 год! Я самая счастливая дочка. У меня есть папа и мама, они меня очень любят. Сегодня первое сентября и я пошла в школу, писать и считать я умею давно, с четырех лет, но очень хочу учиться в школе и иметь много подруг и друзей. Сегодня папа мне подарил несколько ежедневников и написал на первом: «Зоя, детка, ты должна все важные события в жизни записывать в эти тетради, тогда тебе будет легко вспомнить и хорошее и не забыть плохое. Этими дневниками ты сможешь пользоваться при написании сочинений в школе, во всем у тебя должен быть порядок, и в тетрадях, и в твоей комнате, и в твоей одежде. Не надейся только на няню – Марию Семеновну, делай все сама, и ты увидишь, как тебе легко будет в жизни найти свое место. Не отдаляйся от друзей, но ты во всем должна быть первая. Мы с мамой надеемся на тебя, ты самая лучшая доченька, никогда не забывай об этом».
    Приведу несколько выписок из записей дневника, как Зоя относилась к сверстникам и что она значила для них:
   ….
- Сегодня Сашка снова победил! Мы как всегда на озере проводим состязание, кто приплывет первым, ну а я приплыла второй. Я должна его победить! Сегодня же попрошу маму, чтобы записала меня на плавание. Мне уже десять лет, полжизни прожито, а я не первая, что мне скажет папа!
  ….
- Стало проблемно записаться в кружок плавания. Мама сказала, что после распада Союза, учителям не платят зарплату, что некоторым даже нечего есть, разве такое бывает? У нас дома всегда все есть. Мария Семеновна меня учит английскому языку и французскому, отлично готовит и печет.
      Папа настаивает, чтобы я дружила со Светкой Зацепиной, я, правда, не люблю ходить к ней, у нее все дома делает мама сама, но все равно все очень вкусно, ешь, сколько хочешь. Светка противная и вечно сплетничает про меня и Сашку. Я почему-то не люблю с ней общаться, но папа говорит, что у меня должны быть подруги. Светка живет в соседнем доме, у нее не такая большая комната как у меня, но по сравнению с другими одноклассницами ее семья живет хорошо, так что я с ней появляюсь у себя в доме. Светка позавчера чуть не сломала мой новый компьютер. Такого красивого компьютера еще ни у кого в классе нет, а мне купили! Папа говорит, что деньги будут менять, в магазинах ничего нет и нужно тратить сбережения. Я слышала, как папа говорил маме, что он может купить очень много вещей, чтобы не пропали деньги. А как они могут пропасть? Деньги, они и есть деньги. Да ну их, взрослых, ничего не поймешь, пойду на улицу, может, встречу Сашку.
-  Ура! Скоро в школу. Сегодня я приплыла первой. Меня удивляют наши девчонки, всегда жмутся, хихикают, вечно сплетничают, мне совсем не охота с ними дружить. Сегодня Сашка рассказал мне о своем отце: он сидит в тюрьме. Если мой папа узнает, что я вожу с Сашкой дружбу, то он на меня рассердится и не разрешит общаться с другом. Я лучше папе не скажу, что мне нравится этот белобрысый мальчишка с серыми красивыми глазами.
  ….
- Сегодня играли в игру, кто больше пустит по воде гладких камушков, и у кого камешек больше появится над водой, тот и выигрывал, я была победителем! Все смеялись и говорили, что если у меня больше всех камешек скользил по воде, то показывался, то прятался и не тонул, значит, я столько раз выйду замуж, пусть говорят, но я-то знаю, что замуж я выйду только за Сашку.
     ….
- Почему-то стали часто выключать свет, мама говорит, что это надолго. Папа не ходит на работу, часто болеет и сидит угрюмый, даже я, его любимая доченька, не радую.
   Мария Семеновна не приходит, сказали, что она уехала к родным.
….
- Елы – Палы. Красный перец! Она романчики читает, а я баранку крути, - привел меня в чувство Андрей, - поднимайся, приехали.
      Хвала всем святым. Оптимизм Андрюшу не покидает, и он как всегда шутит. Иногда, правда, мне от него достается, но сегодня я для своего тельца не была торреодором, и он, любитель валяться на диване, ездит со мной по нашему намеченному маршруту без лишнего брюзжания. Мне уже второй раз приходит мысль в голову, что ему нравится играть роль Шерлока Холмса. Интересно, а он меня представляет доктором Ватсоном,- улыбнулась я, думая такое о себе и о своем муже.


                18

     Андрей стал сигналить у ворот лагеря и вскоре Махмуд появился на тропинке, ведущей в сторону бассейна.
     - Здравствуйте! Вот, решил искупаться, пока вы подъедете. Заходите, - на правах хозяина стал нас приглашать Махмуд.
- Здравствуй! Никто не появлялся у тебя? – задал вопрос Андрюша.
- Появлялся! Приезжали на темной иномарки двое. Спросили об Алтыне. Я им сказал, что он погиб. Тогда они стали говорить, что в лагере находится девушка, которую они  разыскивают. Вели себя они развязано и я объяснил им ситуацию, сказал, что была девушка, но, видимо, сбежала. Они мне не поверили. Перевернули весь лагерь. Но я и не возражал, ее то уже нет! Незнакомцы даже в горы поднимались, да так ничего и не нашли.
- Надеюсь, у тебя хватило мозгов про нас ничего не говорить?
- Я  не говорил, да они и не спрашивали.
- Сказали, что будут звонить мне на мобильный телефон, чтобы узнать, появилась ли она, или может от кого-то какие-нибудь новости о ней услышу. Велели, чтобы сообщил, ну и припугнули, конечно. Я дал им номер моей мобилы, пусть звонят, мне что жалко?
- Больше ничего не видел, не слышал?
    -  Ночью собаки лаяли, я вышел, но ничего не обнаружил. Но собаки лаяли и рвались
    в   сторону скал, может, там, какой зверь пробегал, а может,  это Вика была.
- А ты не проверял за забором днем, может, какие следы там оставили?
- Да разве их увидишь? Трава сухая, да камни торчат кругом.
- А ты внимательней смотри, что в Армии не учили?
- А я был в Армии? Мы аульские, что на следы смотрели? Отары овец по степи с пацанами гоняли, а там столько этих следов…. Смотреть тошно. Да и эти крутые ребята тут весь склон обследовали. Курили возле забора и очень долго о чем-то разговаривали. Когда я к ним подошел, то увидел  кучу окурков у забора, целую пачку, наверное, выкурили.
- Ладно, пошли еще раз посмотрим, - и Андрей зашагал в сторону забора быстрой уверенной походкой.
    Мы цепочкой последовали за ним.
- Ну, показывай, где они курили?
- Так здесь стояли, странно, окурков уже нет, – удивленно произнес Махмуд.
     - Вот, уже теплее, если мы найдем того, кто подобрал окурки, думаю, что этому    человеку и о Виктории что–то известно.
                                -Кстати, Вика курила, - тихо сказала я Андрею.
       - А где гарантия того, что это не она подобрала окурки? Так ты говоришь, что ночью собаки гавкали?- переспросил Андрей у Махмуда, ухмыльнувшись.
       -Да.
      - Вот, ночью окурки и собрали, и я думаю, что это была Вика! По каким-то причинам она боится появляться среди людей. Видимо, девушка сильно напугана, и в каждом человеке видит преступника. Аня, - обратился он ко мне, - если мы вызовем сюда ментов, и объясним им ситуацию, думаю, что ее быстро найдут.
      - Андрей, ты не забывай, что не хотелось бы все это афишировать, зачем девчонке    лишние проблемы, ей еще замуж выйти нужно. Сам знаешь, у нас виновна женщина или нет, все равно обвинят ее, а не мужчину. Таня просила обойтись без лишнего шума.
    -Нет, я что–то не пойму, вам Вика нужна  или чтобы шума не было?  Короче, едем домой, разговариваем с Татьяной и вызываем ментов. Если у вас есть другие предложения, говорите! Но тянуть уже нельзя.
      Мы распрощались с Махмудом, я удобно разлеглась на заднее сиденье, и стала вынимать дневники из пакета.  «Девятка» плавно покатилась по дороге. Минуты через три Андрей чертыхнулся и остановил машину.
   - В чем дело? - спросила я.
  - Лежи тихо, не высовывайся, - коротко бросил мне в ответ Андрей и вышел из автомобиля.
       Прошло несколько секунд, и я услышала какую-то возню, глухие удары, и резко приняла сидячее положение. Впереди нашей «девятки» стояла темная иномарка,  а перед ней вели борьбу мужчина и мой Андрей.  Не успела я сообразить, в чем дело, как на капоте иномарки очутились два тела, и моему Андрюше в висок лысый мужлан тыкал пистолет, так неожиданно появившийся у него в руках. Я даже не успела сообразить, в чем дело, открыла осторожно дверцу, схватила увесистый замасленный сверток и босиком направилась к незнакомцу.
      Удар был нанесен сзади, и, как мне показалось, очень сильный. Незнакомец вскрикнул и медленно стал опускаться на землю.
   - Идиот, никому не позволю трогать моего мужа, - коротко бросила я, у самой же от страха тряслись коленки. Я не знаю, каким усилием воли в тот момент было мной преодолено чувство страха.
   - Аня, тихо! Внизу у речки второй!
   Пистолет перекочевал в руки Андрея, на земле лежал незнакомец, и мы приготовились к встрече второго недоброжелателя.   
    -Что им от нас нужно?   
    -Аня, мы получили записку, и ,видимо, кого-то побеспокоили, осиное гнездо зашевелилось, видишь, как осы жало повыпускали. Очевидно, они боятся, что мы узнаем что – то, чего нам знать не положено.  Сиди рядом с этим кретином, в случае чего, лупи, его по башке, только не ключами, иначе у него последние мозги повылезают.  Найди, какой-нибудь камень небольшого размера и воспользуйся им. Все, тихо! Вон еще скалолаз поднимается из ущелья, какого черта он там делал?
   - Ну, ты даешь, что можно делать в стороне от дороги? Может, пил воду с речки, а может, нужду справлял.
    Чем ближе подходил второй незнакомец: светловолосый молодой парень, тем больше вытягивалось от удивления его лицо. Своего напарника он еще не видел, но хорошо разглядел дуло пистолета,  направленное в его сторону, и продолжал по инерции двигаться. Когда до него дошло то, что он на прицеле, то машинально поднял руки, и, продолжая двигаться к машине, тупо смотрел то на Андрея, то на меня. Андрюша крикнул мне, чтобы я принесла веревку из багажника. Для пущей уверенности в том, что еще какое – то время этот шкаф, обтянутый многочисленными складками, лежащий у моих ног не придет в себя, я тюкнула его по башке еще раз. Затем отправилась за веревкой, радуясь тому, что не смогла заставить мужа выкинуть хлам с багажника. В багажнике я увидела ремни и кусок замасленной веревки, которая перекочевала в мои руки. Я с отвращением взяла эту ветошь и принесла Андрюше. Андрей всунул мне в руки пистолет, а сам стал связывать  незнакомца, пока второй не успел очухаться.
   - Вы не представляете, куда вы врюхались, развяжите и отпустите нас, иначе
       вам    не поздоровится.
   - Елы – Палы! Стручок маринованный! Ты мне, кретин, еще и угрожать вздумал? Лучше   молчи!
   -Ты что, мент, что ли?
   - Да, мент!
   - И что ты хочешь сказать, что тебе не жалко свою машину гробить? Мент не будет выпендриваться на иномарке, а сядет на скромную «шестерку», наденет простенький костюмчик и его драндулет сольется с потоком машин. А вы? Сколько раз уже засветились? Так  что в том, что ты с этим шарпеем, развалившимся у ног моей жены, из полиции, у меня бо-ль-шие сомнения. Вообще-то интересно, кому вы сапоги лижете и почему за нами слежку устроили?
     - Не твое дело, много будешь знать, плохо будешь спать, и за вами мы не следили, у нас свои дела в этом лагере.
     - Да хоть и свои, боюсь, что не совсем чистые, и кому-то вы предоставите немало хлопот. Ну вот, видишь, Аннушка, придется сдавать их в полицию!- повернувшись ко мне, заявил Андрей, – у нас просто нет другого выхода. Если они менты, то сами виноваты, что лоханулись, а если с какой другой банды, то тоже необходимо от них избавиться. Звони своему знакомому следоку, пусть займется этими братками. А сейчас, давай-ка их в лагерь, на место Виктории определим. У них еще будет время обо всем поразмыслить.
       Красноречивые выражения лились из уст этого кретина бурной рекой, затем очухался второй, которого Андрей уже успел связать, и  брань понеслась с новой силой. Андрей пообещал им в рот засунуть грязную ветошь, если они не заткнутся, его угрозы подействовали на незнакомцев отрезвляюще, и парни немного сбавили свой пыл. Андрей мне велел держать их на мушке, а сам пошел за Махмудом, но не успел далеко уйти, так как Махмуд услышал шум, громкий лай собак и сам поспешил  нам на помощь.
    Андрей развязал ноги у  наших преследователей, снял ремни с брюк, перетянул для пущей верности руки и заставил идти в лагерь, махая то над одним пистолетом, то над другим. Вскоре они их закрыли в том же помещении, где не так давно находилась Вика. Махмуд перевязал перед этим ноги незнакомцам во избежание неуемной прыти и проверил карманы. У обоих были изъяты документы на машину и мобильные телефоны. Затем закрыли спортзал и стали решать, что с ними делать дальше.
      Наше решение было единодушным: вызывать полицию, другого выхода у нас нет.
      Вскоре я звонила Юрию на мобильный телефон. Он пообещал как можно быстрее подъехать на задержание двух неизвестных. На похоронах Зои  присутствовать  Юре уже не имело смысла. Все те, кто имел хоть какие-то связи с Зоей и заинтересовал полицию, были взяты на контроль опергруппой. Некоторых даже успели пригласить на следующий день в кабинет к следователю.               
    Ждать Юрия нужно было долго, и мы с Андреем решили обследовать местность у лагеря.
    За оградой, где виднелись следы крови, мы с Андрюшей тщательно осматривали местность. Капли крови виднелись на камнях, и мы стали подниматься все выше и выше по крутому склону, ориентируясь по примятой траве и этим бурым пятнам крови. Я терялась в догадках, что могло случиться? Откуда столько крови? Пройдя еще немного, мы не могли обнаружить новых кровавых капель, трава на склоне тоже уже не встречалась. Минут пятнадцать мы поднимались по гальке и вышли на склон, усеянный мелким кустарником и кое-где проросшей арчой. Я отстала от Андрея и присела на валун. Андрей исчез из вида, а я стала осматривать лагерь с высоты птичьего полета. С этого места я видела только кусок волейбольного поля, и часть какого-то здания, остальную территорию не возможно было обозреть, так как ее закрывала огромная скала.
     - Крестная! – услышала я тихий шепот.
     -  Господи, у меня начались галлюцинации, - вслух сказала я.
     - Крестная! – уже громче и настойчиво позвал меня Викин голос.
     - Вика! Вика! Где ты?
       В пятнадцати метрах от меня я увидела Вику. Вид у нее был измученный, глаза припухшие, она манила меня пальчиком к себе. Ноги не слушались, я как будто приросла к этим валунам и когда осмыслила, что это действительно она, радости моей не было предела. За доли секунды я очутилась рядом с ней.
     - Тихо! – Поднесла она палец к губам.- Мне нельзя сейчас появляться! Все так запутанно. Я должна во всем разобраться. Ты можешь мне помочь? Идем за мной.
      Увидев Вику и услышав знакомый голос, я едва не зарыдала от счастья. Вика потащила меня за руку в небольшой грот в скале, который  закрывался развесистой арчой. Я увидела молодого, симпатичного мужчину без рубашки. На теле у него виднелись множественные неглубокие раны. Левая рука была  стянута какой-то бирюзовой тряпкой, очевидно, бывшей когда-то мужской рубахой. У него был жар, он стонал и бредил.
- Кто это? Что с тобой и с ним случилось?
- Крестная, все так непонятно. Я еще раз говорю, что во многом нам нужно разобраться. Этот парень спас меня. Его ранили. Убегая от преследователей, Макс упал в  ущелье. Надеясь на помощь, он забрел в лагерь. Услышал, как я кричу в спортзале, загнал куда-то собак и сбил замок на двери. После того, как он мне сбивчиво рассказал, что с ним произошло, мы стали искать хоть какие – то медикаменты. Антибиотиков я не нашла, обнаружили немного еды и кусок ваты. Быстро забрали, что было, и постарались убраться с этого проклятого места. Далеко уйти не могли, он потерял много крови. Стал терять сознание, я кое- как перебинтовала его раны, но уже прошло много времени, он слаб и ему нужна медицинская помощь. Идти я никуда не могла, не могу его бросить, не знаю местность. Не могу понять, кто все это задумал? Зачем Алтын опоил меня чем-то и увез сюда? Он же был нам с Шолпанкой другом? Что вообще происходит. Макс сказал, что он боится ментов, в его покушении на убийство принимал участие полицейский. Ночью мы спрятались за деревьями и переночевали, а утром я нашла этот грот. На рассвете спускалась к речке за водой, хорошо, баклажку прихватила, собрала окурки, курить очень хочется. Я видела, как, у забора, там, где мы с Максом перебрались, курили, и подошла к этому месту. Собаки очень лаяли, но я уже боялась не собак, а людей. А как там мама? Как вы вообще здесь очутились? Я видела вашу машину и стала спускаться вниз. Вскоре «девятка» исчезла с моего поля зрения. А когда увидела, что иномарка загородила вам дорогу, Андрея положили на капот, и подставили дуло к виску, я чуть не сошла с ума. Кому мы что–то плохое сделали? - сыпала и сыпала вопросы Вика.
     - Ой, Вика! Столько всего произошло. Мама твоя попала в больницу с давлением, но ты не переживай, сейчас все нормально, ей его сбили и она держится. Очень переживает за тебя. Мы тебя все ищем, - сбивчиво говорила я.
- Аня, Аннушка, где ты?- Услышали мы голос Андрея.
   Я вышла из зарослей арчи и позвала Андрея. Когда он подошел, я стала вкратце объяснять ситуацию.
    За полвека своей жизни я поняла одну истину: не верь, не надейся ни на кого, не проси, поэтому решила не говорить Юрию о Вике с Максом. Пусть пока все прояснится. Андрей со мной согласился. Мы решили после отъезда ментов задержаться в лагере, чтобы перевести Макса и Вику домой. Когда мы с Андреем зашли в грот, Макс пришел в себя, а Вика ему рассказывала о нас.
    - Андрей, - представила она моего мужа, - крестная, ой, тетя Аня, - а это Макс – повернувшись к нам, сказала Вика.- Мой спаситель!
- Вика, вы еще немного подождите, уедет полиция, и мы за вами вернемся, - произнес с жаром Андрей. - Только ничего не предпринимайте и сидите тихо. Тут от лагеря не далеко, шум могут услышать.
- Хорошо,- сказала Вика,- ваши инструкции мы выполним, но вы прихватите хоть какой-то еды, иначе я и Максим не сможем передвигать ноги, - с иронией произнесла она.
    Прощаться мы не стали, а поспешили спуститься в лагерь в надежде скоро увидеться..


                19

       Спуск у нас занял минут десять. Местность уже была знакома, в душе была радость от встречи с Викой, волна счастья исходила из груди, хотелось дышать полной грудью, и я стала осматривать склоны, которые были покрыты жухлой травой, валунами, и, как я уже упоминала, нашей южной арчой. Вспомнилось как в ущелье Сайрамсу, мы встретили пожилых людей, которые вывозили на лето своих внуков в горы, в целях исцеления от туберкулеза. Не знаю, правда или нет, но они с мая по октябрь проводили время в палатках под арчой, убеждали нас, что арча имеет целебное свойство и лечит простудные заболевания и туберкулез, так как выделяет какой то эфирный состав. И правда, воздух в тех местах упоительно приятно пахнет хвоей и свежестью.
У ограды нас поджидал Махмуд.
     -Андрей, не говорите ментам о том, что я вам рассказывал, я себя не считаю виновным, но боюсь, что меня тоже загребут.
     - Махмуд, о себе ты расскажешь то, что считаешь нужным, но об Алтыне извини, придется тебе все выложить. А пока напои нас чаем. Что - то пить хочется.
- Да, да, идемте. Я как раз заварил.
- Как тут себя яйцеголовый и блондин ведут? Тихо?
- Немного пошумели, но я не подходил, и они вскоре успокоились. Что – то там шушукаются. Но я то точно знаю, что им не выбраться!
    Мы прошли к столу под навесом и сели за ним. На столе лежали хлеб, сахар, печенье и пряники.
- Махмуд, мне что – то плохо. Я не хочу сейчас есть, но можно на дорогу себе возьму печенюшек и сахара? Что – то меня поташнивает.
- Какие разговоры, угощайтесь! Времени-то много, а вы, наверное, не обедали.
Андрей стал уминать нехитрые яства с чаем, ну а я без стеснения положила себе в сумочку энное количество печенья и сахара. Выпила чашку чая и стала мысленно анализировать все происходящее.
- О чем ты думаешь? Может, поделишься своими мыслями?
   Ответить Андрею я не успела, мы услышали звук приближавшихся машин. Как я уже говорила, машины оперативников, на которых они ездят по делам, не броские. В первой я увидела Юрия рядом с водителем. Я поспешила к нему на встречу, Андрей последовал следом. С Юрием приехали такие же  люди, одетые в штатское, футболки и джинсы, только выправка была особенная. Во второй машине сидели люди в форме.
        - Аня, что произошло? Я же тебя предупредил, чтоб ты никуда не лезла. Не хватало еще, чтобы я себя винил остаток жизни в том, что не сумел тебя сберечь, - с теплотой в голосе сказал Юрий.
        - А мы и не лезли, стали выезжать с лагеря, а нам перегородили дорогу вот этой машиной,- показала я в сторону «Мерса».
        - Так, Анна, посиди, отдохни, я все объясню сам – нервно произнес Андрей. Мне показалось, что он заметил беспокойство Юрия ко мне.
         - Хорошо, я посижу, - и вернулась к столу.
Андрей с жаром рассказывал вновь прибывшим людям все, что произошло, и повел оперативников к спортзалу.
Вскоре я услышала хохот: из спортзала выводили наших налетчиков без штанов. Оказывается, Махмуд с Андреем стянули с них брюки и связали спиной друг к другу.
Эту сладкую парочку забрали полицейские в форме и увезли.  В «Мерс» сели двое из свиты Юрия и последовали за первой машиной. Я за всем наблюдала со стороны.
     - Завтра жду вас с письменным объяснением у себя в кабинете, а сейчас вы свободны. Аня, твой муж сказал, что вы очень устали, и попросил перенести допрос на завтра. Только ради нашего знакомства я удовлетворил его просьбу. К десяти часам прошу быть в кабинете.- Приказным тоном говорил следователь, обращаясь к Андрею.- До свидания. Мне надо ехать. Дела.
- Как ты смог так быстро отвязаться от полиции? – задала вопрос я мужу.
- Да вот сам удивляюсь. Давайте и мы поедем по домам. – Явно адресуя сказанное Махмуду, произнес Андрей.
- Вы езжайте, я за вами. Собак только выпущу.
Андрей выехал за ворота, взял ведро, и стал спускаться в ущелье к речушке за водой.
- Если Махмуд спросит, почему не уехали, скажи, что я хочу машину помыть.
Я кивнула и продолжала сидеть на заднем сидении, делая вид, что отдыхаю.
    Махмуд выехал, закрыл ворота и подошел ко мне. - А вы что не уезжаете?
-Да вот Андрей решил вымыть машину и пошел за водой.
 -Да здесь неудобно мыть, пусть лучше отъедет метров семьсот, там есть живописное место, река рядом с дорогой. Можно тебе отдохнуть, а Андрей без особых усилий помоет свою «девятку». Я всегда там мою свою машину. Посоветовал он и дал по газам
Вскоре появился Андрей с ведром воды.
-  Махмуд уехал, можешь идти за Викой и Максом.
     - Аня, ты возьми тряпку и делай вид, что собираешься мыть машину.                - Да тут несколько верст в округе никого не увидишь.
     - Давай делай, что говорят. Чем черт не шутит. Кого еще сюда может занести?  Поставь ведро рядом, и если кого увидишь, начинай мыть. Я пошел.
     - Подожди, возьми им хоть немного сахару и печения.- Усаживаясь удобней в салоне, игнорируя его совет о мытье машины, сказала я.
     Я сидела, минут двадцать, пристально наблюдая за дорогой, и иногда посматривая в сторону, куда направился мой муж. Вскоре заметила, как  спускаются со склона Вика и Андрей, держа  Макса под руки. Голова у него болталась как баскетбольный мяч в сетке. Терпение мое лопнуло, и я вышла им на встречу.
     Андрей показал мне кулак, и я вернулась к машине. Вскоре мы усаживали Макса на заднее сиденье. Вика попросила сделать звонок матери. Я набрала номер телефона, спросила, чем она занимается. Как оказалось, Таня только вернулась домой с похорон Зои и стала подбирать фотку Вики, для того, чтобы отнести в полицию.                - Как хорошо, что ты еще не отнесла, не уходи из дома, мы нашли Викторию.                Вика выхватила трубку и продолжила короткий разговор, слезы навернулись на ее глаза, и она отключила мобильник.
    Затем Виктория села рядом с Максом, взяла его за руку и сразу провалилась в глубокий спокойный сон. Андрей был доволен и горд тем, что мы нашли девушку.
      Машина скользила медленно, Андрюша аккуратно объезжал ямки, боясь потревожить  спокойный сон Макса и Виктории. «Может же ехать спокойно» - про себя подумала я, а вслух ему сказала:
- Андрюша, Вику с Максом, наверное, разместим у себя. Не стоит им сейчас светиться.
-Конечно, я уже тоже об этом подумал. Анюта, нам нужно докопаться, кто же заварил эту кашу.
     - Вот так живешь и не предполагаешь, что все эти несчастья могут произойти с  близкими людьми. А тут как в кино. И смерть, и погоня, и пистолеты!
     - Хватит себя накручивать, будешь тоже, как Таня, за сердце хвататься. Все будет нормально. Вика жива, Макса мы на ноги поставим. Викуля ему антибиотики проколет. Воспалительные процессы снимет. Пуля прошла на вылет, рана небольшая, видимо, в раны грязь попала, да и крови много он  потерял, а так рана не смертельная. Отдохни лучше.
      В Аксукент мы возвращались через поселок Сайрам. Доехали до дома Татьяны уже затемно. Таня с Иваном стояли у ворот и о чем-то спорили. Разговор их прервался, когда машина остановилась у ворот. Татьяна бросилась к Вике, начала рыдая обнимать дочку, расспрашивая, что произошло.
      - Я не могу говорить, устала, хочу спать и выпить кофе, у меня раскалывается голова. Все потом. А сейчас помогите Макса затащить домой.
      - Вика, - взяв ее за руку, сказала я, - мы посоветовались с Андреем и решили, что будет лучше, если вы с парнем отсидитесь у нас. Кто – то очень хочет, чтобы ты исчезла, нужно разобраться, кто, и не высовываться раньше времени.
      - Спасибо, крестная. Но нужны медикаменты. Необходимо сбить температуру, антибиотики купить, раны промыть Максиму. Сейчас для меня важнее всего поднять его на ноги,- с нежностью смотря на Макса, произнесла Вика. Да и помыться надо.
      - Все, Танюш, ты видишь, что она цела и невредима, давай все разговоры отложим на завтра. Обещаю, пока ты не придешь, я ни о чем не буду ее расспрашивать.
      - Хорошо, ты, наверное, права. Дочь действительно умаялась. Сейчас я одежду ей соберу.
После того как Таня зашла в дом, через пару минут вышла бабуля с охами да ахами, слезы катились с ее глаз.
     - Бабуля, успокойся, теперь у меня все будет хорошо, - уверенно сказала Вика, нежно обнимая бабушку за плечи.
     Минут через десять Таня вынесла пакет с одеждой, и мы поспешили отъехать от дома. По пути заехали в аптеку, купили то, что сказала Вика, и вскоре делали последний рывок по пути до дома и как всегда, подъезжая к воротам, услышали радостный лай наших собак, Евры и Чарлика. Машину Андрей загнал в гараж, а из гаража Макса отвели в дом.
Андрюша кое-как искупал парня под душем. Пока Андрей с Максом были в душе, мы с крестницей приготовили нехитрый ужин: я пожарила яичницу, а Виктория сварила кофе. Вскоре Андрей вывел Максима и усадил на диван, Вика обработала парню раны перекисью, и вколола антибиотики. Ужинали молча, все устали и разговор не клеился. Вскоре и я, и Вика приняли душ и стелили постель.
      Максу постелили в кабинете, Вика легла в большой гостиной, чтобы быть рядом с больным и колоть своевременно уколы. Димедрол с анальгином сделали свое дело, и он быстро уснул. Вика тоже смешно засопела. Андрюша как всегда стал смотреть боевики. Я пошла в спальню и продолжила читать Зоины ежедневники. И снова была поражена ее немецкой аккуратности.



                20
…..
      1996 год. Мне тринадцать лет! Сегодня умер мой папа. Не могу писать, катятся слезы и стоит комок в горле, руки дрожат. Бедная мамочка, она постоянно плачет. Сашка от меня не отходит, старается подбодрить, но мне не до него, я срываюсь, ору на друга без причины.
Тринадцать лет, тринадцатое число – оно для меня роковое, как и для многих других.
    ….
    Сегодня девять дней как нет папы. Мамочка завела со мной серьезный разговор, о том, что она будет заниматься каким-то бизнесом. Она думает, что я ничего не понимаю, но я все поняла, ей нужно зарабатывать деньги, чтобы мы могли покупать продукты и одежду, платить за  свет, газ ну и все прочие услуги.
    ….
       Мама все продает, сказала, что уедем в Шымкент к бабушке, чтобы она могла за мной присматривать. Мне так не хочется уезжать! Сашка говорит, что меня никогда не забудет, и когда мы вырастем, он на мне женится и заберет в Алма-Ату.
     ….
        Живу в Шымкенте, подруг у меня нет. Мама меня шикарно одевает, она много зарабатывает, мне говорит, чтобы я отлично училась и могла найти правильную дорогу в жизни. Саша меня не забывает, писем не пишет, но часто звонит. Он после моего отъезда, занимается борьбой, и даже выигрывал на каких-то соревнованиях. Говорит, что это необходимо в нынешней жизни, и что он хочет защитить меня в любой ситуации.
Саша уже где - то работает телохранителем. Смешно, но это так – он же сильный.
   ….
       1999 год – умерла бабушка. Мама теперь чаще остается дома. Иногда ездит и привозит товар, реализацией занимаются другие люди. Мамочка арендует несколько бутиков и везде торговля идет хорошо. Я учусь на юриста. Подруг по-прежнему нет, я не доверяю девчонкам, только зависть движет ими. Не хочется испытать предательство.
    ….
       2000 год. Мама выходит замуж! Я очень не хочу видеть чужого мужчину в доме, он мне не нравится. Какой-то хитрый взгляд, носик вытянут как у крысы, что-то крысиное в нем, даже в его поступках. Мама сказала, что я эгоистка, и не желаю ей счастья. Что ж, буду делать вид, что я за нее рада. В конце концов, она молода и имеет право на счастье. Но Роман мне не нравится, он моложе ее на несколько лет, нигде не работает, изыскано одевается, (понятно, за чей счет). Роман любит посещать рестораны и катать шары по зеленому сукну, естественно, игры проводятся на деньги, и фортуна не часто посещает его.
    ….
      Мама с Романом уехали за границу. Ко мне приезжал Сашка. Он стал красавцем, высок, строен, мышцы так и ходят ходуном. Красивые черты мужественного лица стали такими родными. Мне кажется, что ближе Саши у меня никого нет.
  ….
     Часто стала ловить похотливые взгляды отчима на себе. Мама не замечает, или не хочет замечать, что эта крыса вечно пялится на меня. Он дарит мне странные подарки, белые кофточки и коротенькие юбочки, еще и косыночки синенькие или красненькие. Роман часто просит, чтобы я примерила то, что он мне подарил. Мама тоже ему подпевает: « Примерь доченька, он специально для тебя выбирал». Она что, не замечает, что Роман, какой-то извращенец. Часто щиплет меня за зад, старается обнять, или притронуться к груди.
  ….
     Сегодня я стояла у зеркала и делала макияж, сзади подошел отчим и начал обнимать меня, приговаривая: - «Ты будешь ходить как куколка, я тебя одену, обую, женюсь на тебе, будь только моей».
    - Ты, урод, посмотри на меня со стороны, я, что похожа на кретинку? Я своей матери зла не желаю, и ко мне больше не подходи с подобными предложениями. Иначе я уйду из дома. Интересно, за чей счет ты меня собрался одевать? За мамин? Так она меня и без тебя прекрасно оденет, без твоих голубых галстучков и беленьких кофточек, ты, что во мне болашаковца видишь? Ошибаешься. Не на ту нарвался.
   Мамы дома не было, и потому я стала очень грубо с ним разговаривать. Его привело это в бешенство. Роман скрутил мне сзади руки и потащил на кровать, я не могла вырваться из его цепких лап.
      Я кричала, отбивалась, кусалась, но было бесполезно. Руки были захвачены и сплетены сзади спины, боль пронзала меня от каждого неловкого движения. Мне казалось, что у меня сместились суставы на плечах и на локтях. Я как-то изловчилась и ударила его ногой в пах. Крики, ругань, стоны понеслись с его уст, но он меня не выпустил. Скользкие, отвратительные поцелуи обсыпали мою шею, спину и тут зашла мама. Она бросилась на помощь, но получила удар ногой в бок, отлетела в сторону, ударилась о косяк и потеряла сознание. Очевидно, этому уроду понравилось чувство власти над беззащитной женщиной, и он ударил меня по виску кулаком. Когда я пришла в себя, этот уродец сидел в ногах и целовал мои ноги.
     - Тебе не жить, урод! Ты покойник! Я тебя все равно достану рано или поздно!- кричала я, и что – то еще говорила ему и говорила.
    Мама пришла в себя, посмотрела виноватым взглядом на меня и властным тоном бросила несколько слов: - « Убирайся из дома».
    - А что я, она сама терлась у моего хрена!
    - Уходи! – тоном не терпящем возражений снова процедила сквозь зубы мама.
    - Подумаешь, ну и уйду, сама приползешь за мной. Кому ты нужна? Где ты найдешь еще, такого как я, разве что пойдешь пятой женой к какому-нибудь почетному отцу семейства в Карабулак. Повторяю, твоя дочь сама виновата, нечего возле меня хвостом крутить!
     Мама с ним больше спорить не стала, покидала вещи в сумку и выставила за дверь, пригрозив, что если он не уберется, то она вызовет полицию и упечет его за решетку за изнасилование малолетней.
  ….
       - Все, с этого момента, у меня настал перелом в моей жизни. Я еще не знала что делать, но знала одно: жить, как жила раньше я больше не буду. Все мне было в розовом свете, очевидно, с изнасилованием я испытала страшное чувство унижения  к себе и отвращение к сексу. Очки бело-розово-голубые были сброшены в тот же день. Что мне делать? Как жить?
        Я не отвечала на вопросы матери, - « Да», «Нет», это все что я говорила. Ходила как зомби, забросила занятия. Мне казалась, что все на меня тычут пальцем и смеются в след.                ….
    Сегодня я поняла, что залетела от этого кретина. Мама уговорила родить, аргументируя это тем, что у меня после аборта может не быть детей.
  ….
    Отец у дочери появился, заплатили соседскому пацану. Он со мной расписался в Загсе, чтобы не было лишних разговоров, и ни у кого моя беременность не вызвала подозрений. Безотцовщиной моего ребенка уже не назовут, это факт.
   ….
     Родила девочку. Но почему-то, как смотрю на нее, мне мерещится Роман с искаженным от похоти лицом. Я должна ему отомстить! Надо проработать план мести. Найти где он находится. Мама сказала Александру, что я вышла замуж. Звонки с его стороны прекратились. Из-за отчима я потеряла все: веру в людей, любовь, даже свой ребенок не в радость. Кое- как закончила учебу и получила диплом. Чем заняться? Ничего не хотелось делать.
    ….
      Я стала шлюхой. Болтаюсь по кабакам, тащусь с кем попало и не получаю никакого удовольствия. Роман меня сделал фригидной. Самцы платят бабки, у меня скопилась приличная сумма, но мне не это нужно. Я купила квартиру, мебель, шмотки. Все, пора заняться делом. Где находится Роман, я нашла. Теперь буду вызывать Сашу. Пора ему рассказать все, что со мной произошло, я не верю, что он меня мог разлюбить. Во всяком случая я точно знаю, что он мне поможет отомстить моему обидчику.
   ….
      Приехал Саша. Я ему долго и подробно рассказывала о том, что происходило со мной в течение года. Слушал он меня молча, иногда переспрашивал о чем – то задумавшись. Иногда спрашивал о каких – то деталях. Рассказ я закончила тем, что сказала ему о том, что мечтаю отомстить Роману за нанесенное унижение. Саша меня понял и сказал:
   - Не будем откладывать в долгий ящик то, что ты задумала, не такой уж он у тебя крутой.
   - А я и не говорила, что он крутой.
   - Да это я так, так ты говоришь, что он живет у любовницы.
   -Да, - ответила я.
   -  Так как, он тебя заставлял одеваться: белая кофточка и галстук, вот и возьми с собой этот галстук, я его им – же и задушу, - зло сверкая глазами, сказал Саша.   
     Я с непонятным чувством радости в душе нашла галстук «Болашаковца», и протянула Александру.
    - Поехали, покажешь, где живет его любовница. А по дороге заедем в бар, я выпью, какой-нибудь коктейль.
    Мы заехали в небольшой ресторанчик по пути, у барной стойке сидел приятный немолодой мужчина с дамой и пили какой – то напиток  Саша споткнулся, ухватился за руку этого человека, извинился и мы сели рядом с этой парой. У Саши в руке оказались часы, он перевел стрелки, и незаметно бросил на пол. Прошло несколько долгих минут, прежде чем молодой парень подошел к стойке, увидел часы, наклонился, чтобы поднять их. Мужчина обратил на парня внимание и сказал парню.
    - Это мои часы. Чем докажешь? – усмехнувшись, спросил парень.                - На браслете стоит именная надпись.                - Сейчас посмотрим, Да ты прав пахан, ничего не имею против того, что это ваши часы, пожалуйста, заберите их. С вас бокал коктейля.
     - Какой разговор, заказывай! Я оплачу.
     - А который сейчас час? – вмешался в их диалог Саша.
     - Двадцать два часа, - ответил мужчина, надевая браслет на руку.
     - Какая у вас интересная модель часов, можно посмотреть?
     - Да, пожалуйста, это подарок, на них и надпись есть именная, - и он передал часы Саше.
   Саша долго крутил часы в руках и незаметно перевел стрелки, на полчаса назад и еще долго восхищался ими. Затем вернул часы, мы чокнулись бокалами с этой милой парой за знакомство и через несколько минут удалились.
     - Все, Зоя. Алиби нам обеспечено.
     - А я только что сообразила, что ты всю манипуляцию с часами проделал нарочно.
     - Теперь поехали к Роману. Мне не терпится увидеть этого педофила.
  Через пять минут мы уже были у двери и звонили в нужную нам квартиру.
     - Иду, иду дорогая! – послышался слащавый голос бывшего отчима.
  Дверь широко открылась, но, видя нас, Роман попытался ее прикрыть. Халат его распахнулся, и мы увидели его совершенно голым. Я захлебнулась истерическим хохотом.
     - Мне некогда, я собираюсь идти в ванную. – Как бы оправдывая свою наготу, сообщил Роман.
     - Не спеши, ковбой! Я еще с тобой не поговори, - дерзко сказал Александр.
     - В чем дело? – испуганно лепетал бывший отчим.
     - Ну, ты, конечно, понял, зачем мы пришли, моя девушка желает мести. Так что пошел в ванную сам, и не открывай рта лишний раз, ты уже свое отговорил,- держа в руках  пистолет и махая им перед носом Романа, сказал Александр.
   -Кто ты, и что тебе надо? – продолжал лепетать Роман.                -     Вопросы здесь лишние, сам залезешь в ванную или помочь?
    - Нет, я сам, - через секунду он был уже в пене.
  Саша намотал на руку полотенце, показал Роману галстук, по глазам увидел, что тот понял значение этой вещи, и без жалости погрузил его голову в воду. Роман  долго брыкался, хватаясь за полотенце руками,  но поцарапать рук Александра не смог. Я торжественно стояла, без тени сожаления, видя, как корчится этот кретин. Галстук остался плавать в ванной.
      Через пару минут, Саша протирал дверные ручки и места, где могли остаться следы. Все делалось молча и без суеты, как будто ему приходилось каждый день заниматься этим делом. Посмотрев в глазок на двери, и убедившись, что  в  подъезде никого нет, он уверенными шагами стал спускаться вниз по лестнице. Я засеменила за ним, сердце бешено билось, но страха не было. Только спустившись на третью ступеньку, я услышала щелчок  английского замка и прибавила шаг.


                21

       - Господи, бедный ребенок! Ей в тот момент нужен был психолог, может, все повернулось бы иначе. От таких потрясений не мудрено, что у Зои съехала крыша,- подумала я и пошла, проверить, как себя чувствует Максим. Свет в кабинете горел и я, тихо ступая на цыпочках по мягкому паласу, подошла к двери и увидела Вику сидящую у постели нашего гостя. Они смотрели друг другу в глаза, затем Максим притянул голову Вики к себе, и их губы слились в долгом поцелуе. У них кажется роман, дай – то Бог, Максим, по-моему, достойный парень. Мешать я им не стала, мальчик уже очухался, ему в данный момент не до меня,  я решила удалиться и продолжить чтение занимательного  ежедневника Зои.
     …
     - Наконец моя душа успокоилась! Сегодня я сделала то, что задумала очень давно, правда не своими руками, да какая разница, Роман получил по заслугам.
Мы отметили этот день в моем любимом ресторане, и сегодня у меня был ошеломительный секс с Александром. По-моему, я любила всегда только его, и первый раз в жизни испытала неземное блаженство. Жаркие поцелуи. Нежные объятия. Признания в любви. Неужели, чтобы все это испытать, мне нужно было уничтожить насильника.
    Саша пообещал со мной поговорить насчет, какого – то бизнеса, который я должна возглавить.
     ….
     Сегодня состоялся наш разговор, Саша предложил мне открыть фирму по туризму, организовывать туристические поездки и подбирать людей на работу за границей. На самом деле он предложил мне отбирать девушек, не имеющих родственников, или имеющих родных, но с которыми связь не поддерживается. В мои задачи входило заниматься уговорами, склонять девчонок  работать в стриптиз барах официантками и посудомойками. На самом деле девушек отбирались в публичные дома и притоны для занятия проституцией.
     Отбирать людей нужно было по категориям, кто сам согласен, тех в публичные дома, а кто отказывался, определяли в бордели и притоны, где девушки находились под замком. Деньги за это были обещаны немалые. Откладывать оформление своего легального бизнеса я в долгий ящик не стала,  и быстро собрала все необходимые документы. Саша познакомил меня с нужными людьми и «машина» завертелась, благо дело,  юридическое образование у меня имелось.
     Самое главное, не привлекать к работе в бордель девушек и парней, имеющих близких родственников. Саша сказал, что молодые мальчики тоже востребованы, «больных на голову» людей много, и как они позволяют себе развлекаться после трудовых и напряженных будней, нас не должно волновать.
      Для кого – то из девиц это выход:  в нашем городе человек может жить без работы годами, и неизвестно, что из него выйдет, а там, если не будет артачиться, сколотит себе приличный капитал и еще спасибо нам скажет.
     …
У меня все получается! Саша приезжает почти каждую неделю. Проколов пока нет.
       Помимо всего того, что мне предложил Саша, я собираю деньги с лохов. Обещаю их отправить на высокооплачиваемую работу в Грецию убирать мандарины, или в Турцию работать в кафе посудомойками. На самом деле я не собираюсь заниматься их делами. Время от времени отправляю партию туристов, оформляю документы на поездку за неделю, или дней за десять.
       В основном люди ходят ко мне за деньгами и не получают ничего. Они жалуются в вышестоящие инстанции на задержку документов. При проведении проверок, я говорю аудиторам, что документы отправлены на получение визы. И действительно, процентов двадцать из числа тех, кто сдал документы, выезжают за границу работать по контракту. Некоторым надоедает ходить или они устраиваются на работу в какие-то фирмы и уже 200 – 300 долларов для них не играют никакой роли. Ну, а я предпочитаю, чтобы у меня была слава того, что я торможу документы, нежели что занимаюсь поставкой людей в бордели. Я открыла себе карточку ВИЗА и имею приличный капитал. Денег дома не держу, в офисе тоже - зачем провоцировать грабителей? Скоро мы с Сашей рванем за бугор, купим приличный дом, вложим деньги в  акции, и будем жить припеваючи.


                22
      Я читала ее признания и холодела от ужаса, что позволяла себе эта расчетливая дрянь. Мне уже не было ее жаль, в конце концов, рано или поздно это бы чем-то нехорошим закончилось. Записи в дневник вносились все реже, опираясь на то, что все списки, все бумаги находятся в компьютере или в сейфах.
       Юрию нужно прорабатывать версию на счет обманутых людей, в принципе она пишет, что кто сильно ее доставал, она всегда находила выход, как утешить человека. Зоя его отправляла на работу, далеко не престижную, или возвращала деньги. Саша, но он тоже не заинтересован в ее смерти. Она для него была курицей, несущей золотые яйца. Да и мне кажется, он занимался еще какими-то делами. Сомневаюсь, что эта девочка положила деньги на его счет. Так что после ее смерти ему ничего не обломится. Кто, ну кто мог совершить убийство? Завтра обязательно поговорю с Юрием. Какую версию он сейчас отрабатывает. Почему завтра – сегодня. Уже раннее утро, скоро вставать, а я еще не отдыхала. В висках от переизбытка информации и происшедших вчерашних событий, слышались глухие равномерные удары, сильно давило затылок, мысли неслись одна за другой. Казалось, что я бегу по длинному коридору и не могу войти не в одни двери. Что расскажет Макс? Как очутился он рядом с Викой? Что у него произошло? Они с Андреем почти одного роста, только Макс накаченный крепыш, ему нужно подобрать что-то из Андрюшиных вещей. Господи, о чем я думаю. Вскоре я провалилась в тревожный, беспокойный сон. Снились морды кабанов, несущихся за мной, глухие выстрелы, огромные яркие цветы, за которыми я пыталась прятаться, много людей, собак, шепот, крик – все сливалось воедино и расплывалось огромными серыми кругами. Затем я увидела круги, расходившиеся от меня по зеркально чистой воде. Я плыла по широкой реке, пытаясь прибиться то к одному, то к другому берегу и увидела Андрея. Андрей старался поймать меня за руки,  попытки не увенчались успехом, но после нескольких неудачных захватов, наши пальцы сплелись, и я проснулась в холодном поту. Андрей действительно тянул меня за руки, пытаясь приподнять с кровати.
-Аня, Аня! Тебя Юрий к телефону.
Очнулась я быстро, схватила трубку и услышала голос Юры:
     - Аня, вы утром не приезжайте, подъедете к трем часам, у меня совершенно нет сейчас времени.
     - Хорошо Юрий, спасибо, что позвонил, иначе нам пришлось бы дожидаться тебя в ваших неуютных коридорах, -  я обрадовалась, что не пришлось ехать с утра в участок и легла снова в кровать.
      - У нас будет еще время поговорить с Максом, а сейчас я смогу еще часок поспать, - сказала я Андрею, но поспать мне не удалось.
      Андрей знал, как меня растормошить, поцелуи и объятия плавно перешли в любовные игры. Хорошо, что дом огромный и не слышно в других комнатах, что мы вытворяли под простынями. Усталость от тревожного сна сняло как рукой, снова захотелось петь, танцевать, дышать полной грудью. Вот оно, маленькое счастье,  оно  мое и я буду его беречь, с этим счастьем я совершенно не хочу ни с кем делиться. Я соскочила с кровати, набросила халат и побежала в душ, напевая какой то незамысловатый мотивчик.
     Контрастный душ остудил мозги, которые за последние дни были напряжены до предела. Сейчас, самое главное, нужно подключить логическое мышление, и найти того, кому выгодно убрать Вику. Кому она помешала и перешла дорогу? Хоть она и говорит, что у нее врагов нет, но мне кажется, если человек молод и не урод, то у него всегда будут недоброжелатели, это жизнь и никуда от этого не деться. И, как правило, враги оказываются в ближайшем окружении, исключить коллег и подруг мы не имеем права, кому-то она не в том месте перешла дорогу. И самое главное, уже ясно, что это была женщина, Валерий так сказал! Но кто? Нужно еще раз узнать у Вики отношение ее к подругам, коллегам, знакомым, - может я смогу зацепиться за начало  или конец этого запутанного клубочка.
      Через час мы все четверо сидели за столом. Завтрак был приготовлен на скорую руку,  Вике и Максу сейчас вредно наедаться, они довольно долго голодали. Приготовила  омлет, порезала помидоры и заварила чай с шиповником, думаю, достаточно для восстановления сил.
        За столом разговор не клеился, хотя Макс чувствовал себя сносно. Некоторое время мы вежливо жевали, стараясь не встречаться взглядами. Перебрасывались ничего не значащими фразами, пытались улыбаться друг другу, но каждый думал о чем–то своем. Видно было, что Макс чего–то опасается, как бы изучая нас. Я предложила после завтрака  собраться в большой гостиной и послушать рассказ Макса о себе, о его жизни, а самое главное, мне очень хотелось узнать, как он очутился рядом с Викой. Макс усмехнулся, когда я спросила об этом и сказал:
- Рассказ будет длинным, есть у вас время выслушать и правильно меня понять?
- Ничего, у нас времени достаточно,  – произнес Андрей, - я тоже желаю понять, кого пригрел в своем доме? Что вообще происходит? За этой, - показывая на Вику, - гоняются придурки, за тобой тоже. Мы вообще не сталкивались с криминалом. Нет, я не хочу сказать, что мы с женой кристально чистые, но и связываться с твоими дружками и тем более с правоохранительными органами нам не резон.
- Не кипятись, Андрей, я все расскажу, а вы уж решайте, как со мной поступить? Милицию, или, как у вас говорят, полицию, подтягивать все равно придется, выслушав мой рассказ, вы поймете почему.
После завтрака, Вика и я быстро прибрали со стола, мужчины перекурили, и через несколько минут все собрались в гостиной, удобно устроившись в креслах. Таня с Иваном сообщили, что приехать не могут. Макса явно обрадовала эта весть, и он начал свой рассказ.


                23

     - Что ж, слушайте! Сюжет довольно банален и прост. Как и во многих обычных, советских семьях, рос я маменькиным сынком, так как был один у родителей. Родных у нас не было никого, мои обожаемые предки были детдомовские. Они дружили еще в детстве, окончили в один год школу, затем поженились и жили на квартире. Появился я у родителей довольно поздно, мать сначала работала дворником в Москве, для того, чтобы получить благоустроенную  квартиру. Вечерами училась в институте и занималась хозяйством. Отец работал на стройке, иногда подрабатывал грузчиком, и тоже учился, только на заочном отделении. Перед тем как мне появиться на свет, родители получили двухкомнатную квартиру и имели дипломы. Отец стал ведущим инженером в одном из НИИ, а мама после декретного отпуска стала работать учителем в средней школе - преподавала в начальных классах. Родители, не доедавшие, не получавшие материнской любви, давали мне все, чего не получали сами в детстве. Лет до шести меня жалели, утешали, если я был на что- то или на кого-то обижен, успокаивали, подкладывали мне лучшие кусочки за столом, покупали красочные книжки, лучшие и дорогие игрушки – все это я воспринимал как должное. В нашей квартире всегда царил порядок, который поддерживала мама, отец ей тоже помогал в свободное время. Вскоре и на меня были возложены некоторые обязанности. Я убирал в своей комнате, каждую субботу пылесосил ковры и дорожки, мыл после ужина посуду, и ежедневно занимался гимнастикой – этого требовал отец. Мама же меня баловала, завтракал перед школой я всегда свежей булочкой, испеченной заботливо ею, пару яиц, сыр, чай, ну а на обед обязательно горячее и что-то вкусненькое подкладывала она мне. Все было рассчитано по калориям, и мне строго выдавалось то, что считалось полезным и в меру. Поэтому я с детства привык съедать именно то количество еды, которое положено съесть для развития крепкого и здорового организма ребенка. Мама всегда твердила, что за здоровьем нужно следить своевременно.  Отец наблюдал за тем, чтобы я утром делал обтирание, вскоре я сам к этому привык и продолжал обтираться без напоминаний. Гулял я строго по расписанию, не больше двух часов в день. Мама работала только в одну смену, и я почти всегда с ней возвращался со школы домой, поэтому я слыл маменькиным сынком. После десяти лет я посещал кружок фехтования, где нас обучали быть галантным кавалером, уважать женщин и стариков. Преподаватель Петр Ильич учил нас, как сидеть правильно  за столом, пользоваться  столовыми приборами и обучил некоторым несложным танцам. Первое время я не желал ходить на эти занятия, но потом втянулся, и мне очень понравилось, я там узнал много полезного, что мне в дальнейшем пригодилось в жизни. Когда  ребята задирались до меня, я не обращал на них внимания, сам мог дать кому-то по шее, правда, несколько раз и мне приходилось прибегать домой с синяками. Мама начинала ахать и охать, а отец говорил, что мужчин украшают шрамы.
     Так незаметно проходили мои детские годы.  После окончания школы я поступил в МГУ  и учился на дневном  отделении. Распад Союза, экономический кризис - ничто не могло омрачить мою беспечную юность. Но страшная беда не замедлила постучаться в мое окно. У меня погибли родители! Так уж случилось! Возвращались с дачи от приятелей, и в машину, на которой они ехали, врезался КамАЗ, груженный жженым кирпичом. Был сильный ливень, ночь и водитель КамАЗа поздно увидел «Жигули», стал выворачивать руль, не справился с управлением, врезался в легковушку. Машина с моими родителями и их друзьями улетела с обрыва, и все пассажиры легковушки погибли.
       И так я остался один, совсем один! Нет, у меня, конечно, были друзья, знакомые, но когда закончились сбережения, всех друзей сдуло словно ветром. Я занимался, любой работай, какую только мог найти. На заводах и предприятиях не платили зарплату, поэтому подыскивал временную  работу, которая оплачивалась ежедневно. Был грузчиком, торговал на рынке, мыл машины, был официантом, не брезговал ничем, но денег не хватало. МГУ пришлось бросить, перевелся на платное заочное отделение в химико-технологический институт и кое - как его окончил. На работу по специальности устроиться, не мог и решил, как многие в то время продать свою двухкомнатную квартиру, купить однокомнатную, а на вырученные деньги заняться челночным бизнесом. С пол года дела мои шли неплохо, я накопил денег и решил построить бутик. Нас набралось человек двадцать, мы сложились и наняли частную строительную фирму строить комплекс. Фундамент был заложен, денег не хватало. Мы складывались и складывались, чтобы ускорить строительство, но, однажды придя на стройку, обнаружили, что наши материалы исчезли вместе со строителями. Где мы только не искали директора этой фирмы, но наши поиски не увенчались успехом. Фирма была зарегистрирована на подставное лицо.
     Так я сел в калошу первый раз вместе с другими предпринимателями. Вскоре я встретил Влада Задорожного, я с ним в институте сдружился, он был родом из ваших мест. Влад предложил мне поиграть с фортуной в рулетку, купить маленькую фирму по производству кремов, рассчитал бизнес план и доказал мне, что фирма через полгода окупится и будет приносить прибыль. Я рискнул! У Влада не было ничего, у меня была квартира, я взял под нее кредит. Идея была Влада, поэтому мы составили контракт о совместном владении фирмой, которую назвали «Маква», первая часть от наших имен. Рынками сбыта занимался Влад, и действительно, через шесть месяцев мы стали работать на себя. Наша фирма развивалась, мы приглашали специалистов, стали  производить косметику, крема, мыло, стиральный порошок и все тому подобное. Фирма расширялась, росли и наши доходы. Работали мы по двенадцать, тринадцать часов в сутки. Бывали, правда, дни, когда мы позволяли себе оторваться  дней пять, шесть. Напивались так, что мордой в салат, приглашали девчат для развлечения, ездили на охоту, на рыбалку, а затем с новыми силами брались за работу.
       Работа с каждым месяцем усложнялась, контролировать вдвоем с Владом производство не имело смысла, и мы решили распределить обязанности, я занимался финансовыми и организационными вопросами, а Влад производственными. Моя беда в том, что я в лаборатории не заходил в комнату, где была надпись «Яд, без спецодежды  не входить» и ниже выделено красными буквами «Посторонним вход воспрещен!». Потом я расскажу, и вы поймете, почему я пожалел об этом.
      К тому времени у Влада появилась, красивая, стройная девушка – Эльза. Влад при ней терял самообладание. Она была спесивая и очень властная. Я не понимал, что их могло связывать? Подарки, рестораны, фуршеты! Каждый вечер у Влада были причины, чтобы уйти с работы часов в семь. Подруге  Влад отдавал все свободное время и часто просил меня, чтобы я занялся производственными делами, но лабораторию он продолжал курировать сам.
       Через полгода на руке Эльзы искрилось удивительной красоты кольцо с бриллиантом. Полгода Влад буквально «болел» своей благоверной, но все когда-то кончается, кончилось и это, парень охладел к Эльзе. Все чаще и чаще Влад исчезал из дома, уезжал на родину в Казахстан, а Эльзу с собой не брал. Молодая женщина стала часто появляться у меня в доме, жаловалась на свою несчастную судьбу и загубленную молодость. Однажды после очередной попойки я проснулся в постели с Эльзой. Как это произошло, не помню, хотя если я и напивался, то всегда отдавал отчет своим поступкам. Эльза начала плакать и причитать, что  я воспользовался «слабой женщиной». Мне пришлось долго ее уговаривать, чтоб она это все забыла, что не было ничего, но с тех пор моя жизнь превратилась в ад. Если я не выполню желания Эльзы, то она всегда грозила рассказать мужу о том, что у нас с ней однажды произошло. Я стал избегать встреч с Эльзой! Если на вечеринку собирался Влад с женой, то я всегда находил причину, чтобы туда не пойти. Влад стал с подозрением посматривать на меня, как бы недоумевая, в чем причина.
      Однажды в коридоре фирмы я увидел у моего кабинета Эльзу. «Снова пришла плакаться на свою судьбу»,- подумал я и попытался вернуться к лифту, но лифт уже спускался вниз. Я по лестнице побежал на пролет ниже, перепрыгивая через две, три ступеньки, стук каблучков преследовал меня и гулко отдавался в голове.
    Тогда я забежал в лабораторию и юркнул в комнату, где была надпись "Яд, без спецодежды не входить" и ниже "Посторонним вход воспрещен". В комнате сидел начальник лаборатории и с ужасом смотрел на меня. Я запрятался за какими-то коробками и прижал палец к губам, в лабораторию влетела Эльза.
     - Где Макс? – раздался ее угрожающий голос.
     - Я в лаборатории один, тут нельзя находиться без халата, выйдите, пожалуйста!
     - Что вы мне говорите, - с издевкой кричала женщина, - только сейчас в комнату проскользнул Макс. Где он спрятался? Жалкий трус.
   Я стал прижиматься к коробкам, тут подскочила Эльза и запустила в меня небольшим пакетом. Пакет порвался,  зацепившись за какой-то крюк, и из него высыпался  белый порошок.
      - Что это? Наркотик! - обратился я к начальнику лаборатории, - откуда в лаборатории наркотик?
       - Прошу простить! – понуро опустил голову мужчина, - это я пробную партию «Экстези» попытался сделать.
    - Кто во всем этом с вами принимал участие?
 - Я сам, никто в этом не участвовал.               
    -    Кто Вам позволил? Вы сегодня же будете уволены. Эльза, прекрати истерики. Зови Влада, тут нас подводят под криминал.
       - Эльза  замерла у стола. Сейчас, я позову Владика, и она стала судорожно нажимать кнопки сотового телефона.                Ответа не последовало. Мобильный Влада был отключен. Еще несколько раз  Эльза пыталась звонить, но безуспешно.
- Я попробую найти его сам. Он поехал в загородный мужской клуб, а там он всегда отключает мобильный. Ты, Эльза, дождись нас с Владом в лаборатории. Смотри, чтоб сюда никто не входил и не выходил, - командным голосом прокричал я уже в дверях. Поднимать шум мне не хотелось, поэтому я поехал к Владу сам. В клубе его не оказалось. Часа через три я вернулся в лабораторию, но ни наркотиков, ни начальника лаборатории, ни Эльзы там не было. В недоумении я попытался дозвониться до Влада, но, увы, мои попытки не увенчались успехом. В голове стоял ужасный звон, мысли путались и я не находил никаких объяснений. Куда делись Эльза и начальник лаборатории? Что могло произойти, пока я разыскивал Влада? Как я теперь объясню ему, что в лаборатории занимались незаконными делами. У нас с другом был негласный договор, что никаких нелегальных действий с нашей стороны не будет. Кто стоит за всем этим? Мне не верится, что начальник лаборатории сможет без меня или Влада заниматься наркотиками! Значит, ему позволил Влад? Одни вопросы? Где ответы? В поисках ответов я решил поехать к Владу домой.
Подъехав к дому, я даже не закрыл дверцу машины, а подбежал к воротам и стал звонить в домофон.
- Кто звонит? Что Вам нужно? – услышал я голос домработницы.
- Это Макс, передай Владу, что он мне срочно нужен!
-  Его нет дома, когда хозяин появится, я доложу, и он Вам перезвонит. А может что-то передать хозяйке?
- Эльза дома? - удивился я.
- Да.
- Доложите ей, что я хочу с ней поговорить. - Удивленно сказал я. Ведь сказано было дожидаться в лаборатории, почему Эльза ушла и спокойно сидит дома? Почему в лаборатории все исчезло? Как она могла бросить начальника этого участка и уйти?                Мои размышления были прерваны голосом домработницы. Высокая, полная женщина, одетая в нелепое светлое платье, подпоясанное белоснежным фартуком, приветливо улыбалась мне.
- Входите, она Вас ждет в кабинете. Я пойду в летнюю кухню и займусь обедом, надеюсь, вы пообедаете с хозяйкой?
- Нет, но от кофейка я бы не отказался.
    Через пару минут я поднимался по наружной лестнице великолепного особняка. Не дойдя до входной двери пару шагов, услышал глухой выстрел. Я мгновенно влетел в холл, В холле никого не было. Мне показалось, что какой – то  звук доносился из гостиной, и я осторожно направился к двери.
- Эльза, Эльза! – тихо позвал я. Но за дверью стояла угрожающе мертвая тишина.
    Я стал медленно открывать дверь и увидел на полу туфельку Эльзы и изящные ноги, до колен выглядывающие  за  задней спинкой дивана. Диван стоял в центре гостиной  и закрывал тело. Я медленно стал приближаться к телу и когда увидел его, похолодел от ужаса. Тошнота подступила к горлу. У Эльзы по виску медленно стекала густая, темно-красная кровь. Рядом лежал пистолет. Невероятным усилием воли я подавил тошноту, присел на корточки и приподнял голову Эльзы, тело было бездыханным. В таком положении меня застал Вадим.
- Что ты делаешь с моей женой?
- Она мертва!
- Кретин, ты что наделал?
Я стал объяснять, как я оказался у тела. Вадим не желал меня слушать!
      -Ты пытаешься убедить меня, что это не ты убил ее? А это что такое? Пистолет? Где она его взяла? Это же твой пистолет, надеюсь, ты отпираться не будешь?
       Влад бросился ко мне и ухватился за шею, пытаясь сдавить пальцы, но я был сильнее  и легко его вырубил, через минуту он лежал у моих ног и вытирал рукавом тонкий ручеек крови, струившийся у него из носа.
- Успокоился? А теперь внимательно слушай! Меня кто-то подставил. Я не убивал ее. Зачем мне это нужно? В лаборатории оставалась Эльза с Химиком. Как очутилась она в особняке? Что произошло в лаборатории, куда исчез начальник, нам может объяснить только он сам. Нужно его найти. Я действительно видел у него в кабинете наркотики. Довольно большая партия была выпущена именно в нашей лаборатории, - говорил и говорил я, не давая вставить Вадиму ни слова.- Я думаю, что ее мог убрать  начальник лаборатории или его соучастник.
Вадим слушал меня молча, после того как я замолчал, он задумчиво произнес.
- Сделаем так! – протирая носовым платком, пистолет и ложа его в руку Эльзе, продолжал Вадим, - меня никто не видел. У меня за углом от дома забарахлила машина, и я пришел пешком, вызвал мастеров и дождусь их на улице.
- Хорошо, а дальше?
- По брачному договору мой бизнес неделим, и все имущество принадлежит мне, только после моей естественной смерти отходит все к Эльзе или к наследникам, если таковые найдутся. Детей у нас нет. Подозрения на меня не должны пасть, так как я не заинтересованное лицо. Я скажу, что Эльза покончила с собой, и якобы она не раз пыталась это сделать. Домработница – Наталья Владимировна была свидетелем истерических настроений моей жены, она подтвердит. Выстрел был произведен с близкого расстояния, это видно, возможно, и вопросов не возникнет. Ты поедешь в Казахстан в командировку, отсидишься, а там посмотрим! О лаборатории и о наркотиках не заикайся, это может обострить ситуацию, то что случилось здесь, касается нас двоих, разберемся во всем сами. А теперь зови Наталью Владимировну, вызывайте ментов, «скорую», и естественно звони мне. Да, дай мне уйти.               
   Я побежал в летнюю пристройку, звать дом работницу, а Вадим поспешил удалиться. Наталья Владимировна шла мне на встречу с подносом в руках, на котором стоял изящный кофейник, дышащий ароматным черным кофе,  чашки, сухарница и сахарница стояли рядом. Я с жаром стал объяснять, что Эльза застрелилась. Поднос выпал у нее из рук, чашки, кофейник, сахарница и сухарница разлетелись на десяток мелких осколков. Наталья Владимировна запричитала, вытирая слезы белоснежным фартуком. Под ее заунывный  вой я стал звонить в милицию, «скорую» и Владу.
     Минут через десять подъехала машина с оперативниками. Я не успел следователю опергруппы  объяснить причину вызова, как в дверях появились работники «скорой помощи». Пришлось повторять все заново. Вскоре работники скорой помощи удалились, зафиксировав смертный исход от выстрела в висок. Оперативники занялись мной и домработницей вплотную. Не буду  говорить о том, какими нелепыми вопросами они нас засыпали, и как долго это бы продолжалось, но нас спасло появление Влада. В душе я был рад его приходу, так как уже не знал, как отвертеться от назойливых вопросов следователя.
- Что произошло, - артистично изобразив испуг, спросил Влад, - почему здесь милиция? Макс, а ты что тут делаешь, почему ты не на работе?
- Твой мобильник выключен, а мне надо снять завтра утром наличку, на чеке нет твоей подписи, поэтому я приехал сюда и обнаружил Эльзу с пулей в виске.
- Я так и знал, я так и знал, Эльза последнее время часто хваталась то за таблетки, то грозилась броситься под машину, то еще что-нибудь с собой сделать. Мы с Натальей Владимировной не успевали успокаивать ее, но, очевидно, не уберегли. Конечно, Эльза была истеричной,  часто  начинала рыдать и кричать, что ее никто не любит.
- Да – да, она постоянно твердила, что покончит  с собой, - повернувшись к одному из оперативников, подтвердила  Наталья Владимировна.
     Нас троих попросили написать объяснение. Раза три вызывали в прокуратуру, и дело закрыли как самоубийство, происшедшее на почве нервного срыва. Начальник лаборатории передал заявление об отпуске без содержания и исчез из города. Я об инциденте в лаборатории ничего не говорил следователю. Дело о самоубийстве было закрыто. После похорон Эльзы, мы с Владом отправились в командировку в Казахстан, чтобы улеглись разговоры о нелепой кончине Эльзы.  Подготовка к отъезду у нас заняла немного времени, и через день мы ехали на Джипе Влада в Шымкент. Влад попросил эту поездку воспринимать как увлекательную прогулку. Особых планов мы на эту поездку не возлагали, планировалось заключить пару контрактов на оптовую торговлю косметикой, и найти сырье на выпуск новой партии пробных духов. А самое главное мы хотели после всего случившегося в Москве оторваться по полной программе. Нас встречали друзья Влада, ну и, конечно же, подруги. Несколько дней от избытка алкоголя мы были в забытьи, что делали, куда ходили, с кем проводили время, я не помнил, но хорошо запомнил, что Влад говорил: «Спасибо, братан, за то, что ты грохнул Эльзу, иначе я бы это сделал сам! Она меня изрядно доставала своими истериками».
На мои попытки возразить и попытаться объяснить, что это не моих рук дело, Вадик говорил: «Не парься, кто здесь слышит! Ты не ты, какая разница, мне лично все равно! Самое главное, что я свободен! Я действительно свободен, от этой взбаломашной, жутко капризной истерички».
    Совесть моя была чиста, я Эльзу не убивал, переубедить его я не мог, думал, что причастен к этому начальник лаборатории. Но я глубоко ошибался, и сейчас постараюсь объяснить почему.
      Перед отъездом меня и Влада  пригласил к себе в загородный дом на шашлыки Алмаз, Алмаз был другом  детства Влада. Естественно мы поехали, в чем я сейчас искренне рад, если бы не эта поездка, я бы не узнал правды, и не встретил ту единственную, которая мне предназначена судьбой, в этом я уверен.
    Алмаз за городом ехал довольно долго, мы с Владом в салоне употребляли горячительные напитки. Пили с горлышка, закусывая куском сыра, и вели непринужденный разговор.
      На прелести простирающейся местности вокруг я не обращал внимания, поэтому дорогу не помнил. Вскоре мы подъехали к шикарному особнячку, находящемуся у склона гор. Неподалеку ютились еще несколько новых коттеджей с прекрасно выполненным фасадом. Видимо, воды в данной местности было в изобилии, потому что все вокруг утопало в цветах и зелени. На улице было довольно жарко, и мы не сговариваясь, проследовали к входной двери. В особняке работал мощный кондиционер, и меня окутала приятная прохлада. Влад вел непринужденную беседу с Алмазом, а я прилег на диване в гостиной, и вскоре почувствовал, что провалился в царство Морфия. Спал я недолго, вскоре проснулся от холода, и, видя, что никого нет в гостиной, пошел искать Влада. Во дворе была настоящая пирушка, людей было немного, но каждый делал то, что ему хотелось, никто никого не напрягал, под навесом стоял огромный стол, заставленный всякими яствами. В саду толстый, напыщенный узбек жарил шашлык, и группа из пяти человек находились рядом с ним у мангала, пили пиво и вели какие-то возбужденные разговоры, некоторые давали указания, когда лучше перевернуть шпажки, чтоб шашлык не подгорел. Дикий хохот, улюлюканье, и громкие возгласы разносились по всей округе. Моего друга среди них не было. Никто на меня не обращал внимания, и я пошел искать Влада в особняк. Прохлада особняка меня отрезвила, и я стал рассматривать интерьер гостиной, полотна находящиеся на стенах и медленно передвигался от одной картины к другой, с интересом отмечая, что у Алмаза находятся прекрасные полотна казахских художников Расилбека Естимесова, Едиге Турлыбекова, Кашириной Натальи. Я как истинный ценитель искусства, не без интереса отметил, что картины рано или поздно, будут востребованы.
    -Ой, Наталья и Андрей ее муж, наши друзья, - прервала я рассказ Макса. Мы давно дружим семьями. Самые тяжелые девяностые годы, мы были рядом, и я знаю, что в любой момент я и мой муж можем к ним обратится и всегда получить поддержку, или совет. Так же и они к нам. Наши отношения между семьями были очень удобные и необременительные. Мы собирались компанией, когда захотим, но последнее время это случается все реже и реже. Все заняты, у каждого свои неотложные дела. Наталья не только прекрасный художник, но и хороший человек и друг: не конфликтна, мила, очень симпатичная внешне, и нам всем было о чем поговорить, я бы каждому желала иметь таких друзей, какие есть у нас.
      Наталья и Андрей давно живут вместе гражданским браком, но не расписывались. Они узаконят свои отношения только 07.07.07 года, чтобы их брак был самым счастливым и долговечным. Так подсчитала Наталья, три семерки, семейная цифра.
   Кстати они мне очень помогли, когда я сбила ребенка.
   Семилетний мальчик, держа в руках несколько монет, не слыша звуковых сигналов и не обращая внимания на машину, плавно скользящую по асфальту, стал перебегать улицу. Хорошо, я ехала медленно, машина ушла на встречную полосу и выехала за черту дороги. Мальчика я все-таки задела, он упал и потерял сознание от шока. Я, естественно, тоже была не в лучшей форме, руки и ноги тряслись от страха, я в тот момент осознавала себя убийцей, и не могла представить, как  бы жила дальше с такой ношей. Со мной рядом был налоговый инспектор, он окончил у нас на работе плановую проверку, и я его везла домой в Шымкент. Он поднял ребенка, положил его на заднее сидение и велел мне ехать в больницу. Перед тем местом, где произошло ДТП, метров за тридцать стоял работник ГАИ, он видел, как это случилось, что в действительности моей вины не было, или мне так казалось, что не было. Машина ехала медленно, издавались звуковые сигналы, и слышан был скрежет тормозящих колес. С правой стороны дороги стояло много народу, там находился небольшой рынок. С левой стороны дороги встречных машин не наблюдалось.
       Мысли неслись как ураган, если я поеду вправо, то собью несколько человек. Ехать прямо, собью мальчика. Выехать на левую сторону дороги, встречная полоса, нарушение правил, но я плюнула на эти правила и поехала на встречную полосу, это спасло ребенка. Был скользящий удар, ребенка зацепило правым крылом автомобиля и через мгновение, он лежал на асфальте. Что толкнуло мальчика побежать, не осознавая того что, может произойти? Я поискала глазами Гаишника, в надежде на то, что он все видел и подтвердит мою невиновность, но, я как всегда заблуждалась. Работник ГАИ поспешил к нам и спросил, «Куда мы увозим ребенка». Я игнорировала вопрос и пыталась получить с его стороны поддержку.
   - Вы же видели, как все случилось, подтвердите, что я не виновна.
      Но он ответил, что ничего не видел и все выяснится при  транспортном расследовании. На заданный вопрос: «Куда везете мальчика», мой пассажир ответил: «в больницу, мы же не можем оставить его здесь умирать», хлопнул дверцей, и коротко сказал мне: «Поехали».
    Я ехала медленно.  У меня продолжали трястись колени и руки, в висках кто-то отстукивал равномерную дробь. Ребенок несколько минут молчал, и вдруг начал звать папу на русском языке, хотя он был турчонок или иранец. Странно, вроде даже когда рожают, кричат мама, притом на родном языке, а этот зовет отца. Налоговый инспектор стал его уговаривать, а я сказала: - «Пусть кричит, значит, он живой»! От радости, что ребенок жив, я прибавила скорость и вскоре была в больнице. Спасибо, помог проверяющий, занес мальчика в рентген кабинет, ему сделали снимок, проверили все тело, (я тогда еще не знала, что с ним произошло). Налоговый инспектор сообщил на работу о происшедшем. Вскоре мой директор и его Зам были возле меня. Когда они появились, я стала более уверенно себя чувствовать. Директор и Зам меня успокаивали, говорили, что все обязательно обойдется. Прибежал отец мальчика, ни одного упрека в мою сторону он не высказал. Я благодарю Бога, что в тот момент, родители пострадавшего отнеслись ко мне с пониманием. Забегу вперед, мы стали дружить семьями, и я лишний раз убедилась в том, что ничего Богом не делается случайно. Может, даже какое-то провидение, специально направило мальчика ко мне под колеса.
       Гаишники вскоре были уже в больнице и начались мои мучения. Меня таскали из кабинета в кабинет, повезли ставить машину на стоянку, вызвали в ГАИ к следователю. Прибежал мой муж, у родителей потерпевшего взяли расписку, что они претензий ко мне не имеют. Муж стал Гаишникам предлагать деньги, чтобы закрыли дело, но, увы, там так все раздули! И запросили баснословную сумму. Не помогли показания свидетелей о том, что ребенок был виновен сам, не помогла и расписка родителей мальчика. И так случилось, что об этом узнали Наталья и Андрей. Машина завертелась, они запретили мне давать деньги Гаишникам, Наталья с Андреем вышли на своего знакомого в Облгаи, и хватило одного звонка, чтобы решить мою неразрешимую проблему. Мне вернули права, закрыли дело, так как пешеход сам нарушил правило дорожного движения, что в действительности имело место. Гаишники не получили ничего! И я лишний раз убедилась, что, когда сосешь один пальчик, не пытайся в рот засунуть все пять, они ведь могут и не поместиться.
      Врачи тоже старались отломить свой огромный кусок от халявного пирога. Началось с реанимации. Мальчика поместили в реанимацию, выписали кучу лекарств и медикаментов, которые якобы понадобятся больному. Их незамедлительно купил мой директор. Ночью приезжал Зам директора и купил вторую партию лекарств по тому же списку. Меня в то время держали в ГАИ. На следующий день уже я сама покупала для больного очередную партию лекарств, в общей сложности за сутки мы все вместе приобрели такое количество медикаментов, которые превышали вес пострадавшего. Не буду объяснять, куда уходили эти медикаменты, кто хоть раз столкнулся с этой ситуацией, знают, что они оказываются снова в аптеке и реализуются повторно. Мало того, что таким макаром выкачивались деньги, так они меня еще и за справку в Гаи потребовали энную сумму. Я естественно отдавала, не торгуясь, о чем можно вести разговор, когда здоровье ребенка важнее всего на свете.
     Правда, родители мальчика меня пожалели, не тянули абсолютно ничего, еще и сами покупали, что требовал врач, объясняя это тем, что он их ребенок и его здоровье им дороже всего на свете. И еще родители мне признались,  я так беспомощно выглядела, что они не знали, кого больше жалеть сына или того, кто совершил наезд. Я была так благодарна родителям этого мальчика, моему директору, зам директора, моей подруге и ее мужу, а самое главное, моему Андрюши, они меня поддерживал в трудные минуты.      
      Прошло несколько дней, и я узнала, что у мальчика была трещина на левой ноге. Для меня этот случай был уроком, теперь я если увижу ребенка у обочины дороги, то не поеду дальше пока не удостоверюсь, что он адекватен, и не станет перебегать дорогу пока не проедет машина.
    - Елы – палы, родная, ты что – то увлеклась, мы слушаем рассказ Макса, а ты со своими давно решенными проблемами.
   - Хорошо, хорошо! Молчу! Извини, Макс, я что-то действительно разболталась! Продолжай, ты стал рассматривать полотна, и что произошло дальше?
     -А дальше я услышал голоса в одной из комнат. Я прислушался и понял, что речь идет обо мне. Мне было видно спину Вадима, кто был второй, я еще не понял.
     - Нужно возвращаться в Москву, но я не могу взять с собой Макса. Все вышло из - под контроля, он стал свидетелем того, что мы в лаборатории выпускаем наркотик, возбужденно говорил Вадим.
     - Ну, так вовлеки его тоже, заинтересуй Макса. Пообещай ему проценты от прибыли,- глухо прошипел второй голос.
     - Бесполезно! Я к нему подослал свою жену, она его затащила в постель один раз в пьяном виде, он, конечно, ничего не в состоянии был сделать. Эльза смогла поставить так ситуацию, что Макс чувствовал себя насильником. Эльза постоянно шантажировала парня, что расскажет мне о том, что он с ней сделал. Макс боялся рассказывать мне об этом случае, а эта стерва стала качать с него бабки. Ему вроде, как и неудобно, передо мной,  и он ей отстегивал, сколько Эльза ни потребует. Да я и не лез в эту ситуацию, хоть на какое – то время она меня оставила в покое. Если бы я знал, что у нее такой аппетит, то никогда бы на ней не женился. Был влюблен как пацан, но, наверное, то, что быстро загорает, быстро и гаснет. Восточные женщины  для семьи лучше. Обвешаешь ее побрякушками, как новогоднюю елку, вывезешь раз в месяц на свадьбу или на худаи потрепаться с такими же бабами, она и рада будет стараться исполнять прихоти мужа, а нашим бабам, сколько ни давай, все равно будет что-то не хватать. Макс не будет заниматься незаконными делами, я его натуру знаю.
- Ну, так давай уберем его.
- Э нет, это было бы просто. Он оставил завещание, что если смерть его будет насильственной, или при невыясненных обстоятельствах, то все его имущество переходит, в детдом, где росли его мать с отцом. Он и так огромные благотворительные суммы им пересылает.
     Тут мне пришла в голову мысль включить камеру в мобильнике, и вот что я успел записать. Дальше мы смотрели и слушали съемки на камере.
     - Ну, кретин, дает! Ладно, я понимаю для видимости оказать благотворительную помощь, а так…. Круто! Как его жаба не задушила, - послышался второй голос.
    - Правда, у меня есть мысль, сейчас изложу суть. Мне Эльза уже изрядно надоела, да и запросила она себе пятьдесят процентов от реализованной косметики, мало того, что от реализации  косметики, так она еще и от наркотиков запросила процентов пятьдесят. Эльза, там, где пахнет бабками, не упустит момента поживиться, и перекачать зелень на свой счет. После того как из лаборатории ушел Макс и стал искать меня, мне позвонил Химик – Химик-это погоняло начальника лаборатории. Меня с ним свел Князь. У нас с Химиком прямая связь, я держу вторую мобилу, и этот номер знает только он, короче Химик позвонил и рассказал, что произошло. Я велел передать трубку Эльзе и приказал ей ехать домой. Послал своих шестерок в лабораторию, и они смогли быстро убрать следы. Эльзу мне пришлось убить самому. Когда Макс звонил в домофон, я уже был рядом с Эльзой, и после того как она разрешила ему войти в дом, я выстрелил в нее в упор с близкого расстояния. Вышел из комнаты, так же как и вошел, чрез дверь на балконе. Затем, выждав, пять минут, вошел в комнату через дверь, и застал Макса над Эльзой. Я хотел убить сразу двух зайцев. Сделать Макса управляемым, да так чтобы он об этом не догадался. Его можно будет убрать, только после того как он переделает завещание в мою пользу. И причем так чтобы менты были уверены, что смерть произошла случайно. Работу в лаборатории придется приостановить, Макс не должен встретится с Химиком.
- Нет, работу останавливать не будем. Казино скоро придется закрыть, я не знаю, что дальше делать с этим направлением бизнеса, дадут открыть игорный дом в другом месте, хорошо, а может новый закон, какой то выйдет чтобы, таким как я, крылышки подрезать. Наркотик-это единственный, весомый доход, который поступает стабильно, ну и прикроюсь парочкой супермаркетов и троикой кафе. А насчет наркотиков, так мне нельзя договор прерывать, мои реализаторы будут недовольны, если я нарушу условия и время поставки. Поэтому я беру все на себя. Ты завтра утром уезжаешь, а я найду способ заставить переписать завещание, а затем уберем Макса. Мои гориллы смогут сделать так, чтобы комар носа не подточил, что его смерть не случайна. И твои действия….
- Здесь пленка кончилась, я узнал самое главное, планы Алмаза были для меня не утешительны. Я посчитал нужным удалиться незамеченным, вернулся в холл, лег на диван и притворился спящим. Прошло десять минут, прежде чем я услышал голоса. Вадим и Алмаз проследовали в сад, громко смеясь и пытаясь растормошить меня. Я делал вид, что ужасно хочу спать, и пролепетал, что вскоре присоединюсь к ним.
- Да ты отдыхай, еще успеем набраться,- сказал Вадик, - ночь длинная.
- Да, для кого-то ночь длинная, а для меня и пять минут играют большую роль. Нужно срочно убираться, пока из меня не сделали антрекот, - скептически подумал я, - Да, где водятся деньги, не может быть друзей, рано или поздно жди выстрела в спину. Ну почему люди зависимы от бабок, - пробираясь медленно по гостиной к выходу, думал я. Что меня ждет? Как я выберусь живым. Ну почему я в машине, когда ехали к Алмазу, жрал водяру, а не смотрел на дорогу. Хотя нет, мне не в коем случае нельзя выбираться на дорогу. Я пробрался в сад и увидел глубокий овраг. Между забором и дном оврага можно было спокойно пролезть, что я и сделал. По этому же оврагу я медленно пробирался подальше от особняка. На небе появились блеклые звезды, затем их мерцание становилось все ярче и ярче. Из оврага я выбрался на какой-то холм, увидел на горизонте наезженную колею дороги, и постарался удалиться от нее подальше. Сейчас мне нежелательно встречаться с людьми, вдруг это окружение Алмаза. Господи, за что мне все это! Шаги приближались ко мне все ближе и ближе. Я прибавил шаг, но услышал голос:
    -Стой, стой твою мать! Что ж ты такой неблагодарный, хозяин тебя к столу просит»!
    Страх подстегнул меня и я побежал, стараясь низко пригнуться к земле, не разбирая дороги.
    - Стой, - неслось мне вдогонку, стрелять буду!
    Я добежал до окраины какого-то глубокого ущелья, дальше ходу не было. Шар луны ярко освещал дно с выступами скал. У меня не было выхода, и я сиганул вниз. Выстрел последовал мне в вдогонку и задел левую руку. Кусты арчи, росшие на скалах и фисташковые кустарники, неизвестно как гнездившиеся на этих камнях, смягчили мое падение. Послышалось еще несколько выстрелов, но они меня не задели. Сильно болела рука. Я потрогал ее и почувствовал горячую липкую жидкость, ручейком стекающую с предплечья левой руки.
- Черт с ним! Темно, ничего не видно, завтра найдем тело, я в него явно попал, - послышался тот же голос.
- А вдруг нет? – произнес голос, напоминающий грузинский акцент.
- Ну а если не попал, то куда ему деваться? Далеко не уйдет, хотя наверняка о скалы разбился. Алтын нас по головке не погладит.
- Если желаешь, спускайся сам и проверь, а у меня нет желания свернуть себе шею.
- Уговорил! Завтра на рассвете вернемся за этим сайгаком. Пошли гужбанить дальше!
- Сомневаюсь, что Алмаз нам сейчас даст выпить!
      Я еще долго слышал отборную брань и приглушенные голоса. Выждал немного времени, перебинтовал руку рубахой и медленно побрел вверх по ущелью, рядом с весело текущей речушкой. Я часто пил воду и смывал кровь, струившуюся с многочисленных царапин и раны на руке. С каждым шагом мне все труднее и труднее приходилось идти, ноги заплетались, в глазах расплывались разноцветные круги. Вскоре я добрел до каких-то построек, огороженных забором. Собаки рвались и оглушали меня своим безудержным лаем. На лай собак никто не отреагировал, только где-то во дворе я услышал звук металла и приглушенные крики о помощи.
- Какого черта? Кому-то еще плохо? Может, не вмешиваться? Хотя нет, здесь могут быть какие-то медикаменты, силы покидают меня. Возможно, в раны попала грязь при падении, и я получил заражение. Мне самому скоро понадобится помощь.
      Собрав последние силы, я перелез через забор, схватил кусок металлической трубы и стал отгонять собак. Страха перед собаками не было, они почувствовали это и забежали в какое-то помещение, очевидно, служившее раздевалкой. Я подпер дверь этой же трубой и пошел на звук мольбы о помощи, доносившийся с соседнего здания. Я приблизился к нему, сбил камнем увесистый замок, открыл дверь и увидел в лунном свете очертание прелестной фигурки и шикарной груди, которые поразили меня.
- Вы кто? – с опаской спросила она.
-Макс, я случайно попал сюда, - теряя силы и уплывая куда-то в темноту, попытался внятней сказать я.
Когда я очнулся, девушка держала мою голову на коленях и брызгала водой на лицо.
- Макс, Макс! Мы не можем здесь оставаться. Меня здесь закрыли не по своей воле. Пока я не знаю, зачем меня Алтын привез сюда. Если хотел изнасиловать, то для этого не стоило вывозить черт знает куда и закрывать меня, – вслух рассуждала она, - это мог бы он сделать и в Шымкенте. Хотя зачем ему бабы, он не той ориентации. Я подумала даже, что ты один из них. А тебя самого вон как отделали! Нам нужно быстрее выбираться отсюда. Уже светает.
- Как тебя зовут, спасительница?
- Вика! Да это еще неизвестно кто кого спас, - улыбнулась девушка.
-Виктория! Какое красивое имя, оно означает победу, мы непременно победим. Впрочем, у меня ситуация не лучше. Хотя если бы я знал, что увижу здесь такую девушку, я еще бы три раза рисковал жизнью.
- Не паясничай, Макс, все серьезней! Нам нужно, повторяю – нужно как можно быстрее удалиться отсюда подальше.
- Хорошо! Давай  вон там, - указывая на угол забора, сказал я, - перелезем. Ну, прежде чем мы уйдем, проверь, нет ли чего из медикаментов?
- Только вата и йод.
- Прихвати с собой.
Кое-как мы дотащились до забора, помогая друг другу, и перелезли через него. С каждой минутой силы покидали меня все больше и больше. Вика подставляла плечо, а иногда и тащила меня на себе. Вскоре я надолго потерял сознание.
- Макс, я нашла хороший грот в нескольких шагах. Давай постараемся перебраться туда, уже светает. Нам нельзя оставаться на виду, нас могут заметить. У тебя нет сил, идти мы не можем, да и ты весь горишь, у тебя поднялась температура.
    Мы кое- как дотащились до грота, и я провалился в глубокое забытье. Когда я очнулся, Вика протирала мне губы смоченной ваткой, хорошо, она баклажку воды с собой прихватила, и обработала мои раны йодом. И так продолжалось довольно долго, я проваливался в забытье, приходил в себя, видел Вику, радовался, что Викуля была со мной. Не помнил время, не отдавал себе отчета в том, что происходит, пока не увидел вас, ну а дальше вы знаете, что произошло с нами.


                24

    Минуту мы сидели молча. Первым высказался Андрей.
- Елы – Палы, красный перец! Мне кажется, что тебе обо всем нужно рассказать Аниному знакомому, Юрию, он найдет выход и разберется во всем. У нас получается как в мексиканском сериале, не успели с одним делом разобраться, а уже второе на очереди, да еще и убийства, как грибы весной после теплого дождя.
- Да, Андрюш, нам придется рассказать Юрию обо всех злоключениях, что произошли с нами за последние дни. И еще, едет муж сестры, и очевидно, он будет у нас иногда находиться. Зять сказал, что он едет только отдыхать. Ты же знаешь, что мои сестры приезжают в основном подлечить зубы, сделать коронки на них, планируют сходить в платную клинику, сделать диагностику организма, или еще что-то, и находиться у нас, не всегда могут, они заняты с утра до вечера, то процедуры, то друзья. В Шымкенте им удобней бегать по базарам, или по клиникам, да и друзья у них тоже находятся в городе. Зять у сестры в Шымкенте, наверное, не будет останавливаться, большую часть времени проведет у нас, и я думаю, что мы его достойно встретим. Я надеюсь, что ты ему организуешь рыбалку, да не так как в Германии, поймают одну рыбку грамм триста, снимут с крючка, да назад в воду.
- Могла бы не говорить, я его обязательно отвезу на озеро Советское, и на Бугуньское водохранилище. Вообще я его беру на себя, занимайся своими делами. Так когда он приедет?
- Обещал на днях. У них в Германии уже холодно, а здесь жара 28-30 градусов. Нам бы разобраться с этим криминалом за неделю. Макс, тебе мобильник придется отдать нам, нужно показать съемки следователю,- обратилась я к Максиму. – И, пожалуйста, никуда из дома не выходить, дождемся решения моего знакомого.
- Обещаю, что даже в окно не выгляну, - смеясь, сказал Максим, да и рядом будет моя спасительница, а я от нее ни ногой.
- Не паясничай, я на полном серьезе! Обещайте оба, что никуда не пойдете, да и все звонки тоже отменяются! Вика, особенно это, касается тебя, ни маме, ни подругам, ни друзьям не звонить и на звонки не отвечать. Надеюсь, что ты понимаешь, кому-то ты здорово мешала, и пока мы не знаем кому. Если с Максом понятно, кто его хочет убрать, то с тобой не ясно ничего.
- Аня, нам пора ехать! Неудобно опаздывать, все-таки полиция.
- Я уже бегу переодеваться и вперед, - вставая с кресла, отозвалась я.
- Давай, давай быстрее.
- Максим, - уже обращаясь к нашему невольному гостю, сказала я,- хоть тебе и получше, но не забывай, что ты потерял много крови. Отдыхай, и больше спи.
- Да я уже сам чувствую, что мне нужно прилечь.
- Вика, ты ему еще сладкого чая дай, пусть он кровь восстанавливает, - сказала я крестнице и пошла, собираться в дорогу.
    Через пятнадцать минут, наша «девятка» скользила по раскаленному асфальту, объезжая многочисленные  выбоины, из-за которых ходовка машины ушатывается в течение года на нет. Дороги в нашем регионе не видели капитального ремонта с Советских времен, да и перед распадом Союза, платя налоги в дорожный фонд, не везде производился доброкачественный ремонт. Заделают ямки жидким асфальтом, который плавится месяца два, и все, ремонт готов. Или на старый асфальт положат сантиметров десять жидкого асфальта, и не ждите ничего большего, отчитаются, что ремонт произведен вовремя и качественно. Да раньше и машин то почти не было, в городе курсировали автобусы маршрутов тридцать, да троллейбусы маршрутов пять, частники имели очень мало машин, такси не дождешься. Но сейчас многие учителя, инженеры, и прочая интеллигенция стала заниматься частным извозом. Заводы многие разрушены, или работают не на полную мощность, вот люди и подались в перевозчики. Пробки не только в городе, но и у нас в Аксукенте. Дороги не выдерживают такой эксплуатации, да еще и большегрузные машины выбивают асфальт.
      Так размышляя ни о чем и о многом, стараясь не думать о Вике, мы с Андрюшей доехали до полиции и очутились у следователя. Юрий поздоровался с Андреем за руку, поинтересовался моим самочувствием, и предложил присесть. Андрей стал с ходу рассказывать о том, что мы вчера утаили от Юрия. Юрий внимательно слушал, иногда перебивая Андрюшу и задавая  вопросы. В дверь не раз стучали, заходили, спрашивали о чем-то, но Юрий слушал только Андрея и всех остальных вежливо выпроваживал, давая то или иное указание. Кульминацией всего поведанного была запись на мобильнике, подтверждающая достоверность происшедших злоключений с Максимом. После всего рассказанного на минуту воцарила тишина. Юрий сидел, задумавшись, размышляя о дальнейших действиях Максима, Вики ну и, конечно, о моих с Андрюшей.    Ну, вы даете! Заварили кашу круче некуда! Почему сразу не рассказали о Виктории? – в сердцах произнес Юра.
- Мы думали, сначала сами разберемся, что за человек рядом с ней появился. Да и вообще не собирались тебя загружать еще своими проблемами, а вон как оказалось, все намного сложнее. Ведь ясно, что пахнет криминалом, да еще каким, – пыталась я оправдаться.
- Так, Максиму никуда не выходить из дома, а Вике нужно рассекретиться, тем более ей завтра выходить на работу. Кто затеял эти танцы с Викой, обязательно появится на горизонте, нужно только уметь слышать и видеть то, что происходит вокруг. И еще, ее нельзя оставлять одну, ее должны встречать с работы, дома,  при присутствии подруг всегда кто-то должен находиться рядом, и обо всем подозрительном вы должны сообщать мне. Теперь скажу вам самое главное о деле Макса, раз уж вы напали на группу Влада и Алмаза. За этой парочкой уже давно следят. Мы обнаружили, как перевозится наркотик в бензобаках, выявили посредника, теперь нам нужен оптовый покупатель, куда еще уходит экстези? Обычно везут героин с юга на север, а у них получилось наоборот.  Москва производитель дешевого препарата, потребитель южный регион. Дешевизна данного продукта все ставит на свои места. Себестоимость героина очень высока, и приобрести его на дискотеках, или в кафе могут не все, а экстези на один прием – пожалуйста, купит любой студент. У нас есть подозрение, что производить наркотик они планируют здесь, в Шымкенте, чтобы не переправлять через таможню. Я лично знаю, как сложно переправлять контрабандный товар через границы. Вы не думайте, что таможня лохи, там сидят очень серьезные ребята, и если кому-то удается переправлять без проблем, знайте одно, в этом замешены сами таможенники. Очевидно, Алмаз решил производить экстези в Шымкенте. Видимо, он слышал, что скоро игорный бизнес будет не у дел, и ему со своими братками как–то нужно выживать, и есть свой тоненький кусочек хлеба, намазанный сливочным маслом с толстым слоем красной или черной икры. Он уже скупил два кафе и ресторан, в которых непременно будут вести торговлю наркотой. Максим отсидится у вас, пока не возьмем всю группу, а за Викой установим наблюдение. Да, пока вам самим придется за ней вести наблюдение, хотя бы, для того чтобы преступник, или преступница не могли в ближайшие дни к ней приблизится. К сожалению, выбить единицу для наблюдения у начальства очень сложно, нужно привести ряд доводов и доказательств в том, что человеку угрожает опасность. И еще, вам по вчерашнему задержанию надо написать пояснение, давайте напишем так, как я вам подскажу.
      Мы с Андреем долго выводили  каракули, поясняя, как все происходило на самом деле, но в этом объяснении ни словом не обмолвились о Максе и Вике. Юрий нам сказал, что Махмуд был с утра и тоже написал объяснение. С него Юрий взял расписку о не выезде и отпустил до следующего вызова в полицию. Юрий дал нам последние наставления и проводил к выходу, объясняя это тем, что он очень устал и ему нужно отдохнуть, подышать свежим воздухом. Конечно, я его понимаю, находится постоянно в помещении, где появляются часто преступники, не совсем приятно. На лестнице у выхода мы распрощались, и каждый отправился заниматься своими делами. Юра вышел в скверик покурить, я и Андрей поехали к Татьяне. Наша «девятка» неслась в сторону Аксукента, часто тормозя у очередной выбоины или канавы.   

               
                25

Таня нас встретила вопросами:
- Как там Вика и Макс?
     - Нормально, у парня спала температура. Виктория с утра была посвежевшая, она даже успела выспаться. Ночью, правда, часто поднималась и подходила к Максу, уколы делала и таблетками его пичкала. Ну, наверное, сладкое слово свобода и покой на нее благотворно подействовали. Короче, у молодежи все нормально. Как у вас? Никто Вику не спрашивал?
     - Почему не спрашивали? Спрашивали! Вера приходила, подружки звонили.
     - Кто?
     - Ты их не знаешь.
- А они были на вечеринке?
- Нет! Это ее новые друзья, они не знали ничего об исчезновении Вики.
- Подозрительного ничего не заметила?
-Нет!
-Танюша, ты на завтра приготовь, свежую одежду для дочери, она пойдет на работу. А эту ночь пусть еще подежурит у Макса. Следователь сказал, что ей нужно рассекречиваться. Я ей посоветую, чтобы она подруг обзвонила, и наплетем что – то по поводу ее исчезновения. Да, и ее нельзя оставлять одну. Вика должна находиться среди людей, а дома, если будут подруги, не бросай ее ни на минуту. Она перешла дорогу кому-то из близких друзей или подруг, Юрий тоже так думает.
- Не хотелось бы верить в то, что в ее окружении есть такой человек. Хотя в наше время поверишь всему, что угодно.
     Домой мы попали уже к вечеру. Вика сварганила вкусный ужин из всего того, что нашла в холодильнике, сделала салат, и мы приступили к трапезе. После ужина Вика сделала укол Максу и стала обзванивать своих подруг.   
На следующее утро мы все поднялись пораньше, приняли душ, позавтракали, Вика сделала Максу укол, дала таблетки, и только после этого мы повезли ее домой переодеться. Таня нас ждала у ворот. Через десять минут Вика подошла к машине преобразившаяся. Трикотажная беленькая кофточка идеально сидела на ее прекрасной груди, узкая коротенькая юбочка обтягивала бедра, на лице был нанесен дневной макияж, который подчеркивал прелестные губки и очаровательные глазки.
- Елы-Палы наливное яблоко, да ты у нас красавица. Уведет тебя Москвич! Нутром чую, уведет, - качая головой, сказал Андрей.
- Андрей, прекрати каркать! А как же я? - заныла Таня.
- А что ты! Долго ее еще около себя собираешься держать?
- Прекратите! Я сама решу, что мне делать! Да и с чего вы это взяли? – с возмущением сказала Вика.
- Ты мне мозги не пудри, я-то видел, как Макс на тебя пялится, - не сдавался мой муж.
-Андрей, мы опаздываем! Поехали. – Вступила в разговор я.
- Поехали, так поехали.
   Через пять минут Вика входила в здание больницы. Там с ней не должно ничего случиться, много народу – больные, врачи, медсестры. Спустя пятнадцать минут, и я сидела на своем рабочем месте, просматривала документы, скопившиеся за время моего неожиданного отпуска.
В восемнадцать часов я выходила из нашего здания, Андрей ждал меня в салоне автомашины.
- За Викой нужно ехать в восемь часов вечера, у нее смена с восьми до двадцати, так что давай заедем домой. Жарко, я искупаюсь, да и устала я.
 Освежиться сейчас в самый раз, еще и контрастный душ принять, усталость снимет как рукой. Я тоже сполоснусь.
 - А как Макс? Ты его кормил? Чем вы занимались?
-Чем занимались? Смотрели телевизор, пообедали, разговаривали о жизни. Слушай, да он смышленый парень, столько мне дал дельных советов.
- Ясно дело, у него же образование не как у тебя школа да училище, и баранка под рукой - с ехидцей сказала я ему.
Мой ТЕЛЕЦ не успел повозмущаться, потому что мы уже были у дома. Я быстро выскочила из машины и побежала в свои любимые пенаты. Душ отнял у меня немного времени, и после приятных водных процедур я занялась ужином. Андрей с Максом обсуждали какой то новый проект, громко его прогнозируя. Время пролетело незаметно.
- Андрей, мы опоздаем! Быстро поехали за Викой, ее нужно встретить в двадцать часов.
- Я тоже поеду, - тоном, не допускающих возражений, произнес Макс.
- Куда тебе? Сиди и не высовывайся. – Категорично вставил свое слово Андрей. – Что тебе сказал следователь: не высовываться, вот, и не высовывайся. Минут через пятнадцать мы будем дома, – уже в дверях крикнул Андрюша.
      Не прошло и пяти минут, как наша «девятка» стояла у шлагбаума, Виктория должна была подойти туда. Вот Вика появилась у ворот больницы, подошла к иномарке бежевого цвета, за рулем которой сидел мужчина в коричневой бейсболке. Рядом с водителем сидел светловолосый парень лет тридцати, довольно плотного телосложения, развалившись беззаботно на сидении, он с ухмылкой оглядывал прохожих. За водителем в салоне сидела женщина в шляпе, поля которой закрывали полностью лицо дамы. После того как они перебросились несколькими фразами, Вика села на заднее сиденье,  вскользь посмотрела в нашу сторону, небрежно махнула нам рукой, и продолжала беседовать с женщиной. Разговаривали они как-то дружески, поэтому я не испытывала никакого беспокойства, думая, что это близкий человек. Я медленно вышла из своей «девятки» и стала приближаться к иномарке. В следующую секунду увидела, как женщина резко поднесла к лицу Вики баллончик, брызнула в лицо, Викуля закрылась руками, но «видимо» потеряла самообладание. Неизвестная женщина захлопнула дверцу автомобиля, иномарка резко сорвалась с места и стала удаляться. Я поспешила в свой автомобиль.
- Андрюха, за этой иномаркой! Нам бы не упустить этого гонщика.
- Садись в машину быстрее, мы по этой дороге, проезжая мимо кафе, выедем им на встречу.  Ты не бойся, родная, мы их сделаем! Они Андрюху собираются надуть, не тут-то было. – Причитал Андрюша, трогаясь с места.
- Слушай, Андрей! Они, по-моему, нас не заметили.
- Ну, ты скажешь, Вика же махала рукой. Как же расценить ее жестикулирование?
- Водитель сидел на переднем сидении, и не обратил внимания на ее жест, второй рассматривал прохожих, а женщина на заднем сидении сидела слева, вполне вероятно, что они не заметили жестикуляций Вики.
- Смотри, она поехала в сторону Свердлова.- Тыча указательным пальцем в сторону иномарки, громко кричал Андрей.
- За ними, я не знаю, с кем Вика находится, но мы с тобой идиоты. Нам же Юрий четко сказал: не упускать ее из виду.
- Да ты права. Мужчины незнакомые, женщину не видели, и эту машину я вижу впервые! Номера заляпаны грязью, видно в центре цифру пять, первую Х, и последнюю букву М. Чертовщина! Как мы сразу не догадались что это специально подстроено. Звони срочно Юрию. Объясняй, где мы находимся, и скажи, когда точно будем знать место дислокации этих преступников, перезвоним.
На дороге было очень много выбоин, и машина поехала тише. С поля выехал КамАЗ, и мы пристроились за ним. Вскоре иномарка свернула с дороги и попылила по проселочной колее. КамАЗ продолжал двигаться прямо по трассе. Мы поехали за иномаркой. На развилке Андрей свернул в сторону.
- Ты что, мы же их потеряем из виду!
- Елы - Палы, тертый хрен! Ты когда научишься не ныть мне под руку! Эту дорогу я знаю, она упирается в какой-то деревянный сарай, а за ним небольшой лесок, там машина не проедет. Мы заедем с задней стороны сарая, пройдем лесопосадку, и незаметно понаблюдаем за ними.
- Это когда же ты здесь побывал?
- Пеньковые грибы помнишь ранней весной?
-  Да.
- Ну, так они были с этой лесопосадки. Да и не время об этом, пошли быстрее. Не хлопай дверкой, оставь машину открытой. Аня, дай твою мобилу, я объясню Юрию, где мы находимся, и как лучше сюда подъехать, - шептал Андрей.
    Он звонил следователю и объяснял, где нас искать, а сам медленно пробирался сквозь чащу высокого кустарника. Я последовала за ним. Не прошло и пяти минут, как мы смотрели в щель между досок прогнившего сарая. Картина предстала перед нами удручающая.
       Видимо, в этом сарае ночевали люди, которые присматривали за полями, лежащими в округе. Теперь же, после сбора урожая, он, очевидно, был закрыт, чтобы на следующий год эксплуатировать его снова. Вику привязали к столбу, который находился в центре этого убогого «убежища», и рот заклеили скотчем. Недавно дули ветра, все стены были окутаны паутиной, одна из паутин оборвалась и постоянно лезла Вике в лицо. Она пыталась отклониться от нее, но паутина возвращалась на прежнее место и щекотала  лицо девушки. Водитель что – то быстро и непонятно говорил женщине.
    Андрей попытался кинуться на помощь, я схватила его за руку и умоляюще посмотрела ему в глаза, он остановился, и мы стали вслушиваться в происходящее в сарае. Лица женщины не было  видно, но голос показался мне знакомым.                -  Зануда. Принеси канистру и облей здесь все бензином, сарай сухой, вспыхнет как спичка, - со злорадством говорила молодая женщина водителю.
    Ее приказание было незамедлительно исполнено.
     - Что теперь мне сделать, - заискивающе спросил водитель.
     - Все, вы мне не нужны, отъедете к трассе и ждите меня там, а я хочу поговорить со своей «лучшей подругой». Она меня достала! Уже две попытки были проделаны убрать ее с моего пути, но она каким-то образом остается невредима. Теперь я сама все сделаю, и пока не удостоверюсь в ее кончине, не успокоюсь.
     - Мужчины вышли из сарая и вскоре мы услышали звук удаляющейся машины.
     - Теперь пошли, – стала тянуть я за руку Андрея,- с ней мы справимся.                - Подожди, дай услышать исповедь.- Прикладывая палец к губам, - прошептал Андрей. Из кармана он вытащил свою навороченную сотку и подставил камеру к огромной щели находящейся между двумя досками. Хорошо, что солнце падало с другой стороны на сарай, иначе наше движение было бы замечено  внутри этого убогого помещения.
     - Ну что, сучка, допрыгалась! Все-таки я тебя достала. Долго ты надо мной измывалась- с детства! Ну, сегодня я тебе все припомню! Я может, и стала заниматься бизнесом только для того, чтобы насолить тебе и, слава богу, успешно. Я вам всем утерла нос! У меня есть ночной клуб и ресторан, я не в чем ни нуждаюсь, а чего добилась ты? Ухаживать за больными! Нашла профессию! Ни денег, ни времени. А то Викочка, Викочка, хорошо учится, хорошо поет, хорошо танцует, все Викочка делает хорошо, только я слыла неумехой. Ну ладно в детстве, у нас был дух соперничества, хотя мы слыли подругами: я, ты, Верка, Наташка, Катька, а теперь чего ты путаешься у меня под ногами? Какого черта ты прыгнула под Алмаза? Что, не нашла себе парня! Почему неделю назад я застаю тебя у него в постели? Случайный роман? Что крутишь своей никчемной головой? Я видела, как ты спала на кровати у него в квартире, в его рубашке, а Алмаз был в ванной, я ушла, чтобы не было конфликта у нас с Алмазом, но решила тебе обязательно отомстить. Я же тебя спрашивала на следующий день, есть ли у тебя парень? И каков был ответ?- «Нет». А на самом деле? Я тебе рассказывала об Алмазе, ты знала, что я встречаюсь с этим парнем. Ты даже поперлась к нему домой, хотя хорошо знала, где он живет, ну откуда ты появилась около него? Тихушница. Рисовалась скромницей, а сама?- махала пальцем перед лицом Вики женщина и зло вещала дальше.
    Луч света упал на руку женщины, и я увидела на безымянном пальце огромный кроваво красный рубин. Это было кольцо Шолпан. Как-то она хвалилась, что мать на восемнадцатилетие передала ей фамильное кольцо в виде змеи, держащей в пасти огромный рубин. Кольцо я хорошо запомнила, так как крутила его долго в руках и пыталась примерить. Кольцо было старинной работы и на нем выгравировано год и имя Алия, видимо, оно принадлежало прапрабабушки Шолпан.
     Шолпан  ходила вокруг Вики, изредка кидая злые взгляды на нее, держа в руке сигарету с которой уже давно осыпался пепел. Вика продолжала мотать головой, как бы отрицая все, что говорилось ее подругой, и глазами умоляла снять с нее скотч. Но Шолпан как будто не замечала мольбы Виктории, и продолжала дальше изливать свою желчь на Вику. В голове у меня сверлила мысль:  «Как столько лет они дружили? Что их могло связывать? Откуда в маленькой симпатичной головке роятся такие невероятно паскудные мысли об убийстве?»
    - И этот кретин Алтын, педик несчастный, я ему выложила немалую сумму, чтобы он тебя убрал с глаз, и что? – продолжала выплескивать желч Шолпан. - Вы с ним уходите, вернее, он тебя утащил, так как сказал, что подсыпал тебе какой-то хрени в пиво, а через пару часов встречаю ее в казино вместе с Алмазом! Ну, я не привыкла к тому, что мои распоряжения не выполняются, и приказала убрать Алтына вместе с тобой! И что я вижу. Алтын мертв. Ему помог Крот уйти на тот свет – ДТП, понимаешь ли. А Виктория? Она снова пребывает в царствии живых, хотя мне сказали, что тебя задушили. Ну, ничего, сегодня я сама лично тебя кончу.
      Удаляясь к выходу и не оглядываясь, Шолпан бросила затухающую сигарету. Пары бензина подхватили ее, и пламя взметнулось в высь, сарай начал гореть с неумолимой быстротой.
    - Стой здесь, не входи! Я сам попытаюсь вытащить ее. – На ходу крикнул Андрей, залетая в полыхающий сарай.
     Бензином были облиты только стены, и языки пламени не успели охватить Вику. Схватив какую-то горящую головешку, Андрей попытался пережечь тонкий капроновый тросик, который без труда расплавился, и спустя несколько секунд Вика была на свободе. Но она «видимо» наглоталась едкого дыма, так как стала падать без сознания, а может шок, от которого она еще не очухалась, помутил ее разум, Андрей подхватил Вику и из горящего сарая вынес на руках. Через пару минут сарай рухнул, и только многочисленные искры взметнулись к небесам.
     - Спасибо Богу, с Викой и в этот раз ничего не случилось. – Вцепившись в Андрея, верещала я, неуклюже подпрыгивая.
     - Да отойди ты, вцепилась как клещ, дай ей отдышаться. Возможно, она от испуга шмякнулась в обморок.
      -Теперь будет жить долго и счастливо, ведь мы уже знаем, кто все эти танцы затеял! Опасаться теперь не кого. Шолпан с ее прихвостнями непременно задержат.
     - Вику нужно быстрее отвезти домой, там, наверное, Макс волнуется, да и Таня тоже. А на счет опасения, это ты зря. Опасаться всегда нужно чего-то.
-Я попробую дозвониться до Юрия, почему они не едут. Наши доблестные менты как всегда чего-нибудь, напутают. У меня и Андрюши совсем недавно произошел неприятный казус с работниками правопорядка. Муж продал охотничью двустволку, и я его допекала купить что – то из психологического оружия. Так уж случается, иногда приходится ночевать одной дома, и присутствие при мне хоть какого – то захудалого средства защиты благотворно влияет на мою психику. Андрей купил прекрасный лазерный пистолет, как положено, собрал справки с психушки, с места жительства, справку о несудимости и прочие бумаги. Принес домой  маленький аккуратный четырехзарядный пистолетик с лазерным прицелом – читаем инструкцию, в которой гласит, что в случае дефектов производственного характера, выявившихся в процессе эксплуатации, в течение 12 месяцев со дня приобретения пистолета, предприятие – изготовитель гарантирует бесплатное устранение дефектов, или пистолет заменяют новым. У меня естественно возник вопрос:
- Интересно, как это подлежит замене? Я что буду защищаться, и оно не выстрелит, или выстрелит в другую сторону?
- ДОСАФ не работает, поехали в сторону Свердлова, и отстреляем четыре патрона, вот и убедимся в исправности орудия, - воодушевленно произносит Андрей.
Решено! Отъехали несколько километров от населенного пункта, оставили машину на трассе, а сами углубились в сторону пашни. Горизонт чист, только сухие комья земли виднеются повсюду, даже ни одной птахи не видать. Стреляем! После первого выстрела я заорала: «Хватит». Звук от выстрела был такой, что, кажется, слышно на пятнадцать километров в округе. Но  Андрей разрядил весь барабан, я не успела и глазом моргнуть. Проверили! Возвращаемся к машине – двое в иномарке, ждут. Из иномарки выходит водитель и представляется, показывая красную книжечку.
- Подполковник Жунисбеков, виши документы и разрешение на оружие?
- Минутку, - Андрей полез в коробочку за документами, - Пожалуйста, - протягивая документы, продолжал свою речь Андрюша.- Купил сегодня и решил проверить.
- Почему в неположенном месте стреляете?
- А где стрелять? ДОСАФ не работает, людей поблизости не видно, скотины тоже, от дороги отошли, стреляли в пашню. Вероятность, что могли причинить кому-то вред – ноль, - продолжал чеканить Андрюша.
   На меня же наш маленький аккуратный пистолетик произвел «психологическое» воздействие. Может, мы что – то делаем не так? Но как проверить оружие? Психоз у меня продолжался! Мент потребовал права, у Андрея с собой не было, за рулем была я, пришлось достать свои.
Медленно и тщательно переписывались мои данные в блокнот, изучалась инструкция и документы на орудие. Действий со стороны мужа не было никаких, он спокойно стоял и смотрел на мента, у меня же тряслись поджилки. Видимо, почувствовав мою неврозность, подполковник обращался только ко мне:
- Где работаете? Кем? Адрес?
      Ну и что я должна говорить? Сказала, как есть, пусть проверяют. В конце концов, убить человека можно чем угодно. У нас в школе был такой случай! Девчонки играли во дворе школы. Мальчишка с параллельного класса, влюбленный в одну из девочек и желая обратить на себя внимание, раздавал  конфеты - барбариски. Зимина Рая стояла поодаль от нас: «Лови» - крикнул пацан Раисе и бросил барбариску. Несколько девчонок уже начали жевать полученные сладости, когда конфета полетела к Зиминой  Раиске. В этот момент ее окликнула дежурная класса Морозова Света, Рая повернула голову в сторону Светланы и получила удар в висок этой злополучной конфетой. Смерть наступила мгновенно. Для нас, девчонок, это был шок, а каково было мальчишке….? Что можно было еще представить в десять, одиннадцать лет? В этот же год, зимою, произошел подобный случай в соседней школе. Подростки лет по четырнадцать играли в снежки. Один из снежков попал пацану в голову. И что? Кровоизлияние в мозг и смерть! А сколько можно привести аналогичных примеров?
      Так что если бы мы были убийцами, то не уезжали бы за город ворон пугать, а пугали бы в городе. Повторюсь, порадовал мент, а если бы орудие было без документов? Ведь ни для кого не секрет, что преступность высока, открой газеты и почитай криминальные сводки, за голову схватишься, что творится на нашей земле. Думаю, что киллер вышедший отточить свое мастерство, пальнул бы в полковника, не задумываясь!  Совсем недавно произошел случай у нас в районе. «Газель» мирно пылила по объездной дороге в Карабулак. По этой же дороге ехал Джип. На звуковой сигнал, ревущий со стороны Джипа, Водитель «Газели» не отреагировал, и продолжал движение по той же траектории с такой же скоростью. В этом случае я с водителем «Газели» солидарна, какого черта эти «крутые» ребята носятся с огромной скоростью и требуют уступить дорогу, создавая аварийную ситуацию. Их не волнует, что дороги разбиты и там или здесь жди огромную выбоину. Я считаю, есть возможность обогнать, обгоняй, нет – ползи как черепаха, на трассе все равны, как на погосте. Пассажир Джипа думал совсем иначе. Когда Джип поравнялся с Газелью, то раздалась автоматная очередь. Дверка со стороны водителя в Газели, была вся прошита пулями, одна из них  попала в ногу водителю. Когда полиция нашла того, кто стрелял, он зло сказал: « Не уступил дорогу!». Каково? Объяснение стрельбы из области фантастики!   
       Голос Андрюши вернул меня к действительности, все, что вспомнилось за эти секунды, уплыло куда-то в даль и я вытаращила свои «пушистые» глазки на мужа.
- Давайте-ка, красавицы, убираться подальше от этого места. Пойдемте быстрее к машине. Мобильный Юрия находится вне зоны действия сети, наверное, они в дороге.
У крестницы в это время началась истерика, она то смеялась, то плакала. Я незлобиво шлепнула ее по щеке, у Виктории появилось осмысленное выражение лица.
- Идти сможешь?
- Да.
- Ну, так пошли, поздно уже нюни распускать, нужно было плакать, когда подругу выбирала.
- Ты что, крестная, я же с детства с ней дружила. Как вообще жить на свете, если кругом обман, предательство? Закурить дайте.
- Ну, значит, не распознала гадюку в своем окружении, а обман и предательство, потому что сейчас многие живут по законам Джунглей. Кто сильнее, кто богаче, тот и на коне с шашкой в руках. А нам только подставлять головы, или стараться вовремя ее спрятать, - толкая  легонько Вику в спину, сказала я, - пошли, потом об этом поговорим. А курить будешь, когда из этого дерьма выберемся.
     Дорога назад мне показалась длиннее, кусты и репехи цеплялись за одежду, солнце уже пряталось за горизонт, но было жарко. Вика от перенесенного стресса еле передвигала ноги, да и у меня тоже не проходила дрожь в теле, но я старалась не показать своего волнения.
- Вика, идем быстрее, тут ходьбы на пять минут, - продолжал поторапливать ее Андрюша.
      Не успели мы подойти к машине, как услышали звуки милицейской сирены, и через пару минут наша «девятка» подруливала к группе людей, стоящих у той самой иномарки, в которой приехала Шолпан со своей свитой. С номера иномарки, худощавый гаишник медленными движениями руки удалял грязь. Андрей вышел из автомобиля и поздоровался с Юрием за руку.
- Очевидно, иномарка в угоне, - сказал Юрий, - звук сирены спугнул их, но ничего, мы их непременно найдем! - Обращаясь ко мне, продолжал Юра.
- Это ты виноват, что мы упустили Шолпан! – набросилась я на Андрея.
- Елы – Палы, сладкий персик! Не говори ерунды! Если бы мы ее скрутили в то время, когда ты сказала, то не услышали бы ее исповеди, и у нас не было бы доказательств, а так, пожалуйста! Куда она теперь денется! Отпираться бессмысленно. Все ее действия сняты на камеру, правда, видимость паршивая, но все можно разобрать и увидеть, - держа в руках мобильный и просматривая запись, торжествующе говорил Андрей.
- Ну-ка, ну-ка, дайте мне посмотреть, - протягивая руку к мобильному телефону, сказал Юра, - ну друзья, вы меня порадовали, теперь действительно отпираться нет смысла.
    В то время, пока мы вели беседу с Юрием, оперативник Николай пробивал тачку, на которой приехали Шолпан и ее охрана. Выяснилась, чья это машина, но в угоне она не значилась, заявлений не было. Юра приказал своим коллегам ехать по указанному адресу и разобраться с владельцем машины. Вика и я сидели в моей обожаемой «девятке», а Андрюша рассказывал и показывал место, где все происходило. Юрий вызвал опергруппу, для того чтобы снять отпечатки пальцев на  машине, в которой находились преступники. Виктории было предложено написать заявление о возбуждении дела против Шолпан и ее соучастников. Юра помог ей написать по соответствующей форме заявление, и предлагал, как правильно отразить те или иные моменты. У Вики ничего не получалось, она нервничала и еще не могла очухаться, от того, что с ней произошло.
   Уже совсем стемнело, и Юрий нам предложил приехать завтра после работы к нему в кабинет, в том же составе, нужно оформить кое - какие бумаги: « Теперь вы будете проходить как свидетели, и я должен вести протокол по всей форме». Юра  ставил особое ударение на протокол.
     Что - то последнее время я слишком часто посещаю учреждения, аура  которых на меня действует отрицательно. Я не люблю посещать администрацию, налоговую, полицию, и не желаю видеть некоторых служителей этих ведомств, напыщенных, толстых, довольных собою, которые зачастую не ответят на приветствие и которые в действительности никакой значимости не представляют. Просто случайно, подчеркиваю, случайно попали в этот круг благодаря влиятельному дядюшке или тетушке. Они, как правило, не отвечают на вопросы, особенно когда обращаются к ним на русском языке, делая вид, что рядом стоит какой- то ничего не значащий сгусток энергии. Влиятельный человек всегда тебя выслушает, даст дельный совет, или направит в нужную инстанцию для получения единственно правильного решения. Но, увы, их так мало, и очень сложно попасть к ним на прием!  Как правило, двери таких людей атакуют одни и те же бабульки и дедульки, недовольные жизнью или своими соседями. Бывают, правда и помоложе бегают с жалобами, очевидно, у них идет другой процесс, и они заряжаются негативной энергией. Я заметила, что даже в выходные дни проходя мимо этих зданий, у меня становится учащенное дыхание, сердце наполняет леденящий холод. Мои мысли цепенеют, бессильно пытаюсь настроиться на рабочий лад, пульс работает с бешеной скоростью и повышается давление. Такие же симптомы я испытываю, когда посещаю поликлинику или больницу, да и в кабинет к своему шефу я захожу без особого энтузиазма. У меня какая-то фобия на  эти бюджетные организации, больницы, поликлинники и на вышестоящие должности.


                26

       К дому мы подъехали часов в десять. Виктория  мило ворковала с Максом. Интересно, еще совсем недавно она была на грани отчаяния, у черты между жизнью и смертью и как мало надо человеку: влюбленный взгляд, нежное поглаживание, встреча жарких и сладких губ - и все! Она летает, уже все прошло, жизнь прекрасна! Все занимаются своими делами, готовимся к нехитрому ужину. Я уже привыкла на полуфабрикатах, времени катастрофически не хватает. Звонок!
- Ха-ло-у! Это я, ваш любимый зять. А я в Шымкенте!
     Кто бы сомневался, что это зять, только он говорит ха-ло-у, смешно растягивая слоги.                - Ты, почему не позвонил, мы бы тебя встретили, - кричу я в трубку, - Андрей, зятек приехал! – обращаясь уже к Андрею, говорю я радостно, - Давай к нам, где тебя встретить?
      - Я жду вас в кафе «Сударушка», приезжайте!
      - Сейчас?
      - Да, конечно! Я с друзьями, пообщаюсь с ними, потом к вам.
      - Скажи, что мы подъедем минут через сорок, - крикнул Андрюша из душевой.
     Собрались мы удивительно быстро, и снова в дорогу. Вика с Максом были рады остаться  вдвоем и не скрывали своих довольных улыбок.
     - Ужинайте и отдыхайте. Где фасад дома, свет не зажигайте. В гостиной или в кабинете находитесь, нас не ждите. Да, мы вас закроем на ключ. В доме не курить! Вика, особенно тебя касается, - строго сказала я Виктории.
     В дороге я отдохнула. Последнее время только в дороге и отдыхаю, правда, когда сама не за рулем. В кафе вошли с Андрюшей под руку. Наш зять-Стас встретил нас у входа. Такой же бравый, высокий, стройный мужчина. Его шевелюра, по блеску и пышности которой не было равных во всем Шымкенте, цвет воронова крыла, слегка подернута серебром седины, красиво обрамляла лицо.  Огромные карие глаза поражали глубиной и сиянием. Зубы бесподобной формы блистали невероятной белизной. Надо непременно узнать, какой он пастой пользуется, может, в этом и есть секрет, мелькнула у меня мысль. Но слова приветствия и сбивчивые возгласы отодвинули мысли куда-то вдаль. Мы сели за столик рядом с его друзьями, которые присутствовали с женами, и понеслась русская застольная…. Отдохнули на все сто. Приятная компания, потанцевали, попели, попили, приехали домой под утро. Стас остался в Шымкенте у друзей. Ну и что ж, с одной стороны я рада, у меня же сейчас нет времени заниматься гостями. Просто так встречать их я не могу, а готовить и убирать мне некогда. Легла спать с приятными мыслями, воспоминания о детстве и юности, полностью завоевали место в моей бесшабашной голове. Завтра на работу, вернее, уже сегодня, что ж пусть быстрее проходят будни и чаще бывают праздники, ведь я их так люблю.
      С постели я поднимаюсь без будильника, хотя обязательно каждые шестьдесят минут  женский голос на ломаном русском языке отчеканивает, который час. Странно, но на все голосовые воспроизведения я не реагирую никак, но семь часов слышу регулярно, видимо, мозг настроен получить в этот момент подтверждение именно этой информации текущего времени.
    У Вики сегодня выходной, пусть она и Макс еще поспят, а я пойду, приготовлю завтрак.    - Так, что у меня имеется в холодильнике. С мясом долго возиться, кусок печени, подойдет! Ловлю себя на мысли, что говорю с собой вслух. Я положила печень в микроволновку на разморозку, а сама пошла принимать душ. Прошло несколько минут, и я стояла у плиты, напевала какой-то мотивчик, жаря говяжью печень. «Печень по-деревенски» – так называла это блюдо моя бабушка. Между прочим, это блюдо очень легко готовить. Режу куски по сантиметру толщиной, примерно десять сантиментов в длину. Перед этим размешиваю муку с солью и перцем, затем обмакиваю в этот состав печенку и на раскаленную сковороду с растительным маслом. Обжариваю с одной стороны минуты три, затем с другой и снимаю обжаренную печень в кастрюльку. Когда обжарю все кусочки, горелое масло убираю со сковороды, и уже на свежем масле пассирую лук, подсолю, поперчу, долью, если есть молоко, если нет молока, добавлю воду, и в кастрюлю. Тушу еще минут пять семь и готово. Вкусно! Полезно! Быстро! Время приготовления двадцать пять минут. В это же время ставлю варить гарнир или готовлю овощной салат. Подойдет гречка, гороховое пюре, картофель отварной или пюре, рис отварной, или овощные салаты, которые прекрасно сочетаются с этим блюдом. Самое главное, это блюдо можно есть и в холодном, и в горячем виде. Уложила на стол в большие тарелки отдельно печень и отварной рис. Конечно, они с утра есть не будут, но я думаю, что Вика с Максом проснутся очень поздно, и пора будет уже обедать. А я  и Андрюша съели на завтрак по бутерброду и выпили кофе с молоком. Правда, Андрей съел несколько кусочков печени.  В детстве думала, почему «печень по-деревенски?». И только в зрелые годы поняла, это простота, простые продукты - печень, мука, лук, молоко. И самое главное – быстрота приготовления.
      Через полчаса я с мужем подъезжала к своему предприятию, и тут меня захлестнул водоворот текучей работы. Незаметно шло время.
    В восемнадцать часов Андрей, Максим и Вика приехал за мной, и мы несформировавшиеся Пикертоны, отправляемся вновь в пучину событий, на поиски приключений. Нам еще многое не ясно, нужно еще многое выяснить, а самое главное, полиция не нашла Шолпан. Где она скрывается со своими прихлебаями? Что их спугнуло? Почему они бросили машину, и на чем скрылись? Максим сказал, что он себя отлично чувствует и больше ни на шаг не отпустит Вику от себя.
    Не прошло и пол часа, а мы уже сидели в кабинете у Юрия. Виктория снова переписывала заявление и давала показание. Так как мы были с Юрием в приятельских отношениях, он снимал показания в тоне дружеской беседы, расспрашивая о мельчайших деталях, советуя нам ничего не скрывать. Да и что нам было скрывать? Мы рассказывали все, что с нами происходило на самом деле.
     -Вспомните, может, вы слышали погоняло кого-нибудь из преступников?
     - Погоняло! А что это такое? – Задала вопрос я.
     - Это кличка того, кто сидел в зоне, или является членом, какой-нибудь преступной группировки.
     - Постой, по моему - Зануда! Да, да она четко сказала Зануда одному из ее спутников, - задумчиво сказал Андрей.
     - Ты не ошибся?
     - Я тоже слышала, именно Зануда.
    Юрий тут же вызвал одного из служителей фемиды.  В кабинет вошел высокий, тучный, широкоплечий мужчина  в форме лейтенанта.
      -Выясни, имеется ли у нас в картотеке Зануда. И если есть, подними, по каким именно делам он проходил? И как там дела по пальчикам в машине?
      - Сейчас результаты снятия  отпечатков пальцев будут у вас на столе, - уже в дверях сказал четко лейтенант.
      Через пять минут Юрий внимательно изучал документы, которые положил  ему  на стол лейтенант. Вскоре он поднял голову, обвел нас взглядом и сказал:                -      Зануда действительно проходит по нашей картотеке. Я не имею права говорить, но так как вы потерпевшая сторона, кое - что расскажу:
    - Молодой и весьма не глупый житель села Георгиевка Данияр, решил стать пастухом. Может, не сумел он найти подходящей работы, а может, и в самом деле понял, что это занятие – его истинное призвание. Рос он страшным занудой, доставал всех своим нытьем. Все, кто с ним общался, старались избегать разговоров с Данияром. Да и понял он, что пастух - это его истинное призвание. Впрочем, в то время профессия пастуха была не самая худшая. Во всяком случае, деньги за эту работу платили исправно, зимой он подрабатывал случайными заработками. Правда, местные девушки не больно заглядывались на Данияра. И вот в селе появляется одинокая женщина с годовалым ребенком на руках. Данияр поменял тактику, перестал нудить и через некоторое время, Марина с сыном стала жить у него. Кроме Данияра в доме жили мать и его братишка, семи лет, так что возражать никто не стал, были только рады пополнению.  Прожив с Данияром полгода, Марина поняла, что выбрала спутника жизни не совсем соответствующего ее статусу, и загуляла с местным авторитетом. Вокруг авторитета крутилось много девиц легкого поведения, но, видимо, у Марины была надежда завоевать сердце « бравого» парня, и она  большую часть времени проводила в его окружении. Данир уговаривал сожительницу опомниться, и жить нормальной семейной жизнью. Марина зачастую бросала ребенка на попечение Данияра и свекрови, а сама пропадала ночами с местным авторитетом – Красавчиком. Данияр не раз просил Красавчика бросить Марину, но он только смеялся. И вот однажды, видимо, очень допекла Данияра Марина, он ее сильно избил и выгнал из дома. Затем, улучив удобный момент, подстерег  соперника и выстрелил в него с обреза, затем явился в полицию с повинной. Убить Данияр Красавчика не убил, только ранил, пуля пробила реберную часть и вышла на вылет. Но братва с тех пор Данияра зауважала. Ему дали небольшой срок – ревность, состояние аффекта, судьи делают скидки. После выхода на свободу он уже имел кое-какой вес в кругу братвы, но кличка Зануда так и прилипла к нему.
      Последнее время Данияр служил охранником в частной фирме и исполнял роль телохранителя. Он славился своей исполнительностью, поэтому, наверное, и попал в услужение к Шолпан. Его отпечатки пальцев и нашли в брошенной машине. Пальчики второго – неизвестны. Но если нам удастся поймать Шолпан и Зануду, то мы непременно выйдем на третьего. Наши сотрудники уже наблюдают за местами, где они могут появиться. Круг близких и друзей Шолпан будет под наблюдением тоже. Дружком же ее Алмазом и Вадимом КНБ займется особенно. Взять мы их сейчас не можем, нужно выследить цепочку оптовых покупателей. В Москву уже сообщили о деятельности Вадима,  его производитель «Экстези» - Химик,  взят под стражу и дал ценные показания. Макс проходит по делу как свидетель и ему желательно уехать из Шымкента. Уголовное дело против Алмаза, Вадима и их круга возбуждено, в крайнем случае, мы всегда можем  вызвать парня.
     - То есть, ты хочешь сказать, что Макса мы должны отправить в Москву, - уточнила я.
     - Да, я зафиксировал все данные, следствие может происходить и в Москве, по своим каналам. В том, что вины его нет, есть неопровержимое доказательство.
     - А как же Вика?
     - За ее безопасность я не уверен. Пока Шолпан на свободе, за жизнь Вики я не дам и ломаного гроша. У Шолпан какие – то маниакальные потребности, скрывающиеся за личиной ревности.
      - Я знаю, что делать, - поспешно сказал Макс, - я заберу ее в Москву и женюсь на ней. Вика будет далеко от всех этих передряг.
      - Ты уверен в своих чувствах, потом жалеть не будешь? – спросил Юра, украдкой посмотрев в мою сторону. А где гарантия, что ее  в Москве не достанут.
       - Иногда с человеком находишься полжизни и не можешь понять, что рядом с тобой не тот, кто тебе нужен, а иногда хватает и мига, чтобы почувствовать, что это любовь, - уверенно произнес Максим, смотря с нежностью на Вику, - да и спокойней мне будет, когда она  рядом. После всего, что здесь со мной произошло, поверьте,  я сумею защитить своего самого близкого человека.
        - Надеюсь, ты примешь мое предложение? –  прищуря  лукаво глаз, спросил он у Вики.
        - А как мама, что она скажет? Я не могу жить от нее далеко. Что вы мне предлагаете, Юрий Павлович, крестная? – смотря то на меня, то на Юрия спрашивала Вика.
        - Ну, это вам решать, я же желаю вам счастья! И до свидания. С Аней и Андреем мы еще не раз встретимся.
         - На счет мамы, не вопрос. Ее и бабулю можно забрать в Москву, думаю, что она не откажется, там хорошие врачи и есть надежда, что ей поставят правильный диагноз, и быстрее вылечат, а мне спокойней будет, когда с тобой рядом близкие люди. Приезжайте и вы к нам в Москву, - пригласил Юрия Павловича  Максим, - до свидания!
    - До свидания.
    - Спасибо за все, что вы для меня сделали! - пожимая руку Юрию, возбужденно  говорил Макс.
          - Максим, тебе лучше не светиться! Как это ни странно, но у нас в полиции есть свои осведомители. Думаю, что уже завтра будет известно твоим «друзьям» что ты жив, здоров. Постарайся первым рейсом вылететь с Викой в Москву. Я помогу с билетами.
      - Все, заметано, – твердо сказал Макс,- первым же рейсом вылетаем.
      - А меня кто-нибудь, спросит? Я же не уволилась с работы,- смотря на всех, удивленно проронила Вика, - да и собраться мне надо.
      - Никаких сборов, поедешь с одной сумочкой, там все купим. Да и что у вас здесь можно приобрести, один Бишкек, Турция да Китай. Вещи должны быть удобными и из натуральной шерсти, хлопка, только в такой одежде почувствуешь себя комфортно. Я отведу тебя к стилистам, и ты у меня будешь блистать. Дорогой  камень требует отличной оправы.
      - Ну а насчет увольнения, я тебе тоже помогу, дам справку с прокуратуры, тебя в течение двух часов рассчитают, - уверенно пообещал Юрий – с билетами разберемся сейчас, - и он  стал набирать на мобилке нужный номер.
     - Кому ты звонишь?
     - В аэропорт. У нас для полиции всегда оставляют для экстренных случаев билеты, я воспользуюсь этим в своих целях, надеюсь, что во благо Виктории, –  вот и все, завтра в четырнадцать вы вылетаете!- закончив разговор по телефону, сказал торжественно Юра.
      Я смотрела на молодых и радовалась за Вику, удачная партия и к тому же так необычно произошло сватовство! Таня  и тетя Дуся обрадуются. Правда, будут тосковать за ней, ведь они очень привязаны к Вике. И я сомневаюсь, что Танюша поедет жить в Москву. За Макса и за Вику волнение, теперь пока не посадим их в самолет, не успокоюсь. Выходя из кабинета, я с благодарностью посмотрела на Юрия. Как все-таки тесен мир. Ведь не зря я с ним встретилась!
      - Поехали, отметим это дело шашлычком, на нашем любимом месте, - предложил Андрюша.
    Недалеко от нашего дома, в сторону Манкента есть кафе, где очень вкусно готовят шурпу и шашлык. В шурпе нет картофеля, но много мяса и специй, что делает ее удивительно вкусной. Хозяйка кафе готовит шурпу сама и не выдает секрета, а вот что в шашлык добавляют киви, мы пронюхали, так как шашлычники в кафе часто меняются, и как его маринуют, уже не является секретом, потому что этот способ передается из уст в уста.
       - Нет, давайте заберем маму, я хочу последние часы в Казахстане провести с ней, - с просьбой в голосе сказала Вика.
       - Что ж, поехали, заберем твою маму, - согласился Андрей, - сейчас я ей позвоню, и она нас будет ждать у ворот.
       - Я сама позвоню.
    И  Вика через минуту уже разговаривала с матерью:
       - Мамуль, быстренько одевайся, и выходи на улицу, мы поедем на шашлык.
     Прослушав ответ, Вика продолжила свой диалог:
       - У меня есть повод.
      ….
        - Ты будешь рада.
      ….
        - Не сейчас, все объясню в кафешке.
   Минуту Вика сидела молча, затем снова начала канючить.
       - Что я скажу матери, как она воспримет мой отъезд.
       - Поверь, она воспримет твой отъезд с радостью, - уверено сказала я.
       - Почему ты так думаешь?
       - Да потому что она будет уверена, что ты далеко от своих «подруг», и согласись, с хорошим человеком, - улыбаясь, посмотрела я в сторону Максима, и продолжила, - звонить-то мне будешь?
       - Да, конечно.
    Подъезжая к дому, мы увидели Татьяну.
       - Мне же нельзя шашлык, хотя бы неделю не рекомендовали есть тяжелую пищу.
       - А ты и не будешь, мы тебе возьмем салатов. И если ты съешь палочку шашлыка, ничего не будет.
       - А где Иван? – поинтересовался Андрей.
       - Он пошел к своим детям, - махнув рукой, ответила Татьяна, - он с нашими танцами давно у детей не появлялся.
       - Да что за повод?
       - Мама, я завтра уезжаю! – глухо произнесла Вика.
      - Как уезжаешь? Далеко?
      - Татьяна Николаевна, я прошу руки вашей дочери! Вы согласны отдать Вику за меня.
      - Я не возражаю, но как она сама решит, так и будет! А почему вы так спешите?
      - Мне будет спокойней, когда она уедет из Аксукента. Да и Юрий Павлович мне посоветовал убраться отсюда быстрее. К тому же работа. Свадьбу мы сделаем в Москве, я думаю, что вы приедете?
       - Максим, а не поспешили вы?
       - Мне кажется,  не поспешили, я чувствую - Вика моя единственная девушка, которая мне нужна. Я ждал именно такую! Спасибо вам за дочь.
     Таня зарделась алым цветом. Щеки пылали, на носу появилась испарина, чувствовалось, что ей приятны эти слова. В кафе мы входили все вместе.
       - Зарина, ставь нам жарить шашлык палочек двадцать для начала, и по пол шурпы всем, - с ходу делал заказ Андрей.
        Мы сели за столик у топчана и стали ждать заказ. Через несколько минут у нас на столе появился чайник с зеленым и черным чаем, лимоны, сахар и наши восточные лепешки, от которых исходил приятный аромат свежеиспеченного хлеба.
        - Зорька, принеси нам бутылочку коньяка, вина и безалкогольное пиво, я тоже с ними чокнусь, у нас сегодня хороший повод.
        - Да уж, за последние дни марафона - это самый приятный повод, - скептически произнесла я.
         - Зарина, еще нам салатиков пару тарелочек, - весело говорил Андрей.
    Прошло еще несколько минут, и мы чокались за здоровье молодых, ели вкусную шурпу, закусывали коньяк лимоном и салатами. Максим попросил нож, в нашем регионе не во всех кафе подают ножи, а уж о специальных вилках вообще можно умолчать. Правилам этикета мы не очень обучены, и улыбаясь, смотрели на Максима, как он аккуратно пользуется вилкой и ножом. Вилку и нож мы, южные люди держать в руках можем, но вот если на столе появится рыба, то не справимся, многие даже не знают, как выглядят рыбные вилки. Виктории придется учиться, как пользоваться многочисленными приборами, под какое блюдо какие вилки подавать, и как сервировать правильно стол.
        - Шашлык подавать? - любезно спросила наша знакомая официантка - Зарина.
        - Да, конечно, уже пора.
    Не успели мы перебросится  несколькими фразами, как на столе появился ароматный шашлык. Кусочки мяса были равномерно, и красиво нанизаны на палочках, а о вкусе южного шашлыка вообще можно слагать легенды и песни.
      - Я нигде не ел такого вкусного, сочного шашлыка, - с восхищением говорил Максим.
   И не удивительно! Я в советские времена поколесила по свету, путевки практически  даром профсоюз выделял. Бывало, даже два раза в год съездишь, комсомол выделит, и по профсоюзной путевке тоже смотаешься. Вела активный образ жизни, вот и ездила по стране то по бесплатной путевке, то пятнадцать, тридцать процентов оплачивала. Не могу я жаловаться на то, как мы раньше жили. Тяжело было, мало товара, очереди, не могли купить какие-то вещи из-за отсутствия товаров в магазинах. Но чувство праздника было! Ждали 1 мая, 7 ноября, Новый год. На предприятиях было движение наступающего радостного события. Обязательно поздравления, шум, гам, веселье.
    Сейчас многие не могут съездить отдохнуть, купить себе что-то самое необходимое, или приобрести жилье, даже в хрущевке, из–за отсутствия у людей  денег. Многие живут на квартирах, надеясь хоть когда-то заиметь маленький уголок, но свой. О праздниках вообще зачастую забывается, нет чувства уверенности в завтрашнем дне. Накопления  в банках пропали, ФОМС – накрылся большим медным тазом, пенсионные – 1% исчез, до 98 года 10% пенсионный отчисляли -  и эти накопления тоже канули в лета.
       Когда я брала  очередную туристическую путевку, мама не возражала, говорила:         « Заработала, езжай! Только голову не теряй». Я непременно брала отпуск без содержания и вперед! Киев, Сочи, Пицунда, Адлер, Москва, Ленинград, Ессентуки, Алма-Ата, много красивых мест повидала. За границей была только в Болгарии, и то проходила контроль и собирала справки полгода. Такой был закон - вдруг я  неблагонадежна. До перестройки если в семье кто-то судим, то тебе за границу не попасть, а выехать на ПМЖ вообще было на грани фантастики. Правда, некоторые умудрялись и в то время «удрать» за кордон. Болгария была раньше самая доступная страна. Начинали с нее.
    Сейчас, пожалуйста, в любой конец света, плати и езжай, дорога открыта. Но, увы, не всем! Опять, увы! Даже к родным невозможно съездить: дорого. Многие едут по делам бизнеса, а так просто отдохнуть – редкость. Несколько процентов живут вольготно, а в основном многие семьи даже хлеба не едят досыта. Зато мы живем в демократической республике, и поговорить можем обо всем. Зачастую встречаются такие завистливые людишки, что, увидев благополучие соседа, начинают строить козни на любой почве. В ход идет все, наговоры соседям, жалобы в администрацию, жалобы участковым и прочее. Этих людей, как правило, знают в Акимиатах и не желают с ними связываться. В любом вышеупомянутом месте их стараются быстрее отпустить, и удовлетворить жалобу, только лишь, для того чтобы выставить быстрее из кабинета. Сам же этот кляузник не желает пошевелить мозгами, чтобы получить хоть какой-то доход к семейному бюджету.
- Анна! Ты о чем задумалась? – вернул меня к действительности Андрюша.
- Да вот вспоминаю, сколько я поездила, но нигде не ела такого вкусного шашлыка как у нас.
- Да, это факт! – вновь подтвердил Макс, - никакое барбекю не сравнится с южным шашлыком!


      
                27
         Через час мы подъезжали к дому Татьяны. Вику и Макса завезли к нам домой - им нужно побыть одним, мы с Андрюшей так решили. Андрей сослался на то, что ему надо заехать к другу и забрать новую зимнюю резину на «девятку». Татьяна была довольна, что так все разрешилось, это было видно по ее настроению.
- Заходите, выпьем чаю!
- Танька, ты что, сбрендила? Какой чай? Если я еще выпью хоть глоток воды, то обязательно лопну! – смеясь, пообещала я.
- Ну, тогда до свидания, Аня, спасибо тебе за все, ты меня поймешь как женщина.
     - Танюша, прекрати! Мы тоже за нее рады! Завтра Вику с Максом проводим, и ты спать будешь спокойно.
- Как сказать, ведь Шолпан еще не нашли, что там у нее на уме?
- Не волнуйся, я думаю, что все будет нормально, - уже отъезжая от ворот, крикнула я, захлопывая дверцу машины.
Не успели мы отъехать и на двадцать метров, как я увидела Наташу Веселову, решительно шагавшую к воротам Вики.
- Андрей, останови!
- Зачем?
-  Это подруга Виктории, что - то она так возбуждена, давай с ней поговорим.
- Ты думаешь, что она что-то новое тебе сообщит?
Я не успела ответить Андрею,  так как машина уже остановилась рядом с Натальей.
- Наташа, ты к Вике, ее нет дома, садись в машину, мы тебя довезем, куда тебе надо,- открыв дверку «девятки», пригласила я Наташу в салон.
Наташа плюхнулась на заднее сиденье и зарыдала.
- Что случилось? К чему эти слезы?
    Я подумала, что у нее неприятности в семье. Наташа росла тихой и скромной девочкой. Она пришла в школу и стала одноклассницей Вики и ее подруг в середине четвертой четверти, когда дети оканчивали шестой класс. Родители ее переехали из Владивостока в Шымкент.  Наташа редко общалась с ними, родители зачастую находились в театре или выезжали с концертами на гастроли, так как были артистами Облфилармонии. У них не было времени заниматься Наташей и поэтому девочку пришлось оставить у бабушки, Дарьи Семеновны, проживающей в Аксукенте, так она попала в класс к Виктории.
    До переезда в Шымкент Наталья жила в большом городе с бабулей и дедулей. Бабушка и дедушка были родителями отца. Бабуля преподавала сольфеджио в музыкальной школе, а дедуля был учителем истории. Когда Наташа училась в шестом классе, бабушка сильно заболела, все заботы по дому легли на плечи Наташи. Бабушка уже меньше занималась  с Натальей, но уроки Наташа также аккуратно делала. Наташа училась на отлично, видимо, внучка получила правильное воспитание, потому что у нее времени хватало на все. Наташа даже ходила в кружок фигурного катания, и у нее были отличные данные для дальнейшего занятия спортом, но бабуля, проболев полгода, умерла. Дед протянул месяца четыре и тоже скончался, как объяснили врачи, от тоски. Просто дед вечером лег спать и не проснулся. Оставлять ребенка было не с кем, поэтому обоюдное решение родителей Натальи, было переехать с севера на юг. Родителям Натальи пришлось привести ее в Аксукент, а вскоре наступили такие времена, когда артисты стали просто никому не нужны. Кинотеатры закрывались, молодежь ходила по маленьким частным видеотекам. Театры  вообще стали, не востребованы. Вскоре родители остались не у дел, деньги, которые лежали на сберкнижке, как и у всех вкладчиков, потеряли ценность. Видимо, потеряв веру во все, Наташины мать с отцом вступили в какую-то секту и искали спасение в молитвах. Натальи не стало житья, ее забрали от бабули и никуда не пускали из дома. Ходила она в темной бесформенной одежде, заставляли молиться и заниматься песнопением в молитвенном доме по три раза на дню. Бабушка долго отбивала внучку от родителей, привлекала даже полицию, так как однажды Наташа чуть не умерла, родители ей не вызвали «Скорую помощь», ей потребовалось переливание крови. Бабушка подоспела вовремя и забрала девочку от родителей и поместила в больницу. Дарья Семеновна долго ее выхаживала, Наташа провалялась в больнице три месяца, мать с отцом не появились у кровати дочери, объясняя это тем, что так угодно было богу. А вскоре и вовсе уехали из Шымкента, оставив дочь на попечение бабули. Сколько Дарья Семеновна их ни разыскивала, куда только ни обращалась, но поиски были бесполезными. Когда Наташе исполнилось восемнадцать лет, Дарья Семеновна умерла, и снова вокруг Натальи летает «воронье». Вокруг нее появляются люди из секты, они стараются внушить Наташе, что жизнь зависит от бога, что ее мать с отцом выполняют миссию, и она обязана идти по их стопам. Что очень скоро она встретится с родителями, и будет жить в вечной гармонии с природой, надо быть только очень покорной. Они пытаются убедить девочку вступить к ним в секту и отписать домик их общине. Какая бы тихоня ни была Наталья, но к тому времени у нее появились друзья, которые своевременно пришли на помощь и не дали совершить глупость подруге, как очевидно, сглупили ее родители, которых до сегодняшнего дня не могут найти. Были приняты меры и со стороны родителей бывших одноклассников, и вскоре ходоки из секты перестали беспокоить Наташу, но появились ее мать и отец и предъявили свои права на домик, а заодно напомнили, что Наталья - их дочь и должна повиноваться родительской воле. Наталья сначала очень обрадовалась, что у нее вновь появились родные люди, но вскоре ей уже не хотелось общаться с ними. Совесть не позволяла вычеркнуть их из жизни, родители постоянно твердили, что оставят ее без крыши, по закону все принадлежит дочери, то есть матери Натальи, ведь наследственных документов не было. Наташа даже предположить не могла, что так все обернется, страх остаться без крыши над головой постоянно преследовал ее. Наталья осталась застенчивой и скромной, но твердо сказала родителям, что о секте не может быть и речи. Правда она вела скромный образ жизни, никто не видел, встречалась ли она с кем-нибудь, предполагали, что нет. В отличие от своих подруг ей пришлось идти работать в одно маленькое ТОО реализатором, родители были против, но работать негде, а деньги нужны, ведь жить на что- то нужно. Наталья редко встречалась со своими подругами, но бывали минуты, когда тихая, скромная девушка появлялась в доме у Татьяны, ее все любили и жалели. Она с Викулей иногда прибегала ко мне, чтобы научится учету товаров вверенных ей фирмой под реализацию. Я никогда не отказывала ей в помощи, мы занимались с Наташей ее делами, а Вика помогала мне по дому. Вот и сегодня Наташа прибежала  в дом Тани со своей очередной бедой, но была перехвачена мною.
- Наташенька, что у тебя произошло? – ласково заворковала я, видя, что у нее что-то случилось, - расскажи, тебе легче станет. Давай подвинься, я сяду рядом, - пересаживаясь на заднее сидение, ласково говорила я ей.
      - Тетя Аня, мне не станет легче! Случилось ужасное! – рыдая, сообщила Наташа.
- Да рассказывай, не тереби душу!
- Тетя Аня, я ведь встречалась в тайне от всех с парнем, зовут его Виктор, фамилия Хлыстов! – сбивчиво начала рассказывать Наташа.
-Ну и что, вот и прекрасно! Встречайся! Ты молода, красива, когда как не сейчас тебе влюбляться.
- Да в том-то вся и беда, - перебила меня Наталья, – я сейчас попытаюсь вам объяснить причину моего горя.
- Ну, успокойся, рассказывай!
-  Сегодня я пришла к своему молодому человеку в квартиру. Открыла дверь своим ключом, настроение было отличное, кое - как побросала продукты в холодильник и, не разуваясь, прошла в ванную помыть руки и освежить лицо. Уже когда вытирала руки полотенцем, услышала характерный звук проворачивания ключа в двери. У Виктора ключ был стертый, и часто проворачивался, приходилось несколько раз крутить ключом то в одну, то в другую сторону, пока замок на двери не откроется. Я захотела сделать ему сюрприз и спряталась в комнате за шторой. У него в большой комнате, у окна есть глубокая ниша, в ней спокойно поместятся три человека, и она прикрыта тяжелой шелковой шторой. Я спряталась и уже ждала момента, когда кинуться ему в объятия, как услышала голос Шолпан:
- Мы довольно долго крутились по окрестностям, почему Зануда не появился, он должен был час назад с нами встретиться, - с беспокойством в голосе говорила Шолпан.
    Затем начал басить Виктор:
- Я думаю, что его взяли! Этот хмырюга непременно расколется у следока.
- Нам нужно сматываться из села, а вернее, из Казахстана. У меня документы имеются, и два загранпаспорта. Я подсуетилась заранее. Деньги я вкладывала на карточку на предъявителя. С матерью жаль будет расставаться, но я ей все объясню, она поймет. А может, еще все обойдется, и Зануда появится здесь. Кстати, ты где паленую машину взял?
- Да твоя подруга Наташка Веселова у какого-то своего знакомого арендовала. Можно сказать, что она в угоне.
- Я так понимаю что у тебя с ней роман? А на счет машины, они же не подавали заявление об угоне, сколько ты уже ей пользуешься?
-Часто!
- Так ты мне не сказал, у тебя с Натахой роман?
- Да ты что, я просто с ней время провожу, ты-то вон уцепилась за Алмаза и к себе не подпускаешь!
- Не для тебя «кота» масло, довольствуйся тем, что есть! Но не так больно Наташке делай, она баба хорошая, горя много повидала. Не обижай.
- Ой, Ой, ой! Кто бы говорил! Шолпан свой прекрасный ротик открыла пожалеть Наташку, а кто недавно свою подругу грохнул? Вика, наверное, и сейчас жарится как рождественская индейка на твоем костре!
- Замолчи, придурок! Она это заслужила! Какого черта засматриваться на чужих парниш. Алмаз мой!
- А я хотел бы, чтобы ты была моей, - повторил еще раз Виктор, пытаясь обнять Шолпан.
- Губу закатай, еще мне Крота не хватало! – твое прошлое я приблизительно знаю.
- А свое не предвидишь? – вспыхнул Виктор.
- Лучше молчи, уголовник!
- Слушай, ты дрянь. Запомни! Вика никогда не зарилась на твоего Алмаза, она его даже не знала!
- С чего ты это взял! Я сама видела, как она спала в спальне Алмаза.
- Это была совсем другая баба, более эффектная и, кажется, я ее хорошо знаю! У них с Алмазом общее дело, я сам часто принимал в нем участие.
- Я что - то не пойму, ты о чем.
- Да о том!
- На сколько я понял, ты сказала Алтыну убрать Вику с твоего пути, он и пытался это сделать! Но, видимо, что - то не срослось у него. А мне ты как приказала, когда мы появились в Казино? Вспомни! «Убери эту».
- Да, я и имела в виду Вику!
- Но это была не Вика! Я сам поражался их сходству! Это была Зойка! Она меня хорошо знала. Я спокойно пришел к ней в квартиру, она мне открыла дверь, и я Зою просто удавил подушкой.
- Ты что несешь? Этого не может быть! Почему мне никогда не говорили о том, что на Вику кто - то похож как две капли воды.
- Ты ведь никогда не говоришь, чего хочешь, а просто приказываешь, я и думал, что тебе Зойка помешала. А потом погоня за Викой,  и этот костер! Шолпан, получается, что это по твоей вине  грохнули двоих, так что кто из нас уголовник, еще спорный вопрос. И я все старался делать для тебя, думаю, что за мои старания ты должна как-то меня поощрить.
-Я стояла за ширмой, ни жива, ни мертва, боялась пошевелить пальцем. Тошнота подступала к горлу и давила, давила огромной мохнатой лапой, но то, что я увидела дальше! – хотела продолжить Наташа и зарыдала с новой силой, рассказ ее прервался, слезы и причитания не давали ей сосредоточится. Шмыганье носом участились, и спина ее затряслась часто, часто мелкой дрожью.
- Ну, ну, успокойся. Что? Что случилось? – не утерпела я, поглаживая и похлопывая ее дружески по спине, желая скорее услышать продолжение рассказа.
- Аня, замолчи! Елы – Палы, Тертая морковка. Ты видишь, она не в себе! Дай ей очухаться  и высказаться, – вставил свою реплику Андрюша.
- Виктор пытался свалить Шолпан на диван,  - продолжила Наташа свой рассказ, немного успокоившись, - они долго боролись! Виктор смеялся над ней, с издевкой говорил всякие пошлости, и явно поддразнивал Шолпан. Она плюнула ему в лицо, Виктор озверел и с легкостью свалил Шолпан на диван и начал задирать ей юбку. Шолпан осыпала его такой изысканной бранью, которую я не слышала на протяжении всей своей жизни. И вот она вывернулась, схватила утюг, стоящий на журнальном столике, и с силой опустила его на голову Виктору. Раздался какой-то своеобразный треск, я прищурила глаза, и попыталась не дышать. Шолпан стояла рядом. Подумав, она схватила  барсетку Виктора, вытрясла ее содержимое, взяла какие-то бумаги и подняла на диване подлокотник. Очевидно, там был встроен тайник, и она знала об этом. Шолпан быстро его освободила, собрала то, что ей показалось ценным, и спокойно вышла из квартиры. Я, постояв еще несколько минут, вышла из своего укрытия, подошла к Виктору, наклонилась над ним и поняла, что он мертв. Я осторожно спустилась по лестнице вниз и побежала  к Вике убедиться, что у нее все в порядке. И теперь не знаю, что делать, он, он там один…- снова захлебнулась она слезами – он мертв! Что теперь делать? Могут подумать на меня! Меня видела соседка.
- Скажи спокойно, ты трогала утюг? – вновь я ее перебила.
- Теть Аня, я что, помню? Ну, раньше вроде трогала, я ведь там и гладила, и убирала, везде натыканы мои пальчики.
- А тайник ты открывала?
- Нет, я даже не знала о его существовании.
- Тогда не переживай, расскажешь, как было, в тайнике найдут ее отпечатки, увидят следы борьбы и сразу определят, кто был убийцей. Да на ней столько весит, не отмоется до конца жизни.
- А Виктор, - вновь зарыдала Наташа, - ну почему он так со мной! Я ведь его так любила! Как мне теперь жить? Значит, правду мама и папа говорят, любить нужно только бога!
- Нет, девочка, пойми, не все такие подонки, как Виктор. Ты обязательно встретишь достойного тебя человека. У каждого на жизненном пути встречаются трудности, горе, но у тебя обязательно все образуется, надо только верить. Все пройдет, ты Виктора будешь вспоминать как страшный сон, да и не для тебя он. Я уверена, что он давно ведет преступный образ жизни, хорошо, что ты об этом узнала и услышала сама, другим бы ты не поверила, – гладя ее по руке, пыталась я успокоить отчаявшуюся девочку.
- Аня, что будем делать? Вызывать Ментов или снова Юрию звонить.
- Андрей, ну конечно, Юрке!
Я выхватила у мужа телефон и начала судорожно давить на кнопки.
- Ало, Андрей? В чем дело? – услышала  я недовольный голос Юрия.
- Это не Андрей, а я.
-Да, извини, Аннушка, его номер высветился, - уже мягче сказал Юрий.
- Юрка, у нас труп! – коротко сказала я. А про себя подумала, что все чаще и чаще  называю его как раньше в молодости просто Юркой. Как  будто не было этих долгих лет разлуки, и нам уже не по пятьдесят, а только двадцать. Да и он поглядывает на  меня с нежностью. Все, пора переходить на официальный тон, как бы далеко не зайти, скептически, подумала я.
- Анюта, ты что, на лесоповале? Вы трупы бензопилой валите? Ты что - то за последнее время или на убийство нарвешься или на попытку к убийству. Кто на этот раз? – неслось в телефоне шутливо - недовольное ворчание.
- Ты все шутишь, а тут действительно убийство! Это соучастник Шолпан, насколько я поняла.
- Кто? Зануда у нас, но он молчит, а вам известно, кто был второй мужчина, сообщник  Шолпан?
- Да, и не только. Приезжай срочно! Услышишь много интересного, что касается  дела Шолпан с ее «дружками».
- Выезжаем! Говори адрес.
- Я передаю трубку Наталье, ты сейчас с ней будешь говорить, она была свидетелем происшествия, и расскажет, где это все произошло.
   Я передала трубку Наташе, выслушала, что она говорила Юрию, а затем обратилась к мужу.
- Родной! Придется ехать на место происшествия!
- А я другого и не ждал, поедем! Когда, наконец, мы займемся своими делами? Я обещал со свояком на рыбалку смотаться, да и в гости его пора пригласить.
- Я об этом тоже с тобой хотела поговорить, - довольная, что он сам завел о нашем госте разговор, обрадованно продолжила я свою речь, – свози его на Бугуньское водохранилище. Между прочим, Бугуньскую рыбу в Советские времена даже за границу отправляли. Сазан и карп - это самая вкусная рыба в нашем регионе.  Во всяком случае, мне так кажется. Правда, Наташа, вкусная? – стараясь увести мысли Натальи от всего случившегося в сторону, произнесла я, встряхнула головой, поправила волосы рукой, и посмотрела в ее сторону.
- Да! Не спорю! – выдавила вымученную улыбку из себя Наташа.
Разговор на этом оборвался, Наталья еще долго шмыгала носом, но ни о чем не рассказывала, правда, иногда показывала, как лучше проехать к дому Виктора. Вскоре мы стояли у трехэтажки и ждали опергруппу во главе с Юрием.
Я иногда задумываюсь, как Юрий быстро договаривается с полицией не со своего района, ведь Аксукент не его участок, а он приезжает на следствие сам. Может, оттого, что все дела взаимосвязаны? Надо бы у него поинтересоваться.
     Вскоре приехала опергруппа и «скорая», очевидно Юрий вызвал и их. Наташу мы ожидали в машине, я изрядно измучилась, пока Юрий ее допрашивал. Прошло часа полтора - два, пока Наталья не появилась в дверях подъезда в сопровождении Юрия. Я и Андрей вышли из нашей «девятки» и ждали, пока следователь и Наталья подойдут к нам.
- Ну что, Аня, вы снова попадаете в свидетели, так что приходите завтра давать показания, - с горечью в голосе тихо произнес Юра, – если быть честным, то мне уже стыдно вас вызывать, но вы последнее время часто бываете на месте происшествия раньше, чем опергруппа, и оказываетесь ценнейшими свидетелями. Мне зачастую кажется, что вам не нужно было, находиться в том месте, где кипит фонтан страстей.
- А что, мы должны были ее бросить? А заповедь помоги ближнему? Что, мы должны пройти мимо? – окрысилась я, - да и насколько я помню, у нас завтра проводы Вики и Макса, ты же сам пообещал посодействовать, достать билеты, посадить в самолет, и подождать когда этот самолет взлетит без всяких происшествий. Когда мы все успеем?
- Успокойся и не кипятись! Успеешь все сделать, что запланировала! Я вас долго не задержу. К десяти подъедете, а через полчаса освободитесь. Аня, пойми, порядок такой. Нужно зарегистрировать, что вы были, и самое главное-ваши подписи на протоколе.
- Ну, и ладушки. До завтра! Мы сегодня изрядно измучились. Наташу довезем до места сами, - перебила я его, - да и нам пора домой.
- Аннушка, дай сказать мне хоть слово!
- Да слушаю, слушаю! – недовольно пробубнила я, садясь в машину удобнее.
- Я вижу, что сегодня разговора у нас не выйдет. Жду завтра к десяти, – Юрий развернулся, и стал быстрыми шагами удаляться от нашей девятки.
- Задолбал! Свидетели! Свидетели! Как будто без нас нельзя обойтись. Я уже сколько раз отпрашиваюсь с работы. Выдам повестку, выдам повестку, - продолжала я накручивать себя,- да кому сейчас нужна твоя повестка!
- Аня, перестань нудить! Значит так надо,- поучительно старался меня вразумить Андрей.
- Ну, вот и ты еще подпеваешь ему. Что нельзя у нас здесь все расспросить, все-таки друг, или мне казалось?
- Аннушка, он прекрасно к тебе относится!
- Все! Кончаем этот разговор! Давай Наташу довезем до места, и отдыхать! Молодежь, наверное, уже переживает, что нас долго нет.
- Ну, ты, Анюта, даешь! Вообще сбрендила! Им сейчас прямо до тебя.
   Я пропустила его слова мимо ушей. Какой толк вести с ним перепалку, все равно он скажет последним слово, или будет молчать, не начиная беседы.
    Наталья попросила остановиться, не доезжая до дома один квартал, мы притормозили у старого металлического ларька, и стали прощаться.
- Наташенька, детка, во сколько тебе нужно быть в полиции?
- В восемь тридцать.
- Ты сама доберешься или нам за тобой заехать? Правда, нам нужно быть к десяти, это на полтора часа позже.
- Тетя Аня, вы не беспокойтесь, я доберусь сама. До завтра.
-До свидания, беги, мы подождем, когда ты подойдешь к дому, а когда доберешься, позвони! Да и зря ты не разрешаешь подвести тебя до места. Мы будем волноваться.
- Ничего страшного, я же знаю что вы рядом!
    Вскоре раздался  противный сигнал мобильного телефона. Когда я только поменяю звуковое сопровождение, хотя с другой стороны, этот звук хорошо поднимает меня с постели, пронеслось у меня в голове.
- Ало, тетя Аня, все нормально, я дома.
   - Ты добралась?
- Да, да. Не волнуйтесь я дома.
  Минут через двадцать мы с Андреем сидели за столом и пили чай. Есть не хотелось, но нам нужно было обсудить прошедший день и ночь. Ночь потому, что уже время приближалось к утру. Молодые так и не вышли из комнаты, сделали вид, что нас не слышат, а может, действительно спали. Разговор с Андреем у нас не клеился, и мы, кое-как приняв душ, свалились замертво в постель.
    Бывает, когда просыпаешься, с каким-то радостным чувством, ощущение чего-то радостного и светлого распирает тебя изнутри. Вот и я проснулась,  чувствуя, что мне этот день принесет какую-то приятную нотку, потому что за последние дни только и были танцы по кругу. Ну, во-первых, в десять часов встреча, не совсем приятная, с Юрием. В обеденное время проводы Макса и Вики. Но это все не то. Конечно, то, что мы проводим Викуля из Казахстана это хорошо, но что - то еще ждет меня?
- Анна, - услышала я голос Андрея из холла, вставай, нам пора собираться.
- Да встаю, встаю!
- Давай быстрее, время поджимает.
 - Слушай, как мне надоело отпрашиваться.  Хорошо хоть девчонки мне помогают во всем, а так что бы я делала? Да и сегодня я, наверное, позвоню и сообщу, что не могу прийти, пусть еще немного обойдутся без меня. До конца квартала  далеко, если что-то не верно, я постараюсь исправить ошибки дополнительными отчетами. В конце концов, может и у меня быть личная жизнь! – причитала я, поднимаясь с постели.
    Через час мы были в полиции. Юрий чисто для галочки допросил нас, мы ему не рассказали ничего нового. Он заполнил протокол и отпустил нас, дав справку для экстренного увольнения Виктории с работы, пообещав приехать и проводить Макса с Викой. За последние дни он нам стал как самый близкий человек, мы уже без Юрия не рискуем сделать ни одного неверного шага.
     Не буду описывать сборы и проводы Макса с Викторией, так как все прошло нормально. Как и положено, были пущены слезы, Татьяна давала последние наставления и просила, чтобы Вика лишний раз не высовывалась из квартиры, как будто это Аксукент. Москва-это Москва. В Москве встретиться случайно дважды в день даже близким соседям, практически невозможно, а тем более, если люди живут в разных районах. Хотя Шолпан еще не нашли, но будем, надеяться, что ее черт не забросит в Москву. Все аэропорты, вокзалы контролируются полицией, так нам объяснил Юрий.
      Юра меня приятно удивил. Провожали Вику и Макса мы не с общего зала, а он нас завел в VIP-зал. У него в аэропорту был друг при чинах. Нас, провожающих, разместили в комнате ожидания со всеми удобствами. Его знакомый показал президентский зал, в нем были удобные кресла, огромный телевизор, диваны, холодильник с напитками, ванна и туалет. Красивые потолки из гипсокартона и, самое главное, мне понравились шторы, богатые, из трех цветовых гам, они спадали на пол пышными, красивыми воланами.
     Там, где мы ожидали самолет, был огромный овальный стол, накрытый человек на тридцать. Нас прекрасно обслужили, подали напитки, шампанское, коньяк, бутерброды и фрукты. Вскоре Юра привел Димыча, он работал в аэропорту, этот человек был нам когда-то  другом, но так уж случилось, что судьба раскидала нас по разным местам, многие поженились, вышли замуж разъехались и эти тяжелые девяностые годы сделали нас всех чужими. Волею судеб я встретила второго человека за эти дни, встрече, которой я была от души рада. Я уже забыла о Вике и Максе, но думаю, они на меня не обидятся. Андрей, как мне казалось, не обращал внимания на моих друзей.
      Юра, Димыч и я как-то незаметно организовали свой круг и занялись воспоминаниями, и, естественно, это сопровождалось тостами. Юра уже открыто смотрел на меня, не пряча своих огромных, голубых, красивых глаз.
Димыч поправился, был лыс, но для меня он оставался таким же смелым, скромным, преданным  мальчишкой, которого обожала вся наша группа. Дима знал репертуар Льва Лещенко, и также звонко, как в юности, старался  вытягивать одну песню, за другой. Один тост сменялся другим, более объемным, более значимым, а я продолжала с восхищением слушать Димыча и подпевать ему.  Танюшка меня часто пинала под столом, и говорила, чтобы я успокоилась, но у меня было так хорошо на душе, и я на ее тычки не обращала внимания. Кто - то подливал мне шампанское, не зная, что может со мной произойти, ведь я не переношу этот напиток. Почему-то я от него отключаюсь, и, естественно, через час я была в «улете».
         Я не помню, как я очутилась дома, Андрюша стал нудить, доставать меня своими упреками. У меня где-то на задворках моей души появилась обида, и я накричала на него, на моего любимого Андрея. Затем, схватила сумку, хлопнула дверью и пошла в гараж. Сумку бросила на заднее сиденье и села за водительское кресло. Ключей от машины в замке не было. Тогда я вышла на улицу и побрела по дороге. Я брела довольно долго, и уже начала подумывать вернутся назад. Мозги вроде проветрились, и мне безумно захотелось сесть. Я ушла от центральной трассы довольно далеко и села на обочину наезженной дороги. Вскоре в глазах забегали мурашки, веки стали слипаться, и я провалилась в беспокойный тревожный сон…


                28

          Вот и все вспомнила, что со мной происходило за последние дни!  Я ведь еду к Юрию сообщить, что здесь творится и спасти пацанов,  которых должны отправить в Москву.
Стала обдумывать, как и где мне попросить остановить машину и услышала равнодушный голос Алевтины Петровны:
- Где вам остановиться, нам поворачивать в восемнадцатый микрорайон.
- Да вот у остановки я и выйду, до свидания, - обрадовано произнесла я, радуясь, что мне не пришлось самой выкручиваться по поводу того, где притормозить.
    На мое прощание никто не ответил, да я и не старалась услышать трогательных речей. Когда машина отъехала, я стала останавливать такси. Денег у меня не было, но я надеялась застать Юрия в кабинете. Дежурные на проходной встречали меня как старую знакомую. Наверное, у меня был такой вид, что мне предложили подождать только минуту, и сразу связались с Юрием.
- Пройдите к нему в кабинет, он вас ждет, - браво отрапортовал дежурный полицейский.
Не успела я подойти к двери, как она распахнулась, на пороге стоял Юрий. Понимая, в какой опасной ситуации, я была, нервы мои пошатнулись, и я залилась горькими слезами.
- Ну, ну, успокойся, - нежно прижав меня к себе, стал успокаивать Юра.
    Я почувствовала тепло его нежных рук, мелкую дрожь всего тела, ласковый шепоток, и губы, которые касались моего уха. Всхлипывания мои стали все реже и реже, мне стало так хорошо и спокойно чувствовать, что рядом близкий и надежный  человек.
- Где ты пропала? Андрей тебя ищет! Он обзвонил всех друзей, знакомых, несколько раз звонил мне, говорит, что ты ушла из дома. Что случилось? У тебя опять истерика? – засыпал Юрий меня вопросами и восклицаниями.
- Да ничего не случилось, просто намешала вчера всякой бурды, вот и попала шлея под хвост! Но если бы не это, то я не вышла бы на преступников.
- Аня, во что ты снова врюхалась? – беспокойно спросил Юра.
- И тут я начала рассказывать, как забрела на какую-то дорогу, как меня подобрали и привезли в лагерь, как  опоили каким-то пойлом, что память мою вышибло напрочь. Я стала рассказывать, как была свидетелем разговора о том, что двоих должны  отправить в Москву,  очевидно, их поместят в какую-то клинику, и они распрощаются с жизнью. Рассказала, что я тоже подверглась проверке на пригодность почек какому-то заказчику. Я быстро и сбивчиво рассказывала, как выбралась из этого лагеря, как торопилась попасть к нему и что он должен пойти и заплатить за такси водителю который ждет меня у полиции. Посмотрела ему осмысленно в глаза, и мы разом захохотали.
- Ой, Анна, не могу, какой кретин будет ждать тебя столько времени, да еще у полиции! – захлебывался он от хохота, - ну вообще-то давай выйдем на воздух, и я заодно распоряжусь, чтобы опергруппа была готова.
    Мы вместе вышли на крыльцо полиции, и какое же мое было удивление, когда я увидела этого таксиста, ожидающего меня с платой за проезд. Смех до слез снова сразил меня на повал. Юрий старался сдерживаться, но ему не удавалась, и он, так же как и я,  корчился от истерического хохота.
- Дамочка, рассчитывайтесь, - подошел ко мне водитель.
- Да, да, - сказал Юра, немного успокоившись, - сколько она должна?
- Не понимаю, чего ржать? Ехала сюда, лица не было, а сейчас ржет как необъезженная кобыла, - ворчал он, – обычно в ментовскую едут с нормальной мордой, а из нее выходят со слезами, а тут наоборот! – удаляясь, продолжал возмущаться водитель.
-  Юра, Нужно позвонить Андрею, он волнуется, и объясни ему ситуацию сам. Да скажи, что мы задержимся, я не знаю, как ему все рассказать. Как доходчивей объяснить, где шарахалась ночь.
- Не переживай, это я возьму на себя, - в конце концов, ты же спасаешь чьи-то жизни! А победителей не судят. Мир тесен, и, наверное, не зря тебя занесло на эту дорогу.
      Вскоре несколько машин мчались в сторону Аксукента, я с Юрием ехали в первой, так как мне приходилось показывать путь. Дорогу я запомнила хорошо!
Бывают такие моменты, когда все важное запоминаешь мгновенно, видимо, у меня был как раз такой случай. Я показала поворот, и наш эскорт попылил по наезженной кале. Вот мы уже стали подъезжать к тугаям, но крыш палаток я не увидела. У меня зародилось сомнение, правильно ли я показываю дорогу. Ну, -  думаю, - Иван Сусанин из меня отличный получился, завела «мальчиков» хрен выберутся. Сейчас Юрка надо мной ржать начнет! Да не может этого быть! Мы проехали место, где эти «спортсмены» меня подобрали, я его хорошо запомнила. Там были развалены старые кошары.
- Ты неправильно показала дорогу? – оборвав мои размышления, ухмыльнулся Юра.
- Ты что? Я хорошо помню, это было именно здесь!
- Ты уверена? Аня, может, ты ошиблась?
- Короче, что спрашивать? Давайте пройдем и посмотрим, оставьте машины здесь. Нам все равно нужно пробираться тихо.
Мы довольно быстро выбрались на поляну, где не так давно стоял лагерь. Мусор после себя мои недавние знакомые тщательно убрали, оставались следы от палаток и от костра. Я еще в лагере обратила внимание, что были следы от костров, видимо, жгли их ночью, когда собирались все вместе.
- Ну, вот снова прокол,  – огорченно сказал Юрий, - не успели!
- Да уж! Послушай, нам надо ехать в аэропорт к 22 часам, может, мы их там возьмем, ведь двое должны вылететь в Москву!
- Да это, само собой разумеется, но мне хотелось выловить руководителей группы. Кого они из себя корчат, сколько еще вреда нанесут? – продолжал сожалеть Юрий.
Я стояла молча, а что делать, если мы не успели? Что – то за последнее время мы часто  подъезжаем с опозданием.
- Все, поехали! – раздраженно крикнул Юрий.
    Его подчиненные не заставили себя долго ждать, а быстро вернулись к машинам, и вскоре мы ехали в Шымкент. Ехать домой сейчас не имеет смысла. К 22 часам нужно быть в аэропорту, ведь только я смогу показать ребят, которые должны вылететь в Москву.
    Может, заедем ко мне и поужинаем? – спросил у меня Юра, - у нас еще масса времени!
- Нет, нет! Только не к тебе!
- Анюта, что за дела? С каких пор ты стала меня бояться?
- Да не боюсь я тебя, а не хочу, чтобы огорчался мой муж! Он ведь будет злиться, зачем мне лишняя головная боль?
- Да откуда он узнает, что ты была у меня.
- Юрчик, у нас доверительные отношения и я ему сама все, что считаю, может повредить нашим отношениям, расскажу. И потом, как я объясню тот момент, когда мы с тобой оставались наедине. Он и так злится, ему кажется, что ты не так смотришь на меня, не так разговариваешь со мной. Давай лучше у тебя в кабинете переждем это время, или в аэропорту в кафе кофе попьем. Правда, мне бы не мешало сменить мой «прикид», но делать нечего, придется в таком виде появляться на людях.
- Хорошо, если у тебя такие веские причины не посетить мою обитель, - сказал Юрий, пожав плечами, - поедем в аэропорт.
     До аэропорта мы ехали молча. Почему я до сих пор не спросила, как он живет, с кем и вообще есть ли дети? Боюсь услышать, что у него все хорошо? В глубине души я хотела бы, чтоб он жалел обо мне, жалел о том, что не сложились у нас с ним отношения. Если бы раньше отношения между мужчиной и женщиной развивались, так как сейчас, то у нас с ним все было бы в шоколаде! Но. Увы! Кто-то сказал, кто-то послушал и так далее. А теперь пошлют информатора куда подальше и устраивают свою жизнь. Мне так было все равно, кто и что говорит, а он был другой - ранимый.
- Анна! Мы приехали, - похлопал Юрий меня по плечу.
- Ой, извини, Юрочка, задумалась!
     Юркино лицо покрылось красными пятнами, я поняла, что ему понравилось, что его назвали Юрочка. Да, мне мой бы опыт, который я накопила за эти годы тогда, когда мы были молоды, то я боролась бы за него до последнего вздоха, зубами бы землю грызла, а сделала бы все, чтобы вернуть его расположение, и обязательно быть с ним вместе.     Хочется, и сейчас сказать молодым, берегите ваши взаимоотношения, боритесь за любовь, прощайте слабости друг друга. Не слушайте мам, пап, сестер, братьев, живите своей жизнью, в конце концов, всем на вас наплевать, ваши чувства никого не волнуют, они ваши и только ваши. Жениться или выйти замуж и потом бежать марафон, по жизни меняя ложе одно на другое, тоже не подарок судьбы.
- Анна, время есть, пошли, выпьем  кофе, а потом пройдемся по залу ожидания, вот очки и шляпа, тебе придется это одеть!
- Но я не ношу шляп, и буду себя чувствовать, неуверенно, - закапризничала я, - и почему ты меня стараешься вырядить, как какое-то пугало в маскарадный костюм. Продолжала я возмущаться.
- Не кипятись, мне важно, чтобы тебя не узнали, вдруг этих ребят приедет провожать Маша и Анатолий Федорович! Нам важно их не спугнуть, самое главное, чтобы тебя не заметили. Ты только дашь знак, какие ребята уезжают, и наши опера будут сопровождать их до Москвы. Московские коллеги нам помогут и встретят их в столице России. Проследят за ними, важно знать, куда и зачем их везут. Ты поняла, что у них будут изъяты какие-то органы, а теперь нужно найти клинику, где все эти дела проворачиваются. Пойдем и выпьем кофе и съедим бутерброды, я же знаю, что ты голодна, а я тебе кое - что расскажу, пока у нас есть время. Пора проанализировать твои танцы по кругу.
- А почему мои, я ведь с мужем, как ты говоришь, танцы по кругу вела.
- Да у тебя вроде два разных дела, сложились в одно и все взаимосвязано. Присаживайся поудобней и слушай.
     Мы подошли к  круглому столику, вокруг которого стояли четыре высоких стула с  выгнутыми спинками, я плюхнулась на это удобное сидение и расслабилась. Юрий принес кофе и бутерброды, и мои уши были целиком направлены улавливать только голос Юрия, все остальное я как бы отключила от своего восприятия.
- Ну, давай, удивляй меня! Что там еще менты надыбали? – с иронией спросила я.
- Ни юродствуй, вы с Андреем ходили по лезвию ножа. Впредь обещай не ввязываться в подобные ситуации.
- Нет, дорогой! У нас насчет этого уговора не было. Мне очень даже понравилось! Острота ощущений, новый интерес к жизни. Я за эти дни марафона поняла, что есть другая, более интересная, более насыщенная жизнь, а не ежедневное прозябание над  гроссбухами. Скука! От начала месяца и до конца, так и летят мои дни, я только и могу заработать себе на сносную жизнь, а ведь как скучно! Тебе это не понять! У тебя погоня, стрельба, ловишь преступников! Кайф!
- Не пори ерунды, как была взбалмошной, так и осталась, это тебе не игрушки. Погоня и стрельба  не весь смысл работы, в основном бумажная волокита и у нас.  А женщина должна заниматься семьей.
- Ну, вот и ты! Ты заговорил как собственник! Когда и кто обязал женщин сидеть у очага? Почему же мы еще идем и работаем, добываем кусок хлеба?  Ведь мужчина должен сам добывать «мамонта». Почему женщина должна отпахать смену, прийти домой, зажечь очаг, испечь хлеб. Почему  женщина должна накормить и обстирать мужа и детей? Почему ей приходиться лечь спать в два часа ночи, подняться с петухами, чтобы погладить, накормить, проводить мужа на работу, детей в садик или в школу. Самой же приходиться бежать на службу, жуя на ходу булочку или вообще идти голодной? А что остается мужикам? Диван в обнимку с подушкой? Бутылка пива и газета в придачу?
- А кто тебе сказал, что всем этим занимается только женщина? Если мужик дорожит своей женой, то он обязательно возложит часть домашней работы на свои плечи!
- Ну, вот ты и сам себе противоречишь, говоришь, что удел женщины заниматься семьей,  а теперь уже говоришь, что и мужчина должен возложить на себя часть работы по дому.
- Анна, ты меня достала! Давай этот вопрос оставим открытым! Если себя женщина уважает, то она добьется, чтобы муж принял участие в домашней работе. Ну, хотя бы пропылесосил пол или перемолол мясо, прибил гвоздь, вынес мусор!
- Нет, ты послушай – перебила я его.
- Нет, Аннушка, послушай ты меня! Этот спор никогда не кончится! Давай перейдем к анализу нашего дела.
И все-таки мне понравилось, что он сказал нашего дела!
- Ну, так вот, с чего у тебя все началось? С пропажи Виктории! Так?
- Ну, так! – махнув утвердительно в ответ, промычала я.
- По нашим предположениям ее должна убить Шолпан. Нет, ну не сама, конечно, а по ее приказу Алтын должен был с ней расправиться ну он решил отправить ее в бордель, как до этого отправлял безнаказанно молодых девиц по разным увеселительным заведениям. Но прошу вспомнить дневник Зои, где она описывала, как подбирались кандидатуры на отправку за границу. Ведь она тщательно изучала документы, и отбирала таких девиц, которых не будут искать. И самое главное, исполнители друг друга не встречали, все распоряжения давала Зойка. Так!
- Так.
- Алтын хотел выйти на покупателей без посредника, напрямую. И с глаз Шолпан Вику убрать, и бабки от продажи ее в бордель заполучить.
- Зоя тщательно хранила информацию о тех девушках. В своем агентстве она занималась отправкой людей за границу по туристическим путевкам или на легальную работу. Она обязательно бы остановила Алтына, ведь у Вики есть родные. Нам еще стало известно, что Зоя поставляла живые «контейнера» с органами, опять же, отбирались те люди, которые не имели родных, или молодые бомжи, желающие изменить образ жизни к «лучшему». Поэтому создавался так называемый лагерь спортсменов, куда ты, кстати, попала. Если бы не твоя недавняя операция, то твоя жизнь бы продлевалась у какой-то миллионерши в почках. Частных клиник по пересадке органов полно, в них вроде занимаются врачебной практикой по закону, а кто знает, что делается за семи замками. Ну, выздоровел человек и, слава Богу. Поэтому за органами бо-ль-ша-я охота и огромная очередь.
- Да ты что? – не утерпела я вставить свою реплику.
- А вот тебе и что. Да просто их поджимало время, а сделали бы анализ крови, и тебе не видеть больше белого света. Они посчитали, что ты поругалась с мужем, и хлопнула дверью. Ну, обратится муж в полицию, а там скажут, что бытовая ссора, жена сама посчитала нужным уйти из семьи. Потеряются дни, недели и ищи ветра в поле. Следов не найдешь. Нашли бы способ отправить тебя на операционный стол. В контейнерах отправлять органы опасно, а так «капсулу» проверят, отбирались здоровые сильные люди, отправлялись за границу и в дальнейшем пропадали. Родственники не искали, потому что их или не было или по каким то причинам в семьях происходил разлад. Никакого риска, уехал человек и все! Зоей недавно заинтересовался спецотдел, так как с ее агентства многие люди не возвращались в Казахстан. И еще. Зоя,видимо, отправляла отказных младенцев в Киев, для чудовищных опытов по пересадке органов или как сырьё для изготовления препарата из стволовых клеток для индустрии омолаживания организма.
- Юрка, ты что? Она и на это была способна? – открыв глаза от ужаса, прошептала я.
- Да, представь, она была Монстр. Эта красивая, изящная молодая женщина, исчадие ада.
- Ну почему она стала такой жестокой? Ведь ее воспитывали такие добрые, любящие люди?
- Видимо, насилие отчима Романа так повлияло на психику Зои. Ну, давай разбираться дальше.
-Давай! – согласилась я.
- Алтын опоил Викторию каким-то наркотиком и отвез в лагерь. Затем вышел на покупателей, которых вы, кстати, задержали в лагере. Это были люди вашего знакомого Сергея. Вот у него откуда брались деньги. Алтын должен был передать девицу и получить зеленые, но его сбивает машина на ваших глазах, вы утверждаете, что на него наехали специально, и это факт, мы уже выяснили! Наталья видела разборку Шолпан и Виктора и утверждает, что Виктор совершил наезд на Алтына и задушил Зою. Не верить ей у нас нет оснований, она же не участвовала во всех этих событиях, и не могла даже предполагать о следствии, которое велось нами, да и тобой тоже. В квартире Виктора кругом отпечатки пальцев Шолпан. И показания Натальи об участниках, которых она даже не видела.
- Да, но Виктор мертв, а это все нужно доказать! – прервала я его рассуждения.
- Не перебивай, без доказательств суд не примет к сведению ни одно расследование, так что все основывается не на кружевных завитках, а имеются свидетели, и на месте преступления находятся отпечатки пальчиков, записи мобильных телефонов и прочие неопровержимые улики. Например, бензобак с двойным дном по делу Макса. Записка с угрозой в ваш адрес, кстати, от несостоявшихся покупателей Виктории, ну и твои с Андреем показания. Ценные сведения получены от Натальи. А дневники! Сколько всего по ним можно узнать!
     Продолжаем дальше! Шолпан в казино увидела Зою рядом с Алмазом и приказала Виктору убрать Алтына за то, что он не выполнил ее приказа, и «убрать эту». Имени Виктории Шолпан не произнесла, снежный ком набирает обороты, Виктор знает их обеих, и душит Зою, думая, что именно ее желает не встречать на своем пути Шолпан. Виктория остается жива, вы помогли ей и Максу добраться до Аксукента. Чтобы выйти на предполагаемого убийцу, я  велел, чтобы Виктория обзвонила подруг и знакомых. Шолпан узнает, что Вика жива и сама покушается на ее жизнь, Шолпан не может простить предательства подруги, ведь она думает, что Виктория встречается с ее женихом. Но ей не удается осуществить свой план. Вы появились с мужем как нельзя кстати, и спасли Викторию. Зануда сидит в СИЗО и ничего не говорит, а если и говорит, то несет какую-то лабуду. Виктор убит. Шолпан в розыске, но пока не обнаружим, где она скрывается, Виктории постоянно будет угрожать опасность. Я думаю, что она где-то рядом с Алмазом.
- Кстати, а что у нас с этими наркодельцами?
- Вадим арестован в Москве, ему предъявлено обвинение в убийстве жены и изготовлении наркотических веществ. Ведется следствие. За Алмазом здесь, в городе Шымкенте, ведут наблюдение наши люди и уже выявлена цепочка по сбыту этого дешевого наркотика, думаю, что на днях и он будет за решеткой!
- Юра, тебе не кажется, что уже время посадки в самолет?
- Да, мы заболтались, ты хоть наблюдала за входящими в зал пассажирами? – послышалась тревога в голосе Юрия.
- Нет! Хотя вон они идут, один со спортивной сумкой за спиной, в светлой футболке, а у второго небольшой рюкзак и одет он в полосатую рубашку синего цвета. Мне кажется, за ними никто не наблюдает и не провожает.
- Сиди спокойно, - Юрий подал кому-то знак, и продолжал мило мне улыбаться, – Аня, не делай никаких лишних движений, сиди, смотри на меня, разговаривай и улыбайся!
- Ну вот, снова учишь! Следопыт хренов, – смотря себе в чашку, и скорчив рожу, пробубнила я.
- Прекрати бубнить, расслабься, они видят только твою спину, так что  можешь кривляться сколько хочешь. Теперь улыбаться буду я.
- Ну и долго мне сидеть как скифская мумия? – спустя несколько минут спросила я.
- Все, нам можно уходить.
- Не поняла! А что мы их так и отпустим?
-  Да так и отпустим, за ними теперь будут наблюдать в Москве! За этих парней ты можешь быть спокойна, им ничего не угрожает! Они должны благодарить тебя и сказать спасибо за то, что провидение привело некую Анну в их лагерь.
- Да, да, - услышала я родной голос, - пусть еще и мне скажут спасибо за то, что я не уследил за ней, - продолжал  сердито ворчать Андрей, и протянул Юрию руку для приветствия.
- Ой, Андрюша! Прости меня, я, кажется, вчера сделала что - то не так? – лукаво прищурив глаз, спросила я мужа.
- А ты делаешь все так, когда ерша выпьешь?- начал надувать ноздри Андрей.
- Ну, все, дома поговорим, - уже виновато сказала я, стесняясь того, что он при Юрии будет вспоминать какие-нибудь промашки с моей стороны. Мне бы очень не хотелось выглядеть не в розовом цвете в глазах Юрия.
- Да, да, дома! Тем более, что тебя ждет любимый зять, мы ведь с ним договаривались сегодня в ночь ехать на Бугуньское водохранилище на рыбалку.
- А когда ты успел с ним договориться? – Спросила я как бы невзначай, и мысленно благодарила Бога за то, что он как нельзя, кстати, направил к нам Стаса. Разборки и выяснения отношений отложатся на потом, и мне будет легче объясниться с Андреем.
- Неважно, поехали быстрее домой! Подробности своих ночных похождений расскажешь по дороге. И благодари Юрия за то, что он за тебя заступился! Следопыт хренов! – последние слова были брошены в мой адрес.
      Я наклонила виновато голову и сжала губы. В такие моменты лучше промолчать иначе начнется словоизвержение в мой адрес весьма не лестного содержания. Я виновата и ничего не поделаешь! В Аэропорту нам делать было уже нечего, ребят я показала, Анатолия Федоровича, или Машеньки рядом не наблюдалось. Мы с Андреем попрощались с нашим знакомым и договорись созвониться. Андрей повернулся и зашагал решительным шагом, я засеменила мелкими шажочками за ним.
     В дороге, чтобы задобрить моего Тельца, я стала взахлеб рассказывать все, что со мной происходило после того, как вчера ушла из дома. У Андрея то поднималась бровь от ужаса, то прищуривались глаза от недовольства. Своему мужу я рассказываю все без стеснения, и особенно о себе, как я падаю или делаю какие-то не совсем ловкие движения, стараясь приукрасить рассказ каким-нибудь крепким словцом. Когда мы подъезжали к дому, у него лицо разгладилось, было спокойным и умиротворенным. «Слава богу, пронесло!», - подумала я и шмыгнула в дом.
- Привет! – услышала я голос со второго этажа.
- Привет, ты уже здесь? Извини, я тебя не встретила! Сейчас мы быстро что-нибудь сообразим!
- Хватит соображать, вчера насоображалась! – пробурчал Андрей. - Мы собрались на рыбалку! Сейчас все необходимое упакуем, за нами приедет Санька и вся наша компания отбудет дня на два на водохранилище. Ты смотри здесь, без происшествий, - погрозил он мне пальцем.
   - Роднуля, ну какой разговор! Я буду, нема как рыба, и тиха как старый немой дед на завалинке у своей лачуги.
      

                29
      Два дня пролетели быстро, я занималась своими неотложными делами на работе, навела порядок в доме, наготовила салатов и напекла вкусностей.
В назначенное время усердно ждала мужа и зятя, стараясь загладить свою вину перед своим обожаемым супругом.
       Вскоре у ворот раздался противный сигнал подъехавшей машины. Я выскочила за ворота и увидела довольных рыбаков. Ванночка была наполнена рыбой. Зять улыбался от счастья, и с ходу попросил крем от ожогов, лицо и руки были у него как у вареного рака.
- Как дела? Как рыбалка? – задала я вопрос.
- Гуд, гуд! Отлично! Вон сколько рыбы наловили. Это только в ванночке видно, а у нас еще в мешках есть. В Германии нельзя столько рыбы брать.
- Да ну?! А как же тогда ловить и сколько брать у вас?
- Мы там поедем на рыбалку, должны взять разрешение, нам позволят ее выловить, но определенного размера, и всего несколько штук, а остальную нам приходится аккуратно снять с крючка и отпустить назад в пруд. А тут смотри, сколько наловили! Правда, я немного сгорел, - рассматривая свои руки, продолжал свою речь Стас.
- Ты что наделал? Как ты будешь спать? Ты же весь сгорел, а не немного! – запричитала я.
- Ничего, зато рыбы вон сколько  наловили! – снова восторженно тарахтел Стас.
- Ты не радуйся, всю мы ее не съедим, а я посмотрю, как вы ее будете раздавать! Оставлять в ночь нельзя, она протухнет! Давайте, собирайтесь и развозите по знакомым, - повернувшись к Андрею, продолжала я, – завези куме, соседям, друзьям.
- Я не поеду, - сказал Стас, - я устал, и хочу принять душ!
- Давай Андрей сами развезем, пусть он отдыхает!
- Я хочу есть и спать! – заартачился Андрей.
- Я не говорю, чтобы срочно ехать, искупайтесь, перекусите. Сложите рыбу в ванну, сфотографируйтесь на память возле нее, Стас покажет в Германии, какую огромную рыбу ловил. Отберите, какую оставите дома, сложите ее в холодильник, а остальную мы с тобой развезем знакомым.
      Так и сделали, пару штук сразу пожарили, отобрали рыбу средних размеров и сложили в морозильник, а остальную развозили по друзьям. Правда, одного друга с семьей, не было дома, кума, как назло уехала с бабушкой к сестре, как мы потом узнали. Мы умудрились пару больших рыб засунуть ей под ворота. Остаться ночевать у кого-то они не могли - нужно кормить хозяйство, поэтому рискнули положить рыбу у ворот, придут, споткнутся о сверток и уберут в холодильник.
      Другие друзья получили подарок от моего мужа в виде свежей рыбы лично в руки. Вернулись домой часа через три, и привезли назад штук пять, не успели раздать, пришлось и ее складывать в холодильник.
- Да! – схватился за голову зять, - все видел, но чтобы наловить на крючок рыбу собственными руками, и не знать, кому ее раздать, такого даже я не мог предположить!
    Андрей и Стас спали в эту ночь беспокойно - ожоги давали о себе знать. На мой вопрос: «Поедешь ли ты еще на рыбалку?» - Стас поспешил ответить: «Нет! Нет! Хорошая у вас рыбалка, но я больше не поеду. Знаешь, у меня друзья, знакомые, их надо обойти, повидаться, поговорить, у меня просто нет времени!». Мы с мужем только улыбались, переглядываясь, друг с другом. Знаю, почему не хочет ехать! Жара, комары, желание выспаться,  все это вкупе не для него!
       На следующее утро Стас попросил Андрея отвезти его на дачу к другу. Позавтракав, Андрей и Стас укатили в Шымкент под общее оханье и аханье, тела их  болели от многочисленных ожогов.  Я не знаю, запомнит ли зять рыбалку, но ожоги запомнит надолго.
      Спустя час после их отъезда мне позвонил Андрей и сообщил, что они останутся ночевать на даче. Друзья Стаса замариновали шашлык, истопили баню, так что у них получился внеплановый мальчишник.
      Я несколько раз пыталась дозвониться до Юрия, но мобильник талдычил одни и те же слова: «Мобильный телефон выключен или находится вне зоны действия». Напевая, я отложила телефон в сторону и стала заниматься своими домашними делами. Вскоре  мобильный напомнил о себе отвратительным трыньканьм. Я вздрогнула от неожиданности. Уже сколько раз я желала поменять мелодию, но то забывала, то времени не хватало. Наверное, однажды решусь и установлю веселую польку, чтобы, услышав мелодию, люди вокруг меня пошли в пляс. Я сдвинула верхнюю панельку своего мобильного телефона и весело прочирикала:
- Алло, Юрий, привет, ну что там нового по нашему делу? Ничего не слыхать про Шолпан?
- Нет, ничего нового. За Алмазом и матерью Шолпан ведут наблюдение, думаю, что мы Шолпан  обязательно найдем. Уже было несколько сигналов, но, увы…
- Мне кажется, что она сейчас не будет нигде показываться, но рано или поздно ее обнаружат, ведь ты говорил, что она объявлена в розыск? – спросила я.
- Да объявлена, но она могла изменить внешность! Вообще-то ребята с линейной полиции-серьезные люди и не пропустят ни один поезд, а в аэропорту дежурят парни с нашего отдела. Анна, пусть каждый занимается своим делом, а мне хочется встретиться с тобой, так сказать, на нейтральной территории, что мы все о делах и о делах. А просто посидеть, слабо? – сменил тему разговора Юрий.
- Юрка, прекрати! У меня семья, а это святое, не береди душу, я еще раз тебе говорю, что между нами остается только дружба, как бы ни банально это звучало. Дружить я умею, сам знаешь, а все остальное выкинь из головы.
- Ничего я не надумал! Просто ты что, чувствуешь себя древней старухой?!
- С чего ты взял? Правда, мне лет в двадцать тридцатилетние тетки казались старухами, а сейчас в моем возрасте я чувствую себя лет так на двадцать пять, не больше, хоть не подходи к зеркалу! – съязвила я.
- Ладно, Аня, не обижайся, мне действительно хочется просто посидеть и поболтать с тобой. Ты ведь помнишь те моменты, когда нам никто не был нужен! Хотелось, как можно дольше оставаться наедине.
- Юра.… Все.… До свидания! -  резко ответила я и задвинула панельку мобильного телефона, думая, что мне то на самом деле хотелось бы просто поболтать ни о чем.
      
      
                30

         Время без мужчин в доме пролетело в этот раз незаметно. Я постаралась все перестирать, убраться в комнатах так, как мне нужно, сложить вещи на свои места. Почему-то всегда куча проблем с вещами, они оказываются не на том месте, где им надлежало бы лежать. После того как в доме был наведен порядок, я занялась своим любимым занятием в последнее время – чтение детектива.
        В назначенный день и час Андрей со Стасом подрулили к дому. Стас был навеселее и завалился на отсыпную.
- Завтра поедем покупать презенты моим домашним, а сегодня спать! – были Стасом произнесены последние слова в этот день. И вскоре мы услышали молодецкий храп.
Утром в семь часов я услышала во дворе шум и плеск льющейся со шланга воды. Я выглянула со второго этажа и увидела, как Стас поливал двор.
- Ха-ло-у, Анна. Вставайте! Поедем на базар, ночью я улетаю, а своим домашним ничего еще в подарок не купил. – Бодро кричал он мне, задрав голову вверх.
- Какой разговор, вот позавтракаем и поедем на рынок.
   Сборы у нас заняли немного времени, и вскоре наша «девятка» катила к Шымкенту.  У рынка мы кое - как вместили машину на платную стоянку, и пошли бродить по рядам. Была первая половина сентября, но жара стояла ужасная, люди толкались и наступали на ноги друг другу. Стас нервничал ужасно, кое - как подобрал внукам и детям подарки, жене найти ничего не мог. Пот со всех катил градом, тела были разгоряченные и от некоторых людей довольно противно пахло, тоесть даже можно, сказать воняло. Вскоре Стас не выдержал и начал зудеть:
- У вас есть здесь приличное место, где можно не толкаясь что – то купить? Не могу же я жене брать что-то из китайского ширпотреба.
- Ну, ты даешь! Может, тебе что-то от Версаче нужно, так ты не в тот регион забрел, дорогой! – съязвила я, - ладно уж, горе покупатель, если тебя не прельщают копеечные цены, то поехали этот же товар брать в ЦУМе втридорога.
- Нет, там должен быть хороший товар! – не согласился со мной Стас.
- Ты, пожалуйста, запомни цены некоторых вещей, а там посмотрим, - посоветовала я ему.
       Андрей не вступал с нами в разговоры, просто повез к ЦУМу, и остался ждать нас в машине.
Возле ЦУМа мы выпили холодной фанты, и с новыми силами вошли в здание на поиски подарка для моей сестры.
- Гуд, гуд! Хоть здесь прохладно и дышится легко.
- А ты посмотри те вещи, которые ты приобрел на базаре, сколько в этом престижном месте стоят?! Я, например лучше там потолкаюсь, но сэкономлю не одну тысячу.
- Ой, действительно, мы же там вот такой же спортивный костюм купили за две тысячи двести, а тут! Смотри он тут стоит пять тысяч!
- Ну и что? Будешь здесь покупать, или снова на базар вернемся.
- Нет! На базар ни ногой! В принципе мы уже всем купили подарки, только жене нет. Давай ей здесь что-нибудь, подберем.
- Давай! Вон, кстати, в том бутике приличные кофточки висят, пошли, посмотрим.
- Пойдем!
- Стас, она сейчас худее меня?
- Да, немного.
- Значит я меряю на себя.
- Мерь! И если будет мала тебе, ничего страшного, ей подойдет.
Я прошла в зеркальную примерочную, одна из продавщиц проследовала за мной.
- Может, вам помочь?
- Нет, спасибо, я справлюсь сама.
- Если не подойдет, я поменяю на другую вещь.
- Нет, ничего страшного, если она будет мне немного мала. Я ее все равно заберу, - пообещала я.
- И все же давайте я вам помогу! – видя, как я тяжело натягивала эту кофточку, лебезила продавщица.
       Признаюсь, мне так хотелось послать ее куда подальше, но элитный магазин для нашего региона требует к себе особой оценки. Поэтому я скорчилась и приняла помощь.
- Все, берем! Стас, ты пока подожди, когда кофточку упакуют, а я пойду, рассчитаюсь, - и проследовала к столу, где вели расчет за купленный товар. Впереди меня стояла молодая женщина в широкополой шляпе, и огромных очках, лица ее я не видела, но когда она подала деньги, меня будто кипятком ошпарили. Я увидела руку, с тем самым кольцом, которое было на Шолпан, в тот день, когда она из Вики хотела сделать факел. Секунду я стояла как парализованная, затем метнулась в глубь бутика и подошла к Стасу.
- Стас, ничего не говори, давай мне кофточку, и проследи вон за той экстравагантной особой. Мне не желательно, чтобы она меня увидела. Я тебе потом все объясню. Следи за ней до самого дома, куда она войдет. Нужно выяснить, где она проживает. И встретимся там  же, на стоянке. – Взволнованно прошептала я ему.
     Нужно отдать должное Стасу, он без лишних слов отдал мне кофточку и проследовал за девушкой. Продавец попыталась остановить его, но Стас указал на меня, я улыбнулась милашке, помахала пакетом и деньгами, вскоре Стас был выпущен из плена. Шолпан уже шла уверенной походкой к выходу, когда Стас догнал ее. Я только проследила за ними глазами и пошла, рассчитываться за приобретенную кофточку. Как хорошо, что Стас был со мной рядом, а не Андрей. Андрея Шолпан видела. Чтобы убить время, я поболталась еще по ЦУМу, купила пару безделушек в подарок и вскоре была у нашей «девятки». Андрюша, развалившись на переднем сиденье, спал мертвецким сном. Я всегда поражаюсь его способности храпеть в любой невыгодной позе, в любом месте, в любой час. Если у Андрея нет под рукой кроссворда, то он примет горизонтальное положение и будет спокойно смотреть, возможно, цветные сны. Иначе как можно объяснить его тягу ко сну в дневное время.
- Андрей, Андрей - боясь его испугать, тихонечко поскреблась я в окошко.
Андрей соскочил, и машинально стал заводить машину.
- Успокойся, нам нужно дождаться Стаса.
- А он что, подарок выбирает?
- Да нет, ты знаешь, кого я встретила?
- Ну и кого?
- Шолпан!
- Да ну? И что?
- Что? Что? Стаса за ней отправила следить. Она меня не увидела, да и я не больно ее разглядела, узнала только по кольцу. Помнишь, на мобильном видно ее кольцо, так вот, я его узнала. Таких колец нет ни у кого, это от прабабки осталось.
- Ну, ты даешь, еще и Стаса подпрягла.
- Ну и что, пусть поработает во благо своего бывшего Отечества, пусть, и он поможет поймать преступника.
- А вдруг она его заметит? Она же в курсе, что за ней следят!
- Ну и что? Заметит, так она его не знает, подумает, что мент какой-нибудь, за ней следит, ну постарается от него оторваться.
- Я бы на твоем месте не впрягал его.
- Ну, все, что сделано, то сделано, не будем же мы из-за этого ссорится.
- Да я и не собирался.
- Все, успокойся. Вон он идет. Ничего с нашим зятем не произошло! Заботливый ты мой, - съехидничала я.
- Все, я узнал, где она проживает!
- Да не проживает, а скрывается! – в тон ему сказал Андрей.
- Как скрывается? Рассказывайте!
- Стас тебе все расскажет, а ты скажи адрес, куда вошла эта девушка, и мы будем звонить в полицию.
    - Что, все так серьезно?
- Серьезней не бывает! Эта девка убийца, и она в розыске! – торжественно сказал Андрей.
- Во блин, чуть не вляпался! А я так нагло за ней вышагивал, даже заигрывать пытался.
- Это уже хуже.
- Да, но она не ответила на мои заигрывания, и я потом вроде как от нее отстал, но все равно следил. Я даже поднялся в подъезд, куда она зашла, и слышал, в какой квартире она якорь бросила.
- Ну, говори, не томи.
- Между прочим, она скрывается тут недалеко, бывшая Комсомольская! Черт, не знаю я сейчас названий улиц, а так покажу, какой дом и квартира 24 во втором подъезде. Я поднялся и слышал, на каком этаже был разговор, подошел к двери, и узнал голос этой девушки. Ведь я же к ней клеился, а она меня дедом назвала.
- А ты что, молодой? – опять не удержалась я.
- Аня, хватит паясничать, звони! Вызывай Юрия, пусть проведут задержание.
- Звоню!
Я спокойно сдвинула панельку своего телефона и вызвонила номер телефона Юрия.
- Аня! Как я рад слышать твой голос!
- Юра, слушай! – перебила я его, - мы выследили Шолпан! Подъезжайте к почте бывшая Комсомольская улица, а там вам покажем дом.
- Через десять минут мы будем на месте. Анна, я за тебя переживаю! Не ввязывайся ты в эти дела, будь осторожна! – тревожно говорил Юрий.
Вскоре мы втроем неслись на место встречи с опергруппой. Не прошло и десяти минут, как Стас стал объяснять, в каком доме скрывается, по нашему предположению, Шолпан. Оперативники во главе с Юрием стали подниматься по лестнице. Мы с Андреем проследовали за ними, Стас со своим немецким снобизмом остался в машине. Оперативники столпились возле 24 квартиры и вслушивались в разговоры за дверью. Я и Андрей тихо поднялись на второй этаж и услышали мужские голоса.
- Ты, Горилла верни бабки, - басил грубый голос за дверью.
- У меня их нет! – ответил писклявый голосок, как будто человек разговаривает в нос.
- Я еще раз предупреждаю, верни! Иначе я прострелю твою безмозглую башку! – продолжал первый голос.
     Ребята у двери сжались в комок нервов, Юрий знаком показал, чтобы выбили дверь. Со всего маха трое оперативников плечами навалились на дверь, но, увы, она оказалась не заперта. Оперативники по траектории влетели в дверь напротив, и произвели массу шума, падая на пол. Юрий влетел с пистолетом в комнату и заорал:
- Всем руки вверх, не будете сопротивляться, останетесь живы!
      Продолжая двигаться дальше по квартире, Юрий исчез в проеме второй двери. Через минуту раздался выстрел, но звук был какой-то неестественный. В тон ему раздался другой, и тут же в дверном проеме появился Юрий с пистолетом.
- Никого! – огорченно сказал он.
- А кто же там  разговаривал? И кто стрелял? – задал один из оперативников вопрос.
- Включен телевизор, идет какой-то русский сериал! Ну, я и пальнул.                Видимо, кто - то из подчиненных  Юрия давился от смеха, и Юрий заорал:
- Прекрати ржать! Лучше соседей расспроси, не видели ли они хозяйку этой квартиры?
Я тоже захихикала, а Андрей приложил палец к губам, чтобы меня не услышали. Из соседней квартиры выскочила женщина в засаленном халате, с бигудями на голове, и начала орать на оперативников.
- Что вы себе позволяете? Когда это кончится? Ни дня ни ночи не разбираете. То музыка громыхает до утра. То разборки какие-то идут, Я милицию вызову.
- Гражданочка, прекратите орать! Мы сами милиция, и Юра стал тыкать удостоверение в лицо этой женщины.
- Хорошо, хорошо, я вижу! – даже не посмотрев на удостоверение, затараторила она, - а теперь скажите, кто вам нужен, и  почему здесь стреляют?
- Юрий спросил, где может находиться хозяйка этой квартиры, ведь телевизор включен, и дверь не закрыта.
- Эта шалава Тонька что ли? Так она у Таньки,  на  этаж выше, дверь на площадке, так же как и у меня.
- Ну, все гражданочка, зайдите в свою квартиру и сидите смирно.
Услышав, что в квартире никого нет, я и мой муж стали смело подниматься по лестнице. Сверху хлопнула входная дверь, и мы увидели, как по ступенькам сбегала пара красивых ножек. Вскоре мы с Андрюшей лицезрели обладательницу этих прекрасных ног, молодую девушку с длинными белокурыми волосами, пышной грудью и завидной фигурой.
- А вы что тут делаете? Повернувшись к нам, прикрикнул следователь.
- Но ведь в квартире никого нет!
- Анна, я что, столбу что ли говорил, не появляться здесь? – затем, повернувшись к Андрею, продолжил, - ну ладно баба, а ты какого хрена здесь делаешь?
- Мы тоже хотели видеть Шолпан.
- А нет ее! – зло бросил Юрий.
- Я так и знала, - огорчено заныла я, - упустили!
Юрий, не обращая на меня внимания, взял девушку под локоток и повел в комнату.
- А вы кто будете? – услышала я его вопрос, обращенный к девушке.
- Я хозяйка квартиры, Антонина Михайлюк, а что здесь происходит? Кто за этот разгром  ответит?
Мы стояли в коридорчике и прислушивались к вопросам, которые Юрий задавал этой девушке. Они разместились по моим предположениям в большой комнате, и девушка очень сдержанно отвечала на вопросы. С соседней квартиры вышла женщина, которая сказала, где находится хозяйка нужной нам квартиры, и стала тоже вслушиваться в разговор.
- Ты что здесь стоишь, бабуля? – спросил молодой блюститель порядка, – зайдите в свою квартиру, когда нужны будут понятые,  мы вас пригласим.
- Какая я тебе бабуля? А эта шалава вам все врет! – зло тараторила она. – Я же слышу, что она говорит!
- Ну-ка. Ну-ка. Давайте сюда этого Павлика Морозова, - сказал один из оперативников, и повел ее в комнату, где Юрий расспрашивал девушку.
- Какого черта ты сюда приперлась, сплетница! – заерепенилась Антонина.
- А ты на меня не ори! – в тон девушки кричала женщина. - Я что, не знаю, что у тебя подруга здесь недавно ошивалась! Я-то видела, как она  переодевалась до неузнаваемости!
- Эта, сунул фотографию Шолпан под нос Тонькиной соседке Юрий.
- Ну-ка, ну-ка, дайте мне поближе посмотреть, да хоть она и переодевалась, и меняла парики да прически, но все же это она, - сказала женщина, долго рассматривая фотографию.
- Вы уверены?
- Да, да, точно, это она. Вот и родинка на щеке!
- Стерва! Смотри, а то в фотке дырку просверлишь своими зенками! – зло крикнула Антонина.
Юрий повернулся к девушке и начал ее допрашивать.
- Ты что хочешь, чтобы мы говорили по иному? Я сейчас даю тебе возможность исправить свою ошибку. Я буду спрашивать, а ты отвечай!
На нас никто не обращал внимания, каждый из оперативников занимался своим делом,
и мы с Андреем внимательно слушали их диалог.
-   В том, что она была у тебя, я не сомневаюсь, ты мне ответь, где Шолпан находится сейчас? – спокойно спрашивал Юрий.
-  Я не могу сказать! Вы знаете, какая Шолпан? Она же меня по стенке размажет, если я вам скажу.
- Не размажет, если мы ее поймаем, то тебе нечего бояться. Сейчас ты бойся больше камеры! Пойдешь как соучастница!  Ты же ее скрывала!
- Пошел вон, мент поганый! С чего ты решил, что я тебе все выложу!
- А я не решил, я знаю, ты обязательно все расскажешь! Расскажешь, что вас связывало и другие ваши делишки выложишь.
- Да ну?! Крути, кого-нибудь другого!
-  А в камере холодно, ты симпатичная, сменишь свой подиум в клубах на нары в кирзовых сапогах! Будешь там стриптиз показывать! Хватит выкаблучиваться, рассказывай!
- Она поехала в аэропорт! У нее билет на Москву! Она здесь собирала кое, какие документы на другую фамилию, я ей сама покупала паспорт на имя, не помню …, Сарсенова, нет Сарженова Алия, – испуганно вымолвила девушка.
- Ну, вот и молодец! А теперь все повторишь вон тому в форме и ….
- Вы же мне сказали без протокола, - прервала следователя Антонина.
- Не сомневаюсь, что ты дала чистосердечные показания, мы это отметим, и если при следствии окажется, что ты что – то забыла, пеняй на себя.
- Ну….
- Не нукай! По существу, пожалуйста.
- Она еще в банке деньги брала, крупную сумму.
-  Да, деньжата у нее водились. Дальше.
- А еще у нее есть карточка на предъявителя.
- Все? Еще что ты знаешь?
- Да вот вроде и все.
- Где ты с Шолпан познакомилась?
- Так я работаю у нее.
- Ее близких подруг, друзей знаешь? И что вас связывало?
- С друзьями она меня не знакомила, но у меня в квартире бывала часто. У нас были кое - какие дела.
- Шыгербаев!
 - Я.
-Оформи все, как положено, остаешься за старшего, - дал распоряжение Юрий. - Мы в аэропорт! Да с дверями что-то решите, не оставлять же красавицу без запора.
Я и Андрей засеменили вниз к машине. Переглянулись, и глаза обоих говорили, что мы непременно последуем в аэропорт. Когда спустились с лестницы, то увидели. что наша «девятка» зажата с двух сторон, впереди стояла машина Юрия, за ней машина полиции, которая нам создавала помеху, ну а подпирал нашу «ласточку» какой-то жигуленок. Стас мирно спал на заднем сиденье.
- Черт, не везет! – хлопнув по крыше нашего автомобиля, зло сказал Андрей, - сколько мы еще здесь проторчим?
- Что, зажали? Вот и посидите в пробке. Аня, я же просил вас не проявлять любопытство. Тебя Шолпан знает, ты можешь сорвать операцию! – спокойно говорил Юрий, открывая дверцу своей машины, – угомонись! Я вам позвоню и все расскажу.
- Но нам некогда, Стаса тоже надо провожать!
- Вот и провожайте, скоро выйдут наши сотрудники, уберут машину, и вы спокойно поедете туда, куда вам надо.
-Юра, у тебя нет никакого чувства благодарности! Это же мы нашли Шолпан!
- Почему нет, я просто берегу ваши шкуры! Так что не торопитесь! Постойте еще несколько минут, – усмехаясь, сказал он.
- Андрей, а ты что молчишь? – переместила я свой гнев на мужа.
-Аня, хватит! Юрий прав, мы только мешаем. Пусть они сами выполняют свою работу, а нам действительно некогда, нужно собирать в дорогу Стаса.
Через двадцать минут мы выбрались из «плена». Водитель «жигуленка» освободил нам дорогу.
-Андрей, давай поедем в аэропорт, мы еще успеем на задержание.
- Какая ты Анна вредная, сказали же тебе, позвонят!
- Но у меня сердце не на месте, я должна увидеть задержание Шолпан.
     - Все, едем! Только не нуди! От тебя не отвяжешься, - бубнил он.
    Машина понеслась в сторону аэропорта. Стас сидел молча и не вмешивался в наши разговоры.
    Не доезжая поселка Тельмана, мы увидели машину Юрия, у которой был разбит капот и выбито лобовое стекло. Рядом с автомобилем стояла «скорая помощь». Метров в двадцати от Юркиной машины стояла «Ауди», и тоже с  побитым капотом.
     Как нам объяснили зеваки, Ауди выехала на встречную полосу, так как там перебегал дорогу пацаненок, и у водителя не было выхода, он выехал на встречную полосу и столкнулся с Юркиной машиной. Людей поместили в «скорую», у кого-то была сломана нога или рука, у кого-то сотрясение, но все четверо были живы. У нас не было времени расспрашивать дальше и узнавать что с Юрием, мы понеслись в аэропорт.
   Пока доехали, припарковались, посадка была завершена, и самолет на Москву начинал взлет. Мы бросились к дежурному аэропорта, стали объяснять, чтобы задержали вылет, в салоне находится преступник – Сарженова Алия, у нее поддельный паспорт, и она подозревается в убийстве. Нам долго пришлось объяснять, что к чему, правда, работники аэропорта самолет задержали. Вскоре мы увидели, как выводили Шолпан.
      - Я так и знал, что без вас не обошлось!
     Я повернулась в сторону, откуда доносился до боли близкий, знакомый голос. Юрий стоял с перебинтованной головой, рубашка в крови. У меня чуть не подкосились ноги, так ужасно он выглядел.
    - Юрка! Ты! Живой! – бросилась я ему на шею.   
     - Живой, живой. Что со мной будет?
   Андрей стал с силой трясти его руку и похлопывать по плечу.
 - Что произошло? Почему случилась авария? Я так рад, что с тобой все в порядке. Все живы? Как твои люди?
 - Это все потом, а сейчас я иду в дежурную часть, и  очень рад, что вы помогли задержать Шолпан! Остальные разговоры на завтра! А сейчас отправляйтесь домой.
  Домой мы ехали молча. Стас расспросил у нас, что произошло в аэропорту, я ему  вкратце рассказала и задремала. Доехали мы до дома без происшествий.
Часов в десять съездили на шашлык, выпили пару рюмок коньяка за отъезд, утром нужно быть как стеклышко, Стаса нужно проводить в Германию.
За весь вечер звонка от Юрия я не дождалась.
                Позвонил Юрий поздно ночью, пожелал Стасу счастливо добраться до дому. Затем
     пригласил нас с Андреем к себе на ужин. Дело завершено, и он нам хотел        рассказать детали следствия.
       Стаса  проводили без происшествий. Прощаясь, зять мне сказал:
      - Анна! Обещаю, что пришлю тебе подержанную приличную машину к концу года.
     Я всплакнула, мы с Андреем пожелали ему счастливого пути и просили не забывать нас.
     Целый день я не могла дождаться вечера, ждала, когда мы к Юрию поедем, мой интерес к окончанию дела был неподдельный.
              И вот наша «девятка» подъезжает к дому Юрия. Юра нас встретил в дверях своей квартиры. Голова его была перебинтована, но чувствовал он себя нормально. Мы вошли в прихожую, я не без интереса осмотрела ее и отметила для себя, что в доме женщины нет. Юрий жил один, во всяком случае, мне так казалась. Он  взял у меня сумочку и повесил ее во встроенный шкаф, в котором висели мужские куртки, пальто, костюмы, все одного размера. На обувной полке стояли идеально вычищенные туфли, сапоги и пара мягких тапочек, летняя и зимняя одежда соседствовала с демисезонной.
    Я вошла в ванную помыть руки и не увидела ни женской косметики, ни  духов, ни кремов.
               - Юрка, ты живешь один?
      - Да, жена умерла два года назад, а сын женился и живет в Тамбове. У него хорошая работа, он женат, жена работает в садике воспитателем. Детей у них пока нет. Вместе со стариком они жить не хотят.
      - Ой, уж старик! Скажешь тоже! – перебила я его.
           -  Да Анна, для молодежи я старик! Так вот я и живу один в трех комнатах.
Проходите. Я накрою на стол на праве хозяина, а вы пока почитайте показание Шолпан, я сделал копию ее признания.
             На столе уже стоял коньяк, вино и коробка хороших конфет. Посередине стола разместились две салатницы с какими-то салатами, сверху он был залит майонезом.
        - Нет, нет, помогать не надо! Располагайтесь удобнее вот вам черновики Шолпан – читайте с этой строки, – подавая нам, рукопись довольно внушительных размеров сказал Юрий.
       Я взяла папку и начала читать признание Шолпан.
           …..
         Я с детства видела, как работает моя мать! Конечно, у нее не сразу был пекарный цех. Нет! Она начинала с нуля. Отец умер, когда я еще была маленькая, мать осталась без средств существования! Но она молодец, не унывала! Она не пошла по рукам, как некоторые женщины в надежде получить хоть какой-то кусок хлеба, нет! Моя мать пекла ночами выпечку, а днем стояла на базаре, чтобы хоть как – то продать, или обменять свою продукцию на другой товар. Я уже тогда понимала, что деньги просто так, когда лежишь на диване, не складываются в пачечки под твой теплый бочок! Но трудится с таким рвением, как мать вкалывала, не досыпая и недоедая, у меня не было желания. Я вкусно ела, одевалась красиво и модно, развлекалась, спасибо за это матери! Окончив школу, меня она посадила напротив себя и сказала, глядя в глаза.
         - Все, дорогая! Иди по жизни сама! Карабкайся, грызи зубами землю, делай все, что хочешь, но ни на кого, никогда не надейся! Ты и только ты сама сможешь построить свою жизнь! Вот смотри, я тебе даю денег, трать их, как ты считаешь нужным, но запомни! Никогда, ни при каких обстоятельствах не проси у меня! Я не дам! Только так ты можешь определиться в жизни.
          Я не нашла слов чтобы ей что то сказать в ответ, взяла деньги и начала их тратить. Мать только с укором смотрела на меня, но никогда и ничего не говорила. И вот настал тот день, когда у меня не осталось ни монетки! Зная, что мать мне не даст денег, я все-таки подошла к ней!
        - Все, дочурка! Не подходи! – услышала я в ответ.
        - Мама, помоги!
        - Нет, дорогая, с голоду ты, конечно, не умрешь, но выпутывайся сама, у тебя было достаточно денег, чтобы открыть свой бизнес. Я уверена, что ни одной из твоих подруг родители не оказывали такую помощь. Я тебя, конечно, люблю, но насчет денег мы не пересекаемся!
          Дня три я сидела дома и обдумывала свою дальнейшую жизнь! Было стыдно перед подругами, ведь я так показывала свое благосостояние! И Я решила взять кредит! Я продала все, что можно было продать из своих драгоценностей, одежды и техники. Ни одной душе я, не сказала, что начала работать с нуля! Зарегистрировалась как предприниматель, взяла в Шымкенте в аренду здание, открыла кафе и оформила кредит.
           Рассчитываться за кредит я зачастую не могла вовремя, и поняла, что на одних обедах и ужинах я далеко не уеду. Выход по добыванию денег подсказали сами клиенты! Ужравшись до поросячьего визга, они зачастую просили девочек и отдельный кабинет! Я так и сделала! Построила сауну! Сделала кабинки! Свое кафе я превратила в увеселительное заведение, которое превратилось в ночной клуб. У меня в ресторане была частная охрана, которая, всегда могла угомонить разбушевавшихся клиентов. Естественно, были запросы и на мальчиков, я нашла и их! У меня все было отлажено! Бизнес стал приносить прибыль! Я купила себе квартиру, рассчиталась за кредит, построила ресторан, сауну, гостиницу. Мне хватало на все! Я вовремя платила налоги, расплачивалась по счетам, открыла счет за границей. Мать мной гордилась! Мы с ней редко встречались, но общение с ней было только приятным для нас обеих. О деньгах никто из нас не заводил разговор. Все у меня было в шоколаде!
         Однажды в мой ресторан забрела веселая компания, и я увидела его, моего Алмаза! Да, для меня он был действительно алмазом! У него было свое казино, он не требовал от меня того, что желали другие мужчины – денег. Алмазу было достаточно того, что я есть, или мне так казалось. Я в него влюбилась, влюбилась так сильно, что разум порою покидал меня, ревность не давала мне покоя, в такие минуты я готова была на все. Я закрывала глаза на то, что его люди у меня в увеселительных заведениях распространяли наркотики, закрывала глаза на то, что он флиртовал с девицами легкого поведения, но когда я увидела, как он заискивает перед нашей недотрогой – Викой, я была не в себе. Я не сказала ему, что видела их вместе, и решила просто ее убрать с моего пути. Когда шлюшки флиртуют, это не беда, но вот когда такая женщина как Вика – это реальная опасность. Я приказала Алтыну ее убрать. Алтын страшно любит зелень, я порою закрывала глаза на его проделки, и часто пользовалась его услугами. В этот раз я поставила перед ним ультиматум! – «Что хочешь, делай, но я больше видеть ее не должна»! Какое же мое было удивление, когда я Вику увидела рядом с моим Алмазом! Тогда я поручила ее убрать другому  – Виктору Хлыстову, и с Алтыном рассчитаться за то, что взял зелень и не выполнил мой заказ. Алтына Виктор сбивает машиной, и говорит, что ту телку он убрал, и она больше на глаза мне не попадется. На самом деле Виктория объявляется через несколько дней. Я сама, уже решила от нее избавиться. Позвала Виктора Хлыстова, Зануду, имени  не помню, мы все так его звали, и отправилась на расправу. Я хорошо знала, где искать Викторию, в больнице! Я выяснила, когда она дежурит, и встретила ее после работы. Я сама позвала ее в машину, брызнула баллончиком в лицо, мы увезли ее в одно не совсем приятное место. Я подожгла сарай, где ее мои помощники привязали к столбу. Когда мы уезжали, то услышали полицейскую сирену, бросили засвеченную машину, а сами разошлись и добирались до места попутками.  Мы с Виктором на одной машине, а Зануда должен был сесть на следующую. Перед этим договорились встретиться у Виктора, но Зануды долго не было. У Виктора в квартире я стала слишком ретиво защищать одну девчонку, я с ней училась в школе. Виктор крутил голову этой доверчивой девочке, которую зовут Наташа, я ему стала говорить, чтобы он от нее отстал и не пудрил мозги, она и так обижена судьбою, у нее большие проблемы с ее родителями. Тогда Виктор начал приставать ко мне и понес какую-то чушь, не по теме. Он стал меня обвинять в том, что я повинна в смерти другой молодой женщины, и что он задушил по моему приказу Зою, похожую как две капли воды на Вику. Более того, Виктор сказал, что у них общее дело, Виктор, Зоя и  Алмаз, звенья одной цепи, я ему не поверила! Начала кричать и оскорблять его. Виктор озлобился и попытался взять меня силой. Закончилось это тем, что я его огрела по голове утюгом, и когда поняла, что он мертв, забрала из тайника ценности, деньги и скрылась.
           По своему каналу я узнала, что Зануда за решеткой. Боясь того, что он меня может сдать, и рассказать о моих преступлениях, я решила скрыться. Я перевела деньги в нужный мне банк. И еще, я хоть и по неосторожности, но убила Виктора, мои пальчики нашли бы рано или поздно. В ресторане я занималась не совсем законными делами и была готова ко всему. У меня был паспорт на другое имя и счет за границей. Да я хотела скрыться, но все равно при любых раскладах я бы убрала Викторию! Я не жалею, что она сгорела! А теперь решайте! Она мне встала на пути, а ревность…., - сами понимаете! Я не могу сказать, что ее убила по неосторожности, нет, я осмысленно все это делала. Она все время говорила, что у нее никого нет, а на самом деле пыталась отнять у меня самое дорогое-моего Алмаза!
        - Вот такое объяснение дала Шолпан – занося в комнату дымящиеся отбивные, сказал Юрий, - и вы себе не представляете, какой для нее был шок, когда она услышала, что  по ее вине погибла Зоя, сестра Виктории, а сама Вика осталась жива. Более того, она совершенно не при чем, просто стечение обстоятельств. Шолпан видела Зою и считала, что это Виктория.
        Мы сидели молча несколько минут, каждый думал о чем - то своем.
        - Ну что, «коллеги», давайте выпьем за завершение этого дела! Все вопросы в ходе ужина принимаю, и попытаюсь дать ответ, - улыбаясь, сказал Юрий.
        - А что будет с Вадимом и Алмазом? – спросила я.
        - Да, да, не отразится ли это все на Виктории и Максе, они же в Москве, а щупальца у преступных группировок длинные? – добавил Андрей.
        - Нет, что ты, Анна, сидишь с поднятым фужером? А ты со своим соком? Выпейте, закусите, а я буду продолжать дальше.
         Мы выпили и стали уминать вкусные салаты и чудесные отбивные. Да, мастерство кулинара у Юрия не отнять, подумала я.
        - Насчет Виктории и Макса! По своим каналам мы выяснили, что Вадику не нужны были проблемы с Московскими группировками, поэтому он сплавлял свой товар в Южные регионы Казахстана, у него только здесь появилась зацепка. Свой бизнес он еще толком не наладил, привозил  товар и сдавал Алмазу. Вадик обвиняется по нескольким статьям. Убийство, производство и сбыт наркотиков. А это немалый срок! Начальник лаборатории – Химик тоже взят под стражу, да и пугливый он, до конца срока не выдюжит. Алмаза и его шайку взяли, они идут по нескольким статьям, сбыт наркотиков и поставка девиц и мальчиков в публичные дома. Пацанов, которые, кстати, обязаны тебе жизнью, - обратился Юра ко мне, - удалось спасти, накрыли и частную клинику, где торговали органами. Но группу  предполагаемых спортсменов не обнаружили! Поэтому слишком доверчивым людям следует быть начеку, и не принимать за золото все то, что блестит. Часто кто мягко стелет,  на том ложе приходится жестко спать.
        Зоя убита, ее кое-какой капитал в не одну сотню зеленых, наследует дочь и мать Таисия Павловна - опекун.  Плюс квартира и легальный туристический бизнес. Таисия Павловна больна и опекунство оформляет на законную бабушку - Татьяну!
          -Ура! – захлопала я в ладоши!
          - Рано радуешься, девочку еще выучить надо, а Зоя хотела, чтобы ее дочь училась за границей – в Англии, а это не малые деньги.
         - Не представляю, как это будет выглядеть!
      -  И еще, не знаю, обрадовать вас или нет, но Саша, Зоин друг детства заказал Шолпан и отомстил за смерть Зои. Шолпан отравили. Саша сам сказал, что это он сделал, кто ему помог, он не говорит, да и вряд ли скажет!   



                31

          На следующий день Татьяна позвонила на работу и попросила меня заехать. Мы с Андреем в восемнадцать часов были уже у дома Татьяны. В ворота зашли без стука. Во дворе ходила Татьяна, а за подол халата держалась девочка. Когда она повернулась к нам лицом, я чуть не очумела. Это была маленькая Вика! Ее большие глаза с огромными длинными ресницами удивленно смотрели на нас.
    - Лидочка, внучка, не бойся! Это хорошая тетя!
     Девочка стеснительно ухмыльнулась и спряталась за бабушкой.
    - Что с Таисией Павловной?
    - Ей долго не протянуть, она успела все документы переоформить на меня! Так что я богатая наследница. На меня оформлено Зоино агентство. Мне нужны надежные люди и специалисты. Я прошу тебя помочь. Как ты на это смотришь?
     - Что я знаю, помогу. Но я не специалист!
     - Ну, так что? Я то тебя знаю!  За Таисией смотрят платные медсестры, я не знаю, сколько она еще протянет, но чтобы с ней ни случилось, наша семья ее не бросит. Жизнь продолжается, а этот ребенок моя радость в жизни. Виктория далеко, не знаю, смогу  я нянчить ее детей, но Зоину дочь я выращу!  У меня теперь есть цель в жизни! И я обязательно выучу ее там, где хотела Зоя – в Англии.  Лидия у нас будет настоящей ЛЕДИ.
        ….   
            Прошел год.
         Я выхожу из тамбура Алма-атинского поезда и ступаю на перрон Московского вокзала, вижу сына с женой, Вику с Максимом, а в коляске их двухмесячного ребенка.
        - Надо же, даже младенца принесли меня встречать! – улыбнулась я, - ну-ка, ну-ка, покажите свое творение.
         - Вот, крестная, смотри, какой крепыш! Андрей, в честь твоего мужа! Я и Макс вам очень благодарны, и мы договорились, если родится девочка, назовем Анютой, ну а если мальчик - Андрюшей.
       - Я рада за вас. А как мой сын и сноха?
       -У нас все нормально, мы рады тебя видеть в Москве! – обнял меня сын.
       - Крестная, а что у вас нового? Как твой муж? Как мама? Как поживает Юрий Павлович? Как Шымкент?
       - Ты меня засыпала вопросами, - смеясь, сказала я. У нас много нового. Андрюша продал «Форд» и пригнал с Германии подержанные машины, но этот бизнес у него не пошел. Теперь открыл продуктовый магазинчик и раскручивает его, хотя это копеечный бизнес.
            Зять сдержал свое слово и прислал мне подержанную машину – «Мазду». Так что я теперь езжу на «Мазде». Андрей оставил себе для работы «Фольксваген – Посад».
      Танюша стала женщиной Вамп, является хозяйкой туристического агентства, у нее в фирме работают высококвалифицированные работники, но оставлять без присмотра детище Зои она не рискует. Таня воспитывает внучку, которая как две капли воды похожа на тебя в детстве. Она очень скучает и ждет вас с внуком в гости.
        Юрия повысили в звании, он часто бывает у нас и мы с Андреем всегда ему рады.         Город  Шымкент в этом году как никогда  прекрасен! В прошлом году, высадили в скверах хвойные деревья, и было очень много скептиков, решая, примутся они или погибнут. Елочки и туи принялись, и, не смотря на знойное лето, гордо тянутся к солнцу. В центре дорог разбиты клумбы,  и все лето на них  пестреют многочисленные цветы и радуют глаз. Да что там говорить? Приезжайте! Все увидите своими глазами!