Середина февраля 1989 года. Наше океанографическое исследовательское судно выполнило весь объем работ в центральной части Южно-Китайского моря, и мы ложимся на курс домой, в заснеженный и замерзающий, как и всегда зимой, город заливов, бухт, сопок и ветров, Владивосток - город нашенский, как его когда-то окрестил дедушка Ленин.
Впереди еще пролив Боши между Тайванем и Филиппинским архипелагом, Филиппинское и Восточно-Китайское моря, Корейский пролив, Японское море и долгожданный порт Владивосток, где нас с нетерпением ждут родные и близкие, ну и командование конечно.
На выходе из пролива Боши, преграждая нам прямой путь, находится район боевой подготовки ВМС США. И по второму закону подлости, а может и по третьему, как раз перед нашим подходом к нему янки закрывают его для проведения в нем своих маневров, стрельб и боевой учебы сил своего флота.
Естественно, мы получаем об этом уведомление, что этот огромный район закрыт, для всех судов, аж на целую неделю. Обходить его, мама дорогая, почти четверо суток, почти по самому восточному краю Филиппинского моря.
А по Тайваньскому проливу нам ходить было запрещено, там в то время была очень напряженная обстановка, Китай постоянно проводил какие-то провокационные маневры своего растущего, как побеги бамбука, военно-морского флота, пугая, и без того постоянно сотрясающийся от землетрясений Тайвань высадкой своего десанта.
Командир наш, Борис Васильевич, подумал-подумал и решил идти напрямую, через район, закрытый накануне американскими военными.
Ну, мы и пошли…
Заступил я на ходовую вахту вахтенным помощником командира в 04-00 по судовому времени. Тихая, звездная ночь. Полная, невероятно большая Луна, чуть слева по корме. От нее тянется на восток живописная лунная дорожка, по которой резво, в родную базу, бежит уставшее от постоянной борьбы с морской стихией судно.
Наша белоснежная красавица довольно урчит главными двигателями, которые уже предвкушают долгожданный отдых от многомесячной беспрерывной работы. Они мечтают о предстоящем ремонте, разных новеньких механизмах, устройствах и деталях. Судно у нас очень умное и само знает дорогу домой.
Умеренное попутное волнение, гребни волн в свете луны переливаются каким-то волшебным, голубовато-желтоватым светом, красиво, глаз не оторвешь. Идем себе потихонечку, по тому району, прямо по лунной дорожке, курсом на северо-восток, средним ходом, ведем постоянное наблюдение, мало ли чего.
Вокруг ни огонька, на экране РЛС чисто, нет ни одной отметки цели даже на шкале максимальной дальности. В ходовой рубке нас двое, я и рулевой матрос 1 класса Юрий. Если что, то в каюте ждет моего тревожного звонка по телефону старпом, Артем Суренович.
Все тихо и спокойно. Перемигиваются разноцветными сигнальными лампочками многочисленные судовые пульты. Приглушенно подсвечены всевозможные контрольные приборы и органы управления различными устройствами судна, мерно о чем-то, о своем, там гудят себе потихонечку.
Им подпевает, вечно сердитый и строгий, страдающий хронической бессонницей, гирокомпас, он то и дело будит гирорулевой (автопилот) и указывает ему на заданный курс. Тот, проснувшись, поворчит-поворчит, сам уже разбудит задремавший руль, немного подумав, подработает им, вернет судно на курс и опять уснет, до следующей побудки. Все прямо, как в сказке.
Вдруг, прямо по курсу, впереди судна, на воде, появляется пятно света. Я оторопело смотрю вперед в бинокль, отчетливо вижу довольно интенсивное белое-желтое свечение воды. Подхожу к РЛС, на экране чисто. На выпуклый военно-морской глаз, дистанция до него примерно полмили, около километра, может чуть меньше, не определить точно. На всякий случай говорю рулевому, чтобы он принял градусов 15 вправо.
Теперь пятно света у нас чуть слева по курсу. С левого крыла мостика взял пеленг на это свечение установленным на репитере гирокомпаса пеленгатором, такой угол, как азимут. Это позволяет определить, как движется объект, пересекает ли он курс судна, или будет оставлен по корме.
Вроде бы пеленг на него, на это пятно света, не меняется, получается, что мы движемся с ним параллельными курсами, то есть в одном направлении и с одинаковой скоростью. Чертовщина какая-то… Нет, ну я, конечно же, читал о разных светящихся колесах на воде, про свечение планктона, про подводные неопознанные объекты… Но чтобы вот так ярко светилось пятно и еще и двигалось подводой параллельным курсом, на одной и той же дистанции…
Что-то думаю тут не то, не пара нормальное, и решил вызвать на мостик старшего помощника, пусть посмотрит умудренный опытом моряк и сам решит, что нам делать.
Звоню по телефону старпому:
- Артем Суренович, это вахтенный офицер, доброй ночи. Поднимитесь, пожалуйста, на мостик, у нас тут какое-то яркое, светящееся из-под воды, пятно, примерно в полумиле параллельным курсом с нами движется со скоростью 15 узлов.
- Что там у вас движется??? Какое еще пятно??? Совсем молодежь охренела. Вы что, шила там перепили на радостях, что домой идем, глюки теперь ловите, раздолбаи-мамаи?
Далее последовал непереводимый военно-морской фольклор, состоящий из крепких и очень жгучих слов и выражений. Очень древних, понятных каждому и бодрящих, обладающих магическими свойствами и проникающих в скрытый, где-то в глубине черепа мозг, и возбуждающих затерянный в нем центр, в котором обычно крепко-накрепко спит совесть.
Пока старпом произносил свои обычные шутливо-грозные, многопалубные тирады, призванные резко повысить бдение на вахте, яркость свечения усилилась. Пятно сильно увеличилось в размерах, потом оно вытянулось в эллипс, затем приняло форму восьмерки и разделилось на два пятна, которые продолжали расти в размерах, и становились все ярче и ярче, освещая уже и пространство над водой.
- Артем Суренович, да действительно какая-то чертовщина происходит, прервал я спич старпома, - пока Вам звоню, пятно раздвоилось, теперь их уже два и ярче светиться стали.
- Сейчас поднимусь, смотри там у меня, если это опять какая-нибудь твоя шутка, то сейчас троиться в глазах сначала все будет, а потом потухнет.
Пока старпом поднимался на мостик, из-под воды, через светящиеся пятна, в темное, ночное небо ударили два мощных луча света, потом они скрестились буквой «Х», затем разошлись и приняли V-образную форму, затем опять скрестились буквой «Х», а потом вновь приняли V-образную форму, так было несколько раз.
Как раз во время одного из повторов этого свето-шоу на мостик и поднялся Артем Суренович с сигаретой во рту, да так и не прикурил ее, увидев это светопредставление в ночи, чуть левее и впереди нашего курса.
А на радаре по-прежнему не было никаких отметок от целей. Стоим втроем и наблюдаем за всем происходящим. Я сморю в бинокль на то место, откуда бьют лучи света и начинаю ясно различать какое-то бурление воды, которое очень сильно увеличивается.
Потом из-под воды появляется какой-то темный объект с очень ярким белым проблесковым огнем. Докладываю старпому, тот выскакивает на левое крыло мостика с биноклем и застывает там.
Лечу к экрану радара и вижу огромную отметку от цели, в 4-х кабельтовых от нас, в 15 градусах левее нашего кура. Опять докладываю старпому. Тот молча стоит на левом крыле и разглядывает то, что появилось из-под воды.
Я тоже наблюдаю за тем объектом в бинокль и в радар. Через некоторое время замечаю, что под проблесковым огнем появился белый огонь. Буквально впиваюсь глазами в темноту.
Мать моя женщина - да это же подводная лодка. И не простая, по очертаниям корпуса идентифицирую ее, как атомную подводную лодку ВМС США типа «Огайо», с баллистическими ракетами «Трайдент» на борту.
Хватаю телефон и звоню командиру:
- Борис Васильевич, доброе утро, вахтенный офицер. Рядом с нами всплыла атомная ракетная лодка США типа «Огайо», находится в 4-х кабельтовых слева по борту и идет параллельным курсом со скоростью 15 узлов. Старпом на мостике. Ведем наблюдение.
- Что??? Сейчас буду.
Пока командир поднимался на мостик, я выключил подсветку марки на трубе и названия судна, все палубное освещение, оставив только ходовые огни. Теперь янки могли видеть только два наших белых топовых огня и красный огонь левого борта, и силуэт судна на фоне звездного неба. Хотя думаю, что перед всплытием они уже успели нас хорошенько разглядеть в свой перископ и снять на видео.
Тем временем лодка окончательно всплыла в надводное положение, освещая своими прожекторами ночное небо, и янки стали вызывать нас на 16 международном УКВ радиоканале. Мы естественно молчим и идем в темноте дальше.
Командир стоит задумавшись. Ситуация очень непростая, нам нужно немедленно доложить в Москву, в главный штаб ВМФ об этом факте обнаружения. Борис Васильевич был перед дилеммой.
Если дать радио то прикажут наблюдать за лодкой, а потом ее искать под водой магнитометром, пока не подойдет какой-нибудь наш противолодочный корабль, а это задержка и так уже затянувшегося рейса, а всем так уже хочется поскорее домой.
Не доложишь, голову с плеч снесут. И приял мудрое решение, мы доложили об этом деле оперативному дежурному гидрографической службы ТОФ, так сказать по команде. А там пусть береговые сами разбираются, что к чему и докладывают наверх об этой удаче.
Пока командир решал, как ему поступить, янки что-то занервничали сильно, стали буквально криком кричать в эфире, требуя, чтобы мы вышли с ними на связь. А потом взяли и осветили нас. Идем в свете двух, приличной мощности, прожекторов.
Командир дал команду и нам направить на лодку поисковый прожектор. Ну, попали вы янки, сами напросились. Прожектор у нас очень мощный, как у наземных зенитчиков, им можно, в хорошую видимость и в штиль, в ночи, высветить гидрографический буй на расстоянии до 5 миль, это чуть меньше 10 километров.
Вот и лупанули мы им по «Огайо». Та стала, видна, как днем. Вот он совсем рядом, новейший, самый грозный, стратегический атомный ракетный подводный крейсер США.
Борис Васильевич приказал поднять флаг военно-морского флота СССР. Пусть янки полюбуются, как они попали. Это же надо, так неудачно всплыть, рядом с русскими, да еще тащиться за нами уже добрых четыре мили и орать на весь радиоэфир.
Да…, чот не заботятся янки совсем о своей скрытности. Или приняли нас за своих? Тогда можно хоть как-то объяснить все происходящее. Какое-то время идем в свете прожекторов, разглядывая друг друга в бинокли. Радиоэфир молчит.
Командир приказал вызвать их по УКВ и передать, что мы гидрографическое судно ВМФ СССР «Абхазия», следуем курсом 10 градусов со скоростью 15 узлов, курс и скорость менять не намерены. Предложить им изменить свой курс влево, чтобы не создавать угрозу столкновения, так как они являются обгоняющим нас судном, без нашего на то разрешения, и должны держаться в стороне от нашего курса. Ну и пожелать американцам счастливого плавания. Наглость конечно с нашей стороны.
Что я и сделал, правда, на ломанном английском, похожем на таджикский, но они меня поняли и пожелали нам в ответ тоже счастливого плавания, но по-русски.
Стоял я на мостике и думал. А ведь это наш враг, вот он, совсем близко и пока, судя по всему, в замешательстве, от нашей с ним встречи.
А если мы возьмем, ну а вдруг, вдруг у нас в этот момент заклинит руль на левый борт, или сознательно повернем резко влево, увеличим ход до самого полного, и мы просто банально протараним их?
Ведь рассечем пополам и утопим лодку вместе с двадцатью четырьмя баллистическими ракетами, с разделяющимися ядерными боеголовками, нацеленными на нашу страну.
Судно у нас ледового класса, носовая часть, как у ледокола, нам это проблемы не составит и будет совершенно легко сделать, да и повреждения у нас будут минимальные. Соблазн был велик, мы даже обсудили его на мостике. Думаю, они об этом, там у себя на борту, тоже задумались.
Но мы знали и то, что такие лодки одни в океане не ходят. Где-то рядом с нами находится в подводном положении другая, многоцелевая торпедная лодка охранения этого ракетного монстра. И мы у нее, наверняка уже давно, под присмотром.
Да и вроде бы как мирное время.
Направив свои прожектора в небо, «Огайо» начала погружаться под воду и уходить влево от нашего курса. Прожектора они выключили и исчезли в глубинах Филиппинского моря.
Мы же продолжили свой путь домой. Ближе к вечеру нам пришел приказ: лечь на обратный курс, вернуться в покинутый уже район и заняться поиском подводной лодки. «Отвертеться» нам не удалось, пришлой майнать за борт наш оргоменный чудо-магнетометр и бороздить, галсами, район боевой подготовки ВМС США, пока туда не прибыл из Вьетнама наш большой противолодочный корабль.
Конечно же мы уже никого там не нашли, только впустую топливо сожгли и потеряли более двух суток.
Самое лучшее http://www.proza.ru/2013/06/13/55