Иван Петрович еще крепкий старик. Уж не помнит он, когда последний раз к врачам обращался. И при случае любит Иван Петрович здоровьем своим похвастаться... И есть чем похвастаться: внутри у Ивана Петровича ничего не болит, и в боку не болит, ни в правом, ни в левом, кости не ноют, и зубы не болят и все целы, только один выпал, еще в молодости выпал, а как голова болит, он даже и не знает. А ведь Ивану Петровичу уж девятый десяток пошел!
Но вот в последнее время чувствует Иван Петрович какое-то недомогание. И не то чтобы болен он или болезнь какая-то конкретная у него, а так – недомогание и только.
Иван Петрович удивляется, переживает, но о своем недомогании никому не говорит: ни жене Клавдии, ни дочери Катерине. Стыдно ему в своем недомогании признаться – все здоров был и вдруг болен!
А недомогание у Ивана Петровича какое-то странное: ест он против прежнего много, с утра до позднего вечера ест, и все голоден, и даже ночью, бывает, встает и ест. А поест, то тошноту и боли в животе испытывает, и, что самое неприятное, поносит его.
А во сне Иван Петрович зубами скрипит, и слюна из его рта на подушку вытекает. Об этом уж ему Клавдия рассказала: «Ты, Петрович, не заболел ли чем? Ночью-то во сне зубами скрипишь, а изо рта у тебя слюна вытекает, подушки-то все перепачкал, ведь и противно это как-то».
Обидно Ивану Петровичу от Клавдии такое слышать – не привык он больным-то быть. И уж стал он подумывать: а не пойти ли ему к доктору в поликлинику. Но не хочет Иван Петрович в поликлинику идти, забыл он уж и дорогу к ней. И не пошел бы, если бы не отрыжка. Мучает Ивана Петровича отрыжка кислая после еды, а это как-то и неприятно, и стыдно перед женой и дочерью.
И пришлось пойти. А в поликлинике отсидел Иван Петрович к доктору очередь длиннющую и рассказов в очереди о болезнях страшных наслушался. И уж уйти хотел, но очередь его подошла.
А доктор оказался молодым парнем, веселым, и не солидным каким-то. «Ну, рассказывайте, дедушка, – говорит веселый доктор, – на что жалуетесь?» И Иван Петрович подробно рассказывает доктору о своем странном недомогании. А доктор слушает Ивана Петровича и улыбается, а выслушав, говорит: «Глисты в вас, дедушка, завелись, с чем и поздравляю».
Сказал это доктор и улыбается. Удивился Иван Петрович и даже обиделся. А доктор объясняет: «А какие в вас, дедушка, глисты, можно будет сказать только после того, как вы кал свой на анализ сдадите, а так, без анализа я не могу вам сказать, какая в вас глиста завелась». И выписал доктор Ивану Петровичу направление на сдачу кала на анализ.
Утром Иван Петрович наполнил пол-литровую банку из-под соуса своим калом и понес ее в поликлинику.
Но кал у него не приняли. Лаборантка, пожилая, неприветливая, со строгим взглядом, даже в руки не взяла банку с калом у Ивана Петровича. «Ты, дед, издеваешься над нами, что ли? – лаборантка даже покраснела от возмущения. – Мы в таком количестве кал не принимаем, достаточно нам и одной столовой ложки для анализа. И в банках таких мы кал не принимаем, в коридоре для вас тумбочка поставлена с банками специальными, дезинфицированными: что поменьше для кала, а большие для мочи».
И отвернулась лаборантка от Ивана Петровича, а он в коридор вышел, из тумбочки банку взял что поменьше и домой пошел, а банку из-под соуса со своим калом по дороге в урну выбросил.
И вот утром следующего дня принес Иван Петрович в поликлинику свой кал в количестве одной столовой ложки в специальной банке.
Кал у Ивана Петровича приняли и сказали, чтобы пришел он к своему врачу через три дня, к тому времени и анализ будет готов.
И все три дня Иван Петрович переживал: было ему и любопытно узнать, какая такая глиста в нем завелась, но как-то и неспокойно, и какое-то нехорошее предчувствие у него было.
Прошло три дня. И пошел Иван Петрович в поликлинику. Отсидел длиннющую очередь и в очереди рассказов о страшных болезнях наслушался, пока к доктору не попал.
Доктор ознакомился с результатами анализа кала Ивана Петровича, посмотрел на него с сочувствием и говорит: «Не хочется мне вас огорчать, дедушка, но приходится – завелась в вашем кишечнике глиста, из всех глист самая зловредная и крупная, аскаридой она называется. И еще неизвестно, одна у вас в кишечнике аскарида или уж семья. Но вы не унывайте, выпишу я вам таблетки эффективные, пропьете их, а через месяц ко мне придете, и направлю я вас на повторный анализ кала».
И улыбается доктор, а Ивану Петровичу уж не до веселья.
Идет Иван Петрович домой и все об аскариде думает, все удивляется: как эта аскарида в его кишечник попасть могла! И вспомнил Иван Петрович – у дочери справочник есть, о всех болезнях в нем говорится, на полке в книжном шкафу он как-то его видел.
Пришел Иван Петрович домой, дождался, когда Клавдия с Катериной в кухню ушли, и взял из книжного шкафа справочник о всех болезнях, заглянул в оглавление справочника и очень удивлен был огромному количеству болезней, которыми человек болеет, даже поначалу и не поверил (сам-то никогда ничем не болел), но потом поверил. И статью о глистах он в справочнике нашел. Большая статья, и подробно в ней о разных паразитах, живущих в человеке, рассказывается. И об аскариде рассказывается.
И вот что Иван Петрович прочитал в справочнике об аскариде: «Аскарида червеобразная паразитирует в тонких кишках человека. Самец от 15 до 25 см, самка от 20 до 40, при толщине 5,5 мм, красноватого цвета. Встречаясь по несколько штук вместе, расстраивает пищеварение и вызывает боли. Иногда из кишечника проникает в разные другие органы и даже в подкожную клетчатку. Развитие может происходить и без промежуточного хозяина – в результате нечистоплотности при переносе яиц в рот...»
Не смог Иван Петрович дочитать статью – стало ему как-то страшно и противно. И поразили Ивана Петровича размеры аскариды. «А что, если у меня, – подумал он, – в животе-то не одна аскарида, а уж целая семья аскарид поселилась?»
И от этой мысли Иван Петрович почувствовал вдруг тошноту и боли в животе, и почувствовал он в животе шевеление какое-то... и отрыгнул.
Месяц принимал Иван Петрович таблетки, прописанные молодым, веселым доктором. Принимал таясь – боялся, как бы жена и дочь чего не заподозрили. Но улучшения в самочувствии своем Иван Петрович не замечал – то ли доктор таблетки какие-то не те прописал, то ли аскарида какая-то уж очень живучая в нем поселилась.
Сердит был Иван Петрович на доктора, сразу он ему не понравился – молодой и улыбается все чему-то, не солидный какой-то!
И решил Иван Петрович в поликлинику не ходить. «Быть может, – думает он, – аскарида-то и сама как-нибудь исчезнет, а то и помрет своей смертью».
Так и живет Иван Петрович с аскаридой в животе, и уж как-то и свыкся с ней. Ест он много, ведь и аскариду кормить надо, и поносит его, и боли у него в животе, а ночью во сне скрипит он зубами, спать Клавдии мешает, и слюна из его рта на подушку вытекает. А после еды Ивана Петровича отрыжка мучает.
Но к молодому веселому доктору Иван Петрович идти не хочет. И кал свой он на повторный анализ сдавать не хочет. Не верит Иван Петрович докторам. И иногда он думает: «Вот если бы к немецкому доктору попасть или, на худой конец, к израильскому, так вмиг бы они с этой зловредной аскаридой разобрались». Но как попасть к таким докторам, Иван Петрович не знает.