История эта, как и многие другие истории, случавшиеся в России, могла бы начинаться словами «Эскадрон наш стоял тогда в Яблоневке». Могла бы, конечно, и не этими, а другими. Например, «жили-были старик со старухой». И начиналась бы, случись лет на тридцать попозже. Но в те времена, о коих веду речь, был я молод и хорош собою. Нафиксатуаренные усы, огненный взгляд и парадный мундир поручика кавалерии – вот мой словесный портрет в тот злополучный день, когда заявился я в гости к некой Варваре Петровне Вырубовой, вдове.
Не помню вторник был или среда, однако же вечерело.
В сгущающихся сумерках мы затеплили свечи для пущего романтизма. Варвара Петровна сидела, скромно потупив очи, я потискивал ее спелые прелести, как говорится – Cependant le terrain commence a devenir de plus en plus humide – не знаю, что это обозначает.
И вот уже расстегнул я часть пуговок на траурных ее одеяниях, вот уже бугрились мои лосины и шептал я ей в ухо свое возбуждающее Эх-хе, эх-хе, уже запрокинула она голову и дышала прерывисто, и влажные ее недра уже желали меня и бесстыдные руки ласкали мой, гм… ну, в общем, ласкали, как вдруг стук в дверь. Муж!
- Помилуйте, Варвара Петровна. Какой муж, вы же вдова.
- Так то оно так, да вот захаживает иногда.
Открываем дверь и точно – муж. Стоит на пороге, покачиваемый сквозняком, и пахнет от него тиной. Рядом девица землистого цвета, красоты неописуемой. Из тех, знаете, «а во лбу звезда горит». Ну, звезда – не звезда, а дырка от пулевого ранения в голове имеется.
Проходят в комнату, садятся за стол. Улыбаются плотоядно.
- А подай-ка нам Варенька, душа моя, грибочков своих знаменитых.
- Не обессудьте, господа, - Варвара Петровна развела руками, - но грибочки вчерась закончились. Нету грибочков-то.
- Вот тебе и раз, – расстроились гости и шумно загоревали. – Не видать нам поганочек, не попробовать бледненьких. Ох, беда – беда, нам этого не пережить.
- Полно убиваться, - урезонила их хозяйка. – Сейчас я все организую. Не скучайте, я мигом.
Села на метлу и вылетела в окно.
- Не перекинуться ли нам в картишки покамест? – предложила девица.
- И действительно, - согласились мы.
Она раздала и … вы меня знаете, господа, головы я никогда не теряю – ни в сражениях, ни в любовных утехах, - но вот вам моя карта:
П - 9, 7
Т - Д, В, 9, 7
Б - 8
Ч - 9, 8, 7
Что мне оставалось делать? Тем более, мой выход. Конечно, я сказал мизер.
Прикуп, две бубны, я просто снес.
Так вот. Захожу я с бубновой восьмерки и … вы представить себе не можете, господа, какая драма разыгралась за столом, какая трагедия. Даже не пробуйте. Лучше я сам вам все расскажу.
Итак, ДРАМА.
Участвуют:
На первой руке – Егор Андреевич Ермолкин, мужчина с бакенбардами (мизерится).
Покойник Вырубов на второй руке, second hand, так сказать.
Ну и девица третья, пусть будет она Ольга Леонардовна Книппер-Чехова.
Действие первое
Зала, освещенная неверным пламенем свечи. На шторах пыль. Огромный стол старинной работы покрыт зеленым сукном. Вокруг - три фигурки, все в некотором напряжении. Егор Андреевич Ермолкин заходит с восьмерки бубей, прочие игроки открывают карты и обнаруживается, что вся бубна на руках у Книппер-Чеховой, чего быть не может, чего не бывает, чорт знает, что такое – все пять бубен у нее. За столом воцаряется гробовая тишина.
Книппер-Чехова (наконец). Ничего, Егор Андреевич, ничего. Не везет в картах, повезет в любви.
Ермолкин (раздраженно). К чорту, любовь.
Книппер-Чехова. Вы это серьезно?
Ермолкин (нервно). Еще как серьезно. (подхватывается на ноги) Я узнал тебя, старуха. Три карты, (умоляюще) назначьте мне эти три верные карты. (достает пистолет и приставляет его ко лбу Книппер-Чеховой, с хладнокровной угрозой) Я заставлю тебя отвечать.
Книппер-Чехова. Ах, успокойтесь, поручик. Вы так экспансивны. Конечно, я назову вам три карты. Но вы должны будете жениться на Варваре Петровне. Обещайте мне.
Ермолкин часто и быстро машет головой, Книппер-Чехова привстает и что-то шепчет Егору в ухо.
В окно влетает Варвара Петровна, в ее руках лукошко. Черные как смоль волосы ее распущены и космами ниспадают на обнаженные плечи, на распирающие декольте груди, такие, знаете, желтенькие, слегка морщинистые дыньки, брови в разлет, румяна, черные очи глядят пронзительно, в ней живо угадываются черты пиковой дамы, какой изображают ее на картах современного дизайна.
Вырубов. Ну что же, а теперь пирком да за свадебку.
Все кушают галлюциногены и начинается оргия, жутковатое буйство потусторонних сил с плясками и бесчинствами. Неприглядное зрелище, однако же весело.
История эта, как и многие другие истории, случавшиеся в России, могла бы заканчиваться словами «и я там был, мед-пиво пил». Могла бы, но она еще не закончилась.
Три раза крикнул петух и Вырубов с Книппер-Чеховой воспарили в пространстве, приняли горизонтальное положение и вылетели в окно вперед ногами
Действие второе
(между первым и вторым действиями проходит два года)
Кухня квартиры Ермолкиных. На стенах навесные шкафчики, у некоторых отсутствуют ручки. На столе штоф водки и нехитрая закуска. За столом сидят Егор Андреевич Ермолкин и Игорь Николаевич Сидоренко, его с детских лет друг.
Егор. Вчера был в «Красной Шапочке» и снова не повезло в любви. О, времена, воскликнул бы Цицерон, о, нравы, - любая пейзанка считает возможным сунуть дулю под нос изысканному кавалеру, если во рту у него комплимент, а не жевательная резинка.
Гарик. Не понимаю я тебя, Егор. Жена – красавица, а ты шляешься по ночным клубам.
Егор. Так то оно так. Да ведь она же ведьма.
Гарик. А-а, слышал я эту историю. Ну хоть в карты-то тебе везет?
Егор. Чорта с два.
Гарик. Неужто обманули, нехристи? Или забыл какие карты тебе назвали?
Егор. Отчего же забыл, прекрасно помню. Тройка, семерка, туз. Да толку-то, они мне теперь без надобности. Понтировать все равно не с кем. (обращается в зал) Никто не играет в штос. Никто. (Егор возвышает голос и речь его начинает звучать с некоторой даже патетикой, с некоторым даже гражданским чувством. Даже кажется не Ермолкин, а целое поколение, разочарованное и утратившие иллюзии, да, потерянное поколение проговаривает эти горькие слова) О, времена! О, нравы!
Из-за кулис слышится детский голос. Папа, не кричи. Ты мешаешь мне делать уроки.
Егор (сникнув). Ну ладно. Будем здоровы.
Гарик. Будем.
Пьют.
Занавес медленно опускается.