Ночь, улица, фонарь, ревнивец, полицейский

Гомер Простофилин
Всё было почти как у известного русского поэта в его знаменитом стихотворении: и ночь была, и улица, и фонарь, не хватало только аптеки, но этот недостаток с лихвой был восполнен более интересным объектом для наблюдения, а если говорить точнее, то субъектом. Данный субъект находился прямо под фонарём и судя по его речи обращённой к своему собеседнику был пьян и крайне раздражён. Поводом для раздражения послужило чувство, которое человека не красит. Это была дикая ревность.

- Ну так вот, - говорил он кому-то - если я ещё раз тебя увижу возле моего дома, то пеняй на себя, руки и ноги пообломаю ведь признайся, ты к моей жене приходил.
- А, молчишь, значит это правда.
- Всегда, как я задерживаюсь после работы, то встречаю тебя. Ходишь ко мне домой и думаешь, что я об этом не догадываюсь. И за что она тебя любит, ведь ты же урод, вон у тебя даже всего один глаз на одну морду, а другого глаза вовсе нет. Правда этот глаз у тебя яркий, но не за это любят женщины мужчин. За богатый внутренний мир они любят нас, а ты пустой как только что распитая на троих бутылка водки, совсем не чета мне. А ещё женщины любят общительных и весёлых мужчин, все эти качества есть у меня и совершенно отсутствуют у тебя, ты даже со мной молчишь и не можешь ничего сказать в своё оправдание. Моя жена шлюха, раз полюбила такого никчёмного урода как ты. Да что я с тобой разговариваю, сейчас я тебе твой единственный глаз выбью и тогда ты дорогу в мой дом уже найти не сможешь, а твой яркий глаз потухнет навеки вечные.
Пьяный хорошенько размахнулся для нанесения крепкого удара, но с трудом удерживаемое равновесие было окончательно потеряно и он растянулся во весь свой рост на асфальте.

- Вот сволочь, ты зачем меня повалил? - донёсся снизу нестройный голос.
- Подбородок мне разбил, падла. - добавил он.

Но его собеседник как стоял не шелохнувшись, так и продолжил стоять не произнеся ни единого слова и не издав даже звука.
- Ну ты хоть что-нибудь скажешь? Ты понимаешь, что ходить к чужим жёнам аморально? Обещай что больше не будешь ходить к моей жене.

Но нарушитель морали продолжал молчать.
И вдруг произошло чудо, монолог наконец-таки превратился в диалог, и пьяный ревнивец услышал голос обращённый к нему:

- Гражданин, по моему вы слишком пьяны и нарушаете общественный порядок, поэтому мне придётся отвести вас в участок.

Затуманенный и удивлённый взгляд снизу с трудом остановился на обладателе этого голоса и сквозь пелену алкогольного тумана начал проявляться силуэт полицейского. Не заметить полицейского даже в пьяном состоянии очень сложно, да и опасно, особенно если у него есть повод к вам обратиться.

- О, господин полицейский. Вы вовремя, только что на меня было совершено нападение, вот этот придурок - он махнул рукой в сторону фонаря - разбил мне подбородок и повалил меня на асфальт.

- Но тут кроме фонаря никого нет. - недоумённо сказал полицейский.
- А, всегда вы так, преступников не видите и не ловите, а в камеры невинных людей сажаете.

Вдруг окно соседнего дома на втором этаже раскрылось и благодаря появившейся там женщине диалог начал превращаться в трилог, хотя такого термина не существует, но он отлично подходит для описания разговора трёх персонажей.

- Господин полицейский - сказала внезапно появившаяся женская фигура - это я вас вызвала. Мне надоел этот пьяница, он мне и моему ребёнку спать не даёт. Это Любкин муж Мишка, они тут недалеко живут, а он допился до белой горячки и разговаривает с фонарём, ревнует её к нему, причём не первый раз уже это проделывает, только раньше я ей звонила и она его забирала, но мне это надоело и я решила в полицию позвонить, может быть вы на него как-то подействуете и прекратите эти постоянные безобразия.

- Да уж, интересную вы мне работку подкинули, - задумчиво произнёс полицейский - тут надо иметь квалификацию психолога, а то и психиатра.
- Ну что, - обратился он к нарушителю ночного спокойствия - пойдём в отделение.
- Нет, господин полицейский, мне домой нужно.
- А вы сможете дойти до дома самостоятельно?
- Смогу, но лучше проводите меня – ответил быстро начавший трезветь бедолага.
- А вы наглец, сначала набедокурили, людей потревожили, а теперь ещё и проводить просите. Хорошо, я вас провожу до дома, только пообещайте мне, что вы больше не будете устраивать представлений подобных сегодняшнему.
- Не могу ничего обещать - сказал пьяный ревнивец - ревность чувство непредсказуемое, неизвестно когда она снова проявится.
- А что же вы так ревнуете, красивая у вас жена? - спросил полицейский.
- Очень, моя Любка самая красивая, люблю я её безумно, жалко только что она шалава.
- Хороша любовь, - заметил полицейский - раз вы её шалавой называете. Когда женщину любят, то ей доверяют, а вы её оскорбляете и ни во что не ставите, разве это любовь?
- Вы правы, но я ничего с собой поделать не могу, как напьюсь становлюсь словно чумным. Я и трезвый ревную её ко всем, а когда пьяный, то в меня как-будто чёрт вселяется.
- Да, конкурент у вас, надо заметить, достойный, фонарный столб очень красив и солиден.
- Не язвите, господин полицейский, мне и так от себя тошно, вот начинаю уже немного трезветь и понимаю какой я дурак.
- Поймите, самое главное это доверие, наверняка ваша жена прекрасная женщина и подозревать её в чём-то безосновательно. Ну а если вы в самом деле считаете её шалавой и такой скверной и ужасной женщиной не заслуживающей доверия, то бросьте её, зачем вам нужна такая. Всё просто. Но мне кажется, что всё хорошо и вам остаётся только перестать подозревать её во всех возможных грехах.
Как не странно, полицейский оказался прекрасным психологом и хорошим человеком, никто, конечно же, не поверит в существование таких полицейских, но ведь это рассказ и его содержание почти сплошная выдумка, а значит, здесь он имеет право появиться и его существование не должно ни у кого вызывать удивления.

- Ах, как вы правы, господин полицейский, так умно и красиво вы говорите, надо бы ваши слова запомнить и завтра на трезвую голову хорошенько обдумать, значит, если я Любку люблю, то я должен ей доверять, а если она шалава и дрянь, то за что же я её люблю? Но нет, нет, она не шалава, как я мог о ней такое думать, я её люблю и я ей доверяю. Спасибо вам, господин полицейский, вы мне очень помогли, а вот, кстати, и мой подъезд. Я пойду домой, ещё раз спасибо вам и до свидания.
- До свидания - ответил полицейский и пошёл дальше помогать людям и выручать их из всяких бед.