Иваныч! Просыпайся! Нас ждут великие дела!

Евгений Никитин 55
Продолжение рассказа «Буквальден, я тебя вижу»

       Пришла зима, и задули пронизывающие степные ветра, несущие душевную смуту и телесное нездоровье. Марина с трудом устроилась в детский сад музыкальным работником, я подрабатывал старшим, куда пошлют на Байконуре, куда ездил на купленной, уставшей «Коровве», которую звал - То ёто?
 Странно, но начальство начисто забыло о моем скромном подвиге по спасению человечества. На то оно и начальство, чтобы быть говнивым и иметь выборочную болезнь Альцгеймера. Я почему, то был уверен, что в скором времени возникнет ситуация, когда оно снова обделавшись от страха со смердящими штанами на полусогнутых будет взывать исполнить мой гражданский долг.
Особенно меня возмутила история о закрытии счета на десять лимонов европейских денег. Хорошо, хоть не сказал жене о карточке, тихонько в Павлодаре сунул ее в банкомат на предмет получения скоромного кэшевого транша и получил облом ручки гаечного ключа – основного рабочего органа. Как говорится: никто не забыт, ничто не забыто, или Бог дал, Бог взял. Дас-с.
Сберовских бабуль оставалось чуть больше половины, пришлось поуменьшить аппетитное зубоскальство. Конечно, по сравнению со старорежимным проживанием в доме фатера с венскими стульями, бегемотным буфетом, линялыми шпалерами, живописующими виды Рейна и эльзасский пейзаж с застенчивой умытой пастушкой, тучным стадом, буколической мельницей в ореоле сиротского корнеплодного запаха, наш быт с батареями, горячей водой, макуховой полированной мебелью казался образцом прорывного ренессанса.
Шутки шутками, но мне ощутимо стало не хватать моего задушевного Михаила Ивановича. После непродолжительных раздумий, я дотумкал, что миф о медвежьей спячке применимо к управляющему модулю самого опасного разрушителя во вселенной явно несостоятелен. Просто у Иваныча сели батарейки. А если принять во внимание, что топливом для него были нескромные дозы радиации, то вывод напрашивался один: надо было для пробы облучить его продуктами распада каких-нибудь изотопов радия, плутония и прочего желтого пека.
- А где это взять? Штурмовать ближайшую АЭС? Похитить ядерную боеголовку какого-нибудь «Тополя»? Но это с моими среднестатическими силами совершенно невозможно было сделать.
Начал я с обычного рентгеновского кабинета. Там сидела непередаваемая мымра, с которой сговориться было равносильно заключению пакта о перемирии Индии и Пакистана. Пришлось закосить под больного и выпить стакан бария. Во время облучения, я подсунул мишку в пупочную зону. Потом мымру отпаивали кордиамином. Рентген закрыли на ремонт.
После получения позорно маленькой дозы Иваныч затеплил свои светодиоды, но этого было явно мало.
Следующий поход был к лучевику онкологического диспансера. За ящик водяры он после рабочего дня облучал моего дружбана в течение часа. Иваныч заметно поправился. На следующий день за конфедициальность алчный радиолог потребовал еще ящик. Если честно, мне не очень понравились эти бессовесные поборы. Конечно, за здоровье Иваныча я бы дал и больше, но дебетовая карточка не резиновая. Помог случай.
На космодроме, где можно было достать решительно все, я завел разговор с одним кладовщиком, которого все звали Митрофанычем о небольшом куске чего-нибудь радиоактивного. Тот немедленно отреагировал, что так и быть, за пару ноль седьмых водкаря уступит в свинцовой упаковке кусман цезия. Я был вне себя от восторга, а Иваныч будто, даже прослезился. Он сказал просто и емко – Буквальден, ты самый офигенный друг и брателла.
Теперь мы с ним каждое утро ходили в гараж, где он открывал бюгелек и потреблял свою дневную дозу. При его рационе ему этого должно было хватить лет на двести. Теперь я был спокоен за своего друга. Мы с ним были неразлучны. Я придумал ему убежище из двух небольших эмалированных мисок, защелкивающихся бельевыми прищепками, в котором он постоянно пребывал. Как оказалось впоследствии совершенно не напрасно.
Как-то мы с Мариной поехали в Павлодар к ее родителям, где она планировала остаться на недельку. По всей вероятности, у нас что-то намечалось с потомством. Об этом мне первым рассказал Иваныч.
Мы с ним на следущий день вернулись в свой городок. Каково же было удивление, когда я обнаружил следы варварского обыска в нашей квартирке. Буквально все было перевернуто вверх дном. Понадобился целый день, чтобы вернуть обстановке  божеский вид.
После небольшого раздумья мой товарищ сообщил, что искали именно его. Искали люди по заданию его бывших инопланетных подельничков, причем двух обыскивающих нетрудно вычислить. Вечером этого же дня мы вышли на охоту. Я хотел вооружиться травматиком и молотком, но Иваныч сказал, что ничего не надо с собой брать. Одного он обнаружил сразу. Тот обитал на первом этаже ветхого барака на окраине города. Дверь открылась от легкого пинка.
 На кровати, крытой какой-то ветошью лежал в позе престарелого эмбриона небритый чел. От него сильно пахло кислятиной и портвешом.
Иваныч несильно полоснул его электрическим разрядом. Чел присел на кроватке и словоохотливо поведал нам, что второго дня было ему видение, предписывающее на следущее утро с другом по распитию горячительных напитков посетить одну гостеприимную квартиру и найти там всенепременно игрушку для младшего возраста в виде плюшевого мишки, за что им было обещано обретение вечного кайфа. Поскольку игрушка не была найдена, пришлось довольствоваться с трудом, добытым винным тушителем вечной жажды.
Поняв, что его не будут бить, он привычно заканючил на бутылку за проявленную сознательность. Пришлось добавить стали в голосе и спросить насчет подробного описания заказчиков.
- Ниче он не скажет – подвел итог Иваныч – просто, потому, что не знает. А за разгром в нашей квартире я его еще раз дерну током и погружу в спячку на неделю, все равно ничего важного за этот срок в его жизни не произойдет.
На том и порешили. Одно выяснили, что предосторожности были явно нелишними. Михаил Иваных попросил, чтобы я купил абсента, дрызганул его под хорошую закусь, расслабился, а он в это время мне прочитает небольшую лекцию. Так и сделали, благо, что никто не мешал.
Я погрузился в слегка рваную нирвану. После первых телепатических проб пера, рваность исчезла, и передо мной раскинулось поле, застеленное домотканой льняной материей цвета томленых сливок. В мозгах раздался, исполненный печной теплоты голос моего названного братика. Начал он издалека.
- В разреженности Вууукриана, поблизости от вашего Регула, близость, конечно явно надуманная и составляет два на десять в седьмой степени световых лет, расположена система планетарных близнецов. На ней проживала раса совершенно необычных существ, каждый из которых обладал уникальнейшими знаниями единичными в своем роде. В коллективной конгломерации они добивались беспримерных рывков просветленного сознания. Каждый же по отдельности совершенно ничего не значил. И еще интересно, что с убийством, например, мастера по фигурному забиванию гвоздей, его умение переходило к его убийце. При этом среднестатическая продолжительность жизни Вууукриан составляла всего-то несколько миллиардиков лет по земному исчислению. Как вы понимаете на близнецах началась повальная резня. Всем хотелось получить универсальные навыки. Побеждали самые наглые и кровожадные. А надо сказать, что эволюция распорядилась так, что тех же самых забивальщиков гвоздей, или поворачивательщиков времени вспять на перенаселенных планетах насчитывалось несколько сотен.
 - Через пару тысячи лет на планетарной системе проживало всего полтысячи обитателей, образовавших, как они говорили «династию Вууукриана», обладающую беспрецедентными знаниями о пространстве, времени, космических передвижениях, невиданных технологиях и галактических ценностях. Но все эти знания были приобретены неправедными путями, поэтому династия скатилась к обычной космической деспотии: крала энерго-информационные структуры и особый род психической энергии, вырабатываемой живыми существами. На этом просто необходимо остановиться подробнее.
- Каждое существо во вселенной при определенных переживаниях, это даже касается разумных камней из подсистемы Хинджи, вырабатывает тонкоструктурированную энергию, скапливающуюся в специальных орбитальных завирнах, которую впоследствии собирает каста улиточников. Из нее готовят массу производных различной фракции и возгонки.
- Говорят, что даже демиурги, экзархи, определители и прочее великосветское космическое чиновничество  не гнушаются вкусить энергетический экстракт. Естественно, темные миры, галактические варвары и свободные космические бродяги почитают «массу» в качестве основной вселенской ценности. Ей торгуют, ее выигрывают, из-за нее безжалостно убивают.
- Самое обильное количество «вкусной» энергии производят Монконы из огромного кластера Руфанго, находящегося ровно посередине Великой Дороги, по вашему, Млечного Пути. Сто семьдесят четвертыми, как ни странно являетесь Вы - представители человечества. И самое интересное, что никто из доноров не знает, что его беззастенчиво доят. Эта тайна за семью печатями.
- Иваныч, а ведь это я уже про это где-то читал!
- Не может быть!
- А вот и может! Я даже вспомнил. Об этом повествуется в фантастическом романе «ЖДИ», написанном неким Евгением Никитиным!
- Да-а, значит и у людей бывают прорывные идеи, недаром роман фантастический. Может быть, потом с ним как-нибудь познакомимся.
- Я с удовольствием.
- И я тоже. Ладно, я тебе еще не дорассказал кое-что.
- Итак, династия Вууукриан апробировала на земле новое оружие, хотя ничего нового в нем не было. Обычный бородавочник после инициации радиационным облучением супрациальной железы крутит торнадо и поглощает любой вид энергии, превращая его в разреженную массу. Конечно без сегментарной периферии и командного модуля, назначение коего я должен был выполнить, эта гора безобразных мускулов с течением времени начинает поедать саму себя. Здесь они просчитались. Но все равно, кое-чего достигли. А именно, запугали ваше ведомственное начальство.
- Клянусь дейтериевой градирней, что они еще вернутся. Хотя бы потому, что под лужей, в которой мокли торнадные винтики, на глубине пятисот метров находится месторождение радиактивных руд и прочей смертельно опасной для человека, но особенно лакомой дряни в виде ртути, сурьмы, теллура и таллия.
- Не пройдет и одной луны, как тебя обдрисневшее байконурское начальство будет нижайше просить принять посильное участие в, якобы, взаимовыгодном сотрудничестве. Только ты не продешеви, ибо Вууукриане в качестве переводчика, или, правильнее, ведущего менеджера, представляющего все человечество, затребуют именно тебя. Кстати, они еще надеются, что я нахожусь у тебя, а во мне они очень и очень нуждаются. Поэтому я буду вылезать из своего убежища, гениально придуманного тобой, и полностью экранирующего мои эманации лишь в случае крайней нужды.
- А как ты думаешь, Иваныч, что сейчас хотят эти долгожительные выродки?
- Думаю, затевают опять какую-нибудь пакость. Они не сильно заинтересованы в полном уничтожении человечества. Во-первых, династия лишается питательного гавваха, во-вторых, земляне входят в краснокнижный реестр о сохранности поголовья биологически полезной культуры, а уничтожив популяцию, они сразу становятся вне закона вселенской конфедерации, и легаты экзархов, несмотря на продвинутость Вууукриан порвут их, как сердитый дядька «Пионерскую правду».
- Красиво сказал.
- Стараюсь. И еще, им, как шелудивой собаке, которой досаждают паразиты, очень хочется противоблошинный ошейник, роль которого очень хорошо выполняет жесткое радиоизлучение и набор ядовитых соединений. А как любят эту ерунду Монконы, Сварикты, Курлоти и прочие иноземные ребята!
- Скорей всего, они хотят собрать их всех вместе. Может, это будет симпозиум, санаторий с платными оздоровительными процедурами, или…
- Идея!!! Вууукриане очень прагматичны, зачем им только часть, когда можно заграбастать весь пирог. Моционы – это одно, другое – азарт, до которого очень охочи впечатлительные Монконы, Сварикты, Гжиуги. Скорей всего, они хотят открыть здесь галактическое казино, которое будет обогащяться за счет общепризнанной валюты и ценностей, заодно, с них, как с тли будет собираться неучтенная тонкодисперсная энергия. Вроде все довольны, а Вууукриане еще и получают страшные барыши. Пока все раскнокается на уровне иерархии законников и правоведов, династия соберет невиданные сокровища и жутко обогатится. А богатство – это власть и безграничное влияние.
- Вот это ты обрисовал этюд в пастельных тонах! Одно ясно, что космическая экспансия близнецовых уродов лично мне категорически не нравится. Она даже хуже, чем происки жидкостульного начальства. Что поделаешь – это вроде свои, хоть и дерьмовые, а те насквозь чужие и непредсказуемые. У меня ответная идея, как сорвать индивидуальный куш, а потом лишить кормушки прилипучих космических предпринимателей…
После моего конфиденциального шепота, Иваныч произнес – ну-у, Бриан голова, Евгений Савойский – победоносец, Эмиль Кио – престидижитатор, а Николаю Васильичу Буквальдену я бы палец в рот не сунул, оттяпает руку по ключицу.

Как в воду глядел, любезный сердцу Михайла Иваныч, снова на Байконур приземлился неопознанный летающий объект черного цвета и угловатой формы, только на этот раз он был просто ужасающих размеров, где-то полтора километра в поперечнике. Мне показалось, что это был великий блеф, ибо из него через пьявочный шлюз вышло всего единственное существо.
 При ближайшем рассмотрении оно оказалось очень неказистым, похожим на степного китайского палочника с единственным утолщением умозрительного таза, который был обезображен многочисленными шрамами и незаживающими сочащими язвами. По-видимому – это были следы бесконечных омерзительных убийств, когда подкарауленная жертва на последнем издыхании наносила ответные, увы, бессильные удары. Наверно, все это считалось почетными боевыми отметинами, как лавры безоговорочного победителя.
Вело оно себя подобающим образом, разговаривало на предельно повышенных тонах, нарисовало в воздухе гигантскую голограмму с моим портретом, окуталось какими-то гнойными испарениями и замерло дымным истуканом. Начальство охватила привычная диарея. Человек с полковничьими погонами воспоследовал ко мне на адрес. Опять начались книксены, уверения в вечной дружбе и нижайшие просьбы о прибытии на объект повышенной секретности.
 Перед охваченным перманентной дезинтерией генералитетом, я позволил высказаться со всем возможным неприятием к их системе командования и формирования общечеловеческих ценностей. Бедное стадо затраханных высокопоставленных лбов только согласно кивало и жевало металлические скрепки моих упреков. А когда с бетонной площади послышался недовольный рык инопланетного ублюдка, то моментально расконсервировалась швейцарская карта и на нее были перечислены еще сорок лямчиков еврушек. Скажу честно, делал я это не из-за алчности, а сугубо из-за проуча спесивой служивой прослойки.
Когда паритет был достигнут, я самолично вышел на бетонную пустошь, продуваемую всеми мыслимыми ветрами. При виде меня вурдалак рассеял свою ядовитую вуаль и согнулся в немыслимом поклоне. Сотни камер были направлены в нашу сторону. При виде расшаркивающегося нелюдя, какой-то генерал из генштаба восхищенно зацокал языком.
- Чем взял пришелюг этот засмогтанный парняга?
- Уникально проведененной предыдущей работой – не удержался от откровенности его престарелый коллега.
А тем временем я взял ситуацию в свои руки и на ткешали – самом ходовом наречии Большой Дороги попросил извиниться за невольную задержку, пообещав провести прием на высоком уровне с исконным русским хлебосольством. Далее пошел великосветский треп насчет плохой погоды, америкосах, сующих везде свой нос. Одним словом, высокие стороны остались довольны первым впечатлением от знакомства.
Затем мы прошли в подземный бункер с великолепным накрытым столом. Вууукрианин отрекомендовался династерием первой руки и попросил по-приятелски называть его Вуууком VII. Среди землян он никого не хотел знать кроме любезного Николая Васильевича Буквальдена. Генералы пыхтели от негодования, но обиду вынуждены были проглотить соплевым харчком. Думаю, каждому из них это было не в новинку.
Внезапно визитер снова подернулся зыбкой туманной кисеей, из которой стали выпрыгивать его симпатичные собратья только поменьше росточком и без благородных шрамов. Выяснилась, что это обслуживающая челядь из многочисленных секретарей, пробовательщиков пищи и напитков, постельничих, камердинеров и расковыривателей боевых язв и царапин.
Началось застолье, до которого Вууук седьмой, оказывается, был очень охочь. Особенно ему нравился коктейль из водки «Белуга» и ракетного топлива. Из пищи отдавал явное предпочтение каспийской сельди и просроченному завтраку туриста с перловой крупой. В конце трапезы он краткосрочно протрезвел и завел деловой разговор насчет сверхвыгодного предложения для землян.
Ему стало известно, что федеральное и региональное правительства всеръез озабочены устройством локальных игровых зон, наподобие американского Лас Вегаса и Рино. Но в настоящее время вопрос явно пробуксовывает, из-за нежелания вкладчиков финансировать гигантские денежные вложения в сомнительное по своей прибыльности предприятие. Поэтому в столице и крупных городах по прежнему процветает теневой игровой бизнес, не приносящий никаких выгод правительству.
Его предложение звучит следующим образом. Вууукриане получают в долгосрочную аренду на сорок девять лет с последующей пролонгацией договора, пустующие бросовые солончаковые земли в районе мертвого озера мерою в 120 (сто двадцать) квадратных километров для строительства и размещения полностью за их счет суперсовременных объектов игрового бизнеса с гарантированным привлечением игротуристов со всего Млечного Пути. Причем, земляне будут пользоваться особым статусом.
Взамен правительство вначале сразу получает одновременный транш, исчисляемый пятистами триллионами единиц в любой ходовой планетарной валюте, а затем через год ему выплачивают 10% (десять процентов) ежемесячной выручки галактического казино. Естественно вся финансовая деятельность будет носить совершенную прозрачность и будет подвержена ежедневному аудиту.
Я сразу подумал, что мой Иваныч самый прозорливый из всех медведей, включая самых партийных. Мысленно я порадовался, что его гениальное предвидение дало нам готовое поле для продуманных накануне действий.
- Ай, да Иваныч, ай да молодец, медвежий сын!          
К тому времени прибыл на «Сушке» доверенный представитель всесильного президента. Он бесконечно сносился по видеотелефону со столицей и протер в репе видимую лысину, боясь продешевить. Наконец, когда щедрый инвестор накинул десять процентов, мерзлый панцырь лопнул и пошел веселый ледоход, сметающий на своем пути все противоборствующие доводы и сомнения.
Договор был подписан и скреплен печатью господина Ртра – потомственного нотариуса цивилизации Гвазильегов из системы Плеяд. Высокие стороны, включая меня, стоя выпили каждый свой напиток. Церемонию запечатлел местный фотограф, имеющий самый высокий допуск – шаркун и лизоблюд, который не преминул вырезать меня из коллективного фото. На что весьма своеобразно высказался Вуук седьмой.
Он воззвал к справедливости. Во-первых, необходимо восстановить в прежнем виде злополучную фотографию. Во-вторых, нерадивого корреспондента следует наградить сотней ударов по пяткам и уволить без выходного пособия по порочащей статье, либо заключенный договор будет расторгнут в одностороннем порядке. Мало того, он потребовал, чтобы высокопоставленный представитель президента за допущенную вольность простоял передо мной на коленях пять минут. И чтобы он его больше не видел рядом с собой в радиусе ста километров.
Все дела он будет вести только с господином Буквальденом, которого бесконечно уважает за его безукоризненное владение своим ремеслом, включая объемные познания в космической лингвистике. Все же остальные функционеры, с которыми он встретился, да простит его широкая общественность стадо выскочек, воинствующих дилетантов, думающих  только о кратковременной выгоде, да и то, только в своей узконаправленной меркантильности.
Еще он выразился, что если господина Буквальдена будут хоть немного притеснять и гнобить, а у него есть обширные каналы добычи информации такого рода, Земля потеряет самого выгодного инвестора за всю историю.
Да, в дипломатической порядочности и справедливости им не откажешь. Сначала я был в полном восторге от царственной отповеди, но потом обоснованно повесил нос. Дело в том, что если Вууукриане начнуть залезать под кожу всего человечества, меня обвинят в основных смертных грехах, включая преступный марионеточный сговор с рядящейся в праведные одежды галактической деспотией. Ну, а если я проведу задуманное с Иванычем мероприятие, я полностью восстановлю попранную справедливость. На этом я немного успокоился.
Через неделю Земляне передали Вууукрианам договор и кадастровый план испрашиваемого земельного участка, и закипела невиданная по своим масштабам стройка за всю историю человеческой цивилизации.
Сонмы уникальных механизмов величиной со среднюю собаку наподобие фрез вгрызались в землю. Вырезались сразу кубы размерами 20*20*20 метров. Они каким-то образом спаивались до каменистой твердости, затем путем антигравитирования полностью лишались веса, поднимались кверху и переносились на значительное расстояние в угол территории, где укладывались рядами. Постепенно стало понятно, что строилась гигантская пирамида. Выяснилось, что она должна была достичь проектной высоты в шестьсот метров. Рядом с ней закладывались еще два близнеца. Работы велись круглые сутки. Внутри них прорубались какие-то технологичные ходы. Одновременно с этим углублялся котлован. Как объяснили строители, пирамиды были гигантскими энергетическими створами, привлекающими космических посланцев. Рекламная компания уже проведена, все заинтересованные лица с нетерпением ждут пуска объектов.
Между делом значительнейший кусок территории спецтехника прогрела до температуры образования плазмы и превратила в плац с идеальной горизонтальной поверхностью, способной принимать звездопланы и звездолеты любой архитектуры и грузоподъемности.
Стали возводиться структуры, напоминающие стеклянистые сосульки, торчащие своими остриями кверху, долженствующие быть многочисленными отелями на семьсот пятьдесят тысяч проживающих. Это уже был крик, ор, потеря сознания. Номера были приспособлены сразу к девятнадцати тысячам цивилизованных подвидов, обитающих в Великом пространственном клубке, обретающемся в центре Большой Дороги. После монтажа стеклянистых конструкций с центральным металлическим початком их накрыли прозрачным пузырем, отсвечивающим всеми цветами радуги, причем, острия шпилей живописно прокалывали сфероид, устремляясь в высокое небо. 
Все игровые территории размещались сугубо под землей, занимая сто двадцать уровней. В самом низу располагалась бальнеологическая зона с ртутным озером в пять тысяч квадратных метров. Еще ниже были обустроены залы повышенной радиации, пещеры, облицованные сурьмой, теллуром, таллием с гейзерами радоново-цезиевых растворов.
Одним словом, курорт самого высшего класса.
Проверяющая комиссия со счетчиками гейзера дошла только до минус первого уровня. Ей, впрочем, объяснили, что со временем все игровые уровни освободят от радиационного фона.
Прошло еще два месяца, и строительный ажиотаж достиг апогея. Было намечено пустить готовое суперсооружение ко дню рождения уважаемого господина Буквальдена, которое, как стало известно, всегда было пятнадцатого апреля.
Человечество преисполнилось ко мне совершенно непонятным чувством. Одни бесконечно завидовали мне, другие недоумевали, за что я получил такие высочайшие привилегии. Я, наконец, понял, что здесь была проведена супертонкая игра. С одной стороны, меня привечали и давали просто заоблачные преференции, с другой, ссорили с человечеством, выставляя примитивным конформистом.
Что поделать, все это приходилось пока игнорировать. Мой ненаглядный Иваныч неустанно приговаривал – терпеть, и никаких гвоздей, свинти гордыню и стремленья болтами с гайками на десять и не забудь две шайбы.
Прав на все сто двадцать любезный дружбанок.
Заведение получило название «Зваствлинг сити». Так на ткешали называлось слово азарт.
Наконец наступило пятнадцатое апреля. Мир еще не видел таких премьер. В воздух забили миллионноваттные прожектора, в стратосфере бушевали разноцветные сияния, тысячи подсвеченных фонтанов вздымали на трехметровую высоту живописные струи розового шампанского. И вот началась настоящая вакханалия. На сооруженный космодром, по сравнению с которым Байконур выглядел площадкой для домашнего крокета вкупе с детскими качелями и барбекюшной жаровней стали приземляться галактические монстры.
 Одни выглядели гафниево отсвечивающими щеголями, другие напоминали кротов, вылезших из красного суглинка, третьи безостановочно меняли свои ускользающие очертания. Но всех их объединяла одна характерная особенность – они были отмечены космосом. Чувствовалось, что их обшивка была неоднократно согрета толерантными десятками тысяч градусов угасающего красного карлика, ласково охлаждена абсолютным нулем вакуумной стужи, слегка оцарапана кометными хвостами и болидным дождем, обласкана звездным ветром и отшлифована резонирующими коммуникационными пространственными струнами.
Ничего подобного земля еще не видела. Наверно, все человечество припало к экранам своих телевизоров. Толпы существ самого фантастического обличья устремись к многочисленным входным порталам. Среди них были и знаковые фигуры поликонтинентального бомонда: актеры, футболисты, певцы, музыканты, политические деятели, прожигатели жизни, плэйбои, богатые тетки с собачками, богемный люд,  пронырливые игроманы всех мастей и национальностей, гангстеры, шулеры, подонки и прочая околоплодная живность.
Действительно, радиационный фон отсутствовал на всех игровых уровнях. Самые нижние бальнеологические этажи были отгорожены тяжелыми свинцовыми диафрагмами.
Меня заставили надеть смокинг, бабочку и под ручку с разряженной в пух и прах Мариной с трогательным намечающимся животиком постоять на подиуме в центральном зале.
Затем я произнес небольшую, но проникновенную речь о самом грандиозном проекте за всю историю человечества, за дружбу, суверенитет, взаимовыгодное сотрудничество с одной из самых продвинутых космических цивилизаций Вууукриан.
Под рукоплескания в свете софитов появился сам Вууук VII. При нем находилось два бородавочника, с которыми он впоследствии никогда не расставался, видимо, не исключая возможности диверсии и нападения. Он озвучил через переходник, вживленный в его плечевой сустав пламенную речь, которую я перевел на русский и три основных общепринятых языка. В ней содержалась та же галиматья насчет прогресса, процветания и счастья с большими голубыми глазами.
Марина ежесекундно теряла сознание, по-птичьи цепляясь за мое запястье. Ей, музыкальному работнику, пропевающему с детьми, пахнущими цыплятами в закупоренном помещении песенки про петушка с масляной головушкой явно не хватало ионизированного, в меру охлажденного воздуха, благоухающего саванным цветущим разнотравьем Кордильерских низовий.
Внезапно фонтаны с шампанским забили дискретными струями, словно нарезая потоки на разовые порции. Каждая нарезка приобретала сферическую форму и равномерно заполняла воздушное пространство. Через минуту гроздья шариков, вмещающих один глоток, устремились вниз к алчущей толпе. С некоторыми гостями шарики играли, летая по замысловатым орбитам, а потом все равно впархивали в ждущий рот.
Все пришедшие были в неописуемом восторге. Повсюду были накрыты столы с икрой, устрицами, лангустами, диковинными фруктами. А для инопланетных гостей стояли блюда с чем-то шевелящимся, отсвечивающим фиолетовыми сполохами, лишайниками и проволочными стержнями.
Одним словом, все было подано по высшему разряду. Между гостями шныряли проворные палочники, что-то подавали, что-то убирали. Книги бы не хватило, чтобы описать всех собравшихся. Да и зачем это надо? Все это было впоследствии опубликовано в специальном пятисотстраничном салонном вестнике на русском и английском языках.
И закипел его величество АЗАРТ! Теперь игровые залы были наполнены круглые сутки с пятнадцатиминутным перерывом на уборку, санацию и дезактивацию. Космодром был заполнен всегда под завязку. Были налажены бесперебойные чартерные перевозки из всех столиц мира. Рейсы осуществлялись диковинными футуристическими летательными аппаратами с чудовищной наполняемостью в несколько тысяч пассажиров, причем самый длинный перелет длился всего десять минут.
Отель, бутики самых модных брендов, бары, рестораны, кино, концертные залы, оперные театры, спортивные сооружения, шикарные кварталы красных фонарей, транс, гей, лесбо клубы широко распахнули свои двери. Были даже гигантские бордели для инопланетян. Словом, жизнь кипела во всех свох направлениях.
Не обошлось, конечно, без участия организационной преступности. Были попытки мелкого хулиганья качать права, воровать, мухлевать. Были суперделовые наезды коронованных мафиозных боссов и просто попытки примитивного грабежа. Все они пресекались, как говорится, на корню, быстро и по-деловому. Преступившим закон воздавалось совокупно от  степени и тяжести содеянного. Мухлевщиков, воришек толпа пронырливых палочников просто выгоняла из казино без права возврата. Грабителей, применивших огнестрельное оружие, налетевшее торнадо завернуло в тряпки для протирки пыли и унесло в другую реальность. Мафиозному папе с толпой подельников в одну минуту прочистили мозги и отправили в сайентологическую церковь.
Последующие инциденты криминального характера в дальнейшем просто не возникали, поскольку гасились еще в зародыше. Стоило кому-нибудь попасть в «Зваствлинг сити» и начать обсуждать со своей кодлой планы по примитивному локальному ограблению, то участники банды мгновенно тупели, на них нападал рассеянный склероз и они впоследствии решительно не могли вспомнить не только о своих планах, но и собственные имена и цены на туалетную бумагу.
Вууук седьмой положил мне ежемесячный стартовый оклад жалованья в десять миллионов евро. Думаю, он примитивно хотел меня купить. Нас с Мариной заселили в металлический початок на предпоследнем этаже. Последний занимал вууукрианин. Из окон двадцатикомнатной квартиры открывался потрясающе футуристический пейзаж игольчатых каскадов гигантского отеля и многокилометровое поле, уставленное звездолетами самой причудливой формы.
Первой же ночью под одеялом я разгерметизировал Иваныча, который в целях скрытности, уменьшил себя до размеров жужелицы и теперь помещался в старинной эмалевой табакерке давно умершего дедушки Трайха. Как он говорил – пришлось ужаться, выдохнуть воздух и перепаять микросхемы.
Он полюбил сидеть у меня за ухом, чтобы нашептывать свои инструкции. Первым делом он указал с десяток аудио и видео маячков, рассованных по разным углам квартиры. Но это не помешало нашему общению. Мы насобачились обмениваться информацией по телепатическому каналу.
Однажды мой друган настроил мне зрение на особый лад, тогда я смог все увидеть в определенном закрытом энергетическом диапазоне. Я сразу увидел на ограждающем пузыре массу копошащихся существ и несколько механизмов, напоминающих скребок с эластичной емкостью сзади. Иваных пояснил, что это и есть завирна, а существа – улиточники. Все они собирают сырец гавваха, массы, схеча, мужоллы – так по-разному называется тонкодисперсная энергия. Над стодвадцатиуровневой игровой зоной в последнем перекрытии оборудована ячеистая конструкция с автоматическими завирнами. Сгущенный сырец по мнемозимическому лучу направляется в искусственную полость в отслоенном бране, которую даже аналитикам и регистратором экзархов ни с первого, ни со второго взгляда не найти. Часть геля препровождается в подземные лаборатории, где улиточники готовят продукцию различной возгонки.
Здесь же в недрах бальнеологической зоны, куда не может ступить нога человека, выработанный схеч тулится за баснословные деньги тем же Монконам, Свариктам, Курлоти и Гжиугам. Схема просто гениальная. Единственные посвященные в этот вселенский секрет, кроме Вууукриан - Улиточники. Но они, особо охраняемые галактическими законами, уникальные представители во вселенной, кто занимается сбором энергии и это их единственное ремесло, поэтому они совершенно не заинтересованы в просачивании информации. Кроме того – они крайне замкнутые существа, помешанные исключительно на энерго-информационных производных. Их они сегрегируют, ими же они и питаются в достаточно больших количествах. Но никто из сильнейших мира сего не вправе даже упрекнуть обжор, ибо только они взаимодействуют с «массой».
Им даже позволяется выходить на «тропу индивидуального предпринимательства», когда они в наспех изготовленной мимикрии внедряются в места большого скопления потенциально-обогащенных доноров с бушующими эмоциями.
Я снова вспомнил роман «ЖДИ». Его предвидения назвать негениальными просто не поворачивался язык.
Таким образом, незаметно прошел год. Человечество уже не щетинило иголки сомнений и недоброжелательства. «Звасвлинг сити» еще более разросся. Вууук VII потихоньку стал вытеснять меня с публичной арены, беззастенчиво понизил оклад, но с предпослелнего этажа не отселил. Иваныч поразмыслил и сказал, что это не к добру.
Пронырливый инопланетянин, везде отстегивая немыслимые деньги, пролез в правительства ведущих стран всезнающим советником. Затем организовал фонд и лигу галактических наций, распространяя сферы своего влияния во все отрасли: политику, религию, бизнес, средства массовой коммуникации и даже культуру. Уже не оставалось ни единой области общественной деятельности, где бы он не занимал главенствующего положения. Его чудовищная поливариативность позволяла ему одновременно пребывать сразу на нескольких десятках планетарных мероприятий. Он стал немыслимо тщеславным и самоуверенным, оставляя бородавочников на вершине своей металлизированной башни.
Со мной он даже не здоровался, справедливо полагая, что я отработанный материал. Я самостоятельно съехал с казенной квартиры. Марину я увез с годовалым Мишенькой в Павлодар к ее родителям на неопределенное время. Сам же заселился в старую трешку на улице хлопкороба Азгандына Хусманбекова. Вууук, даже не заметил отсутствия эмиссара человечества и его супруги. Такова, видимо, моя планида, всегда быть отвергнутым спесивым начальством. Но у меня, наконец-то были полностью развязаны руки. Мы с Михайлом Иванычем стали претворять свой план в действие.
Для начала, мой всесильный друг сделал мне полевую оболочку, полностью ограждающую от губительного воздействия радиации. Я еще числился в штате казино и меня беспрепятственно пускали во все уголки гигантского комплекса. Мы со спрятанным в табакерке Иванычем в определенное время посетили бальнеологический центр с ртутным озером. Там как раз оттягивалось дикое количество инопланетян. Я Вам доложу, что это нечто, завораживающее своей  ужасностью самого равнодушного соглядатая. Как-нибудь, отдельно я расскажу об этом.
Увидев меня, Монконе, а их было как раз больше всех, стали выжимать многочисленные наросты в верхней части туловища в большие кожистые чаши, чтобы немедленно выпить их содержимое. Это, без всяких сомнений означало великое удивление.
Я сразу взял ситуацию в свои руки, тем более, Иваныч, добротно поселившийся у меня за ухом нашептывал мне определенные инструкции.
На хорошем ткешали я начал свой проникновенный монолог.
- Любезные друзья! Вы меня, конечно же, все знаете! Или нет?
В ответ многочисленные губчатые членики на колунообразных псевдолицах ободряюще зашевелились.
- Прекрасно! К Вам хочет обратиться мой друг, Михаил Иванович! К сожалению, не знаю, к какой классификации космологической иерархии он относится, но, думаю, всем вам он должен быть известен.
И тут в сжиженном радиоактивном воздухе раздался немного скрипящий голос моего корефана.
- Лакруизмас! Престивнулитненно молю выхловить свиш броссиссвайхт.
За этим заумъем начался вообще разнузданный выхлоп даже для меня маловразумительной лексики. Но, не того напали! Если я не мог это выговорить, то это я легко понимал. Иваныч поведал ошеломленным ребятам из кластера Руфанго нелицеприятную правду о Великой Мистификации циничной дойки. В качестве иллюстрации, им был показан отснятый материал сбора сырца с поверхности пузыря улиточниками в многочисленные завирны.
И когда Монконы и Сварикты узнали Иваныча, сначала восторгам их не было предела, потом они преисполнились благородного гнева, который выражался в непосредственном вылизывании отростков, источающих гноевые конкреции длинными саблеобразными гибкими, липкими языками и нервном сжевыванием продолговатых кожистых чаш.
- Какое преступное небрежение этическими ценностями! Мы открыты всем чувствам, непосредственно выражаем свои выстраданные эмоции, а какая-то клика деспотичных, заносчивых палочников будут красть наши мечты, вожделения, не побоимся сказать, наши половые страсти и безбрежный источаемый азарт. Такого терпеть никак нельзя. Сегодня же разложенный до атомарного состояния гонец будет выслан в сторону Бетельгейзе, где в четырех парсеках располагается Великая Портальная Эсквария Регионального Экзарха. Ему будет доложена истинная картина вероломного поведения новоиспеченных деспотов.
- К сему, мы сейчас же прерываем наши дипломатические сношения с Вууукрианами, доводим до сведения всех наших друзей, соратников, путешественников Большой Дороги о недопустимом, граничащим с преступной вседозволенностью действиями и немедленно покидаем «Звасвлинг Сити».
У одного Курлоти я, наконец, узнал скудную информацию о любезном Иваныче. Оказывается, он - представитель древнейшего галактического рода Зваалауми. Их, собственно, осталось всего шесть гибких, практически, неделимых ипостасей трех эволюционных ветвей. Они всегда исполняли особо ответственные миссии во вселенной. Будили звезды, усмиряли темную энергию, способствовали зарождению новых форм цивилизации, создавали шлюзы и коммуникативные струны для гипергулярных скачков, конструировали скупы для улавливания пограничных межгалактических смерчей. Все их действия носили провиденциальный характер.
А вот каким образом мой Иваныч попал в оборот Вууукриан, я до сих пор не мог понять.
Когда я спросил его об этом, он пообещал в ближайшее время рассказать мне свою историю.
Между тем Иваныч принял свое привычное обличье и продолжил полемику. Суть его обращения сводилась к следующему. Всем почтеннейшими представителям Великого Клубка Большой Дороги надлежало бы оставаться в «Зваствлинг сити» до прилета корвета карантинной службы Эскварии Регионального Экзарха, да хранит его годы Великая Вечность, ибо Вууук VII – крайне осторожное, и вместе с тем, вероломное существо. Ему ничего не стоит, узнав, что он рассекречен, скрытно покинуть Землю.
В ответ все согласно заскрипели вживленными для красоты металлическими пластинами. Паритет достигли единогласно, тем более, выяснилось, что корвет будет здесь завтра ровно в десять часов по земному времени. Стороны единственно, договорились никак не выказывать своих чувств, чтобы не возбудить лишние подозрения.
Основная часть операции была проведена. Мы еще кое-что сделали. Оставалось ждать, чтобы дожать ситуацию.
Иваныч снова выдохнул воздух и влез в эмалевую табакерку. Мы поднялись наверх и беспрепятственно покинули комплекс.
Вечером я опять дрызганул абсента, заел соленым огурцом, казенной котлеткой, лег на кровать и накрылся большим эмалированным тазом.
Представитель благородного племени Зваалауми, а попросту, друган, начал свое повествование.
 Странными, все-таки бывают славные представители древнейших цивилизаций, ибо я настроился слушать его весь вечер, а он свел свой рассказ к нескольким фразам. Оказывается, он изначально был запрограммирован полностью автономным, не зависимым от радиоактивного питания. Хитрый Вууукрианин попросту похитил у него какую-то железяку из  организма, обрекши мишку на примитивную зависимость от доз радиации. В последний раз он обещал ее вернуть, если Иваныч выполнит несложное поручение по инициации торнадного эффекта. В последний момент он догадался куда влипает и соскочил с набирающей скорость дрезины.
- А как хоть выглядела эта железяка?
- Совершенно не помню. Я ее видел всего один раз. Железяка и железяка. Правда, сдается мне, что я ее узнаю, если только увижу.
На том наш вечер вопросов и ответов закончился. Я снова спрятал брателлу в табакерку, которую пристроил во внутреннем кармане пижамы и благополучно вырубился.
На следующий день с утра пораньше я уже был на службе. Вууука еще не было. Говорили, что он открывал школу для даунов в Гватемале. Собственными ключами я открыл бывшую квартиру, присел у панорамного окна и стал ждать. Итак, последние приготовления были сделаны. Для блестящего завершения операции желательно было соблюдение хронометража и немного везения. Наконец я услышал, как открылась дверь наверху, и зашлепали вкрадчивые шаги.
- Пора!
Я выскользнул за дверь и пулей проскочил два пролета до последнего этажа. Не сильно заботясь о соблюдении приличий, я громко застучал в дверь. Через короткую паузу дверь открылась. На пороге стоял недовольный хозяин.
- Чему обязан столь бесцеремонному вторжению – не скрывая досады, проскрипел он в ответ.
- Извольте, поясню.
Тут я завел нескончаемую бодягу о наших несостоявшихся производственных отношениях.
- И что же вы хотите – сарказм собеседника плескался в каждом его слове.
Наконец я краем глаза увидел, что на космодром садится серебристый корвет федеральной космической службы и одновременно взмывают в небо многочисленные звездолеты обитателей Великого Клубка.
- Я хочу довести до вашего сведения, что семипечатная тайна раскрыта. Вашу клоаку азарта и мистификации покидают самые авторитетные представители галактического разума, предварительно вызвав силы Эскварии Регионального Экзарха, которые возьмут вас под стражу до вынесения сурового приговора. И еще в дополнение скажу, что все информационные агентства Земли в настоящее время передают ошеломляющую правду, и никакие подкупы, не помогут вам даже в такой мелочи, как получение политического убежища и отказа от депортации.
Вууук вмиг потерял свой щегольский песчаный цвет, сменив его на неблагородную прозелень.
- Ублюдок – заревел он, надвигаясь на меня, явно не зная, с кем связался.
 В свой удар я вложил всю обиду на циничного мерзавца. Кроме того я мстил за оболваненное человечество и срывал злобу на нашу говнивую, алчную, глупую администрацию.
Палочник, подобно камышине с тяжелой головкой и листовым фартуком отлетел назад. Во время движения от его верхней части туловища стали отделяться всякие побрякушки в виде колец, каких-то скобочек, фигурных финтифлюшек. Было крайне удивительно наблюдать, сколько же всякой дряни помещается в его субтильной головке. Я небрежно сгреб все это в карман и подошел к поверженному врагу. Тот неподвижно лежал на полу, словно срезанное растение.
- Неужели случился капец зловредной фруктозе? И чё он так быстро скапустился?
Я согнул его в несколько раз и перевязал собственным ремнем, будто сноп злаков. Затем выбежал из вуууковских апартаментов встречать федеральных гостей. За мной увязался комнатной собачонкой тучный бородавочник. Прием прошел в конструктивном ключе. Я торопил высоких гостей подняться и арестовать негодяя, но они потребовали выработать совместный меморандум. Вся процедура затянулась на целый час. Видимо и у всесильных провиденциалов существовала своя бюрократия. Когда мы заканчивали подписание бумаг, внезапно, металлический початок окутался дымом и вся конструкция, взламывая хрустальные чертоги, устремилась в небо.
- Ну, что я Вам говорил, надо было сначала срочно брать гада, а потом подписывать бумажки!
На что офицер Эскварии веско заметил, что Вууукрианин далеко не уйдет. Он что-то скомандовал в свой указательный палец, и из носовой дюзы корвета сорвалась зеленая искорка, которая в одноминутье догнала тяжелый пыхтящий цилиндр. Миг, и он расцвел огненным цветком.
- Вот, нет Вууука, нет проблемы – прокомментировал блестящий офицер.
Но в меня, словно в податливую, мягкую задницу кто-то вогнал большую занозу, мешая нормальному функционированию организма.
- Где-то я видел похожую сцену, но где?
И тут меня прошиб банный пот. Я вспомнил, где видел подобное.
В третьей серии феноменального Андре Юнебеля «Фантомас против Скотленд-Ярда» злодей имитировал полет ракеты, которую моментально сбили доблестные французские ракетчики, а сам гений зла со шкатулкой ценностей убыл в неизвестном направлении на обычном велосипеде.
Мой подопечный был еще коварней и хитрей вселенского душегуба. Скорей всего, он загодя забацал початок для последующей отвлекаловки.
Я спохватился, что впопыхах не разгерметизировал моего всезнающего советника. Иваныч, сразу въехал в суть вопроса и согласился со мной, что такой гнидняк так просто свой таз не подставит под огонь провиденциалов.
Наконец, он сделал заключение, что Вууук покинул Землю, в качестве  расщепленной информационной схемы по мнемозимическому лучу. И сейчас хлебает полными ложками для поддержания сил сырец схеча в своей щели между отслоенными бранами.
Я вынужден был с ним согласиться.
Еще он добавил – быть большой беде, он так просто все не оставит.
В ответ я только ожесточенно чесался.
- Во-от, и на тебя попали вууукрианские паразиты. Пойдем уже на нижний уровень, надо будет погрузить тебя в цезиево-радоновые источники. Они сразу отслюнят этих гнид.
Вечером мы невеселые сидели на кухне в моей хате. Под ногами вертелся жирный бородавочник.
- Чем хоть кормят тебя, болезный?
В ответ всезнающий Иваныч сказал, что надо налить в миску автола и покрошить туда свиной щетины. Я сходил в гараж  и нацедил тазик гэсээма, куда состриг большой флейц.
Источающее добро существо выхрюкало все содержимое и в качестве благодарности засветилось ртутным светом, как маленькая луна.
- Смотри-ка, электричество можно экономить, книжку про Айвенго читать цельную ночь.
- Да-а, накормили пса, как поется в польском сериале «Четыре танкиста и собака», а я вот, несмотря на изрядную дозу радиации, и слизывание твоих четырехсот зивертов уже голодный. Чё-то делается с моим организмом.
Внезапно я вспомнил кое-что.
- Говоришь, узнаешь свою железяку, которую умыкнул палочный долгожитель?
- А что?
- Ну-ка, посмотри на эти финтифлюшки, они тебе ничего не напоминают?
Я разложил на столе хлам, выпавший из башки Вууука.
Иваныч сначала бестолково щерил свои продвинутые светодиодики, потом они вспыхнули заповедным огнем, и он трещиноватым голоском произнес – откуда у тебя это?
Я терпеливо повторил, что хорошенько уработал нетоварища собственным разгневанным кулаком.
- Ты понимаешь, что ты сделал?!
- Еще раз говорю, для тормозов вроде тебя, что душевно врезал смази по самое для него нехочу.
- Я не про то. Ты сделал хирургический надрез самой дурной вселенской ткани и выудил несметные галактические сокровища, среди которых моя скромная скобочка, дарующая мне вечную независимость от всех факторов, понюшка забористого испанского табака по сравнению с репрессором, понужающим прогрессировать остывающего желтого мерцающего гиганта.
- Подожди, а как можно с помощью какой-то феньки воздействовать на прогрессию остывающего мерцающего гиганта?
- Очень просто. Для продвинантов в умозрительном конвертационном подпространстве для коррекции функционирования в каждую сотню лет открывается на три наносекунды окно корреляции. Каждый, вставив вот эту кривульку, может в меру допуска своего эволюционного маркера отшунтировать жизнедеятельность всего эволюционного кластера.
- У-ух ты, вот дела.
Но Иваныч не унимался – ты понимаешь, едрень тебя с окороком и горчичным семенем, вот ентова киноварь с отворотом – ключ в запрещенную реальность, куда без надобности не суют носы самые отсыревшие поливаны с аккредитацией светоносного второго слоя. А этот заковыристый овал, прошитый змейкой с отрубленным хвостом, который даже через миллиметровый разрыв, никак не хочет отсоединиться от материнского тела – есть проход в потерянный слой пнгрсвияниурклоджей, которые прославились беспрецидентным свертыванием пространства до простыни и носового платка.
- Ну, и обширные у Вас познания, Михайло Иваныч!
- Да, уж не жалуюсь, и годков-то мне, чай будет поболе, чем всему Вашему человечеству. Будет, что порассказать Мишеньке и Машеньке долгими зимними вечерами.
- А что, будет еще и Машенька?
- Ровно, через годик.
- Спасибо за информацию, давно хотел дочку.
Иваныч сноровисто вставил в себя скобочку и погладил живот.
- Вот теперь совсем хорошо. Я возьму вот эту маленькую кривульку, остальное ты хорошо припрячь. Нам еще это пригодится.

На следущей неделе была сформирована правительственная комиссия по разбору полетов. На меня, как всегда облысевший доверенный представитель президента хотел повесить всех собак, но офицер Эскварии значительно погрозил ему могучим пальцем и напомнил, что именно Николай Васильевич Буквальден первым раскнокал сущность вселенского гада и обезвредил вууукрианина, с которым заигрывали все земные правительства. Но генералитет, по-моему, затаил на меня необоснованную обиду. Пришлось высказать им все, начиная с говнивых штанов, кончая черной неблагодарностью в отъеме заработанного гонорара.
Для куража и гиперболизированной рисовки, я прилюдно вынул из штанов кредитную карточку с пятьюдесятью лимонами евро, маникюрные ножницы и вырезал профиль медведя. У начальства от увиденного, повыпадали все вставные челюсти. Я, конечно, не удосужился рассказать, что весь свой оклад в размере ста тридцати миллиончиков я дисциплинированно перечислял в другой швейцарский банк. Под конец я рассказал о своих опасениях насчет уничтожения Вууука и сказал, что он телепортировался по мнемозимическому лучу и сейчас целый и невредимый, отъевшийся мужоллы, в своей секретной межбранной полости, вынашивает планы небывалой мести.
Мне, безусловно, сначала никто не поверил. Но смекалистый космический федерал сразу кнокнул ситуевину. Сразу видно, что Экзархи тупых в своих рядах не держат. Он без промедлений предложил проследовать на минусовой уровень, где по его расчетам под ртутным озером содержится запас сырца мужоллы и приемо-передающий портал.
Но вот незадача, пока подписывался договор намерений, произошло нечто, что не вписывалось в привычную картину. Буквально, за несколько минут, в результате подземных взрывов нарушилась цельность наземных конструкций, и все грандиозное здание ушло под землю. Мало того, оно провалилось, казалось до центра земли, потому, что на месте самого большого сооружения на планете образовался котлован в три километра в поперечнике и одного километра глубиной, на дне которого полоскалось озеро, источающее радиоактивное излучение немыслимой интенсивности. Единственно, что уцелело, так это три пирамидных колосса и спекшийся базальт космодрома. И еще стало известно, что все триллионы Вууукрианина превратились в дурно пахнущие, осклизлые листья, напоминающие испорченную капусту. На что, охочие до смачных сравнений газетчики не преминули вспомнить народное название денег – капуста. 
Офицер невозмутимо отметил прозорливость вууукрианина, похоронившего все следы, но выразил уверенность, что путем скрытного патрулирования солнечной системы на уровне орбиты Плутона силам Эскварии удастся выследить и пленить негодяя.
И тут у меня в ухе ожил до того молчащий Иваныч. Он поведал мне некую информацию, которая подвигла меня запросить конфиденциальную встречу и переговоры с офицером космических федеральных сил.
Я ему обрисовал существующую ситуацию во всех подробностях. Он восхитился разработанным планом и сказал, что будет рекомендовать меня экстерном на обучение и работу в эскуалах Просветленных Сущностей.
На том мы и разошлись. Естественно никому из землян мы не поведали ни йоты информации.
Корвет Эскварии покинул Землю. Ядовитый котлован спешно закапывали свозимым грунтом, но работа продвигалась очень медленно. Везде фонило, но нам с Иванычем было все до лампочки накаливания. Марине я запретил появляться в нашем городе до полной дератизации. Я ездил к ней по выходным. Вскоре выяснилось, что у нас через восемь месяцев будет прибавление семейства.
Сами же мы с Иванычем сидели дома и сканировали через систему маяков Зваалауми нашу солнечную систему. Пока ничего не предвещало беды. Бородавочник ощутимо подрос. Он оказался очень ласковым и привязчивым. Рубал автол литрами и сожрал прорву флейцев.
И вот, однажды, а это было спустя четыре месяца и одиннадцать дней после бегства вууукрианина, мой неразливной корефан особым скрипучим голосом сказал – начинается.
- Что начинается?
- Они уже здесь.
- Где?               
- В пределах солнечной системы.
- Сколько их?
- Боюсь, что очень много.
На следущий день все медийное пространство взорвалось от поступающей информации орбитальных телескопов и наземных устройств, которые обнаружили внедрение в систему огромного количества движущихся объектов.
Было конечно страшно, но меня небритого и пахнущего пивом ушатало лицо приехавшего генерала.
- Чё скажешь, служивый? Не надоело сраться в штаны? Вы бы там на всякий случай не закрывали свои жопы и гениталии лампасными галифе, а так и ходили Адамами в своих штабах и носили на чреслах привязанные горшки.
В ответ начальник вымученно улыбнулся и проблеял, что примет к сведению мою рекомендацию. Он без слов вручил мне еще одну карточку с закрытым в конверте пин кодом, добавив, что там, на счете лежит один миллиард долларов.
- Чё, своих денег нету, у америкосов выпросили?
- Никак нет.
На фугасонепробиваемом «мерсе» мы прибыли на Байконур. Я взял с собой объемистую сумку, содержимое которой не удосужился показать на КПП. Проигнорировав приглашение высокого начальства пройти в подземный бункер, я прошел сразу на гигантскую пустошь космодрома. Сопровождающему генерал-лейтенанту я передал, чтобы через неделю они начали демонтировать пирамиды, поскольку космические створы будут постоянно привлекать орды завоевателей на Землю, затем попросил покинуть открытое пространство, ибо здесь уже через минуту будет очень жарко.
Оставшись один, я расстегнул сумку, откуда выкатился добрый и упитанный бородавочник. Он сразу привычно зашипел, как опустевший водопроводный кран и стал тереться о мои штанины. Следущим моим действием было высвобождение Иваныча из эмалевой табакерки и вытаскивание свинцового бюгеля с припрятанным цезием.
Дальнейшим занимался уже сам мой друган Зваалуами, принявший свои первоначальные размеры, который первым делом вставил в себя выпрошенную кривульку и открыл контейнер. Вытащенный кусок радиоактивного материала он приложил к низу бородавочника, видимо, в районе супрациальной железы и что-то забормотал. Прошло несколько секунд, поднялся ветер и круглый инопланетянин, как в прошлый раз распался на две половинки.
Михайло Иваныч сноровисто впрыгнул вовнутрь, успев бросить фразу – без меня тут не балуй.
Мое сердце сковали обручи. Несмотря на уверения корешка, мне было очень тревожно.
Бородавочник захлопнулся, и завертелась бесовская карусель. В гигантскую воронку стали засасываться кубические километры воздуха, но как, ни странно, вокруг меня была зона покоя. Наконец торнадо сформировалось, оторвалось от земли страшным протуберанцем и полетело по направлению к развороченному карьеру. Из него по прошествии самого краткого времени уже вылетело нечто невообразимое, страшное, рваное, могучее, очевидно напитавшееся радиационной энергией. Покрутившись над землей, зеленая масса устремилась в небо.
На своем пути торнадо съело несколько сателлитов, слизало с Луны четыре кратера, подчистило неисчислимый кометный поток между орбитами Нептуна и Сатурна, при этом заметно разжирев.
Ночью черное небо расцветилось пронзительным свечением. Это горела эскадра космических варваров – чудовищной расы галактической саранчи, которую неизвестно, какими посулами заманил вууукрианин.
Еще неделю ночью можно было читать газеты. На чукотском полуострове все здешние аборигены ударились в выращивание помидоров в оттаявшем грунте.
На этот раз мне даже дали еще один орденок и уверили, что скорей снесут мавзолей с Лениным, чем заморозят мой долларовый счет.
Всем было весело, всем, кроме меня. Я сидел в своей трешке на улице хлопкороба Азгандына Хусманбекова до отказа наполненный абсентом и глотал непересыхающие слезосопли, похоронив Иваныча.
Часам к двум пополуночи, когда я пошел пить на кухню воду, в дверь осторожно постучали.
С ворчанием я пошел открывать. Вы даже не представляете, какой сюрприз ожидал меня. На несвежем коврике в обнимку стояли, как мне показалось совершенно ушатанные Иваныч и бородавочник. Они на чистом русском языке с пьянотными запинаниями попросили приюта, обогрева и человеческой ласки, в которой так нуждаются.
Потом совершенно счастливые они, допив все спиртное в доме, рассказали, что применив кривульку, которая являлась редупликационным ключем, клонами переместились в параллельную реальность, в которой просидели все критическое время, когда пылала тысячная эскадра варваров, съедающих на своем пути целые цивилизации. За это получили признание одного из Светоносных Экзархов, который внес их в памятные вселенские скрижали и угостил схечем самой высокой возгонки. С тех пор они перманентно пьяны.
Но Вууука нигде не нашли. Его объявили в космический розыск.
На всякий случай надо сменить место жительства. Иваныч также поведал мне, что залез в компьютер того писателя и выудил из него информацию из еще неизданной книги «Клуб душ» о месте нашего будущего дома для совместного проживания. Расположено оно на берегу Бискайского залива. Туда за день до своего пятидесятилетия тринадцатого мая тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года приезжал за свежими мидиями и макрелью сам Жан Алексис Монкорже, известный широкой публике, как Жан Габен.


Мне, уже не Буквальдену, а автору этого рассказа третьего дня кто-то позвонил по мобильнику. Я оживил трубку. На другом конце теплый пододеяльный голос, каким читают вечернюю сказку дисциплинированным внукам, осведомился, не хотел бы я приехать в одно местечко которое я конечно знаю. Находится оно неподалеку от мыса Бален в окресностях городка Ла-Рошель на побережье Бискайского залива. Сейчас правда бушуют небольшие шторма, но это только усугубляет мирную обстановку внутри уютного дома с теплившимся камельком. Там он обогатит меня будущими сюжетами, к примеру, о тысячалетних войнах между Твазнибами и Жоо в пылевой разреженности Джеу489, находящейся всего в трех парсеках от самой яркой звезды в созвездии Лебедя.
У меня все помутилось в голове.
- Иваныч,,, это ты???
- Да,,, Михалыч…       
               
 28.10.13.