* * * * *
(Возвращение Клавдии Холодовой)
. . . Как некий херувим,
Он несколько занес нам песен райских,
Чтоб, возмутив бескрылое желанье
В нас, чадах праха, после улететь!
(А.С.Пушкин)
По-разному люди входят в нашу жизнь – кто с шумом, кто с юмором, кто со скандалом. А некоторые появляются незаметно, не привлекая внимания к себе. Но потом именно о них начинают все чаще вспоминать и обращаться к тому, что они оставили после себя. Потому, что без этих людей жизнь кажется неполной.
Так это и произошло с Клавдией Холодовой. Эта миниатюрная, по облику схожая с весенней птицей девушка, появилась в Астрахани в начале 60-х годов, и затерялась на огромных строительных площадках «Астраханпромжилстрой».
С детских лет она испытывала недостаток душевного общения – она рано осталась без матери, воспитывалась мачехой, подростком уехала из родного села Дьяконово на учебу в областной центр в Курский строительный техникум. Невысокая, с негромким голосом, сосредоточенная на своем внутреннем мире, она не была ни лидером, ни центром внимания. Её эмоции были спрятаны, а накопленные чувства и переживания не растрачены. Ничто не предвещало, что она может стать одним из самых приметных лиц нового для неё города.
Наверное, её появление в Астрахани так и осталось бы фактом частной жизни, если бы не музыка слов, которая звучала в её душе, превращаясь в искренние доверительные стихи о своем восприятии мира, о счастье или страданиях, о верности и нежности. Но сочинение стихов было её глубокой тайной, которую она тщательно оберегала, опасаяь насмешек её окружения. Однако, весна была не только в ее душе и на улицах Астрахани, - в стране начали по-другому думать и чувствовать, пришла та пора, которую назвали «хрущевской оттепелью» и возникла потребность услышать новые ритмы жизни, подняться на новый уровень откровения, освободиться от пропагандистских клише, найти новые темы и обрести свободное дыхание. У неё появились друзья, которые ввели её в свою творческую среду и оказали ей моральную поддержку в её поэтических опытах.
Первым изданием, в котором воздали должное её стихам, стала газета «Комсомолец Каспия», которая с 1964 г. начала их публиковать. В следующем году в этой же газете появился и ее первый сборник «Я верю», который привлек внимание читателя чистотой и откровенностью поэтического языка. Среди других в нем было напечатано стихотворение о хрупкой первой любви - «Голубой олень», которое надолго завладело чувствами молодых людей того времени и стало на какое-то время визитной карточкой молодой поэтессы.
"… Помню, утром на горизонте,
Где полоска неба алей,
Будто выбежав из-за солнца,
Вдруг возник Голубой олень."
Под этим названием в 1967г. вышел ее второй поэтический сборник. Клавдию пригласили работать в областную молодежную газету «Комсомолец Каспия», где ею была открыта литературная студия «Подснежник», в которой получили поэтическое крещение многие молодые поэты, и которая позже стала носить её имя.
Об атмосфере в этой студии можно судить по стихам Клавдии Холодовой, обращенных к своим студийцам, в которых разлита безмерная щедрость и радость творчества :
"Пишите все стихи, читайте
Их мамам, сестрам и своим любимым,
Дарите встречным щедро, как улыбки.
Не все мы рождены для мира петь,
Но будет больше солнечных ночей,
Задумчивых и радостных улыбок…
Но станет жизнь во столько раз богаче,
Сколько поэтов будет на земле"!
Как руководитель студии, она была не только приветливой и внимательной, она хорошо знала цену рожденному в муках творчества слову и была вежливо строга к молодым поэтам. Эта высокая мера моральных требований, предъявляемых и к себе, и к студийцам, заложена в её строчках:
"Мир без меня не может быть
Прекрасным, мудрым, совершенным.
А все слова имеют ценность,
Когда есть право говорить."
Об истинной цене написанных ею стихов знали только её семья и близкие друзья – сочиняя, она как бы заболевала своей внутренней заботой, замыкалась, становилась неконтактной, словно жила вне среды, а термометр регистрировал у неё завышенную температуру.
Может быть, поэтому она очень трудно расставалась с новыми стихами, и с большой неохотой относила их в редакцию или читала на творческих встречах. Стихи были для неё частью самой себя – пережитыми, выношенными, рожденными и потому, наверное, ей не хотелось их отпускать.
Клавдия Холодова честна и откровенна в своих стихах, и потому в них мы найдем отражение и сокровенного момента творчества:
«О, я найду еще слова.
Да, я весь мир переиначу!
Я над строкой смеюсь и плачу,
И ночи провожу без сна."
Но постановка предельных целей – переиначить мир! и избранные для этого пограничные состояния даются ценой больших жертв. После такого свидетельства становится понятным, почему её век оказался недолгим - концентрация её душевной жизни была чрезвычайно высока, и её внутреннее время бежало быстрее внешнего.
Стихи К. Холодовой стали публиковать в областной газете "Волга", в "Литературной Россия", "Молодой гвардии", в журналах городов Поволжья. Они звучали на Всесоюзном радио, на волнах радиостанции "Юность", в передачах Астраханского радио, в эфире областного телевидения. Клавдия стала участником Всесоюзного совещания молодых литераторов, членом Союза журналистов, а в 1977г. ей посмертно была присуждения премия Астраханского комсомола.
В её третьей книжке - «Лесная река», изданной в 1974 г., кроме лирических стихов были опубликованы поэмы «Память» и «Ворожба» написанные по своим детским ощущениям военного времени и самые сокровенные лирические стихи.
Наибольшим интересом пользовались стихи Клавдии Холодовой в молодежной среде. Может быть, потому, что в них заложены смятения души, откровенность и юношеский максимализм. Вот один из отзывов о ее поэзии: «Всякий раз с трепетом воспринимаю, как мечется и взмывает ее душа. В ее стихах есть эта необыкновенная аритмия движения, затихания и полета, которая так резко бывает выражена у птиц.»
Официоз того времени, относился к ней двойственно – признавая её талант и восхищаясь её стихами, в то же время настаивал уделять больше внимания темам труда, патриотизма, руководящей линии партии, поэзии для площадей и трибун, и журил за увлечение внутренним миром и этическими проблемами.
Но Клавдия Холодова писала о всем многообразии жизни, не высокопарно, своим голосом.
Любовь к родине живет в ней почти на уровне инстинкта:
«Но однажды в родные места
Вдруг потянет, как птицу в родное гнездовье.
И в вагонном моем изголовье
Голубая возникла звезда."
А еще через год, в 1975 г., она сдала в издательство «Современник» новый сборник своих стихов «Родниковая кровь», составленный из сочинений последних лет. После его выхода Клавдию должны были принять в Союз писателей.
Но тут в её жизни происходит неожиданный перелом. Словно бы вместе с завершением её сборника и сдачей его в набор в начале февраля 1976 г. завершился её 12-летний период, полностью отданный стихам, а вместе с ним и вся ее жизненная программа. И она в какие-то несколько дней получает осложнение после простуды и 8 февраля скоропостижно уходит из жизни. На 33-м году.
Город тяжело, со скорбным достоинством прощался со своей любимицей.
Её похоронили на старом кладбище на самом видном месте, слева от входа.
Её нет уже 37 лет. Но тут возникает поразительный эффект Холодовой – уйдя из физической жизни, она осталась в жизни духовной! Через несколько дней после её похорон по Астрахани начнет ходить её стихотворение, написанное незадолго до смерти. Его потом долго не печатали, считая, видимо, мистическим или идеологически не выдержанным, и оно было опубликовано лишь в 1978г. в посмертном и последнем на нынешний день сборнике Клавдии Холодовой «Буду солнечно жить».
По своему звучанию это итоговые стихи. Они особенные для поэтессы. В них она впервые ведет диалог не с собою, не с образом или персонажем, а с неопределенным множеством людей. Она словно отходит от своих читателей на дальнюю дистанцию и, сменив свою доверительную интонацию, переводит свой голос в другой регистр, и обращается ко всем нам, отделенным от нее невидимой границей времени. Для определения своего адресата она использует только местоимения множественного числа: «вы», «вам» «к вам»; «и обо мне печалиться (Вам) не надо», «и станут (Они) мне, как празднику дивиться».
Такой характер обращения поэта к своему читателю в целом (друзьям, потомкам или народу) – одна из особенностей итоговых стихов. При этом лирический герой сливается с голосом поэта, а стихи обретают характер предвидения, прозрения.
"И я отправлюсь
В свой последний путь.
Есть время цвесть,
Есть время листопада.
И обо мне
Печалиться не надо,
И смерть меня
Не сможет зачеркнуть.
Я сквозь асфальт
Травою прорасту
И просветлеют
Всех прохожих лица.
И обойдут
Отнюдь не за версту,
И станут мне
Как празднику дивиться.
И яблоком
Под ноги упаду,
Льняной рубашкой
Обниму вам плечи,
Я сто путей
Вернуться к вам
Найду.
До скорой встречи!"
Это стихи о жизни! О невидимой силе, которая творит чудо, придавая слабой на вид травинке непостижимую мощь.В них нет характерного для прощальных стихов минора. Они написаны уверенными словами. Все просто и естественно, как
смена погоды или времен года: «приду… прорасту… яблоком под ноги упаду… и смерть меня не сможет зачеркнуть».
Если сопоставлять эти стихи с высокими образцами отечественной поэзии, то в них можно найти перекличку со строчкой пушкинского «Памятника»: «… душа … мой прах переживет и тленья убежит…»
В её стихах предвкушение праздника души и обновления жизни. Их автор не прощается с жизнью, а предполагает возвращение и её продолжение. В них есть и скрытая полемика с есенинской надеждой на встречу с дорогим ему человеком:
«Предназначенное расставание
Обещает встречу впереди».
Есенинская встреча должна произойти ТАМ, в вышнем мире, когда и поэт, и его адресат будут уравнены своим инобытием. А героиня Холодовой предсказывает свою встречу ЗДЕСЬ, в нашей реальности.
Как ни покажется парадоксальным, но хрупкая и негромкая лирическая героиня Холодовой, сохраняет свою женственную закрытость даже при обращении к неисчисляемому читателю и оказывается на той же психологической позиции - «как живой с ЖИВЫМИ говоря», что и мужественный герой Владимира Маяковского в его поэтическом завещании «Во весь голос». Она обращается к нам, к живым, и готовится к встрече с нами в будущем. Все это говорит о том, что лирическая героиня Холодовой живет в контексте русской поэзии.
В её предсказании нет ни аффектации ни заклинаний, в них звучит ровный голос уверенного в себе человека. А в последних фразах: «Я сто путей вернуться к вам найду. …До скорой встречи!», слышатся интонации современной нам жизни. Такую речь мы можем услышать в деловом и дружеском разговоре, на улице и в офисе. Предвиденные поэтом «сто путей возврата» многозначны, свой приход ей видится не только в стихах, но и в других явлениях жизни – в природе, и нежности, в добре и любви.
Её уготовленность к гармоничной жизни уже встречалось в ее стихах:
"Я долго собираюсь
На этом свете жить.
И потому стараюсь
Я прочный дом сложить."
Быть может, их подтекст был ранее не прочитан. Последние стихи делают лейтмотив "жизни после смерти" очевидным. Не случайно последнее сочинение Клавдии Холодовой оказалось наиболее читаемым, таинственным и притягательным из её стихов.
Вскоре в Астрахани, богатой на поэтические таланты, появились другие поэты, зазвучали новые стихи, пришли иные времена и политики. Поменялся и весь государственный строй. Казалось бы, новые времена и нравы требуют смены
ориентиров.Но ее не забыли. Она снова оказывается в фокусе внимания.
В интересе к поэзии Клавдии Холодовой можно обнаружить 12-тилетнюю цикличность. Первый период 1964-1976 гг. – это время её поэтической жизни.
Второй - 1977-1988 гг. был порой затишья. В следующем, третьем периоде 1989-2000 гг. интерес к её стихам снова начал расти.Клавдию Холодову словно оценили заново. Появилось несколько серьезных журнальных статей о её творчестве, а в 1999 г. была учреждена Литературная премия её имени, которая потом была присуждена молодым поэтам нового поколения –
И вот теперь подходит к концу новый, уже четвертый цикл ( 2000-2012гг), который характерен новым приливом внимания к её стихам. Спустя полвека после первых публикаций Клавдии Холодовой, ее стихи ожили в Интернет-пространстве, найдя в них один из «ста путей возврата», предсказанных ею. На одном только портале «Изба-Читальня» за последний год её стихи были востребованы более 10 тысяч раз.
В 2011 Агентством по делам молодёжи Астраханской области совместно с астраханским отделением союза писателей России, Интернет-порталом «Изба-читальня» и Астраханской государственной консерваторией был проведен конкурс на Литературную премию Клавдии Холодовой. В нем приняло участие более двухсот российских авторов.
Лучшими в номинации «Поэзия» стали Владимир Никулин из Дмитрова, Максим Стефанович из Читы и петербурженка Екатерина Воробьёва. В малой прозе победителями стали Марина Струкова и Елена Сазонова из Москвы и Андрей Кадацкий из Воронежа.
Почему же, упорной травой сквозь асфальт пробиваются к нам ее стихи? Что же в мы в них находим? Ответ рядом, вокруг нас – многие сейчас запутаны условиями новой жизни и потоком ложных ценностей: жаждой денег и наживы, достижением успеха и скандальной известности любыми средствами. Любовь подменяется сексом, семья – фикцией брака, дом - съемными квартирами, труд – борьбой за выживание. В этой сумятице нужны надежные ориентиры, простые и вечные: Семья, Дом, Любовь, Верность, Добро. Они необходимы каждому человеку в его каждодневной, и даже ежечасной жизни!
Эти общечеловеческие истины и звучат в стихах Клавдии Холодовой:
Шла я в мир необъятный,
Чтоб добро совершить,
Утверждала я свято
Счастье солнечно жить.
Щедро жить, словно диво,
Каждый миг – и навек.
...В самом главном едины –
Лес, родник, человек."
Живи, люби,
Все радостно приемля,
И снегопад,
И первый майский гром.
Спеши сама
Украсить эту землю
Трудом,
Любовью,
Верностью,
Добром."
Виктор Астраханцев
= = = = =
Опубликовано в газете «Волга» №169 (26040) 16.11.2011.
Плейкаст Кати Бай
Страница Клавдии Холодовой: http://www.stihi.ru/avtor/golubojolen