Диван в директорском кабинете был предметом общей зависти. Он оказался там случайно, переехал из клиентской зоны на время ремонта. И прижился. Огромный такой диванище, совсем не офисной конструкции, уютный.
Сначала Сергей Иванович делал серьезный вид и просил его не беспокоить, типа, мол, над документами работаю. А потом как-то и перестал, итак всем коллегам понятно, директор после обеда вздремнуть любитель. Имеет право.
***
Сергей Иванович вздрогнул всем телом, вскочил на ноги, поежился. Холодно. Неужели окно открыто? Зима на дворе, минус двадцать, не меньше.
Он подошел к окну – нет, все в порядке. Глянул на часы – странно, минуты три-четыре всего прошло, как он прилег, почувствовал себя неважно, а вот надо же – и задремать успел, и проснуться, да еще так резко.
Сергей Иванович обернулся назад, к дивану, замер, онемел, застыл. Словно сильный удар изнутри черепа. На диване - человек. Точное подобие его самого – невысокий, черноволосый, полноватый. И одет так же – джинсы, фиолетовая рубашка, синий пуловер.
Сергей Иванович медленно, словно на чужих ногах, подошел поближе. Его двойник лежал на боку, скрючившись, кулаки сжаты, на лице выражение какой-то злости, обиды, страха. Голова повернута неестественно, ему же неудобно, господи! Сергей Иванович наклонился, протянул руку, совершенно бессознательно. Тут же отдернул, жутко, до рвоты противно.
Он же мертвый!
***
Не успел Сергей Иванович выпрямиться, как дверь в кабинет открылась. Без стука, без доклада зашла Леночка, новенькая сотрудница бухгалтерии. Совсем юная, хрупкая и высокая, деликатная, даже робкая, она никогда бы не позволила себе войти без приглашения. Тем более, заговорить в этакой панибратской манере, усевшись в директорское кресло.
- Ну, привет, однако! Понял, наконец, судьбу свою незавидную?
Сергей Иванович не отреагировал никак. Леночка, впрочем, иного и не ожидала.
- Да, второй инсульт тебе пережить не свезло. Так что, добро пожаловать на тот свет.
Насладившись произведенным эффектом, Леночка приняла более дружелюбный тон.
- Я по твою душу, собственно. Вошел в первое попавшееся тело, чтобы тебе не так уж жутко было. Хотя, конечно, настоящая жуть впереди. В ад тебя определили.
Ты уж прости за весь этот дурацкий спектакль, видимо, фильмов ты мистических насмотрелся, в которых душа вот так же от тела отделяется. Как ты себе смерть представлял, так оно и происходит.
Но это только поначалу. Потому что ад – он реальный. Большинство грехов за тобой по сексуальной линии числится, так что и наказание тебе соответствующее будет. Но есть и хорошая новость…
Леночка сделала паузу, явно наслаждаясь ошарашенным видом Сергея Ивановича. Тот все еще висел, держась за воздух, словно в нокдауне, не воспринимая смысла сказанного.
-…Так вот, есть у тебя шанс. Вспомнишь всех своих женщин, тех, с которыми любовью занимался, до единой – будет тебе поблажка. Спасение будет. Время тебе до заката. Будь здесь, никуда не выходи. Никто тебя не побеспокоит. Я приду за тобой с последним лучиком, хе-хе.
Леночка встала перед ним, пристально посмотрела в глаза. Сергей Иванович словно очнулся, встрепенулся, отпрянул. Леночка ухмыльнулась и стремительно вышла, хлопнув массивной дверью.
***
Первым порывом было бежать, скорее, куда угодно, подальше из кабинета, к людям. Сергей Иванович ринулся к двери, открыл и увидел за ней стену. Холодную и шершавую.
Совершенно некстати он вспомнил фразу про мистические фильмы. Точно, это как в каком-то кино. И стена эта, да и вообще вся ситуация. Сон. Бред. Игры разума.
Но, даже если все это – игра, видимо, придется в нее сыграть. Выбора особого нет. Тем более, если это все бред, он ничего не теряет. А если не бред, то… да нет, бред же!
Минут пятнадцать Сергей Иванович провел в попытках выйти из комнаты, очухаться, проснуться, протрезветь, избавиться от этого кошмара, по итогу обнаружив себя за собственным рабочим столом. Перед ним лежал лист бумаги и ручка. На диван, что был справа, Сергей Иванович старался не бросить даже мимолетного взгляда.
***
Лика. Свою первую женщину он помнил отлично. Вместе занимались танцами. Он – второкурсник, все ровесники уже стали мужчинами, сильно переживал, что отстает. Она старше лет на семь, в разводе. Секунд пять все длилось, он потом целый год избегал девушек, робел, опасался опозориться.
Спустя годы они снова встретились и он сполна реабилитировался, но это уже другая история. А сейчас лучше не отвлекаться, сказано же – вспомнить всех, но как же их упомнить-то, их же не одна сотня.
Жена, Лена, была одиннадцатой. Тогда он еще считал. Сначала было классно, до свадьбы, и первые годы после – тоже. Он вспомнил, как ездили в гости к его бабушке, нарочно задерживались допоздна, чтобы остаться ночевать, как бы невзначай, автобусы-то уже не ходят. Бедная бабушка, ей же не спалось от криков и стонов, до утра, бывало дело.
Они уже год как встречались с Леной, когда случилась Ника. Девушка, к которой его по-животному тянуло, безумно, дико. Они даже толком не разговаривали ни разу. Он тогда полагал, ничего личного, только секс. Со спокойным сердцем сделал предложение Лене, познакомил родителей.
Заглянул попрощаться. Ника отдалась ему как-то особенно нежно, а после долго не могла разомкнуть объятия. Когда он начал одеваться, Ника сказала, что беременна. И что будет рожать, несмотря ни на что. Той мартовской ночью он пешком возвращался домой, ежась под звездным небом, словно стесняясь предстоящего предательства.
С тех пор они виделись всего раз, спустя годы, но это уже другая история, а сейчас надо вспоминать, времени часа два осталось, боже, примерно по полминуты на каждую, это бесполезно!
***
Сергей Иванович решил сменить методику, двигаясь назад, из настоящего в прошлое. Последний год – проще простого, он жил один, Аня давняя подруга, внезапно переехала в соседний подъезд. Двое разведенных людей, ему сорок пять, ей тридцать три, дважды в неделю для поддержания здоровья. Иногда она готовила ему обед, а порой он приглашал ее на ужин в заведение. Обсуждали даже идею съехаться, но итак удобно, зачем лишние движения?
Перед этим был недолгий период, когда он еще во что-то верил, кого-то искал. Но боль была такой сильной, что ничего толком и не получалось. По пальцам можно перечесть.
Боль… У боли было имя. Екатерина. Королевское такое. Императрица. С ней окончилась его прежняя жизнь, но новая так и не началась. С ней он чувствовал себя зверем, волком, одна цель – произвести потомство, произвести в любви, ведь секс нужен именно для этого, это и есть высшее удовольствие.
Финал истории был отвратителен. Обман. А чего он хотел – за то давнее предательство надо было расплатиться. Страсть в одночасье сменилась ненавистью и ревностью.
Он осознал, что снова нахлынуло, надо же, годы прошли, а так свежо. Годы, конечно, годы, а у него, между прочим, остались не то чтобы часы, а буквально минуты, и шансов вспомнить хотя бы треть остается все меньше.
***
Это задача, у которой нет решения. Или есть, но ищет он его не там. Как про те девять точек, которые надо соединить тремя линиями. Выйти за границы. Думай же, думай…
«Занимался любовью». Не сексом – любовью! Вспомнить тех, кого он любил. Не просто трахал – любил! Господи, проще простого.
Ника. Мать его дочери, дочери, которую он никогда не видел, и которая называет отцом совершенно другого человека. Сейчас, после смерти (как бы забавно это ни звучало), Сергей Иванович осознавал – это была любовь, любовь, которой он не понял и испугался.
Лена. Жена. Двадцать лет вместе, и в беде, и в радости. Да, много всего разного было, но он ее действительно любил, и не важно, что любовь эта состарилась быстрее, чем они сами.
Екатерина. Безумная страсть, разрушительная, камня на камне не оставившая от его супружеской жизни… да и от него самого тоже. Но Сергей Иванович даже сейчас понимал, будь у него возможность прожить все это снова, он бы ни секунды не колебался.
Пару минут он потратил на попытки вспомнить кого-либо, кто мог бы встать в этот ряд, на этот пьедестал. Окей, он назовет только три имени, и гореть ему в аду, если ошибся.
***
В эту самую секунду зазвонил внутренний телефон. Сергей Иванович вздрогнул, поколебался мгновение и взял трубку.
- Сергей Иванович, тут вам из Роспотребнадзора звонят, соединять?
Он почему-то сразу догадался, от кого на самом деле этот звонок.
- Ну что, догадливый ты человек, думаешь, что сможешь так легко отделаться? Скажи спасибо, что звоню, подсказочку дать хочу. Ход твоих мыслей верный. За речью следить – хорошая привычка, да, именно, я недаром про любовь оговорился. Но знаешь, любовь – она одна в жизни. По определению. Не три. Одна. Ты мне так-то спасибо сказать должен, что звоню, предупреждаю, а то бы прокололся, да в ад загремел.
Но за все надо платить. Я забираю у тебя остаток времени. Ты сейчас произносишь мне имя. Одно имя. И это решает твою судьбу. Навеки. Понимаешь? Вечность на кону, не какая-то жизнь, а в миллионы, в миллиарды большее. Вечность.
Считаю до трех.
…Ника. Мать моей дочери…
- Раз.
… Лена. Жена моя любимая…
- Два.
…Екатерина. Страсть моя последняя…
- Три. Я жду.