Той зимой я долго и тяжело болел. Бабка ходила за мной день и ночь. Я бредил. Снилась мать и её так и не родившийся малыш, мой брат.
Бабка охала, я стонал.
Печка, раскалённая до красна, обжигала и давила.
Деревня, где я жил после смерти матери, была местом глухим и безлюдным. Поэтому стук в окно вернул меня, наверное, с того света.
Я закряхтел и приподнял своё больное тело.
Бабка взмахнула руками, запричитала и бросилась открывать.
Это был почтальон.
Его жёлтые ботинки сразу привлекли моё детское внимание.
- Здравсте! Телеграмма Вам! – произнёс он и подал бабке небольшой листок.
Бабка глянула в бумагу и улыбка засияла в каждой её морщинке.
- Внучек! Радость – то какая! Папка едет!
Отец пропал давно, уехав в какую-то срочную командировку. Мать была тогда на третьем месяце…
Она ждала его, верила, до последнего своего часа надеялась на чудо.
Меня определили под бабкину опеку…
Через неделю в избу вошёл бородатый мужик.
Бабка бросилась к нему на шею и заголосила.
Я испугался, забился в угол на печке и боялся открыть глаза.
- Сынок! – услышал я. – Иди сюда, пострелёнок, папка я твой! Папка…
В моём сознании что-то перевернулось и перекроилось в один миг.
Я спрыгнул с печи и упал в крепкие руки такого знакомого незнакомца…