Лучше поздно, чем никогда

Лара Альм
Анна  бесцельно прогуливалась  по улицам родного города и в сотый раз перекручивала назад жизнь, которая с уходом гражданского мужа стала серой. Или безликой, что более вероятно.  Серый – это всё-таки какой-то цвет, пусть  и тусклый, пусть и  не радующий глаз.  И только она подумала  об оттенках серого цвета с добавлением металлики, представила себя  -  натуральную шатенку с карими глазами - в платье подобного оттенка,  сделала вывод, что этот цвет не для нее, как мимо прошел мужчина в… серой кожаной куртке. Прошел, остановился, оглянулся и воскликнул:
- Анька! Анька Круглова! Это ты?
  Первая мысль, пришедшая  на ум  натуральной шатенке, перешагнувшей черту неофициального развода, была: «Как я выгляжу?»  Избитая за веки  вечные мысль, не перестающая быть актуальной.
  Женщина сразу узнала этот голос. С Петром Кудряшовым они не виделись много лет. Наверное, лет восемь или более того. Они учились в одном институте, потом вместе   в аспирантуре. Только Петр защитил кандидатскую диссертацию, а Анна влюбилась и забросила всё к чертовой бабушке: и написание диссертации, и Петьку, который следовал за нее тенью,  и  преподавательскую деятельность.  Забросила и устроилась на работу в коммерческую организацию, которая принадлежала  гражданскому мужу… 
  Анна развернулась на сто восемьдесят градусов и подчеркнуто вежливо  произнесла:
- Здравствуй, Петя!
- Здравствуй, Аня! – восхищенно сказал он, бесцеремонно рассматривая  ее с головы до ног.
 Я выгляжу прекрасно, - подумала Аня и сменила напряженную улыбку  на сдержанно-доброжелательную.  Успела заметить  обручальное кольцо на безымянном пальце старого знакомого и вмиг скисла.
- Как дела? – поинтересовалась она, желая поскорее закончить ненужный ни ей, ни Петру бессмысленный разговор.  Петька всегда был робким парнем, а она мечтала о фейерверке и безумстве, особенно в данный момент отчаянного одиночества. Тем более робкий парень был окольцован, что вдвойне охлаждало всякое желание.
- Хорошо, - с глупой улыбкой на устах ответил молодой мужчина, весьма ухоженный, наглаженный и в чистой  дорогой обуви.
  Последний факт Анна считала главным в  любой мужском облике.  Как и  приличные  наручные часы, которых пока не заметила.
   Он ходит пешком!  - таким способом Круглова  попыталась  погасить   несвоевременную вспышку интереса.  Никогда ранее она  не отличалась алчностью. И почему-то  всегда хотела казаться хуже, чем есть на  самом деле. Если мужчина полюбит меня такую, то другую, настоящую, полюбит вдвойне…  Полюбит, полюбит, а потом на его пути встретится молоденькая пигалица и прости-прощай! – окончательно сникла женщина.
  На глаза навернулись  слезы.
  Ане вдруг что-то понадобилось в сумке, она стала копаться в ней, чтобы Петр не заметил ее слез. Одна слезинка – вот зараза – медленно  выкатилась из внутреннего уголка глаза, перекочевала на переносицу и бойко скатилась по носу, застряв на самом кончике.
- Анечка, у тебя что-то случилось? -  разволновался старый знакомый, которого женщина едва ли узнала, если бы не голос. Приятный, мягкий,  вкрадчивый голос, как у сказочника. Или как у человека, которому есть до тебя дело. Всегда есть до тебя дело.
- Почему ты решил, что у меня что-то должно случиться? – буркнула она и одним движением руки избавилась от капельки на  кончике носа. 
- Но ты… Да, нет, ничего… Не бери в голову, - обескуражено заключил  он и одарил её извиняющейся улыбкой. Петька по-прежнему смущался в ее присутствии и ей это льстило.
- Ты женат? – безразличным голосом спросила Анна, сосредоточенно глядя  ему в глаза, будто ожидала услышать ложь, которая послужит причиной  скорого расставания.
- Я… женат.
- И дети есть?
- Детей нет. Я недавно женился,  три месяца назад.  – без особой радости доложил он.
- И кто твоя избранница?
- Она… она…  работала у меня секретарем.
- Секретарем? -  удивилась старая знакомая. – А ты чем занимаешься?
- У меня свой бизнес, - коротко пояснил Петр.
- А как же наука?
- Наука и я  неразделимы, мы с ней близнецы-братья, как у Маяковского. Только он это говорил о Ленине и партии,  - пошутил он. Раньше   у него напрочь отсутствовало чувство юмора,  и Аньку это жутко бесило.  -  И если серьезно, то уже несколько лет работаю над докторской  диссертацией, но двигаюсь к финишу медленными шагами. Времени катастрофически не хватает.
- И опять же молодая жена, -  с укором произнесла  Анна, словно являлась молодой женой, у которой супруг занят чем угодно, только не ею. И язвительно добавила, - как банально: руководитель женился на своей секретарше.  Надеюсь, она тебя у бывшей супруги не уводила?
- Нет, это мой первый брак, - усмехнулся Петр. – А ты все такая же…
- Какая? – передернула плечами женщина,  будто  сбрасывала характеристику, готовую сорваться с его губ.
- Такая же злюка и красавица.
- Я злюка?! – задохнулась от возмущения Аня.
- И красавица! – уточнил с  нажимом мужчина. – А почему мы здесь стоим на холодном ветру? – опомнился он, - давай поедем куда-нибудь, поболтаем, вспомнил студенческие годы.
- Что тебе вспоминать, кроме своей  диссертации, которую ты начал крапать еще на первом курсе?!  - прямолинейно высказалась подруга.
- Ты ошибаешься, - загадочно улыбнулся Петя и подвел Анну к автомобилю, припаркованному у тротуара.
  Едва  водитель занял свое место и собрался завести двигатель, как  дорогу перегородила женская фигура.
  Анька нахмурилась, пригляделась, опешила и протянула:
- Машка Галушкина?
- Ты не ошиблась, - без эмоций подтвердил мужчина, - она у меня работает, мы были с ней  здесь  неподалеку.  По делам.  – добавил он внушительным тоном, чтобы сказанное отложилось у Анны в голове.
   Мне то, что, -  едва не фыркнула она, но сдержалась.   
- Маня на нашем курсе  всегда была  первой сплетницей, -  озадаченно  произнесла  Анна.  – Ну, это же  надо такому случиться –  за один день две встречи с людьми, которых не видела миллион лет!
  Тем временем Галушкина обогнула автомобиль и без спроса открыла водительскую дверь.
- Петр Васильевич, а ваша супруга в курсе, что  вы катаете по городу посторонних женщин? – ядовито-насмешливым голосом спросила она.
- Машка, привет, - без особого восторга поприветствовала бывшую сокурсницу Аня.
- Тю, Круглова, - скорчила недовольную мину  Мария, - какими  судьбами?
- Я…
- А я-то думаю: кого это наш дорогой Петр Васильевич к себе в машину усадил?! – перебила  Анну Галушкина, не дав ничего объяснить. – А это его первая незабываемая любовь!
- Ты что-то хотела, Мария? – осадил ее деловым тоном руководитель, с которым она, видимо, была «на короткой ноге» по причине совместной учебы.
- Ничего я не хотела, но… - замялась Галушкина, не зная, как выразиться, чтобы и начальство не обидеть и дать понять, что оно, начальство, у нее на крючке.
- Маш, это не то, что ты… - решила оправдаться Аня, чего ранее за ней не водилось. Она всегда была резкой, своевольной и не любила, когда её подковыривают.
- То, то, - на это раз перебил ее Петр Васильевич. – Маш, ты не знаешь, где тут ближайший отель? Хочу номер снять на  пару часиков, чтобы приятно провести время с любимой женщиной.
  У Анны и   Марии от неожиданного  заявления одновременно отвисла  челюсть.  Наверное, Галушкина лучше знала «обновленного» Петьку, поэтому быстрее пришла в себя, чем  Круглова. Вернула челюсть на место и протянула  левую  руку в сторону с выставленным указательным перстом. Сидящие в автомобиле мужчина и женщина провели взглядом по руке, затем по персту и закончили на том месте, куда он указывал, а именно, на  здание, над входом которого  была вывеска: Отель «Нигма».
- О! Совсем рядом! – восхитился Петька, - здорово, а то я не могу дождаться, когда мы с Анечкой останемся наедине.
- А как же Марина?  -  промямлила Маня. В голосе сквозило недоверие.
- Какая Марина? – поинтересовалась Круглова. Она не могла больше молчать, не нашла ничего лучше, как уцепиться на фразу Галушкиной.
- Марина это моя молодая жена, -  доверительно сообщил  Петр Васильевич,  склонившись к старой знакомой. Затем захлопнул  дверь авто  перед носом Машки, не получившей ответа на свой вопрос.
- Ну, и дела, - протянула она, провожая взглядом машину начальника, подъехавшую к отелю.
  Петр резво выскочил из  автомобиля, галантно вывел Анну и, прихватив  ее под руку, повел в отель.
- Что ты творишь?! – сквозь зубы  возмутилась Круглова.
- Машка должна убедиться, что я не бросаю слов на ветер.
- И только-то?! – прищурившись,  возмущенно  молвила  Аня. Они успели войти в холл, поэтому ее возмущение   разнеслось  по всему помещению с высоким  потолком.
  Женщина хотела вырваться, но мужчина ей этого не дал…
 Оказавшись  в номере, Анька опустилась на кровать, как была – в верхней одежде -  и пролепетала:
- Я чувствую себя  дешевой проституткой.
  Петька присел рядом с ней на корточках, долго сверлил ее взглядом, потом положил голову ей на  колени. Она непроизвольно провела рукой по  голове с редкими волосами.
- Петька,  куда делись твои шикарные  кудри? – шепотом спросила она, боясь разрушить хрустальную связь между ними, возникшую  за одну минуту.
- Облысел от переживаний, - ответил он, ласково поглаживая  ее ноги. – От любовных переживаний. Я всю жизнь безумно любил одну девушку, мечтал жениться на ней, но опоздал. И все благодаря моей трусости…. Чтобы избавиться от любви женился на другой…
-  И помогло? – задала глупый вопрос женщина, но не поучила ответа.  Зачем отвечать, если итак всё ясно.  -  Петь… Петь,  ты не опоздал, я свободна.
  Он сел рядом с ней на кровать, уверился по глазам, что сказанное ею –  сущая правда, и  стал ее самозабвенно целовать. Прежний Петька никогда себе подобного не позволял. А зря. Иначе жизнь сложилась бы иначе.
 Но растаявшая в его объятиях Анна нашла в себе силы  вырваться, вскочила  и сбивчиво   сказала.
- Я не могу…  Ты… ты все-таки  опоздал с признаниями.   Ты  женат.
- Я разведусь! – не раздумывая долго, пообещал он, но вложил  эту  короткую фразу всю накопившуюся  за долгие годы  душевную боль.  И совсем не так,  как обещает  мужчина, мечтающий затащить в постель симпатичную девушку.
- Твоя жена не виновата, что сегодня  мы случайно встретились   на улице.
  Анна Круглова  боялась услышать еще одно слово от Петра, его голос  гипнотизировал её.  Она не может   совершить то, о чем после   будет   жалеть.   Она в любом случае   будет жалеть,  страдать,  мучиться и постоянно задавать себе один и тот же вопрос:  Почему он раньше ничего не предпринял к сближению? Почему не признался? Ах, не надо, Круглова,  строить из себя дурочку  неразумную! Все ты знала, все ты чувствовала, но не могла сделать первый шаг. А зачем? Зачем тебе такой нерешительный тихоня? Будешь всю жизнь его подталкивать сзади! Оказалось, что подталкивать его не нужно, он сам успешно поднимается в гору.  Значит, своевременно не разобралась в нем…
  Аня бросила на Кудряшова – такого милого, такого потерянного и несчастного – прощальный взгляд и ушла. А он ее не остановил. Потому что хорошо ее знал…

  Прошел месяц.
  Анна Круглова  проснулась от сильного стука дождевых капель в окно.  Какая бы непогода не царила на улице, трудовую повинность никто не отменял. Она, нехотя, вылезла из-под одеяла, сунула  ноги в теплые тапки, набросила халат и посеменила в ванную, забыв по привычке распахнуть  портьеры.
  Через пятнадцать минут она вышла из ванной.  Водные процедуры настроение не повысили.  И виной не был осенний дождь. 
  После встречи с Петром она  жутко ругала его, затем себя, потом снова его,  затем снова себя. Ругала и плакала, каждый раз завершая очередную истерику словами: Чего уж теперь…
  Круглова поставила  на  газовую конфорку  турку с кофе, бесцельно пошаталась по кухне,  подошла к окну и заметила  современный мини-кран с поднятой наверх люлькой. Изогнулась и поняла, что люлька  находиться у  окна ее спальни. Перебежала в спальню, откинула портьеры   двумя руками одновременно  и обомлела: перед ней стоял Петр Васильевич Кудряшов  с  милыми лютиками в руках.  Он был  мокрый, жалкий и… необыкновенно любимый и родной.
- Ты сошел с ума? – спросила у него Анька, распахнув  окно. При этом постаралась  добавить в голос строгость, возмущение, без доли переживаний.
- Я пришел тебе сказать, что Машка Галушкина получила повышение и прибавку к зарплате.
- Прекрасно! – возмутилась Круглова, -  но зачем мне сообщать об этом таким своеобразным способом?
- А затем, что благодаря Машке  я, наконец, сказал тебе то, о чем так долго молчал. И никогда бы на это не решился, если бы мы не оказались в одном гостиничном номере.
- Даже если бы я была замужем?
- Я бы отбил тебя у мужа!
- А как бы на это посмотрела твоя супруга?
- Я холост. Пришлось потратить целый месяц на различные судебные тяжбы…    Теперь ты выйдешь за меня замуж?
- Петька, я так тебя ждала! А ты всё не шел и не шел, –   разревелась   Анна,  не обращая внимания на текущие ручьем слезы  и на то, как она  выглядит.
  Он потянулся к ней и едва не вывалился из люльки.
- Осторожно! – испугалась   Круглова. Шмыгнула носом, улыбнулась сквозь слезы  и попросила, -   давай перенесем признания в более уютное место. Спускайся и заходи через дверь. Будем кофе пить…

                Октябрь 2013года