На автовокзале Станислав Васильевич Гридунов вышел из автобуса и пошёл к пешеходному переходу.
Начал накрапывать дождь и пешеходы открыли разноцветные зонтики или спешили укрыться от непогоды в магазинах.
Поспешил в укрытие и Станислав Васильевич, торопливо переходя на зёлёный свет светофора. Заканчивая переход, он услышал визг тормозов и глухой удар сзади, и машинально оглянулся - в нескольких метрах от него иномарка сбила женщину с ребёнком.
От удара женщина и девочка отлетели в сторону, оставив на мокром асфальте свои туфли и большую сумку с вещами, а иномарка вылетела на середину перекрёстка и остановилась.
«Что за день? – в первую секунду подумал Станислав Васильевич, глядя, как женщина и девочка пытаются встать на ноги. – Живые! – облегчённо вздохнул он, и стал искать взглядом машину виновника.
Серая иномарка стояла на середине проезжей части, развернувшись на сто восемьдесят градусов, перегородив дорогу в обе стороны перекрёстка. Из неё никто не выходил, а за тонированными стёклами едва угадывался силуэт головы человека и мелькал огонёк, очевидно от сигареты. Гридунов сразу запомнил номер автомобиля. Номер был с цифрами его бывшей «девятки» - «857».
На перекрёстке незамедлительно образовался затор. Машины дружно сигналили иномарке, не обращая внимания на пострадавших, к которым со всех сторон устремились люди.
Гридунов тоже решил пройти к пострадавшим.
- Я видел, как он летел на «красный»…, - услышал он за спиной мужской голос, в ожидании зелёного света на переходе. - Женщина с девочкой за тобой шла мужик, и если бы не сумка – не видать им белого света, - продолжал хриплый голос и Станислав Васильевич обернулся.
Перед ним стоял заросший рыжей щетиной мужчина в грязной куртке и такой же кепке, с помятым лицом и синяком под глазом. В руках у него были два целлофановых пакета с какими-то объедками.
«Бомж», - подумал Гридунов и спросил: - Ты хорошо видел, что горел «красный»?
- Ну не зелёный же. Что я дальтоник? – с нескрываемой обидой ответил бомж.
- Тогда пошли в свидетели, - и Станислав Васильевич взял мужчину за рукав куртки.
- У меня паспорта нет, - спокойно ответил бомж, отстраняясь от Гридунова. – Ты лучше без меня мужик иди…, кто мне поверит? – скептически сказал он, отходя в сторону.
Станислав Васильевич с досады махнул рукой, и снова посмотрел на перекрёсток. Иномарки на прежнем месте не было, а движение транспорта на перекрёстке было восстановлено. Он поискал глазами серую машину среди припаркованных автомобилей, но и там иномарки нигде не было.
«Удрал трусишка…», - про себя подумал он, и в это время загорелся «зелёный» и он перешёл дорогу.
Станислав Васильевич подошёл к разгорячённой толпе, состоящей в основном из женщин, и увидел пострадавших.
Женщина и девочка, окружёнными людьми сидели на траве и плакали навзрыд. Обе были в грязи и порванной одежде. У пострадавшей женщины с локтей струилась кровь, а у девочки было поцарапано лицо. Кто-то из прохожих накинул на них полиэтиленовую накидку, кто-то пытался прикрыть зонтиком, а кто-то звонил по телефону и вызывал скорую помощь.
Стоящие рядом женщины успокаивали пострадавших, объясняя, «что им повезло, что серьёзных травм на лице и теле у них нет».
- Сумка амортизировала, а так бы без переломов не обойтись, - объясняла зевакам пожилая женщина. – Я только смотрю бац! и тётка с девчонкой летят на газон, а туфли с сумкой на асфальте остались…
- А с иномарки так никто не вышел…, и через тонировку никак не рассмотреть водителя…. Может, за рулём пьяный был? – спрашивала другая женщина.
- А где ж машина? – удивлённо спросила третья женщина, продолжая разглядывать перекрёсток. - Ведь стояла здесь на перекрёстке. Я своими глазами видела... Уехал гад! А я, дура, номер просмотрела, кажется, в нём семёрка была, или две? Кто-нибудь, запомнил номер? – обратилась она к стоявшим женщинам.
- Мы больше на пострадавших смотрели…, - раздались женские возгласы. - Мужики должны запомнить, да вон один подходит…
Бойкая дама средних лет, увидев подходившего Станислав Васильевича, тут же спросила: - Вы номер иномарки не запомнили, гражданин? Я точно помню, там семёрка была…
Гридунов отрицательно покачал головой, решив промолчать перед толпой, чтобы не вызвать у свидетелей других комбинаций из цифр.
- Я в этот момент на другой стороне был, и слышал только удар, - ответил он и добавил: - Хотя иномарку на перекрёстке видел, но номера не разглядел. Мне кажется там «семёрка» была, - поддержал он женщину.
В толпе снова зашумели, и среди возгласов Гридунов расслышал, как люди выкрикивали цифру «шесть» и «ноль».
- По одной цифре нарушителя не найти, - скептически заметил пожилой мужчина в толстых очках. – Надо было сразу виновника задержать, а мы растерялись от такого ужаса, - и он кивнул в сторону пострадавших. – Что теперь гадать…Хорошо, что живыми остались. Милиция, если захочет, найдёт, не захочет и так ладно, - сбивчиво говорил он, периодически поправляя на носу очки. Затем отряхнул зонтик, и стал выбираться из толпы.
- Мужчина, куда вы? Вы же свидетель…, - попыталась остановить очкарика бойкая женщина, но тот даже не обернулся, а только ускорил шаг.
- И что за трусливые мужики пошли! - с горечью воскликнула женщина, и раздались одобрительные возгласы.
В это время к месту происшествия, сверкая сигнальными фонарями, подъехала милицейская «десятка» и из неё вышли два автоинспектора. Они тут же осмотрели место происшествия и оттеснили от пострадавших чрезмерно любопытных, призывая толпу к порядку.
Вскоре подъехала скорая помощь. Врач быстро осмотрел пострадавших и, не найдя серьёзных повреждений, попросил медсестру забинтовать раны и вколоть успокаивающие лекарства…
Минут через пять к месту происшествия приехала вторая милицейская машина с оперативниками, и толпа стала расходиться.
Большинство свидетелей, в их числе и Гридунов, отошли в сторону, дистанцируясь от оперативников – никто из них не хотел давать свидетельских показаний, опасаясь, что их будут таскать по судам.
Отойдя чуть подальше, Станислав Васильевич стал наблюдать, как появились журналисты с видео камерой и микрофоном, и как они насели со своими вопросами на «боевитую» женщину. Женщина неустанно твердила корреспонденту, что за стёклами иномарки разглядела женщину – виновницу наезда на пешеходов.
- Я видела, как в открытое окно та выбросила сигарету, когда машина стояла ещё на перекрёстке после наезда, - сквозь уличный шум расслышал Станислав Васильевич слова женщины. - Но номер машины я не запомнила, - тут, же предупредила она телевизионщиков.
Двое молоденьких оперативников, пытались отыскать свидетелей, но всё было тщетно - они растворились, будто их и не было. Сделав необходимые замеры, и опросив пострадавших, милиционеры уехали, вслед за машиной скорой помощи.
Гридунов несколько раз порывался подойти к служителям правопорядка, и рассказать всю правду, но так и не решился, словно кто-то удерживал от этого шага.
«Сообщу номер по телефону», - мысленно решил Станислав Васильевич, и пошёл в сторону своего дома.
Вскоре Гридунов увидел знакомую фигуру бомжа, в группе таких же людей. Он хотел незаметно пройти мимо, но знакомый бомж окликнул его.
- Рассказал ментам, как было на самом деле, мужик? – спросил он, преграждая дорогу. – Я-то видел, как ты внимательно рассматривал иномарку. Неужто, номер не запомнил? – с ехидцей спросил он. - Так я напомню, - и он назвал знакомый номер, выдохнув в лицо перегаром.
Гридунов отстранился от обнаглевшего бомжа, и попытался пройти мимо.
- Вот видишь, хотя у тебя был паспорт, но ты не сказал милиционерам, что видел на перекрёстке, а меня агитировал, - продолжал бомж, не отставая от Станислава Васильевича. - Ты, наверняка, тогда подумал, что бомж струсил и паспортом прикрылся? А на деле ты трус больше меня…, - окончательно осмелев, разошёлся завсегдатай мусорных свалок и теплотрасс.
Станислав Васильевич разозлился и оттолкнул мужчину от себя. Тот качнулся, зацепился ногой за бордюр тротуара и полетел верх тормашками, разбросав пакеты с объедками.
«Зачем я его толкнул? А вдруг он получил травму? - затревожило в голове Гридунова, и он повернулся и увидел, как по зёлёному газону бомжа тащили дружки, а тот им кричал: "чтобы не повредили голову", и просил товарищей наказать трусливого прохожего. Рядом бегали две дворняжки, поедая вывалившиеся объедки…
«Слава богу, цел!», - облегчённо подумал Станислав Васильевич, и ускорил шаг.
Дома он рассказал жене о происшествии на перекрёстке.
- Ну и правильно, что не ввязался, - одобрила жена. – Вон сколько свидетелей промолчало..., пусть милиция шевелится, им за это платят деньги.
Рассуждения жены никак не успокоили Станислава Васильевича, а, наоборот, навлеки на него хандру.
«Ты же всё видел, и номер запомнил, э-эх струсил», - пилил его человек изнутри, и проигрывал в уме хозяина много комбинаций, «как надо было поступить», но от этого настроение не менялось.
Вечером в новостях по телевизору был показан репортаж о наезде на пешеходном переходе. В репортаже показали «боевитую женщину", твердившую в телекамеру, «что в машине за рулём сидела девушка».
Далее в репортаже сообщалось, «что жизнь пострадавших вне опасности, и скоро их выпишут из больницы», а в конце сюжета журналист рассказал о свидетеле, пожелавшем остаться неизвестным, назвавший журналисту номер сбежавшей автомашины. И Станислав Васильевич невольно вспомнил о бомже.
Заканчивая репортаж, телеведущий назвал основную массу свидетеле происшествия «трусливыми зайчишками, которых рано или поздно съест волк».
- Тоже мне волк..., – вздохнул Станислав Васильевич, почему-то вспомнив басню "о ягнёнке".
Насмотревшись боевиков и криминальных новостей, где чаще всего преступники отделывались испугом, у него сложилось собственное мнение о работе правоохранительных органов, основанное строго на фактах. А факты были не на стороне пострадавших, поэтому он промолчал.
Гридунов вспомнил о сообщении полугодовой давности в телевизионных новостях: «о хождение по замкнутому кругу родственников погибшей девушки из Иркутска, чья смерть явилась результатом автодорожного происшествия, и где виновницей была дочь высокопоставленного чиновника. И как прокурор не настаивал суду посадить виновницу в колонию, суд избирал ей условную меру наказания с отсрочкой приговора.
А в другом сюжете сообщалось, как по подтасованным фактам, суд вынесен обвинительный приговор невиновному человеку за убийство. Здесь обвинение и суд оказались единомышленниками и парню дали двенадцать лет строгого режима.
Или история о двух студентках, совершивших кражу в супермаркете двух банок кофе, которым за это преступление грозило несколько лет лишения свободы.
Такие контрасты в правосудии вызывали у Станислава Васильевича законный вопрос: «почему одних милуют, а других карают за одинаковые преступления?».
Ответ напрашивался один – всё решали связи и деньги. У кого их было много, получали меньший срок, а у кого их мало, получали больший срок.
В тот вечер у Станислава Васильевича созрел план - как найти преступника и вынудить его явиться с повинной, и признаться о наезде на пешеходов.
На следующий день он упросил своего знакомого из местного отделения ГИБДД, найти по базе данных автомобили с цифрами «857». А чтобы товарищ не заподозрил его в чём-то другом, он объяснил знакомому капитану, «что хочет найти нового владельца его бывшей «девятки», с целью: попросить поставить автомобиль на учёт под своей фамилией, так как всё это время от налоговиков к нему приходят квитанции об оплате транспортного налога».
Схитрив, таким образом, Гридунов получал весь список автомобилей под цифрами «857» и адреса владельцев. При этом Станислав Васильевич не испытывал никакого угрызение совести, так как преследовал благую цель - таким способом отыскать преступника или преступницу.
Через неделю, получив от знакомого список, Станислав Васильевич приступил к поиску…
Автомобилей марки «Шевроле» в списке с цифрами «857» было больше двадцати, но не у всех владельцев были телефоны. Это осложняло поиск, но Станислав Васильевич не унывал, он знал, что рано или поздно он отыщет водителя «сбежавшей» иномарки.
Через месяц в криминальных новостях прошла информация, «что наезд на женщину с девочкой в районе городского автовокзала, совершил наркоман, который, спустя день, сам пришёл в отделении милиции с повинной и обо всём сознался…».
И Гридунов понял, что правоохранительные органы опередили его. Чтобы закрыть дело следователи нашли нужного преступника и переквалифицировали ему более тяжкое преступление на менее, определив наезд, как "непреднамеренный наезд на пешехода".
После этой информации Станислав Васильевич не решился пойти в милицию, и рассказать следователю, «как было дело на самом деле», а решил прекратить собственное расследование, что сильно расстроило его, и он несколько дней ходил сам не свой.
Но дело не закончилось одними переживаниями нашего ветерана...
Как-то, уже под осень, возвращаясь с дачного участка, он остановился на перекрёстке в ожидании сигнала светофора. Следом за ним пристроилась серая иномарка, по внешнему виду очень похожая на ту, что стояла на перекрёстке в тот злополучный день.
Станислав Васильевич сдал чуть вперёд, чтобы разглядеть номер иномарки, но это у него не получилось – загорелся «зелёный» и торопливый автомобилист серой иномарки стал нервно сигналить фарами и звуковым сигналом.
Гридунов проехал вперёд и перестроился в правый ряд. Тоже сделал и водитель иномарки. Станислав Васильевич притормозил, пропуская вперёд преследователя, и когда машины поравнялись, стекло на месте пассажира иномарки приоткрылось, и он увидел, как молодой парень показывает ему указательным пальцем вверх и откровенно смеётся ему в лицо. Рядом с парнем Станислав Васильевич разглядел светловолосую девушку, а когда машина обогнала его и стала мешать проезду, он разглядел на бампере знакомый номер с цифрами «857». Сомнений не было - это был тот самый автомобиль, сбивший на перекрёстке женщину и девочку.
Он не стал вступать в гонки с хулиганом, лишь сфотографировал на телефон задний план машины с номером на бампере. Затем припарковался к обочине и записал на листе бумаги полный номер «Шевроле».
Он подумал, как ему поступить дальше:
«Предложить девушке самой признаться в наезде на пешеходов? или выставить в интернет фотографию сбежавшей с место происшествия машины и сделать самому признание?
Но тогда вокруг его имени, начнутся страсти, и неизвестно чем всё закончится…», - рассудил он, но интуиция подсказывала ему, что надо поступить как-то иначе.
«А если сообщить в УВД или городскому прокурору?» – снова возникла мысль, но Станислав Васильевич снова отмёл её, решив проверить совестливость хозяина Шевроле.
В понедельник он снова упросил знакомого капитана - узнать адрес владельца «Шевроле» по номеру, пояснив инспектору, что в списке адреса не оказалось.
Каково же было его удивление, когда выяснилось, что владельцем автомашины оказался известный бизнесмен, один из владельцев автосалона иномарок в Красноярске.
- Вот это да! – вслух воскликнул Гридунов, прочитав фамилию.
- Что, не на того напал? – уловив в интонации удивление знакомого, спросил капитан.
- Может это ошибка? – в свою очередь спросил Станислав Васильевич. – Я видел за рулём девицу...
- У-у-у…, ошибка исключена, - произнёс милиционер и засмеялся. - А, может, это жена или любовница? Тебе это зачем, Станислав Васильевич? Смотри не ошибись! С этими людьми шутки плохи, - предупредил капитан.
После предупреждения инспектора Гридунов задумался, но ничего не ответил знакомому. В это время капитана вызвали к начальнику, и тот попросил подождать в коридоре, посоветовав ещё раз не лезть на рожон.
«Час от часу не легче, - в отчаянии подумал он,направляясь к своему «Форду». – И инспектор не советует связываться. Да что ж это такое...».
Невероятные идеи продолжали будоражить его воображение…
«Отдам фотографию с текстом, продвинутым ребятам из интернета, может у них что получится? – но тут, же возникала другая: - Лучше Андрею Малахову в программу «Пусть говорят». Чем чёрт не шутит... глядишь, общими усилиями и отыщется преступник?»
Образ мстителя не выходил из головы Станислав Васильевича и, чтобы прекратить это безумство, он включил авторадио на полный звук. Динамики громко взревели - салон наполнился шумом и грохотом песни на английском языке. Этого хватило, чтобы Гридунов пришёл в себя. Он выключил звук, и первый раз пожалел по-настоящему, что взялся за не своё дело, насмотревших боевиков, возомнив себя борцом за справедливость.
- Зачем надо было затевать эту бесперспективную игру, не зная, что может получиться? - спрашивал себя Станислав Васильевич, и сожалел: - Уж лучше бы он рассказал оперативникам, что видел, и тогда, быть может, не было бы лже свидетельствования, а виновник наезда получил бы по заслугам, а он бы спал спокойно.
Задавая себе подобные вопросы, Станислав Васильевич вспомнил изречение неизвестного философа, высказавшего очень простую мысль: «…скажи первым правду и тогда к ней не пристанет никакая ложь. Только ложь имеет питательную среду, которая дурманит волю людей, делая их, со временем, плохими людьми, а то и преступниками".
Станислав Васильевич понял, что это касается и его, потому что, скрыв правду от следствия, он стал соучастником преступления на перекрёстке…».
Он тяжело вздохнул, продолжая обвинять себя в нерешительности и сомнениях. Потом достал телефон и позвонил по номеру, указанному в адресе владельца иномарки. К телефону долго не подходили, а потом женский голос ответил:
- Сергей Владимирович на работе, - и на другом конце положили трубку.
Станислав Васильевич озабоченно посмотрел на часы - было около трёх часов дня, и он решил проехать в автосалон.
Автосалон «Правый берег» находился в получасе езды, и был хорошо известен автомобилистам.
Припарковав машину на стоянку Гридунов прошёл внутрь салона.
К нему сразу же подошёл менеджер, и Станислав Васильевич спросил: «как пройти к директору?».
Вид у посетителя был респектабельным, и менеджер позвонил куда-то по телефону и после некоторых переговоров показал посетителю, как пройти к директору.
Станислав Васильевич прошёл по салону и поднялся на второй этаж. Потом была антресоль и входная дверь в закрытое помещение. Он прошёл через дверь и очутился в пространстве из стекла и металла.
Вышел охранник и показал ему на дверь…
- Сергей Владимирович ждёт вас, - услужливо сказал он, открывая дверь в кабинет директора.
Гридунов вошёл в кабинет. Из-за стеклянного стола вышел высокий блондин, лет сорока пяти, в помятом костюме и засученными рукавами. Взглянув на посетителя, он вопросительно уставился на Станислав Васильевича и из уст вырвался один лишь звук.
- М-м-м…, - произнёс директор, выразив тем самым удивление появлению незнакомца.
Станиславу Васильевичу стало неловко, и он понял, что менеджер перепутал его с кем-то другим.
- Я понимаю, что без приглашения, - начал он. - Но думаю, что разговор нам обоим будет полезен…
- Проходите, - и директор показал на стул у большого стола, а сам прошёл на своё место.
- Лучше я рядом, - нагло сказал Станислав Васильевич, пересаживаясь к столу директора. – Вот посмотрите, Сергей Владимирович, это ваша машина? - спросил он, выкладывая перед директором фотографию серого «Шевроле».
- Номера мои, - ответил директор и безразлично добавил: - А машина, не знаю….
- Я был свидетелем наезда на пешеходов вот этой машины и с этими номерами, - пояснил Станислав Васильевич. - Как вы можете объяснить всё это?
- Никак! – резко ответил директор, и спросил: - Вы, что следователь по этому делу?
- Я сказал, что свидетель.
- Тогда вы обратились не по адресу, гражданин, здесь не следственный комитет, а автосалон, - резко сказал директор. – А сейчас уходите! у меня должна была быть другая встреча…, если бы менеджер не напутал, - чуть скривив лицо, поторопил директор.
- Хорошо хоть так выслушали, а то ваша жена…, не знаю домработница, совсем не захотела говорить со мной по телефону....
- Причём здесь домработница? Вы мне грубите!? – возмутился директор и пригрозил: – Я сейчас вызову охрану…
- Успокойтесь, я сейчас уйду, - не без раздражения ответил Станислав Васильевич, и добавил: – В данный момент вы мне не нужны, господин директор, а вот девчонку, которая сидела за рулём вашего автомобиля, ждут неприятности, и это я вам обещаю, - предупредил он. – Думал с вами по-хорошему поговорить – теперь вижу, не получится! Досвидания …
Он вышел из кабинета, чувствуя на себе тяжёлый взгляд директора, который тут же прикрыл за ним дверь.
Спускаясь по лестнице, Гридунов встретил парня с иномарки в компании девушки, очевидно, той самой, что была за рулём «Шевроле» на перекрёстке. Молодые люди «пролетели» мимо, не обратив на него внимание.
«Чувствуют себя хозяевами жизни…, - подумал Станислав Васильевич, проводив взглядом веселившихся людей, и решил, что пора действовать - надо было как-то выходить из образовавшегося лабиринта, и решение ехать в районную прокуратуру пришло само собой.
В тот же день он написал заявление прокурору, изложив в нём свои свидетельствования относительно происшествия двухмесячной давности, указав модель и номер, скрывшейся иномарки.
Помощник прокурора прочитал заявление, и закрутил головой.
- Опоздали вы гражданин Гридунов, - сказал он, насупившись. - Преступник сознался и получил срок по этому делу.
Где ж вы раньше были? – спросил он и с укором посмотрел на заявителя.
- Честно сказать? – в свою очередь спросил Станислав Васильевич и помощник кивнул.
- Струсил я, - признался он. – Боялся, что запутают следствие, а я останусь в дураках. Фильмов насмотрелся, товарищ прокурор, вот и решил самостоятельно найти виновника.
- Разобрались? – спросил помощник.
- Раз пришёл – значит, разобрался, - ответил Станислав Васильевич. - Мне одному эту мафию не перебороть, - признался он.
- Теперь ждите ответ, товарищ, - сказал помощник, записывая регистрационный номер на заявлении, и, видя, как за ним наблюдает посетитель, добавил: - Всё в соответствии с установленным регламентом, товарищ.
- Хорошо бы по закону разобрались, - попросил Станислав Васильевич, забирая свой экземпляр заявления.
Помощник неопределённо пожал плечами и на его лице Гридунов уловил едва заметную усмешку, что заставило его усомниться в исходе своего заявления.
«И этот не верит, хоть и должностное лицо…», - подумал он о помощнике прокурора.
Убрав заявление в боковой карман, Станислав Васильевич попрощался и вышел, и некоторое время сидел в машине, осмысливая всё, что услышал от помощника.
Дома он предупредил жену о телефонных звонках, сказав, «что если ему позвонят, всем отвечать одно и тоже: на отдыхе».
Через три дня ему неожиданно позвонил сам директор автосалона, предложив встретиться и обо всём договориться.
Станислав Васильевич, хотел было ответить «встретимся в суде», но передумал, решив ещё раз выслушать директора.
В назначенное время он подъехал к автосалону, но проходить, внутрь не стал. Позвонив директору, он сказал, «что ждёт его в своей машине».
Минут через пять появился Сергей Владимирович. Подойдя к «Форду» тот с лёгкостью сел на место пассажира справа от водителя.
- К чему такая конспирация, господин Гридунов? – спросил он и, показав рукой в направлении заправки, предложил: - Мы могли бы посидеть в кафе тут недалеко.
- Спасибо я сыт, - отказался Станислав Васильевич. - А вот без конспирации обойтись не могу. Знаете, у вас в салоне, что ни шаг, то видеокамера, а я, честно сказать, под наблюдением слова сказать не могу, теряюсь…, - на полном серьёзе признался он и спросил: - Так, что вы хотели мне предложить кроме завтрака в кафе?
Директор поёжился и невпопад сказал:
- Холодно у вас в машине, а на улице ещё не зима…
- Вы затем меня пригласили, чтобы напомнить про осень? – недовольно пробурчал Станислав Васильевич, запустив двигатель.
- Не знаю с чего начать…. Скажите, вы чего добиваетесь: денег или справедливости? - наконец спросил директор, добавив: - Я в курсе вашего заявления в прокуратуру.
- Конечно, справедливости, - не задумываясь, ответил Станислав Васильевич. – Я хочу, чтобы ваша знакомая обо всём призналась и ответила по закону.
- А вы не думали, что с её признанием полетят другие головы? Они-то в чём виноваты! И как, по-вашему, должен был вести себя следователь? – вопросительно развел руками директор. - Свидетелей на месте происшествия не нашлось, за исключением базарной тётки, и теперь, вот вы объявились…. О какой справедливости вы рассуждаете? – продолжал он. - Или вас совесть замучила, что не рассказали оперативникам, как было дело, и про номер автомобиля скрыли? Тогда зачем новые разбирательства с вашим участием? – продолжал сыпать вопросы Сергей Владимирович.
- Любое дело не имеет срока давности…, попытался возразить Станислав Васильевич, но вспомнив про бомжа с перекрёстка, сказал: - Есть ещё один свидетель, который всё видел.
- Это вы про бомжа, - предугадал директор. - Так он давно уехал из города, как только получил от меня подъёмные. И пострадавшие уехали к себе в деревню…. Я им компенсировал все затраты и денежные и моральные. Уехали довольные, даже заявления в милицию не стали писать. Так зачем всё снова ворошить?
- Другими словами вы откупились, - поправил директора Станислав Васильевич, пропустив очередной вопрос, мимо ушей и спросил: - Про бомжа вам кто рассказал?
- Это вы так думаете, а я называю это компенсацией, - упорствовал директор. – И им хорошо и остальным…, а о свидетеле из трущоб мне телевизионщик рассказал, - добавил он, назвав бомжа «несчастным».
- Невероятно! – воскликнул Станислав Васильевич. - Значит и пресса с вами заодно…, - и он покачал головой. - А как же тогда посадка в тюрьму невиновного человека? – снова спросил он, предполагая, что директор на него не ответит.
- Вот этого я не знаю, Станислав Васильевич! – не без иронии в голосе ответил директор, впервые назвав Гридунова по имени и отчеству. - Или вы считаете, что место наркомана на свободе? То…
- Нет, не считаю! – перебил Станислав Васильевич окончательно «сбитый» столку объяснениями директора, но нашёлся, что ответить:
- Одно то, что виновник скрылся с места преступления, требует сурового наказания! Или вы одобряете такой поступок?
- Потому что моя дочь, молода и не знает этих правил, - ответил Серей Владимирович. – Позвонила своему жениху, тот и посоветовал сбежать… Вы, думаете, я за этот поступок на её стороне? – спросил директор и покачал головой. - Конечно, же, нет!
После этих слов он заёрзал на сиденье, как провинившийся школьник, и неожиданно спросил:
- Скажите мне честно, Станислав Васильевич, разве у вас не было жизненной ситуации, где бы вы не переступили или не нарушили закон?
- Были…, - нехотя признался тот и пояснил: - но это не касалось жизни людей.
- Вот видите! – воскликнул директор. – И тут все остались живы, а моя дочка до сих пор переживает…
- Видел я, как они переживают, - вспомнил недавнюю встречу Станислав Васильевич. – Парень мне палец показал, а дочка ваша мешала моему проезду, всё притормаживала, притормаживала…. Они просто у вас наглецы, - заключил он.
- Да вы оказывается больны воображением, и видите, чёрт ли что! - возмутился директор. - Ребята вас с кем-то перепутали, вот и повели себя не должным образом. Я им уже объяснил, как ездить по городу – забрал свой техталон, а вы наглецы…
Скажите честно, что вы, Станислав Васильевич, после этого недоразумения на дороге решили идти в прокуратуру, так что ли? – спросил директор после некоторого молчанья.
- Сергей Владимирович, не надо о моём воображении, - едва сдерживая себя, заговорил Станислав Васильевич. - Ваше воображение ничуть не хуже моего… вон как всё представили! Прямо пушистая у вас молодёжь! И чтобы вы знали, я не сразу в прокуратуру пошёл, а пошёл к вам, чтобы нормально разобраться…, так вы вместо того, чтобы выслушать, попёрли меня из своих апартаментов, угрожая охраной. Поговорили бы, как сейчас, я бы не пошёл в прокуратуру, а теперь не знаю…
В салоне автомобиля наступило гнетущее молчание – продолжение разговора зависло в воздухе…, так длилось около минуты.
- Что вы решили? - не выдержав напряженья, спросил Сергей Владимирович, с надеждой всматриваясь в Гридунова.
- Хотите, я перед вами извинюсь за своё поведение в тот день, - неожиданно предложил директор, и немного помолчав, с нескрываемой улыбкой добавил: - Хотя мог и по-другому…, но против совести, как говорится, не попрёшь…, - глаза его блеснули, и он тихо сказал: - Извините нас за всё…
Станислав Васильевич смотрел на директора и перед собой видел совершенно другого человека. Перед ним сидел не хозяин из стеклянного кабинета с охранником, а обыкновенный родитель, чья дочь совершила аморальный поступок – сбежала с места происшествия, а отец, в силу своих возможностей, скрыл преступление дочери от правосудия, и открыто, не боясь, сказал об этом сейчас ему.
«Как говорится: яблоко от яблони недалеко падает…», - вспомнил Станислав Васильевич слова из народной поговорки, разглядывая красивое лицо директора. Оно было спокойным – в глазах он не заметил ни угрызение совести, ни страха. Это было лицо уверенного в себе человека, и Гридунов почему-то подумал, «что вряд ли отцовская помощь принесёт свои плоды в будущем, скорее всего, единожды оступившись, дочь, наступит на, те же, грабли, и не один раз».
- Было бы глупо не понять вас как отца, я сам отец, но смотрите не упустите…, - ответил Станислав Васильевич и закашлялся.
Что-то вступило ему комком в горле, и ему не без труда пришлось избавиться от спазма, откашливаясь. Слёзы невольно выступили из глаз…
- Вот видите, слова застревают, видимо не к душе пришлась ваша тема, - сказал он, вытирая слёзы платком. – А так живите, если сможете, а не сможете – обращайтесь к богу и, убрав платок в карман, добавил: Мне прощать вас ни к чему…, я ведь не пострадавший.
Станислав Васильевич заглушил двигатель и вышел из машины, давая понять, что разговор окончен. Директор вышел вслед за ним, недовольно хлопнув дверкой.
- Значит, договорились, - спросил он, наблюдая за Гридуновым.
- А разве есть другой выход? – отвлечённо глядя в сторону, спросил Станислав Васильевич.
- М…, да…, - выдохнул директор. – Что ж и на том спасибо, сказал он и как бы невзначай с усмешкой напомнил:
- А заявление своё из прокуратуры не забирайте, вдруг найдётся следователь, который рискнёт пересмотреть дело.
- Зря смеёшься, уважаемый Сергей Владимирович, следователь есть! - почему-то соврал Гридунов, стараясь, вновь напрячь воображение директора. - Но это случится, если произойдёт второй случай, - загадочно улыбаясь, добавил он, глядя в лицо директору.
- Это вы обо мне? – спросил директор. - Так этого не будет, слово даю, - пообещал они и торопливо попрощался.
Гридунов проводил взглядом директора в автосалон и вспомнил бабушкину присказку:
«Зарекалась свинья в грязь не лесть, так дождь помещал… - говорила она внуку, когда Стас возвращался домой весь грязный и промокший до нитки, набегавшись босиком по лужам вместе с другими деревенскими ребятами».
- Вот и директор, намеренно влез в грязь, совершенно не боясь испачкаться…, - вздохнул Станислав Васильевич, заводя мотор.
В тот же день, под вечер, Станислав Васильевич забрал своё заявление из прокуратуры.
Помощник прокурора бережно достал его из папки, где оно пролежало всего три дня, и попросил Гридунова написать отказ. Станислав Васильевич написал и перед уходом, невзначай, спросил помощника:
- Какая модель машины у вашего прокурора?
Помощник машинально ответил:
- «Шевроле»…, - и поняв, что поторопился с ответом, спросил: - А вам это зачем?
Но Станислав Васильевич не стал отвечать помощнику прокурора. Было и так ясно, с кем дружил директор автосалона «Правый берег».
Гридунов сел в машину и потянулся всем телом и в шутку подумал: «Зря он на следователя не пошёл учиться, был бы у всех на виду и с его мнением бы считались такие люди, как директор автосалона! Вот если б не плясать под чужую дудку…», - пронеслось в голове, и Станислав Васильевич усмехнулся: - Чего-чего, а вот этого он позволить себе никак не мог».
За всё время хождения по мыслимым и немыслимым лабиринтам своей жизни, Гридунов не раз сталкивался с дилеммой: «как правильно поступить?», будь это на работе или в семейной жизни и всегда руководствовался единственным принципом «не навреди».
Вот и сейчас, забрав своё заявление из прокуратуры, Станислав Васильевич, не то чтобы изменил своим жизненным принципам, просто он решил уступить директору, поняв «что всё бесполезно».
«Даже в случае, если бы дочь директора признали виновной, всё равно бы она получила срок условно, и вряд ли почувствовала тяжесть этого приговора, находясь за широкой спиной своего родителя, у которого были связи и деньги», - умозаключил он, будто оправдывая свою нерешительность…