Камыши
1.
Первые солнечные лучи робко коснулись верхушек тополей, вызолотив стекла многоэтажек, похожих друг на друга как близнецы. Только большие полуметровые цифры на стенах составляли все их отличие, типичный спальный район советского образца. В воздухе царила предутренняя, прохладная тишина, сладкая для уха и тела любого горожанина, проживающего в огромном среднеазиатском мегаполисе. Только изредка эта благолепная тишина нарушалась резкими хлопками парадных дверей подъездов и частым цокотом каблуков спешащих на утреннюю смену людей.
На восточной окраине Ташкента, в одном из многих жилых массивов «Кора-Камыш», что в переводе означает «Черные камыши», солнышко, осторожно вступая в свои права, пробившись робко через ставни и шторы, ласково заглянуло в обыкновенную, типовую квартиру-хрущевку на 5 этаже и нежно коснулось щеки молодого человека, спавшего неглубоким утренним сном. Спустя некоторое время он открыл глаза и, улыбнувшись, сладко потянулся и осторожно выскользнул из постели. Неслышно ступая босыми ногами, чтобы не разбудить спящую жену и двухгодовалого сына, вышел из спальни, плотно прикрыв за собой дверь. Сделав короткую силовую зарядку и приняв душ, сел завтракать вчерашним салатом из овощей и холодной жареной рыбой. Игорь, так звали молодого человека, был крепким парнем 24 лет с внушительной мускулатурой, сказывались тренировки в местной «качалке», среднего роста, с правильными чертами лица, серо-голубыми глазами и носил модную прическу типа «площадка», которая торчала жестким, черным и упрямым ежиком. Игорь был студентом-заочником Ташкентского педагогического института и официально ни где не работал вот уже три месяца. Зарабатывал он на жизнь тем, что каждый день, исключая воскресенье, ездил на «черную биржу труда», которых стало появляться все больше и больше в городе, идя на смену разваливающейся системы советского хозяйствования. Ближайшая такая «биржа» располагалось около входа на базар под названием «Чорсу» (в переводе «Черная вода») в одноименном квартале. Там Игорь нанимался на самую тяжелую и грязную, но хорошо оплачиваемую работу. Он копал колодцы, бассейны, месил растворы, грузил-разгружал вагоны и машины, словом, делал то, до чего местные жители были не особо охочи. Иногда за 2-3 дня выходил месячный заработок обыкновенного госслужащего, но чаще всего выплаты составляли 500-600 рублей за пару дней напряженной работы. Такая работа приносила ему даже удовлетворение, он экономил на «качалке» и зарабатывал на жизнь.
И сегодня он намеривался поступить точно так же. После завтрака одевшись в потертые джинсы, черную футболку, эффектно облегающую его рельефную мускулатуру, Игорь завернул в целлофановый пакет нехитрый обед из трех бутербродов и пары помидорин, положил его в маленькую наплечную спортивную сумку, добавил туда же бутылку зеленого чая. Затем взяв из серванта паспорт, тоже обернул его в целлофан и засунул его под подкладку на дне сумки. Паспорт он брал на случай облавы на рынке. Базарная милиция периодически проводила рейды на территории «черной биржи», задерживая всех беспаспортных и не имеющих прописки. Потом задержанных отводили в отделение, где капитан-узбек, весь заплывший жиром, решал их «судьбу». Кого-то, проверив, отпускали, кто-то откупался наличными, если таковые имелись, а кого-то, особенно иногородних, задерживали до «выяснения личности». Чаще всего эти «задержанные» оказывались на «строительных объектах» местных богатеев, только теперь оплату за выполненную работу получал «всесильный» капитан. И порой случалось так, что работник работал даром у того, у кого вчера работал за деньги.
Закончив все приготовления, Игорь на цыпочках прокрался в спальню, поцеловал безмятежно спящих жену и сына. Обувшись в спортивные тапочки и выйдя на лестничную площадку, Игорь, закрыв за собой дверь, лихо сбежал по ступеням и вышел на улицу еще пронизанной утренней прохладой, глубоко вдохнув, сказал вслух «Хорошо» и зашагал к автобусной остановке, радуясь жизни и солнцу, еще не зная, что жизнь приготовила ему суровое испытание.
2.
Выйдя из автобуса на нужной остановке и пройдя пару десятков метров, Игорь привычно окунулся в бурлящий живой массой, не смотря на раннее утро, водоворот «черной биржи», торгующей живой рабочей силой. Заняв привычное место, недалеко от так называемого входа он осмотрелся, вокруг царила привычная базарная суета. «Покупатели» искали «товар» посильнее и подешевле, а «товар» искал работу полегче и подороже. «Как в средние века на невольничьем рынке», усмехнулся про себя Игорь, к слову сказать, Игорь был студентом исторического факультета. Схема «купли-продажи» происходила до банальности просто, покупатель, войдя на рынок, подходил к той или иной кучке людей, если ему нужны были несколько работников, а если один, то он ориентировался только по внешним данным предполагаемого работника. Подойдя говорил «Два человека копать яму» или «Один месить раствор», или «Четыре разгружать вагон» и подобные фразы. Желающие тут же обступали его и начинался торг, который состоял из правила описанного выше. Когда торгующиеся стороны приходили к обоюдному согласию, то сделка скреплялась обменом рукопожатий и данным друг другом слово. Что-что, а данное слово на Востоке было крепче расписок и векселей. Слово здесь умели и могли держать, и беда тому, кто данное слово нарушил, часто бывало так, что нарушивший данное им слово, сильно страдал за это своим здоровьем а иногда и собственной жизнью. Как говорил классик, «Восток — дело тонкое».
Простояв около получаса и отвергнув пару предложений, платили мало, внимание Игоря привлекли два человека, внешне похожих то ли на армян, то ли на турок-месхитинцев, которых много появилось в Ташкенте после известных печальных событий в Ферганской долине. Они остановились неподалеку и уже успели набрать команду из пяти человек, и зазывали еще желающих. Заинтересовавшись, Игорь подошел поближе, спросил:
- Что за работа?
Один «покупателей», то что был постарше, взглядом оценив внушительные формы Игоря, ответил, коверкая русские слова:
- Арбуз собирать, братишька. Пойдешь!?
- Сколько? - спросил Игорь.
- Шестером загрузишь два Камаз - по 600 рублей, а эсли тры, то по 800! - ответил «старший».
Прикинув в уме, что со всем этим можно управиться за 3-4 часа и неплохо заработать (средняя з\п по городу была 2000 рублей в месяц), Игорь недолго думая, согласился и хлопнул по подставленной ладошке работодателя.
- Хоп майли - сказал он, что означало «Согласен».
Тогда турок, Игорь про себя окрестил его так, говоривший с ним, повернулся к остальным и скомандовал:
-Так, всэ пошлы в машину - и вся новоиспеченная рабочая команда гуськом потянулась к выходу. Выйдя с «биржы», они подошли к темно зеленому фургону УАЗика, в простонародье называемого «таблетка» или «буханка». Один из турок сел за руль, второй открыл боковую дверь в салон: «Залэзай». Работники по одному стали исчезать в полутемной утробе машины. Игорь садился последним, и уже забираясь в машину, обратил вдруг внимание, что на двери снаружи приварены петли для навесного замка, а все окна почему-то сработаны из непрозрачного пластика. Сев на свободное место, Игорь обратился к турку, стоявшему у двери:
- Э, братан, ехать долго?
- Нэт, пять минут».
Внезапно Игорь почувствовал чье-то пристальное внимание, он перевел глаза чуть в сторону от лица своего работодателя и увидел стоящего невдалеке немолодого узбека, который смотрел на него пристальным, полным сожаления, горечи и сострадания взглядом. Про такой взгляд говорят - «пробирает до костей». Игорь внутренне съежился, хотел что-то крикнуть этому пожилому узбеку, но дверь захлопнулась. Через некоторое время завелся и заурчал мотор, и машина поехала. Игорь даже тряхнул головой, стряхивая наваждение от этого непонятного брошенного напоследок взгляда. Освоившись в полумраке, Игорь повнимательней пригляделся к своим случайным партнерам по работе. Он был единственным русским в этой компании, которая состояла из трех узбеков, двух киргизов и, собственно, его самого. С виду, они были крепкими молодыми ребятами, и Игорь успокоился от той мысли, что не придется работать за двоих. Перекинувшись с ними несколькими фразами, он выяснил, что все они иногородние студенты различных вузов Ташкента. А машина все катила и катила, подминая под себя серую полоску асфальта. Наконец, Игорь решил поинтересоваться, как долго еще ехать, так как обещанные 5 минут прошли уже давно. Сильно постучав кулаком во внутреннее окошко, отделявшее салон от кабины, то же сработанное и толстого пластика, Игорь громко крикнул, стараясь быть услышанным в кабине:
- Эй братан, что так долго едем, ты же говорил пять минут!?
Окошко распахнулось, и в лицо Игоря ткнулся двуствольный обрез охотничьего ружья, над обрезом маячила перекошенная злобой рожа «старшего» турка, сквозь стиснутые злобой зубы он прорычал, еще сильнее коверкая слова:
- Мальчи, сука, будэшь арать, башка разабю! - и уже обращаясь ко всем остальным - Всэх касатса, не возныкат! Убю!!! - и с треском захлопнул окошко.
Ошарашенный таким неожиданным поворотом дела, Игорь медленно перевел взгляд на своих попутчиков, их лица неестественно белели в ставшем вдруг зловещем полумраке машины, зияя чернотой открытых ртов. И он вдруг почувствовал, как тошнотворный животный ужас предательски подкатил к горлу, перехватывая вдруг ставшим неровным дыхание, как мелко задрожали колени… Машина продолжала катиться по неровному асфальту навстречу мрачной действительности, ставшей похожей на полуночный кошмар.
3
Прошло уже с полчаса после столь неожиданного, более «близкого знакомства» с работодателями, а машина все продолжала катить, иногда подрыгивая на неровностях дороги. Внутри салона царила гробовая тишина, нарушаемая только равномерным гулом мотора да приглушенными редкими фразами, доносящимися из кабины. У Игоря прошел первый шок и он начал спокойно и трезво размышлять о случившемся, чего нельзя было сказать о его сотоварищах по несчастью, по их внешнему виду можно было судить, что они как бы смирились с неизбежным. Распадающуюся Советскую империю сотрясали многочисленные межнациональные конфликты, и Игорю во время срочной службы довелось участвовать в одном из них. Он служил в столице Социалистической Республике Азербайджан, городе Баку. И вот когда там вспыхнул яростный костер межнациональной войны, он оказался в самом его эпицентре. Ему пришлось поучаствовать в таких передрягах, что кровь леденела в жилах. Для Игоря эта война закончилась, когда служить ему оставалось всего два месяца, осколок от разорвавшейся за спиной гранаты вонзился ему чуть ниже бронежилета, точно в крестец. Три месяца неподвижности на госпитальной койке, балансирование между частичным параличом и полным, но, искусство военных нейрохирургов, неописуемое желание двигаться и молодой тренированный организм сделали сообща свое доброе чудо. Игорь встал и пошел, удивлялись все, кроме него самого, он знал что так и будет и ни как иначе. Через год, благодаря усиленным, неимоверным тренировкам по специальной методике, он смог вернуться к полноценной жизни. И вот теперь его жизненный и армейский опыт должны будут сослужить ему хорошую службу.
Для начала Игорь обследовал весь салон, окна, двери, уповая на то, что если удастся открыть одну из дверей, можно будет выпрыгнуть на ходу и дальше действовать по обстановке. Но он потерпел первую неудачу, задние двери салона были намертво заварены газосваркой изнутри, так же изнутри и боковая дверь была закрыта листом железа, ее можно было открыть только снаружи. Боковое салонное окошко, выходящее на улицу, было забрано толстым сантиметровым куском пластика, посаженного на болты. Игорь попытался выдавить его но пластик даже не шелохнулся. Оставалось только ждать остановки. Про себя Игорь решил, что как только откроется дверь, он выскочит и постарается «вырубить» ударами кулаков обоих «покупателей», а дальше, а дальше будет видно.
Как бы отвечая его тайным желаниям, УАЗик стал притормаживать, затем свернул резко вправо и затрясся на кочках проселочной дороги. Через несколько минут машина стала, заглох мотор, хлопнули двери, покупатели вышли из машины. Послышался оживленный разговор.
- Судя по разговору, человек пять-шесть, так, задача усложняется, - подумал Игорь, - Тогда вырубаю первым того что с обрезом, с оружием будет «проще» с ними вести беседу.
К мужскому разговору вдруг неожиданно присоединились детские голоса.
- Дети? Здесь? Зачем?», - подумал Игорь, данное обстоятельство сбило его с толку.
Он спросил сидящего рядом с ним парня-узбека:
- О чем они говорят? Я не понимаю - ответил он - наши языки совсем не похожи, только некоторые слова.
Шум за стеной прекратился, Игорь внутренне собрался, мышцы его напряглись, он готов был действовать. Скрежет поворачиваемой ручки замка и дверь распахнулась. Яркое солнце ударило по глазам, Игорь, прищурив глаза и набычившись, рванул из машины. ----- Сыдэть, сыдэть!!!», - метнулся ему навстречу окрик, но он не слушал, он шел врукопашную. Но как только Игорь выскочил из машины и ступил на землю, его спину неожиданно-резко опалило, словно огнем жгучей боли, тело непроизвольно выгнуло дугой, и тут же он почувствовал сильный и разящий удар чем-то тупым и тяжелым чуть ниже солнечного сплетения. Взрыв боли в груди, в глазах полыхнуло красным пламенем, дыхание остановилось в районе сжавшегося горла… Игорь «сломался» пополам и рухнул на колени. Над ухом оглушающе-звонко лопнул выстрел. Левую щеку и ухо опалило огнем. Сбоку, раздирая кожу, в губы, шипя, ткнулся горячий ствол. Рот сразу наполнился вкусом крови и кислой гарью сгоревшего пороха.
- Что, билядь! Тэбэ сказано было, нэ дергася!!! - хрипло проорал над Игорем нерусский голос - Эще одын движений, и я тебе рот стреляю!!!
И тут же последовал сильный удар по затылку, Игорь ткнулся лицом в пыль, повалившись на бок. Скрючившись, Игорь лежал на пыльной земле. В ушах пронзительно звенело, боль разлилась по спине, груди, голове, она была настолько сильная, что он утратил на некоторое время чувство реальности. Над ним кто-то что-то гортанно выкрикивал, но эти слова доносились до Игоря, как через огромный ком ваты. Придя немного в себя, Игорь попытался подняться, его тут же подхватили две пары грубых и сильных рук и поволокли по земле. Протащив его несколько метром по земле, конвоиры силой его поставили на колени. Подняв голову Игорь осмотрелся, рядом с ним справа стояли на коленях, закинув руки за голову его «собратья по несчастью». После расправы с Игорем они были окончательно сломлены и сильно напуганы, их тела била мелкая дрожь, руки сцепленные на затылках просто «ходили ходуном», а самый худенький в их компании киргизенок беззвучно плакал, изредка всхлипывая перекошенным от ужаса лицом. За их спинами стоял с армейским карабином наперевес, угрюмого вида турок, лицо которого было обезображено давним ожогом, стянувшим кожу левой скулы в уродливый бугор. Перед будущими рабами в метрах трех, прямо на земле сидело несколько мальчишек лет 12-13, в руках у них были самодельные кнуты. Такой кнут изготавливался очень просто, в кусок алюминиевой трубки вставлялся разрезанный автомобильный ремень, и затем край трубки, в который вставлялся ремень, расплющивался, намертво зажимая его.
- Наверно эти что-то типа надсмотрщиков - подумал Игорь.
Левее группы «надсмотрщиков» на берегу канала, густо поросшего камышом, стоял навес, рядом с которым был сложен очаг из камня и глины. На потухшем очаге стоял большой закопченный казан, а на кучке дров сваленных недалеко от очага такой же закопченный солдатский чайник. Под навесом, громко говоря и усиленно жестикулируя руками о чем-то, спорила группа мужчин из восьми человек. Игорь насчитал четырех вооруженных человек. Один из них это их «работодатель» с обрезом. Затем двое покупателей с охотничьими ружьями. И еще один, высокий и чернобородый, судя по всему главный, с видавшим виды АКСУ (Автомат Калашникова Складной Укороченный). Они все о чем-то горячо спорили. Наконец все стихло, четверо во главе с чернобородым направились к ним, стоящим на коленях. Подойдя к ним, чернобородый мягко и неожиданно на хорошем русском языке сказал:
- Теперь вы мои рабы, я вас купил. Теперь вы будете работать на меня до тех пор, пока не закончите всю работу. На каждый день вы будете получать задание, и если вы его не выполните, то получите 20 плетей и останетесь голодными. Кто будет упрямиться, сдохнет в этой степи. Сначала его будут бить до полусмерти плетями, а затем бросят где-нибудь подальше в степи, где он будет подыхать медленно и мучительно. Пример тому, что я шутить не люблю, вот этот русский - и он неожиданно, с размаху сильно пнул Игоря в бок. Его снова скрючило от боли.
- Сейчас - продолжал чернобородый, - Вы все идете и собираете арбузы в кучу на краю поля. Подъедут КАМАЗы — загрузите их доверху. Норма на сегодня три КАМАЗа. Каждый час вам будут давать по кружке воды, а жратву получите вечером, если выполните норму.
Он повернулся и скомандовал на своем языке. Мальчишки, улыбаясь и весело крича, подбежали к стоящим на коленях, ударами плетей они их подняли и погнали в сторону ближайшей бахчи. Следом за ними двинулись и три вооруженных, взрослых турка. Бахча получила новых «издольщиков».
4.
Солнце стояло высоко в зените, поливая землю вертикальными обжигающими лучами, температура достигла максимума — 46 градусов.
Игорь медленно брел по полю, неся в руках три арбуза, меньше брать не разрешалось, сразу же следовал удар плетью. Мальчишки-«погонщики» очень рьяно относились к своим обязанностям. И когда один из рабов, тот самый щупленький киргизенок уронил и разбил арбуз, то тут же был избит своим и подоспевшим к нему на помощь ближайшим «погонщиком». Они чувствовали свою безнаказанность, так как все они вместе с рабами были еще под наблюдением трех вооруженных турок, готовых прийти на помощь в любую секунду.
Солнце пекло неимоверно, чтобы не получить солнечного удара, Игорь стянул с себя майку и замотал ее чалмой на голове. Приходилось выбирать или солнечный удар, последствия которого просто непредсказуемы, или солнечный ожог спины. Пока их гнали на поле, Игорь смог осмотреться вокруг. Сомнений не было, их завезли в Казахстанские степи, границы между республиками СССР еще были только на картах и перемещения между будущими государствами были пока свободны. Утешало, если можно было так сказать, только одно, этот край был более-менее обжитой. Степь по округе, куда хватало глаз, была изрезана нитками каналов, густо поросших камышом. Вдоль каналов были хаотично разбросаны бахчи, на которых зрели арбузы или дыни. А на двух близ лежащих к ним тоже медленно бродили фигурки людей, собирающих урожай, и возле каждой фигуры ходила фигура поменьше и такие же замершие фигуры по краям полей охранники.
- Да, дело поставлено у них неплохо - подумал Игорь - Не одни мы попались на заманчивые обещания.
С соседней плантации внезапно послышались крики, это привлекло внимание всех и «погонщиков» и «рабов». Что-то кричала маленькая фигурка, которая кружила вокруг лежащей на земле бесформенной кучи, рука маленького «погонщика» то и дело поднималась и опускалась. Он бил плетью измученного непосильной работой человека, лежащего на земле без сил. На помощь маленькому изуверу прибежал охранник, который ударами ног и ружейного приклада попытался поднять упавшего. Поняв через несколько минут, что усилия их тщетны, они успокоились. Спустя некоторое время к «месту происшествия» подкатил мотоцикл с люлькой, на котором сидело два человека. Они слезли с мотоцикла, и подошли к лежащему на земле, подхватили его за руки и без особых церемоний, как мешок с мукой, бросили бесчувственное тело в люльку. Затем сели сами, и мотоцикл, поднимая клубы пыли, рванул в неизвестном направлении. Поняв, что несчастного повезли вглубь степи, где его бросят на произвол судьбы, Игорь по солнцу попытался сориентироваться, в какую сторону двигать в случае побега. Бежать Игорь решил твердо еще в тот момент, когда стоял на коленях перед чернобородым, сплевывая на землю сгустки крови вперемешку с пылью.
Игорь, не дожидаясь удара «погонщика» принялся за работу, всем своим видом показывая покорность и раболепие, дабы усыпить бдительность охранников. Между тем мысли о судьбе несчастного человека, увезенного в степь, не давала ему покоя.
- Даже если он придет в себя и ему посчастливиться выбраться из степи и добраться до ближайшего селения то ему, грязному и оборванному, без документов ни кто не поверит, но хоть жив останется. Да, если конечно выберется. И тут его пронзила тревожная, ужасающая мысль:
- Паспорт!!! Если эти твари нашли паспорт в сумке... то там же прописка. Они же запросто могут поехать ко мне домой и потребовать выкуп, например. А когда поймут, что кроме женщины и ребенка в квартире никого больше нет, сотворят все что угодно. Жену изнасиловать, убить, обокрасть квартиру, а сына, а сына вообще украсть и продать. И сами потом скроются в своих бескрайних степях. И никому до этого не будет никакого дела. ГОСПОДИ, СДЕЛАЙ ТАК ЧТОБЫ ОНИ НЕ НАШЛИ ПАСПОРТ! Я ТЕБЯ УМОЛЯЮ, СДЕЛАЙ!!! - молча взмолился Игорь, обращаясь к безмолвным небесам. Постепенно на смену отчаянью пришла дикая озлобленность, перемешанная с ненавистью к этим тварям, другого эпитета Игорь для них подобрать не смог, в которых так мало оставалось человеческого, к этим малолетним, моральным уродам, которые вырастут еще более страшными чудовищами, чем их старшие сотоварищи. Сердце колотилось так, что удары крови в ушах заглушали все происходящее. Постепенно Игорь стал успокаиваться и на смену откатывающей волны ярости приходил точный и холодный расчет.
- БЕЖАТЬ! Так днем не получиться, это однозначно. Далеко не уйдешь, догонят на мотоциклах легко и играючи. Тогда ночью, часиков так в 4 - 5 утра, когда самый сон. И двигаться не в сторону предполагаемой дороги, а, наоборот, в степь. Затем резко на север и в сторону Ташкента. Увезти очень далеко не смогли, наверно километров на 70, не больше. А если не получиться, и настигнут, то тогда посмотрим, кто из нас в рукопашной посильнее будет. Хоть парочке этих тварей головенки скрутить успею. Главное паспорт получить как-то назад. Главное, чтобы не нашли.
Пока Игорь в уме составлял и прорабатывал план побега, к полю, где они работали, поочередно подъехали, фыркая и чадя сгоревшей соляркой, три КАМАЗа с тентованными кузовами. И тут началась самая адова работа. Для начала их заставили голыми руками нарвать камыш. Пока надрали необходимое количество, изрезали себе все руки о жесткие и острые края камышовых листьев, потревоженный гнус покрыл их тела и лица шишечками укусов, которые нестерпимо зудели и чесались. Затем они выстелили камышом днища и стены кузовов машин и приступили к погрузке арбузов. С начало складывался ряд арбузов, заполняя до отказа все пространство кузова, сверху этот ряд закрывали слоем камыша, затем снова ряд арбузов и опять слой камыша, и так до тех пор, пока не забьют кузов до самого верха. «Рабы», совсем отупевшие от монотонной и изнурительной работы, потеряли счет времени, и только когда они закончили погрузку последнего КАМАЗа, обратили внимание на то, что на степь уже почти спустились сумерки. Два вооруженных турка повели измученных «рабов» к навесу, где в очаге весело потрескивал огонь, а черный закопченный чайник, стоявший на огне, уже закипев, пустил из носика струю пара, призывно позвякивая крышкой. Мальчишки-погонщики, намаявшись за день, спали в углу под навесом на импровизированных грубо сколоченных нарах. «Рабов» подогнали к навесу поближе и тычками прикладов усадили на землю недалеко от очага, отблески горящих веток лишь слабо освещали их тела и лица. Каждому из них дали по лепешке и по три хвостика зеленого лука, и поставили перед ними кастрюлю с чаем. Стаканов не было, поэтому пленники поочередно пили прямо через край.
- Даааа, от такой кормежки много-то не наработаешь - подумал Игорь, грызя зачерствелую лепешку.
Сидевшие перед ним три парня-узбека о чем-то вполголоса переговаривались, затем один из низ повернувшись сказал:
- Знаешь, а спать нас положат в УАЗике и на замок закроют. А сами спать лягут до утра. Мне это мальчик сказал, что охранял меня на поле.
- Все - это конец, из машины не выбраться.... Так, так, надо что-то придумать! СРОЧНО!!! - мозг Игоря стал лихорадочно искать решение из создающейся ситуации. Взгляд его скользил по спинам товарищей по несчастью, сидевших перед ним, по пламени костра, по происходящему под навесом, то бездумно упирался в темноту, решения не приходило. Неожиданно его взгляд зацепился за кучу каких-то предметов, лежащих горкой рядом с УАЗиком, стоявшего поодаль от костра, свет костра еле-еле освещал машину. Присмотревшись, он увидел, что это сумки и пакеты, которые у них отобрали по прибытии. Игорь осторожно огляделся, рядом никого не было из охранников, они все как один собрались под навесом. Подвешенная к потолку керосиновая лампа ярко освещала их разгоряченные жарой и водкой лица, которую они дружно пили, заедая жирным и горячим пловом. Турки так уверовали в то, что воля рабов сломлена и они полностью находятся в их власти, что даже не смотрели в сторону сидящих на земле людей.
Решение пришло само собой. Игорь стал потихоньку спиной назад отодвигаться в темноту подальше от бликов костра. Отодвинувшись метра на три, он полностью исчез в сгустившейся темноте. Игорь приподнялся на полусогнутых ногах, и, стараясь ступать как можно тише, осторожно двинулся к машине. Он сейчас хотел только одного, чтобы паспорт оказался в сумке. Он крадучись двигался к машине, сердце бешено колотилось в районе гортани, колени ослабли, ноги дрожали, в ушах звенело от неимоверного нервного напряжения........
Ему повезло, его сумка лежала сверху. Осторожно взяв ее, Игорь укрылся за машиной. В нетерпении сунул руку в сумку, сердце захолонуло:
- Пустая!.. Нашли!? - но пальцы уже залезли под порванную, но жесткую подкладку на дне сумки и... он ощутил неожиданную приятную целюлоидность пакета, в который был, завернут паспорт. Дрожащими от удачи руками Игорь застегнул сумку, потом повесил ее через шею и правое плечо задвинул за спину, затем так же пригнувшись, побежал в темноту прочь от навеса. Через метров 250 он выскочил на берег канала, и уже не таясь, выпрямившись во весь рост, припустился бегом вдоль канала. Через 500 метров он остановился, спустившись вниз к воде, Игорь осторожно пробрался через густую поросль камышей и шагнул в воду. Дно кончилось сразу, и Игорь ушел с головой под воду, вынырнув, он поплыл как можно бесшумней по течению воды вглубь степи.
- Ну что, твари, теперь поиграем! - торжествовал Игорь.
Он плыл стараясь держаться ближайшего берега, который казался сплошной черной стеной из-за густо растущего камыша. Его трудный и опасный путь домой только начинался.
5
Время шло, а Игорь все плыл и плыл по течению, тишину ночи нарушал только тихий плеск воды и кромки берегов. Он плыл, и с каждым гребком к нему возвращалась спокойная решимость и уверенность.
- А может, напьются и вообще не заметят моего отсутствия до утра!? - промелькнула у Игоря шальная мысль, и вдруг в тишине ночи появились посторонние звуки, которые перемежались со слабыми, еле слышными хлопками. Он обернулся и увидел, что успел отплыть на порядочное расстояние, свет костра стал далеким светлым пятнышком размером с копеечную монету, на фоне которого мелькали смутные тени. Отдавшись на волю течения, Игорь наблюдал за этим светлым пятном, стараясь предугадать, что предпримет охрана для его поимки. Прошло несколько минут, и Игорь, уверовав в правильности своего плана побега, начал потихоньку торжествовать свою победу. Однако торжествовать было еще рано. Сначала он услышал что-то похожее на комариный писк, который постепенно перерастал в характерный треск, треск мотоциклетных моторов. Затем он увидел, что по обоим берегам канала в его сторону двигались два светлых пятна. Периодически они замирали на месте, и над водной гладью канала возникали два светлых тонких луча, которые «ощупывали» своим светом берега каналов. Слышались выстрелы. Игорь сразу понял все, это была погоня за ним.
- Два мотоцикла, 4 человека, вооружены, прочесывают канал, шансов в рукопашной нулевые. Расклад не в мою пользу - подумалось Игорю. А течение все продолжало его медленно нести вперед.
Погоня приближалась, все яснее и яснее слышался шум мотоциклов, ему казалось, что он уже различает седоков, еще пару минут, и они будут рядом. Игорь резко развернулся к берегу и стал забиваться вглубь камышовых зарослей. Забившись поглубже, он лег на дно, оставив на поверхности только голову, и не давая телу всплыть, вцепился руками за подводную часть стеблей камыша замер в ожидании. Шум погони накатывал гремящей волной все ближе и ближе. И вот треск мотора раздался над самой его головой, скрип тормозов, мотоцикл остановился прямо напротив того места, где прятался Игорь. Водитель, развернув руль, направил свет фары на противоположный берег, вооруженный пассажир, спрыгнув с сидения на землю, стал спускаться по берегу канала поближе к воде. Через минуту с противоположного берега, освещая берег канала и растущие камыши, ударил сноп света другого мотоцикла, луч которого замер в метрах трех от головы Игоря. Игорь глубоко вдохнул и ушел под воду.
Он лежал под водой, уткнувшись лицом в илистое дно. Казалось, что прошла уже вечность, а свет фары все не уходил и не уходил, продолжая жадно ощупывать своим лучом камыши. Игорю уже казалось, что его заметили и ждут только, когда он вынырнет на поверхность глотнуть свежего воздуха, и тогда, и тогда страшно было себе представить, что будет потом... Дикая картина пронеслась у него перед глазами: его выволакивают на берег, начинают избивать ногами, прикладами до смерти, а в лучшем случае просто пристрелят, потом обезображенное тело выбросят в канал. Потом его изуродованное тело прибьет к какому-нибудь берегу, где оно будет мирно гнить, объедаемое речной живностью да степными птицами, пока не превратиться в скелет. А если его и обнаружит случайно какой-нибудь путник, то в лучшем случае закопают безымянным.
- Нет, лучше я задохнусь - решил Игорь, и крепче стиснув зубы, еще теснее втиснулся лицом в донный ил. Через некоторое время Игорь почувствовал, как начало понемногу мутиться его сознание, поплыли красные круги перед глазами от нехватки кислорода, стук сердца в ушах становился все громче и громче, все его измученное существо начинало рваться наружу, вверх, к свежему, опьяняющему воздуху. Внезапно вода над Игорем вскипела двумя короткими всплесками, и что-то укололо его в кисть левой руки, и затем, через пару мгновений наступила темнота. Ее он почувствовал как-то сразу, буквально всем телом. Осторожно, стараясь не плескать, Игорь поднял голову над водой, и судорожно сделав несколько торопливых вдохов-выдохов, вновь погрузился под воду. Когда воздух в легких окончательно закончился, и сил сидеть под водой уже не оставалось, Игорь осторожно вынырнул, вокруг царила уже ни чем не нарушаемая ночная тишина, преследователей не было. И только тогда он задышал, глубоко и часто, раздувая свои могучие легкие, как большие кузнечные меха. Он пил, нет, скорее, жрал кислород огромными глотками, так как глотает воду иссохший от жары путник, наконец-то добравшийся до нее. Отдышавшись, он стал прислушиваться, а затем, совсем осмелев, выбрался на берег канала, чтобы оглядеться по сторонам. Где-то далеко от него, в степи, во мраке ночи метались желто-красные огоньки, это «ищейки», сбившись со следа, лихорадочно метались по округе в тщетных попытках найти его. Игорь спустился к каналу, и, войдя в воду, вновь поплыл по течению, теперь он плыл, не таясь, быстрым и размашистым кролем. Спустя некоторое время, изрядно намахавшись руками и устав, он наконец-то выбрался на берег и тут же повалился на землю, нужно было отдохнуть и хоть как-то восстановить свои силы. Он долго лежал неподвижно, с мучительным трудом приходя в себя.
Собравшись с силами, Игорь встал, его окружала беспросветная темнота. На многие-многие километры вокруг ни единого огонька, ни единого звука и только небо, огромное звездное небо над головой, с крупными яркими звездами, похожее на гигантскую перевернутую вниз дном чашу. Найдя Полярную звезду, Игорь устремился на ее яркий, слегка мерцающий свет, веря в то, что она ему укажет путь и выведет к дому, как выводила и спасала не раз моряков в бушующем и бескрайнем океане.
6.
Путь его был тяжел, положение усугубилось тем, что набежавшие тучи закрыли яркий диск Луны, и липкая темнота обступила его со всех сторон. Стало так темно, что когда Игорь вытягивал руку, то очертания его кисти терялось во тьме. Приходилось ступать на ощупь, внешне ровная и гладкая в дневном свете степь, ночью показывала свой норов, бугры, ямки, норы сусликов ежеминутно лезли под ноги, заставляя спотыкаться о них, падать, вставать и вновь спотыкаться и опять падать. По истечению, по мнению Игоря, двух часов пути очередной раз споткнувшись, он неожиданно оступился, и с размаху ударившись о землю, вдруг покатился кубарем под откос. Перекувырнувшись несколько, раз он с размаху влетел в воду. Оторопев от неожиданности, Игорь резко вскочил на ноги, осмотрелся, перед ним расстилалась водная гладь.
- Канал!? Неужели я сделал круг и вернулся назад!? - подумал со страхом Игорь, но приглядевшись повнимательней, успокоился, поняв, что просто вышел к одному из многочисленных каналов. Берега этого каналы были свободны от камыша, и он был поуже, чем тот, в котором Игорю пришлось искупаться.
- Это хорошо, хорошо - подумал Игорь - Значит, иду в правильном направлении, хуже было бы, если вглубь степи ушел.
И погрузившись в воду, быстро переплыл на другую сторону канала, благо течение в канале было очень слабое. Следующий канал преградил дорогу Игорю минут через 15, по ширине он был совсем небольшим, всего метра три, но берега уже были облицованы бетонными плитами.
- О, цивилизация все ближе и ближе - порадовался Игорь, и смело нырнул в канал. И как только он погрузился в воду, его тело было подхвачено неожиданно стремительным потоком. Игорь вынырнул в метрах в 30 от того места, где вошел в воду, короткими и мощными гребками он подплыл к противоположному берегу и попытался выбраться на берег, но не смог. Бетонные плиты канала были покрыты толстым слоем слизи, которая покрывала берега, как под водой, так и над водой, возвышаясь над уровнем воды приблизительно на метр. Все попытки вылезти из воды были тщетны, руки и ноги скользили, быстрый поток воды не давал возможности остановиться, Игорь, раз за разом бросался на берег, но скатывался все время вниз, соскребая пальцами куски противной слизи. А стремительный поток тащил его все дальше и дальше. Изнемогая, и уже почти отчаивавшийся, из последних сил Игорь сделал еще один отчаянный рывок, и снова скатываясь вниз случайно, двумя пальцами левой руки зацепился за маленькую острую выбоину в бетоне. Он вцепился в нее так сильно, что казалось, пальцы его вросли в эту ямку. Игорь подтянулся и, выбросив правую руку вверх, наудачу пошарил по бетонной плите, Удача ему улыбнулась и на сей раз, выше в сантиметрах 40 он нащупал еще одну выбоину, в которую поместились уже три пальца правой руки. Собрав остатки своих сил, обдирая ногти пальцев, извиваясь всем телом как змея, при этом сдирая кожу с предплечий и живота, Игорь с неимоверным трудом выполз на край берега канала. Здесь силы его оставили окончательно и он провалился в забытье, черное и липкое, как та темнота, что окружала его.
7.
Очнувшись, Игорь машинально сел. Сколько пролежал без сознания, он не знал, так же как и не осознал сразу, где находиться и что с ним произошло. Сознание постепенно возвращалось к нему, восстанавливая всю картину произошедшего. Захотелось встать, но занывшее от боли, измученное и избитое его тело отказалось ему повиноваться, он не смог шевельнуть ни рукой, ни ногой. И тогда из его груди вырвался дикий вой, вой раненого и умирающего зверя. Столько было тоски, бессилия, ярости и ненависти в этом крике, что редкие ночные обитатели степи шарахнулись в разные стороны от этого леденящего душу рыка. Выдохнувшись, Игорь замолчал, отчаянье захлестнуло его, затопив все уголки его сознания, безумный и пустой взгляд был невидяще устремлен вперед.
Время шло. Внезапно его взгляд прояснился, он увидел вдалеке, где-то на линии черного горизонта, две маленькие желтые звездочки которые очень быстро двигались и вдруг пропали.
- Может шакал?.. Или... или нет, нет... это же машина! МАШИНА!! ДОРОГА!!! ЛЮДИ!!! ЖИЗНЬ!!! - хаотичный сумбур нахлынувших чувств подтолкнул Игоря, он, превозмогая себя, вскочил на ноги и быстро пошел в направлении промелькнувших огоньков.
Обретя второе дыхание, Игорь казалось, не шел, а летел, и уже спустя каких-то полчаса он уперся в придорожную насыпь. Взобравшись на дорогу, он осмотрелся по сторонам, ему вновь повезло, во тьме уходящей вдаль дороги вспыхнул свет автомобильных фар. Машина быстро приближалась, Игорь, отчаянно махая обеими руками, вышел на середину дороги, но машина громко просигналив, переморгнула фарами, и резко прибавив скорость, промчалась мимо, едва не сбив его. В бессильной злобе Игорь длинно и грязно выругался ей в след. Остыв, Игорь ухмыльнулся;
- Ну конечно, ночь, на дороге грязный, окровавленный мужик пытается остановить машину, да я бы и сам бы не остановился. Да и … - тут его осенило - а что, если следующая машина будет с «этими» скотами с бахчи!?
Спустившись к придорожной канаве и найдя в ней лужу поглубже, Игорь снял с себя одежду и тщательно, как мог, прополоскал ее. Так же тщательно ее выжал. Затем отмыл, насколько это позволяла вода и темнота, лицо и руки от грязи и запекшейся крови. Пошарив руками вокруг себя, нашел пару увесистых булыжников, которые положил в сумку, потом оделся и вновь вышел на дорогу. Постояв несколько минут и взвесив все «за» и «против», Игорь двинулся пешком в ту сторону, куда уехала машина.
Так прошел час. Уже засерело небо на востоке, близился рассвет, а он все шел и шел по дороге. За это время еще две машины проскочили мимо него, оставив после себя сизое облачко сгоревшего бензина. Наконец старенький «Москвич» неопределенного цвета, уступая отчаянным сигналам беглеца, тяжело скрипнув всем кузовом, остановился. Игорь сунул руку в сумку и крепко стиснул камень в ладони, подойдя к машине, осторожно заглянул вовнутрь. В машине был только один водитель, киргиз средних лет, он смотрел на Игоря со смешанным чувством недоверия и любопытства, при этом держа в левой руке большую, крестообразную отвертку с длинным жалом.
- Слышь брат, до Ташкента не довезешь, а? Сколько надо заплачу! - молитвенно произнес Игорь.
- Ты чо, земеля, до Ташкента 50 км, а я в Кибрай еду, хочешь в Кибрай довезу, тут уже рядом, километров 10 осталось, - ответил ему киргиз.
- Ну, брат, выручи, я тебе 2 штуки дам.
- Не, только до Кибрая.
- Слышь брат, я у любовницы был, а тут муж с друганами пришел. Ну, вот они меня и отметелили, все бабки забрали. Да потом еще в машину загрузили, в степь отвезли да и бросили связанного. Еле-еле веревки об камень перетер. А жена с ночной смены придет меня нет, и все конец, опять скандал, скажет по бабам шлялся всю ночь, опять на развод будет подавать, лучше уж здесь сдохнуть чем ее вопли слушать, - вдохновенно врал Игорь.
Когда водитель услышал по любовницу, его взгляд посветлел, и он спросил:
- А где живешь?
- Второй Кора-Камыш, - соврал опять Игорь, - Прям рядом с кольцевой почти. У меня и паспорт есть.
Вид паспорта почему-то убедил водителя и он сказал:
- Ладно, поехали, только заплатишь 3 тысячи, - и сунул свою отвертку под свое сидение.
- Если быстро доедем, то заплачу и 4 тысячи. Только бы успеть, пока жена со смены не пришла - сказал Игорь, садясь на переднее пассажирское сидение.
Он был безумно рад тому что уговорил киргиза и тому, что он сидит в машине, и тому что она скрипя всем «телом», покатила в сторону Ташкента.
Небо становилось все светлее.
- Скоро совсем рассветет - подумал Игорь, он уже почти сутки не был дома - как там жена!? Наверно извелась совсем, не спит! Переживает!!!
Через минут 50, не встретив никаких препятствий на своем пути, « Москвичонок » вкатился на пригородную улицу Ташкента. Всю дорогу Игорь сидел как на иголках, боялся, что водила сообщник его «работодателей», и что он отвезет его прямо к ним, то боялся, что их настигнет погоня, но все страхи оказались напрасны.
- Здесь прямо и направо - сказал Игорь шоферу. Он последние 10 минут обдумывал, как ему рассчитываться с водилой, и рассчитываться ли вообще, деньги у него дома были, но ему вдруг так не захотелось их отдавать.
- И так нас русских притесняют со всех сторон, меня вон совсем чуть не убили, а я еще и платить за это буду!? Ну, уж нет!
Он незаметно вытащил паспорт и сунул его за пазуху. Машина вкатила в знакомый, соседний квартал.
- Вон у того дома остановись, третий подъезд - и машина скрипнув тормозами остановилась.
- Брат, я живу на пятом этаже, вон мои окна, справа с желтыми занавесками. Сейчас сбегаю и принесу 4 штуки как обещал. А сумку оставлю в машине как залог.
Киргиз подозрительно глянул на Игоря и вынул из-под кресла свою большую отвертку.
- Вместе пойдем - сказал он и вышел из машины. Игорь вышел следом, оставив сумку на сидении, они вместе пошли к подъезду.
- Что делать!? Придется в подъезде «вырубить» неожиданным ударом - принял решение Игорь. Киргиз шел с отверткой наперевес позади Игоря, и когда они подошли уже к подъезду, он переспросил;
- Так какой этаж
- Пятый - ответил Игорь.
На что водитель ответил:
- Ладно, не пойду, высоко очень, я тебя в подъезде подожду.
Они вошли в подъезд, водитель остался у двери, а Игорь стал подниматься по лестнице. Поднявшись по лестничной клетке на площадку между первым и вторым этажом, Игорь распахнул подъездное окно, и, не раздумывая ни секунды, выпрыгнул на улицу с противоположной стороны дома. Приземлившись на землю мягко, на обе ноги, он даже не покачнулся и со всей мочи припустился бежать, вслед ему неслась площадная брань на двух языках разгневанного обманом водителя «Москвича».
Это был родной район, который Игорь знал, как свои пять пальцев, за считанные минуты он пролетел его на одном дыхание и вбежал в подъезд своего дома. Не останавливаясь, он взлетел на 5-ый этаж и с гулко колотящимся сердцем, осторожно постучал в дверь своей квартиры. Дверь распахнулась сразу, как будто жена простояла все сутки у двери в ожидание его. Он шагнул в квартиру и заметил только сквозь туман навернувшихся слез отчаянной радости, большие, серые, заплаканные глаза жены, которые смотрели на него с болью и безмерным счастьем. Игорь как-то сразу обмяк всем телом и облокотился спиной на стену, но и ноги его то же подвели и предательски подогнулись, он сполз по стене на пол, и, уткнувшись лицом в свои израненные руки, тихо зарыдал. Жена опустилась на пол рядом с ним и притянула его голову к своей груди. Безмолвно всхлипывая, Игорь растянулся на полу, положив свою голову на колени жены. Она стала осторожно гладить его по голове, приговаривая;
- Все хорошо родной, все нормально. Ты дома, все позади. Успокойся.
Всхлипывания становились все реже и реже, затем прекратились совсем. Игорь, как маленький ребенок, окончательно успокоившись, уснул успокоенный, уснул крепко так, как спит свободный человек. Света с ужасом смотрела на своего истерзанного мужа. Ее взгляд остановился на запястье его левой руки, там между указательным и большим пальцем, застряв под тоненьким слоем кожицы, мрачной синевой отливались две крупные картечины. И только тогда она поняла, как много пережил ее Игорь за прошедшие сутки, и как мало ее отделяло от того момента, когда она могла стать молодой вдовой. Слезы непроизвольно полились по ее щекам, и, срываясь, капали на лицо безмятежно спавшего Игоря.
ЭПИЛОГ
Спустя две недели началась летняя экзаменационная сессия в институте. Игорь ехал привычным маршрутом на стареньком, дребезжащем трамвае, прикрыв глаза, он дремал. На очередной остановке, задрожав всеми частями, трамвай шумно остановился, вагонное радио прохрипело «Чорсу». Игорь вздрогнул и открыл глаза, сквозь пыльное вагонное стекло он увидел базар и знакомый «пятачок» «черной биржи». Он вздрогнул еще раз, потому что увидел до ужаса знакомый УАЗик с глухими матовыми стеклами. События двухнедельной давности промелькнули перед ними как в скоростном, немом кино. Злобная ярость мощной струей адреналина ударила ему в голову, как он жаждал этой встречи, как он мечтал о ней бессонными ночами, просыпаясь в липком поту от кошмарных сновидений, какие только изощренные способы мести не проносились в его воспаленном сознании. Игорь вскочил с сидения и стал проталкиваться к выходу. Но в утренний « час пик » народу в трамвае было как «сельдей в бочке» и он завяз в этой густой массе народа. Игорь отчаянно пытался протолкнуться к выходу, бесцеремонно расталкивая стоящих вокруг людей. И естественно, как это бывает всегда, народ начал возмущаться и в ответ принялся толкать его в спину, бока сопровождая свои действия руганью на двух языках. Он, молча, терпел, продолжая настойчиво пробиваться к выходу, но попытки были тщетны. Игорь был еще на полпути к выходу, когда двери вагона с лязгом закрылись и трамвай двинулся дальше по своему маршруту. В это время одна из стоящих рядом пассажирок, молодая и бесноватая узбечка, которая орала громче всех на весь вагон, очень больно ткнула его локтем в бок и грязно матерно, не подбирая слов, выругалась. Это окончательно вывело Игоря из себя, и он взорвался в ответ не менее оскорбительными ругательствами. Дело в том, что на Востоке имя матери священно, и употребление этого слова в ругательствах считается наивысшим оскорблением для любого человека, и такие обиды прощать не полагалось. От мощного, оглушающего крика толпа попритихла. Но тут с задней площадки трамвая раздался голос:
- Ты что, русский, оборзел совсем!? Ты где живешь!? В Узбекистане! Вот пасть свою и закрой!!!
Игорь обернулся и увидел молодого парня-узбека, довольно крепкого телосложения и выше среднего роста, он возвышался на общей массой людей почти на голову.
- А что у тебя есть какие-то проблемы!? - спросил Игорь.
- Это у тебя собака сейчас проблемы будут, если не испугаешься выйти из трамвая!- ответил парень.
- Пошли, козел - сказал Игорь и двинулся к выходу, ближе к нему была центральная дверь. Толпа поняв, что дело принимает дурной оборот, как могла, расступилась, пропуская Игоря к выходу.
Выйдя из вагона, Игорь опустил пакет с тетрадями на асфальт и, обернувшись к выскочившему из задней двери трамвая парню, он чуть выставил вперед левую ногу, перенося тяжесть всего тела на нее. Со стороны казалось, что человек вышел из трамвая и спокойно ждет подходящего к нему знакомого. Парень - узбек наоборот был похож на сгусток злобы и ненависти, при этом громко матерясь по-русски, он набирал скорость, вознамериваясь, смести Игоря с ходу. Парень был выше его на голову и шире в плечах.
-Да, большой «шкаф» - подумал Игорь, затем мощно и резко ударил. Его кулак впечатался в верхнюю челюсть парня точно по центру. Создалось такое впечатление, что парень с разгону врезался в стену, внезапно появившуюся на его пути. Он замер, уставившись недоуменным взглядом в Игоря. Эта немая пауза продолжалась буквально пару секунд, затем глаза его подернулись мутной дымкой, и он упал на колени. Из носа и рта хлынула густая темно-красная кровь, и парень, обмякая поломанным стеблем, ткнулся лицом в асфальт, застыв в позе молящегося мусульманина. Из кучки людей сгрудившейся под козырьком остановки, состоящих только из коренных жителей раздались гневные, возмущенные крики;
- Вай-дот! («боже мой» по-русски) Русский убил! Русский мусульманина убил! Милиция!!! Со всех сторон на эти крики стали собираться люди, они сгрудились над телом поверженного парня-узбека. Гневные крики становились все громче и громче, толпа потихоньку начала обступать Игоря со всех сторон. Поняв, что дело принимает угрожающий поворот, Игорь решил быстренько ретироваться с места драки. Подхватив пакет с тетрадками, Игорь легко выбрался из пока еще небольшой толпы и перебежал на противоположную сторону улицы. На его удачу у обочины стояла желтая машина такси, а за рулем сидел молодой, русский водитель который махал ему рукой.
- Братан, прыгай быстрей, а то порвут!
Игорь не стал ждать повторного предложения, запрыгнув на переднее пассажирское сидение. «Волга» рванула с места и, набирая скорость, стала быстро удаляться с места происшествия. Водитель, улыбаясь, глянул на Игоря;
- Я видел все. Класс! Как в кино, прямо!! А за что ты его так приложил!?
- Да этот козел по матери меня послал - ответил Игорь.
Водитель понимающе кивнул головой.
- Ты смотри брат, поосторожней сейчас. Времена настали лихие. Вчера вон троих в махалле (узбекский квартал) чуть насмерть не забили. До девчонки докопались, а парни вступились, и вот их затоптали.
Доехав до института, Игорь щедро расплатился с таксистом. Войдя в аудиторию, он сел на привычное место, задумался, «переваривая» внутри недавние события, произошедшие с ним.Он еще долго размышлял на этим, но учебный процесс постепенно захватывал его, он любил историю, и тем более проходили сейчас самый любимые его период, «Великую Французкую Революцию», и Игорь погрузился полностью в дебри этой революции, забыв об утреннем событии. Только дома, лежа в постели, он снова вернулся к этой теме, и теперь Игорь думал более широко, масштабно, в рамках всего Советского Союза, уже теперь почти бывшего.
- Идет смутное время, СССР трещит по всем швам и начинает разваливаться. Республиканские князьки, почуяв волю и безнаказанность, ведут активную политику провозглашения независимости. Стал поднимать голову национализм, кое-где искусственно подогреваемым властями. Участились случаи откровенного притеснения, а иногда и расправ над некоренными жителями республики, и сегодняшняя драка тому подтверждение, если бы не убежал, «порвали» бы точно на кусочки. А если бы я устроил «кровавое побоище» на рынке, еще неизвестно, чем все закончилось бы, в лучшем случае тюрьмой, а в худшем придушили где-нибудь по-тихому. А куда подевались чувства братства, дружбы и справедливости, откуда у людей взялась такая тяга к порабощению и унижению. И почему появилось неожиданно столько злобы и ненависти в людях!? Чего добиваются эти «князьки»!? К чему мы идем!? К развалу!? Хаосу!?
Неожиданно перед глазами, как наяву, встала картинка. Ночь, берег канала, камыши стоящие стеной и за этой стеной, блестящая в свете луны ровная гладь воды.
- Вот так и сейчас. Чтобы пробиться к чистой и светлой воде, своему будущему, нужно преодолеть препятствие. Камыши - это главное препятствие, как стена, состоящая из стеблей зла, ненависти, рабства внутреннего и внешнего, хаоса в головах и политике, непонимание того как жить в этом раздробленном, разрушаемом привычном мире. И чтобы пробить дорогу к будущему, нужно с корнем выкорчевать все эти «камыши». Но это будет непросто, так как они крепко врастают в дно своего мира и сдаваться просто так не захотят. Они будут гнуться, резать своими острыми листьями, хлестать по лицу, по телу со всей силой злобы и ненависти, которая их питает. И гнус вместе с мошкарой, которая живет благодаря этим камышам, наброситься на тебя, мешая работать, жужжа и кусаясь, облепляя лицо, чтобы ты не видел, забиваться в нос, чтобы ты не чувствовал, закрывать уши, чтобы ты не слышал, и жалить в спину, чтобы ты не работал. Но когда ты, не смотря на преграды, все - таки выйдешь к светлой воде и окунешься в нее, смывая с себя все и вся, то выйдешь на чистый берег обновленным и свободным человеком, готовым для новой жизни, для созидания. И тогда возможно у наших детей все в жизни будет иначе.
И только теперь Игорь понял уже точно, наступают новые времена, в которых нужно будет научиться выживать. Он постепенно погружался в сон, перед ним мелькали картинки прошедших событий, возникали странные образы, и шумели чьи-то голоса в голове.
- Теперь все будет по-другому - пронеслась мысль. Так Игорь впервые заглянул в будущее, такое темное и непонятное, которое не сулило ничего хорошего, грозя невиданными еще испытаниями, как для него, так и для всей такой большой и необъятной страны.
19 апреля 2011 года