Тум-па-па

      

       Нам вдруг захотелось заняться чем-то серьёзным, и мы, не сговариваясь, вшестером записались в секцию духовых инструментов. Главное, наверное, было в том, что нам сразу выдали инструменты, притом по росту. Колечке, как самому маленькому, руководитель дал альт, Вовчику, Мане и Лешику – золотистые валторны. Мне достался толстенький серебристый тенор. Ну а Косте, как самому здоровому и спокойному, достался сияющий никелем баритон. Мундштук у баритона был величиной с яблочко, а сам он был таким тяжёлым, что домой его не давали. После нашего прихода, оркестр сразу стал полным.
      Два месяца учили мы ноты и гаммы. Губы наши окрепли, и мы уже могли понемногу подыгрывать ведущим солистам. На ноябрьском празднике нам всем доверили исполнить несколько маршей! Мокрые от напряжения, раздувая ломящие щёки, и фальшивя, мы неожиданно вызвали бурные аплодисменты публики. Мы сразу почувствовали себя артистами. Изо всех коммунальных квартир нашего дома теперь неслись жизнеутверждающие звуки: ТУМ-ПА-ПА!  или УМ-ТА-ТА!.. Но самое главное, как долго терпели наши репетиции соседи?
Как сейчас помню: открываю дверь квартиры, проношу свой тяжёлый инструмент в чёрном чехле по коридору, заставленному сундуками, шифоньерами, среди тазов и шаек, развешанных вдоль стен. И вхожу в общую кухню, полную жильцов из семи семей. У длинного ряда газовых плит готовят женщины, мужчины и старики покуривают, сидя на табуретках, а под ногами бегают и ползают дети. Здороваюсь со всеми, прижимая к груди свой тенор в чёрном чехле.
       - Ну, как, музыкант, - спрашивает меня седой дядя Саша пенсионер, - Когда ж ты нам на своей трубе сыграешь?
       - Ещё не научился по настоящему, - оправдываюсь я.
       - Тогда мы тебя заставим за вредность для жильцов от твоих жутких звуков – неделю дежурить по уборке квартиры!
        Все охотно смеются надо мной. А, вскоре забывают про меня и начинают выяснять, кто ещё не оплатил электроэнергию по общему счётчику. Всех жильцов в квартире мирят дети – семеро детей. Все умиляются маленьким детишкам и обсуждают, какую жирную хамсу сегодня давали в магазине у Жимочкина. И чем дешевле удавалось купить продукт, тем дольше этот случай вспоминался и неимоверно расхваливался.
        В комнате я садился на бабушкин сундук и начинал повторять гаммы и то, что прошли на занятиях. 
        Соседи мужественно терпели меня и моих друзей,  трубящих из соседних окон дома. Да что говорить, только в нашей общей квартире жило семь семей или 23 человека. И был один умывальник и один туалет на всех. Впрочем, после войны, я видел людей ютившихся на «спальнях» и в бараках за тончайшими ситцевыми занавесками! Так жили и мои друзья. И холодильников ни у кого не было. Продукты в холодное время года стояли между рамами окон на полочках. А летом – продукты ставили в таз с водой и накрывали мокрым полотенцем – при испарении влаги пища охлаждалась наподобие холодильника.
         Терпеть наш домовой оркестр соседям пришлось целых пол года. Потом куда - то пропал наш руководитель, и мы быстренько сдали свои инструменты!
         Впрочем, причиной тому было наше новое увлечение – радио!