Афанасьев. Психотип пушкин - ЭФВЛ. Гл. -10, ч. -3

Любаша Жукова
   ГЛАВА 10   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.

   Психотип "пушкиных" в политике.
 
   "Удачливым политиком “пушкина” назвать трудно. Судите сами, к “пушкиным” в политической истории с большой долей вероятности можно отнести: Генриха Наваррского, царицу Екатерину II, Жореса, Николая II, Муссолини, Хрущёва, Джона Кеннеди, Николая Чаушеску, Вацлава Гавела, Мобуту, Норьегу, Жириновского.

Пожалуй, типичным для политической карьеры “пушкина”, если она не зависит от династических соображений, редко начинается с безусловного лидерства. Чаще всего карьере “пушкина” в политике способствует талант оратора и журналиста.

Действительно, эмоциональное, горячее, образное “пушкинское” слово делает его носителя нужной и важной фигурой партийного аппарата. Кроме того, восхождению “пушкина” по политической служебной лестнице способствует 2-я Физика трудоголика и 3-я Воля, делающая сверхгибкой спину и психику, сочетающую в себе юродство с тайным, но бешеным честолюбием.
   
   Преимущества и недостатки гибкости “пушкина”-политика очень хорошо описал на примере Вальтера Шелленберга один близко знавший его журналист: «Когда, например, Шелленберг наталкивался в деловом споре на упорное сопротивление, он умел изменить тактику, отказаться от грубого психологического давления. В течение нескольких секунд исчезало его озлобленное напряжение; сложив оружие, мило улыбаясь, он соглашался на капитуляцию, условия которой он пытался выторговать с невозмутимой терпимостью. Настолько сильно в нём было стремление оказать влияние на окружающий его мир и людей, настолько же легко он сам поддавался чужому влиянию.
В этом сильном рецептивном таланте скрывалась способность к духовной приспособляемости, которая, несомненно, до известной степени объясняет тайну его блестящей карьеры. В то же время она проявилась и как опасная слабость. Способность к приспособлению означала и ненадёжность; с почти женской чувствительностью уживалась капризность опереточной дивы, уже не уверенной в собственном успехе. У Шеленберга не было ярко выраженного подлинно мужского характера. Было бы преувеличением назвать его сильной личностью.”
 
   Психотип “пушкина”, с точки зрения политики, - сплошной минус.
1-я Эмоция делает из него плохого дипломата, крикливого и бестактного: хрущёвский скандал с ботинком ООН - ярчайший тому пример.
2-я Физика “пушкина” награждает его личным бесстрашием, что облегчает работу террористам и заговорщикам.
4-я Логика лишает нашего героя стратегичности мышления, пример того же Хрущёва, создавшего Карибский кризис из бедноватой идеи “запустить американцам ежа в штаны”.
А совокупность 1-й Эмоции, 2-й Физики и 4-й Логики рождает в правление “пушкина” такое печальное явление как фаворитизм: иностранные дипломаты при дворе Екатерины II, например, жаловались на непредсказуемость царской политики, целиком зависящей от того, кто оказался ночью в постели императрицы. А всё это вместе с 3-й Волей создаёт тот феномен “пушкина”-политика, что очень точно воспроизведён под пером политолога Авторханова в портрете Хрущёва: «Окружающие Хрущёва имели дело утром - с одним, в обед - со вторым, а вечером - с третьим Хрущёвым. Его постоянное непостоянство, его изумительный дар хаотического импровизатора, его болезненный зуд бесконечно организовывать и реорганизовывать, его властная безоглядность, умноженная на его незадачливость и беспечность, его опасная болтливость, его безосновательная амбициозность знать всё, видеть всё, делать всё самому, его вероломство в дружбе и самоуверенность в политике - это только некоторые черты столь богатого, красочного, динамичного характера Хрущёва. Эта черта делала его исключительно опасным диктатором...”
________________________________________
   
   Род “пушкиных”, если не самый многочисленный в мире, то один из самых многочисленных, и нет страны, где бы “пушкины” не составляли среди населения весьма значительную группу. Но, пожалуй, есть на свете только одна страна, где “пушкинский” род размножился до абсолютного доминирования - это Япония. Именно данный психотип сформировал специфические черты японского национального характера и стиля жизни.

   Японцы - единственный народ поголовного эстетства: поэзия, живопись, музыка, любование природой - неотъемлемые и чрезвычайно важные элементы полнокровной жизни японца. Знание правил стихосложения на прямую предписывалось самураям, но поэзия в Японии не самурайская привилегия, многочисленные ежегодные поэтические конкурсы собирают десятки тысяч соискателей. Да и формы, в которые японец предпочитает облекать свое вдохновение (хайку и танка), как нельзя близки 1-й Эмоции.

2-я Физика японца также вполне очевидна. Он “трудоголик”. Японец стойкий, выносливый, бесстрашный боец и вообще человек живучий (средняя продолжительность жизни в Японии едва ли не самая высокая в мире). Японец предпочитает в быту простоту и естественность, а кухня его близка к сыроедению. Отношение в Японии в плоти лишено как излишнего восторга, так и ханжества.

О доминировании 3-й Воли в характере японского общества также многое свидетельствует. Для него типично неоспариваемая необходимость делегирования индивидуальности в пользу общественных формирований: семье, фирме, государству. На “мещанскую” психологию японцев указывает подчёркнутая этикетность и кастовость японского общества.
Одна стюардесса международных линий как-то рассказала, что, когда летит американская делегация, она не в состоянии сразу определить, кто в ней босс, а кто подчинённый, тогда как в японской делегации положение каждого её члена на служебной лестнице видно за версту.
Ещё пример: когда между двумя американцами намечается конфликт, они бессознательно стремятся оказаться с глазу на глаз. Японцы наоборот, в сходной ситуации стараются держаться подальше друг от друга и для разрешения конфликта ищут посредника, опасаясь прямого волевого противостояния.

Ум японцев исключительно практичен и направлен только на конкретные, ощутимые результаты. Мышление ради мышления, абстракция чужды 4-й Логике японца, поэтому на Японских островах так и не родились ни серьёзная философия, ни фундаментальная наука.

Наконец, ещё одна не столь весомая, но по-своему замечательная “пушкинская” примета: по словам профессора Кохэй Тани, Достоевский любимый писатель японцев - а Достоевский - естественно, “пушкин” и, кажется, самый откровенный, самый исповедальный из представителей “пушкинского” рода.


    ЗАКЛЮЧЕНИЕ   

   Книга А. Ю. Афанасьева «Синтаксис любви» написана в 80-90-е гг. ХХ века и уже пятый раз переиздана.  Она  посвящена  глубокому исследованию личности и созданию подробного психологического портрета на основе типологий:  в ней даны таблицы и расшифровка каждого из 24-х психологических типов  и  приведены  многочисленные примеры.
   
   Книга предназначена  для широкого круга читателей - для всех, кто хотел бы глубже понять себя, сделать осознанными многие поступки и душевные движения, которые прежде совершались бессознательно.
 
Значительный раздел "Синтаксиса любви" посвящён вопросу сочетаемости и совместимости разных психологических типов. Автор сформулировал определённые закономерности в отношениях между людьми, что находит практическое применение.

   Психософия  Афанасьева «делает ставку на самопознание как на главный инструмент совершенствования психики человека и стремится переводом бессознательных процессов в сознательные дать ключ к активизации и гармонизации внутренней жизни личности».

   Концепция Афанасьева не бесспорна. О ней можно и нужно спорить.

   Но бесспорно то, что  её  нужно знать – она того стоит.

   Писательское мастерство и научная эрудиция  автора превращают процесс человекопознания в изысканное удовольствие.

Мне кажется, что каждый человек, познакомившись с  психософией  А. Ю. Афанасьева, захочет примерить его теорию психотипов на себя, как это сделали уже многие. Что может быть более интересным, чем постижение человека, начиная с себя?!
Удачи!

"""  11 сентября 2013 г.


*{Ссылка на книгу  А. Ю. Афанасьева  «Синтаксис любви» (ТИПОЛОГИЯ ЛИЧНОСТИ И ПРОГНОЗ ПАРНЫХ ОТНОШЕНИЙ) -
}

**{Заинтересованный читатель  может  подробно познакомиться с  психософией   здесь:   
 http://www.psychologos.ru/articles/view/psihosofiya } 

К О Н Е Ц.