Юность – всегда радость, свежесть, безумные, пусть даже и несбыточные ожидания, восторг и буйство эмоций.
На этот раз соответствовало всё: начинался новый, многообещающий век – XIX-ый.
Зима, наконец-то прорвавшись сквозь тяжёлые шторы туч, игриво заявляла о себе лёгким щекотанием разрумянившегося лица юной Анны. Ей всего 16, и нетерпение её понятно: возможно это её первый настоящий взрослый бал в доме дядюшки Оленина – директора Академии художеств.
Весь интеллектуальный цвет блестящей столицы!
Гони, гони-и-и…
И молодая, сытно откормленная тройка рысаков, еле сдерживаемая нарядным, молодцем – кучером, чуть развернувшись, в ступоре останавливается у ярко освещённого парадного подъезда.
В бальную залу Анна вошла под руку с моложавым ещё отцом.
Всё смешалось в глазах Анны – юные лица, безупречные корсетные фигуры девиц, франтоватые юноши, всё больше из военных…
Вальс был в разгаре.
20-летний Пушкин, уже окончивший лицей, опубликовавший ряд талантливых стихов и уже возведённый Жуковским на высший поэтический пьедестал, тоже был здесь
Анна, кажется, его не заметила, но в его влюбчивой, вечно до отказа заполненной поэтическими рифмами душе, уже блуждало:
Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Как мимолётное виденье,
Как гений чистой красоты.
Промелькнули мгновенья и за шесть последующих лет улеглись где-то в укромных уголках памяти, тем более далёких, что калейдоскоп событий был скор и разнообразен: «Вольность» и «Деревня», размолвка с царём, «командировка» в Бессарабию, море романтических поэм, бешеная популярность в столицах и, конечно же, женщины, самые яркие и очаровательные.
И, наконец, финал бурной молодости – ссылка в родное село Михайловское.
Остановка на « полном скаку».
Сколь длительной она будет???
В глуши, во мраке заточенья
Тянулись тихо дни мои
Без божества, без вдохновенья,
Без слёз, без жизни, без любви.
Кажется, с ума можно сойти, но и тут приласкала поэта небольшая усадьба Тригорское с доброй хозяйкой и стайкой прелестных барышень, непосредственных, умненьких, жизнерадостных.
Однажды, приближаясь к барскому дому, Поэт услышал пение. Голос звучал, проникновенно, свежо, проникая бархатными обертонами в душу, резонирующую ответно.
Пела Анна.
Поэт уже знал её печальную судьбу: насильно выданная в 17 лет за пожилого генерала, она, после нескольких супружеских (бивуачных) лет, с двумя дочурками оставила мужа.
Анна, повращавшись какое-то время в свете, тоже узнала многое о Пушкине.
И вот встреча вторая, весьма отличная от первой – встреча двух одиночеств.
Оба не счастливы, нуждаются во взаимной теплоте, дружбе…
И тут …………..
Душе настало пробужденье:
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
И сердце бьётся в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слёзы, и любовь
Промелькнуло 20 лет.
Поэт хоть и не часто, но встречался с Анной, отверженной обществом, но бывавшей в его кругу. Тем более, что почти все родственники Анны служили в Смольном, а дочь её – Екатерина была крестницей императора Александра I.
В нашей повести - новое действующее лицо – композитор Михаил Глинка, музыкальный учитель Смольного.
Очередной выпускной бал.
В зале, душно шумно, гремит военная музыка, а здесь, в соседней гостиной тихо, свет люстр притушен, легкий ветерок колышет шторы. Рояль раскрыт, и клавиши манят. Легко, почти бездумно перебирая их, музыкант складывал некую певучую, но пока безликую мелодию.
Вдруг в полумраке взгляд улавливает за шторой стройный женский силуэт, а музыкальный слух услужливо венчает великие стихи с конгениальной музыкой:
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Как мимолетное виденье…
Так, постепенно рождается ВЕЛИКИЙ ГИМН ЛЮБВИ, да и само чувство которому, однако, не суждено было состояться.
Причины: социум и быт, о который чаще всего разбиваются романтические лодки любви.
Стихи, посвящённые матери, а музыка – дочери устояли, и звучание их понеслось над веками и в ногу с веками, продолжая жить большой творческой жизнью, воспевая лучшее чувство мира – ЛЮБОВЬ.
Другой век, другое время, другие люди, другие песни…
Но вот в 70-е годы XX века вдруг к людям, у которых «вместо сердца – пламенный мотор»(?), пробивается подлинная музыка сердца. И пробивается вовсе не громобойным, но мягким, бархатным лирическим тенором, который сегодня знает и любит весь мир, голосом Алибека Днишева.
После его выступления (а пел он в Гала-концерте), я, не удержавшись ринулась за кулисы, в его грим-уборную.
Как он был искренне рад, что рецензент-музыкант, выпускник той же, что и он, консерватории, что мы сидели за одними столами, слушали одних и тех же лекторов и знали абсолютно «свои» консерваторские байки…
Проговорили больше часа. Кое- как нас «растащили» коллеги-концертанты. В последующие годы Алибек приезжал в Усть- Каменогорск часто, ведь это родина его мамы и знаменитых дядьёв - братьев Абдуллиных, тоже являющихся достоянием культуры Казахстана.
Как певец и артист, Алибек невероятно быстро продвигался к вершинам певческого Олимпа: три победы в Международных конкурсах, масса званий и наград от Казахстана, триумфальное исполнение Ленского в БОЛЬШОМ и совсем уж чудо – приглашение от Патриарха Алексия II исполнить (ему, не христианину!) одно из украшений русской песенной культуры - «Вечерний звон», которое было с величайшей благодарностью и почтением принято.
Однажды, на очередном концерте Алибек пел ряд романсов из пушкинского цикла.
Загадала: если споёт ещё один – экспромтом выхожу на сцену и презентую ему свою книгу «Диалоги о Пушкине», недавно вышедшую из печати, где есть фрагмент о том, как ещё студентом Днишев с блеском завоёвывает «Гран-при» на Глинкинском вокальном конкурсе. «Фишка» была ещё и в том, что несколько лет премия за лучшее исполнение романсов Глинки вообще не присуждалась за неимением достойных претендентов.
И вот наш Днишев!
Решилась. Вышла.
Алибек, невероятно удивлённый такой акцией, отдаёт мне микрофон, и я торжественно начинаю: «Уважаемый Алибек Мусаевич!»
- Ну уж нет! (подбегает к микрофону)
Для Вас я был, есть и останусь АЛИБЕКОМ!
С некоторой дрожью в голосе я прочла нужный фрагмент. Зал неистовствовал. Несколько обескураженный певец, поцеловав мне ручку, основательно загрузив цветами, бережно, вывел в зал, а концертмейстер уже играла вступление к бесконечно любимой, дух захватывающей «Аллилуiя Любви»
НА ДВОРЕ СТОЯЛ XXI ВЕК!