Петровна проспала долго и без снов, когда она открыла глаза и сняла с лица полотенце – солнце уже было не в зените, а катилось над верхушками лиственниц, окружавших поляну. Женщина встала, подошла к пню, идол был на месте, а змеи уже не было. Запеленав самородок в косы, она вложила своё сокровище в футляр, закрыла его и замотала в полотенце. Сложила всё в сумку и неспешно пошла домой. Уходя с полянки, она оглянулась, и тут ей в глаза бросилось, что на всех вершинах лиственниц сидят вороны. Они не шумели, не перепархвали с места на место, просто сидели молчаливыми и неподвижными истуканами, если бы не яркое солнце, то это была бы достаточно зловещая картина. По дороге ей на встречу никто не встретился, и даже извечные, надоедливые комары не докучали.
Дома она долго размышляла куда спрятать футляр – хотелось куда-то в потаённое место, в самый дальний угол, но она почему-то очень боялась, что там ему не понравится, и ничего не придумав, положила свёрток на свою кровать, под подушку.
Вечером зашел Шилов, рассказать ей про ураган, и что вертолёт с учёным, и с внучкой был вынужден сесть посреди тундры на вынужденную посадку, но всё обошлось, и вертушка уже вернулась, привезя в посёлок роженицу из стойбища. Старушка его слушала с замиранием сердца.
- Петровна, а вам не плохо? Вы какая-то не такая, как всегда. Может скорую вызвать?
- Нет, просто разволновалась. Может давление чуть прыгнуло, но без скорой обойдусь.
- Ну? Я пойду? – Сказал он встав из-за стола.
- Ты домой или куда-то собрался?
- Хочу еще к археологам смотаться на Пантелеиху, мы им вчера собаку привезли, надо проверить, не сбежала ли она в посёлок.
- Ты надолго?
- Нет.
- Возьми меня с собой.
- А плохо не станет?
- Нет, наоборот проветрюсь, а то день душный.
- Тогда переобувайте тапки и поехали.
- Я сейчас – только гостинчик соберу.
Она взяла с ручки двери холщёвую сумку и подошла к холодильнику.
- Петровна!
- Что?
- Вы опять закурили?
- С чего ты взял?
- Так пепельница же с окурками!
- Света утром заходила перед вертолётом, я и распереживалась, как чувствовала, что дорога трудная получится.
- Сколько лет вы не курили?
- В этот раз совсем мало, года не продержалась.
- Тогда и сигареты захватите, раз курить стали, я-то другие курю, а чайку-то всё равно там сядем попить.
- Да-да, хорошо, что напомнил. А что они там делают, твои археологи?
- Могилу какую-то старую нашли, камень на отмели. Изучают. Сами расскажут. Поехали?
- Поехали, Ваня, – и они пошли.
Вечером было так же тепло, как днём, дул тёплый и тихий ветерок с юга – погода была на редкость хороша. Солнце катилось над западным берегом Колымы, сияя и грея северный край. На той стороне реки горели бликами зеркала озёр, в почти чёрных рамках далёкой зелени.
- Красота! – Воскликнул Шилов.
- Да, Ванюша, вечер просто чудесный, – поддакнула женщина, которая была настолько погружена в свои мысли, что ни на что не обращала внимания.
Они сели в лодку и обогнув выступающий угол взлётной полосы въехали в Пантелеиху. За взлётной полосой – на карьере кипело веселье, там вовсю плескалась детвора, из кустов сизыми струйками поднимался дым костров, по берегу стояли и сидели многочисленные рыбаки с удочками – северяне, как могли, радовались тёплому дню. Через несколько минут они уже подъезжали к лагерю археологов. По берегу, радостно виляя хвостом, носился Шлиман, забегая иногда в воду по грудь, а потом, выходя из реки, он отряхивался, рассыпая вокруг себя облако брызг.
- Этого безобразника ты им привёз? – Спросила женщина Шилова.
- Этого, и я вижу, что он уже освоился и вполне доволен.
Они причалили, Иван выпрыгнул первым, и пока помогал соседке спуститься с лодки на берег, Шлиман успел несколько раз лизнуть ему руки.
- Соскучился? – Улыбнулся в ответ на собачью радость Ваня.
- Какие люди! И с охраной – улыбаясь произнёс, подходя Володя, за ним шел Сергей Павлович.
- Здравствуйте. Представляй нас, Иван, даме, – сказал Кистенёв.
- Всем привет, это моя соседка Евдокия Петровна, прошу любить и жаловать, очень умный, добрый и порядочный человек – свой в доску! А это наши археологи – Владимир и начальник экспедиции Сергей Павлович.
- Здравствуйте, а это вам гостинчик – улыбнулась Петровна, протягивая Володе сумку.
- Какая хорошая и правильная женщина! – Восхитился Володя заглянув в сумку.
- Прошу всех к нашему шалашу! На банкет! – Поддержал его Кистенёв, и они пошли к костру, в сопровождении довольного Шлимана.
- Как собака?
- Великолепно!
- Как ночь прошла? Тревожил кто?
- Нет, но пару раз Шлиман рычал у палатки, а потом куда-то убегал и лаял, но быстро возвращался. Хороший сторож.
- День как?
- И днём нормально, только перед самым ураганом он завыл, и после этого пошли раскаты грома, но он прокатился в стороне – нас совсем не задел.
- А тёзка мой с внучкой Петровны в ураган попали – сообщил Шилов.
- Что с ними?
- Летели на вертушке в Андрюшкино, когда он их догнал, пришлось сажать вертолёт посреди тундры. Лётчики рассказывали прилетев, что ураган даже мелкие озёра выдувал почти до дна. И по прогнозу его не было – урагана этого.
- Ну, а потом?
- Машина не пострадала, и переждав ураган, они потом вполне удачно долетели. Еще и роженицу со стада успели привезти – скорая их встречала. Мы думали от урагана кто-то пострадал, но он вообще над дикой тундрой пролетел и никого не задел.
- Роженица-то как?
- Нормально, к утру родит.
- А их сюда рожать возят?
- Да, роддом у нас один – в Черском, но фельдшерско-акушерские пункты есть в каждом селе.
- Прошу к столу – сказала Петровна, накрыв с Володей ужин.
- Ого! Какой у нас сегодня пир – восхитился Палыч. Они сели ужинать, но разговор не закончился.
- Евдокия Петровна, вы местная? – Спросил Кистенёв.
- Да, я родилась здесь и прожила всю жизнь в нашем районе.
- А можно я задам сразу несколько не совсем умных вопросов? У нас тут странные ситуации возникают время от времени.
- Можно конечно.
- Кто может съесть медведя?
- Тот, кто его застрелит.
- Нет, а в природе, раз и утащить его в воду, и нет медведя.
- Что произошло?
- Медведь на меня напал, я бежал к реке, он прыгнул, я отклонился, он приземлился, и видать лапой за плавник зацепился – покатился кубарем в реку, а там что-то вынырнуло и утащило его одним махом под воду. Мы теперь и реку побаиваемся, и уйти с раскопа не можем. Володька камень нашел, похожий на старинное тесло, да и могила тут странная какая-то. Я думаю, что перспективная.
- В реке напал? Впервые слышу.
- А не в реке?
- Не в реке? Про озёра слышала, но не здесь, а в Андрюшкино. Правда, у нас они всё равно в основном проточные – речушками связаны меж собой.
- Но слышали? И как часто?
- Редко, пару раз всего, но про разные озёра разговор шел, но там оленя под воду утаскивали.
- А людей?
- Ну, если кого-то утащили, то они-то точно об этом уже не расскажут, но про людей не доводилось слышать.
- А кто утаскивал оленей?
- Кто, что говорит. Кто на щуку огромную грешит, кто на налима, но точно сами не знают.
- Значит, момента нападения не видели?
- Я думаю, что так близко, как это видели вы, так никто не видел, иначе бы его смогли описать в подробностях.
- Да и я не видел толком, я убегал – Володя видел.
- Ну, вы даёте! Такое было и молчали – присвистнул Шилов.
- А ты бы поверил? Тем более и не до того было. Вспомни, как мы познакомились.
- Ну, да…
- В том-то всё и дело.
- И еще, а после нападения на оленя, повторное было, ну, чтоб следом еще кого-то утащило под воду?
- Нет, о таком я не слышала.
- А что это могло бы быть?
- Я попробую позвонить одной женщине, может она что-нибудь подскажет. Она много знает. Это всё? Или еще вопросы есть?
Кистенёв и Володя переглянулись.
- Петровна, про черепа не знаете?
- Какие черепа?
- Да, мы есть тут один череп, его и роняли со склона, и в кусты закидывали, а как не придём на то место, он опять лежит и смотрит пустыми глазницами на Запад. Мы его закопали сейчас, но как-то мне тревожно. Что-то мне подсказывает, что он при нашем появлении будет лежать на старом месте – сказал Сергей Павлович.
- Ну, дела! Это где такое чудо? – Выдохнул Шилов.
- Там, где ты меня в первый раз увидел, я как раз его в руках держал, когда в мня нож кинули.
- И что череп?
- Укатился вниз по склону, ты же сам там следы рассматривал.
- Да, я там только следы и видел, но только твои и твоего убийцы. Черепа не было.
- А когда вы его там опять увидели?
- Да, наутро и увидели, но Палыч его в кусты выкинул. Потом пришли, хотели найти и закопать, а он опять на своём месте лежит, и глазницы на Запад смотрят. Мы его тогда и закопали.
- Наваждение какое-то! Впервые о таком слышу! Что, это? А, Петровна?
- Метка, это. Границу он указывает, – спокойно сказала старушка.
- Чью границу? – Удивился Володя.
- Ну, мы же здесь не одни живём.
- Вы, это о чём, – спросил Кистенёв.
- Сергей Павлович, вот вы русский, то есть европеец, я азиатка, а есть еще и негры, и индейцы, но помимо этого есть в мире еще люди, но они не совсем такие, как мы.
- Снежный человек? – Спросил Шилов.
- Да, и так их еще называют, – согласилась она.
- Час от часу не легче, – вздохнул Сергей Павлович.
- А вы туда не ходите и всё, – посоветовала женщина.
- Он сам сюда не придёт?
- Нет.
- Вы уверены?
- В этом? Да. Он вообще старается людям на глаза не попадаться.
- Но он здесь есть?
- Есть, он летом гривы лошадям ночью в косы заплетает. Очень давно было два раза, когда он девушек из стойбища крал.
- Как крал? Он людьми питается? – Удивился Володя.
- Нет, просто он мужик и ему нужна женщина, для этого крал.
- И что потом?
- Никто не знает.
- А где он живёт? Зимует где?
- Где-то здесь, за этими сопками.
- Вы не шутите?
- Нет.
- Не шутит она, я сам с тёзкой его недавно видел на Блудных озёрах.
- С Иваном? Учёным из Питера?
- Да, с ним. Въехали на лодке в озеро, смотрим по той стороне, мужик высокий идёт в кустах, я думал, что это Толян и свистнул, он рукой махнул и ушел за кусты. Мы озеро переплыли, а как увидели какого роса был махнувший мужик, а там рядом дерево стояло с приметной веткой, то мы сразу назад в лодку прыгнули, и дёру оттуда.
- Вань, и каков там рост навскидку?
- Дерево мы, конечно, не мерили, но более двух с половиной метров.
- Во! Сами вы тихушники! – Расхохотался Володя, а за ними все остальные рассмеялись.
Невдалеке цвиркнула евражка, и Шлиман вскочив, помчался на звук.
- О! Так он у вас еще и охотник – ухмыльнулся Иван.
- Да, полдня по кустам носился, гоняя этих негодниц, пока мы мох на могиле резали улыбнулся в ответ Володя.
- И как успехи в археологии?
- Лет триста ей уже есть, но это судя по срезанному мху, но могила определённо старше, и что самое интересное – за ней ухаживали!
- Кто и как? – Изумился Иван.
- Идём, я вам покажу – предложил Кистенёв.
Компания дружно встала и пошла от костра к могиле. Евдокия Петровна семенила сзади, стараясь ничем не выдать своё волнение. Подойдя к могиле, они увидели, что сбоку высится гора из маленьких кубиков слежавшегося и спрессованного мха. По периметру раскопок были вбиты приличные лесины, на которые Володя натянул вместо тента целлофановую плёнку.
- Смотрите, это остатки ограды, которые были сверху, – показал на кучку истлевших палок Сергей Павлович, – а теперь гляньте в раскоп! Уже показались фрагменты предыдущей ограды! Это говорит о том, что периодически могилу навещали и за ней ухаживали! Но, ведь местные не тревожат своих покойников? Так, Евдокия Петровна?
- Смотря какие местные и кто покойник, – ответила женщина.
- Точно могу сейчас сказать одно – креста нет, значит не православный, значит не из казачьей вольницы, и скорее всего не чукча. С могилы прекрасный обзор на реку и с неё видны три главенствующие сопки. Так, скорее всего, могли похоронить только уважаемого члена племени. Это либо великий воин, либо очень уважаемый вождь, либо шаман.
- Надо же! А с кем они тут воевали? И за что? – Спросил Шилов.
- Я думаю, что воевали за пастбища, за места охоты, да мало ли? Но племена населявшие этот край до прихода русских землепроходцев воевали.
- Ну и сколько лет второй ограде?
- Мне кажется, что поставили её лет триста тому назад, и вспоминая простую арифметику – две ограды, каждой по 300 лет, итого 600, а Дежнёв пришел на Колыму в 1641 году, значит это додежнёвское захоронение. Впечатляет?
- Да, Сергей Павлович, впечатляет, – ответил Шилов.
- А вы, что думаете, Евдокия Петровна?
- Я не специалист, но старая могила, очень старая. А что вы с ней потом делать будете, когда раскопаете?
- В Якутск увезём, в институт, на исследования.
- А потом?
- Потом? Что-то в музеи отдадут на экспонаты, что-то в институте останется.
- А человек, который здесь захоронен?
- Трудно сказать. Пока не знаю.
Они помолчали и пошли к костру, но посидели недолго, было уже поздно, и гости вскоре уехали.
*****