Стивен Дэйвис "Джим Моррисон: Жизнь, смерть, легенда"
КНИГА ПЕРВАЯ. Джимми
Перевод: В.Вавикин
ОГЛАВЛЕНИЕ: http://www.proza.ru/2013/08/14/1670
1.2 «Ребенок с плаката» (Poster Child)
Многие специалисты считают, что дети, выросшие в семьях военных, в будущем могут испытывать некоторые социальные проблемы адаптации и духовную дезорганизацию. Семьи военных переезжают достаточно часто, получая минимум объяснений. В недолгие периоды пребывания на одном месте нет времени для того, чтобы завести друзей. В семьях ВМФ, когда амбициозные мужья зачастую находятся в море, женам часто приходится взваливать на себя ношу главы семьи, воспитывать детей, бороться с отсутствием знакомых, родного дома, эмоциональными стрессами и алкоголизмом. Семья Джимми переезжала четыре раза в течение первых четырех лет его жизни. Подобное отсутствие стабильности могло вызывать физическое беспокойство и чувство глубокого одиночества, которые Джим Моррисон испытывал всю оставшуюся жизнь. Став взрослым, Джим часто даже не знал, где остановится на ночь, и его это устраивало. Даже после королевских денежных выплат за «Light My Fire», которые начались 1967, Джим не купил себе дом или не стал снимать квартиру, предпочитая жить у своих подруг или в шумных отелях, или просто отключался на старой софе в офисе группы Doors.
Дисциплина всегда была проблемой для Джимми и отчаянием для его матери. Окружающая обстановка вызывала у него обиду и негодование. Амбициозный офицер ВМФ должен был ставить свою карьеру превыше своей семьи. Это было неизбежной частью службы, и семьям приходилось мириться с этим. С постоянно отсутствующим отцом, мать Джимми заняла главенствующую роль в их семейном созвездии. Она стала всем тем, против чего хотел восставать Джимми. Когда отец приезжал домой, Джимми слышал, как мать жалуется ему на несносное поведение своего первенца, перечисляя все ошибки Джимми, его злобные шалости и провалы в начинаниях.
Годом позже, друзья Джимми будут удивляться, почему ему так сильно нравится бросать дротики в висящих на стене в его спальне вверх тормашками красоток из журналов Playboy.
Когда его отец был дома, атмосфера зачастую накалялась. Стив Моррисон был известен в ВМФ как очаровательный, спокойный, убедительный и чрезвычайно интеллигентный человек. Дома этот проверенный боями офицер имел обыкновения орать, отдавая указывания своим детям. Кого-нибудь все еще удивляет, что десять лет спустя его сын создаст величайшую антивоенную песню о Вьетнаме своего времени «The Unknown Soldier»? Младший брат Джима говорил во время интервью Джерри Хопкинсу, что Клара главенствовала над Стивом, когда тот был дома, и очевидно была доминантной персоной в иерархии семьи. Ранее Стив и Клара решили не подвергать физическому наказанию своих детей, ограничиваясь наказанием устным, которое – по крайней мере, в случае с Джимми – включало в себя резкие упреки, обвинения, попытки пристыдить и стандартную военную муштру. Энди Моррисон говорил, что в то время как подобные меры вызывали у него слезы, глаза Джимми всегда оставались сухими.
Не смотря на старания матери, которая не скупилась на наказания, поступки Джимми всегда были клеймом для семьи. В 1969, во время хаотичного концерта Doors в Сиэтле, пьяный Джим Моррисон дал отмашку своей группе, остановил представление и сказал публике: «Я читал о проблемах подростков и родителей. Да. Верно. И я здесь для того, чтобы сказать вам – меня тоже никогда не любили в детстве»!
Интеллигентный и четко выражающий свои мысли, Джимми также обладал ярким воображением и имел пошлые фантазии. Часто в школе он говорил и делал такие вещи, которое не приносили ему ничего кроме неприятностей. Его ранним развлечением было вырезать картинки из комиксов Дональда и Дэйзи и собирать их в сексуальные позиции с новыми диалогами. Когда журнал Mad в 1956 начал выпускать свои наполненные больным юмором сюрреалистические пародии, Джимми стал одним из их первых подписчиков. Он до дыр зачитывал выпуски журналов Mad и пытался парадировать грубые комичные крики и взрывы, которыми пестрел текст, сводя своим поведением с ума всех, кто был рядом. Его сутулая осанка, катастрофический недостаток общения с другими детьми, сарказм и надменное отношение доводили его родителей до безумия. Его смешки и глупые шутки на публике (хватание за нос, плевание шариками из бумаги, ехидные ремарки) смущали на приемах и встречах его родителей настолько сильно, что вскоре они пришли к выводу, что будет проще оставлять по возможности его дома.
Энди Моррисон свидетельствовал, что Джимми начал задирать своих брата и сестру, когда ему было почти тринадцать. Особенно доставалось его брату. Энди мог смотреть телевизор, а Джимми вламывался в дом, хватал его за шею, переворачивал, садился ему на голову и пукал в нос. Или прижимал его к полу и оплёвывал ему лицо. Во дворе Джимми мог подобрать камень и сказать своему брату: «Я даю тебе десять секунд», что значило для Энди бежать так быстро, как только он мог. И Энди знал, что Джимми не шутит. Он бросит в него камень. В 1955 Моррисоны были в отпуске, когда Джимми посадил своих брата и сестру на сани и столкнул их с горы, метясь в стену расположенного внизу амбара. Сани разгонялись все быстрее и быстрее, но Джимми не тормозил. Быстрее, еще быстрее. Его сестра начала плакать. Его мать закричала. Объятый ужасом отец бросился за ними следом, чтобы спасти детей от больницы. Позже Джимми сказал своем разъярённому, не желавшему верить в случившееся, отцу, что это была просто шутка.
Не нужно обладать сверх умом, чтобы опираясь на вышеперечисленное, номинировать Джимми Моррисона на роль «Ребенка с плаката», характеризующего многих детей в нестабильных армейских семьях. Нестабильность, длительное отсутствия отца, вспыльчивая мать, трудности, которые испытывал умный, но социально изолированный ребенок в общении, в получении одобрения друзей, учителей, родителей – все это может объяснить тягу Джима к бунту, к нарушению порядка, чтобы привлечь к себе внимание, которого он был лишен в детстве. Но некоторые наблюдатели имеют встречное мнение касательного того, что подобные странствующие семьи военных формируются в одну большую, сплоченную семью, которая зачастую обеспечивают защиту своему анклаву, а их дети хорошо приспособлены к подобной жизни и в последствии не испытывают проблем, чтобы найти себя во взрослом мире. Семьи военных часто переезжают вместе, и женщины, которые заботятся о своих семьях во время этих переездов, выковывают друг с другом прочные связи, которые сохраняются многие годы, а иногда и поколения.
Джимми Моррисон очевидно был исключительно шумным и оживленным ребенком. Никому в действительности не удавалось контролировать его. Он был ребенком, о которых говорят, что у них «шило в одном месте». Еще в ранние годы Джимми начал изучать способы давления на людей, чтобы получить от них желанное признание. Позже, когда отец Джимми вырос в звании и мог больше времени проводить дома, он попытался заново утвердить свою главенствующую роль в семье, принеся новую систему строгих правил и порядков, которые возмущали как Джимми, так и его младшего брата.
Несколько идей, позаимствованных из областей психологии и теории детского развития, могут помочь пролить свет на более поздние поступки Джима Моррисона.
«Теория Привязанности», например, предполагает, что дети, забота о которых была не постоянной, которые чувствовали безразличие своих родителей, их пренебрежение к себе, в будущем могут испытывать трудности по контролю своих эмоций, и зачастую для примирения своих внутренних противоречий, начинают принимать наркотики или злоупотреблять алкоголем. Такие дети имеют проблемы доверия к другим людям, не могут поддерживать длительные отношения, а так же с трудом поддаются контролю. Они имеют обыкновение гиперболизировать свои поступки, чтобы добиться желанного внимания, считая, что гнев и раздражение других лучше, чем ничего.
Безразличие или пренебрежение родителей, может так же иметь результат развития в детях надежд и фантазий, что с ними произойдет что-то грандиозное, как средство борьбы с тревогами и страхами перед действительностью. Некоторые из них покидают свои семьи в раннем возрасте. Подобное стремление к независимости позволяет им чувствовать себя сильными и неприкасаемыми, словно в мире уже нет ничего, что может ранить их. По мере того, как они растут, чувствуя себя незащищенными, в них развивается стремление к саморазрушению, склонность попадать в неприятности и несчастные случаи. Они могут становиться заложниками своих бедных суждений.
В то время, пока никто не может с уверенностью сказать, что все эти критерии подходят Джиму Моррисону, его последующая жизнь и поступки продолжают интересовать и заставлять людей задаваться вопросом, что же в действительности лежало в основе его длящегося всю жизнь бунта.
В 1955 Джимми посетил фильм с участием Джеймса Дина «Бунтарь без причины». Директором картины стал Николас Рэй, а сам фильм являлся архетипом подростковой преступности, помещая своего беспокойного героя Джима (Джимбо, как называл его алкоголик отец) в бурлящую беспокойством, конфликтами и отчаянием атмосферу Калифорнийской школы. Захватывающая дух роль Джеймса Дина в качестве бунтаря Джима, была противопоставлена таким экзотическим пейзажам Лос-Анжелеса, как обсерватория в Парке Гриффит, а трагическая смерть Сала Минео в конце фильма произвела на Джимми Моррисона глубокое впечатление.
«Бунтарь без причины» так же положил начало его глубокой и одержимой любви к кинематографу, и его сильному желанию узнать, как создаются фильмы.
«Бунтарь» - это первый фильм, упомянутый в сохранившихся записных книжках Джима. Так же в них был отмечен следующий фильм Джеймса Дина «Гигант», который вышел год спустя после того, как Дин погиб в автокатастрофе. Вполне вероятно, что фильмы, особенно вестерны, которые наводнили Американские кинотеатры в пятидесятых, сыграли ключевую роль в появившимся у Джима желании стать писателем. Его первая поэма «Pony Express», ныне утерянная, вероятно базировалась на Голливудских вестернах, которые Джимми жадно впитывал во время субботних послеобеденных киносеансов в период, когда жил в Аламеда. И именно там Джимми впервые подхватил вирус поэзии битников, который инфицировал его на всю оставшуюся жизнь.
1.3 Писатели Битники (http://www.proza.ru/2014/02/15/2017)