2002

Я сидела на кухне за столом в совершенно разгромленной квартире. У нас шёл ремонт. До рождения Маши оставалось не больше трех месяцев. Егор только-только начал ходить в детский сад, и я, возвращаясь домой после каждодневных слёз при расставании с маленьким сыном, долго приходила в себя. Конечно, вечером воспитатели мне говорили: «Не волнуйтесь, он плачет ровно до тех пор, пока вы не закрыли дверь, а потом заходит в группу и сразу включается в игру с ребятишками». Меня мало утешали эти слова, потому что я весь день жила со звуком плача Егора в голове и сценой, когда воспитатели разжимают его ручки, которыми он держался за мою шею. И, конечно, не верила словам воспитателей, относясь к ним как к утешению. К счастью, эти люди неплохо относились к моему мужу, к нашей семье и им можно было доверить Егора. Думаю, меня, глубоко беременную вторым ребенком, эти женщины попросту жалели.

Я пила чай, с трудом уговаривая себя съесть  обезжиренный творог с привкусом мела, и , пытаясь отвлечься от рвущих душу мыслей о Егоре,  сосредоточенно думала о том, какие должны быть занавески в большой комнате. Мы прожили в этой квартире уже почти два года, а ремонт так и не сделали. Однако к рождению Маши решили привести в порядок детскую комнату и большую. Я взялась за этот «проект» с большим энтузиазмом...

Ярко-голубое небо в белых облачках на обоях вверху стены, светло-зеленые обои без рисунка внизу, чтобы наши маленькие зайчатки могли беспрепятственно рисовать всё, что им вздумается. Разделял всё это волшебство совершенно потрясающий бордюр, на котором нашлось место и лошадкам, и человечкам, и домикам, и мостикам, и деревцам... Ну, просто мечта, а не комната. Здесь обязательно будет хорошо и уютно нашим детям. Нам всем должно быть спокойно в нашем доме, в нашей крепости...
Я листала каталог мебели, одновременно присматриваясь к вариантам шкафов-купе и обдумывая идеи оформления окон.
Замечательное времяпрепровождение для беременной женщины.
Идеальная картинка из жизни жены мэра...

Мысли догоняли одна другую, перескакивая и перепрыгивая от штор к мебели, от обоев к настенным светильникам, но все они упирались в тревогу, не покидавшую меня с того момента сегодня рано утром, когда муж выехал в Петербург на машине, чтобы побыстрее оказаться в аэропорту.
Андрея ждали в Страсбурге, ему предстояла работа в Совете Европы. Я пыталась отогнать от себя это навязчивое чувство, объяснить его последними неделями беременности и сопутствующими им симптомами, но тщетно. Взяла в руки телефон, позвонила заведующей детским садом, извинилась... У Егора всё чудесно, гуляет... Что же такое? И доченька сегодня вела себя на удивление спокойно: пяточки свои из живота моего не высовывала, не кувыркалась как обычно...
Телефонный звонок. Вот... Внутри всё оборвалось. Я отлично знала это чувство. Правда, наяву переживала его впервые.
Сны, в которых состоялось моё знакомство  с новым страхом, стали приходить совсем недавно. Уже после рождения Егора...

Я и огромная, гигантская, чудовищного размера волна. Она стоит передо мной стеной чёрной воды . Это не грязь, это - глубокая тьма. Чувствую: есть мгновение, за которое можно успеть повернуться и попробовать убежать. Бежать приходится в горку. Оглядываться некогда. В лучшем случае я проснусь. В худшем - окажусь в воде и увижу солнце  по ту строну поверхности океана. И всё же наяву обязательно проснусь. Стану жить дальше, размышляя над удивительной способностью подсознания выдавать мне натуралистичные картинки. Обычно после такого сна я целый день чувствовала холодный страх из ночи. А потом всё проходило.

Сейчас же, сидя за столом на кухне, я смотрела на мигающий экран телефона и откровенно малодушничала, не отвечая на звонок. Я уже почувствовала этот холод, идущий изнутри, этот страх...
-Слушаю вас...
-Катюш, привет, - каким-то не своим голосом ответил муж.
-Привет! Вы доехали? Где вы? Во сколько самолёт?
-Да, всё слава Богу. Самолёт по расписанию. Не волнуйся. Как ты себя чувствуешь?
-Андрей, что случилось?
-Мне надо задать тебе один вопрос. Очень серьёзный вопрос, - муж делал большие паузы между словами, как будто не был до конца уверен, нужно ли говорить то, о чём думал.
-Слушаю тебя! Говори ! Не тяни!
-Так... Сегодня прокуратура внесла в законодательное собрание запрос о снятии с меня депутатской неприкосновенности... Как только примут  положительное решение... А его примут... Будет возбуждено уголовное дело... Вопрос такой: может быть, мне не надо улетать в Страсбург? Может быть, правильно будет вернуться и лично присутствовать на этом заседании? Как ты считаешь?
-Я считаю, тебе просто необходимо выехать из страны. Немедленно. Нужели ты до сих пор не понял, что эти люди не остановятся ни перед чем? Поезжай и понаблюдай оттуда за всем, что будет происходить. Вернуться ты  успеешь.
-Но ты? Как ты? Егор?
-А что мы с Егором? Я неразумная беременная женщина, Егор - ребёнок. Они с нами, что ли, воевать будут? Им нужен ты... Вернее, твоя должность и город.
-Губернатор дал команду начать травлю в СМИ.
-Пусть наслаждается...
-Не смотри телевизор...
-Ага! И задёрни поплотнее шторы на окнах...Андрей! Не смеши меня. Поезжай спокойно в свой Страсбург и доложи там, как динамично развивается местное самоуправление в России...
-Я люблю тебя! Спасибо...
-И мы тебя очень любим. Не волнуйся за нас. Будем решать проблемы по мере их поступления.

Я выключила телефон. Положила трубку на стол. Отодвинула её от себя. Посмотрела в окно. Всё тот же двор, та же желтая стена и окна соседей. Ничто не изменилось. Жизнь продолжается. И это самое главное... Ох, как же я хочу обнять сейчас Егора!.. Надо подготовить маму... Позвонить отцу... Что будет с семьёй брата?..
Нет-нет. Даже гадать не стану, что нас ждет. Самое важное сейчас - это дети. Успокоиться. Немедленно!.. Значит, всё пошло по такому сценарию... Ну, по крайней мере, губернатора нельзя упрекнуть в том, что он нас не предупреждал. Прежде чем сделать это, он даже приходил к нам домой. Примерно за год до сегодняшних событий. Да... Уже год...

Тогда мы сидели втроем в уютной кухне, говорили сначала о детях, о погоде. Нас то и дело отвлекал от беседы полуторогодовалый Егор : с удовольствием рассматривая книжку, подаренную ему гостем, сын то и дело оказывался на кухне и эмоционально пытался донести до нас какие-то свои мысли. Это отлично разряжало обстановку. Мы с мужем прекрасно понимали, что просто так губернаторы в гости не ходят. Вернее, не ходят в гости к молодым опальным мэрам. Во мне, как  в любой здравомыслящей женщине,  сначала срабатывал инстинкт самосохранения и я была готова змеёй виться вокруг человека, который представлял очевидную угрозу благополучию моей семьи. А вот Андрей был перспективным, молодым политиком, который верил в то, что Россия должна подняться с колен при его непосредственном участии. Шашка у моего мужа была уже наголо, и он рвался в бой: управлять городом - столицей области под чутким руководством губернатора не входило в его планы. Но предстояло как-то договариваться. Надо было как-то жить. И желательно без страха.

Впервые по-настоящему я испугалась, когда однажды во двор дома, где мы снимали квартиру, приехали двое приближенных губернатора и попросили Андрея выйти на улицу. Тогда Егору не было и полугода... Я металась от окна к окну, не зная чем помочь, понимала, что разговор идет о серьёзных вещах. Муж вернулся домой минут через двадцать. Поцеловал сына , обнял меня и , пытаясь смеяться, сказал :
-А мне работу предложили...
-То есть? Хватит шутить... Андрей, давай серьёзно.
-А я серьёзно тебе  и говорю: мне предложили возглавить министерство сельского хозяйства области.
-Что???
-Вот так... Да... - муж тяжело сел в кресло и опустил голову. Помолчав, добавил:
-В обмен на то, что я досрочно сложу с себя полномочия главы города.

Тогда общими усилиями нам удалось как-то договориться. И худо-бедно обе стороны условиям следовали.

А теперь губернатор сидел за столом в нашей кухне и мы понимали, что сейчас нам сделают предложение, от которого будет крайне сложно отказаться.
Я смотрела на лицо этого стремительно стареющего мужчины и гадала в уме, что будет дальше. Женский ум и житейский опыт совсем молодой ( мне было всего 27 лет) женщины даже и предположить не мог, что ждет в скором будущем моего мужа и нас, ведь мы рядом с ним.
Да, я знала, как первый человек области уничтожал неугодных ему, как люди лишались в одночасье бизнеса, должности, будущего не только в нашей области, но и в расположенных по соседству регионах. Я не раз беседовала с губернатором в его кабинете, где в аквариуме плавали миниатюрные акулы и  было крайне неуютно, где просто невозможно возразить и высказать точку зрения, отличную от губернаторской,  но, вместе с тем, я не могла  представить, что отец двух взрослых дочерей, в скором будущем дедушка, способен причинить ощутимый вред нашей семье. Ведь он  человек...
Да и потом именно он, губернатор, не дал разгореться публичному скандалу вокруг ухода Андрея от жены... Мне рассказывали, что когда губернаторские шавки принесли в зубах «новость» о разводе молодого мэра, первое лицо области задало только один вопрос: « Кто она?» Услышав в ответ моё имя, губернатор сказал: «Завидуете? Завидуйте... Но делайте это молча...»
Возможно, ещё и помня об этом, я горячо возмущалась ситуацией,   перевернувшей в моей голове всё вверх дном...
Моя иллюзия называлась так: « Царь - хороший,бояре творят что хотят, сейчас царь узнает и всех накажет...»

Незадолго до того, как к нам домой пришел выскопоставленный гость, в нашей семье случилось несчастье: умер мой дедушка. Не просто хороший человек, а известный и уважаемый в недавнем прошлом государственный деятель. Именно поэтому похороны организовали на самом высоком уровне, а местом захоронения стало мемориальное кладбище, где покоились самые уважаемые и заслуженные областные руководители. Похороны назначили на завтра, а сегодня на губернаторском канале в выпуске новостей устами какого-то невнятного корреспондентика прозвучало буквально следующее: « У молодого мэра столичного города совсем сорвало крышу от власти: завтра в городе будут хоронить его родственника. И не просто с военными почестями,а ещё и на городском мемориальном кладбище. Скоро, дорогие горожане, наш юный мэр начнет хоронить свою родню на центральной площади города...»

Ничего не говоря мужу, я сама позвонила на прямой номер губернатора. Это был первый из тех двух раз, когда я позволила себе лично и напрямую беспокоить этого человека. Тогда меня выслушали, высказали соболезнования, поинтересовались всё ли делается так, как надо относительно завтрашних похорон и, смеясь, добавили: « А на придурковатых журналистов я советую тебе и твоей семье поменьше обращать внимания. Разберусь. Не волнуйся». Слово своё губернатор сдержал. Разобрался. По крайней мере, команду точно дал. На следующий день этот же журналист в выпуске новостей принес извинения семье покойного и добавил: « Я и предположить не мог, что у мэра города такие известные родственники...»

И вот теперь, пользуясь случаем, сидя за столом с губернатором, я решила возмутиться уже лично и высказать всё, что я думаю по поводу этой, мягко говоря, неэтичной ситуации.
 Наш гость даже не стал дослушивать мой эмоциональный монолог, перебил меня на полуслове и, разворачивая очередную конфету, резко сказал:
-А когда ты замуж за мэра выходила, ты чего хотела? Теперь терпи. За всё в этой жизни надо платить.
-Причем здесь это? Что значит «надо платить»? Кому платить? Вам? - никак не успокаиваясь, ответила я,- Хоронили не родственника мэра, а человека, который много сделал для области...
-С того момента, как внучка уважаемого человека вышла замуж за мэра города, всё остальное никому стало не интересно. Тебе хотелось быть женой мэра? Терпи... Это только начало.
-Мне хотелось быть женой этого конкретного мужчины...
-Ты хочешь сказать, что если бы Андрей был слесарем на заводе, ты вышла бы за него замуж?
-Если бы моя жизнь могла пересечься с жизнью слесаря завода, то вышла бы. И потом вы же прекрасно понимаете, что даже слесарь с завода был бы у меня самый лучший, - я пыталась хоть как-то разрядить обстановку, которую сама, нехотя, накалила.

К счастью, в этот момент к гостю подошел Егор и что-то стал лепетать на своём языке. Губернаторское лицо вмиг заулыбалось, а рука протянула конфету. Наш маленький сын кивнул головой в знак благодарности и тут же стал разворачивать бумажную обертку в предвкушении столь редкого в рационе аллергичного ребенка лакомства.
Я никогда не забуду, как посмотрел Егор на этого человека, когда понял: внутри обёртки конфеты не было...
-А ты думал, я тебе шоколадку дам?- раскатисто рассмеялся губернатор, похлопывая нашего сына по голове, - нет, малышам конфеты есть нельзя: зубы выпадут.

Егор молча положил конфетную обертку на стол перед продолжающим смеяться дядей и ушел из кухни.
Собственно, разговаривать мне с этим человеком стало больше не о чем. Как-то всё сразу оказалось предельно ясно.
Губернатор перешел от рассуждений о моих эмоциональных высказываниях к  тому, зачем пришел в наш дом. Я наливала чай гостю, мужу, внимательно слушая говорящего. Держала горячий чайник ледяными руками и думала о том, что, наверное, Кай себя чувствовал так же во дворце Снежной Королевы, у него так же замёрзло всё внутри. Только в моём случае не я пришла к холоду, а холод ко мне.
-Я настойчиво советую тебе уйти с должности... Прямо сейчас, не дожидаясь выборов. Конечно, гарантирую тебе неприкосновенность, обещаю помочь с тем, чтобы ты наладил серьёзный бизнес в области... И ты понимаешь, конечно, что даже речи не может быть о том, чтобы ты шёл на новые выборы. Нам двоим места в одной упряжке нет... Оставь. Этот город не твой и никогда твоим не станет, - говорил губернатор, как обычно, очень спокойным, уверенным тоном хозяина жизни.
-А если я не прислушаюсь к твоим советам? - глядя в глаза,  спросил Андрей.
-Останешься в памяти народа полным чудаком,- рассмеялся, отхлёбывая чай, гость,- ты не можешь не прислушаться. Ты знаешь меня много лет,- уже серьёзно продолжил он,- и знаешь, что играть с огнём не стоит. Закатаю в асфальт. Не останется даже лужи.
-Спасибо. Спасибо за то, что честно пришел и предупредил, - ответил мой муж,- мы с Катей подумаем и я сообщу тебе наше решение.
-А за вами уже машина пришла,- нарочито весело сказала я, выглядывая в окно,- и даже первый снег выпал, пока вы у нас гостили.
-Ну и хорошо, - ответил губернатор, выходя из-за стола, - отличный знак. Спасибо. Пойду. Пора и честь знать.

Утром я проснулась от того, что муж смотрел на меня. Просто лежал рядом и, подперев голову рукой, смотрел на мое лицо.
-Не спал?- улыбнувшись, спросила я.
-Нет, конечно, - с необыкновенной нежностью в голосе ответил Андрей.
-Хватит меня разглядывать,- рассмеялась я.
-Ты сейчас должна мне ответить на один вопрос. Но от этого зависит наше будущее на ближайшие несколько лет.
-Слушаю тебя...
-Катюша, скажи, ты примешь любое мое решение?
-Что значит « примешь»?
-Это значит, что пойдешь со мной до конца что бы ни случилось.
-Всё-таки ты - удивительный человек! – улыбаясь, сказала я , -  ведь я жена тебе. Я замужем за тобой и обязана принимать твои решения. Идти до конца...рука об руку... и только смерть...
-Я серьёзно...
-И я... Давай не будем говорить друг другу очевидные вещи. Лучше скажи своё решение. Мне же надо понимать, что нас ждет: тюрьма или сума...
-Катенька... Спасибо... Я знал, что ты так ответишь. Спасибо за то, что терпишь меня, что рядом всегда... И за Егора спасибо тебе,- муж улегся ко мне на колени и лежал с закрытыми глазами.
-Ты мне зубы-то не заговаривай,- я усиленно переводила разговор в шутливый тон,- я хочу услышать твоё решение.
-Я уверен, что ты и сама знаешь...
-Конечно, знаю... Я ещё вчера, убирая со стола, знала. Ничего, мой хороший, прорвёмся. Главное - не изменять себе.
-Я понимаю...
-Тебе страшно?
-А тебе?
-Очень...- почти шепотом ответила я.
-И мне. За тебя страшно, за Егора. Бить будут прежде всего по семье.
-Я люблю тебя. Иди уже... Воюй, рыцарь без страха и упрека. 
Поцеловав мужа, я вышла из комнаты. Зашла в ванну. Заперла дверь. Открыла воду. Уф... И сделала вдох. Тогда я даже предположить не могла , что выдохнуть смогу только через несколько лет.

... Да... Прошел уже год... Ведь это было прошлой осенью. Я тогда не знала, что мы будем ждать второго ребёнка, всё закрутится-завертится вот так... Что губернатор сдержит своё обещание «закатать в асфальт».

К счастью, пока эта угроза носила характер только морального давления. Всё, что только подчинялось первому лицу области, считало своим долгом толкнуть-пнуть-оскорбить непокорного молодого мэра. Хозяин крикнул : «Ату его!»- и понеслось... Стая пришла в экстаз от брошенного куска и не только кусала, но и метила всё вокруг: лишь бы не приняли за чужого, лишь бы не перестали кормить и, конечно, иногда трепать за ухо.

В силу молодости и тотальной веры в справедливость мы не сразу оценили масштабы начавшейся травли. И  когда губернатор предложил мне прийти на работу в его правительство, чтобы стать одним из сотрудников пресс-службы, я согласилась. Тем более, что речь шла о «правильной информации о сотрудничестве губернатора и мэра». Зная меня, можно представить, с каким рвением и оптимизмом я бросилась на эту амбразуру.
 Всё начиналось самым волшебным образом: мне выделили отдельный кабинет, на двери которого висела солидная табличка с фамилией и громкой должностью. Выдали  удостоверение сотрудника аппарата правительства области и велели каждый понедельник присутствовать на правительственных планерках.
В губернаторских газетах рассказали, что великодушный хозяин взял на работу супругу мэра столицы, в оппозиционных газетенках черкнули пару строк о том, что муж мой торгует женой, как и городским имуществом, а я совершенно искренне пыталась вслушиваться в речи первого лица области и понять, когда же появится  обещанное «сотрудничество областного и городского правительств».

В этой гнусной странице моей профессиональной биографии был яркий и очень светлый момент. В первый день работы, когда я аккуратно раскладывала на новеньком столе всё, что выдали мне «для выполнения должностных обязанностей» в хозуправлении, дверь кабинета открылась и в проёме появился...букет цветов. За ним показался счастливый и очень гордый Андрей. Это было чудесно!  И очень в духе моего мужа... Кроме шикарного букета, муж вручил мне потрясающую ручку ( я до сих пор ношу её в сумке и расписываюсь в важных документах) и умчался дальше по своим мэрским делам.
Собственно, хорошее в моей деятельности в качестве сотрудника пресс-службы губернатора области на этом и закончилось. Через пару дней руководитель этого подразделения правительства вызвал меня на приватную беседу в коридор и тошнотворно дыша в ухо, стал что-то шептать о возможности заработать денег, «если, конечно, ты сможешь подтянуть ресурсы мужа»...
Еще через неделю одна из сотрудниц аппарата ( была она кем-то вроде заместителя завхоза), конечно, из самых добрых побуждений, пересказала мне все сплетни, которые бродили по зданию и касались меня, моих отношений с губернатором и того, «как же Андрюша ничего не видит». Когда я поинтересовалась, кто такой Андрюша, помощница завхоза, по-моему,  обиделась. Она вскинула яркие, толсто нарисованные брови и, блестя глазами, сказала:
-Ну, муж твой...
-Я и не предполагала, что вы настолько близко с ним знакомы, - улыбнулась я.
-С чего это ты взяла? - вспыхнула дамочка.
-Вы так ласково называете его : «Андрюша»...
В воздухе повисла пауза. Как в плохой постановке старого пыльного театра...
-И знаешь ещё что, - по словечку стала выдавливать из себя сотрудница хозуправления, - мне тут просили тебе передать... Есть мнение... Короче, тебе рекомендуют обратить внимание на свой внешний вид...
-То есть?
-Негоже жене мэра такого большого города, как наш, ходить в брюках... У тебя совершенно неподобающий стиль... И не только как у жены мэра, но и как у сотрудницы аппарата правительства.
-А есть какие-то рекомендации? Официально утвержден ваш стиль? - рассмеялась я.
-Ты совершенно не соответствуешь... Не может быть такой супруга мэра,- всё больше и больше раздражаясь, уже почти кричала дамочка. - Ты посмотри, как ты ходишь! Ты же всё время улыбаешься... Вот, говорят, недавно вы с мужем в ресторане были, так все только и слышали, как вы хохочете...
-Раздражает?
-Что?
-Чужое счастье?
-Какое же это счастье - быть замужем за неудачливым политиком???
-Я замужем за человеком, который меня любит, он отец моего сына. А вам бы я очень советовала подумать над вопросом субординации, - отрезала я. И наклонившись к этой несчастной даме, которой поручили повоспитывать меня, добавила уже очень тихо, - вы ведь всё - таки с женой самого мэра беседуете! Надо как-то соответствовать...

Через несколько недель мы узнали, что скоро в нашей семье станет на одного ребенка больше. Этот радостный повод позволил мне перестать появляться в администрации губернатора - на основании больничных, которые без труда удавалось получать у врачей, измерявших мне давление...

Спустя несколько месяцев, гуляя с Егором, мы встретили на улице губернатора. Он издалека увидел нас и широко заулыбался. Подошел, велев охране остаться в стороне:
-Ну, здравствуйте , семья Андрея Сандакова.
-Здравствуйте...
-Как дела, Егор? - обратился губернатор к моему сыну. Тот молчал и отводил глаза, крепко держа меня за руку,- Катерина, могу я такого славного мальчугана на руках подержать?
-Нет... Не надо... Егор тяжелый, - только и смогла выдавить из себя я.
-Ничего... Я сильный, - и в тот же миг этот человек подхватил моего малыша  и поднял высоко над собой. Егор открыл рот, чтобы закричать, и  я услышала:
 - Надо ж, какие хорошие зубы у твоего ребенка.
Поставив напуганного Егора на землю, губернатор до боли знакомым мне жестом ( не смогла только сразу вспомнить, откуда) похлопал его по щеке... Сын прижал ручонку к красной щёчке.
-Неужели больно? Прекрати, ты же мужик. Терпеть должен, - губернатор кивнул охране и продолжил свой путь.
-До свидания, -  уже в спину говорила я уходившему хозяину области.

Больше мы не встречались с этим человеком. Правда, один раз поговорили по телефону... Но это будет много позже.

Мы с Егором шли по улице. Одной рукой я крепко держала маленькую ладошку сына, а другую прижимала к животу, где без устали вертелась дочка. Ох... Очень хотелось прямо сейчас, немедленно уткнуться в шею мужа , втянуть в себя такой родной его запах, набраться сил и идти дальше... Решено. Зайдем к Андрею на работу. А вдруг сможем хоть на минутку увидеть нашего папу?..

В жизни всегда всё происходит так, как должно. Вот и тогда я должна была зайти к мужу в кабинет. Просто обязана была это сделать. Зашла, оставив Егора в приёмной. Как и в день нашей первой встречи, когда я пришла на приём к мэру города, мой галантный теперь уже муж  встал и вышел из-за стола мне на встречу. Я обняла его. Прижалась крепко-крепко. Мы оба почувствовали , как из живота доченька приветствовала папу...
-А где Егор? - спросил Андрей.
-Я его в приемной оставила. Мне надо побыть с тобой вдвоём.
-Вдвоём не получится, - улыбнулся Андрей, втроём ,- и положил руку на мой уже заметный живот. - Что случилось?
-Да вот... Мы просто гуляли... Замерзли... Соскучились. Как дела?
-Тебе уже кто-то что-то рассказал?
-Нет...- я пристально посмотрела мужу в глаза, - что случилось?
-Одна из депутатов написала запрос в прокуратуру... Надо давать объяснения.
-Почему на тебя это произвело такое впечатление? В первый раз, что ли?- я пыталась шутить.
-На такую тему первый... Почитаешь?
-Давай, - я села в кресло, - когда у тебя следующая встреча?
-Читай спокойно. У меня сейчас перерыв, надо документы подписать...

Я уткнулась в документ, отпечатанный на официальном бланке депутата областной думы. Несколько раз перечитала фамилию «автора». Хителяева. Удивительное рядом. Она же, вроде, в соратниках моего мужа всю жизнь ходила. Такие затейливые подарки  дарила на дни рождения, что я и не знала, что подумать: один набор для маникюра чего стоил... Так о чём это она?

В своём официальном депутатском запросе «соратница» просила прокуратуру области выяснить, на какие средства мэр города Сандаков приобрел ... мебель в свою квартиру... Больше всего меня потрясла точная информация о том, в какой комнате какая мебель находилась. Даже если предположить, что эта дама бывала у нас дома в моё отсутствие, то запомнить досконально все - непросто. По крайней мере, для нормального человека. Депутат Хителяева, вероятно, была любознательным человеком и запоминала чужое имущество лучше, чем свое.
-Скажи мне, откуда она подробно знает, где и что у нас стоит?
-Меня это тоже очень интересует,- тотчас ответил муж, отвлёкшись от документов, - Я думаю, ей продиктовали то, что надо написать...
-Послушай, но ведь это так гадко... Какая разница им, откуда у нас деньги на  спальню? И вот это «трюмо трехстворчатое»... Что за бред? Зачем им это? Это же «чужое бельё»...
-На войне все средства хороши. И по таким поводам тоже будут трепать нервы...- грустно сказал Андрей.
-Скажи, а ты не будешь против, если я схожу к этой дамочке на приём? Ну, могу же я спросить ее: «Зачем?» и посмотреть в глаза?
-Если обещаешь не переживать, иди. А ответы на ее вопросы сможешь написать?
-Ты издеваешься? Ты что, собираешься отвечать на этот бред?
-Катюша, я обязан ответить... Она  депутат...
-Нет проблем... В стихах хочешь?
-Нет уж, перебьются. Давай в прозе.
-Люблю я тебя...
-И я тебя, - с нежностью отозвался муж.

На следующий  день я связалась с приемной депутата Хителяевой . Встречу назначили, не откладывая. Уже во второй половине дня я открывала тяжелую массивную дверь кабинета автора запроса в прокуратуру.
-Ой, здравствуй, Катюша!.. Ой, какой животик у тебя уже большой!.. И когда же нам ждать пополнения в семье мэра?- широко улыбаясь , просто налетела на меня эта удивительная женщина. Она попыталась меня даже обнять...
-Здравствуйте, - отстранилась я от неё, - вы знаете, у меня не очень много времени. Давайте сразу по существу.
-Конечно- конечно, давай - давай. Чем я могу помочь очаровательной супруге нашего мэра?
-Да у меня , собственно, всего один вопрос. Только не как у супруги мэра к депутату областной думы, а как у женщины к женщине, - я положила на стол перед Хителяевой копию её запроса в прокуратуру. Статусная дама молчала и не поднимала на меня глаза, делая вид, что внимательно изучает содержимое документа.- Скажите, что вы хотите прочитать в ответе на этот запрос? В нашей семье за то, что происходит внутри квартиры, отвечаю я.

В депутатском кабинете повисла тягостная тишина. «Не делай паузу без нужды, а уж если взяла её - тяни сколько можешь»- я хорошо помнила эту фразу Моэма. И я тянула. Видимо, от напряжения делала это с улыбкой. Когда депутат оторвала - таки свой взгляд от своего же запроса и посмотрела на меня, улыбаться расхотелось.
-Знаешь, Катя, - с трудом подбирая слова, начала говорить Хителяева,- я с тобой сейчас говорю не как депутат, а как мать... Как женщина... Ответь мне: зачем вы с Андреем устроили всю эту историю? Зачем надо было на глазах у всего города разводиться, жениться, ребёнка рожать?
-Я не совсем понимаю, о чем вы?
-А о том, моя дорогая, что поведение твоё и твоего мужа слишком вызывающе...
-Наше поведение???.. Я не совсем понимаю, какое отношение имеет наше поведение к сфере интересов вас  как депутата? Вы возглавили комиссию по соблюдению нравственности?..
-Я тебе сказала, - примирительно продолжала Хителяева, - я говорю с тобой прежде всего как мать. Ты пойми, всё без исключения из того, что вы с Андреем натворили, это ошибка. Нельзя было так...
-Послушайте, я вообще ничего не понимаю. Вы можете толком объяснить, чего вы хотите?- я была уже порядком раздражена.
-Я хочу, чтобы ты поняла: не надо выделяться. Надо жить как все.
-Так... «Как все» - это как?
-Это «как все»... Зачем надо было устраивать показуху с уходом Андрея из семьи?
-Почему «показуху»? Мужчина от одной женщины ушел к другой. Эта другая забеременела. Какие варианты?
-«Как у всех» вариант. Не устраивал вас?  Он не просто мужчина, он - мэр, - многозначительно произнесла статусная дама, - Почему Андрей не мог продолжать жить со своей официальной женой? Ну, встречались бы вы... Если уж так невтерпёж, - подмигнула, улыбаясь депутатша.
-Но мы же Егора родили! - совершенно обалдев, воскликнула я.
-Ну и что? Ну и что, что вы родили ребенка?! Рос бы твой Егор ,папа бы к нему иногда приезжал... Да у нас таких детей и вторых семей у половины областной думы... Кто вам мешал жить «как все»?!

Я молча вышла из кабинета.
Желание было одно: срочно вымыться.


...Перебирая в уме всё, что случилось с нами за последнее время, я остро ощущала чудовищную усталость. Усталость души. Так хотелось этой пресловутой «легкости бытия». Так хотелось просыпаться счастливой и засыпать счастливой. Так хотелось...
«Вышла замуж за мэра, - терпи»,- вспомнились слова губернатора.
Ох, как часто я слышала в свой адрес: «Конечно, ты же замужем за мэром...» Объяснить людям, что я вышла замуж прежде всего за мужчину, который искренне захотел быть не просто любовником молодой успешной женщины, а ее мужем, было невозможно.
Зачем я что-то объясняла людям?.. Зачем оправдывалась?
Теперь, когда мэра поливают грязью, эти же люди ждут, когда я его брошу... Ладно. Хватит задавать себе риторические вопросы. Надо действовать.
Мой дом - моя крепость. И что бы ни происходило извне, внутри будет оазис тепла, добра и уюта. Я люблю Андрея, я люблю наших детей. И  буду сильной.

Вечером того же дня по всем телевизионным каналам сообщили, что прокуратура имеет все основания считать мэра Сандакова  вором, из городского бюджета похищена внушительная сумма , а поскольку  мэр, который ещё и депутат областной думы, неприкосновенен, его надо этой привилегии лишить, чтобы иметь возможность возбудить уголовное дело.
Утром большинство областных газет вышло с заголовком «Мэр должен сидеть в тюрьме».

Огромное счастье, что рядом с нашей семьёй в то время были родители и друзья. Хорошо даже то, что кто-то пусть не смел публично подходить и высказывать слова сочувствия, поддержки, но делал это или по телефону, или по электронной почте.
Большим испытанием было впервые понять, что иные из знакомых опускают голову при встрече на улице, а кто-то переходит на другую сторону дороги.
Я думала, такое бывает только в книжках. Правда, если обычно пишут: « Утром она проснулась знаменитой»,  то в моём случае было : « Утром с ней перестали здороваться...» Тем более удивило резкое отчуждение людей, которые знали меня с детства...

   Через несколько дней из Страсбурга вернулся Андрей. С вокзала, не заезжая домой, он отправился на заседание областной Думы, где выступил с заявлением. Мэр Сандаков объявил, что официально отказывается от депутатской неприкосновенности и готов нести ответственность за все свои действия в соответствии с законом.
   Начались каждодневные допросы. Я не знала их подробностей.Муж старался максимально оградить меня от любой информации, но это было почти  невозможно: всегда находился доброхот, который сообщал мне «свежие новости».
И вот тогда появилась постоянная боль где-то за рёбрами. Я почему-то думала, что это так болит желудок. Терпела довольно долго, списывая всё на беременность и диету, связанную с прибавкой веса. Но однажды вечером не выдержала и пожаловалась Андрею. Он немедленно позвонил близкому другу нашей семьи и тот приехал.
Моя боль была признаком очень высокого давления. А это было крайне опасно и для меня, и для малыша, которого мы ждали.
Я лежала, закрыв глаза: смотреть на свет было нестерпимо больно. Рядом сидел Ефим - наш надёжный товарищ и врач от Бога. Он смотрел куда-то в глубину меня. В двери комнаты, сложив руки на груди, стоял Андрей. Мне очень хотелось собраться с силами, пойти на кухню, накормить мужчин ужином, но внутри всё так болело, что не хватало сил даже шевелиться.
-Катюша, - Ефим положил мне руку на лоб, - положение очень серьёзное. Или ты прекратишь реагировать на всё, что происходит за пределами вашего дома, или доставишь несравненное удовольствие тем, кто сейчас убивает Андрея. Ты же понимаешь, что твоя беременность - это тоже инструмент в руках людей, которые добиваются досрочной отставки нашего дорогого мэра. Будет плохо с тобой, с вашими детьми - и у Андрея ничего не получится.Тебе надо взять себя в руки.

Я улыбнулась, насколько это было возможно. Кивнула головой.

-Ефим, может быть, имеет смысл увезти Катю и Егора из города? Как думаешь?- Андрей присел на корточки у кровати и , взяв мою руку, уткнулся в неё лицом.
-Мы будем с тобой. Это не обсуждается. Я обещаю хорошо себя вести, - тихо сказала я.
-Никто даже и не сомневался, - ответил мне Ефим,- давайте сейчас сделаем укол, а завтра попробуем положить Катюшу в стационар нашего роддома. Сделаем это как можно тише, не озвучивая реальную проблему. На таком сроке вполне можно лечь на сохранение хотя бы по поводу недавнего кесарева сечения с Егором.
-Я не могу лежать два месяца в больнице, Ефим. Как же Егор? А Андрей по вечерам как? Нет-нет, - категорично стала отказываться я от предложения друга.
-Хорошо, не волнуйся. Я договорюсь и ты станешь по вечерам уезжать домой. Но утром  должна быть в палате еще до прихода врачей. Согласна?
-Да, спасибо.

Несмотря на старания врачей и все мои усилия не воспринимать близко к сердцу то, что происходило с мужем, наша Маша родилась почти на 5 недель раньше положенного срока.

Новый, 2002 год, мы встречали вчетвером: Андрей, Егор, я и наша полуторамесячная дочка, которую буквально накануне 31 декабря выписали из инфекционной больницы после тяжелейшей пневмонии.
Настроение было, прямо скажем , не новогоднее. Но делать нечего: нарядили ёлку, накрыли стол. Егор спал, а Марусенька, как и во все остальные дни, благополучно лежала на моих руках. Сразу после боя Курантов Андрей должен был ехать на центральную площадь города, чтобы поздравлять жителей Прионежска с праздником.
Мы сидели за столом, молчали, смотрели друг на друга и ждали начала выступления Президента. Из телевизора донеслось : «Дорогие россияне...»- и в этот момент у Андрея пошла носом кровь. Она не просто капала, а лилась. Я вскочила, стала давать какие-то салфетки, всё так же с Машей на руках побежала в другую комнату за платком, на кухню за льдом, а Андрей сидел за столом, никуда не торопился, не бежал, лишь убирал от лица промокшие насквозь салфетки и брал чистые. Когда начали бить Куранты, муж  как ни в чём не бывало встал, открыл бутылку шампанского, налил нам в бокалы чудесного новогоднего напитка и сказал:
-Катюша, у нас всё ещё будет хорошо.
И ушёл.
Я стояла у окна с нашей маленькой дочкой на руках, смотрела вслед уезжавшей машине мэра и думала о том, что моё самое большое желание в эту новогоднюю ночь - чтобы мои дети, мой муж , наши близкие были здоровы. Я хорошо понимала, что самые серьезные испытания у нас ещё впереди.

   Плохо запомнила, как и что происходило в те последние месяцы перед выборами. Детали стёрлись из памяти, которой свойственно беречь своего хозяина. Но до сих пор остро помню, что чувствовала. Нас накрывало той самой огромной, гигантской, чудовищной по размерам волной из моих снов. Только по ночам эта стена чёрной воды стояла передо мной, а наяву она уже накрыла нашу семью. Мы ещё пытались бороться, порой казалось, что начинаем чувствовать ногами дно, но уже в следующий момент неведомая сила увлекала ещё глубже. В отличие от снов, в глубине той ситуации, в которой мы оказались, была не глубокая тьма, а грязь. Липкая, вязкая грязь. Во сне я успевала поймать спасительное мгновение, когда можно еще успеть повернуться и начать убегать.В реальности это оказалось невозможно. Мы хорошо понимали, что если побежим ,- изменим себе. Надо было всё-таки пытаться остаться честными перед самими собой. Это очень важно. Хотя бы для того чтобы пережив этот кошмар, потом засыпать и просыпаться спокойно.

Кошмар... Нет, конечно, это не было кошмаром. Сейчас-то я хорошо понимаю, что Бог миловал нас, подвергнув такому испытанию.
 Мы были вместе. Наша дочь серьёзно болела, но всё же она была жива и хранила нас силой своей любви, несмотря на то, что была ещё совсем мала. Наш сын рос необыкновенно серьёзным и умным, не давая нам унывать. И, конечно, родители: они оставались рядом, поддерживая нас насколько это было возможно. А что ещё надо человеку, чтобы чувствовать себя живым?..  Чтобы понять это, и предстояло пройти через «кошмар».

Мне сложно передать словами то, что переживал тогда мой муж. Я не знаю и сотой доли всего, что происходило вокруг него, а уж тем более в его душе. Андрей старался не давать нам лишних поводов для переживаний, но губернатор выполнял своё обещание и старательно «закатывал в асфальт» непокорного мэра. Конечно, можно не смотреть телевизор и не читать газет, но выходя из дома на прогулку с детьми, я неизбежно натыкалась на всё новые и новые «приветы».
То это была надпись на стене соседнего дома, построенного в 19 веке, в котором продолжали жить люди, не желающие уезжать из центра города в благоустроенное жильё в спальном районе. «Добро пожаловать, Андрей Юрьевич,»- писали краской по стенам своего единственного жилища горожане, пытаясь таким образом, выполнить заказ губернаторской команды. Видимо ,надеясь на то, что на месте их старого дома вновь избранный мэр  построит город-сад, в котором найдется место и им...
Я сталкивалась даже с тем, что разбирали наш мусор, выкинутый мной в контейнер.
Однажды услышала, как на детской площадке обсуждают набор продуктов, который «жена нашего мэра покупает в супермаркете». Не выдержала, вмешалась в диалог и спросила:
-Простите, а откуда вы знаете, что жена мэра покупает в магазине?
-Так в газете напечатали,- живо отозвались скучающие женщины.
-А в газете откуда узнали?- не успокаивалась я.
-А вы разве не знаете, какой у нас мэр затейник?- рассмеялась одна из дамочек. -Он сам пешком на работу ходит, а жена его со всеми вместе в магазине в очереди стоит. Вот журналисты и описали то , что лежало у неё в корзине.
-Да ладно в магазине, - подхватила вторая ,- я слышала, она с коляской пешком на рынок ходит. Странные такие...
-Скажите, а как бы вы хотели, чтобы себя вела жена мэра? - как можно спокойнее спросила я.
-Да как все нормальные жены таких чиновников. Зачем выделываться-то?
-А «нормальные жены» как себя ведут?- уже улыбалась я.
-Неужели нельзя дать задание водителю или домработнице? Пусть бы они и покупали,- услышала я раздраженный ответ.
-Мне кажется, что в обязанности водителя мэра не входит покупка продуктов для семьи мэра. Я скажу вам больше: у нашего мэра нет домработницы.
-Вы знакомы с Сандаковым? С его женой? - глаза моих собеседниц горели любопытством.
-Да, знакома. Я и есть жена нашего мэра,- пользуясь возникшей паузой, я подозвала Егора - нам пора было идти домой. Сын , как всегда, послушно собрал свои ведра-совочки-формочки, положил их в коляску Маши и мы направились к выходу из парка.
 - До свидания,- улыбнулась я на прощание онемевшим кумушкам Прионежска.
 
   Где-то за две недели до выборов, выходя из квартиры на прогулку с детьми,я обнаружила, что на нашем придверном коврике в подъезде лежит куча... Это были, как бы помягче сказать, отходы человеческой жизнедеятельности. Мне пришлось сделать шаг назад, в квартиру, раздеть детей, поручить Егору сестру и заняться уборкой. Больше всего боялась, что кто-то из соседей успеет почувствовать дурной запах... Мне было очень стыдно. А ещё я не могла представить, что ещё придумают чёрные пиарщики губернатора, чтобы выполнить его команду.
То, что я рассказываю сейчас, мой муж узнал спустя долгое время.
Так мы тогда жили: дома говорили о детях, о родителях и старались беречь друг друга.

Я пыталась по мере сил помогать мужу в работе. Писала тезисы каких-то его выступлений. Однажды отправила очередной «спич» по электронной почте. Вечером Андрей принес распечатанный текст с правкой.
-Я не могу понять: почему здесь пометки сделаны почерком губернатора?
-Потому, что это писал сам он. Лично,- муж рассмеялся.
-Ты издеваешься? Как этот текст мог попасть в правительство области?
-Катюшенька, мне этот листок принес руководитель службы безопасности губернатора и просил передать тебе, чтобы ты занималась детьми.
-Они читают мою почту? - ошарашено спросила я.
-И мою тоже. А ещё слушают то, о чём мы говорим по телефону.
-Я надеюсь, включают трансляцию на всё правительство, -я подошла к Андрею и обняла его.-Как хорошо, что людям есть чем заняться. Это же страшно представить, как тебе завидуют эти престарелые дяденьки...
-Да уж, это ты точно сказала: страшно представить, - целуя меня, ответил муж.

Понятно, что уже следующий наш разговор по телефону носил исключительно интимно-издевательский характер.

   Незадолго до выборов Андрей заболел серьёзным бронхитом и слёг с температурой. Я буквально дежурила у двери, не отпуская его на работу. Со здоровьем шутки плохи... Муж чувствовал себя плохо настолько, что даже согласился на визит к пульмонологу. К счастью, за долгие годы борьбы с астмой я успела «обрасти» знакомствами со специалистами в этой области. Конечно, доктор пригласила мужа к себе в больницу и после осмотра позвонила мне:
-Катюша, по-хорошему, Андрея надо положить в стационар. Пневмонию мы, слава Богу, исключили, но бронхит запущен. Мне есть за что тебя поругать: не бережёшь мужа...
-Спасибо вам! Уж не ругайте меня сильно. Но вы же понимаете, о том, чтобы лежать в больнице, речи идти не может. Он сбежит...
-Понимаю, конечно, но обещай мне, что Андрей Юрьевич будет находиться дома до окончания приёма антибиотиков и станет ездить к нам на процедуры.
-Обещаю. Вот это точно обещаю.
-Да, руководить можно и по телефону. Дела у вас неважнецкие. Надо поберечься. Ты сама-то как?
-И не спрашивайте... Спасибо. В норме.
-Ну, хорошо. Береги себя. От тебя вся семья сейчас зависит.
-Спасибо вам большое.

Домой Андрей вернулся с больничным. Отдавая мне этот документ, муж спросил:
-На допросы-то отпустишь?
-Нет, - безаппеляционно ответила я, - ты слышал, что сказала доктор?
-Слышал... Но следователь-то этого не знает.
-Значит, позвони и поставь в известность. Придёшь через неделю.

Так и сделали. Это была небольшая передышка. Муж не расставался с телефоном, к нам домой постоянно приезжали его коллеги, но всё же мне удавалось лечить Андрея и дать ему возможность хоть немножко отдохнуть.

Как-то вечером зазвонил домашний телефон. Я совершенно спокойно ответила. На другом конце провода была лечащий врач мужа.

-Катюша, ты прости, пожалуйста, за звонок к вам домой.
-Ну, что вы. Ничего страшного, я слушаю.
-Я считаю, что вы должны знать. Сегодня ко мне в больницу приезжали сотрудники прокуратуры, - голос врача дрогнул. - Меня допрашивали... Прямо в ординаторской.
-О, Господи... Да что же это? Что хотели от вас-то?
-Узнавали, на каком основании я осматривала Андрея Юрьевича и выдала ему больничный. Изъяли карту Андрея...
-Простите нас...
-Ну, прощения просить то не за что. Я знала, на что шла, когда выдавала Андрею больничный. Но он, действительно, серьёзно болен, поэтому я сплю спокойно, - попыталась шутить врач.
-И всё же простите нас. Я всё расскажу Андрею.
-Я только очень прошу тебя довести начатое до конца, долечить Андрея и пусть он обязательно приезжает ко мне на приём , как мы договаривались. Мне надо его послушать как следует.
-Спасибо, но, может быть, не стоит? Мы и так вас подвели... Представляю, что вы пережили.
-Да... Так меня унизили впервые за всю врачебную практику.Тем более, что допрашивали при всех, кто находился в ординаторской. Да ещё таким тоном...  Создалось ощущение, будто этот деятель разговаривал со своей крепостной... Но, Катенька, вы здесь совершенно ни при чём. Когда первый шок прошёл, мы с коллегами так хохотали! Ты знаешь, следователь пытался вникнуть в показатели анализа мочи Андрея. Это просто комедия, - уже смеялась доктор.
-Я даже не знаю, что вам и сказать... Простите нас, - честное слово, я не знала, что ещё можно было сказать в такой ситуации доктору, который не один раз буквально поднимал меня на ноги после тяжелейших приступов, благодаря которому я относительно нормально переживала беременности.
Мне до сих пор крайне неловко перед этим настоящим, честным человеком.

   До выборов оставалось меньше недели. В городе бушевала настоящая весна: по дорогам бежали ручьи, светило яркое солнышко. Егор начал осваивать прогулки на трёхколёсном велосипеде, доставшемся ему в наследство от двоюродной сестры. Жизнь шла вперёд и влекла нас за собой. Иногда я ловила себя на мысли, что живу на абсолютном автоматизме и появилась некая защита от того, что  происходит вне нашего дома.
Я очень хорошо помню тот день... 21 апреля 2002 года... Годовщина смерти моей бабушки. Моей бабули. Все эти годы я знала, что именно она - мой ангел -хранитель. Не просто знала,- чувствовала. И в мыслях за помощью, за советом часто обращалась именно к ней.
Ещё с утра я решила, что пойду с детьми в храм. Второй раз в жизни ощутила потребность оказаться в церкви: мне хотелось побыть там, где на меня и моих детей никто не будет смотреть косо, там , где нам будет хорошо. Я была уверена в том, что такое место на земле только в храме.
Пошли пешком. Пятимесячная Маруся в коляске, Егор на велосипеде. Мы улыбались солнечным лучам и болтали о всякой ерунде. Оставили «транспорт» у крыльца старенькой маленькой церкви и зашли вовнутрь. Я держала на одной руке Машу, а другой рукой сжимала ладошку Егора. В храме было очень тихо, народу никого, только пожилые служительницы протирали иконы да мели веником ковровую дорожку. Отпустив руку сына, я достала деньги и попросила продать нам свечи. Будучи человеком абсолютно невоцерковленным, я по наитию шла от иконы к иконе, зажигала свечи, о чём-то думала и искренне жаждала ощутить «лёгкость бытия»... Пусть на секунду...Пусть только на мгновение, но  мне очень хотелось успеть глотнуть свежего воздуха и набраться сил.
-Девушка! Девушка!.. - вдруг раздался шепот за спиной. Я не сразу поняла, что обращаются ко мне, и не повернулась на голос.- Женщина с детьми, я вам говорю, - тут уже я повернула голову в сторону шептавшей,- я вам, вам говорю, вы с ума, что ли, сошли: по ковровой дорожке ходить?
-Простите, - растерянно ответила я, - вы мне? Я не совсем поняла... Повторите, пожалуйста.
-С дорожки сойдите немедленно, не для вас постелили...
-Что?!
-Вы глухая, что ли? Не слышите меня?- говорившая уже перешла с шепота на обычный голос. Каждое слово врезалось в меня как нож. - Я вам говорю, чтобы вы сошли с дорожки. Мы мели-мели, а вы вон как с детьми своими натоптали. А это для самого владыки постелили. Сейчас приедет службу служить...Ишь, ходят тут, топчут, - продолжала ворчать служительница церкви и направилась к выходу из храма. Я стояла как вкопанная.
-Мам, пойдем домой... Мам, - Егор потянул меня за руку, - пойдем...
-Да-да, сыночек, сейчас. Вот у нас свечки ещё остались, надо же их поставить. Сейчас пойдем.
Я собиралась было продолжить ставить свечи , но к нам снова подошла прислуживавшая в храме, уже другая.
-Вам неясно объяснили? На дорожке стоять нельзя. Это для владыки. Сейчас служба начнется.
-Но мы хотели поставить ещё свечку за упокой...
-Потом поставите... А сейчас надо сойти с дорожки. Батюшка вот-вот подъедет, а нам за вами опять дорожку подметать.

Я прижала к себе Машу. Теперь уже Егор, мой маленький настоящий мужчина, держал меня за руку и , шагая впереди, выводил нас из церкви. Мы молча спустились по ступенькам старенького крыльца. Я уложила дочку в коляску. Егор, не садясь на велосипед, катил его , торопясь выйти за ворота храма.
Когда мы отошли на приличное расстояние от церкви, я остановилась. Присела на корточки перед Егором:
-Сынок, не переживай, просто так вышло...
-Мама! Почему нам не разрешили поставить свечки за мою прабабулю?
-Егор, понимаешь...- я не знала что говорить...
-Нас выгнали ? Эти тети нас поругали?
-Егорушка, сынок, мы с тобой в храм шли ведь не к тётям этим , а к Боженьке, правда?
-Правда, - кивал в ответ мой рассудительный малыш.
-А Боженька нас любит... Он всех любит. Просто , наверное, так надо сейчас... Так надо... - и вот тут я расплакалась. Конечно, я очень старалась взять себя в руки, чтобы не напугать сына. Но у меня отчаянно ничего не получалось. Слёзы лились сами.
-Мамочка, не плачь, пожалуйста, - гладил меня по руке Егор. От его голоса становилось ещё жальче себя... Воздуха было совсем мало. И выражение «небо с овчинку» подходило в самый раз...
Я посмотрела в глаза моему мудрому малышу и тогда впервые увидела в них такую глубину, такой пронзительно яркий свет... Столкнувшись с душой моего сына, я почувствовала силу, желание жить и справиться со всеми  неприятностями.
Мы шли домой по весеннему городу , останавливались у бегущих ручейков, рассматривали, как плывут маленькие палочки, брошенные нами куда-то далеко-далеко, рассуждали, где находится  океан, в котором живут все ручейки мира, а я всё возвращалась и возвращалась к тому моменту разговора с Егором у церкви, когда он посмотрел на меня... Да, вне сомнений : это был взгляд ангела...

   А потом наступил день выборов. Об этом дне рассказывать не хочется. Да и о том, что происходило в ночь после выборов в кабинете мужа, тоже.

   Наступило утро нового дня. И это важно. Как важно и то, что мы были вместе: Андрей, я и наши потрясающие дети.
-Скажи, когда наконец мы сможем дышать полной грудью?- спросила я мужа за завтраком.
-К сожалению, очень не скоро. Уверен, что должность мэра не предел желаний этих людей. Думаю, в их планы входят показательные выступления. Публичная порка неизбежна, - горько усмехнулся Андрей.
-Зачем?
-Чтобы другим было неповадно...

Нас очень выручило то, что Андрею надо было продолжать свою деятельность в Совете Европы, и он буквально вечером этого же дня уехал из города. Ну, а я принялась отмывать нашу квартиру. Хотелось чистоты...
Я вставала как можно раньше утром и пока дети ещё спали, педантично, полка за полкой, угол за углом, мыла наш дом. Я отлично помню, что это был выходной день. Город спал, но солнышко уже светило вовсю. И хотя на улице было прохладно и кое-где ещё лежал снег, меня это не останавливало в желании приняться за наведение чистоты наших окон. Не успела я смыть первый слой зимней пыли, как зазвонил телефон. Я вздрогнула от неожиданности: звонок в семь утра не предвещал ничего хорошего.
-Слушаю вас,- как можно спокойнее ответила я.
-Алё,- в трубке звучал совершенно незнакомый мне женский голос, - это квартира Сандаковых?
-Да, - я была растеряна, - говорите. Кто вы?
-Да без разницы тебе, шалава, кто я такая. Ты муженьку своему трубку дай. Он небось в постельке теплой лежит, а мы тут мёрзнуть должны, - дальше моя собеседница разразилась потоком матерных высказываний, и я просто была вынуждена нажать кнопку «отбой».

Гадкое, надо сказать, ощущение... Не выпуская телефон из рук, села на подоконник. Ладно. Надо мыть окна... Но не успела взять трубку, как раздался новый звонок.
-Слушаю вас, - старательно выдерживая спокойную интонацию, ответила я.
-Здравствуйте, можно ли услышать Андрея Юрьевича?
-Простите, а кто его спрашивает?
-Моё имя ему ни о чём не скажет.
-Тогда зачем же вы беспокоите нас так рано?
-Я должен задать ему вопрос.
-Задайте этот вопрос мне, муж сейчас не может говорить.
-Вы жена?
-Да...
-Нет, мне нужно говорить с ним лично... Ладно, я перезвоню.

Я совсем не понимала, что происходит. Телефон разрывался. Звонили то мужчины, то женщины, то грубые, то подчеркнуто вежливые. В конце концов, дождавшись «приличного» звонящего, я поинтересовалась, откуда известен домашний номер экс-мэра, и получила убийственный ответ:
-Мне этот номер в дежурной службе мэрии сказали. Велели звонить и задавать свой вопрос лично Андрею Юрьевичу.

Конечно же, я сразу позвонила в эту самую дежурную службу, чтобы выяснить, что же такое происходит. Я совершенно не тревожилась, не готовилась к разговору, прекрасно зная всех, кто обычно дежурил на том конце провода. Столько раз за эти годы посреди ночи раздавались звонки  нам домой по поводу городских событий, требующих безотлагательного вмешательства мэра, столько раз мы вместе с дежурными принимали решение «не будить Андрея Юрьевича, перезвонить кому-нибудь из заместителей...» Одним словом, звонила я хорошо знакомым мне людям. Но голос, который ответил мне, не узнала.
-Простите, вас беспокоит супруга Андрея Юрьевича Сандакова. Здравствуйте.Скажите,пожалуйста, с кем я говорю, я что-то не узнала вас.
-Я не обязан вам представляться. Мы с вами не знакомы. Что вы хотели?
-А вы кто?
-Сотрудник дежурной службы администрации города.
-Спасибо. Вы, видимо, недавно работаете. А нет ли рядом кого-то из старых сотрудников?
-Нет, я один.
-Хорошо. Вы не подскажете, когда лучше перезвонить, чтобы застать кого-то из знакомых мне людей? Мне бы надо переговорить...
-Никого вы здесь не застанете. И звонить надо сюда только тогда, когда случается какая-то чрезвычайная ситуация.
-Ну, хорошо, у меня чп.
-В чем дело, что у вас случилось?
-Мне всё утро звонят какие-то незнакомые люди и просят к телефону моего мужа...
-Девушка, вы в своем уме? Причём здесь мы?
-Но люди, которые звонят, ссылаются на то, что наш домашний номер им даете вы!
-Да. Даем. По личному распоряжению мэра Мерзлякова.
-Ничего не понимаю. Объясните толком! С каких это пор...
-Девушка, - не дав мне высказаться, перебил новый и, видимо, потому активный сотрудник городской дежурной службы, - нам без конца звонят граждане и задают вопросы по отоплению. Господин Мерзляков распорядился, чтобы мы всех перенаправляли к бывшему мэру и давали гражданам ваш домашний номер .
-Спасибо. Я всё поняла.

Честное слово, я не знала, смеяться или плакать. Для начала  отключила звук на телефонной трубке. Экран аппарата мигал и переливался, но , к счастью, не звучал. Дети, конечно, были разбужены, настроение, изгажено, но я всё-таки пыталась сама с собой смеяться над тем, что произошло. Это была какая-то фантасмагория...

Конечно, днем, разговаривая с мужем, я спросила его, почему так взволновано население Прионежска отоплением, не раскрывая подробностей моего утра.
-Наверное, потому, что в этом году отопительный сезон закончили раньше обычного, - спокойно ответил мне Андрей.
-А ты тут причём? Ты  уже не у дел.
-Последнее распоряжение, которое я подписал перед тем, как уйти из кабинета, было как раз об окончании отопительного сезона.
-Андрей, зачем?!
-Да за тем, что пока бы они разобрались, что к чему, денег бы потратили уйму...
-Ты что - экономил деньги для Мерзлякова?
-Нет. Я экономил деньги для города. Бюджет очень сложный. Город почувствует нехватку средств... А тут хоть какая-то экономия...
-Андрей, ты сумасшедший...
-Знаешь, мне начинает казаться,что да...

Мне совсем не хочется об этом вспоминать... И совсем не получается шутить. Даже спустя столько лет. Но надо...  Я хочу , чтобы вы , мои уже взрослые дети, знали, из каких деталей складывалась та наша жизнь. Хочу, чтобы вы не просто любили нашего папу за то, что он - папа, а ещё и за то, что он - настоящий, честный Человек, который превыше интересов семьи ставил интересы людей, выбравших его мэром своего города...

А дальше было возвращение Андрея в канун Пасхи из Страсбурга. Он очень торопился вернуться в город именно к началу пасхальной службы. Не заезжая домой, муж отправился в храм. Это очень хорошо, что именно там он почувствовал, как всё изменилось. Да, последний год изо дня в день весь город читал заказные статьи о мэре, смаковал сплетни о его личной жизни, но в лицо никто не высказывал своей неприязни действующему руководителю города. Напротив, многие, подобострастно дыша в ухо, шептали о преданности и о том «какая же сволочь наш губернатор». Теперь Андрей стал обычным рядовым горожанином и с ним можно было не церемониться. Хотя, конечно, нет, не обычным, ведь шел суд и мой муж был обвиняемым по уголовной статье. Так вот, в ту пасхальную ночь в храме многие сделали шаг в сторону, увидев экс-мэра, многие отвели глаза, тот, кто ещё вчера бежал, протянув руку, чтобы поздороваться , эту руку прятал. Андрей не пошёл в ту часть храма, где во время службы стояли руководители города и области. Он остался среди обычных прихожан. Так и простоял всю службу. И слава Богу.

Потом были дни.. День, ещё день, ещё... Мы пытались как-то жить, занимаясь детьми, каждодневными заботами. Андрей регулярно посещал заседания суда, где рассматривалось его дело. А мы с Егором и Машей встречали его по вечерам с этой его новой «работы».

   Мой сон... Тот самый сон про огромную, гигантскую, чудовищную по размерам волну... Он больше не снился мне по ночам. Теперь уже наяву мы все находились внутри тьмы. Накрыло... И никакого просвета. Искать работу до приговора смысла не имело : шанс получить в качестве наказания реальное лишение свободы был велик. Что бы ни твердили злые языки, мой муж не умел воровать и никакой «заначки» у нас не было. Жили на тот минимум, который мужу выплачивало государство, в соответствии с законом о выборах. Из этого минимума вычитали 33 процента алиментов...
Отсутствие денежных знаков в кошельке - не самая большая трудность, с которой столкнулась семья. К счастью, я умела жить «без денег». Самое главное - накормить детей, купить необходимые лекарства Маше и оплатить счета за квартиру. Без всего остального можно обойтись. Памперсы из одноразовых  путем несложных манипуляций легко превращались в многоразовые... По городу мы передвигались только пешком... Дети питались как положено, исходя из принципа, услышанного мной однажды: « Не хотите тратить деньги на лекарства от аллергии, покупайте дорогие продукты»... А мы с Андреем питались... Да как-то питались. Научились есть постные и густые супы, крупы, картошку... Сейчас даже с удовольствием вспоминаю те  кулинарные опыты по приготовлению «каши из топора».

Самой сложной проблемой стало настроение Андрея. Сказать, что муж оставался подавленным,- ничего не сказать. Представьте себе спортсмена, который бежит на определенную дистанцию, но внезапно останавливается. Кровь бурлит, дыхание тяжелое... Спортсмен по инерции ещё пробегает какое-то количество метров.
Андрей остановился потому, что уперся головой в стену. Бежать некуда. Ещё вчера твой телефон разрывался от звонков, а сегодня тишина. Накануне ты шел по улице, и хоть один из десяти человек улыбался тебе или здоровался. А сегодня один из десяти отводит глаза,  остальные же смотрят на тебя как на приведение ( в лучшем случае) ... Мы в шутку называли наши прогулки с детьми «пройтись через палочный строй».
Так резко останавливаться нельзя. А уж человеку, который все последние годы работал по 25 часов в сутки,  и подавно.
Отдельной строкой надо выделить рассказ о том, как Андрей любил город, которым управлял. Он знал досконально абсолютно всё городское хозяйство. Когда я слушала разговоры мужа с главным инженером водоканала о работе  очистных  сооружений, у меня волосы вставали дыбом: я не могла постичь такое погружение  и в эту сторону городского хозяйства тоже. И вот Андрей остался без прежних забот. От его знаний и умения управлять теперь ничего не зависит. Не у дел... Город продолжал жить без  любящего его всей душой человека.
Новые власти развлекались как только могли. Одно из первых публичных мероприятий , который провёл вновь избранный глава города, стала дезинфекция и санобработка кабинета мэра. Это «событие» не просто освещали городские СМИ, но и комментировал сам Мерзляков. Конечно, ни о какой официальной передаче власти на инаугурации речь не шла. Мужа туда просто не позвали.

   В начале лета закончился суд. Мы ждали приговор и были готовы к самому плохому развитию событий. Но я не могла позволить нам сосредоточиться на этом: ещё чуть-чуть, и кто-нибудь из нас просто сойдет с ума. Скорее всего , это была бы не я.
Как только мы узнали дату оглашения приговора, решили именно на этот день назначить празднование моего дня рождения. Пусть мы не могли позволить себе богатый стол, но уж веселиться умели всегда. И, слава Богу, рядом с нами были друзья. Решение суда оказалось объёмным, и в его чтении объявили перерыв. Андрей пришел домой.
-Я свободен. Пока. В четыре надо быть в суде. Чем мне заняться?
-Чисткой картошки, - улыбнулась я мужу.
-Что?
-Картошку чистить надо. Приступай! Гости же после работы придут, голодные...
-А ты считаешь, я к гостям вернусь?
-То есть?
-Если решение будет с лишением свободы... Ты же понимаешь, что это под стражу сразу...в зале суда...
-Андрей! Я никак не пойму: тебе картошки, что ли, для гостей жалко?
-Нет, не жалко...- улыбнулся муж.
-Ну, вот садись и работай. Не надо думать о том, что ещё не случилось. Ты ведь всегда мне сам твердишь: «Нет ничего хуже несбывшихся несчастий...»

Андрея приговорили к трем годам условно. И как сопутствующие «товары» к наказанию прилагались запрет на работу на государственных должностях и выплата 11 миллионов рублей ущерба, причиненного городу.

Условное наказание влекло за собой жизнь под контролем участкового милиционера и визиты к нему раз в месяц лично, в обязательном порядке. Зато наш замечательный папа и муж был рядом.

Запрет на работу в государственных учреждениях... Да и ладно. Пусть государство живет с теми, кого любит...
 
Но работу надо было искать. И раз уж решение суда уже известно,  можно было приступать к поискам. Ещё до выборов я задавала мужу вопрос: « А что мы будем делать, если?.. Свечного заводика-то мы не прикупили...». Андрей всегда успокаивал меня и ссылался на договоренности с разными людьми, которым он помогал в тех или иных случаях, будучи действующим главой города.
Не сложно догадаться, что «разные люди» растворились мгновенно.
Мужу оказалось крайне сложно звонить и просить. Он ждал, что позовут. Ведь не стали бы абы какого чиновника рекомендовать к работе в Совете Европы... Но телефон молчал... Зато Андрей проводил все дни и ночи рядом с Егором и Машей.

О выплате 11 миллионов рублей мы и не думали. У нас их не было. И даже мои шутки про то, что «когда - нибудь ты всё-таки расскажешь , где спрятал семейную заначку»,  не воспринимались как повод задуматься. Зато нам было про что шутить... Или хотя бы пытаться сделать это.

Буквально в день, когда приговор Андрея вступил в законную силу, к нам домой пришли неожиданные «гости». Причем зашли они к нам домой, не предупредив заранее, хотя прекрасно понимали, что идут в дом, где есть совсем маленькие дети. Маше было чуть больше семи месяцев...
«Незваными гостями» стали сотрудники отдела кадров областной администрации в количестве трех человек. Я открыла дверь, держа дочку на руках, и настолько растерялась, увидев на пороге этих визитеров, что пригласила их и зайти, и пройти в комнату. Областные чиновники важно расселись за обеденным столом и разложили какие-то бумаги. Я сидела здесь же, продолжая держать Марусю на руках, а Андрей отвлекал Егора какой-то игрой.
-Мы пришли уведомить вас, что в связи с ликвидацией предприятия, на котором вы работали, ваша должность сокращается. Просим вас добровольно подписать соответствующие документы.
-Что значит ликвидируется? – удивилась я. - А как же наша область без чуткого руководства губернатора?
-Мы пришли к вам говорить о серьёзных вещах, на шутки у нас времени нет.
-Какие уж тут шутки, - продолжала я удивляться, - вы пришли мне рассказывать о том, что меня сокращают, даже учитывая тот факт, что я нахожусь в декретном отпуске. Это как?
-Катя, мы всё понимаем, но в ваших интересах подписать бумаги , уведомляющие вас о сокращении. С момента сокращения в течение полугода  вам будет выплачиваться средний заработок...
-Вот, спасибо. Только скажите, губернатор лично распорядился сокращать меня с таким шиком? Всё-таки сразу троих сотрудников своей администрации отправить к нам в гости...
-А как же вы в подъезд зашли? Вы же код не знаете и домофона у нас нет?- уже откровенно смеялся Андрей.
-Нам всё сообщили, Андрей Юрьевич. Мы готовились к визиту.
-Катюша, не задерживай гостей. Подписывай документы. Страшно представить, что ещё узнали о нас эти люди, - сказал муж, забирая с рук Машу. Дочка, которая засыпала на моих руках, сразу закапризничала, и муж унёс её в другую комнату.
-А что, если я планировала с осени выйти на работу?- поинтересовалась я у сотрудников отдела кадров, - муж-то у меня безработный. Кто-то должен деньги в семье зарабатывать...
-Катюша, поймите, в ваших интересах подписать эти документы и не спорить, - как можно спокойнее сказала одна из женщин, - вас всё равно уволят. Только так вы будете получать выплаты, а если решите выйти на работу, уволят по статье... Вы же понимаете, что это несложно сделать.
-Да всё я понимаю,- горько ответила я, - вам самим-то не противно такими вещами заниматься? Вроде, всегда мы с вами душевно общались,- спросила я, глядя в глаза говорившей.
-Катя, это наша работа...
-Понятно. Где подписывать?
Дрожащими руками мне подвинули документы, я подписывала всё подряд, не глядя. Очень всё это было гадко. А от того, что представление происходит в нашей квартире, при детях, стало тошно...

Однажды, во время очередной прогулки с детьми, я достала из сумки «домашнюю заготовку» и, усадив Андрея на скамейку в парке, сказала мужу:
-Давай начнём звонить и говорить, что у тебя до сих пор нет работы.
-Кому звонить?
-Всем подряд.
-Не ответят...
-Андрей! Но ведь ты не пробовал! Под лежачий камень вода не течёт... Хороший мой, я всё-всё понимаю... Но ведь я не могу звонить, правильно? Значит, это ты будешь делать сам.
-Это так унизительно...просить...
-Ну, что же делать? Значит, время у нас сейчас такое. Надо учиться просить. Ты же знаешь, я сама не люблю этого.
-Если бы только просить... Ведь очевидно, что мне откажут.
-Неправда! Не может быть такого, чтобы все отказали! - я даже закричала. - Что же, среди всех этих людей, - я держала в руках толстенную визитницу, - нет того, кто предложит тебе хоть какую-то работу?.. Прекрати киснуть! Бери телефон. Давай набирать номера всех подряд.
-У меня нет такой суммы денег на телефонном счете... Звонить-то надо по межгороду...- Андрей всё ещё пытался «соскочить» ,
-Ну, милый мой,- рассмеялась я, - ты не на ту напал: деньги я на счет тебе положила.
-Когда? Когда ты успела?
-Когда в магазин с утра бегала за хлебом.
-Подготовилась, значит, - теперь уже улыбался и муж, - ну, давай звонить.

Андрей набирал номер. Говорил, обозначая проблему и сообщая, что «открыт предложениям». Собеседники выслушивали мужа и все  как один под тем или иным предлогом уходили от разговора. Дело близилось к середине визитницы...

-Здравствуйте, Сергей Петрович! Это Сандаков вас беспокоит. Есть минутка? Спасибо... Да, звоню, чтобы поинтересоваться, нет ли у вас работы для меня?.. Переехать готов... ,- я внимательно вслушивалась в слова мужа, но ещё внимательнее вглядывалась в его лицо, пытаясь уловить то, в каком направлении движется разговор. Господи! Пусть не работа сразу.... Только надежда... Пусть только ему дадут надежду...- Да... Да...Я всё понял. Спасибо тебе, дорогой. Ну, как за что? За то, что честно всё сказал. Как есть. Для меня это важно. Спасибо.

Муж нажал на кнопку «отбой» и протянул мне телефон.
-Всё. Концерт окончен.
-Что он тебе сказал? Что?!
-Что  я - отличный специалист и мечта любого здравомыслящего руководителя...
-Ну? И что? - я почти подпрыгивала на лавке.
-Ничего, Катюша, ничего... Ни-че-го...
-Андрей! Я прошу тебя: говори толком. У них есть работа для тебя?
-Работа есть.
-Отлично! Ты сказал, что мы готовы ехать?
-Работа есть. Вот только возможности взять меня на эту работу нет.
-Из-за судимости?
-Нет... Из-за лично просьбы нашего замечательного губернатора...
-?!
-Что ты на меня так смотришь? Петрович так и сказал: « Ты - лучший специалист в области градоуправления, но был звонок от твоего губернатора и он просил не брать тебя на работу...»
-Я ничего не понимаю, - обескураженно ответила я, - я правильно понимаю, что ты звонил мэру N?
-Правильно...
-Так это же в центральной России!.. Он что же, обзвонил всех возможных работодателей?..
-Какая теперь разница? По крайней мере теперь я понимаю причины отказа всех остальных... Больше звонить мы никому не будем.
-Да... Не будем. Прости... Но ведь отрицательный результат - это тоже результат...

Андрей обнял меня, я положила голову ему на плечо и мы долго-долго сидели молча, наблюдая за тем, как носится вокруг нас на своем маленьком велосипеде Егор, как возится с погремушками в коляске Марусенька - наши главные в жизни достижения и сокровища.

После той истории разговоры о поиске работы мы прекратили. Но было очевидно, что каждый из нас думает, что же делать..

К тому времени родители Андрея отдали нам свою машину. Мы стали посвободнее передвигаться и по городу, и в его окрестностях. Тогда, по-моему, мы побывали в нашей области везде, где только можно.И в тех условиях наша жизнь была пусть медленным, но всё-таки движением вперёд.
Между тем состоялось заседание Верховного суда области, который оставил без изменения решение городского суда, подтвердив таким образом вину Андрея в превышении должностных полномочий. Буквально через пару недель после известий о нашей судьбе из Верховного суда мы узнали, что этот орган правосудия обрёл нового судью. Им стал человек, который выносил решение по делу Андрея на уровне города. Оставалось только порадоваться умению людей делать карьеру.

В то время я узнала о людях много нового. Не уставала удивляться, слава Богу, в равной степени как хорошему, что открывалось в совершенно чужих  и незнакомых нам людях, так и низменному, что фонтаном брызгало из ещё вчера вхожих в наш дом знакомых.
Кто-то предлагал помощь, приглашал в гости, составлял компанию в прогулках с детьми и на вопрос «а почему раньше вы с нами не общались?» - отвечал: «Раньше вы были семьёй мэра и наше желание дружить с вашей семьёй расценилось бы неверно, а теперь мы в равных условиях...»  А тот, кто ещё полтора года назад, сидя за столом в нашей квартире, произносил тосты за здоровье нашей Маши и признавался: « Это огромная честь и большая ответственность - быть крестным...»,- увидев теперь Андрея на прогулке с детьми , спешно переходил на другую сторону улицы.
Но были и те, кто посреди разгара нашей травли не побоялся прийти к нам домой, чтобы поздравить Андрея с днем рождения. Для людей, живущих тогда в Прионежске и имеющих отношение к органам власти , это был поступок.
Для меня стало настоящим потрясением, когда однажды ранним утром я спешила с детьми в поликлинику и случайно на улице столкнулась со вторым по значимости человеком в правительстве области. Этот чиновник не просто не прошел мимо, но остановился, поздоровался и даже просил передать слова поддержки Андрею.
При этом в нашем подъезде жили люди, которые демонстративно не здоровались с нами с момента оглашения результатов выборов... Сейчас одни вызывают у меня чувство уважения и благодарности,  другие, как ни странно, только улыбку сожаления. Моя свекровь говорит о них: « Какими надо быть смелыми, чтобы позволять себе такие вещи...»
Бог им судья.


...В самом начале осени к нам пожаловали новые гости. Я отлично помню то утро. Накануне остро почувствовала то, как устала. От всего. Сложно сказать, какая усталость была сильнее: моральная или физическая. Но мы договорились с Андреем, что я «беру выходной», и с самого утра до позднего вечера детьми будет заниматься муж. Мне хотелось лечь брёвнышком на диван и тупо пролежать весь день. И в тот момент, когда я , закрыв дверь в комнату, приняла горизонтальное положение, раздался звонок в дверь. У меня даже не возникло мысли , чтобы встать... Но потом в комнату заглянул муж:
-Катя, забери детей. У нас гости,- по голосу Андрея я поняла: произошло что-то из ряда вон выходящее .
Когда я вышла в коридор и взяла на руки десятимесячную Машу, дверь в квартиру была открыта, а муж с кем-то беседовал. Я подошла ближе. На пороге, пытаясь переступить его, стояли люди в неизвестной мне форме. Они пытались вручить Андрею какие-то постановления. Но когда я посмотрела в подъезд, я меня перехватило дыхание. Весь лестничный пролёт перед дверью нашей квартиры был забит людьми в камуфляже. Более того, все  были с оружием.
-Андрей, что случилось?- шепотом спросила я мужа.
-Эти люди пришли арестовывать наше имущество...
-А разве подобные действия можно совершать без адвоката?
-Именно это я и пытаюсь объяснить...

Переговоры с представителями власти закончились тем, что в квартиру зашли два представителя службы судебных приставов, а вся их «охрана» осталась в подъезде.
Первое, что я сделала, проводив Андрея с «гостями» в  комнату и закрыв дверь в подъезд,  это набрала номер наших друзей, которые жили двумя этажами выше.
-Дим, зайди...
Уже потом наш кум рассказывал, что услышав мой голос, он даже по двум словам понял, что идти надо быстро.
Я открыла свою заветную шкатулку и взяла в руки мои драгоценности: два кольца, доставшихся мне в наследство от бабушки , которые мама вручала мне «за рождение» Егора и Маши.Я не знала, что нас ждет и , по всей видимости, инстинктивно схватила самое дорогое из вещей.
Когда я открыла дверь, вооруженная охрана продолжала стеречь нашу дверь, а сверху по лестнице спускался Дима. Увидев молодчиков в камуфляже, он громко сказал:
-Катюша, вас кто-то обидел? Так... Ну-ка, кто тут старший?
Вид у нашего друга был очень воинственный. Самым устрашающим, конечно, был махровый халат, одетый на голое тело... Я бросилась навстречу Диме , обняла его и незаметно высыпала ему в карман мои сокровища. На ухо шепнула: « Дома карманы посмотри,»- а вслух сказала: « Дим, пожалуйста, отведи Егора к маме. Ему не надо всё это видеть». Кум сделал было шаг к нашей двери, как тут же перед ним вырос широкоплечий охранник:
-Вы не имеете права заходить...
Дима побагровел.
-На каком основании? Вы с ума сошли? В квартире двое маленьких детей... Катя - серьёзно больна... Вы представляете, что будет, если у неё сейчас начнется приступ?
-Вы не имеете права...
-Дима, - как можно спокойнее сказала я, - иди домой, одевайся. Егора я сама к тебе приведу.
-Хорошо.

Дима ушел. Я вернулась в квартиру. Первым делом позвонила маме:
-Привет! К тебе сейчас приведут Егора. Пожалуйста, отвлеки его . Мы живы, Андрей дома, но у нас тут гости...
-Я всё поняла. Андрею - привет. Скажи, что всё пройдет,- коротко ответила мама.
-Целую.Спасибо.

Следующий звонок - тёте. Она работала преподавателем в университете. Я понимала, что сейчас время лекций, но решила рискнуть. К счастью, тётя ответила на звонок моментально. Выслушав меня, сказала:
-Я всё поняла. Буду через полчаса.

Ну, а следующий звонок был моему другу детства - журналисту одной из газет.
-Макс, привет! У меня к тебе есть просьба: ты не мог бы приехать к нам в гости прямо сейчас и захватить с собой как можно больше своих коллег? Конечно, за исключением тех, кого я на порог нашего дома не пущу, но этих ты знаешь...
-Катюша, что случилось? Какая помощь нужна?
-Мне сейчас разговаривать неудобно. Я не уверена, что вас пустят всех. Поэтому обязательно берите удостоверения. И позвони мне, как будете во дворе.
-Ого... Фильм «Спрут» отдыхает... Я всё понял. Едем.

Ну, а теперь к мужу. Андрей сидел за столом в большой комнате. Напротив -представители службы судебных приставов. Я даже не стала вслушиваться в то, о чём говорят. Важно было увидеть лицо мужа. Вроде, в норме.

Я вышла в коридор, закатила коляску в комнату и стала собирать Машу на прогулку. Когда тётя зашла в квартиру, пробившись сквозь вооруженную охрану, наша маленькая дочь была уже одета и лежала в коляске. Обратившись к судебным приставам, я спросила разрешения на то, чтобы муж спустил коляску вниз, получила разрешение и, провожая тетю с Машей на улицу, сказала:
-Пожалуйста, зайдите к маме. Посмотрите, как там Егор.
-Конечно. Не волнуйся. Мы тебе позвоним.
-Спасибо.

Опять звонок маме:
-Мам, сейчас тетя Ира и Маша к вам придут. Я прошу тебя, спустись, посмотри, как там Маша в коляске. Что-то мне кажется, я впопыхах плохо её одела.
-Хорошо, не волнуйся.
-Как Егор?
-Всё в порядке, смотрим в окошко.
-Целую вас.

Уже через сорок минут я получила известие от мамы, что с Машей всё в порядке, тетя Ира продолжает прогулку и с дочкиной одеждой разобрались.

Вместе с маленькой Машей из квартиры в коляске выехали мой ноутбук, видеокамера и фотоаппарат. Всё это благополучно оказалось дома у мамы.

Пока в окно кухни я высматривала, подъехали журналисты или нет, набрала номер губернатора. Он ответил мгновенно. Как будто ждал. Я в двух словах описала, что происходит в нашей квартире, в подъезде, что мы ждем журналистов и очень надеемся, что этот беспредел происходит без ведома первого лица области.
Примерно в это же время Андрей позвонил с такой же информацией представителю Президента в нашем регионе.

Сложно сказать, что произошло и кто повлиял на ситуацию, но буквально через  полчаса после приезда журналистов наши гости ретировались. Правда, попросили Андрея в ближайший понедельник явиться в их офис для того, чтобы подписать документы.

Как только мы с мужем остались в квартире одни, мы кинулись друг к другу. Я даже не могу сказать, что мы обнялись,- мы вцепились друг в друга. И долго  стояли посреди коридора, молча приводя в порядок стук нашего общего семейного сердца. Потом Андрей помчался за детьми, а я принялась мыть пол. Даже хлорки в воду добавила. Чтобы ни следа, ни запаха не осталось после прихода этих людей. Чтобы дети, вернувшись домой, были дома, а не в затоптанной и залапанной чужими взглядами квартире.

Не успели Андрей и дети переступить порог дома, как к нам срочно приехали наши самые близкие друзья.
Господи! Как хорошо , что в тот момент рядом с нами были такие смелые и здравомыслящие люди!
Они сказали нам: « Это не конец. Приставы вернутся. И вынесут отсюда всё, что только можно. Только для того, чтобы судилище над Андреем имело более ощутимый конец. Еще и своих, прикормленных журналистов привезут, чтобы потом во всех новостях показать сюжет на тему: вот что бывает, когда ссорятся с губернатором...»
Мы были растеряны: поверить в то, что визит судебных приставов был актом устрашения, стало легче, чем в то, что речь идет об аресте и дальнейшей конфискации имущества.

-Что бы вы сделали на моём месте? - задал Андрей вопрос друзьям. Они, не задумываясь, ответили:
-Из квартиры надо вывезти всё, что только можно. Оставить лишь то, на чём вы спите.
-Как?
-Давай подумаем,- сказал один друг.
-Главное, сделать это быстро,- вторил другой.
-Но куда мы всё это повезём?- спрашивала я.
-К счастью, «всего» не так много, - горько смеялся Андрей.

Да, вывозить особо было нечего. И тем не менее, решили попробовать спасти хоть что-то. Мы могли лишь предположить, что нас ждет впереди. А мебель, купленная накануне рождения Маши, была совершенно новой и вполне могла быть продана, « если-что».

Решение  пришло быстро. Мне, маме и тёте отвели три часа на упаковку более-менее ценных вещей. Андрей с друзьями разбирал мебель в гостиной. В час ночи в наш двор въехал грузовик, который принадлежал одному из тех, кто помогал Андрею раскручивать гайки и винты. Машину подогнали к подъезду дверь в дверь.Водитель был надёжным человеком. Грузили всё сами. Старались работать тихо - тихо. Но, Боже мой, какой стоял хохот!.. Наши друзья всегда отличались колоссальным чувством юмора. И все  застолья были полны веселья. Но столько шуток - прибауток, сколько я услышала в ту ночь, я не слышала больше никогда. Смех сквозь слёзы...
Основную часть мебели развезли по этим же друзьям, а «мелочь» в квартиру к моей тёте.
К утру наша квартира была девственно чиста. От шагов раздавался гул. Егору мы сказали, что специально освободили пространство для его беспрепятственного катания на велосипеде по квартире, а Машуля, к счастью, ничего и не поняла.

В девять утра в дверь позвонили. На пороге стояли всё те же судебные приставы. Правда, уже без вооруженных коллег из службы безопасности. Через какое-то время подъехал  наш адвокат. Помню, меня неприятно удивил его такой быстрый и внезапный приезд. Ведь мы даже не успели ему  позвонить ... Но то, как были ошарашены увиденным в квартире  служители закона, вернее, не увиденным, отвлекло меня от подозрений. А лица-то у приставов были ещё те... Ведь ещё вчера они сидели на стульях за большим столом в нашей чудесной гостиной, топтали своими ботинками пол, по которому ползала Машенька и по утрам шлёпал босой Егор, чувствовали себя хозяевами жизни... А сегодня эти люди просто ничего не могли сделать со своими лицами, чтобы скрыть разочарование и удивление: как?! Как можно  провернуть это?! Как успеть?!

Видимо, самолюбие судебных приставов было задето нешуточно: имущество описывали с доскональностью, присущей хранителям запасников как минимум Лувра. В полный ступор я впала, когда у меня начали выяснять породу рыбок в нашем аквариуме: этих несчастных тоже арестовали. Возможно, после того как в опись нашего имущества внесли рыбок, арест , наложенный на бочок унитаза, не произвел нужного впечатления.
Шутки шутками, но и квартиру тоже  арестовали. А это означало, что продать её, чтобы уехать куда глаза глядят  и начать жизнь с чистого листа, стало невозможно.

Вообще невозможным оказалось для нас многое. Например, Андрей не мог надолго уехать из города: как условно осужденный гражданин, он был обязан ежемесячно являться к участковому милиционеру и отмечаться в каком-то документе. Любое нарушение, любой проступок однозначно могли повлечь за собой замену условного наказания на реальное.

Однако Андрей рискнул. Он поехал в близлежащую к нашей область и стал пытаться устроиться хоть на какую-то работу. Получалось плохо. Но очень важно в таком случае «не сидеть на месте». Муж уезжал , возвращался, шел к участковому,отстаивал унизительную общую очередь вместе с остальными нарушителями закона, расписывался в нужной бумажке и снова ехал...ехал... ехал...

Как-то в отсутствие Андрея в нашу дверь позвонили. Я совершенно спокойно открыла. На пороге стоял молодой мужчина в белом свитере. Внешность у него была , прямо скажем, не интеллигента в пятом поколении, но улыбался он вполне доброжелательно.
-Здравствуйте! Вы -супруга Андрея Юрьевича?- широко улыбаясь, спросил меня незнакомец.
-Да, здравствуйте, - ответила я, выпроваживая детей от двери.
-Вашего мужа нет в городе? - спросил меня  очень тихо белосвитерный .
-А что вы хотите?
-Ну, если мужа нет, то мне придется поговорить с вами.
-Да в чём дело-то?- уже начала раздражаться я, - говорите толком.
-Видите ли, я представляю интересы одного уважаемого в нашем городе бизнесмена...- мой гость сделал очень многозначительное лицо и в доказательство важности своего шефа даже закатил глаза,- так вот, дело в том, что ваш муж должен Леонтию внушительную сумму...
-Стоп,- я сразу поняла, в чём дело, сопоставив начало монолога визитера и его внешность, - вы пришли из меня долги, что ли, выбивать?
-Ну, зачем так грубо?- обалдел от моей не по-женски быстрой сообразительности несчастный бандит местного пошиба.
-Значит, так,- я сделала шаг за порог квартиры и встала на придверном коврике  вплотную к горе -мафиози, - значит, так... Денег у меня для вашего « уважаемого бизнесмена» нет - это раз.Если ещё раз я увижу вас хотя бы просто рядом с моим домом, - я найду способ испортить вам жизнь - это два. И последнее: передайте вашему хозяину слова моего сочувствия: видимо, совсем плохи дела у него, раз присылает уличных хулиганов  выпрашивать деньги у женщины и ее двух маленьких детей.

После этого страстного монолога я сделала шаг назад, в квартиру, и захлопнула дверь перед носом  просителя.

Оставшись одна, я долго  не могла даже пошевелиться. Ноги не держали меня. Было очень страшно. Очень. Но совсем меня накрыло, когда выйдя на прогулку с детьми, я обнаружила, что белосвитерный с примерно такой же внешности приятелем  сидят на лавочке у нашего подъезда. Сидели они там и  когда мы вернулись домой. Хотя всё во мне дрожало, я, улыбаясь, сказала:
-Молодые люди, я вижу, вам совсем заняться нечем. Может, поднимете коляску?

Посыльные местного «богача» обалдели. Было видно, что они смутились. А в следующий момент оба подскочили со словом: «Конечно!»

Когда мы все вместе поднялись к нашей двери, я сказала:
-Я не стану приглашать вас в дом, потому что я вас боюсь. И ещё мне очень противно от того, что такие сильные и молодые мужчины пытаются воевать с женщиной и двумя маленькими детьми. Передайте своему барину, что денег у меня нет, всё наше имущество, включая квартиру, арестовано, и ему ничего не светит. Если хватит духа, пусть позвонит самому Андрею Юрьевичу.
-Леонтий не может найти его номер телефона, - тихо сказал один из мужчин.
-Ну, если у вас хватило мозгов на то, чтобы узнать код домофона у подъезда, то и номер телефона моего мужа вы узнаете... Всего доброго.

Молча открыла дверь в квартиру, пропустила вперед Егора, закатила коляску и зашла сама с Машей на руках. Посыльные от местного олигарха фармацевтического бизнеса так и остались стоять в подъезде . Больше они к нам не приходили.

Зато одно за одним к нам стали приходить письма из вышестоящих судебных инстанций с отказами...отказами...отказами...  Все решения городских властей оставляли в силе. А это значило неминуемую конфискацию квартиры и всего имущества. По крайней мере, так нам объяснял адвокат.
Тогда я безоговорочно доверяла человеку, который назывался «адвокатом». Я была искренне убеждена, что адвокат - всё равно что доктор, он не может предать тебя потому, что в случае его предательства ты просто погибнешь. Я была не права. Абсолютно. Спустя время, когда у мужа появилась возможность по неофициальным каналам выяснить судьбу кассационных жалоб , направленных в Москву по его делам, нам стало известно, что ни один из подписанных нами документов не был отправлен в высшие органы судебной власти страны. Наш адвокат изначально был перекуплен и только делал вид, что защищает интересы экс-мэра и его семьи. Нет, вру: он ещё исправно получал от нас деньги. Хорошо помню, как, распределяя бюджет, мы сначала откладывали деньги « на адвоката» , а уж потом на памперсы и еду... Ну, да Бог ему судья...

...Как же непросто вспоминать и говорить обо всём этом.
Сегодня Маша спросила меня :
-Мама, ты всё ещё пишешь «2002»?
-Да...
-А зачем? Зачем ты так долго пытаешься всё это рассказать? Ты хочешь, чтобы все узнали нашу историю?
-Нет, -ответила я , - я это делаю прежде всего для вас - моих детей. Я хочу, чтобы вы знали и помнили, что вы переживали вместе с нами, чтобы вы понимали: в жизни бывают взлёты и падения, помощь незнакомых людей и предательство близких... Главное при всём этом - оставаться человеком...
И всё-таки вспоминать тяжело. Но осталось чуть - чуть... И потом, мои дорогие гаврилки, вы же знаете, что самое главное - это быть вместе...

... Итак, тогда, осенью 2002 года , наш папа продолжал без устали искать способы зарабатывать деньги. Он ездил и ездил в регионы, что-то пытался начинать, предлагать . Тщетно... И вот  тот самый звонок, который даёт шанс. Руку помощи нам протянул человек, которого Андрей видел-то толком всего один раз! А было это так.

      Однажды  муж ездил по делам в Санкт-Петербург, а мы с Егором, воспользовавшись случаем, составили ему компанию и пригласили приехать к нам на встречу нашего дедушку - отца Андрея. Помню, уже перед тем, как возвращаться домой, мы зашли в ресторан, чтобы пообедать. Егор не слезал с рук дедушки, все мы откладывали и откладывали момент прощания, разговаривая на ничего не значащие темы.
Среди ресторанного шума и череды мелькающих лиц я сначала услышала знакомый голос, а потом и увидела моего старинного знакомого.
Когда-то давно он был большим начальником моего начальника. В силу рода моей деятельности я довольно часто пересекалась с руководителем такого ранга на разных выездных мероприятиях. А поскольку работала с прессой и организовывала интервью первых лиц, все мы были знакомы. В то время мой бывший большой начальник переживал крайне непростые времена : он оказался в центре крупного скандала и лишился работы. Я вкратце рассказала всё это Андрею, высказала своё мнение о том, что этот человек не мог сделать всего того, о чем с большим удовольствием судачат столичные журналисты, и что человека надо уважать и поддерживать в разных жизненных ситуациях.
-Давай подойдем, поздороваемся? Ведь вы же знакомы?
-Конечно, знакомы, - ответил Андрей и, подмигнув мне, добавил, - правда, он меня знает как мэра Прионежска, а не как мужа самой красивой женщины Земли.
-Да ну тебя, - махнула я рукой на Андрея и рассмеялась.
-Знаешь, подходить и здороваться не совсем удобно: может быть, человек не хочет сейчас ни с кем говорить. Давай сделаем по-другому, - и Андрей вышел из-за стола. Вскоре вернувшись, он подозвал официанта и попросил передать за столик у окна бутылку лучшего шампанского.
-А что сказать на словах? От кого шампанское?- услужливо спросил официант.
-Да-да, обязательно передайте, что это шампанское от друзей, которые верят в то, что всё будет хорошо и всё, что ни делается, делается к лучшему. Официант, записав сказанное Андреем в свой блокнотик, ушел.

Нам пришла пора уходить из ресторана и разъезжаться по домам. Я одевала сонного Егора, Андрей что-то дорассказывал отцу, как вдруг перед нами вырос тот, кому мы передавали шампанское.
-Ну, это же надо! - горячо пожимая руку Андрею, громко говорил наш знакомый, - так это вы! Мои дорогие! Спасибо! От всей души: спасибо! А я спрашиваю официанта, кто передал? как зовут? а он только читает по своему блокноту: «Всё будет хорошо... Всё будет хорошо...» А имени назвать не может... Вот я и пошел сам искать. Так это вы... Какой подарок! А я ведь слышал, слышал про вас. Говорили мне, что отхватил Андрей Юрьевич самую красивую девушку Севера.
-Не Севера, - Земли, - смеялся в ответ муж.
-Ну, нельзя с этим поспорить, нельзя. Здравствуйте, Катюша, - целуя мне руку, отвечал мой бывший начальник, - да у вас, говорят, и сыночек есть? - и наш знакомый присел на корточки перед Егором, - как зовут тебя, сын замечательных родителей?
-Егор,- тихонечко ответил наш малыш.
-Ну, какие же вы молодцы! Дай вам Бог счастья!
-Спасибо, спасибо вам...- наперебой отвечали мы с Андреем, - и вам только всего хорошего.Не отчаивайтесь! Держитесь! И не обращайте внимания на сплетни. Всё разрешится. Приезжайте в гости...

Расстались мы уже на улице.

Вот такая была в нашей жизни светлая случайная встреча.
Буквально спустя два года этот человек , услышав про то, в каком отчаянном положении находится Андрей, разыскал его телефон, позвонил и предложил работу. И пусть это был разовый проект, но он помог нам чуть-чуть посвободнее начать дышать и , что самое важное,  помог почувствовать под ногами твёрдую почву...

А уже в ноябре Андрей в Москве встретился со своим другом детства, и тот помог ему договориться о переезде в столицу и об устройстве на работу уже в январе наступающего года. Мужу предложили должность стажера директора гипермаркета... Конечно, мы были рады, благодарны и приняли это предложение, не раздумывая.

Нам казалось, что самое главное - это дожить до Нового года и поскорее закрыть «последний лист календаря» , чтобы больше не было перед глазами этого жуткого сочетания цифр: 2002... Казалось, надо просто лечь и не шевелиться, чтобы жизнь тихонечко, сама по себе прокатилась мимо нас, не задевая, не подкидывая новых затей...

   Наступила зима. Как всегда в Прионежске, быстро , внятно расставила всё по своим местам, объяснив осени, что у неё нет никаких шансов. Как-то сразу выпало много снега, и уже в начале декабря стояли крепкие морозы. Да такие, что Андрею приходилось выходить во двор перед сном и ранним утром, чтобы греть нашу машину во избежание её полного замерзания.

В то время это было обычное утро для нашей семьи. Мы позавтракали и, не спеша, начинали день. Мой день всегда начинался со звонка маме, чтобы узнать, как ее дела-самочувствие-планы. Вот и теперь, еще в халате, переходя нога за ногу из спальни в детскую, я позвонила ей. Мы обсудили, во сколько должен быть готов Егор, ведь сегодня день занятий в школе для малышей ... Пока я разговаривала с мамой, муж  оделся и вышел на улицу   прогреть машину. Я спокойно нажала кнопку "отбой". Положила трубку на тумбочку... Прошли какие-то считаные минуты, и вдруг раздался телефонный звонок. С мыслью о том, что, видимо, мама забыла что-то мне сказать, я спокойно ответила :" Да..." А в ответ услышала истошный крик мамы:" Катяяяяяяя! Помогииииии...." Я отшвырнула трубку в угол и вылетела в подъезд... на улицу... к Андрею...
-Маме плохо! Быстрее! К ней!!!

В жизни никогда ничего не происходит просто так: машина была прогрета и уже в следующее мгновение мой муж буквально вылетел из двора. Дом мамы был в одном квартале от нашего.
Я вбежала домой, нашла брошенную телефонную трубку и набрала "03". Вызвала скорую. Следующий звонок крёстной Егора - врачу-невропатологу Светлане. Она быстро взяла ситуацию под контроль, связалась с Андреем и они уже вместе принимали решения. Мгновенно из другого района города примчалась к маме жена моего старшего брата. Вот так и получилось, что жизнь маме спасали невестка и зять. Уже когда скорая была по дороге в больницу, мне озвучили предварительный диагноз: спинальный инсульт. Мама была в сознании и полностью парализована. Как она тогда не сошла с ума - до сих пор не понимаю...
Время шло... Вернулся домой Андрей. Я знала только, что мама в реанимации. Оставалось ждать. Ждать и молиться. Но каким же тягучим порой бывает время... Я сидела на кухне за столом и смотрела в одну точку. Этой точкой был телефон. Но он молчал. В квартире было удивительно тихо. Маленькие Егор и Маша, не зная, что произошло, сидели, нахохлившись как воробышки, рядом со мной. Андрей ходил из комнаты в комнату.
И вот звонок . Это Света.
-Катюша, мы с тобой близкие люди, много вместе пережили. Ты знаешь, как наша семья относится к твоей маме... Катюша, я скажу тебе всё как есть, не скрывая правду. Состояние очень тяжелое. Критическое. Полный паралич. Прогноз неблагоприятный...
-Хоть какая-то надежда есть?
-Мы же договорились, что я скажу тебе всё как есть...Самое лучшее, на что сейчас можно надеяться ,- это мозговая смерть...
-Не поняла... Я правильно тебя услышала?
-Ты всё поняла и правильно услышала, Катюша... Но это лучший выход и для тебя, и для мамы. В противном случае ты получишь на руки абсолютно парализованного и со временем потерявшего рассудок человека... У тебя такие маленькие дети... Ох, Катюша, я очень и очень тебе сочувствую...
-Спасибо... Спасибо, Света! Я должна подумать... Мне надо подумать...
Света напоследок продиктовала мне номер телефона ординаторской реанимации.

И наступила тишина...

Мама... Моя мама! Мама...
О, Господи!.. Почему именно сейчас? Почему именно с нами?.. Почему именно так? Полный паралич... В сознании... Господи! Дай ей сил смириться и принять... Мама...
Когда я произношу слово "мама", первая картинка, которая всплывает в сознании, это то, как мама стоит за учительским столом... Она облокачивается пальцами одной руки о стол, а другой жестикулирует. А еще мама любила держать во время урока в руке застегнутые часы... Она следила за временем, оставшимся до конца урока... Моя мама - необыкновенный учитель. Это скажет любой, кто когда-то учился у нее... Она всегда и всецело принадлежала своей работе... Мы засыпали - мама проверяла тетради, сидя за кухонным столом, закутавшись в зеленую шаль. Мы просыпались - мама всё ещё проверяла тетради... Настольная лампа, кофе, стопки тетрадей , завернутые в разного цвета бумагу, чтобы безошибочно определять, в какой пачке тетради какого класса. Мама учила детей не просто правилам русского языка, она учила их грамотно говорить, вкладывать душу в каждое слово. Мама не просто преподавала литературу, а учила детей слышать и понимать других людей, вне зависимости от того, литературный классик он или просто одноклассник. А ещё моя мама в молодости - это много хохота, много вкусной еды и задушевные ночные разговоры на нашей кухне. Потом в жизни моей мамы было много слёз и боли. Сначала не стало маминой мамы. Потом как-то нелепо женился мамин отец. Потом от нас ушел папа... Всё рухнуло...
Дальше мама как-то пыталась научиться жить. Как-то у нее это получалось. Но всё чаще и чаще она болела, хуже и хуже ходила... Мы с братом как могли подставляли плечи, но... В 25 лет практически невозможно понять того, кому 50. Разное небо и разная трава у того, кому 25, и у того, кому 50...
 
Когда я привела к маме Андрея, чтобы познакомить, у нее, конечно, был шок. На глазах у всего города молодой мэр, оставив жену и двоих детей, связал свою жизнь с девушкой младше его на 9 лет. И эта юная избранница главы города - дочь одного из самых известных и уважаемых учителей. Да и  вообще, я сейчас с трудом представляю , как тогда моя мама смогла спокойно принять  моё решение. Встретила нас с Андреем мама очень достойно, и , выслушав будущего зятя, пронзительно грустно сказала:" Я надеюсь, что мэр нашего города - серьёзный человек"...

Мама была рядом всегда. И всегда помогала. Она бесконечно укачивала маленького Егора, которого мучили колики, пока мы с Андреем создавали газету, избирали депутатов горсовета и ездили в командировки. Мы возвращались домой, а мама сразу уходила, чтобы не мешать Андрею отдыхать. Мама, видя и понимая, как тяжело болеет Маша, никогда не задавала лишних вопросов. Она просто была в нужное время в нужном месте. И при этом умудрялась работать... А сейчас моя мама в реанимации... Как это?! Как может не стать моей мамы?!..
-Здравствуйте! Моя мама... У вас лежит пациентка... Привезли утром...Да...Да...
Дежурный врач не только сразу ответил на мой звонок, но и понял, о ком идет речь
-Скажите, пожалуйста, как она себя чувствует? Что произошло за последний час?
-Я даже не знаю, как вам сказать,- как-то очень тихо и медленно ответил мне доктор,- а вам разве не сказали?
Моей голове стало горячо, руки стали ледяными . Я до сих пор помню этот холод, который сковал мои пальцы. А в голове всё кипело. И мне казалось, что я разучилась говорить. Да, именно: я потеряла дар речи. Это был как раз тогда.
-Я ничего не знаю,- выдавила я из себя.
-Вы - дочь?
-Да, я – дочь. Это моя мама...
-Я только что говорил уже... Звонила молодая женщина... Она тоже сказала, что дочь...
-Это - жена брата... Она тоже - дочь...
-Понимаете, всё плохо...
-Она жива?- выдохнула я.
-Пока да... Но полный паралич... Прогноз неблагоприятный.
-А динамика? Динамика какая-то есть?
-Есть .. Ухудшение. Давайте подождем до утра.
-Что-то нужно? Какие-то лекарства?
-Нет. Только ждать. Всё, что нужно и возможно, делаем.
-Спасибо.

Как мне хотелось кричать! Как хотелось завыть... Как мне было страшно... Но я не могла себе позволить дать волю эмоциям. Дома дети. Я не могу их пугать. Я не могу показать Андрею, что меня можно сломать, выбить из колеи. Надо как-то справиться с ситуацией... Я должна быть сильной...

День прошел в бреду и вздрагиваниях на каждый звонок.

Ночь без сна.

Утром - готовое решение.

-Света, доброе утро!- я кое-как дождалась начала рабочего дня и позвонила подруге.- Как там наша мама?
-Без изменений...
-Она в сознании?
-Да...
-Я понимаю , что моя просьба может показаться безумной, но ... Скажи, как я могу попасть в палату к маме?
-Катя! Это реанимация!..
-Свет! Мне очень надо... Очень! Одна минута!
-Ну, хорошо... Давай,- начала соглашаться наша чудесная доктор, но я перебила её.
-Я и дети...
-То есть?..
-На одну минуту зайдем к маме. Я, Егор и Маша...
-Ты в своём уме! Дети-то зачем? Маше - год, Егору - три... Это исключено! И потом ... Они могут испугаться....
-Я тебя очень прошу, Света... Для нас...Для всех нас это очень важно...
-Ну, хорошо... Подъезжайте к семи вечера. Но предупреждаю сразу: будить не разрешу.
-Спасибо тебе огромное! Я всё поняла.

В назначенное время в коридоре отделения реанимации и интенсивной терапии я стояла, держа на одной руке Машу, а другой крепко сжав ручку Егора. Детям я постаралась всё объяснить. Андрей не поддержал мою затею с поездкой в больницу к маме вместе с детьми, но, видя мой решительный настрой, отвез нас и остался ждать в машине.

К нам в коридор вышла Света, молча обняла меня, поцеловала детей, протянула мне халат и бахилы. Пока одевалась я, сама одела Егора во что-то огромное и стерильное. Машу решили не наряжать.
Я издали увидела кровать, на которой лежала мама.
Господи! Почему она такая маленькая ?..
В палате полумрак. Да-да, Света говорила, что мама болезненно реагирует на свет.

Мама не спала. Она увидела меня, детей и ... одними глазами удивленно улыбнулась.
-Привет!- бодрым шепотом ответила я на ее улыбку, - как ты?
-Напугала я вас? - прошептала мама, и я увидела, как покатилась по её измученной щеке слеза.
-Нет, - кое-как взяв себя в руки, чтобы не расплакаться, ответила я, - не выдумывай.
-А я сама испугалась... Очень... - губы мамы задрожали.
Нет! Только не мамины слёзы! Этого я видеть не могла никогда...
-Мам! Мы к тебе пришли поговорить. Пустили нас на одну минуту. И она уже прошла. Поэтому слушай меня и внимай, хорошо?
-Хорошо,- мама попыталась улыбнуться.
-Ты мне скажи: что у тебя болит?
-Ничего... Я ничего не чувствую... Говорят,что я полностью парализована...
-Значит, так... План жизни у тебя будет такой... Мозг у тебя, слава Богу, не парализован. Ты по-прежнему нас всех очень любишь. Поэтому твоя задача - выздоравливать. Не просто так. А целиком, полностью и быстро. Ты помнишь, что Андрей нашел работу в Москве?
-Конечно...
-Ты понимаешь, что когда он уедет, я просто физически сама не справлюсь со всеми делами? Мама! Болеть нельзя... Не то время... Я прошу тебя... Ради внуков. Надо... Ты же знаешь, как мы все тебя любим... Ты должна встать... Хорошо?
-Хорошо... Умеешь ты уговаривать...- улыбалась мама сквозь слезы.
-Плакать нельзя, мам, иначе мне влетит от врачей... Всё. Нам пора. Целуй внуков и помни : твоя задача - полное выздоровление. Не ради себя, а ради внуков.
-Хорошо, доченька. Спасибо тебе... Только ты могла додуматься прийти сюда с детьми...
-Ну, тебе же понравилось?
-Да... Даже свет в конце туннеля увидела...
-Молодец! Продолжай в том же духе, - я звонко чмокнула маму в щеку , поднесла  Машу, подтолкнула Егора, чтобы и он обнял свою любимую бабулю, и мы вышли из палаты.

В коридоре реанимационного отделения я бухнулась на первый попавшийся стул, отпустила руку Егора и спустила с рук Машу. Ноги дрожали, ком из горла вырвался наружу и я расплакалась. Всё... Я только что отдала своей маме остатки моих душевных сил... Я больше ничего не могу... Господи! Как я устала... Устала... Устала... Как мне хочется свернуться клубочком, забиться в  уголок и чтобы про меня все забыли , а выйти оттуда, когда всё будет хорошо... Где же взять силы, Господи?!..
Егор стоял рядом со мной, прижавшись к моему плечу, и гладил меня по голове. Маша прижимала к своей щёчке мою руку... Зайчатки мои... Какие же они маленькие...
-Мамочка, не плачь... Пойдем к папе, - твердил Егор.
-Сынок, скажи, бабуля выздоровеет?
-Да,- не задумываясь ответил Егор, - только если ты больше не будешь плакать.
-Не буду, мой хороший, обещаю, - я сгребла в охапку моих чудесных малышей и вдыхала, вдыхала их такой родной и любимый запах, чувствуя, как снова полна сил и оптимизма...

   А ночью я снова оказалась в том самом  моём сне: я и огромная, гигантская, чудовищная по размерам волна. Она стоит передо мной стеной черной воды. Это не грязь, это - глубокая тьма. И я знаю, что у меня есть мгновение, за которое можно успеть повернуться и начать убегать. Я знаю, что бежать надо  все время в горку. Оглядываться некогда... Нет! Это раньше мне было оглядываться некогда. А сейчас я должна остановиться. Я хочу посмотреть, что там, внутри... Я хочу посмотреть в глаза этой тьме. Да сколько же можно меня испытывать и гнать, гнать в эту гору... Нет. Хватит. Стоп... И я поворачиваюсь... Боже мой, какая тьма... Как страшно... Как холодно... И в этот момент я понимаю, что держу за руки Машу и Егора... Мама... Мама рядом... Андрей... Он улыбается. Всё будет хорошо! ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!!! Я знаю!!!!! Мне просто надо сделать шаг. Шаг вперед, навстречу тьме. Я знаю, что сильнее. Надо поднырнуть под эту волну, чтобы вынырнуть уже в другом океане. В спокойном и светлом. Я кричу. Я не помню что, но знаю, что этот крик схож с криком новорожденных детей. Следующий момент сна: я понимаю, что мы с детьми вынырнули. Солнце! Яркое небо! Я жмурюсь. Где Андрей? Вот... Вижу... Мама? Мааааамаааааааааааа!!!!!!!!!! И в следующее мгновение вижу, как её голова появляется над водой. Я передаю детей Андрею, а сама подхватываю на руки маму...

И просыпаюсь... Впервые за долгое время с улыбкой и чувством абсолютного покоя. Рядом сопит Марусенька, продолжая и во сне своим пальчиком крутить мои волосы. Егор сладко спит рядом на диванчике. Слышу жизнеутверждающий храп мужа, который готова простить ему в этот благостный момент... Вспоминаю сон. Стараюсь запомнить детали. Так просто такие сны не снятся. Всё будет хорошо. Нет. Не будет... Есть! Всё хорошо!!!

В семь утра раздался телефонный звонок. Внутри меня всё сжалось. Ответил Андрей. Я прислушивалась к его голосу и пыталась понять по обрывкам фраз, какую новость он сейчас объявит. Даже зажмурилась.
-Катюша, - муж стоял на коленях перед моей кроватью, гладил меня по голове, - Катюша! Просыпайся... Тёща почувствовала ноги!..

19 января 2003 года Андрей уезжал в Москву. Было решено, что на вокзал мы с детьми провожать его не пойдем. Бывают такие моменты в жизни, которые человеку надо пережить в одиночестве. Мы простились в коридоре нашей многострадальной и всё ещё арестованной квартиры.

По заснеженному двору, в свете единственного фонаря шел наш любимый папа, муж , зять. Мы с детьми и мамой смотрели в окно. Маша и Егор что-то щебетали, стуча ладошками по стеклу, мама тихонько вытирала слёзы, а я провожала глазами половину моей души, зная , что ВСЁ БУДЕТ ХОРОШО!

-Катюша! Я в поезде. Всё в порядке.
-Слава Богу!.. Как ты дошел до вокзала? Не замерз...
-Мы правильно решили с тобой, что надо пешком идти на поезд.
Знаешь, как только я вышел из двора, у меня пошла кровь из носа. Думал, захлебнусь...
-Как сейчас?
-Как ничего и не было, - рассмеялся Андрей, - только к вагону подошел - и всё.
-Ну, и слава Богу!.. Это вышла кровь, которую тебе испортили... Забудь! Завтра ты проснешься в новой жизни.
-Я надеюсь... Ты береги детей. Я вас очень люблю... Вы - вся моя жизнь...



ноябрь 2012 - июнь 2013

Иллюстрация - рисунок, выполненный моим старшим сыном Егором,в мае 2003 года.


*Любое сходство с реальными людьми и событиями - не более, чем случайность.