Половицы скрипели. Запах книг, вроде, остался тем же самым - кисловатым, только чего-то в нем сейчас не хватало. Кажется аромата гвоздики или сирени, или розы. Да, да, именно эти духи тогда были в моде, и библиотекарши Мария Ивановна с Нелли Федоровной их любили. Моя мама тоже.
На верхней полке стояли те же самые книги, моего детства, посвященные войне: «Партизаны не сдаются», «Дневник С.А. Ковпака», «Третья ракета» Быкова, «Живые и мертвые» Симонова. Во-от, тогда за этой книгой стояла большая очередь желающих ее прочесть. Мама с отцом – тоже. Встали в очередь на нее, кажется со сто сорок седьмого номера и только через три года, когда я уже учился в девятом классе, она подошла. Я ее читал ночью, когда родители спали. Та ли это книга? Листаю.
Чуть ниже – мемуары командиров, летчиков. Пробежал глазами по названиям книг, многие из них тоже в детстве прочитал, как сказки разных народов – Африки, Мадагаскара... Они хранятся на самой нижней полке.
Просматривая книги, нечаянно запнулся на третьей полке: «Три мушкетера», «Всадник без головы», «Квартеронка». Дрожащей рукой вытаскиваю книгу «Оцеола, вождь семинолов». Два раза прочитал её. Тогда Нелли Федоровна под величайшим секретом дала мне ее на три дня, а роман «Всадника без головы» всего-лишь на четыре дня, хотя эта книга была намного толще этой. Но дефицит есть дефицит, и я, забыв обо всем, читал сочинение Майн Рида, даже стоя в очередях магазина, к счастью был на летних каникулах…
- Молодой человек, а вы у нас записаны? - обратился ко мне женский голос.
Обернулся, и духу не хватило, чтобы сразу ответить. Передо мною стояла Нелли Федоровна. Та самая. Та самая?
- Нелли Федоровна! – прошептал я, веря, что угадал в этой пожилой, уже совсем усохшей женщине свою любимую библиотекаршу. – Это вы?
- А я вас что-то не помню? – прищурилась она. Сделала несколько шагов в сторону, чтобы я полуобернулся к ней, к лучам солнца, заглядывающим в библиотеку из окна. –
- Вы, Ваня? – вдруг спросила она.
- Да, да…
- Я вас узнала по улыбке, - дотронулась она до моего локтя. – Как вы выросли? Правда, вы же Ваня?
- Да, да, - кивал я. – Да, да…
- А вы и не изменились, Ванечка, - слеза покатилась по ее щеке. - А Мария Ивановна вас так и не дождалась, - придавила она свои тонкие уже не такие выразительные, как раньше, губы. – Ушла, ушла. Я так скучаю за ней. И ваши родители – тоже ушли? Они так часто бывали у меня в гостях.
Нелли Федоровна, еле-еле перебирая ногами, пошла к библиотечной стойке. Что-то начала перебирать в стопке пожелтевших листов в верхнем ящике.
- А читальный зал работает? – поинтересовался я.
- Да, да, - чуть слышно шепчет она, - только там теперь уже все для студентов: и компьютеры, и газеты, и журналы.
- Дефицита в книгах у вас больше нет?
- В хороших остался, - подняла она голову и смотрит на меня, подавая мне желтый лист. – Ваш?
- О-о, - невольно смахнул слезу с щеки рассматривая свою карточку заполненную первокласснику...
- Теперь в читателях дефицит, - прошептала она. – А книг стало в сто раз больше.