– Какой же ты молодец, они совсем сухие! – воскликнула Зайчиха, забирая у Зайчика высохшие листочки трав и деревьев.
– Это Лучик высушил их. – сказал на всякий случай Зайчик, не зная как принимать восклицание Зайчихи: как благодарность, или как упрёк.
– Он умничка! – сказала Зайчиха, улыбаясь.
Зайчик ждал, что она немедленно начнёт поедать сено и очень удивился, когда Зайчиха запихнула его между ветками колючего кустарника. Но ещё более удивительным было то, что Зайчиха тоже принесла жухлую траву и теперь развешивала её ржавыми космами на самых высоких ветках, до которых могла дотянуться.
«Интересно, это она маскирует наше укрытие, или украшает? – подумал Заяц. – Какая же она глупая, так и некрасиво, и бесполезно». Но вслух ничего не сказал, потому, что уже немного научился владеть собой. Он старался избавиться и от негативных мыслей, но с мыслями было справляться куда труднее, чем со словами.
Дни становились всё теплее, а лес и луг с каждым днём всё краше, наполняясь новой жизнью. Всё больше птиц возвращалось из далёких странствий. Они беспрерывно сновали в поисках строительного материала для гнёзд и переполняли лес пением, провозглашая свои права на занятые участки. На утренней и вечерней зорьке птицы пели так, что у зайцев дух захватывало. Особенно весело стало в лесу, когда вернулись зяблики и дрозды. Зяблики целыми днями не уставали повторять свои переливчатые трели, с чётким росчерком в конце музыкальной строчки. А дрозды устраивали целые концерты из собственных, и заимствованных, песен, примешивая к ним другие подслушанные звуки.
Первые весенние цветы потянулись навстречу теплу. Раскрылись жёлтые колокольчики первоцветов, белые венчики подснежников и левкоев, разноцветные кувшинчики медуницы, голубые пролески, синие печёночницы.
Низкое басистое гудение известило всех вокруг, что проснулся шмель. Вслед за ним, начали покидать укрытие и другие зимующие насекомые.
Зайцы только восхищённо удивлялись этой мощной волне жизненной силы. Особенно они любили наблюдать за перезимовавшими бабочками – жёлтыми лимонницами, красными в жёлто-чёрных строчках крапивницами, бархатисто-коричневатыми траурницами.
Зайцы только охали: когда это молоденькая листва деревьев успела, словно изумрудной пеной, украсить ещё недавно голые кроны?! А однажды даже испугались, увидев, что в лесу выпал снег. И долго смеялись они потом, рассказывая Лучику и Лесной Лужице, как приняли за снег белые венчики анемоны-ветреницы.