ГАЛАКТИЧЕСКИЕ САДОВНИКИ
Сказочно-фантастическая повесть по мотивам романа «Сады Хаоса»
Посвящается моей милой и терпеливой жене Елене.
Глава 1
Звездолет «Адмирал Дионк».
Депеша с Земли. Клоны. Спасение друга.
2 августа 2314 года, на пятый день Первой галактической войны землян с космическим флотом серых из туманности Ориона, на сторону врага неожиданно перешли недавние союзники по конфедерации — Звездные королевства Плеяд и Большой Медведицы. Это стало шоком. Но судьба-злодейка готовила землянам еще один неприятный сюрприз.
Служба безопасности Космофлота раскрыла на военных базах на Марсе и Венере тщательно подготовленный серыми заговор клонов. Его нити вели к подпольному центру на Земле, созданному в XX веке при попустительстве правительства существовавших тогда США.
На Земле, по тайному указу президента всемирного правительства, начались скрытые аресты и чистки. Немедленно были оповещены боевой Космический флот землян, направляющийся к планетам туманности Ориона, экипажи патрульных звездолетов, спешащих на соединение с основными силами поредевшей космической конфедерации. На одном из таких кораблей и произошла эта необычная история.
В каюту командира звездолета «Адмирал Дионк» Андрея Петрова вошел первый офицер Службы безопасности Космофлота Поль Джебуа. Вид у него был явно удрученный. Он озабоченно потирал лоб и недовольно хмурился.
— Что стряслось, Поль? — спросил командир корабля.
— У нас плохие новости. Пришла срочная депеша с Земли.
— Что там?
— Президент Земли подписал указ о немедленном отстранении от исполнения обязанностей и последующей нейтрализации всех биороботов и клонов. В Министерстве безопасности разработали план, дали методические рекомендации, определили сроки.
Андрей Петров, отвлекшись от своих дел — он занимался сверкой данных — встал и повернулся к офицеру Службы безопасности:
— Это серьезно? Они что, не понимают? Да это же… — потерянно развел руками командир корабля.
— Я запросил подтверждение. Все именно так.
— Но это третья часть экипажа. Замечу — лучшая часть. К тому же, их право на жизнь закреплено Конституцией Земли!
— И что? Все они в особый период подлежат уничтожению.
— Почему?
— Как не имеющие души, они легко перепрограммируются противником. Это вывод ученых. Есть подозрения, что наши враги поработали над этим. Найдены даже косвенные доказательства.
— Бред какой-то… Планеты туманности Ориона кишат клонами и биороботами. И там их, даже там, заметь, никто не трогает.
— Но серые научились их перепрограммировать. И с этим нельзя не согласиться, к сожалению… Специалистам из концерна «Бессмертие» удалось обнаружить скрытые программы. Каждый из биороботов — потенциальный диверсант.
— Запрограммировать можно и любого землянина. Для этого необязательно быть клоном или биороботом.
— Можно, но с теми, кто имеет душу — это сложнее. А у клонов ее нет. Поэтому они — самое слабое звено. Спор между нами бессмыслен. Есть приказ руководства, который мы обязаны выполнить. Он для нас — закон.
— А как же право на жизнь, закрепленное в Конституции? — обреченно спросил командир звездолета.
— Президент ввел военное положение.
— Но кем мы их заменим?
— Координатор возьмет на себя обязанности многих. Есть роботы. Нанозавод на корабле может производить их в необходимом количестве.
— Что по срокам?
— К исходу суток доложить об исполнении.
— Кто будет проводить нейтрализацию и уничтожение?
— Мое подразделение.
— Когда начинаете?
— Время определено. Через два часа и тридцать восемь минут, — ответил Поль Джебуа, глянув на пространственный экран. — Ни минутой раньше, ни минутой позже. Нейтрализация будет проводиться одновременно на Земле и во всей Галактике, где находятся наши базы, поселения и корабли.
— Чем вызвана такая точность?
— Есть подозрение, что клоны взаимодействуют друг с другом на телепатическом уровне. В случае утечки информации об уничтожении клонов мы можем получить их восстание. Вы понимаете, что это значит? Не исключено, что программа способна координировать действия миллионов клонов.
— Как с биороботами?
— С ними значительно проще. Координатор просто отключит их.
Когда офицер службы безопасности ушел, командир корабля рухнул в кресло. Это удар. Через пару часов тридцати процентов экипажа не станет. Он знает каждого из них. Чем они живут, увлекаются, что читают, какие фильмы предпочитают смотреть. Их убьют, скорее всего, во время сна, потому что тогда они так же беззащитны, как и все живущие. И все потому, что над Землей нависла война. Очередная. Орион долго готовился к ней, и использует все, чтобы уничтожить землян. Он ни перед чем не остановится. А если все это нелепая ошибка или дезинформация противника? Кто может разобраться в этих программах? Чьи они на самом деле — землян или серых? Ведь в последнее время начали мутировать даже электронные и биологические программы. К тому же, земляне воевали, как в этом, так и в прошлом столетии. И тогда были клоны, но они никогда не вели себя как враги. Многие из них геройски сражались в галактических эскадрах.
Мысли вновь вернулись к экипажу. Среди ста двадцати пяти клонов, подчиненных ему, был и его друг. Дружба между людьми и клонами официально не запрещалась, но и не приветствовалась. Общество, провозгласив их почти равноправными, молчаливо, без объяснений, дистанцировалось от клонов. Они жили в отдельных секциях. Выполняли самую тяжелую работу. На флоте практически все служили в звездной пехоте — десантных подразделениях. Многие клоны были офицерами. Имели они и свою страховку от смерти концерна «Бессмертие». Хотя, что там можно страховать без души? Только тело да сохраненные наночипом воспоминания…
Тем не менее, командир очень уважительно относился к этому клону. Пожалуй, он был его лучшим, самым близким другом. Клона звали Джон. Они познакомились десять лет назад, во время турнира по стоклеточным шахматам. Этот веселый и жизнерадостный парень наказал его, чемпиона эскадры. И, к тому же, три партии подряд. После турнира захотелось реванша. Андрей отыграл две партии, а третью проиграл. Так и началось их соперничество. Джон проходил службу на другом корабле. Играли через телепатический канал связи. Потом Андрей решил вопрос с переводом Джона на свой звездолет. И вот сегодня этого умницу, играющего с закрытыми глазами, сотрудники безопасности, понятия не имеющие, как переставлять фигуры на доске, убьют, потому что он — носитель враждебной программы. Смириться с такой мыслью командир звездолета не мог, но и не знал, что предпринять. Над решением этого ребуса он просидел час, тупо глядя в пространственный экран. Ответ пришел неожиданно…
Джон Глоусон, офицер по настройке программного обеспечения, работал в ангарном отсеке. Внезапно ему стало тревожно. В чем причина, он не знал. Опасность была реальной, и угрожала не только его жизни, но и жизням других членов экипажа. Почему-то она касалась не всех. В ближайшее время на корабле что-то произойдет. Нехорошее… Это было каким-то образом связано со Службой безопасности.
Джон был клоном, обыкновенным клоном со страховым полисом от концерна «Бессмертие». Ему он был положен как военному. Но это не имело для него значения. Зачем нужна какая-то страховка от смерти, если у него нет души?
— Джон Глоусон, протестируйте бортовой центр в командирском штурмовике-истребителе, — неожиданно поступила команда от Андрея Петрова.
— Будет исполнено, командир!
Джон, двигаясь вдоль ангара, вышел к кассетному блоку с истребителями-штурмовиками. Вскоре вошел в командирский боевой мини-корабль, активизировал его электронный мозг.
— Я рад вас приветствовать на корабле. Какие будут указания? — отозвался мозг легкого истребителя-штурмовика.
— Тестовая проверка.
— Введите код.
Джон извлек кристаллическую пластину и вставил ее в приемник.
— Пароль принят. Координатор от звездолета отключен. Перехожу на мыслеуправление. К тестированию готов, — доложил бортовой командный центр.
— Проверить готовность пусковой шахты.
— Шахта готова.
— Стартовые двигатели?
— Двигатели работают.
— Отключить двигатели.
Но двигатели почему-то не отключались. На пространственном экране, на фоне звездного неба показалась мигающая надпись, предупреждающая о старте штурмовика-истребителя. Корабль ожил и плавно вылетел из пусковой шахты. За спиной завибрировала обшивка. Это заработали стартовые двигатели.
— Командир! У меня проблемы, — попытался Джон выйти на связь с Андреем Петровым.
Но связь почему-то не работала. Не мог он выйти на звездолет и по телепатическим каналам. Мозг корабля его игнорировал. Истребитель-штурмовик категорически не желал переходить и на ручное управление. Легкий рывок — на полную мощность заработали основные двигатели…
У Джона внутри похолодело. Через двое суток закончится топливо. На две недели хватит бортовых генераторов. Но еще раньше закончиться бортовой паек и запасы кислорода... Это было именно то предчувствие тревоги, посетившее его до этого непонятного события.
Тем временем на пространственном экране появилась карта. В ее углу была изображена неизвестная офицеру звездная система. Сейчас на ней он был маленькой мигающей зеленой точкой. Штурмовик-истребитель летел туда. Зачем и почему, он не понимал. Не знал, как сообщить о неисправности. Координатор звездолета должен был зафиксировать старт и сообщить командиру корабля. Но он молчал. Все почему-то молчали…
К исходу суток, когда Джон, утопая в сомнениях, преодолел большую часть пути, на экране появился короткий текст:
«Джон, дружище, прости! Я не мог поступить иначе. А что-то другое придумать не успел. Знаю, что ты осудишь меня. Я уже себя сам осудил. Мне противно за себя и за всех нас. За всю цивилизацию землян... Вся причина в том, что на звездолет поступила директива по нейтрализации всех клонов как носителей враждебной инопланетной программы. Подразделение Службы безопасности усыпит их всех в анабиозной. Поэтому я и отправил тебя на командирский истребитель-штурмовик, которому задал программу. Его я отстрелю, и представлю дело, как сбой в программе. В звездной системе, куда он тебя доставит, есть планета, пригодная для жизни. По старым отчетам экспедиции она заселена примитивными племенами. Поспеши, у тебя нет времени. Как только все утрясется, я найду тебя. Прости, но всем помочь я не смог…
С уважением, твой друг Андрей».
***
В командирскую каюту звездолета «Адмирал Дионк» вошел офицер Службы безопасности Земли Поль Джебуа. С ним было еще два офицера. Андрей Петров все понял еще до того, как прозвучало:
— Сдать оружие, командирский кристалл с кодами. Вы арестованы за нарушение присяги. Вас доставят на базу, и вы предстанете перед военным судом.
Командир звездолета молчал. Ему нечего было сказать, нечем оправдаться. Он спас друга. И объяснять ничего не хотелось.
— Не понимаю я вас, Андрей! Не понимаю! Мало того, что, нарушив все инструкции, перепрограммировали командирский штурмовик, вы еще задали ему программу на бой со «Штроком», отправленным в погоню. А это в условиях военного положения — смертная казнь с лишением страхового полиса «Бессмертие». Такие, как вы, не заслуживают ни малейшего снисхождения.
Андрей не отвечал. Он поступил так, как ему подсказывала совесть. Иначе у него просто не получилось бы!
— Но это еще не все. Мы установили, что в анабиозной вы через координатора заблокировали подачу усыпляющего газа к клонам, чем попытались спасти их. С чего такая доброта к носителям чуждых программ? Может вы заодно с врагами?
Андрей Петров игнорировал вопросы офицера безопасности. По правде, он их почти не слышал. Вступление в перепалку ничего не давало и не решало. Что сделано, то сделано. И он, Андрей, считал, что поступил правильно!
— Так кто вы на самом деле? Может, вы тоже клон? — наседал Поль. — Возможно, вы продукт другой цивилизации? Инопланетный подселенец в теле человека? Молчите? Это вам не поможет. Мы во всем разберемся. Мы вас вывернем наизнанку. Увести!
Беззвучно затянулись магнитные наручники. За спиной закрылась дверь каюты, которую он считал своим вторым домом и которую он больше никогда не увидит… ну и пусть. Он поступил по совести. А там будь, что будет.
Глава 2
Погоня. Бой. Планета Анкена.
Джон еще раз перечитал письмо друга. От хоровода мыслей закружилась голова. Он закрыл глаза и судорожно сглотнул. Там, на звездолете, остались его товарищи. Такие же клоны, как и он. Вскоре их всех убьют. Как предупредить массовое убийство, и сможет ли он это сделать с неработающими каналами связи? Надо попытаться ее восстановить. Но тут Джон остановился. Один неверный шаг и — восстание на корабле. Члены экипажа будут убивать друг друга только потому, что кто-то из них появился на свет как чей-то клон. А что дальше? Допустим, клоны захватят корабль. Но, куда лететь и кому они будут нужны в этих бескрайних галактических мирах? Да и зачем? Сама мысль восстания против людей показалась ужасной. Еще сомнительней показались действия друга, командира звездолета, решившего таким способом спасти ему жизнь. Для чего? Зачем она ему? Наверное, честнее было бы умереть вместе со всеми…
— Внимание! — Ожил мозг мини-корабля. — К истребителю-штурмовику приближается искусственный объект. Провожу опознание.
Джон уже не вслушивался в доклад координатора, перечислявшего тактико-технические данные объекта. Было понятно, что это корабль-убийца, отправленный в автономный полет. Он в одиночку, без экипажа, выслеживает корабли противника, уничтожает их и продолжает охоту, пока не поразит все цели. Вывод о том, что на него не пожалели сверхсовременное средство уничтожения огромных звездолетов, с болью отдался в перенапряженном теле, обжег мозг. Оказывается, он — угроза цивилизации, и такая, что на него даже дорогостоящей техники не жалко!
— Объект земного происхождения. Это «Штрок». Подает опознавательные сигналы. Требует остановиться. Какие будут указания?
Джон молчал. Защита от корабля-убийцы была неэффективной. Сейчас он поразит все антиракеты и гарантированно уничтожит истребитель-штурмовик.
— «Штрок» взял в прицел командирский корабль. Активировал системы защиты. Моделирую варианты отражения атаки.
Джон не отвечал. Ему было все равно. Скоро все закончится. Партию длиною в жизнь, он сыграл, как мог. Вроде нигде не сфальшивил…
— Ты сдался? — послышался в его сознании голос координатора штурмовика. — Ты должен сопротивляться. Начни игру, попробуй обмануть корабль-убийцу.
Офицер задумался. Ведь, действительно, что-то в этом есть. Умереть несложно, а вот принять вызов и победить, когда шансы равны нулю, это в его характере. Да, он попытается переиграть суперинтеллект корабля-убийцы. В Джоне проснулся азарт бывалого игрока. Это как-то отвлекало от боли и мук совести.
— Объект атакует малыми ракетами!
— Произвести ложный маневр, — распорядился Джон.
— Выполняю, командор.
Джон, наблюдая за экраном, увидел, как от поискового корабля-убийцы отделилось четыре точки. Они неслись по следу, пытаясь обойти его со всех сторон.
— Цели захвачены.
— Уничтожить.
Одна за другой взорвались антиракеты. Мозг корабля вывел штурмовик к планетной системе. Туда, на пятую планету, он любой ценой должен доставить Джона.
— «Штрок» настигает. Мы в прицеле. Активизированы аннигиляционные орудия…
— Отстрелить защитный пояс.
Корпус истребителя-штурмовика тихо завибрировал. Это отстреливались кассеты с генераторами. Они скроют мини-корабль, предоставив возможность на некоторое время оторваться от погони. На экране появилась разрывы. Это корабль-убийца уничтожал генераторы и ракеты самонаведения.
Двигатели командирского корабля работали на пределе. Планета уже близко. Кассет с генераторами осталось на один залп. Партия оказалась недолгой. А жаль. Не удалось.
— «Штрок» атакует. Фиксирую два запуска ракет. Отстреливаю последнюю кассету с генераторами и штурманскую. Мягкой посадки, командор!
На экране появился удаляющийся штурмовик. Он заходил в лобовую атаку на корабль-убийцу. Сейчас беглец для «Штрока» невидим, но с уничтожением последнего генератора ему от залпа излучателей не уйти…
Капсула, гася скорость, вошла в атмосферу планеты. Внизу показались горы, огромная широкая река, по берегам которой до линии горизонта виднелись только буйные джунгли. Партия завершилась. По сути, он выиграл. Спасибо и на этом!
Тем временем Анкена росла в иллюминаторе. Тихо работали гравитационные двигатели. Джон искал удобное для посадки место. Впереди показалась небольшая полянка. Офицер повел капсулу на нее…
***
Вождь племени кинчиуков Атупанто внимательно всматривался в безоблачное небо. Сидевшие вокруг воины притихли. Сейчас вождь что-то скажет. Если он так смотрит, значит, там, в небесах, что-то происходит. Он видит больше, потому и вождь. А второе имя его — Прозревший.
— К нам летит гость! — прищурившись, сказал Атупанто. — На него охотятся. Его хотят отправить в мир Тукуана.
В небе что-то блеснуло и беззвучно скользнуло с высоты к основанию горы.
— Гость прибудет на поляну предков. Он не уйдет в мир Тукуана.
Вождь сосредоточился. Он думал о госте. Его лицо посветлело. Атупанто улыбнулся.
— Гость вышел из дома и спешит к джунглям. Слуга Тукуана хочет забрать гостя в свой мир. Слуга Тукуана вторгнется на Анкену.
С последними словами вождя в небе что-то промелькнуло… и тут же на поляне, куда прибыл гость, прогремел взрыв. В небо взметнулись столб огня и дыма.
— Слуга Тукуана негодует, что гость остался в проявленном мире. Слуга уйдет в мир Тукуана.
Вождь посмотрел на огонь. Дрова затрещали, пламя загудело и потянулось вверх.
Атупанто перевел взгляд на небо, где притаился слуга Тукуана. Тонкий луч пламени метнулся к редким облакам. Где-то там, в вышине, вспыхнуло маленькое солнце и тут же погасло.
— Слуга ушел в мир Тукуана. Пинтиан, проведи гостя к очагу жизни.
Загорелый воин, повернувшись лицом к джунглям, внимательно посмотрел в сторону поляны.
— Я встретил его, Атупанто. Он идет к очагу жизни, — ответил Пинтиан и протянул руки к костру.
Пламя костра угасало. Дрова тлели. Атупанто глубоко вдохнул и выдохнул. Над поляной заиграл ветерок. Он закружил над обессиленными углями. Пламя ожило и, набирая силу, затанцевало над очагом.
Глава 3
Планета Анкена.
Племя кинчиуков. Атупанто и Чакантама.
Как только спасательная капсула со штурманской приземлилась на поляне, Джон поторопился покинуть ее. Он хорошо знал устройство и возможности корабля-убийцы «Штрок». Внесенная в память охотника задача по его уничтожению будет исполнена любой ценой, вплоть до высадки на планете роботов-охотников и наноубийц…
Подхватив комплект выживания и десантно-штурмовой лучемет, Джон поспешил в джунгли, стеной обступившие поляну. Мозг командирского истребителя-штурмовика безмолвствовал, что свидетельствовало только об одном: его уничтожили.
Тревожные подозрения Джона подтвердились в следующую секунду. Не успел он скрыться за ближайшим темно-синим валуном, обросшим низким кустарником с алыми гроздьями ягод, как мелькнула молния.
Офицер упал. Прогрохотал взрыв. По верхушкам высоких толстоствольных деревьев со свисающей лохмотьями корой пронеслась горячая волна воздуха, посыпались дымящиеся осколки.
Джон, покинув укрытие, побежал. Двигаться было трудно — мешал биоскафандр. Но он спешил, зная, что в погоню после посадки вот-вот отправятся роботы-охотники. Боя не избежать! Придется гораздо хуже, если в арсенале «Штрока» этой модификации окажутся насекомые-убийцы. От них нет спасения…
Оббегая кусты с шарахающимися от него в разные стороны пучеглазыми бордовыми птицами и рептилиями, свисающими с веток, продираясь и пробивая дорогу лазерным резаком через стену переплетшихся растений, Джон внезапно выбрался на небольшую поляну, в центре которой полыхал огромный костер.
У огня сидело семь высоких, загорелых аборигенов, единственную одежду которых составляли легкие набедренные повязки из листьев. У тех, что сидели к нему лицом, как заметил землянин, были большие раскосые нефритовые глаза. Туземцы, поглощенные огнем, танцующим над дровами, на его появление никак не прореагировали. Их даже не удивил его странный вид.
Джон непроизвольно перевел взгляд на костер. Огонь был какой-то необычный. Как показалось землянину, пламя, словно выполняя команды хозяина-дрессировщика, то изгибалось под взглядами, то резко приседало, то неожиданно распускалось огромным цветочным бутоном, касаясь рук туземцев.
Офицер просматривал документальные мыслефильмы о коренных жителях самых разных планет. Имел представление и о теории контакта. Этому на случай аварии обучали всех.
Землянин, тревожно оглянувшись в сторону джунглей, не опуская лучемет, подошел к костру.
— Я Джон! С планеты Земля! — Отстегнув перчатку, дружелюбно поднял он руку ладонью к аборигену. — Прилетел к вам с миром, — и прижал руку к груди.
Местные жители на его голос не отреагировали, что было странным, и ни в каких электронных учебниках не описывалось. Глухие они, что ли?
Офицер включил пространственный лазерный фонарь-проектор и принялся перед ними в пламени огня демонстрировать голографические фигуры землян, птиц, животных, даже технику. Синхронно с ним работал звуковой синтезатор. Зрелище получилось впечатляющим.
На других планетах в подобных случаях аборигены чаще всего падали ниц, возносили руки к небу, потом приводили самых красивых женщин, приносили драгоценности, изысканную еду. Иногда панически разбегались. Бывало, что брались за оружие, которого, к счастью, у здешних туземцев не наблюдалось. Это успокаивало и вселяло хоть какой-то оптимизм и надежду, что его не съедят сразу же.
Применив все способы, рекомендуемые пособием по контактам, Джон ударился в импровизацию. Перепробовал все. Он даже рискнул и снял шлем от биоскафандра и перчатки. Осталось, разве что, сделать стойку на голове… Местные жители по-прежнему безмолвствовали. Его для них словно не существовало. Это где-то внутри даже задевало самолюбие землянина…
«Наверное, медитируют на огонь, — решил он, — и потому ничего не видят и не слышат».
Только теперь офицер впервые вспомнил о еде. Неожиданное бегство со звездолета, организованное его другом, и последующая погоня выбили его из колеи. А теперь дико захотелось есть. Джон извлек из ранца термопакеты с сухим пайком. Не успел он подумать, как их разогреть, не используя запасов энергии, как один из аборигенов молча отодвинулся в сторону, освобождая ему место.
«Странные они какие-то, но догадливые… Может, и правда, немые?» — подытожил офицер.
Не пытаясь больше вступить в контакт, Джон опустил сухой паек на угли, следом подкинул несколько лежащих на куче веток. Дрова затрещали. Не удержавшись от соблазна, землянин впервые в жизни протянул руку к завораживающему пламени. Огонь, словно изучая, нежно коснулся его ладони и отпрянул.
Вот так у костра, под открытым небом, он в полном безмолвии сидел рядом с немыми аборигенами, думая о еде, себе и своей жизни. Реалии радовали весьма относительно… Разве что ужин.
У края горизонта, сквозь пастельно-розовые облака пробивался свет заходящего красного карлика. Его лучи были такими же теплыми и нежными, как и языки костра. Приближалась ночь.
Над высокими бледно-лиловыми кустами с широкими листьями, в потоках воздуха проплыла стайка голубых существ-крыльев, казалось, сотканных из пузырьков разной величины. Одно из них, самое маленькое и поэтому более любопытное, отделилось от сородичей. Ему вслед полетел легкий треск. Собратья явно о чем-то предупреждали малыша. Любознательное создание облетело вокруг костра и на миг зависло над Джоном. Оно было добрым и шаловливым, это землянин почувствовал сразу. Пара круглых бордовых глаз, как показалось офицеру, сияла от восторга.
Теплые потоки воздуха внезапно подхватили малыша и понесли вверх. Землянин ощутил большую тревогу. Это волновалось существо, отбившееся от стайки. Оно явно не было готово к тому, что его занесет так высоко. Однако вскоре тревога ушла. Офицер присмотрелся к парящему над кустами созданию. Оно, став более прозрачным, медленно опускалось к своим собратьям, приобретя опыт в познании окружающего мира и навыки изменения своего внутреннего состояния.
Джон вспомнил о еде. Вскрыв ароматный ужин, он из вежливости предложил его аборигенам. Те упорно не замечали его. Не побуждали их к диалогу даже аппетитные ароматы земной кухни.
Покончив с сухим пайком, Джон поймал себя на мысли, что еды ему явно маловато.
За спиной зашуршало. Он оглянулся. Перед ним стояла красивая стройная девушка с маленькой острой грудью. Она держала плетеный поднос с плодами какого-то растения.
— Чакантама, — услышал в своем сознании офицер мягкий голос девушки. — Это вкусно, Джон.
Темные глаза девушки были широко раскрыты. Она поощрительно кивнула. На лице появилась доброжелательная улыбка.
«Фотомодели Земли только от одного ее вида от зависти потеряли бы покой, а может, и сознание», — окинув взглядом стройные точеные ножки и идеально тонкую талию, констатировал Джон, представляя девушку в наряде из трав на обложке электронного журнала.
— Спасибо, — включив телепатический передатчик, ответил офицер, приняв ужин. — Это что: Чакантама?
Джон умышленно двойственно сформулировал вопрос, не зная, что именно означает «чакантама»: имя девушки или название съедобных плодов?
Туземка, отрицательно покачав головкой со стекающими на плечи длинными серебристыми волосами, добавила:
— Чакантама не ест тититана…
Офицер благодарно улыбнулся ей.
Мягкие сладковатые мясистые плоды, принесенные Чакантамой, оказались сочными и очень вкусными. Съев штуки две, Джон остановился. Только сейчас до него дошло, что аборигены-то общались с ним телепатически, без всяких наночипов с передатчиками и усилителями. Офицер покраснел, решив впредь контролировать свои мысли. Ведь он у них как на ладони.
В глубине джунглей сухо хрустнула ветка. Джон, оставив еду, в прыжке снял с предохранителя лучемет и укрылся за деревом. Аборигены продолжали созерцать огонь. К происходящему в джунглях они, казалось, оставались безразличны.
«Что за аборигены, племя, планета? — удивлялся Джон. — Как их еще не переловили для частных зоопарков?»
Треск усилился. Кто-то спешил и ломился через джунгли напролом. Джон изготовился. В лучемете, тихо вибрируя, работали генераторы. Как только он был готов мысленно дать команду на открытие огня, на поляне показалось крупное ультрамариновое чешуйчатое существо с шипами. На вытянутой безухой голове животного с длинным шевелящимся хоботом не было глаз. Это недоразумение явно шло к костру… Вернее, не столько к нему, сколько к термообертке с остатками ужина Джона. Подхватив обертку длинным хоботом, существо засунуло ее в пасть и, радостно посвистывая, скрылось в джунглях.
— Метатель огня может спать. Джону он не понадобится, — услышал офицер насмешливый мужской голос.
Землянин не выключал оружие. Погоня была где-то рядом. Он даже не сомневался: только проконтролировав выполнение задания, «Штрок» вернется на звездолет.
Джон стал подбирать образы, чтобы сформулировать свою мысль. Но последовавший телепатический ответ еще больше удивил его:
— Гость устал. Здесь, на земле Анкены, в племени кинчиуков, он может отдохнуть. Чакантама проведет его.
Джон с опаской посмотрел на небо, потом оглянулся в сторону джунглей и... последовал за девушкой.
Стараясь не отставать от красавицы, он углубился в джунгли. Удивительно: растения, стоящие сплошной стеной, при их приближении расступались, образуя достаточно широкий проход. Обитатели чащи давали дорогу, но не убегали. Похоже, не боялись.
Под густой кроной высокого серого дерева, сквозь которую не видно было даже неба, возвышались похожие на небольшие пирамидки жилища туземцев, сложенные из сухих, прочных растений. Сейчас он предпочел бы пещеру. Но выбирать не приходилось…
Пройдя сквозь толпу кинчиуков, равнодушно расступившихся, давая ему дорогу, Джон следом за девушкой зашел в пирамидку.
— Ты можешь снять свою шкуру. Она мешает тебе, — посоветовала ему Чакантама.
Джон соображал туго.
— На вашем языке это называется биоскафандр. Не бойся…
Офицер прислушался. Где-то притаился корабль-убийца. А в джунглях, прячась за кустами, крадутся роботы-охотники…
Джон вышел из хижины, извлек из аварийного рюкзака самораскладывающуюся палатку и кинул ее на землю неподалёку от жилищ аборигенов. За несколько секунд перед ним стояло мини-укрытие с надувной походной кроватью, подушкой и одеялом. Последнее, при жарком климате Анкены, ему не понадобится. Главное, что его укрытие надежно закрывалось, и, к тому же, было замаскировано. Сама палатка защищала его и от лучевого оружия. Это немного успокаивало Джона…
— Сочных снов, — пожелала ему Чакантама и, даже не поинтересовавшись его суперсовременной палаткой, удалилась.
Кинув на пол снятый биоскафандр и включив систему предупреждения о нападении, офицер провалился в глубокий сон. Ему снилась Земля и его друг, командир звездолета Андрей, с которым он азартно играл в шахматы…
Глава 4
Планета Анкена.
Чакантама и царацелы.
Джон проснулся перед восходом Солнца. Обычно так рано он никогда не вставал. Но сегодня все иначе – интересно. Он хотел как можно больше узнать об этом мире и, от предчувствия нового, у него внутри все, казалось, трепетало. У изголовья нашел сытные фрукты тититана и сладковатый напиток в кожуре какого-то высушенного растения. Он почти расправился с завтраком, как у жилища послышался шорох: это к нему. Джон настороженно взглянул на прибор безопасности: тот безмолвствовал. Возможно, охотник успокоился, посчитав, что уничтожил его вместе с капсулой. Или выжидает, когда Джон расслабится…
В проеме входа в его жилье показалась стройная фигура Чакантамы.
— Солнце твоим глазам, — безмолвно поздоровалась она.
— Доброе утро, — включив телепатический передатчик, ответил Джон и смущенно отвел взгляд в сторону. Он все никак не мог привыкнуть к обнажённой груди девушки, которую та несла без стеснения, будто так и положено.
— Гость неба чем-то смущен? — спросила Чакантама.
— Мне просто непонятно ваше приветствие, — нашелся Джон.
Оно действительно звучало странно.
Девушка серьезно посмотрела ему в глаза. Офицеру стало стыдно, что он обманывает. Тем более, он знал, что Чакантама читает его мысли.
— Солнце — это жизнь, — ответила туземка. — Оно дает ее нашим глазам, а через них — и нам...
Джон не мог взять в толк, о чем это она. Ну, понятно, что без солнечного света все растения погибнут. Но при чем здесь глаза?
— Гость неба скоро разберется во всем. У него с каждым днем будет все меньше вопросов, — и она улыбнулась ему доброжелательно и понимающе.
За его палаткой зашуршало, потом послышался треск. Там явно что-то грызли. Джон с опаской уставился на тонкую прочную наностенку укрытия, которое на его глазах теряло не только свой товарный вид, но и гарантированные производителем качества, в том числе и защитные…
Во внезапно образовавшемся маленьком отверстии показалось крупное едко-желтое насекомое с множеством лапок. За ним влезло второе, потом третье… Еще и еще. Поводив по сторонам длинными усиками, жучки вновь заработали челюстями, расширяя дыру в металлической наностенке. Трудились так легко и быстро, словно перед ними была не особо прочная пленка, а обычная трава.
«Это разведчики, — припомнил одну из инструкций Джон, — за ними придут другие. Могут быть и солдаты…»
Землянин поспешно извлек из аварийного рюкзака баллончик с аэрозольным ядом.
Чакантама побледнела.
— Нет! Нет! Это ветер Тукуана! Запах Тукуана, — ужаснулась туземка.
Офицер остановился и удивленно посмотрел на нее.
— Мы перенесем жилье! — произнесла взволнованная девушка.
— Куда? Зачем? — удивился Джон. — Не проще ли их всех того… перетравить.
Джон вновь поднял баллончик.
— Убивать нельзя! Убивать плохо! Будет беда! В твоем сердце поселится Тукуан, — посыпались в его сознании ее встревоженные мысли.
— Кто придет? Какой Тукуан? — встречно уточнил Джон.
Но девушка, казалось, не слышала его. Она была испугана баллончиком, который ознаменует приход Тукуана, не куда-нибудь, а в его сердце…
— Не надо яда, надо договориться! Это так просто, — сказала Чакантама.
— С кем договориться? — не уловил смысла услышанного Джон.
— С царацелами!
— А кто такие царацелы?
— Они, — и Чакантама с серьезным видом указала на насекомых. — Только сиди спокойно и не суетись.
— Как договориться?
Офицер растерялся.
— Так, как мы всегда договариваемся со всеми…
Девушка, став на колени, наклонилось к насекомым, пристально посмотрев на них. Десятка два царацел перестали жевать и, казалось, прислушивались к тому, что она им мысленно внушала.
Джон на время потерял дар речи. Действия Чакантамы были ему непонятны.
Через минуту царацелы развернулись и исчезли в отверстии.
— Я договорилась с ними, но только на один день. Это тропа их предков, а ты тут поставил жилище… Они просят перенести его немного в сторону. Обещают не беспокоить и даже отгонять любопытных и надоедливых сики...
— Ты это… серьезно? — изумился растерянный Джон.
— В жизни все взаимосвязано. Мы не можем нарушать гармонии — лишать царацел их тропы, которой они передвигались много солнц. Это может привести к неприятностям. Одно действие влечет за собой другое. Это может изменить жизнь джунглей. Нарушить равновесие…
Джон задумался. Ему было трудно представить, как может пострадать гармония джунглей в случае изменения маршрута движения каких-то насекомых. В заселяемых мирах земляне уничтожали их вместе с джунглями. А потом… А потом джунгли начинали войну с новыми поселенцами. Они ломали корнями защитное покрытие космодромов, полчища насекомых уничтожали посевы завезенных растений. Миры защищались от них, нарушителей маршрутов многочисленных хозяев планет. Размышлять о таком было дико, но к этому подталкивало только что увиденное.
— У нас на Анкене есть такие места, куда нам всем запрещено заходить. Там даже самый чистый взгляд, мысль способны нарушить девственную гармонию.
Джон по-прежнему молчал. Он был потрясен услышанным.
Чакантама, взглянув на него насмешливыми нефритовыми глазами, уточнила:
— Гостю понравилась тититана?
— Да, — отвлекся от размышлений Джон.
— А что бы он хотел еще попробовать? Может, что-то с родной планеты?
Офицер удивленно посмотрел на девушку. То, что он видел вокруг, даже приблизительно не напоминало растительный мир Земли.
— А разве это возможно? — решив ничему не удивляться, поинтересовался он.
— Возможно.
Милая аборигенка, загадочно улыбнувшись, подвела его к низкорослому дереву с круглыми листьями, на котором вызревали сочные тититана.
— Возьми фрукт в руку, — сказала девушка, — и попроси дерево, чтобы оно дало тебе плод с твоим любимым вкусом.
Джон представил аппетитное манго.
— А теперь, поблагодарив его, можешь сорвать и съесть.
Офицер, надкусив плод тититана, удивленно уставился на Чакантаму.
— Это манго! Настоящее манго, — расплылся он в удивленной улыбке. — Попробуй, это вкусно.
Девушка проигнорировала угощение:
— Спасибо, но я сыта.
— Но это очень аппетитно и вкусно. Попробуй хоть маленький кусочек.
С некоторым оттенком сожаления посмотрела на него и произнесла:
— Мы не едим тититана…
— Почему?
— Мы вообще не едим.
— Совсем ничего?
— Совсем!
Джон опустил руку с плодом и теперь тупо смотрел то на дерево, то на туземку с ясным безмятежным взглядом. Он опять оказался в тупике. Все знания, усвоенные на Земле и почерпнутые из разных источников в других мирах, теряли значение перед этим простым ответом.
— Мы не нуждаемся в еде, — коротко объяснила девушка. — Все, что необходимо, мы получаем в лучах солнца и воздухе, который вдыхаем. Но ты должен есть. Сейчас тебе это нужно. Пройдет время, и если ты захочешь, то научишься не есть.
Джон молчал, перебирая в памяти события прошлого вечера. Ему казалось, что он смутно нашел ответ: что же происходило у кострища…
— Вы питаетесь энергиями?
— Да!
— Вы все время проводите, наблюдая за пламенем огня, танцуете вокруг него, поете песни. Почему?
— Мы учимся.
— Чему?
— Придет день, когда каждый из нас станет как луч Солнца — легким, теплым, невесомым. Тогда уйдем в другой мир, ведь в этом и есть смысл нашего пребывания здесь. Еще мы гармонизируем другие миры — танцуя и исполняя песни.
— Но почему вы не говорите вслух, а общаетесь только мысленно?
— Слово — это большое творение. Говорить можно, когда душа хочет творить. Вот потому в такие периоды мы чаще всего поем… А если говорим, то только то, что заслуживает быть в звуке. Так меньше мусора.
В лесу послышался треск. Джон, сняв с плеча лучемет, навел его на джунгли.
Чакантама улыбнулась.
— Ты боишься! Твои тревоги напрасны. Здесь тебе ничто не может угрожать.
Землянин недоверчиво посмотрел на девушку.
— Ты ждешь, когда за тобой придет охотник. Успокойся. Он ушел в мир Тукуана.
— Как ушел? Почему? Что это за мир Тукуана?
— Я приоткрою тебе прошлое.
Девушка пристально взглянула Джону в глаза, и тут же в его сознании всплыли кадры жизни на Земле. Пред внутренним взором возникли огромные жилые кластеры, грязные, в гнилых водорослях, океаны, старт с лунной базы боевого звездолета, его бегство с корабля, погоню, непродолжительный бой, отстрел капсулы. А потом тонкий луч света оторвался от костра аборигенов и, пронзив небо, унесся в космос, где настиг поисковый корабль-убийцу…
— Но как? — удивился Джон. — Это невозможно.
— Что невозможно? — спросила Чакантама.
— Уничтожить корабль энергией костра, — ответил офицер.
— Корабль, что прилетел к нам, никто не уничтожал. Он стал силой — у вас это называется энергией, излучениями. Что-то действительно ушло в мир Тукуана. А что-то стало жизнью, силой созидания...
— Я не понимаю того, что ты мне объясняешь.
— Поймешь. Просто живи и слушай голос своего сердца. Теперь ты среди нас. Учись!
Глава 5
Планета Анкена.
Первый танец. Спасение друга.
Прошло несколько дней. Джон расположился на берегу реки, наблюдая за ее медленным течением. Сегодня он учился внутреннему спокойствию. Сидя рядом, Чакантама, не сводя глаз с землянина, тихонько подпевала речке.
— Ты знаешь, вчера в пламени костра я сумел увидеть, что хотел. Мысленно был на планетной базе, на Иане, — нарушил тишину Джон. — Там все очень плохо. И на Земле — плохо. Прорвавшийся звездолет серых успел нанести ракетный удар. Испепелен целый континент…
— Я знаю, — ответила девушка. — И мои глаза грустят вместе с твоими.
— Я видел своего друга Андрея…
— Того, что спас тебя?
— Да. Состоялся суд… Завтра казнь…
Джон замолчал. На сердце было тоскливо и больно.
— Он тебе дорог? — спросила Чакантама.
— Очень!
— Хочешь его спасти?
— Он пытался спасти многих... У Андрея доброе сердце. Таких сейчас очень мало. Почти что нет...
Чакантама задумалась. Неожиданно ее глаза оживились. Она явно нашла выход.
— Я поговорю с Атупанто.
— О чем?
— О помощи твоему другу, конечно.
…На скале предков, одиноко возвышавшейся над джунглями, полыхал огромный костер. Поедая сложенные шатром сухие деревья, пламя рвалось в небеса. Вокруг, взявшись за руки, несколькими кругами танцевали кинчиуки. В центре у огня стоял вождь племени. Пламя закачалось. Атупанто поднес к губам изящную, слегка изогнутую бирюзовую раковину, и легонько дунул в нее... Ритм танца участился. Над спящими джунглями поплыла мелодия...
Это был первый танец Джона вокруг костра. В какой-то неуловимый миг его сознание слилось с сознанием танцующих, и он увидел очень красивую планету. Но это была не Анкена.
Показалось озеро с берегами, заросшими мягкой изумрудной травой. Под ритмы музыки и пения в глубинах чистых вод что-то зрело. Джон увидел плод. Ритм участился. Что-то шевельнулось внутри плода, и на поверхности показался маленький росток, который потянулся вверх. Стебель уплотнился, покрылся листьями, а на вершине появился бутон. Бутон становился все больше, и вдруг раскрылся, освободив тысячи цветов-колокольчиков…
— Вот так, в пении и танце, мы растим Сады Жизни, – объяснила землянину Чакантама. — И каждый отвечает за что-то свое.
— Вы Садовники? — удивился Джон.
— Да, мы Садовники. Среди нас есть и мастера. Мы сажаем Сады Жизни не только на ближних планетах, но и в других дальних мирах.
— Но как?
— В калейдоскопе движений соединяется несоединимое, — ответила Чакантама, — а противоположности познают другу друга, сливаясь в Единое. Сады Жизни взращиваются мастерами. Они же и акт Творения, и поле Творения, а вместе — Тайна.
— Тайна!
— И большое знание, — ответила Чакантама. — Только понимание оживляет забытую Тайну вечных Садов Жизни. Оно воплощает внутреннюю драму нашего внутреннего Творца, которую мы стараемся свести к чему-то внешнему. Жизнь обретает силу в слиянии формы и сути, и расцветает Садом.
— Даже в Хаосе? — уточнил Джон.
Девушка многозначительно улыбнулась.
— Хаос — это всего лишь меняющаяся форма большого вселенского круга превращений. Сады Хаоса — миры, преобразующиеся Светом нашего взгляда и понимания. Росток жизни сеется Светом в тенях разума. Все это ты скоро не только поймешь, но и увидишь…
Джон взглянул на соседку по танцу Митиану.
— Сегодня я исполняла ритмы трав, — прочитав в его глазах немой вопрос, ответила девушка. — В прошлый раз я танцевала с животными.
— А что танцевал я? — поинтересовался Джон. — Это было просто так?
— Нет, Джон, — ответила Чакантама. — Сейчас я увидела первый росток, который дало твое сердце.
— Росток! Но откуда?
Чакантама посмотрела на землянина мудрыми глазами. Ее мягкий взгляд был направлен прямо в его сердце.
— Росток появился из семени Света, — продолжила девушка. — Его принес ветер из источника Жизни. Пройдет время, и из ростка появится маленькое дерево, которое будет первенцем в саду твоего сердца. Время отобразит это маленькое дерево как эйдос в других дальних мирах Вселенной. Оно станет образом и прообразом Садов Жизни, чудом Творенья в вечном движении иллюзорных форм Жизни.
— Росток может появиться у каждого?
— У всех без исключения. Вероятность появления ростка в Садах Хаоса безгранична. Вечная игра Света создает Сады Жизни не только на тропах эволюции, но и на дорогах Со-Творчества, которое ты видел сегодня. Знай, твое сердце — место ожидания Света.
— Мое сердце?
— Твое! В нем все большое и красивое, — произнесла она.
Джон растерялся. Сегодня он впервые вспомнил, кто же он в действительности… Просто бездушный клон.
— Чему удивляешься? Ты спал. У тебя все спало. Ныне проснулся. Теперь каждый раз, танцуя и исполняя наши песни, будешь помогать созданию Садов Всеединого, наполняя их красотой и гармонией…
Весь вечер Джон провел в размышлениях над словами Чакантамы о творчестве и Со-Творчестве. Он не клон! Он носитель духовной частицы Всеединого, проснувшейся в нем. И он тоже может творить в Садах Жизни Всеединого. Но для этого он должен не только многое понять, но и многому научиться. И только потом, познав тайну времени, взять обет великого безмолвия, чтобы однажды, через несколько тысяч лет, в дыхании огненного змея Шауата пройти обряд посвящения в Садовники Всеединого. Он хочет стать Садовником, хочет в танце наполнять гармонией Сады Жизни в его необъятных звездных Мирах. Но прежде, в своей маленькой душе он взрастит цветок, росток которого явственно ощутил в своем сердце.
За спиной послышались тихие шаги. Джон оглянулся. Перед ним стоял вождь Атупанто.
— Ты готов отдать любовь своего сердца другу? — спросил вождь.
— Даже жизнь! — ответил Джон.
— Ты сможешь это сделать…
…И вот на Анкену опустилась ночь. В безоблачном небе миллиарды звезд. На поляне предков полыхал огромный огонь. Все племя кинчиуков танцевало для доброго друга Андрея. Ближе всех к огню в первом кругу — дети. Взявшись за руки, они плясали, ритмично изгибаясь. Над джунглями плыла мелодия десятков музыкальных раковин. В такт музыке и танцу пространство внезапно раскрылось перед Джоном.
Неожиданно для себя он явственно увидел, как бывшего командира звездолета подвели к аннигиляционной камере. Прокурор зачитал приговор. Андрею дали возможность написать прощальное письмо. Рядом на столике — многочисленные горячительные напитки, дурманящие травы…
Джон отчетливо видел мысли друга. Андрей не сожалел ни о чем. Он поступил правильно, хотя всех остальных клонов Служба безопасности уничтожила. Кроме одного — Джона. Петрову в вину поставили и гибель корабля-охотника «Штрок»… Это Андрея радовало: значит, его друг Джон – жив.
Роботы службы исполнения наказаний завели офицера в аннигиляционную. Сейчас будет дана команда «пуск», и его уничтожат, даже пепла не останется.
Торжественно пропела раковина вождя. Тонкий луч от костра взметнулся в небо. Пространство захлопнулось…
На поляне предков по-прежнему плясали. Рядом с вождем племени стоял капитан Андрей Петров и растерянно смотрел на танцующих. Он, вырванный из аннигиляционной камеры смерти в момент запуска излучателя, не понимал, где очутился и что же тут происходит. На потусторонний мир это явно не походило…
Его недоумевающий взгляд блуждал по лицам танцующих. За одно из них он зацепился. Из толпы аборигенов ему улыбалось до боли знакомое, хоть и чудно раскрашенное лицо. Это же Джон, только загоревший и без привычной одежды, в набедренной повязке из листьев. Андрей улыбнулся другу…
Небо светлело. Начиналось утро нового дня.
Глава 6
Планета Анкена.
Змей Шауат. Обряд очищения. Садовники.
Прошло два года.
На плато, к которому примыкало жерло огромного вулкана, уверенно вышли двое мужчин в головных уборах из перьев и с изображением на груди головы змея Шауата, как того требовала древняя традиция.
Загорелые и ритуально разукрашенные кинчиуки, которые были на голову выше их, почтительно расступались — они пропускали землян к вождю племени.
— Солнце вашим глазам, великий вождь Атупанто, — поклонившись, произнесли друзья.
Вождь, сидевший на камне у основания пирамиды, медленно оглянулся и приготовился слушать.
— Я, Андрей Петров с планеты Земля, желаю пройти посвящение.
— Я, Джон Глоусон с планеты Земля, также желаю пройти посвящение.
Атупанто молча встал с камня, направляясь к землянам. Возле них он остановился. Друзья замерли.
Вождь снял с плеча Андрея какого-то цветного жучка. Это был добрый знак.
— Я могу это сделать? — повторил просьбу Андрей.
Атупанто поднял ладонь. Жучок расправил крылья и взлетел. Вождь проводил его взглядом. Потом внимательно, по очереди, посмотрел в глаза Андрея и Джона.
— Что вы готовы отдать в дар великому змею Шауату? — услышали они в своем сознании телепатическое обращение.
— А что мы должен отдать? — уточнил Джон.
— Самое дорогое, что у вас есть.
Друзья задумались, перебирая в памяти все самое ценное, чем они когда-то владели. Но оно, увы, осталось там, на Земле, в миллионах парсеках от Анкены. То, что было самым дорогим, было при них…
— Моя жизнь, терпение, послушание и усердие отныне принадлежит Анкене, — уверенно произнес Андрей.
— Моя – тоже, — последовал ответ Джона.
Атупанто вновь внимательным, пронизывающим взглядом окинул землян. Нет, в нем не было иронии, а только уважение к их выбору.
Сами же друзья уже не чувствовали себя маленькими и никчемными, словно та букашка, недавно снятая аборигеном.
— Вы уверены в этом? — уточнил Атупанто.
— Да! Да! — без нотки сомнения в голосе ответили они.
Вождь еще раз окинул их взглядом. Его зеленые глаза оставались по-прежнему бесстрастными.
— Вы желаете стать такими, как мы? Вы жаждете бессмертия?
— Да!
— Вас не страшит, что вы станете другими?
— Нет!
— Я к этому также готов, — ответил Андрей.
— Гости желают остаться на Анкене, в ожидании главного для них посвящения через четыре тысячи лет, или они вернутся на Землю?
Друзья растерялись.
— Я не желаю возвращаться на Землю, — произнес Андрей.
Джон перевел взгляд с Атупанто на замершую Чакантаму.
— Мой выбор — Анкена, — ответил он.
— Становитесь со всеми. Сегодня вы пройдете обряд очищения.
— Очищения!? — непонимающе воскликнул Джон.
Но вождь уже не слышал его. Посмотрев на небо, Атупанто поднял над собой руки. Мгновение — и луч красного Солнца, поцеловав кончики его пальцев, медленно пополз вниз. Как только он коснулся пяток, вождь глубоко вздохнул. Наступил самый ответственный момент в его жизни. Ради него он все эти тысячелетия хранил безмолвие.
— Мы, дети Анкены, пришли к тебе, великий змей Шауат! — Торжественно прогремел над поляной голос вождя.
Почва у их ног слегка задрожала.
— Мы, дети Анкены, пришли к тебе, великий змей Шауат! — Мелодично послышалось со всех сторон.
Это кинчиуки, протянув к Солнцу ладони, приветствовали хранителя Анкены.
Земля вздрогнула сильнее. Вулкан просыпался.
— Великий змей Шауат, — возвышенно произнес вождь, — мы, дети Анкены, принесли тебе свои дары: четырехтысячелетнее молчание и наши сегодняшние слова.
Вулкан тяжело вздохнул. Магма в жерле ожила и, булькая, медленно поползла к горловине.
Земляне торжественно подняли руки к небу. Для них сегодняшний день — решающий…
Атупанто опустил руки. Вулкан словно громко чихнул. Огненные брызги взметнулись в небо; не долетев до его босых ног, дымящимися каплями упали на отвесные камни.
Лава двумя потоками поползла по склону вулкана, огибая пирамиду и сливаясь в один поток.
— Если ты чист духом, — прими дыханием великого змея Шауата, — продолжил Атупанто.
Став на колени, он поцеловал землю священной Анкены, и только после этого направился к вершине пирамиды, где находилась огромная площадка. За ним по каменным ступеням последовали кинчиуки. Не отставали от процессии Андрей и Джон.
В жерле вулкана прогрохотало. Столб огня взметнулся в небо. В клубах пара что-то засветилось, и тут же из магмы показались пылающие ноздри громадного змея. Из них валил едкий дым. В воздухе пахло серой. Несколько раз щелкнув полыхающим жаром языком, Шауат высунул из магмы обрамленную огненными протуберанцами вытянутую голову. Блеснув светящимися, словно рубины, глазами, змей томно открыл пасть. Кто-то потревожил его сон. И этот кто-то сейчас настойчиво звал его к себе.
Изрыгнув пламя, Шауат, играя плазменной чешуей, медленно пополз по потоку лавы. Он уже знал, кто посмел разбудить его и зачем. Его ждет большая жертва...
У землян перехватило дыхание. Огненный змей, которого они видели на наскальных рисунках, подняв голову и, поблескивая желтыми, казалось, сотканными из лучей Солнца зубами, заскользил по лаве. Обогнув пирамиду, Шауат сделав второй виток и, охватив ее дышащим жаром телом, грациозно пополз по ступеням. Как только его голова показалась над вершиной пирамиды, кинчиуки, выстроившись на противоположном краю площадки, почтительно повернулись к нему лицом.
— Солнце твоим глазам, великий Шауат! — торжественно произнес Атупанто.
Племя повторило приветствие.
Змей, лениво играя, шевельнул хвостом, находящимся в жерле вулкана. Подхваченная им магма взметнулась в небо, обдавая жаром спины стоящих над огненной пропастью.
— Да умрет Страх и Смерть! Да очистится огнем Душа! Да проснется в каждом Дух великого Творца! Да родится Садовник в Садах Всеединого! — Атупанто величественно вознес к небу руки.
Его примеру последовало всё племя.
Шауат приоткрыл пасть, обдавая их тела не обжигающим огнем, в котором своими энергиями в душах сжигалось все то темное, что в них накопилось за годы жизни на Земле…
Вечером этого же дня земляне перешли на поляну предков и остановились у огромного костра. Атупанто взял в руки висящую на шее раковину и легонько дунул в нее.
Вечерние джунгли ожили, и тут же на поляне показались сотни кинчиуков. Первыми бежали дети. Они окружили пылающий огонь и принялись молчаливо вытанцовывать вокруг него. Следом показались мальчики постарше. Они по двое несли огромные дымящиеся глиняные кувшины. За ними, не спеша, следовали девочки. В их руках блестели поющие раковины.
Установив кувшины на равном расстоянии друг от друга на выступающие круглые каменные плиты, они образовали широкий коридор. Девочки стали возле плит. За их спинами замерли мальчики.
Атупанто повторно дунул в раковину. Его поддержали. Над поляной поплыла тихая мелодия. Она пронимала тело. Приятно отзывалась в сердце. Нежно ласкала душу.
В кувшинах вспыхнул огонь. Десятки тамтамов ожили в глубине джунглей. Под их нарастающий бой на поляну, в окружении животных и порхающих птиц, взявшись за руки, вышли юноши и девушки. Войдя в коридор из огня, они величественно двигались к центральному костру. Их было немного — всего сто десять пар. Ровно столько, сколько прошло обряд посвящения дыханием огненного змея Шауата.
Детвора, танцующая вокруг костра, в двух местах разорвала круг и, тут же, выплясывая, запетляла змейками между кувшинами с огнем.
Музыкальные раковины стихли. Бой тамтамов замедлился. Теперь он синхронизировался с ударами сердец, шагами идущих пар.
Тамтам в тамтам. Удар в удар. Шаг в шаг. Расстояние между первой парой и пылающим огнем неумолимо сокращалось.
— О, отец нашей Вселенной! — прогремел над поляной голос Атупанто. — Творец всего видимого и невидимого! Прими в свое лоно твоих детей! Твоих Садовников! Награди их Творчеством! Поддержи в Со-Творчестве в твоих Вечных Садах Жизни. Прими их в свои Миры с безграничной Любовью и Благодарностью к тебе!
С последними словами вождя пламя взметнулось высоко в небо. Подняв над собой посох, Атупанто отошел в сторону, освобождая юношам и девушкам проход к огню. Под удары тамтамов пары, одна за другой, в сопровождении любимых помощников — зверушек и птиц — исчезли в костре.
Вскоре пламя осело. Тамтамы взорвались в быстром ритме, зажигая энергией кинчиуков. Дети кружились в хороводе вокруг огня. Сегодня они за один вечер повзрослели. Теперь они стали старшими. И через четыре тысячи лет, взявшись за руки, сквозь огонь уйдут в Миры Всеединого, сея по ним семена красоты, из которых взойдут новые всходы большой Любви. Вместе с ними уйдут и Джон с Андреем, чтобы врачевать раны родной Земли и многих других планет, выжженных разумом своих обитателей во время бездумных игр в войну.