ТЕОРИЯ ЭЛИТ И СОВРЕМЕННОЕ ПОЛОЖЕНИЕ РОССИИ
1. Учение о господствующем классе.
Еще с далекой древности известны взгляды, объясняющие властные отношения в обществе наследственностью, специальной подготовленностью или какой-то иной особенностью властвующей социальной группы. Об аристократии - «власти лучших» известно из работ Платона. О разделении общества на благородных и чернь, высших и низших, дворянство и черный люд писали Аристотель и Конфуций, Макиавелли и Карлейль, Шопенгауэр и Ницше. Англичанин Томас Карлейль в своей прославленной книге «Герои, культ героев и героическое в истории» (1841 г.) заявил, что все исторические события были делом великих, исключительных личностей, массы же представляли пассивный элемент, тормозящих ход истории.
Однако впервые в научный оборот понятие об элитах ввели два итальянских ученых – Гаэтано Моска и Вильфредо Парето.
Само слово «элита» в переводе с французского означает – избранная, отборная, лучшая. В этом смысле мы говорим об элитной пшенице или элитных лошадях, выведенных в результате селекции и предназначаемых для дальнейшего разведения.
В политологии же, упоминая об элите, мы говорим о лучшей, избранной сплоченной группе, стоящей над массой и управляющей ею в силу каких-то своих особенностей, - тех, кто имеет право принимать обязательные для других решения, отдавать приказы, вырабатывать образцы для подражания, идеалы.
Теория политических элит предполагает, что политические отношения в обществе доминируют над любыми другими – экономическими, социальными и т.д.
Основатель итальянской науки о политике Моска в 1896 г. в работе «Элементы политической науки», переведенной на английский язык под названием «Господствующий класс», гораздо точнее передающим смысл его теории, писал: «Во всех обществах, начиная с едва достигших зачатков цивилизации и кончая просвещенными и мощными, существуют два класса лиц: класс управляющих и класс управляемых. Первый, всегда относительно малочисленный, осуществляет все политические функции, монополизирует власть и пользуется присущими ему преимуществами, в то время как второй, более многочисленный, управляется и регулируется первым и поставляет ему все средства поддержки, необходимые для жизнеспособности политического организма». Новая философская энциклопедия. В 4 томах. М., Мысль, 2010, т. II, с. 614-615.
Власть всегда находилась и должна находиться в руках меньшинства. Когда она переходит из одних рук в другие, то переходит от одного меньшинства к другому, но никогда от меньшинства к большинству.
Это правящее меньшинство Моска называл классом управляющих, политическим классом, говоря, что критерием вхождения в него является способность к управлению другими людьми, т.е. организаторские способности, а также интеллектуальное и моральное превосходство.
Но в истории существуют две тенденции – аристократическая и демократическая.
Ни одна из них не предусматривает правления масс, поскольку это невозможно. Первая проявляется в стремлении политического класса стать наследственным, если не юридически, то фактически. Класс как бы кристаллизуется, закрывается, что ведет к общественному застою и вырождению элиты.
Нежелание таких элит впускать в свой круг чужих – аксиома. В основе замкнутости в себе лежит чистая практика, точнее - правило: свой не предаст. Он часть элиты, связан тысячью нитей - родственных (все кругом родня), дружеских (сидели на соседних горшках, вместе учились, родители дружили), женат на чьей-то родственнице, пристроен был в чью-то фирму, и т.д. и т.п.
Вторая тенденция состоит в обновлении правящего класса за счет наиболее способных и активных представителей низших слоев. Такое обновление предотвращает загнивание элиты, делает ее способной к эффективному руководству обществом. Для общества наиболее выгодно равновесие между аристократической и демократической тенденциями, сочетающее консерватизм с динамическим обновлением.
Как и Моска, Вильфредо Парето исходил из того, что миром всегда правит избранное меньшинство, обладающее особыми качествами – врожденными, психологическими и социальными, полученными в результате воспитания и образования, осознающее свое превосходство. Господствующая и руководящая роль элиты в обществе в целом конструктивна, она выполняет функцию управления социальной системы, хотя и не всегда эффективно.
«Нравится это некоторым теоретикам или нет, - писал он, - но человеческое общество неоднородно, и индивиды различны – физически, морально и интеллектуально». Есть сильные и слабые, чемпионы и отстающие. В самой природе общества лежит необходимость разделения труда, разделения на активное творческое меньшинство и пассивное нетворческое большинство. Те индивиды, которые в той или иной сфере способны действовать наиболее эффективно и составляют элиту.
В. Парето считал, что "...в элиту в качестве составной части входит небольшое число тех индивидов, каждый из которых преуспел в своей области деятельности и достиг высшего эшелона профессиональной иерархии.[...] Каждый индивид во всех областях деятельности получает индекс своих способностей, примерно так, как ставят оценки на экзаменах в школе", допустим, по 10-балльной системе.
Тому, например, кто "сумел заработать миллионы (неважно, каким образом)", Парето ставит 10 баллов, а зарабатывающему тысячи франков - 6; тому, кто едва не умирает с голоду - 1, а помещенному в приют для неимущих - 0. "Ловкому жулику, который обманывает людей и не попадает под уголовный кодекс", ставит 8-9 или 10 баллов "в зависимости от числа простофиль, которых он заманил в свои сети... Нищему мелкому жулику, крадущему столовые приборы у трактирщика и вдобавок схваченному за шиворот жандармами", - 1 и так далее, во всех сферах деятельности. Арон Р. Этапы развития социологической мысли. Пер. с франц. М., 1993. С. 451-452.
Теория элит Парето восходила к известному рассуждению Никколо Макиавелли о том, что государь обязан совмещать в себе черты льва и лисицы.
Поэтому он предположил, что развитие общества определяется наличием и циркуляцией двух борющихся элит: львов и лис, элиты и контрэлиты. Элита управляет обществом, контрэлита объединяет людей, по своим качествам вполне способных к руководству, но из-за своего социального статуса и различных барьеров в обществе не допущенных к участию во властвовании. Циркуляцию «львов» и «лис» (борьбу внутри политической элиты), Парето считал главной движущей силой и субъектом политического процесса.
В ходе развития у общества возникают новые потребности, однако отмирает ряд старых, что ведет к постепенному вытеснению носителей важных в прошлом для общества качеств новыми людьми, которые более отвечают современным требованиям. По мнению Парето, если нет постоянной интенсивной циркуляции элит, то достичь «эквилибриума» (социального равновесия) невозможно, а поэтому изменение общественно-экономических условий объективно ведет к возникновению противоречий между интересами политической элиты, стремящейся сохранить свое господство, передать его по наследству, и интересами большинства общества, в недрах которого формируется новая элита, или контрэлита.
Для В. Парето вся история - «кладбище элит», как закономерный финал борьбы конкурирующих за власть групп. «Аристократии не вечны. Каковы бы ни были причины, неоспоримо то, что через некоторое время они исчезают. История - это кладбище аристократии». Так, в ходе развития общества, феодальная аристократия, воплощающая в себе рыцарский кодекс чести и борьбы, была вытеснена с господствующих позиций предпринимательским сословием, более приспособленным к новым товарно-денежным отношениям.
По определению доктора психологических наук, профессора Санкт-Петербургского университета А.Л. Вассоевича под элитой точнее понимать социальную прослойку, претендующую (а в большинстве случаев – и имеющую) на лучшее, что только и есть в современном ей обществе: «Вероятно, более целесообразно, отталкиваясь от французской этимологии, подразумевать под членами элиты тех, кто смог добиться для себя лучшего социального статуса, завоевать в обществе отборное место. Тех же, кто высокого социального статуса на сегодняшний день лишен, но мечтает добиться его, сокрушив или потеснив нынешних обладателей богатства и власти, можно именовать представителями контрэлиты». «Выморочные циклы России», сборник статей, СПб, 2001, с.6.
Никто не хочет добровольно отказываться от власти. В спокойные времена обществом правят лисы, гибкие руководители, использующие уговоры, лесть, убеждение – в общем, мягкие методы. Однако в ситуациях, требующих решительных действий и перемен, когда недовольство общества растет, усиливается контрэлита львов – руководителей, ориентированных на применение силы. Львы, обращаясь к помощи масс (или даже без них), свергают лис и устанавливают собственное господство. После стабилизации режима, наследуя власть львов, контрэлита лис вновь устанавливает свое господство. Вновь начинается процесс замыкания элиты в себе, со временем приводя к повторению всего цикла.
Говоря о типологии элит, следует отметить, что элиты обычно неоднородны, и в разные периоды могут существенно различаться, что затрудняет их классификацию. Элиты различаются как по признакам выделения – политические, властные (Моска, Парето, Михельс), социально-психологические, культурные, творческие (Ортега-и-Гассет, Шумпетер), технологические, функциональные (Бёрнхем), так и по направленности – тиранические, либеральные элиты. Существуют элиты замкнутые (наследственные, кастовые) – аристократия, дворянство, и открытые, рекрутирующиеся из общества. Правящая элита - это элита, обладающая реальной государственной властью, оппозиционная – пытающаяся захватить власть.
Очень часто в обществе элиты подменяются псевдоэлитами, которые имеют все элитарные преимущества, но не выполняют элитарных функций.
2. Демократия в руках элит.
Главный вывод теории Роберта Михельса, немецкого историка и социолога, в конце 19-го – начале 20 веков исследовавшего механизмы образования элит, - сама организация государства требует элитарности и порождает ее.
В частности, предметом исследования Михельса была социал-демократическая партия Германии. В книге Р. Михельса «Социология политической партии в условиях современной демократии», вышедшей в 1911 г., имеется раздел, озаглавленный «Демократия и железный закон олигархии». Раскрывая суть этого закона, он писал: «Демократии присущи врожденная склонность к авторитарному решению важных вопросов. В то же время она обуреваема жаждой блеска и власти... Появление олигархий в недрах различных форм демократии органично, то есть этой тенденции неизбежно подвержена любая организация, в том числе и социалистическая и, больше того, даже анархистская. Следовательно, партия любого типа представляет собой имеющую демократическое основание могущественную олигархию». R. Michels. Zur Soziologie des Parteiwesens in der modernen Demokratie. Untersuchungen iiber die oligarchischen Tendenzen des Gruppenlebens. Leipzig. 1925, S. S. 483, 504.
Согласно Михельсу, общественный прогресс продвигается путем создания крупных организаций. Поскольку в управлении такими союзами не могут участвовать все их члены – значит, неминуемо должен возникнуть аппарат, руководящее ядро, члены которого обязательно выходят из-под контроля рядовых членов, отрываются от них, подчиняют деятельность организаций личным интересам, прежде всего заботясь о защите своего привилегированного положения. Рядовые члены недостаточно компетентны, лишь время от времени интересуются текущей деятельностью организации. В итоге всякой, даже самой демократической, организацией фактически всегда правит элитарная олигархическая группа.
Так как Михельс видел в социал-демократической партии идеальную модель демократического общества, то вывод о закономерности олигархизации партии он распространял на всю демократическую систему. По его мнению, так как непосредственное участие всех граждан в управлении невозможно, – следовательно, неизбежно правление элиты.
В марксистской литературе Михельс не раз подвергался критике. Ленин отмечал поверхностность его сочинений, его псевдонаучный объективизм. (Ленин В.И. ПСС, т.27, с.14).
Ограниченность и упрощенчество Михельса как исследователя партий, услужничество автора перед буржуазией, в свое время критиковал Антонио Грамши. (Грамши А. Избранные произведения в 3 томах, т. III. M. 1959, с. 137-138).
Однако были ли марксистскими взгляды Ленина и Грамши на классы и партии, а также на политику, как на борьбу классов (не говоря уж о Сталине), - вопрос крайне спорный.
В “Немецкой идеологии” читаем: «Отдельные индивиды образуют класс лишь постольку, поскольку им приходится вести борьбу против какого-нибудь другого класса; в остальных отношениях они сами враждебно противостоят друг другу в качестве конкурентов» (Маркс и Энгельс, Соч. т. 3, с.54).
В дальнейшем теории взаимодействия элиты и демократии разрабатывались многими зарубежными политологами и социологами, хотя в основе их концепций по-прежнему лежат перечисленные мною теории основоположников. Возник ряд ценностных, функциональных концепций элит, а также концепция демократического элитаризма, основанная на понимании демократии как конкуренции между потенциальными руководителями за доверие избирателей.
«Мы понимаем, что демократия характеризуется не отсутствием элиты, а скорее новым способом рекрутирования в нее и новым самосознанием элиты», - так характеризует суть этой концепции Карл Маннгейм.
Демократия нуждается как в наличии элит, так и в массовой политической апатии. Консерватизм элиты, нацеленный на сохранение традиционных ценностей, способен сдержать эмоциональную неуравновешенность и радикализм масс, их психологический и идеологический иррационализм.
В современной социологии также получила распространение теория множества общественных элит (политическая, экономическая, административная, научная, творческая, культурная, религиозная, военная элиты), которые уравновешивают и дополняют друг друга в обществе, как бы осуществляя баланс сил, что противодействует установлению тоталитаризма.
Концепция плюралистичности, наличия многих элит основана на трех постулатах.
Во-первых, утверждается, что политические элиты являются функциональными элитами. Профессиональная подготовленность к выполнению функций управления конкретными общественными процессами - главное условие, определяющее возможность включения в элиту.
Во-вторых, в современных демократиях элиты формируются из наиболее заинтересованных и компетентных лиц, которые свободно могут по своей воле входить в состав элиты и участвовать в принятии решений. Деление общества на элиту и массу сегодня размыто и относительно, скорее условно. С помощью разнообразных демократических механизмов – выборов, референдумов, прессы, организации групп давления, проведения опросов, - можно предотвратить действие закона олигархических тенденций, чтобы удержать элиты под контролем масс.
Наконец, в современном обществе власть распылена между разными социальными институтами, партиями и противоборствующими группами, которые с помощью лоббирования, либо прямого участия, использования различных политических союзов могут добиваться принятия выгодных им решений, налагать вето на решения неугодные, участвовать в выработке компромиссов и т.д.
Сложное общественное разделение труда и многообразие составляющих элементов социальной структуры ведут к тому, что каждая из крупнейших базисных социальных групп – религиозных, демографических, профессиональных, региональных - выделяет собственную элиту, активно защищающую ее ценности и интересы. Эти элиты сотрудничают и противоборствуют. Это противоборство ослабляет возможность концентрации власти в одних руках и предотвращает формирование единой властвующей касты.
Учение русского философа Н. Бердяева о стратегической элите заключается в идее о существовании главной элиты, по отношению к которой другие элиты играют подчиненную, вспомогательную роль. Им же был выведен коэффициент элиты, как отношение интеллектуальной части населения к общему числу грамотных. Если коэффициент элиты составляет более 5%, значит в обществе высок потенциал развития. Как только коэффициент опускается до 1%, элита превращается в жреческую касту, в обществе наступает застой, и вскоре империя прекращает существование.
Говоря о методах формирования элит, нужно остановиться на способах отбора в элиту, то есть на рекрутировании новых членов элиты, - кто осуществляет отбор, каков порядок отбора, каков круг лиц, из которого производится отбор. Две основных системы селекции – это система гильдий и антрепренерская. Система гильдий в основном была принята в странах административного социализма, антрепренерская – в государствах западной демократии, хотя элементы системы гильдий широко распространены и на Западе, особенно в государственно-административной сфере.
Для системы гильдий (или цеховой системы) характерны закрытость, отбор кандидатов на более высокие посты из числа нижестоящих представителей самой элиты, медленный постепенный путь наверх по многочисленным ступенькам иерархии, большое количество формальных условий для занятия должностей – партийность, стаж, образование, возраст и т.д. Открытой конкуренции нет. Подбирает и назначает кадры один и тот же узкий круг лиц, нередко один первый руководитель – глава партии, руководитель правительства. Элита по своему составу почти неизменна и достаточно устойчива.
Преимущества этой системы - преемственность, уравновешенность решений, минимизация риска при их принятии. Недостатки – бюрократизация, рост конформизма, произвол при осуществлении селекции, консерватизм, наличие запрета на инициативу снизу.
Антрепренерская система рекрутирования элиты отличается прямо противоположными качествами – открытостью, широкими возможностями широкого круга лиц претендовать на занятие лидирующих позиций. Для нее характерны небольшое число фильтрующих условий. Круг лиц, имеющих право на участие в отборе, может включать все население страны. За занятие руководящих постов происходит острое соперничество, поэтому состав элиты может быстро изменяться. Она динамична, открыта для молодых лидеров и нововведений. Недостатки: более высокая степень риска, возможность непрофессиональных решений, склонность лидеров к популистским решениям и поступкам.
3. Номенклатура – партия начальников.
Все эти рассуждения о политических элитах опирались на представления о парламентских партиях Запада.
Так, Р. Михельс в середине 20-х годов в работе о политических партиях писал: «Основным полем деятельности партий является предвыборная агитация и агитация за вступление в ее ряды». Политолог М. Дюверже тоже не мыслит партии вне парламентаризма: «Наступление эры всеобщего избирательного права и парламентской демократии породило политические партии... Вся их деятельность связана с выборами и парламентскими комбинациями и в силу этого носит нерегулярный характер...». Политолог из США Дж. Коулмэн считал, что политическая партия - это «организация, которая соревнуется с другими подобными ей организациями во время периодических выборов с тем, чтобы участвовать в деятельности официальных институтов и, следовательно, оказывать влияние и контролировать состав и политику правительства». Впрочем, через 9 лет Коулмэн, в соавторстве с К. Роузбергом, уточнил свое определение: «Политические партии - это официальные ассоциации, созданные с открыто объявленной целью достижения и (или) сохранения либо самостоятельно, либо в коалиции или в ходе избирательной борьбы с другими аналогичными ассоциациями законного контроля над составом и политикой правительства существующего или будущего суверенного государства» («Political Parties and National Integration in Tropical Africa», p. 2).
Однако неожиданно теория политического класса Моски нашла свое воплощение в политической действительности тоталитарных обществ XX века - Италии и Германии 20-40-х и СССР 20-70-х годов, ряда других, где политика доминировала над другими сферами деятельности и в лице политической бюрократии сформировался прообраз политического класса.
Теория элит в СССР всегда была под спудом забвения, видимо, из-за нежелания правящей номенклатурной элиты оказаться предметом исследования. Здесь долгие годы господствовала номенклатурная система рекрутирования политической элиты. Все назначения на мало-мальски значимые должности осуществлялись лишь по рекомендации соответствующих партийных органов.
Так была порождена сталинская номенклатура – искусственно созданное сословие власти, сердцевина бюрократии советского государства, партия начальников, некий гибрид фронтового братства, правящей церкви и касты посвященных.
Сталинский наказ им был однозначен: «Страной управляют на деле не те, которые выбирают своих делегатов на съезды советов при советских порядках. Нет. Страной управляют фактически те, которые овладели на деле исполнительными аппаратами государства, которые руководят этими аппаратами»...
Поэтому они дорожили своей властью и держались за нее. Вхождение в политическую номенклатуру, властвующую и управляющую, стало первопричиной социального и экономического господства класса управляющих.
Они были господствующим классом СССР. Подобно тому, как их партия являлась не частью политической системы, а титаническим монстром, соединяющим в себе черты вездесущей политической полиции, военно-религиозного ордена и государственного аппарата, точно так и самое государство было ими превращено в гигантскую супермонополию, извлекающую из страны доход в интересах совокупного собственника – номенклатуры. Они владели им и эксплуатировали его сообща.
Им же предстояло, по замыслам вождя, стать и хозяевами мира.
Так как в СССР конкурентные механизмы в политике и экономике были удалены, а в основу отбора были положены политические соображения, а также родственные и личные связи, то фактическими критериями для се-лекции стали политический конформизм, личная преданность начальству, родственные связи, подхалимаж и угодничество, показной активизм и т.д.
В итоге массовым типом руководителя стал тип серого, безынициативного, ориентированного на приказ сверху работника, в занятии руководящего поста видящего только личную выгоду.
Начиная с избиения ленинской партийной гвардии, сталинские чистки политической и военной, а затем хозяйственной элиты, с целью повышения ее динамичности и омоложения, растянувшееся на 25 лет уничтожение цвета нации, лучших представителей народа в лагерях, в войнах, и создание постоянно действующей системы террора позволили на какое-то время повысить эффективность деятельности номенклатурной элиты. Но отказ от системы физической ликвидации состарившихся кадров, и долговременное воздействие номенклатурной системы отбора привели лишь к деградации советской политической элиты, к ее интеллектуальному и моральному вырождению. Лисы избегали сильных решений, началась эпоха застоя.
Маразм крепчал, сначала вслед за Брежневым в кресло генсека сел Андропов, потом Черненко, но они совершенно неспособны были вывести страну из масштабного экономического и политического кризиса, в который завело ее правление КПСС. Трагедия Горбачева, предпринявшего отчаянную попытку спасти власть номенклатуры путем реформирования политической системы, сколь героическую, столь же заведомо безнадежную, в сущности, была уже предрешена с самого начала. Власть номенклатуры была подточена самим ходом вещей.
Литература.
Ершова Н.С. Трансформация правящей элиты России в условиях социального перелома. - Куда идет Россия?, М.:Интерфакс,1994.
http://ecsocman.hse.ru/data/692/643/1219/034.ERSHOVA.pdf
Крыжановская О.В. Партийная элита в годы перестройки.- Политические процессы в условиях перестройки. М., 1991.
http://www.mark5.ru/90/19277/index1.4.html http://www.mark5.ru/90/19277/index1.22.html
Левада Ю.А. Элита и массы в общественном мнении: проблемы социальной элиты. -Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения, 1994, №6.
Мясников О.Г. Смена правящих элит: "консолидация" или "вечная схватка". - Полис, 1993, №1.
Охотский Е.В. Политическая элита. М.: Луч,
Пастухов В.Б. От номенклатуры к буржуазии:"Новые русские".- Полис, 1993, №2. Политическая элита: состояние и перспективы становления. М.: Луч, 1993.
Шкаратан О. И., Фигатнер Ю.Ю. Старые и новые хозяева России (от властных отношений к собственническим.- Мир России, 1992, №1, т.1.
Модсли Э, Уайт С. Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный комитет и его члены, 1917—1991 гг. - М.: РОССПЭН, 2011.
4. Россия в ожидании «льва».
Но хотя в августе 1991 года Ельцин пришел к власти в образе льва, на самом деле у руля в стране вновь оказались старые лисы. Крах ГКЧП вовсе не означал свержения власти класса номенклатуры. Так как в России к тому времени не было сформировано сильной контрэлиты, способной к эффективному управлению обществом, положение в стране почти не изменилось и в последующие годы. Номенклатурное прошлое посткоммунистической российской элиты, ее низкие деловые и нравственные качества, при почти полном отсутствии социального контроля и криминализацией экономических отношений, во многом объясняют массовое распространение безответственности, коррупции и бюрократизма, равно как и десятилетний кризис, под названием шоковой приватизации.
Дж. Сакс - главный экономический советник Гайдара, США:
"Это не шоковая терапия, это злостная, хорошо продуманная, предумышленная акция... Откуда они (реформаторы команды Гайдара) выкопали тот пещерный социал-дарвинизм, то дичайшее пренебрежение нормами права и общечеловеческой морали, которое реализовали на практике в России в 90-е."
Дж. Стейнглиц - Нобелевский лауреат по экономике, США:
"Ельцинские людоедские реформы обеспечили западную экономическую науку отрицательными примерами на десятилетия вперёд. Вместо роста они получили чистейший спад..., Российская приватизация явила миру доселе невиданное - массового неэффективного частного собственника...".
Ныне партия начальников, правящая СССР до августа 1991 года, по-прежнему на коне.
Правда, сегодня она разделена на два мощных отряда. Те, кто был наиболее ловок и прагматичен, успел еще в советские годы отхватить лакомые кусочки наиболее доходной собственности. Они же заняли большинство мест в исполнительной системе власти – это номенклатура довольная. На табличках на дверях их кабинетов сменились только названия должностей: были они первыми секретарями – стали губернаторами, мэрами, главами районных администраций...
Те же номенклатурщики, что в горбачевские годы осторожничал при дележе, тоже не остались на бобах. Они нашли для себя прекрасное место под солнцем, захватив уютные депутатские кресла, как в Думе, так и в краевых и областных Советах. Они по-прежнему живут за счет государства, принимают законы, оберегающие их власть, и ни за что не отвечают, проклинают антинародный режим и клеймят оборотнями своих более удачливых собратьев. Именно они стали основой формирования даже не элит, а групп политического давления, замкнутых на монополистов, по принадлежности финансовых потоков, - газовой, нефтяной, угольной, энергетической и других клак. Эта номенклатура вовсю кричит о своей оппозиционности и публично тоскует по былому, хотя нынешнее положение ее тоже вполне устраивает. Что-либо менять в России им совершенно незачем...
Но сегодня Россия тоскует по льву. Неслучайно рык Александра Лебедя привлек стольких сторонников, хотя вскоре выяснилось, что генерал - больше лиса, чем лев. Кстати, интересно, кто из существующих в России политиков способен сыграть роль льва? И какая из бизнес-элит в стране делает ставку на львов?
Проблема продвижения страны вперед, необходимость сильных решений очевидна уже для очень многих. И главной, первостепенной задачей для страны становится задача создания новой, открытой политической элиты. Только на пути создания новой системы рекрутирования элиты, основанной на началах конкуренции и введения критериев отбора, основанных на деловых и нравственных качествах руководителей, мы видим реальную возможность обновления России, ее выхода из кризисной ситуации.
Годы правления Путина сейчас часто называют тиранией, полицейским режимом, - в общем приписывают ему львиные черты. Но это, конечно, заблуждение. У власти в России на самом деле по-прежнему находятся лисы: это подтверждает вся внутренняя политика половинчатых решений и лавирования власти между интересами разных слоев общества.
Однако час прихода льва еще впереди...
Р.С. Мы видим, что Лев уже встал. 12 апреля 2014 г.
Рецензия на «Лев готовится к прыжку» (Сергей Шрамко)
Сергей, спасибо за качественно проделанную работу! Всё изложено доходчиво. Соглашусь интуитивно с Лениным о том, что логика Михельса выглядит упрощённой. Как и вся конструкция с элитами. Что будет на самом деле, предсказать невозможно. Возможно лишь пытаться что-то делать, так как рассуждения без отношения к делу уже устарели, требуется динамическое обновление. Нужна качественная обратная связь. Миссию интеллигенции, согласно высказанной концепции Бердяева, вижу, как минимум в том, чтобы повышать элитный процент как можно выше. В идеале - к 100%, приходя к качественно новой модели управления. Какой именно - предсказать невозможно, только время покажет (если вообще такая попытка осуществится). Да и неинтересно только предсказывать. Важно, что двигаться есть куда. Нужно просто в это верить и делать это, прогнозируя по ходу живого дела. Феронин 18.09.2013 21:44.
Кто, когда и как будет - "создавать новую, открытую элиту в России"? Кто, когда и как - "создаст новую систему рекрутирования элиты, основанную на деловых и нравственных качествах руководителей"?
Каким образом выбрать из человеческого материала и легитимно поставить во власть самых лучших - достойных, сильных, смелых, принципиальных, стойких, мужественных, умных, образованных, добрых, честных, милосердных, душевных, культурных?
Кому выгодно совершить такое преображение властной вертикали? Образованной, умной интеллигенции? И это все?
Жаль, что эти пожелания выше пахнут утопией ... реальность гораздо суровее и выигрывают в ней ... у кого за душой ... корысть, выгода и прибыль ... Владислав Попов 2 12.09.2013 22:42.