Преступление и наказание

Серёга Капитан
 Было время, учился я в Высшем Военно-Морском Училище радиоэлектроники, имени  А.С. Попова, на заочном отделении, в прекрасном  городе  дворцов, парков и фонтанов  Петродворце.

 Наше Училище находилось рядом с верхним парком и практически на берегу Ольгиного пруда.

 Был я в ту пору мичманом и приезжал на учебу один раз в год, на два месяца. В Училище, нам, слушателям, первые две недели начитывали всевозможные лекции, проводили с нами различные практические занятия, мы подбирали свои «хвосты» за семестр, сдавали  зачеты, получали доступ к очередной сессии, месяц сдавали экзамены. Затем две недели прослушивали курсы лекций, получали многочисленные задания для контрольных работ и курсовых проектов, темы рефератов и пр. на следующий семестр. После чего мы все дружно разъезжались по своим Флотам, воинским частям, кораблям, дальше нести почетную воинскую службу.

 В течение года нужно было все это выучить, решить, разработать, оформить и в установленные планом подготовки сроки отослать в альма-матер.

 За всем этим процессом строго следила, одна единственная, очаровательнейшая, юная фея Виктория.  Если слушатель присылал 75 процентов учебных заданий, то прекрасная девушка, с невероятно большими и фантастически красивыми глазами, высылала ему вызов на учебу в Училище. А если нет, то сначала "письмо-кричалку", на имя командира воинской части, это была крайняя мера,  ну а если слушатель и после этого ничего не присылал, то Приказ об его отчислении. Бывало и такое, но редко…

 Но наша Вика-Виктория была настолько доброй феей, и к тому же дочерью кадрового флотского офицера, своих подопечных  очень любила, всех без исключения, и хорошо понимала, все наши трудности, тяготы и лишения воинской службы. Поэтому она старалась, как можно реже присылать нам скверные новости, давая слушателю шанс все исправить и нагнать учебный процесс.

 Но в тот год, то ли почта сработала из ряда вон плохо, то ли звезды не так легли, но никто из слушателей 3-го курса, на котором я тогда был, не прислал к назначенному сроку ни одной контрольной работы,  ни реферата, ни курсового проекта… И, милое создание, наша Вика, была вынуждена все это доложить начальнику отделения заочного обучения училища.
 
 Начальником был очень строгий и требовательный морской офицер, капитан 1 ранга Игорь Иванович Федоренко, за плечами которого находились годы непростой службы в разных районах мирового океана и на различных континентах, в зонах ответственности и интересов нашего могучего Союза Республик Советских. Он дал Вике поручение разослать командирам частей всех слушателей 3-го курса письма, о том, что их подчиненные, систематически не успевают. И потребовал от них, ссылаясь на Приказ Главнокомандующего всего ВМФ, самого большого адмирала Флота СССР, принять срочные меры к исправлению ситуации. Провести всякую там разъяснительную и воспитательную работу с нерадивыми подчиненными на всех уровнях, прекратить этот позор, организовать должным образом учебный процесс, выполнить все необходимые задания и доложить установленным порядком о проделанном.

 А между тем, ничего не подозревающий, о таком обороте событий, Ваш покорный писатель, давно уже выполнил,  оформил и отправил почтовыми, заказными бандеролями весь необходимый для проверки учебный материал за семестр. На почте все это дело запаковали, перевязали бечёвкой, поставили, куда надо, сургучовые печати и отправили адресату. А мне выдали квитанции. Казалось все, дело сделано, причем раньше времени и теперь служи себе спокойненько  и жди вызов на учебу. Ан нет…

 Гром грянул неожиданно. Письмо легло на стол не командира части, а по ошибке, более старшему товарищу – начальнику Гидрографической службы Тихоокеанского Флота. Седой контр-адмирал внимательно изучил его, оторвался от своих множественных, великих адмиральских, стратегических дел и вызвал к себе в кабинет моего командира, капитана 1 ранга, вместе со мной.

 Прибыв к назначенному времени к адмиралу, я увидел в приемной своего, напряженного, командира, ему уже, по секрету, шепнули штабные о причине столь экстренного приглашения на ковер.

 Заходим. Докладываем о прибытии. Не успел я закрыть рот, как адмирал спрашивает:
- Что же это ты, сынок, не учишься то? Что за форменный бардак у тебя? В чем дело? Государство за тебя платит деньги, а ты дурака тут валяешь. Или хочешь сказать, что настолько изможден военной службой, что сил нет учебник открыть, контрольную вовремя решить и отправить, чтобы серьезных людей не волновать и не отрывать от важных дел?
- Никак нет, учусь, товарищ контр-адмирал.
- Никак нет, говоришь?... А это что такое? -  размахивая письмом, как флагом спрашивает он.
- Товарищ контр-адмирал, я выполнил все задания и отправил в училище раньше срока. У меня и квитки о почтовых отправлениях есть.
- Квитки у него есть. Если бы ты все отправил, как тут травишь, то не было бы этого письма и этого разговора. Раздолбай ты обыкновенный, ленивое мичманское тело, недостойное носить китель с офицерскими погонами. Ты зачем это позоришь всю Гидрографическую Службу Флота? Почему поступал, если нет желания учиться?
- Товарищ контр-адмирал, это ошибка какая-то… Я полностью все выполнил. Зачем мне лгать Вам?

 Григорий Федорович внимательно посмотрел мне в глаза, знал он меня давно, еще с моих курсантских лет и знал только с хорошей стороны. Видимо только это спасло меня от его гнева и неминуемого «расстрела», потом передал письмо моему командиру:
- Держи Евгений Александрович, полюбуйся, как твой подчиненный учится. Это же надо… Дожили… А мы ему еще недавно старшего мичмана присвоили… Явно поторопились…

 Подождав, пока капитан 1 ранга прочитал письмо, контр-адмирал резюмировал:
- Значит так, у меня нет ни времени, ни желания разбираться со всем этим кабаком. Товарищ капитан 1 ранга, проведите служебное расследование и вынесите по нему решение, если выясните, что виноват – накажем.  Так же на ближайшем партийном собрании включите в повестку дня вопрос о персональном деле коммуниста. Приведите учебный процесс старшего мичмана в соответствие  с планом и требованиями. Родине нужны герои-офицеры, а не второгодники-мичманы. Доложите мне и подготовьте ответ на имя Начальника Училища с результатами нашей разъяснительной и воспитательной работы и принятыми мерами к этому горе-студенту. Все, идите.
 
 Командир поручил провести своему заму служебное расследование по факту невыполнения в срок мной учебных заданий. А секретарю парторганизации разобрать этот проступок на ближайшем партийном собрании.

 Ну и началось.

 Написал я подробный рапорт на имя контр-адмирала, в котором указал, что весь необходимый учебный материал изучил, контрольные, рефераты и курсовые выполнил раньше установленного срока и отослал почтой в училище. Снял ксерокопии (тогда только-только появилась эта чудо-техника) почтовых квитанций, приложил их к рапорту и к объяснительной, в партийную организацию воинской части.

 Но меня никто и слушать не хотел, расследование велось по установленным правилам и отработанным схемам. Работа кипела.

 Расследованием было установлено, что в предоставленных мною почтовых квитанциях не было указано, что это отправлены именно контрольные работы, рефераты и курсовые проекты, сколько их было конкретно отправлено и по каким заданиям, вопросам и темам…

 Это был не просто прокол, это была практически измена Родине… 

 Ее раскрутили по полной программе. На широких полях моего, поданного по команде, рапорта начальнику гидрографической службы ТОФ, каждый командир и начальник писал свое особое мнение и ставил вердикт. Все считали меня виновным, но никто не наказывал, каждый писал, что на усмотрение вышестоящего командования.
 
 И оно усмотрело.

 Контр-адмирал, раз уж никто больше из начальства не наказал, приказом по Гидрографической службе ТОФ, объявил мне, за упущения в учебе, строгий выговор. И назначил куратором на весь период моего дальнейшего обучения в училище заместителя командира войсковой части, где я служил, капитана 2 ранга Лемеху Анатолия Ивановича, очень исполнительно, строгого и пунктуального офицера.

 На партийном собрании коммунисты бурно и эмоционально обсудили мое недостойное, порочащее звание советского коммуниста, поведение, высказались с осуждением, заклеймили позором и осудили. Большинством голосов мне был объявлен выговор, без занесения в личное дело (учетную карточку).

 В отделе кадров составили и отправили письмо, на имя начальника училища, с результатами проведенной работы. В письме указали, что проведено служебное и партийное расследование. Выявлены явные систематические нарушения. Виновнику объявлено серьезное дисциплинарное взыскание - строгий выговор от начальника Гидрографической Службы ТОФ и выговор по партийной линии. Учебный процесс приведен в соответствие с требованиями Приказа Главкома ВМФ. Мне назначен куратор, выделены два учебных дня в месяц, в которые я освобожден от служебных обязанностей. Так же указали, что благодаря принятым мерам весь необходимый учебный материал отправлен в училище.

 Мне пришлось еще раз оформить все контрольные работы, написать рефераты и курсовые проекты, предъявить их куратору и секретарю парторганизации, после чего их через строевую и секретную часть отправили почтой в училище. Правда пришли они туда только через пять месяцев, когда я уже заканчивал сдавать семестровые экзамены за 3-й курс.

 А на следующий день, после того, как была отправлена последняя контрольная работа в училище, мне домой по обычной почте, как ни в чем не бывало, приходит вызов на сессию в училище…

 Отнес я его командиру, а он, улыбаясь, мне и говорит:
- Ну и что, мы же обязаны были реагировать на письмо, вот и отреагировали. Ну, погорячились, поторопились, не разобрались, не поверили, бывает. Зато у тебя теперь есть два комплекта учебных материалов и два дополнительных свободных дня в месяц – гуляй, набирайся сил перед сессией. А на выговоры, не обращай внимания, снимем, потом. И вообще, видишь, как все хорошо складывается благодаря нашему своевременному  вмешательству. Так что с тебя причитается, накрывай поляну.

 Приехал я в назначенный день в училище, на сессию. Зашел к Вике-Виктории, она мне улыбается и извиняется, огромные глаза ее сверкают озорством и переливаются, светятся каким-то таинственным светом. Говорит, что она всем отправила такие письма, только потом увидела, что у меня большая часть контрольных и курсовых работ была выполнена и зачтена на кафедрах еще в прошлом году, во время завершения семестра. Остальные же пришли почтой, но их не успели разобрать.

 А ответ в училище пришел только из моей части, да еще такой содержательный. Остальные просто проигнорировали то "письмо-кричалку".

 Посмеялись мы над этим вместе. Всякое бывает в жизни. Бывает, что и за прилежную учебу примерно, не по-детски, наказывают…


Самое любимое http://www.proza.ru/2013/06/13/55