In memoria
По раскаленному жарой городу, шли две девочки. На вид им было лет четырнадцать, пожалуй, меньше, а проще назвать этот возраст так - когда все в жизни «еще» Одна маленькая, худенькая и загорелая как бронза. Она энергично о чем-то говорила, постоянно улыбалась. А вторая была значительно выше и крупнее. Она слушала маленькую внимательно и смотрела на нее ласково, как мама, но ее слегка удлиненное лицо было серьезным. Она любила поучать подругу
- Писать, как и говорить, надо только правду!
- Ну да, примерно так. По городу шла девочка и потому, что было жарко, она вспотела. Под мышками было неприятно! Ну, никакой романтики. Не интересно. А если так. Она плыла над городом, в раскаленном воздухе и была подобна птице
- Про подмышки можно и промолчать.
- Тогда тоже будет не правда. А так? Она летела над городом, и в ярких солнечных лучах, казалась звездой. Так лучше?
- Фантазерка, не смеши. Летела, летела и брякнулась.
.
- Эх, а еще и Муза. Ну, чего тебя назвали так. Ни капли романтики.
- Муза – Шмуза. Это папочка меня назвал Музой. Подумать ему надо было, как звучать будет имя с отчеством - Муза Аркадьевна. А проще Аркашкина Муза, вот вырасту, обязательно имя поменяю.
- Зачем, ведь хорошо звучит, ты его Муза. Твое имя, как судьба, выводит людей из тьмы мыслей. Как Данко! Когда увидел, что люди гибнут в этой тьме. Он вырвал из груди сердце. И оно вспыхнуло подобно факелу. Озарило всех. Как красиво, вот это подвиг!
- Ага, так мама моя, рвет на работе сердце и жилы по две смены, чтобы прокормить меня и бабушку. А тот, который назвал меня так. Через пять лет после моего рождения. Ушел к Маринке из соседнего дома. Муза уже не нужна, как муза и как дочь. Теперь он соседке по постели зарплату носит, как Данко. А если бы вдруг и проснулась совесть у него, и принес бы деньги нам, мама у нас, при всех финансовых трудностях, гордая, она не взяла бы.
Они шли и говорили.
- Вот понимаешь Одетта и Одиллия, а они такие разные, это олицетворение Добра и зла. И все это надо передать движениями, так передать, чтобы всем это понятно стало.
Маленькая бронзовая остановилась и стала танцевать. Она выражала в танце доброту и нежность.
- Пошли, опоздаем, да, а та разлучница тоже вытанцовывала зло. Мне мама рассказывала. Собрались два дома вместе на празднике. Столы накрыли. Сосед на аккордеоне играл. Под белый танец подскочила и пригласила. Вот с тех пор и вытанцовывают. Убью, суку!
- Музочка, ты чего так деревянно выражаешься?
- А ты как ругалась бы? Приятно слышать, как мать ночами в подушку плачет, а когда заснет, шепчет его имя? Музой назвал меня, предатель. Какие гадкие эти папы, родного ребенка забывают, а на чужих теть гробятся.
Маленькая и загорелая подошла и стала вытирать ее слезы.
- Слушай, в этом случае, лучше успокоиться. Ничего изменить нельзя ведь, правда? Такой тебе попался безответственный папа. Думай так, для вас его нет и все. Легче душе будет. А что можно было сделать для того чтобы он не ушел из семьи? О, говорят если он член партии, в партком на него пожаловаться и не ушел бы.
- Да не ушел бы он. Бабушка говорит, что не ушел бы, а таскался бы так всю жизнь. Ходит он перед глазами вместе с той, назло, раз по пять перед домом. И квартиру не поменять и некуда нам пока уехать. А если б умер, было бы лучше. Мама так изменилась, как тень стала. Работа, дом. На работе больше бывает, чем дома, возвращается поздно.
- Муза, я хочу тебя попросить, будь моей Музой. Все буду называть тебя Нелина Муза.
Она обняла ее, поцеловала в щеку.
- Муза Нелина, неплохо звучит, я согласна, дорогая моя подружка.
Они подошли к дому пионеров и вошли в балетную студию. Пока переодевались, еще говорили. А у станка, как настоящие балерины разминались. Преподаватель строгая пятидесятилетняя, бывшая балерина. Говорят, бывших балерин не бывает. Может и не бывает, только теперь это немного пополневшая дама, но все также с необыкновенно ласковым взглядом и плавностью в движениях. Она была довольна девочками. Хотя точно знала, что ни одна, ни вторая, не будут балеринами. У худенькой девочки роста не хватит для балета. У той, что повыше, широкая кость не позволит, грубовата. Но как стараются, она смотрела на них и радовалась. Она верила, они выиграют на школьном конкурсе, там, в судьях не специалисты. А в девочках столько желания танцевать и хорошо получается.
Вон та плывет, во взмахе руки и отточенном движении ее маленькой ножки, уже сейчас видна очаровательная женщина, нежная и тонкая мечтательница. Не хотелось бы предполагать, но ее тонкая душа не будет довольна собой, так проживет, постоянно стремясь к совершенству. Та, повыше, сосредоточенная и последовательная во всем, из нее получится замечательная мамаша. Балерина знает, с девочками ей повезло. Старательные девочки и танцуют всем своим сознанием, а это так важно, когда в гармонии и душа и тело. Две чудесные и замечательные войдут во взрослую жизнь, хоть бы им там было хорошо, думает балерина.
Прошли годы. Маленькая и загорелая, осталась жить в этом же городе. А ее Муза, через год, уехала в Ташкент. Ухала к родственникам, у ее мамы не было сил наблюдать счастье ее бывшего мужа. Там в Ташкенте, похоронив бабушку, Муза и мама уехали в Израиль.
И вот, однажды, на том месте, где раньше был дом пионеров, все давно перестроили, и стало это художественным салоном. В один из обычных дней стояла среди всех женщина, внимательно рассматривающая картины. Она остановилась перед картиной, и долго не отрываясь, любовалась ею. Вероятно, картина очень понравилась, женщина продолжала смотреть на нее и при этом улыбалась, ее серо-зеленые глаза выражали восторг.
Она теребила край сумочки. Закрывала глаза и вновь открыв, улыбалась. Очень ей понравилась картина и тихо-тихо повторяла.
- Куплю, точно куплю. Что деньги? Мы для них, или они для нас? Конечно они для нас!
И вдруг потеряв чувство реальности вслух сказала:
- Обязательно куплю.
А за ней стояла другая женщина. Высокая и располневшая. Она внимательно смотрела на ту, что стояла впереди. Она смотрела на нее и улыбалась, это была она, ее подруга. Ну, та, что хотела плыть в жарком зареве над городом. Та, чьей Музой она была.
- Обязательно, купишь!
Стоявшая впереди женщина, услышав знакомый голос, резко повернулась и пронзительно закричав, бросилась на грудь подруге.
- Муза, моя муза, радость ты моя, подружка, золотая. Какая ты большая, добрая.
- А ты все такая же худенькая, изящная с сияющей улыбкой и вся летящая. Помнишь?
Они обнялись и заплакали. Окружающие их люди с радостными улыбками наблюдали эту трогательную встречу.