Александр Галяткин и Юлия Фадеева
Щ 1. Соавторы
- Играет рыба, играет! – заметил Викентий Михайлович и ущипнул Аграфену Павловну за ребрышко.
- А-ха-ха! – засмеялась Аграфена Павловна.
- Ну, Груня, вы игрунья! Вставим каламбур в нашу повесть? – предложил Викентий Михайлович и поцеловал коленку Аграфены Павловны.
- Какое счастье! – ответила Аграфена Павловна, поправляя плед, на котором они загорали на берегу пруда.
Соавторы достали из корзинки французскую булку и курицу.
- Да, счастье, - подтвердил довольный Викентий Михайлович. – Даже повесть писать не хочется. А бывало, до знакомства с вами, душенька, возвращался вечером от своих больных – и за письменный стол. Ни дня без странички.
- Неужели, Викентий Михайлович, вам теперь нашу повесть со мной писать не хочется? – Аграфена Павловна уронила курицу.
- Хочется, ох как хочется! – пробормотал Викентий Михайлович и легонько шлепнул Аграфену Павловну по копчику.
- Ну, Викентий Михайлович, нельзя же так! Мы ведь должны работать! Сейчас придут другие дачники и выгонят нас отсюда.
Аграфена Павловна смущенно отодвинулась и отломила Викентию Михайловичу куриную ножку.
- А вы руки помыли? – ласково спросила она.
- Так я же только недавно из анатомического театра! Протер формалинчиком.
- Зачем вы посещаете такие ужасные театры?
- Как не посетить бывшего пациента! Вчера у нас в больнице поп скончался от апокалипсического удара.
- Апоплексического? – переспросила Аграфена Павловна.
- Кабы так! Именно апокалипсического. Его в одну палату с атеистом поместили. Надо же! Диагноз одинаковый – паранойя, а лечиться вместе – ни в какую!
Викентий Михайлович хищно откусил от куриной ножки и попытался закинуть свою ногу на спину Аграфены Павловны.
- Эх, хорошо здесь, Груня! Вот же оно – счастье! Разве бывают места на свете лучше нашей полянки?
- Бывают, - вздохнула Аграфена Павловна. – Только боязно туда ехать. О них и писать-то боязно в нашей повести. А то ведь можно умереть от счастья.
- Можно, рыбка моя. Вот у меня в прошлом году был один пациент, который все никак не мог излечиться Бог весть от чего. Ну, я и предписал ему: в Ниццу!
- И что же?
- В первый день зашел в море по колено – и умер от счастья.
- Пообещайте мне, друг мой, что мы никогда, никогда не поедем в те райские места. Я хочу долго писать с вами нашу повесть!
- Обещаю! – поклялся Викентий Михайлович и с нескрываемым любопытством заглянул за корсет Аграфены Павловны.
Аграфена Павловна раскраснелась. За кустами стали появляться дачники.
- Места им мало! – разозлился Викентий Михайлович. – Сейчас я их отважу!
- Давайте, - согласилась Аграфена Павловна. – Они мешают нам писать нашу повесть.
Викентий Михайлович взял у Аграфены Павловны помаду и написал ею на большом листе бумаги объявление: «Подкиньте денег на издание книги!» Он повесил лист на сосну, а рядом поставил свою шляпу, в которую положил рубль и несколько копеек.
- Какое счастье, что мы с вами стали соавторами! – сказала Аграфена Павловна, и они начали целоваться, между делом обсуждая сюжет своей повести.
- Ой! – вздрогнула Аграфена Павловна. – Корнелий Савельевич идет! Уйдемте от греха подальше!
- Я нашу поляну никому не уступлю, - решительно заявил Викентий Михайлович. – Здесь мы с вами счастливы!
Корнелий Савельевич шел к ним напролом через кусты. Когда он увидел объявление, его изможденное лицо передернулось от судороги. А когда заметил деньги в шляпе, на лбу выступили капли пота.
- Вот б… - выругался Корнелий Савельевич. – Тут на… каждый год ж… рвешь, чтобы на конкурс поэму художественным матом написать, а тебе – х… м… Приз Баркова какой-то с… отдают, хотя она ваще русского мата не щ…
- Доброе время суток, Корнелий Савельевич, - поздоровалась Аграфена Павловна и вежливо предложила поэту куриное крылышко.
- Какое в п… доброе? – возразил Корнелий Савельевич и засунул крыло целиком в свое большое поэтическое е…
- Сколько зарабатываете в день? – нескромно спросил он с набитым ртом.
- Когда червонец, а когда и полтинник, - подзадорил его Викентий Михайлович.
Крыло застряло в горле у поэта, и он посинел. Викентий Михайлович не растерялся. Будучи опытным доктором, он оказал первую помощь и вернул Корнелия Савельевича к жизни.
- Зачем вы это сделали? – пошутила Аграфена Павловна. – Ведь каждый поэт мечтает о такой эффектной смерти!
Корнелий Савельевич взял быка за рога:
- Уходите отсюда на х…
- Почему это? – возмутился Викентий Михайлович.
- Потому что б… вас двое, а я один, как х… Это моя поляна! Я здесь девок е… , когда вы еще были в п… Здесь все е… мое. И дача моя ближе, чем ваша. Буду здесь жить на щ…
- Викентий Михайлович, а пойдемте обедать, – предложила Аграфена Павловна, - а то этот дикарь испортит нам счастье.
- Не испортит, - ответил Викентий Михайлович и страстно поцеловал Аграфену Павловну.
Воспользовавшись моментом, Корнелий Савельевич схватил рубль из шляпы, курицу и убежал.
- Какое счастье! – воскликнули прозаики, заметив, что поэт убрался восвояси.