Дети сидели на полу, в центре большого белого зала со стеклянным потолком, и внимательно смотрели на седобородого старика, который говорил им с огромного экрана.
— В моей судьбе не было того, о чем я мечтал. Мир казался мне несовершенным настолько, что я разочаровался в собственном существовании. И тогда моей целью стало изменить жизнь не только свою, но и других. Так я стал известным ученым и в поисках идеала наткнулся на абсолютно невозможное. Все, что существует теперь – это творение безграничной человеческой души…
Где-то, в эфемерном сплетении прозрачно-розовых волн рождалось новое существо. В прикосновении рук, во взглядах влюбленных, в желании жить…
— …Лишь когда я понял, что могу помочь появиться совершенному миру, ко мне пришло откровение – сквозь времена жестокости, горя, стремления к лучшему, поднимался новый мир, земля грез, Вселенная Светлых Снов.
…Существо открыло синие глаза и вдохнуло воздух, судорожно сжало кулаки и с первой попытки поднялось на дрожащие ноги.
— Все что мы видим и все, что мы видели прекрасного и о чем мечтали – мы можем не только иметь, но и творить. Мечта перестала быть мечтой…
Синеглазая девушка, с короткими темными волосами, пошатываясь, вышла из темной кабинки, одной из тысячи, что сегодня не работали. Было тихо. Вверху одиноко светилось окно пункта наблюдения, но никто не заметил обнаженную девушку, что брела мимо неработающих кабинок непонятного завода - видимо, сторожа крепко спали. Она пробралась в незапертую раздевалку для рабочих и нашла там старые, потрепанные мужские джинсы, ботинки и поношенную клетчатую рубаху…
Сегодня у Мари восьмой день рождения и она нетерпеливо дергает маленькой ножкой в красной лаковой туфельке. Девочка хлопает в ладоши и громко поет, пытаясь привлечь внимание родителей, что шепчутся в другой комнате.
— Пам-парапарам-папам!— отец девочки торжественно входит в праздничнуюгостиную и лукаво щуриться, пряча за спиной такой, наверное, красивый, такой большой подарок.
— А кто у нас уже совсем взрослая!— папа целует в щечку смеющуюся Мари и протягивает ей коробку.— С днем рождения, солнышко!
Мама девочки с улыбкой смотрит на мужа и дочь, как они вместе разрывают упаковку, ставят коробку на пол и медленно открывают.
Мари поднимает картонную крышку, заглядывает и ее симпатичное личико сперва выражает недоумение, а затем она с истерическим плачем отталкивает подарок и выбегает из гостиной.
— Мари! Что такое? Ну не может такого быть..,— мужчина заглядывает в коробку и с отвращением отскакивает – на еедне лежит полуразложившийся трупик котенка.
—Непредвиденный сбой?
— Если бы это был одиночный случай, то да.
Марк потер пальцами седеющие виски.
— То есть, это не первый раз?
— Да. Третий зарегистрированный. Сколько еще нам неизвестных – непонятно.
Марк стукнул кулаком по белому столу.
— Почему я об этом узнаю только сейчас?!
Докладчик даже не вздрагивает, хотя смотреть на красное злое лицо своего руководителя страшно. Потому что впервые видит его таким.
—- Прежде мы считали, что это сбой в системе.
— Знаете, сколько сил, сколько лет потратил мой отец на создание этой системы, этого мира! И теперь все это, из-за вашей неосмотрительности, неожиданно подвергается опасности! Необходимо немедленно найти причину неполадок!
Докладчик отрывисто кивнул и исчез с экрана.
— Стефан!— Марк нажал одну из множества кнопок у себя под столом и на мониторе появилось худое юношеское лицо. — Что там в инкубатории?
— Ничего особенного, сэр, один из работников потерял запасной комплект одежды. Мы знаем, что делать.
— Хорошо. С этим все ясно. Мне звонил Клеренс. И сообщил не очень приятные известия.
Стефан потупил взор и почесал нос.
— Вины инкубатория в этом нет, у нас все в порядке.
Марк сжал губы, хмыкнул и отключил связь. Некоторое время он просто смотрел на фотографию у себя на столе, затем встал и выглянул в широкое прямоугольное смотровое окно – там, в огромном зале со стеклянным потолком сидели на полу дети в белых одеждах и смотрели речь известного ученого и великого человека, профессора Эбергарда Гринна. Его отца.
Грязные улицы разрывались от толпы. Из деревянных гробов на тротуаре все выходили и выходили новые и новые люди, их постоянно клали обратно, но они все выходили…
— Девушка, вы плохо себя чувствуете?
Девушка открыла глаза, отрицательно покрутила головой и прохожий ушел. Улица была чистая. Белые аккуратные автомобили, что висят в полуметре над землей, мерно плыли по дороге; изредка, одинокие люди прогулочным шагом пересекали спокойное, кристально тихое пространство. Она встала, отряхнула клетчатую рубашку, хотя в этом не было необходимости, потому что асфальт и стены были идеально чисты, и перебежала дорогу на другую сторону.
— Девушка, ну что же вы!— вдруг замигало красным и ее перехватили двое молодых парней в форме. — Зачем же так! Вон, видите? Сорок метров – и светофор!
Красным мигали значки на их светлых фуражках.
— Нам придётся выписать вам правила, — один, зубоскаля, осторожно взял ее правое запястье. – Как вас зовут?
— Дана, — хрипло бросила она.
— Ну, Дана, меня зовут Филипп, я офицер дорожной службы. Мы не будем выписывать штраф, потому что вряд ли вы хотели нарочно создать аварийную ситуацию, но правила вам придётся еще раз перечитать.
Он провел по внутренней стороне ее запястья небольшим черным аппаратом. Он молчал.
— Что за..,— буркнул офицер и провел еще раз, но результата не было.— У нее нет паспорта!
— Проверь на другой руке, Фил, может ошиблись при вводе.
— Нет!— Фил с опаской взглянул на бесстрастное, отрешенное лицо Даны, словно она могла его укусить. — Простите, но вы вынуждены пройти с нами.
— Дело в том, что у нее нет паспорта, в базе данных отсутствует ее ДНК и отпечатки пальцев. Как так может быть?!
— Успокойтесь, офицеры, разберемся. Наша служба предполагает решение подобных проблем.
Дану посадили в кузов грузовой машины, где стояло несколько угрожающего вида устройств. Работники в белых комбинезонах сели рядом с ней, последним вошел мужчина в строгом официальном костюме кремового цвета и плотно закрыл дверь. Машина тронулась.
— Ну что, милочка, рассказывай.
Дана молча смотрела ему в глаза.
— Что молчишь? Говори, кто ты, откуда, зачем здесь? Шпионишь, да?
Синеглазая молчала.
—Дура! В кресло ее!— ее схватили и, несмотря на яростное сопротивление, быстро запаковали в одно из устройств.— Мы сейчас все узнаем…
Что-то щелкнуло и Дана ощутила, как мозг пронизывает сотни тонких электрических иголок…
— Нет!— прорычала она и с нечеловеской силой рванула замки на руках – сверхпрочный пластик полетел осколками, лампы загорелись красным, а люди в комбинезонах растерянно закрывали ладонями лица.
—- Хватайте ее, идиоты!
Девушка отшвырнула одного из напавших, а когда ее сзади стукнули по голове, то скривилась, но не упала – она повернулась и схватила ударившего ее человека за горло, сжала пальцы и он почти мгновенно покраснел и затих. Все испуганно замерли.
— Гадина, убийца..,— выдавил тип в костюме и начал что-то доставать из внутреннего кармана пиджака, но Дана, бросив пристальный, страшный взгляд на него, прыгнула в стенку кузова, как лезвиепробила ее и вырвалась наружу. Машина резко затормозила и люди в ней едва удержались на ногах.
— Где она? Где она?!
Выбежав на улицу, человек в костюме никого не увидел.
— Мистер Гринн! Сэр! Марк, черт возьми!
Человек с приемного экрана надрывался, пытаясь разбудить мистера Гринна, что уснул прямо за столом. Наконец, спящий поднял голову и несколько секунд просто смотрел на собеседника, пытаясь прийти в себя.
— Что?— сказал он почти шепотом. — Три часа ночи. Видел, Бронер?
— Видел. Но есть срочные новости. Очень срочные.
— Говори.
Бронер вдохнул и прокашлялся.
— Сегодня днем на Блэквер-стрит была задержана неизвестная, не имеющая паспорта, чьи данные не были обнаруженны в информационной базе. Ребята из СВР забрали ее, а она разломала им дорогую аппаратуру, придушила одного до полусмерти, пробила собой кузов машины как бумагу и исчезла. Ну, как вам такое, мистер Гринн?
Мистер Гриннслушал с открытым ртом, а потом судорожно сглотнул, постарался взять себя в руки и скорчить серьезное, уверенное лицо, что ему не удалось сделать.
— Это все очень странно. Необходимо найти ее.
—- Я отправил на поиски Крига, который ее упустил, и еще два десятка его ребят.
— Спасибо, Рик. Конец связи.
Некоторое время Марк сидел, устало потирая лицо и тихо чертыхаясь,но затем кто-то снова позвонил.
— Что такое у вас там?!— гневно гаркнул он на Стефана, увидев его лицо.
—Сэр, простите, но в инкубатории кое-что любопытное убнаружилось при плановом просмотре записей камер наблюдения. Даю картинку.
Черно-белое видео – помещение инкубатория. Выходной. Но одна из кабинок светится, затем из нее медленно выходит обнаженная девушка с короткой прической и так же медленно идет в проходе между кабинками. И выходит из зала через дверь для персонала.
— Вот чертовщина..,— Марк сжал ладонями виски.
— Вот здесь и живем,— он вел Дану тоннелями недействующей древней канализации.— Живем мы, те, на кого не хватило снов и мечтаний, чьи мечты только фантазии. Куда-то приходит, откуда-то уходит…
— Почему?— спросила она своим низким, хрипловатым голосом.
— Почему не хватило?
— Нет. Почему вы не боретесь за свое.
Он, то есть, мужчина средних лет в грязной, когда-то белой тоге, с подозрением взглянул на гостью, которую спас, и вздохнул.
— Все не так просто, милая девочка… Вот мы и пришли.
Из полумрака круглых ходов появился вход в помещение – голая, скудная комната, напоминающая бетонный ящик, где сидели, лежали или стояли человек двадцать – мужчины и женщины. Все грязные, уставшие, больные.
— Это только один из множества так называемых «поселков». Еду мы чаще всего крадем. Удивительно, правда? И власти молчат об этом. А теперь расскажи, что ты не поделила с СВР? Кто ты? Откуда ты?
— Я?— Дана хотела запомнить всех, на кого смотрела, кулаки ее сжались от боли за каждого несчастного.— Не знаю. Я из неоткуда.
— Мистер Гринн, мистер Криг на линии.
— Соединяй, Джен.
На мониторе человек с узким лицом, с резкими, грубоватыми чертами. И в великолепном кремовом костюме.
— Мистер Гринн,— Криг почтительно кивнул.
— Вы нашли ее?
— Нет. Но мы догадываемся, где она. Скорее всего, скрывается у обездоленных.
Марк нахмурился и с презрением отвернулся от экрана.
— Мне говорили, что обездоленных настолько мало, что СВР быстро все исправит.
Криг молчал.
— Вруны. Когда вы найдете ее, я заставлю СВР ответить за ложь. Криг!
— Да, сэр.
— Она не обычный человек. Потому вы должны взять ее не просто живой – целой и невредимой. Вы запомнили?
— Да, мистер Гринн.
Дана проснулась от вони и женского плача. Спустя неделю она так и не смогла привыкнуть к таким условиям жизни: спать на тонком матрасе, расстеленном прямо на бетонном полу, рядом с больными и ослабевшими.
— Сегодня у нас будут гости!— Родж, ее знакомый, радостно засиял, когда увидел, что синеглазая уже не спит. — Молодежь из поселка «2-А», обмен ресурсами.
Через три часа в тоннелях послышался шорох и топот ног – в «ящик» ввалились десять человек, семь парней и три девушки: тихие, уставшие, но с искоркой жизни в глазах.
— Привет, я Энн,—сказала сквозь кашельодна из прибывших, светловолосая, в страшно засаленной одежде, но очень красивая – длинные волосы, даже в тусклом свете подземных фонарей, отливали золотом, карие глаза смотрели открыто и испытывающе, готовые принять только искренность…
УДаны перехватило дыхание.
— Привет.
— Давно ты здесь? Классная рубашка. Знаешь, у нас живет один художник, он все мечтает, что нарисует портрет своей жены и она оживет. Так мы ему собираем краски…
Дана не могла вымолвить ни единого слова.
— Вы должны что-то делать! Посмотрите на этих людей – они умирают!— Дана кричала, не в силах больше сдерживать эмоции.— Мы разрушим инкубаторий! Тогда вы сможете мечтать и идти к своим мечтам!
Совет безмолвствовал. Главы всех поселков собрались сегодня, что бы обговорить некоторые вопросы. Но она больше не могла молчать.
— Это глупо,— ответил, наконец, Архирий, уже совсем старый и один из мудрейших.— Если инкубаторий когда-то не помог именно нам, это не означает, что его надо разрушать. Сколько людей в этом мире живет в счастье благодаря этой системе!
Дана чуть не бросилась на него с кулаками. Ей вспомнились те четыре дня, когда ребята из «2-А» гостили у них. Она все слушала Энн, как она говорит, запоминала каждое ее движение, каждый жест. Ей так хотелось взять этот свет в человеческом обличии за руку, но она все не решалась. Тогда Энн сама сжала ладонь Даны. Крепко-крепко. И они гуляли так, вместе, по дальним веткам древней канализации, иногда стояли где-то в темноте, обнявшись, и слушали, как капает вода со сводов.
А когда Энн собралась обратно в свой поселок, то пообещала, что обязательно еще придёт, может, даже, через неделю… И Дана видела, как она кашляет, и кривиться от боли, хотя пытается улыбаться, видела и ничего не могла сделать. Зато теперь сможет.
— Если вы отказываетесь бороться, то я найду тех, кто готов.
Архирий печально покачал головой, хотел было что-то сказать, но услышал гулкий бег в тоннеле.
— Схватили!— кричал запыхавшийся кто-то.— Схватили! «3-Ц», «2-А» и «2-Би»! СВР!
Дана издала протяжный рев, что бы сдержать крик.
— Схватили!— неслось эхо по канализации…
— Судя по полученной информации, они собираются идти на инкубаторий. Она будет вести их.
— Пусть идут, Криг. Вы возьмете их уже на месте. С ней я хочу говорить лично.
Экран погас.
— Пойми же, если мы сделаем это, то и освободить будет уже легче, Дана!— яростно шептал Родж уже перед самым выходом из тоннеля.— Тем более, мы не знаем точно, где находиться штаб СВР.
— Все. Хорошо. Я согласна. Идем.
Их было двадцать, они вышли прямо возле стен огромного здания, похожего на завод, вышли из-под земли. Ползком, несколько добрались каждый к своей запланированной точке и установили там что-то вроде самодельных петард – недостаточно мощных, что бы взорвать стены, но достаточно громких, что бы привлечь внимание.
— И раз, и два, и три…
Петарды взорвались малиновым светом, расплескивая густыми волнами искры, как фонтаны.
— …И тринадцать, и четырнадцать, и пятнадцать… Вперед, вперед, вперед!
Они незаметно пробрались сквозь черный вход, который запомнила Дана, и уже через две минуты были в темном зале инкубатория.
— Куда дальше?—Родж нервно оглядывался.
— Туда,— указала Дана влево.— Там зал пульта материализации. Идем…
Внезапно, вспышка озарила помещение и тысячи кабинок осветились светом мощных ламп.
— Дана, прости меня,— чуть не плача прошептал Родж.— Прости. Но я не мог иначе…
Из-за кабинок появилось около пятидесяти работников в белых комбинезонах. С электрическим оружием.
— Уведите их. Кроме нее.
Дана обернулась и увидела человека в костюме. Он довольно улыбался и крутил электро-пистолет правой рукой.
— Видишь, милочка, ничего не получается, если надеяться на людей. Им плевать на счастье других. Этот ведь на самом деле не из обездоленных… Просто шпион.
Зал вновь опустел. Он подошел почти вплотную к ней.
— Что, мечтаешь о своей девочке? Она очень красивая,— он пальцем погладил ее щеку.
Дана усмехнулась, оскалила зубы и внезапно ударила его кулаком в солнечное сплетение. Наверное, слишком сильно, потому что услышала, как хрустят его кости, но не остановилась – выхватила электро-пистолет, приставила дуло прямо к его голове и нажала курок. Он тонко визгнул, встрепенулся и резко упал на пол.
— Да, мечтаю.
И толкнула носком ботинка бесчувственное тело.
— Вот ты и снова здесь. Где появилась на этот свет.
Синеглазая навела прицел на мужчину, что возник словно неоткуда.
— Не стреляй. Я не подойду. Меня зовут Марк. Марк Гринн. Хотя это тебе мало что скажет.
— Я слышала, кто ты. Ты сын того, кто создал систему.
— Да. Он был бы поражен, увидев тебя… Знаешь, в инкубатории никогда раньше не случалось подобного. Что бы появилось полноценное, живое существо. Тем более, человек. И настолько совершенный..
— Кто я?
— Ты – чья-то мечта. Вот поэтому ты родилась здесь, в инкубатории снов.
Дана сжала пистолет крепче.
— Этого больше не произойдет. Все будут творить мечты равно своим трудом.
Гринн понимающе кивнул.
— Хорошо. Но готова ли ты к тому, что исчезнешь? Готова ли пожертвовать собой и больше никогда не увидеть того, кто тебе дорог?
Она закрыла глаза. Золотые волосы, теплая рука, карие глаза…
Кашель. Женский плач. Нестерпимая вонь.
— Да,— Дана охрипла, но повторила еще раз, громче.— Да!
— Тогда иди к пульту материализации и подключись. Система полетит, она не расчитана на парадоксальное воплощение в реальность мечтаний мечты. Ты дематериализируешься. А инкубаторий будет безвозратно сломан. Готова? Пойдем.
— Почему вы помогаете мне?
— Потому что мой отец ошибся. Совершенный мир существует там, где заветная мечта не может стать реальностью. Но дает смысл двигаться вперед. Это то, что утратили люди. Смысл.
Дана и Марк вошли в относительно небольшую аппаратную. Там было что-то вроде вертикальной капсулы, прозрачного кокона, окруженного проводами.
— Все передатчики посылают информацию сюда, в материализатор, а он, в свою очередь, в инкубаторий.
Девушка осторожно подошла к кокону и стала в него, не выпуская из рук электро-пистолет.
— Не бойся,— Гринн спокойно подошел к ней, забрал пистолет, отшвырнул его и крепко обнял Дану.— Ты вернешься в идеальный мир, мир грез. Ты сможешь приходить к ней во сне.
— Откуда вы знате?
Испуганный шепот, широко открытые синие глаза.
— Знаю.
Марк отпустил ее, подошел к пульту управления и начал что-то на нем настраивать.
— Приготовься, девочка.
— Меня зовут Дана.
Он взглянул на нее еще раз, внимательно, с удивлением, восхищением, с любовью и печалью.
— До встречи, Дана…
И нажал последнюю кнопку.
Мари открывает коробку. Ей уже девять. И хотя она до дрожи боится и в глазах ее слезы, хочет показаться взрослой перед родителями и побеждает страх. Она открывает коробку. И смотрит внутрь.
Там новая книга о динозаврах. Конечно же, Мари мечтает о наборе юного археолога, но она знает, что мама и папа не могут сейчас купить его. Зато девочка копит деньги и уже через пол-года сама приобретет столь желанную вещь…
Теплый ветер развевал золотистые волосы, играл ими, играл на них свою рассветную музыку. Миг – и багряные лучи озарили девичье лицо.
— Родж приходил извиниться. И знаешь, я в конце концов простила его. Ведь он, на самом-то деле, помог. Главное, что вы попали сюда.
Где-то, в эфемерном сплетении прозрачно-розовых волн рождалось новое существо. В лучах рассвета, в прикосновении рук, во взглядах влюбленных, в желании жить…
— Помнишь, я говорила о том художнике, что хотел нарисовать портрет жены? Он сделал это. Но портрет не ожил, конечно же. И он сошел с ума. Обидно.
На Энн был белоснежный, чистый сарафан с принтом крупных, синих цветов. Она сидела на крыше бывшего инкубатория. Сейчас это был непонятный завод, но он ее не интересовал.Энн посмотрела на поднявшееся из-за горизонта солнце, легла на спину и уснула, думая об одной синеглазой девушке, мечтая о ней и видя ее во сне…