Началась очередная рабочая неделя. Утром у меня была назначена встреча. Сделка в особо крупных размерах, и положение обязывало меня присутствовать на ней лично. Хотя у меня полно компетентных помощников, руководитель не должен забывать каково оно это чувство, когда на кону большие деньги, и достанутся они твоей компании или компании конкурента зависит полностью от тебя.
Я не сразу стала начальником, как многие в наше время. Пришлось пробиваться почти с самых низов, прежде чем удалось набраться нужного опыта и связей, чтобы открыть свою фирму. Яркая выразительная внешность мне порой даже мешала – сослуживцы и деловые партнёры мужчины склонны считать, что если женщина красива, то абсолютно глупа, пуста внутри, легкодоступна и безответственна, что в моем случае было не так. Плюс, чтобы добиться моего теперешнего положения, мне пришлось заплатить самую огромную плату, какую только может отдать женщина – семья и дети. Мне тридцать лет, а у меня ни того, ни другого. Даже с любовниками дело обстоит туго. Так что, можно сказать, я настоящая акула бизнеса, бизнес-вумен. Конечно, чувство одиночества свойственно и мне, как любой женщине, и, порой накатывает так под вечер, что просыпаешься с утра, в своей роскошной, но абсолютно «холодной» квартире с зарёванным опухшим лицом. И так не хочется никуда идти, но ты берешь себя в руки, приводишь в порядок, легкий мейкап и идёшь руководить. Несмотря на то, что я женщина, тонкое чутье пришло ко мне не сразу, а лишь после некоторых обжигающих моментов в жизни, которые хочется забыть, спрятать в дальний ящик, скрыть за семью печатями, и никогда не открывать.
Я выработала в себе чувство пунктуальности и не терпела его отсутствия в своих партнёрах, особенно мужчинах. И если уж я – женщина прихожу во время на встречу, то уж и вы, мужчины, будьте так любезны, соответствовать. Поэтому уже в 8.30, вместо положенных 9.00, я уже была на месте – сидела за столиком и листала меню. Встреча должна была пройти в одном из наших многочисленных ресторанчиков. Место было выбрано приятное - хорошие отзывы, обслуживание, кухня, – всё на твёрдую Четвёрку.
Я заказала себе воду с лимоном, чтобы разбудить желудок. Курить я бросила, поэтому, чтобы убить время ожидания, просто смотрела в большое светлое окно ресторана. Машины сновали туда-сюда, прохожие спешили, кто куда, а вот парочки, наоборот, никуда не торопились. Одна даже остановилась напротив меня: парень крепко сжимал девушку в объятьях и целовал, и делал это с такой страстью, что, казалось, ещё немного, и он откусит от неё кусочек. Но ей, по всей видимости, это нравилось, и она отвечала ПОЛНОЙ взаимностью. Я тяжело вздохнула. Воспоминания просыпались и охватывали сознание.
- Так, а ну, собралась! Не время сейчас для этих бредовых мыслей, - сказала я сама себе.
В этот момент официант принес мою воду.
- Спасибо, - кивнула я.
- Пожалуйста, - любезно улыбаясь, ответил официант, - что-нибудь ещё?
- Пока все, - сухо ответила я. Официант кивнул и откланялся. Я сделала глубокий глоток.
Не успела поставить стакан, как тишину зала нарушил бархатный мужской голос. От неожиданности я даже немножко вздрогнула.
- Доброе утро. Алла Анатольевна?
- Да, - ответила я и слегка повернула голову.
Предо мной стоял высокий, статный, светловолосый молодой мужчина, с выразительными голубыми глазами. На нём был темно-синий костюм в едва уловимую мелкую полоску, кипельно-белая рубашка, насыщенно синего цвета галстук, от которого его и без того яркие голубые глаза казались ещё ярче, притягивали и завораживали. Тёмно-коричневые туфли разбавляли ансамбль, но и подчеркивали его одновременно. На манжетах, выглядывающих из-под рукава, поблёскивали запонки. Едва улавливался аромат дорогого парфюма. Просто картинка! Он стоял и улыбался. У меня даже на секунду дыхание перехватило.
- Могу я сесть? - указывая на стул, спросил он.
- Да, конечно, присаживайтесь, аа..? – как-то промямлила я, не зная как обратиться к собеседнику. «Да что это со мной, черт возьми??!»
- Родион Романович! Можно просто Родион, - уточнил он и улыбнулся, глядя прямо мне в глаза. По моему телу пробежала легкая приятная дрожь. Такого со мной никогда не было. Чтобы просто от вида мужчины меня прямо так «УХ!» «Мужика тебе надо, Аля! МУЖИКА!» - подумала я, - «Так соберись! Они знали, кого присылать – женщины только от его улыбки в обморок падают! Ну, ничего, мне больше чести, раз против меня такую тяжелую артиллерию выставили!» - перебирала я в голове.
- Что-то не так? – спросил он.
- Да нет, все в порядке! Кхм, и так, к делу, Родион, как я понимаю, компания, представителем которой Вы являетесь.., - начала я.
- Простите, Алла Анатольевна. Можно просто, Алла? – оборвал он меня. Я кивнула.
- Алла, вы знаете, я так спешил, чтобы не опоздать и произвести на Вас приятное впечатление, что совсем не успел позавтракать! Пусть Вас это не смутит, но, позавтракайте со мной! Да и на полный желудок лучше думается, чем на голодный! – утвердительно предложил он. Вода с лимоном уже начала работать, и мой желудок, прямо таки, начал требовать накормить его. Родион пристально и смело смотрел на меня. Я вновь растерялась и как-то неуверенно бросила:
- Ну…пожалуй…можно…наверное!
- Отлично, - сказал он и сделал жест официанту, чтобы тот подошёл. «Да что происходит? Что я вообще делаю? Из властной бизнес-стервы я, словно, превратилась в стажерку на своей первой работе, которую можно сбить с толку такими дешевыми фокусами, как улыбка или внешность.» Чувство какой-то непонятного беспокойства охватило меня, в ушах зашумело, будто я прислонила морскую раковину, только сильнее, в глазах поплыло, и появились черные точки. Я почувствовала на своей руке его ладонь и, все: беспокойство, шум, рябь в глазах, - вмиг пропало.
- Алла, все в порядке? – встревожился он.
- Да, просто голова кружится! – отмахнулась я.
- Вы просто проголодались! – улыбаясь, сказал он. В этот момент подошёл официант и положил предо мной и Родионом по экземпляру меню.
- Спасибо, мы Вас позовём, - сказал он официанту, и тот покорно «исчез», - не люблю, когда они над душой стоят, - подавшись телом вперед ко мне, полушёпотом произнес он. У меня на лице непроизвольно появилась улыбка. Я открыла меню и принялась его изучать, страницу за страницей, ища что-нибудь легкое и диетическое.
- Я, слышал, у них неплохие отбивные из говядины! – предложил Родион. Я подняла на него голову и недоуменно посмотрела на него – на завтрак Отбивные?
- Нет, ну, а что! Все кто считают, что на завтрак должно быть что-то легкое и диетическое – глубоко заблуждаются! – пристально посмотрев на меня, сказал он.
- Что? Я сказала об этом вслух? – удивилась я про себя.
- А все по тому, Алла Анатольевна, что утром желудок гораздо более восприимчив к жирной пище, что позволяет ей лучшее усваиваться, и, как следствие, организм получает больше энергии, которой, я уверен, Вы – деловая женщина найдёте применение. И хорошо позавтракав, вы можете исключить или сделать легким обед, что поможет Вам оставаться бодрой и энергичной в течение дня, и, что самое главное, сохранить фигуру в отличном состоянии! – подмигнув, сказал он.
Я улыбнулась.
- Это из разряда «Завтрак, как у Короля, обед как у Принца..!» - заметила я улыбнувшись.
- Именно! – ответил он и улыбнулся в ответ.
- «Мне кажется, или он со мной флиртует» - подумала я.
- Алла, надеюсь, Вы не расцениваете моё радушие, как флирт? Вы, безусловно, привлекательная женщина, просто не хотелось бы, чтобы мое поведение расценивали как не профессиональное! – убедительно заявил он.
- Что Вы, что Вы, Родион! И в мыслях не было! – утвердила я.
- Ну, вот и славно! Тогда по отбивной?
- Уговорили! – сказала я и улыбнулась, - «Боже, не он со мной заигрывает, а я с ним! У меня прямо-таки помешательство какое-то!» Родион хмыкнул из-за закрывавшего его лицо меню.
- Что- то не так, Родион? – я удивленно вздрогнула, - «Я про Заигрывания вслух сказала?»
- Тут блюдо «Седло барашка». И я вот подумал, а «Стремена барашка есть»? – его лицо было абсолютно серьезно, как вмиг расплылось в улыбке. Мы оба рассмеялись. Обстановка окончательно потеряла деловой окрас.
- Вы, уж извините – Не люблю я формализм и официальность во встречах! Вы человек - я человек, так давайте общаться как нормальные люди! Без этих ужимок! Вот, если позволите, насколько часто Вам удается вести себя не скованно рамками формализма и быть просто женщиной? – неожиданно спросил он.
- Извините, но со своими партнерами по работе я свою личную жизнь не обсуждаю! – отрезала я.
- А с чего вы взяли, что я ваш партнер по работе? – удивленно спросил Родион, - разве я сказал, что я ваш партнер по работе?
Я опешила, даже вздрогнула. От мысли, что я уже 10 минут сижу за одним столом неизвестно с кем, причем тем, кто знает моё имя, знает, что я здесь по работе, развариваю, ФЛИРТУЮ и собираюсь ПОЗАВТРАКАТЬ, заставила по телу пробежать мурашки.
- ВЫ КТО? – громко сказала, пытаясь привлечь внимание официанта, т.к. в зале ресторана никого кроме Нас троих не было.
- Ой, да вы так не беспокойтесь, Алла Анатольевна! Простите, виноват! Моя ошибка! Надо было сразу все расставить все точки над «i»! – успокаивающе заговорил Родион. Даже в такой ситуации он был абсолютно спокоен, а голос его был словно бархат. – Давайте начнём сначала! – улыбнулся он, - меня зовут Родион Романович! Но Вы можете меня звать просто Родион. Друзья ещё называют меня Родерик. Так что можно и так. Я приятель того, кто должен с Вами здесь встретиться. Мой друг понимает, насколько важна эта сделка, и обычно он никогда не опаздывает. Просто, прошу прощения за такую личную деталь, надеюсь, мой товарищ меня простит, но у него мама тяжело больна и он за ней ухаживает и оставить её не на кого. Поэтому он попросил меня составить Вам компанию, пока он задерживается. Вот как-то так! – сказал Родион.
«Прости меня…прости меня…Пашечка…Прости» - машинально закрутилось в голове. Слова Родиона подняли из моего сознания воспоминания, о событиях 8-ми летней давности, события, из-за которых я с головой ушла в работу и сделала карьеру, из-за которых появился страх близости с мужчинами, из-за которых я почти утратила надежду на создание семьи и женское счастье. Я не забывала об этом ни на день, ни на минуту, о том, в чём я виновата.
- Ведь мама – это самый близкий человек! Это та, кто дала нам жизнь! – продолжал он.
«Мама…» - печаль медленно начала обволакивать сердце, в груди защемило.
- Семья, дети – это самое главное! Ну, что я Вам собственно рассказываю, Вы и так все прекрасно знаете!
- К сожалению, но мне это неизвестно, - тяжело выдохнув, сказала я.
- В смысле? – его глаза округлились.
- В прямом. У меня нет семьи. И детей тоже нет, - ответила я. Сердце билось как сумасшедшее.
- Не верю! – выпалил он и отмахнулся рукой, - не верю, чтобы у такой женщины нет семьи и детей! Я не верю, чтобы Ваш любимый мужчина наотрез отказывался от семьи!
Я замолчала.
- Только не говорите, что и любимого мужчины у Вас нет?! – с удивлением выпалил он.
Я продолжала молчать.
- Простите, я, наверно, задел за живое! – извинился он.
- Вам не за что извиняться, Родион. Мы взрослые люди. Мы сами выбираем, что для нас важнее – карьера или семья. Я выбрала карьеру. «Господи, какая же я дура!»
- Я Вас прекрасно понимаю! У меня всё тоже самое. Я выбрал карьеру. Третий десяток уже разменял, а у меня ни жены, ни детей, отношения с родными сложные.
Теперь я сделала круглое лицо.
- Вот уж не подумала бы! Ну, у мужчин такая ситуация говорит больше о его недостатках, чем о достоинствах, - утвердила я.
- Да у меня практически нет недостатков!– отмахнулся он.
- Вот как? – удивилась я.
- Ну а что? Вы думаете, так не бывает? – ответил он вопросом на вопрос.
- Если, честно, я «таких» не встречала! – сказала я.
- Неужели? Ни одного? – спросил он с пристрастием.
«Паша… Пашенька» - скользнуло в голове.
- Мне кажется, Вы лукавите! – сказал он и пристально вгляделся мне в глаза.
- Ну, ладно, признаюсь! Поймали! Но это был единственный исключительный случай! – я даже раскраснелась. Да, давненько со мной такого не было.
- Ну и где же этот мистер совершенство? – подмигнув, спросил он.
«Паша… Пашенька»
- Так, где он? – продолжал Родион.
- Скажем так, не суждено было! – ответила я.
- Меня вот в своё время предали! И все. Будто полсердца отрезали! Я вот спрашиваю себя: «Родион, если бы тебе выпал шанс всё изменить, воспользовался бы ты им?» - сказал Родерик.
- И? – с удивлением спросила я.
- Что? Изменил бы или нет? – уточнил он.
- Да. Хотели бы Вы изменить в своей жизни то, воспоминания о чем мешают жить, Родион? – продолжала я.
- Я думаю, больше да, чем нет! – неуверенно ответил он.
- Как-то неуверенно! Вот я могу Вам сказать, что если бы представилась возможность, то я, не раздумывая, ею бы воспользовалась! К сожалению, ничего нельзя сделать! Это невозможно, – уверенно сказала я. «Ну почему это невыполнимо! Почему!»
- Почему же невозможно? Возможно! Даже более, чем возможно! – уверенно сказал Родерик.
- Каким образом? – удивилась я.
- Обычным нечеловеческим вмешательством! – твердо произнес Родион. Я не понимала, как на это реагировать. Он выглядел абсолютно серьезно. Повисла пауза. Мы безотрывно смотрели в глаза друг другу, как, вдруг, Родион расплылся в улыбке, а потом засмеялся. И я засмеялась в ответ. Когда мы поуспокоились, я сказала:
- Жаль, что всё это шутка!
-А кто сказал, что я пошутил? – удивленно спросил Родерик.
- В смысле? Хочешь сказать, что ты это серьезно? Тогда почему ты засмеялся? – Я была полна недоумения. Незаметно для себя самой перешла к нему на «Ты».
- Мы с Вами на «Ты», Алла Анатольевна? – ухмыльнулся он.
- Простите, Родион, - виновато начала я.
- Да всё в порядке! Я Вас подначиваю! Так, значит, на «Ты»?! Хорошо. Алла, я говорил абсолютно серьезно, а засмеялся, потому что у тебя было такое забавное лицо! – он попытался его изобразить. Мы вновь рассмеялись.
- Ну, допустим, что это возможно, и что для этого нужно? – отстранённо спросила я.
- Так, давай по порядку. Для начала, надо выговориться – рассказать то, что так сильно тревожит! Желательно незнакомцу! – подмигнув, он указал на себя.
- А что это даст? – спросила я.
- Давай попробуем! А там увидишь! – он широко улыбнулся.
- Как-то я не уверена.., - с сомнением в голосе произнесла я.
- Алла, представь, что это маркетинговое исследование потребностей собственной души! – всё так же радушно продолжал Родерик.
- Даже не знаю...,- сказала я.
- А что тебя смущает? – спросил он.
- Ну, вот если ты был бы психолог или священник, тогда другой разговор! – отрезала я.
- Ой, пустые отговорки! – отмахнулся Родион, - к тому же, я по образованию психолог! Так что профессиональная этика не будет нарушена! – улыбнулся он, - заметь, что это ты завела тему про изменение судьбы, сказала про психолога! А тут бац, и все складывается так удачно! Сам Бог велел!
- Психолог, значит? – недоверчиво спросила я.
- Честное пионерское! – сказал Родион, положил правую руку на сердце и улыбнулся.
Не знаю почему, но я как-то прониклась к нему доверием. Он обладал каким-то редким природным обаянием, какого в людях мало.
«Я устала быть сильной! Я снова хочу быть женщиной! Любимой женщиной!» - мелькнуло в голове.
- Хорошо, Родион, я согласна, - дала я добро.
- Поехали! – устроившись поудобнее на стуле, скандировал Родерик и махнул рукой.
И я начала свой рассказ о том, как в один миг я все обрела и все потеряла, о том, как половинка моего сердца навсегда осталась в прошлом!
- …понимаешь, я отвергла его! Мы всегда вместе были: я с ним дружила, а он меня любил! Ещё со школы! Ходил за мной по пятам, провожал в школу, провожал из школы, писал мне любовные письма! А я была дурой! Это я сейчас понимаю, что он и был тем единственным, тем самым! Он спас меня от себя самой! Если бы не он, меня бы не было! А я так с ним поступила! Пашенька, прости меня! ПРОСТИ..! Я долгое время от него ничего не слышала, он переехал вместе с мамой – она у него тяжело была больна, и он не мог её оставить. А потом как-то возвращалась домой и встретила Клавдию Матвеевну - соседку. Она-то мне и рассказала, что после переезда его с работы выгнали, он запил и как-то с сигаретой заснул в постели. Пожар в квартире. Они вместе с мамой погибли в огне! Это моя вина! МОЯ! ПОНИМАЕШЬ? Если бы я тогда сказала ему «ДА», то всего этого не было бы! И был бы он сейчас жив-здоров! У меня была бы семья, дети! Уже прошло восемь лет! А я до сих пор виню себя! Грызу день ото дня!
Рассказывая, я абсолютно забыла про время. Просто говорила и говорила. Когда я закончила, прошло уже 2 часа. Как ни странно, ни посетителей, ни официантов в зале не было. Мы были вдвоём – я и он.
После рассказа стоило неловкому молчанию повиснуть в воздухе, как Родерик сказал:
-Алла, если бы ты знала, как хорошо я тебя понимаю!
- Спасибо, Родион! Я рада, что рассказала всё тебе! Даже как-то легче стало. Но все равно, я с удовольствием избавилась бы от всех этих воспоминаний, от всех этих событий в своей жизни! – решительно ответила я.
- Тогда позволь помочь тебе! – сказал он.
- Каким образом? – уже спокойно спросила я.
- Гипноз!– сказал он и принял позу «Великого и Ужасного» Вольфа Мессинга.
Посмотрев на него, я рассмеялась.
- Ну, что ты смеёшься? Ты задала вопрос, я на него ответил!– настаивал он, - вопрос в другом – уверена ли ты в своем желании все изменить, и готова ли ты, чтобы я помог тебе?
- Уверена ли я, что хочу все изменить – да, готова ли – сомневаюсь!
- Вот как? – удивился Родион.
- Гипноз, Родион, ты серьезно? – усмехнувшись, ответила я вопросом на вопрос.
- Более чем! Ты сомневаешься в моих способностях? – спросил он в ответ.
- Я много об этом слышала, но никогда не сталкивалась! Ни я, ни кто-либо из моих знакомых! Да и вообще, я к этому всему скептически отношусь! – утвердительно ответила я.
- Все, что мне потребуется, так это твоя уверенность в принятом решении, твердое «ДА», и разрешение взять тебя за руку на несколько секунд.
- И все? – продолжала я скептический настрой, - а как же, ну там, не знаю, маятник какой-нибудь или смотреть на язычок пламени?
- А говоришь «скептически относишься»! Вон, как разбираешься! – подметил он и улыбнулся.
- Да я так в общих чертах! Думаю, любой слышал про эти нюансы, - сказала я.
- Нет, никаких лишних действий, предметов и слов! Подумай, хорошенько, со всей долей ответственности и ответь. Я подожду, – сказал Родерик, - ты не возражаешь? Он достал из внутреннего кармана пачку сигарет.
- Да, конечно, - я одобрительно махнула рукой.
- Благодарю Вас, сударыня! – подмигнул он и закурил.
Посмотрев на него, невиданное желание закурить овладело мной.
-Ты позволишь? – неловко спросила я.
Он открыл пачку и, молча, протянул её ко мне. Я достала сигарету. Родион ловко подался вперед через весь стол и дал мне прикурить. Затянувшись, я даже закашлялась – это во мне говорили мои недовольные легкие. Никотин попал в кровь, погнавшую его по всему телу. Дым окончательно развеял все мои сомненья. Затушив сигарету, я посмотрела на Родерика. Он смотрел на меня, затягивался и протяжно выпускал густой дым. В его глазах была какая-то дьявольщина, но в тоже время и какая-то светлая надежда.
- Я согласна! – решилась я. «В конце – концов, что я теряю! По крайней мере, если ничего не выйдет, то это будет как минимум забавно!» - мелькнуло в голове. Родион хмыкнул, словно читал мои мысли.
- Хорошо, дай мне руку и расслабься! – сказал он. Я протянула руку. Он сжал мою ладонь в своей, уставился мне прямо в глаза. Его взгляд угас и стал безжизненным. Я даже вздрогнула. В ушах зашумело, перед глазами поплыло, казалось, что я теряю сознание, словно жизненные силы покидают меня. Вдруг через всю эту «дремоту» я отчетливо услышала голос Родиона:
- Боже, даруй мне разум и душевный покой
принять то, что я не в силах изменить,
мужество изменить то, что могу,
и мудрость отличить одно от другого.
Жить заботами дня сегодняшнего,
радоваться мигу, в котором живу,
в невзгодах видеть путь, ведущий к покою,
принимать этот грешный мир таким,
какой он есть, а не каким бы я его хотел видеть.
Аминь.
Стоило Родерику закончить, как сильное жжение в раз пронзило мои глаза. Не успела я и пикнуть, как отключилась.
Светлая и просторная комната. На диване сидит девушка двадцати двух лет. Она крепко сжимает в руках сотовый телефон и трепетно ждёт. Телефон вибрирует. Пришла смска. В поле «Отправитель» высветилось «Любимый».
- Коленька ты мой! Ты мой Любимый! – любовно произносит она. Стоило ей открыть смс и увидеть текст сообщения, как девушка роняет из рук сотовый. На дисплее мигает сообщение: «Прости, я тебя больше не люблю! Прощай».
- Что это? Как? Не может такого быть! – она нервно хватает телефон, вскакивает с дивана и набирает номер.
- Алло, Колька! Это что – Шутка такая? Алло! Или ты писал не мне, а какой-то бабе левой! – кричит она в трубку. В трубке висит молчание.
- Алло! Ты что молчишь? Алло! – продолжает она, - алло? Наконец, в трубке раздался голос. Женский голос.
- Девушка, я Вас по хорошему прошу - перестаньте названивать моему жениху!
- Что? Какому жениху? – примолкла она. Теплилась надежда, что она ошиблась номером.
- Моему жениху Николаю! Послушай, Аля, неужели ты ещё не поняла, что ты не нужна Нику, и никогда не была нужна! Он просто пользовался тобой, а ты, дурочка наивная, напридумывала себе! Забудь о нем раз и навсегда, и не звони по этому номеру! – резко оборвала девушка. В трубке раздались короткие гудки.
Аля стояла как парализованная, продолжая слушать отрывистые звуки в телефоне. Слезы заструились из глаз. Девушка бросилась на диван, уткнулась лицом в подушку и заплакала навзрыд. За дверью в комнату послышались шаги.
- Аля! Ты что плачешь? Зайка, что случилось? – послышался голос матери.
- Отстань!
- Да что случилось, родная? – настаивала мать.
- Отстань от меня! Уйди! Он тебе никогда не нравился! – кричала Аля.
- Да, что произошло? Можно зайти? – продолжала мать. Вдруг дверь перед ней распахнулась. На пороге стояла заплаканная Алька.
- Довольна? Все! Он меня бросил! Предал меня! Я его люблю! Я отдалась ему полностью, без остатка! А он! Сволочь! Ненавижу! Даже смелости не хватило мне все самому сказать! Скотина! – сквозь слёзы кричала Аля.
- Ну и чёрт с ним! Дочка, он нам не пара! – настоятельно сказала мать, - правильно он мне не нравился! Я прям таки видела в нем несерьезные намерения! Вот, Максим! Другой разговор: и умный, и красивый, из хорошей, БОГАТОЙ, семьи! Ты ему нравишься. А ты все хвостом крутишь! А могла бы им! ДУРА! – напористо выпалила мать.
- И Тебя ненавижу! Ты меня никогда не понимала! Тебе бы лишь бы деньги! – надрывно кричала девушка.
- Замолчи! Мать плохого не пожелает! – крикнула в ответ мать.
- Это ТЫ ЗАМОЛЧИ! Ты хоть раз бы мне поддержку оказала! Все, что от тебя слышала за все время – это сплошные нравоучения! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! - бросила Алька и захлопнула дверь перед лицом матери. В коридоре послышался шорох, который оборвал хлопок входной двери и щелчок замка – мать собралась и ушла.
Алька вновь бросилась на диван. Так она пролежала и прорыдала ещё несколько часов, пока не отключилась. Когда Алла открыла глаза, на улице было уже темно. Дома она была одна. Лишь ход часов нарушал тишину.
- Матери нет. Сегодня опять припрется пьяная! Как меня все это достало! – с досадой в голосе произнесла она, и бросила взгляд на шкаф. На нем стояло несколько фотографий в рамочках, одна из которых была черная.
- Папочка…папа…папка! Дорогой мой человечек! На кого ты меня здесь оставил? Зачем покинул?– разговаривала она сама с собой, глядя на фотографию, - ты единственный, кто меня понимал! Папочка! Я люблю его! А он предал меня! Как мне жить дальше? Я «отдала» ему своё сердце, а он «рассек его пополам и швырнул мне половину, чтобы я не умерла»! Она снова тихонько заплакала.
На улице накрапывал дождь. Словно погода сопереживала девушке и плакала вместе с ней. Нарыдавшись вдоволь, Аля, наконец, уснула.
Было около 3-х часов ночи. В замке входной двери в несколько оборотов провернулся ключ. Изрядно набравшаяся мать ввалилась в квартиру. Включила свет. Не разуваясь, по стеночке дошуршала до комнаты Альки и резко распахнула дверь. Свет из коридора упал в комнату. Лицо Али машинально наморщилась.
- Ааааа! Она спит! - заорала мать. Аля вскочила.
- Опять пьяная! Сколько можно! Мне и без тебя сейчас плохо! – голос девушки звучал бодро, несмотря на то, что она только что проснулась.
- Плохо? Ой, подумаешь, парень её бросил! Велика беда! А о матери ты подумала, как ей без твоего отца! – продолжала мать.
- Посмотрел бы он на тебя сейчас! Вот на такую! Гляди в кого ты превратилась! – перешла на крик Аля.
- Заткнись! Не смей так с матерью разговаривать! – грозно ответила мать.
- Ах, с матерью! Да мы с тобой уже давно в сожительниц превратились! Ты себе другую дочку завела – «Бутылкой» зовут! – с ехидством сказала Алька. Несмотря на опьянение, мать подлетела к девушке, схватила за волосы и начала таскать в разные стороны.
- Ах, ты дрянь! Дрянь! ДРЯНЬ! – громко орала мать. Аля пыталась отбиваться, но безуспешно.
- Я тебя родила, я тебя и придушу! – мать вцепилась дочери в шею. Собравшись с илами, Аля отшвырнула мать и закашляла.
- Вон из моего дома! Видеть тебя больше не хочу! – продолжала кричать мать. Алька словно перестала существовать. Взгляд её потускнел, а в голове мелькнула мысль «Вот и все. Это конец! Папочка, жди меня! Я иду!», глаза затянула «туманная пелена слёз». В чём была, девушка выскочила прочь из квартиры и рванула вверх по лестнице. А мать, равнодушно подойдя к двери, демонстративно захлопнула её.
Аля в одной ночнушке, босяком, в слезах неслась вверх пролёт за пролётом.
Сегодняшний день у Паши не заладился, и началось все с того, что его несправедливо уволили. Огорченный и морально раздавленный он изрядно набрался в кафе недалеко от дома. Зигзагоподобной походкой, обтирая стены лифта, а потом своего родного 8 этажа, Паша, не сразу попав в замочную скважину, отворил дверь домой. Из темноты раздался голос женщины:
- Сынок, ты?
- Я..мааам..! – затянуто ответил Паша.
- Ну что ж ты так долго? Я уж начала переживать, - продолжала мама Павла, - что на работе случилось? Паша скинул ботинки, затворил за собой дверь и, не включая в коридоре свет, собирая углы, побрел к матери в комнату. В маленькой комнате, едва освещенной прикроватным светильником, на кровати лежала женщина. Мама Паши уже давно болела. Прошло уже два года, как отец бросил их, когда болезнь начала прогрессировать. И единственной опорой у матери остался Паша.
- Сынооок! Да ты что ж, пьяный? Пааш! Ну, ты что? – всплеснула руками мать.
- Нормально всё, мам, нормально! – пробубнил он, - ты как? Как себя чувствуешь? Ты выпила лекарство? – спросил сын и уселся рядом с ней на угол кровати.
- Да я-то ничего! Что случилось-то? На работе чего? – пытливо продолжала мама. Паша, не зная как сказать, немного помолчав, выдохнул и ответил.
- Уволили меня, мам! Уволили! Сын у тебя неудачник конченный!
- Ну что ты, сыночка! Да ты у меня самый лучший, самый умный! Когда нас с тобой отец бросил, кто взял все в свои руки? ТЫ. Кто нас обоих содержал все это время? ТЫ! Кто обо мне заботится и днём и ночью? А? Кто? Ты не молчи! Ты скажи!
- Да брось мам! – отмахнулся Паша.
- Нет! Ты мне тут руками не махай! Кто? – продолжала мать.
- Ну, Я! Я, мам! – ответил он, взяв за руку мать.
- Вот. А говоришь неудачник! Вот то, что ты при малейшем огорчении к бутылочке начал прикладываться – это меня беспокоит! – взволнованно сказала она.
- Мам, не начинай! Я тебя прошу! И так на душе хреново, ты ещё нагнетаешь! – грубо бросил Паша.
- Что начинаю? Ну, ты посмотри на себя! Язык еле ворочается! – так же грубо ответила мать.
- Я пивка чуть-чуть попил! – оправдываясь, ответил сын.
- Вот это чуть-чуть! Сынок, с пиво как раз всё и начинается! Сначала пивка, потом ещё, тут и не заметишь, как и на беленькую перейдешь и понеслась! Брось ты это все! – причитала она.
- Мам, ну что ты! Будто я алкоголик какой-то! – иронизировал Паша.
- А все так и происходит! Вон, отец твой, сначала к пивку тоже прикладывался, потом все хуже и хуже, нас бросил – водка ему дороже оказалась! И, посмотри, как кончил! – не унималась мать.
- Так все! – оборвал он и встал с постели, - пойду, воды тебе принесу. Паша, покачиваясь, вышел из комнаты, проводимый грустным взглядом матери.
Стоило Але миновать 8 этаж, на лестничную клетку вышел покурить её сосед Паша. Он, увидев лишь краешек ночной рубашки и услышав её плач, бросился за ней вдогонку.
- Аля? АЛЯ?! Постой! Что случилось? Аля?! – на весь подъезд кричал Паша.
Перед самой лестницей на крышу Пашка со всего маха влетел в незнакомца. Тот навзничь упал и ударился головой о перила.
- Мужик, эй, мужик, извини! – Паша потряс его за плечи. Голова мужчины повалилась Пашке на руки, и он едва слышно засопел.
- Извини, слышь! Прости! – кинул Пашка и принялся бежать дальше, как вдруг, у себя на руках заметил кровь. Он резко оглянулся на незнакомца. Мужчина уже завалился на лестницу. Его голова лежала в лужице чего-то багрового.
- Кровь! Вот черт! Кровь! – Паша вмиг преодолел лестничный пролет, подскочил к мужчине и приподнял его.
- Эй, ЭЙ! Ты меня слышишь? Эй? – взволнованно затараторил Пашка. От мужчины разило спиртом. Паша скислил лицо и принялся дуть себе под нос, пытаясь прогнать навязчивый запах. Запах, который только-только, стремительно, начал покидать его самого.
- Эй! ЭЭЭЭЙ! Очнись! Очнись, слышишь?! – тряс его Паша.
- Аааааэээ! – невнятно вырвалось из уст незнакомна.
- Держись! Я сейчас! Держись! Я за бинтами! – крикнул парень и рванул домой.
Лишь Паша скользнул вниз, глаза незнакомца открылись и сверкнули холодным голубым цветом. Он поднялся и принялся отряхиваться. С каждой пылинкой грубая куртка, пошарканные джинсы, нелепые ботинки исчезали. А им на смену пришли темно-синий костюм в едва уловимую мелкую полоску, кипельно-белая рубашка, насыщенного синего цвета галстук и тёмно-коричневые туфли, которые разбавляли ансамбль, но и подчеркивали его одновременно. Он небрежно провел рукой по голове и рана исчезла. Незнакомец повернулся и посмотрел на лужу крови на ступеньках. Щёлкнул пальцами, его глаза сверкнули и лужа исчезла не оставив и следа. Парень ухмыльнулся и исчез.
Аля выскочила на крышу. На улице лил проливной дождь, дул сильный ветер. Тяжелыми шагами под гнётом потоков воздуха она начала пробираться к краю. Ветер качал её из стороны в сторону. Взобравшись на парапет, она посмотрела вниз. Голова слегка закружилась, тело пробрала дрожь.
- Прости, мама. Прости, папка. Алька вдруг почувствовала присутствие кого-то или чего-то. Медленно повернула голову. Метрах в шести от неё на парапете, свесив ноги вниз, сидел парень, насквозь мокрый, сжимал в руках телефон, из которого играла какая-то музыка. Он печально смотрел вниз.
- Ты кто? – опешив, крикнула она, - откуда ты взялся? Парень словно не слышал Алю. Он сидел и что-то бубнил себе под нос. Ветер, будто связной, доносил до Али обрывки фраз.
- Ну, и что же ты Родион, никак не решишься? Ведь за этим ты здесь! – едва слышно принёс ветер.
- Что? – сквозь дождь вновь крикнула Аля, - эй! Ты меня что, не слышишь?
- Вот и всё. Неужели и впрямь всё? Ну а что, сигануть вниз, какие-то несколько секунд и конец пути! А знаешь, почему ты всё еще не прыгнул, Родион? А потому, что ты трус, Родион! Ты сам всё прекрасно знаешь! И вот, ты сидишь здесь один, отвергший помощь других, отказавший в помощи родным и близким!
Альку пробрала дрожь. Не от дождя или холодного ветра, а от услышанных ею слов. Диалог того парня самого с собой был отражением её внутреннего монолога.
- Ты всех сам отверг, Родион. Сам! У тебя была куча возможностей, но ты ими не воспользовался! Ты тянулся за людьми, которым на тебя было наплевать! И что произошло? Тебя «списали», как «морально устаревшего», вышвырнули «на помойку»! А ты ещё и маму обидел! Единственного близкого тебе человека! – летели слова из уст Незнакомца.
«Мама…мамочка…прости…» - крутилось в голове у Альки.
- Но ты можешь все исправить, Родион! Исправить, то, что в твоих силах! Ты можешь сейчас встать, спуститься вниз и пойти навстречу будущему, смирившись с прошлым, приняв сделанные тобой ошибки! – слава стали громче и отчетливее.
Алька стояла как завороженная и вслушивалась в каждое слово.
- Папочка, смогу ли я выдержать всё это? Папочка..! – тихо прошептала себе поднос Аля.
- «Родион, мой сын, заботься о маме! Ты сильный, а она нет. Ты выдержишь, а она не сможет!» Помнишь как тебя просил отец? Выполни его последнюю просьбу! – донеслись слова.
«Знак! ЭТО ЗНАК! ДЛЯ МЕНЯ! ПАПА! ПАПКА! Я ЗНАЮ ЭТО ТЫ! Спасибо..!» - закружилось в мыслях у АЛИ. Стоило ей на секунду отвлечься, как Незнакомец вскочил на парапет и резко указал на дверь с крыши. Алька испуганно дернулась и посмотрела в сторону двери. На лице у девушки появилась тихая улыбка. На стене рядом с дверью среди серого дождя и ночного ветра большими белыми буквами зияло небрежное граффити молодого райтера: «ВЫХОД ЕСТЬ!» и стрелка в сторону двери. Алька резко повернулась обратно и опешила – на крыше она была абсолютна одна. Незнакомец исчез, так же как и появился.
Аля слезла с парапета и медленно побрела к выходу. Дождь стихал. Небо с каждой секундой становилось ясным. Звезды и луна вновь заняли свои позиции, серебряным светом ложась на Алькины хрупкие плечи. Откуда-то, едва-едва, нарушая ночной покой, доносилась песня «My Spirit» группы Lacuna Coil и отчетливо было слышно слова:
Senza rimpianti abbandono la colpa
Без сожалений я расстаюсь со своими грехами,
Il destino e l'odio sono una cosa sola
Судьба и ненависть теперь неразличимы.
I cancelli dell'inferno ci stanno aspettando
Врата ада ждут,
Lascia che attendano
Так пусть подождут ещё немного.
Ovunque stia andando
Куда я направляюсь?
Il mio spirito ; libero
Моя душа свободна,
Sto tornando a casa
И я иду домой.
Conserva il ricordo
Сохрани меня в воспоминаниях,
Ma lascia che io vada
Но дай мне уйти.
Девушка скользнула в мрачный подъезд и спустилась на родной этаж. Дверь перед ней резко распахнулась. На пороге стояла заплаканная мать.
- Аличка, доченька прости меня! – навзрыд протянула мать и обняла дочку. Аля обняла её в ответ и тихо произнесла:
- И ты меня, мам… Пойдём домой – холодно!
«Стоило одной двери закрыться, как на 8 этаже другая открылась.» Пашка как угорелый нёсся с бинтами и нашатырём в руках вверх по лестнице. Незаметно для себя он добежал до входа на крышу. «Странно» - мелькнула мысль. Паша начал медленно спускаться вниз. Ступенька за ступенькой.
- Я же оставил его здесь! – уже вслух рассуждал он, стоя на том самом этаже, где десять минут назад случайно сбил с ног пьяного мужчину. Паша выглядел озадаченным.
- Ну, не мог он сам уйти! Не мог! - рассуждал парень, - или мог? А где кровь? Паша огляделся – ни малейшего намека на то, что здесь кто-то разбил голову. Мелькнула мысль: «Руки, ты испачкал руки». Паша резко бросил взгляд себе на руки. Он не мог поверить своим глазам – руки были чище некуда! Холодок пробежал по телу.
- Фу ты, черт! – выругался Пашка, - неужели это все мне…АЛЯ! – выкрикнул он и рванул вверх по лестнице.
- Аля! Алька! – Паша выскочил с криками на крышу. На мгновение он замер. Крыша была абсолютно пуста. Лишь ветер «носился» туда-сюда.
- Нет! АЛЬКА! – он кинулся к парапету, принялся сновать из стороны в сторону, с ужасом в глазах заглядывая вниз. Спустя несколько минут, он, наконец, остановился. В голове была путаница.
- Неужели мне всё это привиделось? И Аля, и тот мужик? Кровь? Крики? Плачь? - пугающе недоумевал парень, - если нет, то, что это было? Вдруг Пашу как заряд тока пронзило чувство присутствия кого-то, его будто буравили тяжелым взглядом. Он резко обернулся. Но никого не было. Паше и невдомёк было, что он смотрел прямо на него – на Родиона. Тот стоял и пристально смотрел на парня. Пашка вздрогнул и шагнул в дверь.
Пугающее чувство не покидало его. Какая-то тоска и обида были на душе. Спустившись на пару пролётов, на ступеньке он увидел початую бутылку водки и один пластиковый стаканчик. Паша остановился и, молча, смотрел на этот калечащий души натюрморт, как вдруг из двери на лестничной клетке выскочила старушка и закричала:
- Ах ты алкоголик малолетний! А ну, вали отсюда, пока милицию не вызвала! А то иж, понавадились мне тут – приходят, пьют, ссут! Ух, охламон! – погрозила кулаком старушку.
«Кто алкаш? Я? Да какого чёрта!» Злоба охватила Пашу. Он схватил бутылку за горлышко, замахнулся и закричал:
- Увольнение! Пьяница! Алька! Кровь! Крыша! Да чтоб я ещё когда-нибудь..! Хоть каплю..! – и со всего размаху швырнул бутылку в стену.
- ОЙ, ЧТО ТВОРИТ! ОООЙ! МИЛИЦИЯ! – закричала старушка и мигом захлопнула дверь.
Осколки стекла разлетелись по всей лестничной клетке. Грохот от удара прокатился по всему подъезду. Где-то в квартирах залаяли собаки, кто-то громко возмущался, самые любознательные выглянули посмотреть, что случилось, но Паше было наплевать. Он, не спеша, спускался на родной восьмой этаж. Чувство спокойствия и усталости растекалось по всему телу. Хотелось спать. Хотелось менять жизнь. Менять к лучшему.
Я открыла глаза. Это ж надо было задремать, в такой момент!
- Простите, у Вас свободно? – раздался голос у меня за спиной. Повернувшись, я увидела высокого, статного, светловолосого молодого мужчину, с выразительными голубыми глазами. Он стоял и улыбался. У меня даже на секунду дыхание перехватило, но я быстро реабилитировалась.
- Простите, у меня назначена встреча, - ответила я и улыбнулась. И было такое чувство, что я его уже где-то видела, что всё это было, что его знаю уже много лет, но память предательски молчала.
- Ещё раз извините! Не смею более отвлекать, - сказал он и шагнул к выходу. А я все сидела и думала, где же я могла его видеть, и откуда это чувство дежавю, как вдруг, ход мыслей прервали.
- Извините – прозвучал мужской голос.
Я развернулась. Мои глаза округлились, лицо машинально расплылось в улыбке, я даже вскочила со стула.
-ПАША!
- АЛЯ! – выкрикнул мужчина.
- Ты как тут? – спросила я.
- У меня здесь деловая встреча назначена, - ответил он.
- Случайно не с Аллой Анатольевной? – ехидно спросила я.
- С ней, - сказал Паша. Секунду помолчав, мы разразились громким смехом. Вот так превратности Судьбы!
- Господи, Паш, ты не поверишь! Вспоминала о тебе сегодня! Думала: как ты, где, как у тебя судьба сложилась! А то, как ты тогда уехал, больше и не виделись! Сколько лет прошло? Восемь! И тут так БУМ! С ума сойти можно! Ну, что ты молчишь? – тараторила я. Он тихо стоял и смотрел мне прямо в глаза. Я даже немножко опешила. Потом он взял меня за руку и сказал:
- Все эти восемь лет не было ни дня, чтобы я не вспоминал тебя!
- И я…тоже! Я скучала…ОЧЕНЬ! - не сдержав слез радости, я кинулась ему на шею и крепко обняла.
-Паша…
- Аля…
В голове крутилась только одна мысль: «Больше не отпущу. Ни за что! Никогда!»
Родерик, выйдя из ресторана, по привычке, достал плеер, полистал плейлист - подходящим под настроение оказалась «Ashland Bump» John 5.
Конечно, сегодня, он не нашёл того, что искал, но как никогда был доволен результатом. В голове сразу мелькнула мысль, что его аранжировка судьбы не останется незамеченной, и ему понадобится парочка отходных путей. Не успел он об этом подумать, как музыка замерла, воздух вспыхнул, а позади раздался голос.
- Какого ты творишь, Родерик! – кричал все тот же не по погоде одетый Некто.
- А что случилось? – издевательски спросил он, даже не поворачиваясь.
- И у тебя ещё наглости хватает спрашивать? Ты ни во что не ставишь заключенное с тобой соглашение! Ты нарушаешь все правила! Рерайтинг Судьбы человека! Причем не только живого, но и умершего! Теперь он жив – здоров! Да ты прямо таки благодетель! Давайте всех умерших вернём! Что, забыл какова твоя цель? Заигрался? Ну, что молчишь? Что, совсем страх потерял? И повернись когда с тобой Я разговариваю! – негодовал Инкогнито.
- «Я»? Ты мне не указ! Или хочешь, чтобы я тебе «наглядно объяснил»? – грубо ответил Родион, слегка повернув в бок голову.
- ОНИ в бешенстве! – ушёл от ответа Некто.
- Вот пусть ОНИ мне сами об этом и скажут! А не посылают всяких псов, которые только и умеют, что без конца ныть! Давай, проваливай, пока ты меня окончательно не довел!– ухмыльнувшись, отмахнулся от него Родерик.
- Сученыш…Мы ещё посмотрим… – тихо прошипел Инкогнито и исчез.
- Привет ТАМ передавай! – крикнул вдогонку Родион.
Воздух разрядился и остыл, плеер звонко зазвучал. Родерик прибавил громкости и медленным, прогулочным шагом отправился навстречу новым история.
Июнь 2013 год.
Избавитель.
Прошлые и последующие. http://www.proza.ru/avtor/yaroslavknot