Кажется, всё можно восстановить. Не сделал- сделаю. Не сказал- скажу потом. Доделаю, дожму, догоню, дочитаю, долюблю. Но к сожалению есть вещи необратимые. Вот, например, с дерева падает яблоко, в очередной раз доказывая закон всемирного тяготения. Всё! Оно упало! И никакими силами это яблоко уже не подвесить. То есть его можно конечно приклеить или привязать, но связь яблока с деревом уже нарушена. Впрочем наш хитрющий мозг обязательно вывернется и подумает, что в этом финале заложено новое начало. Что мол из этого яблока может при благоприятных обстоятельствах вырасти новая яблоня. Мы будем упорно искать лазейку, отрицая финальность и абсолютность отрыва яблока от дерева и перехода этого, прекрасного впрочем на вкус фрукта, в иное состояние.
В ноябре на Самуи вода по утрам была уже достаточно прохладна. Не то что горячий соленый суп Сиамского залива в жаркий сезон. Течение было слабым, и я плавал до мыса и обратно. Весь путь занимал около часа. Я плыл примерно в 500 метрах от берега. Красота утреннего моря и скал на берегу захватывала, и я мучительно пытался включить несуществующий мысленный фотоаппарат и зафиксировать момент счастья. Иногда меня пощипывали медузы, или это был какой-то мелкий кусачий тайский планктон. Это немного отвлекало, но я снова возвращался к своим размышлениям.
Сейчас вы конечно скажете, - «Знаем, знаем! и начнете рассказывать мне про Тайланд, так?- ухмыльнулся Чарнота.
Я знал об острове Самуи и действительно хотел сказать об этом, а также своем путешествии на остров Чанг с супругой в прошлом году, но Чарнота перебил меня.
Как только я упоминаю, что более 25 лет живу в Бангкоке мне сразу же начинают рассказывать про Таиланд. Про то как имярек провел две недели в Паттае или на Пукете или ездил на слонах в Чанг Мае. Понимаете о чем я? - Чарнота округлил глаза- Далее в ход идут жареные кузнечики, трансвеститы и тайский бокс. Впрочем часто рассказы эти интересны тем, что проливают свет как на загадку русской души так и на не менее интересную загадку тайской души. В качестве компонентов как правило присутствует алкоголь и столкновение двух культур. Столкновение это бывает порой так ярко, что напоминает столкновения элементарных частиц в Электронном Коллайдере, вызывающие к жизни так называемую Частицу Бога.
Впрочем мы отвлеклись от темы. Мы рассуждали о конечности всего сущего.
Когда человек умирает, мы обязательно говорим какие-нибудь глупости типа – «Жизнь продолжается» или «Человек жив, пока мы его помним». Или еще хуже, «он или она будет жить в своих детях», в своих книгах, трудах и в конце-концов, если уже сказать совсем нечего - «в наших сердцах». Скажу вам честно, у меня нет ни малейшего желания жить в чьих бы то ни было сердцах. Я убежден, что глубоко безразличен почти всем живущим на этой планете точно так же как и мне глубоко безразличны все ну или почти все особи человеческого вида.
Как-то раз я попал в госпиталь и там написал рассказ «Мерцающий огонь твоей красоты». Прочитайте. Хороший рассказ. Душевный. Не без сентиментальности, конечно, но я останавливался (бил так сказать себя по рукам) и старался поотрывистее и пожёстче. И вроде вышло неплохо. Правда после маминой смерти у меня уже так ни разу не получалось. Много раз пытался, но все никак. Не то. Куда-то ушло это чувство, что в основание мира заложена скрытая красота. Вижу по глазам, что понимаете о чем я- продолжил Чарнота- Вы то всё еще верите, что этот секрет существует. Сиреневый туман, внутренняя гармония, Частица Бога, уж не знаю, какой термин подсовывает вам подсознание. Суть в том что вы до сих пор полагаете, что именно этот секрет оправдывает и каким-то образом прощает все наши ошибки, финальность падения яблок на землю и глуповатые высказывания типа «посади дерево, напиши книгу».
После маминой смерти я запил и очнулся только, когда началось Великое Тайское Наводнение 2011 года. Слышали? Нет конечно! Для вас это все равно что на Марсе. Вода прибывала так быстро, что люди не успевали выпрыгнуть из окон и ныряли в светящуюся змеиными глазами черноту, чтобы найти под водой дверь или окно и выбраться наружу. Провода с высоковольтных линий падали в воду, и многих в этот момент убивало электрическим током.
Но большинство, как вы знаете, спаслось и опять ждет вас. Будут катать вас на слонах и дарить орхидеи. Знаете какой самый посещаемый город мира по итогам 2018 года? Париж? Лондон? Нью Йорк? Ничего подобного. Это –Бангкок. Что уж вам у нас так нравится не знаю. По мне так я б половину туристов распугал революциями, крокодилами и бешеными слонами. Впрочем, вас ничем не напугаешь, даже смертной казнью за пакетик марихуаны. И в Наводнение ехали. Пол страны сидело по горло в воде, а туристы все равно ехали, а чего им? Туда где сухо конечно.
Ходили слухи, что рядом с затопленными крокодиловыми фермами плавали сбежавшие оттуда питомцы. Когда вода поднялась, они вырвались на свободу, то есть просто переплыли заграждения. Им-то было все равно что есть. Туристов, трансвеститов, жареных кузнечиков или тайских боксеров- Стасик Чарнота ухмыльнулся и поболтал кусочек льда в стакане с водой.
Я слушал его внимательно и не перебивал, зная, что спрашивать о чем-либо бесполезно. Стас все равно будет говорить о своем, хотя вопрос запомнит и через некоторое время выведет на него, но с такой стороны, что выставит тебя либо полным дураком, либо человеком непонимающим сути своего же собственного комментария.
Наша фирма находилась на территории университета- Чарнота внимательно посмотрел на меня и продолжил- Воды там было уже под три метра. Территория огромная, но все охраняли по периметру военные. Там где помельче стояли танки и бронемашины. Вокруг на сумасшедшей скорости плавали резиновые лодки с автоматчиками. Добра там было на миллионы, на незатопленных этажах. Каждую ночь задерживали лодки. Конечно, воры говорили, что просто потерялись в темноте и их отпускали.
Частные дома грабили по нескольку раз. Там никаких военных не было. В большие кондоминиумы нанимали охрану. Кто побогаче ставили охране генераторы и привозили воду и еду на лодках. В общем кто как устраивался. Ущерб как водится зависел от кошелька. Самые богатенькие не пострадали совсем, поскольку жили в незатопленном центре. Далее ущерб увеличивался пропорционально удалению от центра и обратно пропорционально счету в банке.
Ну я не жалуюсь- хотя мою контору тогда затопило вместе с тремя машинами, компьютерами, факсом, документацией и коллекцией бельгийского вина- на «коллекции» Чарнота тяжело вздохнул. Я не стал спрашивать Стаса почему вино было бельгийским, а не скажем французским. В конце-концов это мог быть подарок клиента или что еще угодно.
На третьем этаже были важные документы- Чарнота скривился. Видимо ему и сейчас было неприятно об этом думать – Рапипан не успела даже запереть их в сейф. Они так и остались лежать на столе- Вы слушаете или нет?
Я кивнул головой и огляделся. Над головой сияло бесконечное тропическое небо Тайланда. Мы сидели на огромном балконе под навесом и пили кофе. Кроме кофейника и стаканов с водой, лимоном и льдом на столе стояло пальмовое масло, которое Чарнота купил где-то по просьбе моей тещи. Балкон плавно сужался в радужный Тоннель. Сегодня Тоннель почему-то был покрыт разноцветной крокодиловой кожей в стиле обложек с профилем Боба Марли. Видимо Тоннель каким-то образом догадался, что сегодня в рассказе Чарноты будут присутствовать крокодилы.
Впрочем по Тоннелю мы могли бы перейти назад в мою девятиметровую московскую кухоньку. Возможно оттуда он выглядел бы как замерзшая бетонная труба или притворился бы ступеньками в грязную котельную. От него все можно было ожидать.
Да Вы не заморачивайтесь- Чарнота отхлебнул еще кофе. Можете вообще не слушать –сказал он и продолжил- Документы и деньги надо было вызволять. Военный грузовик возил из незатопленной части Бангкока до границы с водой. После этого надо было нанимать лодку и добираться до офиса. Мы с Раппи заранее приготовили резиновые костюмы, знаете типа рыболовных, поскольку вода в этом районе была по слухам заражена отходами свиноферм. Были там и химикаты с соседних японских фабрик, бензин из затопленных генераторов и Бог знает что еще. Ну и, конечно, змеи. Куда же без них?
Какой вечер сегодня, верно? – Чарнота посмотрел на небо и мне показалось, что его опять уведет в сторону.
Собственно это была не вода в обычном понимании этого слова – Чарнота не изменил направление своей мысли - мы плыли по месиву из гнилых листьев, веток, бумажных и пластиковых пакетов. В желтой толще воды были видны крыши затопленных машин и тусклые фары мотоциклов. Запах был просто ужасающий. Сказать гнилой – это не сказать ничего. В этом запахе была какая-то дьявольская мертвая гниль. В такой воде могут жить только змеи, питоны и порожденные водой демоны, просыпающиеся ночью и бродящие по черным крышам покинутых зданий. Утром же демоны растягивают себя в бензиновую пленку и ложатся на воду, перекрывая доступ кислорода рыбам и водорослям.
Словом там совершенно ничего не росло- поставил точку Чарнота и посмотрел в сторону моей московской кухоньки, которая болталась где-то там в искривленном пространстве. Там тоже ничего не росло. Стояла суровая московская зима. Воздух звенел от холода. Когда я выходил на улицу то почему-то громко говорил «Хорошшшшо!», хотя ничего хорошего, конечно, в этом морозе не было.
Лодка доставила нас к затопленному трехэтажному зданию. Мы были чуть выше уровня второго этажа- продолжил Чарнота- лестничный пролет был перекрыт опущенной железной решеткой, но она к счастью оказалась незапертой. Воды там было всего лишь по колено. Я с трудом вылез из лодки и опустил руки в гнилую воду. Решетка со скрежетом поддалась.
Кресло, качающееся в желто-черной воде повернулось на бок и поплыло к нам. Рапипан взвизгнула и прокричала, что никуда отсюда не пойдет и останется в лодке. «Черт с тобой»,- ответил я. Лодочник, безучастно протирающий и без того блестящий мотор, поднял голову. Он не предполагал, что я говорю по-тайски.
Идти одному мне не хотелось, но когда я упомянул о деньгах Раппи неожиданно передумала. Теоретически я мог бы спрятать их, а потом сказать что ничего не нашел и все свалить на нее– Чарнота подмигнул мне. Конечно, я никогда бы так не поступил, но в этот момент наверное все казалось возможным. Мы были у ворот Ада. А в такие моменты люди меняются и совершают странные поступки.
Мы поднялись по лестнице наверх. Что то шуршало и царапалось за стеной. То ли это были крысы, то ли гигантские серые тараканы, я старался об этом не думать. Чтобы попасть в офис нужно было спуститься по смежной лестнице по пояс в воду, потом подняться и сориентироваться в комнате без окон, в которой мы хранили документы. На улице было 36, а в здании все 50. Было трудно дышать, и на меня накатывали приступы клаустрофобии.
В воде кружились черные хлопья сгоревшей бумаги.И я подумал о том, что, если вор залез в офис за компьютером и потом поджег бумаги, чтобы замести следы, мы уже никогда не найдем ни деньги ни документы.
Заметьте, что тогда мы еще не знали ответ, но он уже был финален. С другой стороны эта финальность тогда еще не была фактом и может быть и никогда бы стала ей, если бы меня, например, укусила змея или летающий зеленый паук, верно?
Мы медленно выходили из воды, поднимаясь по смежной лестнице. Желтые резиновые брюки Рапипан были в черных хлопьях и крошках пенопласта. Я мягко взял ее за локоть и остановил. Я- мужчина и должен быть впереди – Чарнота был совершенно серьезен.
Знаете что потом произошло?- сказал Чарнота и улыбнулся- Мы нашли деньги и документы и Рапипан поцеловала меня.
То есть как поцеловала? – спросил я и оглянулся на полыхнувший алым Тоннель.
Вот так, поцеловала- победоносно ответил Чарнота- сексуально поцеловала, впилась можно сказать в меня. В этой грязи, вони и, не забывайте, ужасающей духоте. Я бы мог сделать с ней что угодно в этот момент, но Демоны Черной Воды сказали – нет. Не делай этого и это…..
И это было финальное решение – подсказал я.
Финальнее не бывает- Чарнота растянулся в кресле и постучал пальцами по столу.
Тоннель сузился, и я вспомнил о теще.
Идите идите- сказал Чарнота, улавливая моё настроение. В Москве еще только семь. Еще успеете хоккей посмотреть.