В пансионат въехал высокий седовласый мужчина лет шестидесяти. Его можно было бы даже назвать худощавым, если бы не выдающийся животик, формой напоминающий дыньку «колхозницу», регулярно взывающий к хозяину о необходимости пополнить запас калорий.
Мужчина назвался пожилой любопытной соседке по этажу Пал Палычем и тут же пресёк её дальнейшие попытки выяснить его отношение к противоположному полу, представительницей которого она по инерции продолжала себя считать.
Пал Палыч просидел в двойном номере, за который заплатил полную стоимость, до обеда, и дал возможность разглядеть себя только в столовой.
Он не обратил ни малейшего внимания на соседей по столу и строго посмотрел на одного из них, только открывшего рот для предложения соорудить банчок или партейку в шахматы.
Овощной суп Пал Палыч с негодованием отодвинул, даже слегка пролив почти прозрачную жидкость на свежеперевёрнутую скатерть.
– Я три года на диете! – громко воскликнул он подавальщице, и та быстро побежала за шеф-поваром.
– Я тридцать шесть месяцев на диете! – раздражённо повторил мужчина полному командиру кухни в белом, и тот пожал плечами, как бы говоря, что у них все блюда диетические.
При попытке предложить странному клиенту паровые биточки с гречневой кашей подавальщица узнала о себе такие вещи, в которых и сама себе боялась признаться. Кисель она стоически выпила сама.
Пал Палыч страдальческим голосом поинтересовался, есть ли в пансионате кафе или бар, и тут же был послан на третий этаж.
В баре он, ни на что не надеясь, схватил меню и облегчённо воскликнул:
– Слава Создателю!
Пал Палыч сделал заказ, и через минуту на его столике оказалась пол-литровая кружка свежего тёмного чешского пива и огромное блюдо с нарезкой сельди, форели, кеты, горбуши и ещё чего-то белого и красного.
– Повторить! – крикнул он через пятнадцать минут, потом ещё через пятнадцать и ещё через полчаса…
Ушёл Пал Палыч вместе с работниками бара. Поинтересовался, во сколько они открываются, и неуверенной походкой, со счастливой улыбкой отправился спать. Ночью он проснулся от боли в боку, проглотил кучу таблеток, подождал, пока боль утихнет, и снова заснул.
Утром он помогал открывать дверь уборщице бара и тут же занял столик у окна.
– Два пива и ассорти! – нежно промурлыкал он и продолжил возлияние.
Помочь бармену закрыть дверь Пал Палыч был не в состоянии.
Так продолжалось все две недели. Наш герой ни разу никуда не съездил на экскурсию, не ходил на процедуры, в кино и бассейн, а мимо столовой пробегал, заранее сделав глубокий вдох. Он пил пиво и ел солёное рыбное ассорти, иногда разбавляя его свиными отбивными.
Сдавая ключи от номера администратору, он вздохнул и произнёс, глядя куда-то в мозаичную стену:
– Вот теперь, дорогая моя, я снова на диете.