Роясь в одной из социальных сетей, наткнулся на фривольную фотографию. Так, ничего необычного, их сейчас выставлено в интернете тысячи, но сам сюжет фотографии невольно вернул мою память в наше, далёкое советское прошлое.
В начале 70х годов прошлого века наша 33 отдельная железнодорожная бригада под командованием подполковника Юдина Ю.М. вела большие строительно – монтажные работы в Приморье: строительство вторых железнодорожных путей, станционных путей, электрификацию железнодорожных участков и СЦБ, а так же подъездных путей к порту Восточному в бухте Врангеля (Находка).
В селе Екатериновка был построен большой полевой военный городок для многих частей бригады. Солдаты жили в палатках, офицеры в вагончиках. После окончания зимнего периода обучения по месту постоянной дислокации, подразделения перебазировались к месту производства работ с отремонтированной за зиму техникой, принятым молодым пополнением и оружием.
Как обычно водится в местах дислокации воинских подразделений, местное население, в числе лучшей половины человечества, начинает проявлять неподдельный интерес к солдатам срочной службы. Их не останавливает то, что от наших бойцов за версту несёт казармой. Я ни в коем случае не хочу унизить наших солдат, но в действительности так оно и есть. Специфика нашей службы накладывает свой отпечаток, а в железнодорожных войсках особенно. Солдаты работают с техникой, на укладке и балластировке железнодорожного полотна - шпалы пропитаны креозотом, роют котлованы для установки опор контактной сети. А грязная верхняя одежда хранится в казарме или в палатке. Баня и смена белья раз в неделю. Но девушек это не шокирует и не останавливает. Они летят к солдатским палаткам, как мотылёк на свет.
А начинают они уже лет с 12-13. Не знаю с чем это связано, но скорее не от гиперсексуальности подростка. Не только в глуши, но и в городах девчушки крутятся возле солдат, кокетничают с ними. Какую бы не проводили среди солдат работу, по предупреждению случаев насилия, уголовной ответственности за связь с малолетками, всё равно растёт число малолеток ставших женщинами. И эти девчушки идут потом по рукам, провожая один призыв за другим, то есть передаются по наследству. Командование частей отлавливают этих девиц на территориях части, в казармах, в палатках, проводят беседы с ними, сдают в милицию и всё бестолку. Проходит время, и они снова попадаются.
Вот так же было и в Екатериновке, где стояли наши части.
В нашем 70 батальоне связи особенно докучала девушка Оля, которой было уже семнадцать лет. Она с маниакальным упорством появлялась на территории батальона связи, куда проникала разными путями, кочую из роты в роту и из палатки в палатку, из - под одного солдата под другого. Испытывала ли она удовольствие, не знаю, но утром она буквально уползала домой, так как идти уже не могла. Уходила другой раз совсем без одежды, так в темноте палаток не знала, где её оставила, да и искать, не было времени.
Раз утром машина Зил-130 с личным составом едет на работу, а перед ней по дороге местные бабы гонят эту Олю, стегая крапивой по попе и бёдрам. Ольга имела неосторожность уснуть у дороги. Та с рёвом и слезами бежит, пытаясь уклониться от жалящей крапивы, а бабы с каким-то остервенением продолжают её хлестать, испытывая, наверное, от этого какое-то удовольствие. Солдаты, которые ночью ей пользовались, хохочут и улюлюкают, подавая советы то Ольге, то бабам.
Дневальные перед побудкой личного состава выгоняли её из палаток, чтобы не попалась пришедшим на подъём офицерам или старшинам. Но иногда и они не успевали это сделать, тогда её вылавливали и приводили в канцелярию. Стоит она истерзанная и голая, вся в потёках свежей и засохшей спермы, криво улыбается и всё ей до звезды. Можно быть уверенным, что ночью она опять появится.
Однажды утром она попалась заместителю командира батальона по политической части майору Ивашкевич*, точно в таком же виде, как мама родила. В городках каждого дислоцировавшегося там батальона идёт построение личного состава на развод и все видят эту дикую картину. Ольга идёт с Ивашкевичем рядом вдоль строя батальона связи расхристанная, со спутанными на голове волосами, но с красивой девичьей фигурой, победно улыбается и, приставив левую руку к голове, отдаёт честь. Солдаты и офицеры в строю невольно улыбаются, а в глубине строя бойцы открыто ржут.
В средине, перед строем майор Ивашкевич и Ольга останавливаются и замполит, грозно сверкая глазами, произносит:
- Кто трахал эту шлюшку выйти из строя на два шага.
Ольга улыбается и оглядывает строй, бойцы невольно прячут глаза – почти все пользовались ею.
Ивашкевич опять:
- Эта сучка заразная, она больна. Кто выйдет из строя, тому будет оказана медицинская помощь, остальные будут дожидаться пока яйца отгниют.
Ольга строптиво возражает:
- С чего это ты взял, что я больна. Кто тебе наговорил?
Бойцы в строю переглядываются, шепчутся, потом три человека нерешительно выходят из строя и замирают.
Ивашкевич:
- Это что все? (Ольга рядом ехидно улыбается). Ну, хорошо и обращается к строю:
-Старший лейтенант Паршиков! (старший врач части).
Тот откликается:
- Я!
- Проверить этих ****унов и на трое суток на гауптвахту.
Солдаты в строю открыто хохочут над друзьями, поверивших замполиту и попавшим впросак. Ольга тоже улыбнулась, мол, так вам и надо.
На этом комедия закончилась, подошедший командир части подполковник Жаворонков В.М., продолжил развод личного состава, а Ольгу удалили с территории части.
Пришло время, и Ольга исчезла с нашего горизонта. Говорили, что окончила школу и уехала поступать в институт. Но, как говорится, природа не терпит пустоты и на её место пришли другие подросшие девицы и наши проблемы остались с нами.
Прошло года два. Летним воскресным днём стоим с несколькими офицерами нашей части в городе Находка и ждём дежурную машину, чтобы уехать в расположение части. Вдруг слышим радостный звонкий смех, оборачиваемся и видим молодую пару, которая приближается к нам. Они идут, держа друг друга за руку, и весело щебечут. Он в форме лейтенанта ВВС, а в стройной в летнем коротком платье, с высокой грудью и со взбитой, по тогдашней моде, причёске, молодой женщине мы узнаём Ольгу. Да та наша взбалмошная девчонка из Екатериновки. Она за это время расцвела, похорошела, в ней появилась женская стать и уверенность в себе.
Она тоже нас мгновенно узнала и встала, как вкопанная, растерянно произнеся:
- Здрасьте!
Лейтенант тоже остановился и поздоровался.
Мы ответили и с интересом разглядываем их. Ольга, как бы предупреждая наши вопросы, торопливо произнесла:
- Это мой муж Игорь, а это знакомые офицеры из части строящей порт Восточный. И замерла в ожидании.
- Очень приятно, мы по очереди представились.
В её широко раскрытых голубых глазах застыли страх разоблачения и мольба.
Да у нас и без этого не появилось мысли тут же вспоминать её не завидное прошлое. Мы так же были молоды и в свободное от службы и семьи время не всегда соблюдали строгую мораль. И если лейтенант влюбился в неё, то, наверное, было за что. Бог им судья! Лишь бы были счастливы.
Перекинувшись общими фразами, Ольга заторопилась, сославшись на то, что они спешат в кино, попрощалась и потянула за собой мужа. Мы тоже кивнули им на прощание, пожелав всего наилучшего в жизни, и смотрели им, уходящим вслед. Отойдя шагов на десять, Ольга на мгновение обернулась, махнула нам с облегчением и благодарностью рукой и, взяв мужа под руку, прижалась щекой к его плечу. Возможно, они прожили долгую, счастливую жизнь, всякое бывает.
P.S.
Раз уж пришлось к слову, то ещё несколько слов о майоре Ивашкевич. Организовывая культурно-массовую работу в части, он пригласил в часть на встречу с личным составом, вдову начальника заставы старшего лейтенанта И. И. Стрельникова, погибшего на острове Даманском в 1969 году. Лидия Фёдоровна выступила перед солдатами и офицерами батальона связи и рассказала о тогда ещё близких боях в районе острова Даманский, героических действиях в боевой обстановке наших сверстников пограничников. Никто не остался равнодушным. Амур-батюшка вот он омывает берега города Хабаровска, а дальше за ним китайская сторона. На Большом острове близ города усиленно ведётся строительство укрепрайона и все об этом знают. А находясь на строительстве железнодорожных объектов в Приморье, тоже об этом не забывают – потенциальный враг вот он рядом.
Знакомство майора Ивашкевича с Лидией Фёдоровной Стрельниковой переросло в любовь. После того, как Ивашкевич развёлся со своей женой, они поженились. Развод Ивашкевича не прошёл ему даром, политотдел бригады среагировал по-своему. Ивашкевич получил партийное взыскание и в качестве наказания был направлен на равноценную должность в Комсомольск на Амуре в 13 пждб. Вскоре он перевёлся на запад и убыл к новому месту службы.
О героических действиях пограничников в боях на острове Даманский я много раз слышал, в том числе в музее Тихоокеанского пограничного округа. Видел там фотографии погибших солдат и офицеров. Стрельникова, лежащего на снегу без полушубка, с выколотыми штыком глазами, солдат в разорванном нательном белье, и вырезанной звездой на теле и многое другое.
Знакомый кинооператор Дальневосточной студии кинохроники – Иван Иванович, рассказывал, что их группу операторов срочно вызвали на работу и на вертолёте направили на место боёв. Когда они снимали зверства китайцев в первом и последующих боях, то у них волосы на голове вставали дыбом. А отснятый материал несколько раз урезали, прежде чем показать членам Политбюро ЦК КПСС и Советскому правительству, настолько жестокой была отснятая реальность. Показываемая в те времена кинохроника не давала объективной оценки и не показала всей правды.
Сергей Кретов
Баден-Баден, 01 июня 2013 года