Любые совпадения имён, названий и событий случайны.
Глава 2
В столовой гостиницы, куда я нарочно спустилась, чуть ли, не к открытию, уже восседали опередившие меня пары и одиночки. Пахло аппетитно. Довольно быстро покончив с процедурой установки двух блюд и стакана с кофе на поднос, я удобно устроилась за столиком у стены. Позвонить или нет? Пожалуй, стоит. И вновь секунды телефонного ожидания, и всё тот же знакомый требовательный голос: «Да, слушаю». «Я её видела». «Кого, её?». «Веронику, во сне». «Сны к делу не относятся».
Но, ко мне-то относятся. Зачем позвонила? Знаю, ведь, правило: только факты, только существенные детали. Настроение, будто ртуть в колбе термометра, начало стремительно падать, едва не испортив здоровый утренний аппетит. А передо мной стояли тарелки с овощным салатом и яичницей с беконом и зеленью. А главное, горячий кофе. Ну и чёрт с ними, с этими существенными деталями.
В дверях столовой появился мой вчерашний спаситель, Игнат Бородин: свежий, бодрый и довольный собой. Оглядев присутствующих, он остановил взгляд на мне, широко улыбнулся и зашагал к столику. Меньше всего, не выспавшейся, голодной и расстроенной равнодушием, которое только что было ко мне проявлено, хотелось видеть малознакомого человека, пусть даже вполне симпатичного.
- Свободно?
- Пока, да. Присаживайтесь.
- Удивительная вещь, психология, где только не побывал, а в первую ночь всегда снятся кошмары.
- Бывает.
Неужели, заметил, что я полночи не сомкнула глаз, из-за этого дурацкого сна?
Оставив на столике барсетку, Игнат Бородин отправился за своим завтраком. А у меня появилась возможность, не подавившись, закончить с салатом и приступить к яичнице.
- А у вас бывают кошмары? – не обращая внимания на моё нежелание общаться за столом, продолжал, вернувшись с подносом, вчерашний спаситель.
- Не припомню.
- Значит, мы с вами совсем разные.
Закончив, наконец, с яичницей, я сделала несколько больших глотков кофе, промокнула губы салфеткой и, как могла, миролюбиво улыбнулась.
- Это не самое обременительное в жизни, поверьте. Приятного вам утра, Игнат. Извините.
- И вам.
«Интересно, смотрит вслед или нет?» - промелькнуло в голове на выходе. Любопытство заставило украдкой оглянуться. «Даже не обернулся! Всё утро испортил!».
Найдя на кого свалить своё плохое настроение, я со спокойной душой, не откладывая ни минуты, отправилась на пляж. Если верить рекламе, он должен был быть в пяти минутах ходьбы. Пять минут обернулись более чем двадцатью. Свободные лёгкие брюки и короткая туника, даже без рукавов, - всё же, не идеальная одежда при почти тридцатиградусной жаре. Поминутно уточняя у случайных прохожих дорогу к пляжу, я кружила и кружила по городку, пока, наконец, не показалась вожделенная ровная водная гладь. Волшебно! – солнце, море, небо и песок. Немало. Правда, и загорающих, тоже, виднелось немало. «Что поделаешь, издержка цивилизации».
Все лежаки оказались заняты. Пришлось искать подходящее место возле какой-нибудь одинокой неброской гражданки, которую очень скоро я и обнаружила. Голубой открытый купальник смотрелся на невысокой, чуть полноватой, молодой женщине вполне прилично. Освободившись от сумки, я аккуратно постелила поверх чуть нагретого песка большое полотенце, с изображением древнего замка на высокой горе, и, раздевшись, легла на спину. Даже с закрытыми глазами солнечный свет не давал покоя. Пришлось прикрыть верхнюю часть лица шляпкой.
Пляж негромко гудел под палящими лучами. Синяя от неба вода, едва слышно плескалась о берег. Лёгкий ветерок приятно касался тела. Так, в неге прошло какое-то время. Сменив в очередной раз позу, я потянулась к сумке за пластиковым стаканчиком и бутылью с водой.
Соседка, только что лежавшая пластом на животе, зашевелилась. В три картинных движения, не сделав ни единой складки на тонком покрывале, села и поджала под себя ноги. «А гражданка не так проста, как кажется на первый взгляд», - тут же пронеслось в голове.
- Вы тоже приезжая? Из «Розалины»? – окидывая блуждающим взглядом территорию пляжа, обратилась она ко мне.
- Да, а как вы догадались?
Женщина поправила волосы и удостоила, наконец, вниманием.
- Вы совсем не загоревшая, значит, приезжая. Легли рядом со мной, тоже не загоревшей пока, значит, в городе впервые, без друзей и родственников. И ещё кое-что…
- Что, если не секрет?
Соседка загадочно улыбнулась.
- Я вас видела вчера вечером в «Розалине», вместе с дорожными вещами и довольно интересным мужчиной, лет тридцати пяти, кстати, юристом. Он приехал три дня назад, тоже под вечер. Похоже, разведённый. Вас ведь зовут Вероника?
Не ожидая такой активности от своей соседки, я не удержалась от смеха.
- Да. Вы похожи на мою знакомую – Розу, работающую в статистическом центре. Про всех всё знает. Бьюсь об заклад, что и у вас цветочное имя.
- Так и есть, – Маргарита. Ну, раз уж мы познакомились и будем какое-то время видеться, давай на «ты». У меня вода закончилась, не угостишь?
Моя жажда была уже утолена, и я охотно протянула новой знакомой бутыль с водой.
- Третий год сюда езжу и каждый раз одна и та же проблема – нехватка воды. У моря-то.
- Третий год – немало. Здесь так хорошо?
Опустошив пластиковый стаканчик, Маргарита пожала плечами.
- Неплохо. Солнце, море, пляж, собственная комната с обслуживанием, сносные местные магазинчики, даже какой-то праздник летом можно застать. Даже туристическая достопримечательность есть.
- И впрямь, неплохо.
Маргарита картинно улеглась на живот, положив руки под голову.
- И потом, я заключила пари на 400 баксов, что поправлюсь здесь на три кило, куплю шляпку, точь в точь, такую же, как три года назад и привезу конец детективной истории.
- Детективной истории? Ты – писатель?
- Конечно, нет, но то, что произошло в «Розалине» три года назад, иначе, чем детективная история и не назовёшь.
- У этого домика есть необычное прошлое?
- Ещё какое, необычное. Ровно три года назад, в «Розалине» появился крупный бизнесмен Левицкий, с женой и шофёром. Они заняли апартаменты в левой пристройке. В тот же вечер всё ценное, что привезли с собой, Левицкие поместили в сейф для гостей, хотя в их немаленьком номере был свой стенной сейф.
- Значит, - разочарованно заключила я, - всё дело в пропаже каких-то ценностей у бизнесмена?
- Если бы. Левицкий, как выяснилось позже, оказался с большим прибабахом.
Неожиданно Маргарита замолчала, глядя куда-то за моей спиной. Затем,
кокетливо улыбнувшись, произнесла:
- А вот и Гена, со своим Чибурашкой.
Я невольно обернулась. По пляжу беспечно, время от времени приближаясь к загорающим, шёл молодой мужчина в цветной рубашке на выпуск, шортах, сандалиях и бейсболке. С его крепкой атлетической шеи свисали: фотоаппарат и небольшой питон. Заметив нас, фотограф заулыбался и приветливо замахал рукой Маргарите.
- Почему Чибурашка? – не отрывая взгляда от красивого лица знакомого моей соседки, автоматически поинтересовалась я.
- Потому что зверюгу, на его шее, зовут Чибу. Ни одной бабы на пляже Гена не пропустит. Смотришь и думаешь: «Похоже, выдержать на своей шее скотину в состоянии только баба и ходок по бабам».
- Привет, красавицы! – весело поздоровался подошедший фотограф и, легко дотронувшись до головы Маргариты, присел на корточки.
- Как поживаешь, дорогая?
- Как сыр в масле, - съязвила порозовевшая Маргарита.
- Рад за тебя. Хотите сфотографироваться? Пробный снимок бесплатный.
- Гена, ты стремишься, чтобы мы выглядели идиотками? Ни Вероника, ни я пока не загорели. На наших лебединых шеях твой Чибу будет смотреться как удавка. Смерти моей ищешь?
- Бог с тобой. Цвети и хорошей, солнце моё.
- То-то же.
- Это вам, - протянул Гена без какого-либо предисловия два готовых снимка, размером 10х15. И, пристально глядя в глаза, добавил: - Понравится, зовите. Лучше меня здесь никто не сделает хорошей фотографии.
- Слушай его больше, - фыркнула Маргарита.
Поднявшись, Гена примирительно улыбнулся Маргарите и, приложив правую руку к области сердца, отступил назад.
- Не прощаюсь, красавицы.
Какое-то время мы обе смотрели ему в след.
- Однажды этот питон кого-нибудь придушит. Хорошо, если это будет Гена. Покажи, что всучил.
Я протянула фотографии. Маргарита тут же принялась внимательно их рассматривать. На первом снимке – симпатичная девушка с питоном на шее. На втором – молодой коренастый мужчина с детёнышем шимпанзе на плече. Обезьянка, видимо, немало досаждала во время съёмки, о чём говорили: взъерошенные волосы на голове мужчины, оттопыренный воротник рубашки и покрасневшие уши, однако это ничуть не испортило его хорошего настроения. Улыбка, прямо-таки, озаряло лицо. Глядя на эту фотографию, моя соседка изменилась в лице.
- Дурацкие снимки. Гена все три года делает одни и те же ошибки.
- А мне думается, второй снимок очень симпатичный.
Мы помолчали.
- Погода меняется.
- Да, похоже. Кажется, солнце вот-вот зайдёт за симпатичную тучку, по весу – ого-го. А что, с Левицкими-то, дальше было?
Вместо ответа, Маргарита забеспокоилась.
- Быстро собирайся, сейчас чуть покапает и хлынет, как из ведра.
- У тебя, что, примета есть? – невольно потянулась я к брюкам.
- Ага, природный будильник называется.
Через минуту заморосил редкий дождик. Народ вокруг засуетился. Послышались команды, смех, торопливые разговоры. Наскоро одевшись, мы схватили сумки и побежали по песку, придерживая на ходу лёгкие пляжные шляпки.
У самой гостиницы оказалось, мы не одни попали под проливной дождь. Пожилая пара и мальчик-подросток, совершенно вымокшие, первыми бодро вбежали в вестибюль, едва не спустив на нас, оснащённую хорошей пружиной, центральную дверь.
- Эту пару я вижу здесь все три августа подряд. Что ни спросишь, всё у них есть или могут найти, и всё за деньги, - прошипела вслед удалявшейся троице задетая Маргарита.
- А с виду не скажешь, - поддакнула я.
- С виду и дерево не весло. Ладно, чёрт с ними. Давай подумаем о нас. Дождь будет нудить сколько-то. Может, соберёмся у кого-нибудь: у меня или у тебя в номере, и отметим приезд и начало пляжного сезона? Скажем, в четыре. На мне, как более опытной отдыхающей, мартини, сок и клубника, а на тебе – весь остальной закусон. Идёт?
- Хорошо, у меня - согласилась я.
И, ободрённые предстоящей вечеринкой, вместо тоскливого времяпрепровождения поодиночке, мы разошлись.
Переступив порог своего номера, я тут же приняла душ, подкрасила ресницы, переоделась и отправилась в столовую основательно перекусить. Всё-таки, время обеда. Затем, вернувшись в номер, разобрала, наконец, свои вещи и, раз уж пребывать предстояло в гостинице почти полмесяца, надела всю одежду на вешалки и повесила в шкаф. Оставалось чуть больше часа. Пора было идти за продуктами к киоску. Дождь прекратился, дышалось легко. Ненавязчиво пахло зеленью и цветами.
Маленький павильончик, очень удачно расположенный в тени двух величавых деревьев, представлял собой миниатюрный продуктовый магазинчик, где было всё, что, озабоченным питанием отдыхающим, могло понадобиться. Здесь были: овощи, фрукты и ягоды, упакованные по полкило в пакеты и формочки, свежее варенье в пол-литровых банках, сахар, соль, сухое молоко, кофе, чай, вода, лимонад, сок, шоколад, конфеты, орешки, чипсы, чёрный и белый хлеб, вяленая рыба, пиво, шампанское, и много другой съестной всячины. Набрав почти полный пакет продуктов, я не удержалась поинтересоваться:
- А можно здесь, на территории гостиницы, купить, к примеру, колбасу или сыр?
- Да, - охотно отозвалась киоскёрша, - в столовой. Только выдают порционно. Вы можете отдать туда своё мясо или рыбу – приготовят, как хотите. Можно заказать уже готовое в номер. Заказы принимает портье до десяти часов вечера.
Вот, оказывается, почему вчера я не дозвонилась до него.
- А если мне нужна иголка, маникюрные ножницы или зубная щётка?
- На первом этаже есть промтоварный магазинчик и, в этом же помещении, аптека.
- Здорово, - подытожила я и направилась восвояси.
На все хлопоты по накрытию стола, вернее, столика, ушло чуть больше
получаса. Часы показывали 15.45. Неожиданно за стеной зазвучала переливами гитара. Вслед за ними полилась песня на знакомый мотив:
----Am----------E7---E----------Am
- Мы выбираем, нас выбирают.
----------------Dm---G------------C
И так бывает – не совпадает.
------------------Am----------------Dm
Кто-то за кем-то следует тенью,
------------------E-----------------Am
Не привыкая, к несовпаденью.
Кто-то за кем-то следует тенью,
Не привыкая к несовпаденью.
Не привыкая, а это ли, надо,
Хоть быть всегда рядом, чем не награда?
Просто не узнан, просто – чужая,
А в книге любви – страница пустая.
Просто не узнан, просто – чужая,
А в книге любви – страница пустая.
Счастье такая странная штука,
То дальнозорко, то близоруко.
То все мечты вдруг сбудутся вместе,
То оно рядом, то не на месте.
То все мечты вдруг сбудутся вместе,
То оно рядом, то не на месте.
Кто ошибётся, кто угадает –
Разное счастье нам выпадает.
Часто простое кажется вздорным:
Чёрное белым, белое – чёрным.
Часто простое кажется вздорным:
Чёрное белым, белое – чёрным.
Гитара затихла. Хорошее начало вечера, - подумала я и поднялась с диванчика.
В дверь постучали.
- Не заперто.
Широко улыбаясь, с бумажным пакетом в руках, появилась раскрасневшаяся Маргарита.
- Это я и мартини.
- Пойдёт, - согласно кивнула я.
Мельком оглядев комнату, гостья поставила пакет на стол, не без удовольствия продемонстрировала его содержимое: бутылку мартини, поллитровую упаковку апельсинового сока и два бокала, и принялась хлопотать. Когда бокалы, наконец, были на половину наполнены вином, Маргарита подняла свой и торжественно произнесла:
- За солнце, море, за отличный отдых и за то, чтобы средства и возможности для него всегда были!
- Ура!
Торжественное начало неожиданно прервал стук в дверь.
- Кстати, - деловито произнесла Маргарита и повернулась лицом к двери. – Входи.
В комнату с блюдом, полным спелой клубники, вошла горничная, - молодая красивая темноволосая женщина в гостиничном платье служащей. Моя гостья довольно потёрла рука об руку.
- Иришка, молодец, быстро. С меня презент.
Горничная оглядела, уставленный закусками журнальный столик, и довольно быстро нашла свободное место для клубники, чуть сдвинув две-три пластиковые тарелки. Затем подняла глаза на меня и пристально, молча, посмотрела.
- Что это, она, как-то странно поедала тебя глазами? – вырвалось у Маргариты, едва женщина закрыла за собой дверь.
- В первый раз её видела, - пожала я плечами и принялась за спелую, сочную клубнику. – Ну, так что же там, с этими Левицкими-то, было не так?
В отличие от меня, с удовольствием уминающая ветчину, Маргарита загадочно улыбнулась.
- Семейка ещё та была: самому Левицкому за пятьдесят, жене его – вдвое меньше; он – колобок, она – худышка; он небольшого росточка, она же – метр восемьдесят. Ладно бы только это. Но Левицкого, и шофёра его, почти никто не видел: рано утром уезжали и после семи возвращались. А жена, чуть ли не безвыходно, сидела в номере. Но её я, всё же, видела. И надо сказать, пожалела позже об этом. К вечеру четвёртого дня, уже не вспомню с кем, мы, мило беседуя, оказались возле правой пристройки. Почему я подняла глаза на их окна, не знаю. Но в одном увидела её. В каком-то простеньком платьице или сарафанчике, или блузке, и заплаканную. Такая тоска была в её лице и страх, даже не по себе стало. Подумалось: «Но чего может бояться, эта пресыщенная благополучием молодая баба?», - киллера, обнаружения мужем любовника, кого-то или чего-то из своего прошлого?»
Маргарита замолчала, изменившись в лице. Теперь оно напоминало маску. Разлила по бокалам новые порции вина.
- Потом стало известно, чего она боялась?
- Думаю, да. Уйти из жизни, ни с кем не попрощавшись.
Осушив бокал, гостья машинально тут же наполнила его вновь и залпом выпила.
- А в шестой день Левицкий учудил такое, что гостиница всю следующую
неделю пребывала в шоке. Постой-ка…
Она поднялась, оглядела комнату. Увидев на столе фотографии Гены, двинулась к ним. Взяв в руки верхнюю, поднесла ближе к лицу.
- Точно, это шофёр Левицкого. С чего бы это, Гена, сохранил снимок? Прошло два года. Других мужиков нет, что ли.
- Разве это так важно?
Маргарита вернулась к диванчику, села.
- Не знаю. Рядом с Левицким, всякий раз, когда они возвращались, уж больно неожиданно, оказывалась одна из приезжих - Вершинина, - ещё молодая белобрысая баба, довольно стройная и красивая, из 24 номера.
Она помолчала. Затем, плеснув в оба бокала мартини, продолжила:
- В шестой день Левицкий со своим шофёром, как обычно, рано уехали. Не спрашивай, откуда знаю, хотя… Я не спала всю ночь, а утром блуждала взад-вперёд, ждала, когда же в кухне завозятся… А в полдень, Елену, его жену, прямо через открытое окно пристрелили… Машину, взятую ими напрокат, нашли только через сутки, за городом. Сам бизнесмен исчез, а, потерявшего много крови, шофёра отправили в областной центр (здесь бы его на ноги не поставили). Вдобавок ко всему, все ценные бумаги и драгоценности Левицких пропали из гостиничного сейфа. Вот так, подруга.
В комнате наступила тишина.
- А Вершинина? – прервала я, не выдержав гнетущего молчания.
Маргарита сузила глаза.
- Эта стерва исчезла из гостиницы на следующее же утро, а по журналу должна была пробыть здесь ещё три дня. Постой-ка…
Она поднялась, стремительно прошла к двери и, распахнув настежь, застыла, глядя на синие пластмассовые цифры номера.
- Это та самая комната.
Озадаченно вернувшись к диванчику, Маргарита, молча, какое-то время внимательно оглядывала меня с ног до головы.
- Так это, ты? – наконец с вызовом процедила она сквозь зубы. – Какого чёрта, ты устроила весь этот спектакль?
Не успела я произнести и слова, как хлёсткая пощёчина, словно плеть, обожгла щёку. Лицо Маргариты приняло каменное выражение. Громко стуча каблуками по светло-коричневому линолеуму, несостоявшаяся знакомая быстро вышла из номера.
- Идиотка, я-то, что тебе сделала? – опомнившись, бросилась я вслед за ней.
В конце коридора звучно захлопнулась дверь.
Вернувшись в номер, я допила свой мартини, закурила и невольно заходила взад-вперёд по комнате. С одной стороны, я только что получила первое подтверждение своего сходства с Вершининой Вероникой, что, собственно, и являлось частью моей основной задачи, но, с другой, в лице Маргариты нажила непримиримого врага, который, вряд ли, будет бездействовать.
- Это я, Вероника-Вера, - заметно захмелевшим голосом начала я, едва прекратились телефонные гудки. – Мне только что, как заправскому жигало, дала пощёчину какая-то Маргарита. Очень хотелось бы узнать, кто она? Три
года назад эта женщина была здесь, в гостинице, когда произошло убийство жены бизнесмена Левицкого, сам Левицкий пропал, а его шофёр был тяжело ранен. Почему я об этом ничего не знаю? Почему она отвесила мне оплеуху? Что я должна теперь сделать?
- Алкоголь входил в необходимость вашего общения?
- Нет… Не знаю. Плевать на алкоголь, она узнала меня, как Вершинину.
- Хорошо. Первый шаг сделан.
- Да, но она ненавидит.
- Не факт. Пока всё идёт, как и должно быть.
- Да, ещё: на пляже к нам подошёл Гена, пляжный фотограф с фотоаппаратом и питоном Чибу на шее. Он и Маргарита знакомы, я думаю, близко. Гена дал мне две фотографии, как образцы его работы. На одной – шофёр Левицкого. Маргариту это удивило и озадачило.
- Я наведу справки. Как срочно нужны сведения?
- Могу подождать до завтра.
- Хорошо.
Прекрасно, - подумала я, привычно убрав телефон в сумочку, - звонить, есть кому, а поговорить по душам не с кем. Мартини и сок закончились, а клубника жажды не утоляла. Хотелось чёрного горячего кофе.
Выйдя в коридор, я замешкалась: спуститься вниз, в столовую, или постучать в одну из двух ближайших дверей. Пересилило нетерпение, и, остановив свой выбор на двери слева, я негромко постучала.
Дверь очень скоро отворилась и, к моему удивлению, в её проёме оказался Игнат Бородин. Ну и ну - промелькнуло в голове.
- Вы, оказывается, совсем рядом. Извините, что беспокою, но у меня нет кипятильника, а очень хочется горячего кофе. У вас его нет? Я сразу же верну.
Демонстрация беззаботности и беспечности, видимо, выглядела не очень убедительно.
- Конечно, берите. У меня во всех поездках их два, на случай, если один перегорит. Термос не всегда удобен. У вас всё в порядке? – не сдвинувшись с места, заинтересованно проговорил вчерашний спаситель.
- Да, конечно, как вы и предсказывали: трудности закончились. Начались приключения.
Добыв кипятильник, я тут же вернулась в номер, вскипятила воду и приготовила себе вполне сносный кофе. Но удовольствие – посмаковать, прервал настойчивый стук в дверь.
- Не заперто.
В комнату вошла горничная Ирина.
- Скажите, Ирина, поблизости есть магазин, где бы я могла приобрести кипятильник? – от удивления выпалила я первое, что пришло в голову, прерывая тем самым возникшую неловкую паузу.
- Вам не нужно искать магазин, вы можете его купить через меня. Прямо сейчас.
Только тут я заметила пакет, который она держала за спиной.
- Давайте.
Ирина подошла ближе, достала из пакета дорожный кипятильник в фабричной упаковке и пол-литровую банку вишнёвого варенья.
- Господи, вишнёвое! Моё любимое! – невольно вырвалось у меня. – А я так расстроилась, когда не увидела его в вашем киоске.
- Такого там никогда не бывает.
- Сколько с меня?
- Вы же знаете, что ничего.
- Да?.. Ну ладно.
Ирина удалилась. Ну вот, - подумала я, - новая загадка. Сколько же их ещё будет? Кофе остыл... Странно, Вершинина, оказывается, тоже любила вишнёвое варенье.
За окном зажёгся фонарь. Следовало сомкнуть портьеры. Я поднялась с диванчика. И тут, со стороны розовой посадки, послышался смех и приглушённый разговор мужчины и женщины. Оба голоса показались знакомыми. Встав за оконную портьеру, я попыталась осторожно разглядеть прогуливающуюся пару. И от неожиданности замерла. Женщиной оказалась Маргарита, а мужчина был слишком похож на моего вчерашнего спасителя – Игната Бородина, чтобы обознаться. Ну и ну. Похоже, кто-то водит меня за нос.
Эта мысль заставила схватить сумочку и броситься вон из комнаты.
Территория гостиницы к этому времени разбилась на людские островки. Часть отдыхающих, тех, кто не заинтересовался вечерними развлечениями в городе, занималась всем, что предлагала гостеприимная гостиница, а она предлагала: бильярд, спортзал, бассейн, комнату отдыха с телевидением, столики и лавочки, выставленные на свежий воздух. Украдкой оглядываясь по сторонам, никем не замеченной, я направилась в сторону посадки. Но, ни Маргариты, ни Игната Бородина нигде не было видно. Прекрасно! - только и успела подумать, как из-за угла правой пристройки гостиницы показался охранник. Не осознавая, что делаю, я молниеносно юркнула на узкую полоску земли между цветами и, максимально пригнувшись, поковыляла в сторону парника – самой неосвещённой фонарём части территории с этой стороны гостиницы. Однако по дороге обо что-то споткнулась и упала. И тут же замерла в неудобной позе, прижав к себе сумочку. Положение, в котором я оказалась, было более чем нелепо.
- Чёрт бы вас побрал, обоих! – едва слышно простонала я и затаилась.
Между тем, привычно проходя вдоль передних рядов роз, охранник, видимо, заметил движение, достал из кармана летней куртки фонарь и осветил участки с одной и с другой стороны от посадки, затем сами цветочные ряды. За этим прошло какое-то время.
- Что ты там ищёшь, привидение? – послышался за его спиной женский голос, напоминавший голос горничной Ирины.
- Странно, мне показалось, что здесь кто-то есть, - ответ охранника прозвучал насторожённо и чуть встревожено.
- Показалось или видел?
- Теперь не знаю.
- Здесь никто ничего не найдёт, даже если будет искать. Или забыл? Пойдём, есть разговор. Заодно поешь.
Охранник ещё раз осветил цветочные ряды, участки свободной земли рядом и, вместе с женщиной, удалился. Наступила тишина. Вся правая часть тела от невозможности двигаться и неудобной позы затекла. Понадобилось время, чтобы её снова почувствовать. Под светом фонаря я как могла тщательно отряхнулась и, мысленно ругая себя, на чём свет стоит, отправилась назад в номер. Ни о какой прогулке при свете луны и речи быть не могло. Всю дорогу я смотрела прямо перед собой. Оставалось пройти несколько ступеней, парадную дверь и лестницу, когда послышалось:
- Вы удивительно выглядите. Окрестности изучали?
Я подняла глаза. На верхней ступени парадного входа стоял, прислонясь спиной к стене и, улыбаясь, мой чёртов вчерашний спаситель – Игнат Бородин. Похоже было, что сигарета, которую он неторопливо курил, была не первой.
- Попробовала было, но, увы, крапивы, репея нет, неинтересно, - съязвила я, широко улыбаясь. – И вы, Игнат, судя по всему, время тоже даром не теряли, не так ли?
- Угадали. Мы можем поговорить? - …
- Если можно, завтра. У меня сегодня на редкость длинный день.
- Хорошо, завтра. Приятного вечера.
- И вам.
- Противный подхалим, - отмахнувшись от мысли о вчерашней бескорыстной любезности соседа, возмущённо думала я, добравшись, наконец, до своего номера и включив свет. – Вы удивительно выглядите… Нормально я выгляжу!... Боже!..
Объективное зеркало, которое, как известно, не обманывает, показывало обратное. Я, действительно, могла кого-нибудь удивить. Вся моя правая часть, вместе с одеждой, была грязна и влажна. Волосы взъерошены, на басаножках и пальцах ног – земля. Вдобавок ко всему, я ещё и наследила. За первыми неумелыми попытками добыть самостоятельные сведения, я наломала дров. Оставалось только закусить губу. «Не кажется ли вам, мадемуазель, что пора семь раз отмерять и только потом отрезать?»».
Данная повесть не является мемуарами и не пересказ криминальных событий. Это полноценное художественное произведение, которое, как и любое другое, несёт в себе частицу авторской души.