Чехов Антон Павлович-сжатая биография

                ТАГАНРОГ   

         
         В 1854 году Павел Егорович Чехов (все Чеховы называли себя Чоховы) женился на дочери купца-суконщика Евгении Яковлевны Морозовой. В южном городе Таганроге  -  с 60-ти тысячным населением, где почти все улочки сбегают к мелкому Азовскому морю и порту, на столетие старше Одесского -  жили русские, греки, турки, евреи, французы, испанцы, англичане…с театрами и даже итальянской оперой, церквями, гимназиями. В магазине колониальных товаров  таганрогского купца И.Кобылина приказчиком работал  Павел Егорович Чехов, отец которого вместе с семьёй за 3,5 тысячи рублей вышел из крепостных крестьян! Егор Михайлович и землю выкупил под  будущий дом.
Павел Егорович был человеком верующим и строгих правил и уже к 1857 году сколотил капитал в 2 тысячи рублей, необходимый для вступления в купеческую гильдию, став купцом 3-й гильдии, а потом и второй.
К 1874 году семья переехала в собственный дом. Уже родились дети: Александр(1855-1913), Николай(1858-1889), Антон(1860-1904), Иван(1861-1922), Мария(1863-1957) и самый младший Михаил(1865-1936). Евгения (1869-) прожила всего два года.
О рождении будущего писателя в метрической книге Успенского собора была сделана  запись: " 1860года, месяца Генваря 17-го дня рождён, а 27 крещён Антоний…»
Павел Егорович, человек непоколебимых нравов, воспитывал  детей в послушании, трудах и молитвах. Учиться их отдал в греческую школу, т.к. греки были самые богатые в городе!  Но анекдотическое  преподавание в их школе, заставило отца перевести детей в классическую гимназию.
Антон, как самый исполнительный, постоянно замещал отца в лавке, которая размещалась   в доме. Вечером дети пели в церковном хоре, а в большие праздники отец будил их в полночь и вёл петь всенощную в храм.  Чеховские рассказы:  «Студент», «Архиерей», «Светлая ночь» и др. невозможны были без знания церковнославянского языка и религиозных текстов Библии.
Но у отца большого семейства торговля шла всё хуже и хуже, так как постоянно нужна была готовность к риску и хищная хватка профессионала. Уже после отъезда  Александра и Николая в Москву на учёбу – семья едва могла свести концы с концами.
В 1876 году, чтобы не сесть в долговую яму, Павел Егорович закрыл свою торговлю и бежал в Москву к детям. В 16 лет Антон остался на развалинах один – без помощи откуда-либо!
И с ним произошла сказочная перемена. Ведь будущий писатель был обыкновенным  круглолицым увальнем, учился плохо и даже в 3-ем и 5-ом классах оставался на второй год! Однако, за три года учёбы в старших классах гимназии, под гнётом нужды и потерь  - к нему пришла взрослость. Он быстро возмужал, стал ровно учиться, получая пятёрки даже по немецкому, французскому и ненавистному ещё недавно греческому языку! Его ранимая детская душа на всю жизнь впитала  - разорение крепкого родительского гнезда, распродажу за копейки домашнего скарба. Отсюда, видимо, его ностальгическая пьеса по прошлому: «Вишнёвый сад», рассказы «Безотцовщина»,  «У знакомых»…
С 13-ти лет мальчик вдруг испытал страсть к драматургии, пересмотрев в таганрогском театре весь провинциальный репертуар. Учась в гимназии, Чехов занимался репетиторством с недорослями. Он даже часть своих денег, а также  выручку от продажи домашнего имущества – отсылал матери в Москву!


                МОСКВА


В 1879 году Чехов получает аттестат зрелости, и со стипендией от таганрогской гимназии (раз в три месяца по 100 рублей) – получает Удостоверение для поступления  в Московский университет на медицинский факультет.
Старшие братья  жили в Москве самостоятельно, а семья ютилась  в сырых или подвальных  комнатах – и за три года в Москве сменила 12 квартир! Волею судеб, Антон стал главным кормильцем в нуждающейся семье, хотя все свои силы отдавал учёбе в университете.
В 1880 году Чехов вдруг написал рассказик, который напечатали в журнале юмористического направления «Стрекоза». И где только не печатался затем будущий врач под многочисленными псевдонимами: Анче, Ант. Чехонте, Г.Балдастов, Брат моего брата, Рувер, Уллис, Врач без пациентов и др.
В 1882 году Антон Павлович начал печататься у издателя юмористического  журнала «Осколки» - известного  литератора  Николая Александровича Лейкина (1841-1906). За годы работы в  «Осколках» Чехов опубликовал  около 200 юмористических рассказов! Впоследствии признательный писатель назвал «Осколки» своей литературной  «купелью», а редактора Лейкина своим «крестным батькой».
До окончания  в 1884 году университета - А.П.Чехов печатается во множестве  юмористических  журналов: «Стрекоза», «Будильник», «Развлечение», «Сверчок», «Сатирикон», «Весельчак», «Оса». Тогда это называлось  -  «уличной литературой».
И только в 1883 году  23-х летний писатель впервые поставил своё имя под рассказами. Чехов начинает работать земским врачом в подмосковных городах -  Новом Иерусалиме,  Мещерском,  Звенигороде. Теперь в  письмах он  подписывается: «Всегда готовый к услугам и уважающий Вас лекарь и уездный врач А.Чехов».
Неожиданно выходит первый его сборничек рассказов «Сказки Мельпомены».  Сам же он принимает больных, оперирует, ездит на вскрытие,  выступает экспертом в суде…
Теперь Антон Павлович переменил сырую квартиру на Якиманке - и, на той же улице, снял для всей семьи целый этаж! Он вспоминает: «Квартира находилась  под помещением, которое кухмистер сдавал под свадьбы и поминки.   … В обед – поминки, ночью - свадьбы…смерть и зачатие».
Как бы тяжело не было, но Чехов всегда подшучивал над собой. Может быть не зря, ещё А.С.Пушкин заметил эту склонность своих соотечественников: «…отличительная черта в наших нравах есть какое-то весёлое лукавство ума, насмешливость и живописный способ выражаться...»
Антон Павлович один ведёт всю семью, так как сестра Мария Павловна учится на высших курсах Готье, родители старенькие, брат Николай учится в Училище живописи, ваяния и зодчества и болен туберкулёзом.  Михаил учится на юриста, а старший брат Александр обременён семьёй и выпивает, хотя  прекрасно пишет рассказы и знает несколько языков.
Вот Антон Павлович и шутит над своим безденежьем: «…но денег так мало, что совестно на карманы глядеть… Жениться на богатой купчихе, что ли? Женюсь на толстой купчихе и буду издавать толстый журнал».
         

                ПЕРЕЛОМНЫЙ ГОД

 
         1886 год – самый переломный в судьбе Чехова. Он издаёт книгу «Пёстрые рассказы, куда вошло 77 рассказов за 1883-86 годы.  26-ти летний автор книги с нетерпением ждёт отзывов!
И вдруг в журнале «Северный вестник» видит жуткую  критическую статью некоего рецензента А.Скабичевского – предсказывающего  молодому писателю судьбу загубленного таланта, которому «приходится в полном забвении умирать где-нибудь под забором»! А толстый журнал «Новь» назвал рассказы «бредом сумасшедшего».
Чехов тяжело переживает провал своей книги, не зная, что в будущем «Пёстрые рассказы» будут переизданы 14 раз!!!
Но беда не ходит одна. Неожиданно  у практикующего врача в январе умерли от тифа две пациентки – мать и сестра художника Янова! Брат Михаил пишет: «Под сильнейшим впечатлением этого случая, он снял вывеску, и больше у него её не было никогда».
Писатель И.А.Бунин (1870-1953) как-то спрашивал Евгению Яковлевну и Марию Павловну Чеховых: «Скажите, Антон Павлович плакал когда-нибудь?».  «Никогда в жизни», - твёрдо отвечали обе.
Лейкин сжалился и увеличил построчную плату Чехову с 8 до 11 копеек. А дальше судьба сводит писателя с консервативным издателем  и писателем Александром Сергеевичем Сувориным (1834-1912), сотрудничество с которым приносит Чехову ощутимое материальное положение в его газете «Новое время».


                ПОТРЯСЕНИЕ


        Сказано в Писании, что Господь не даёт человеку испытания выше сил. И вот в марте  1886года Чехов неожиданно получает письмо от знаменитого писателя и друга И.С.Тургенева – Дмитрия Васильевича Григоровича (1822-1899), который приветствует его как настоящий талант, выдвигающий его «далеко из круга литераторов нового поколения»!
Григорович горячо убеждал молодого писателя уважать свой талант, бросить срочную работу и поберечь впечатления «для труда обдуманного, отделанного, писанного не в один присест…».
  Антон Павлович Чехов, потрясённый письмом ответил немедленно: «Ваше письмо, мой добрый, горячо любимый благотворитель, поразило меня, как молния. Я едва  не заплакал, разволновался и теперь чувствую, что оно оставило глубокий след в моей душе. Как Вы приласкали мою молодость, так пусть Бог успокоит Вашу старость…Оно (Ваше письмо) выше всякого диплома, а для начинающего писателя оно – гонорар за настоящее и будущее. Я как в чаду».
Дальше Чехов искренне признаётся: «У меня в Москве сотни знакомых(…) и я не могу припомнить ни одного , который читал бы меня или видел во мне художника… Не помню  ни о д н о г о  своего рассказа, над которым я работал бы более суток, а «Егеря», который Вам понравился, я писал в купальне!..»
В 1887 году в театре Корша поставлена пьеса «Иванов», выходит сборник рассказов «В сумерках», с благодарностью посвящённый Д.Григоровичу!


                ТВОРЧЕСТВО


        Писатель  теперь засел за написание большой повести «Степь». Он пишет в письме к поэту  Алексею Николаевичу Плещееву (1825-1893), ожидающего публикации повести  «Степь» в толстом журнале «Северный вестник»: «Хотел я написать два-три листа, а написал целых пять. Утомился, замучился от непривычки писать длинно… Пока писал, я чувствовал, что пахло около меня летом и степью».
В октябре 1886 года А.П.Чехову, при посредничестве Д.Григоровича и А.Суворина, была справедливо присуждена  Пушкинская премия Академии наук за сборник рассказов  «В сумерках» и 500 рублей вознаграждения. В октябре же  в театре Корша состоялась премьера водевиля А.П.Чехова «Медведь».
Через Модеста Ильича Чайковского  Чехов узнаёт, что Петру Ильичу понравились его рассказы. Он просит разрешения и посвящает затем сборник «Хмурые люди» Петру Ильичу Чайковскому, который прислал ему фотографию  с надписью: «А.П.Чехову от пламенного почитателя. П.Чайковский 14.10.1889 г.». Антон Павлович отсылает композитору книгу и своё фото с добавлением: «…и послал бы даже солнце, если бы оно принадлежало мне».
Писатель много работает – и вот в серии «Дешёвая библиотека» выходит сборник рассказов «Детвора».


                НОВЫЙ ЭТАП В ЖИЗНИ А.П.ЧЕХОВА

       
        Чехов вдруг жалуется А.Суворину: «Мне страстно хочется спрятаться куда-нибудь лет на пять  и занять себя кропотливым , серьёзным трудом. Мне надо учиться, учить всё с самого начала, ибо я, как литератор, круглый невежда…»
Писатель измучился  - несколько раз переделывая свою пьесу «Леший»! Напоминание о неминуемой смерти пришло  после трагической смерти писателя В.Гаршина (1855-1888) и ухода из жизни от чахотки брата Николая! У самого Антона Павловича открылось сильнейшее кровохарканье (второе после 1884 г.)
В феврале 1890 года Чехов пишет А.Плещееву: « Целый день сижу, читаю и делаю выписки. В голове и на бумаге нет ничего, кроме Сахалина. Умопомешательство... мы гоняли людей по холоду в кандалах десятки тысяч вёрст, заражали сифилисом, развращали, размножали преступников и всё это сваливали на тюремных красноносых смотрителей».
Начальник Главного тюремного управления Галкин-Враской не оказал писателю никакой помощи. Уезжая на Сахалин, Чехов имел только один документ: Корреспондентский билет суворинской газеты «Новое время».
« Уезжаю я, … смотря по тому, когда вскроется Кама, - пишет Чехов  А.Суворину в апр.1890 года. – Я теперь собираю с лица земли принадлежащие мне капиталы…Семья обеспечена до октября  - в этом отношении я уже спокоен.»

               
                ПИСЬМА
         

Чтобы впредь не беспокоить родителей, Антон Павлович пишет только сестре Марии Павловне: «Плыву по Каме … На палубу  не выхожу – холодно… Ах, икра! Ем и никак не съем …Стерляди дешевле грибов, но скоро надоедают».
Так бодро он писал родным, чтоб они не волновались. Но поездка заняла три месяца. От  Москвы до Ярославля поездом; от Ярославля  - мимо Нижнего  и Казани – до Перми; остальные шесть  тысяч вёрст – на лошадях; и от Сретенска  до Сахалина – пароходом.
«В первые три дня ( скачки на лошадях от Тюмени к Томску) болели все жилы и суставы… от не спанья… от прыганья и голодовки было кровохарканье… задул холодный ветер,… реки затопили луга и дороги. То и дело приходилось менять повозку на лодку. Мои сапоги оказались узкими…я по грязи и по воде ходил в валенках и …валенки мои обратились в студень».
И только подъезжая 28 мая 1890 года к Красноярску, Чехов увидел весну, а не голую и снежную природу. Сестре Чехов пишет облегчённо: «Солнце блестит во всю ивановскую и берёзы распустились… Слава Богу, въехал-таки я , наконец, в лето, где ни ветра, ни холодного дождя».  «Вот уже больше двух недель прошло, как я скачу не переставая… А какой я грязный, какое у меня ерническое рыло!»
Далее Чехов предупреждает сестру: « Письма, адресуемые на имя Маши, могут быть читаемы всею семьёй; если случиться писать секрет, то на адресе будет написано «её высокоблагородию». Ведь Чехов едва не погиб, когда в темноте в его телегу врезались почтовые тарантасы, в которых уснули ямщики! Во время всей поездки Чехов писал очерки « Из Сибири», которые печатались в « Новом времени» в течение июня-августа 1890 года.
« 6 июня. От Красноярска до Иркутска всплошную тянется тайга, - пишет Антон Павлович сестре. – Пыль во рту, в носу, за шеей – тьфу! ( В Иркутске). Браво, мы в бане, мы ужинаем и спим! Ах, как сладко париться, и есть, и спать!... Сахар 24 коп., кедровые орехи 6 коп. за фунт… Из Иркутска  я еду к Байкалу».
Матери Евгении Яковлевне он пишет успокоительное письмо: « Вода на Байкале бирюзовая, прозрачнее, чем в Чёрном море… я видел такие глубины со скалами и горами, утонувшими в бирюзе, что мороз драл по коже… Я ни разу не был болен,… потерял только перочинный нож, ремень от чемодана… Деньги целы. Проехать так тысячи вёрст редко кому удаётся». – 20 июня 1890 г. Пароход « Ермак».
11 июня Чехов прибыл на остров Сахалин, где три месяца напряжённо изучал жизнь каторжан и поселенцев, быт и нравы местного чиновничества. В одиночку он предпринял перепись ссыльного  населения, заполнив десятки тысяч карточек!
8 декабря 1890 года Чехов возвратился  в Москву  через Гонконг, Сингапур, Цейлон, Красное море… И сразу же приступил к работе над книгой очерков о Сахалине, вызвавшей в последствии горячий интерес современников.
После выхода книги Чехова  « Сахалин», царское правительство направило на остров комиссию, подтвердившую приведённые в книге факты. Это помогло осуществлению в 90-ые годы реформ в области ссылки и каторги!
После поездки через всю Россию, характер Чеховских произведений и взгляд писателя на жизнь резко меняются: « У меня … пропасть планов, - пишет он А.Суворину. – Не то я возмужал от поездки, не то с ума сошёл – чёрт меня знает».  Всё творчество  Антона Павловича, как он признаётся, стало « просахалинено».
В последующие годы, его изменённое душевное состояние проявилось  в написании: « Палаты №6», « Три года», «Моя жизнь», « Мужики», « Чёрный монах», пьес « Чайка», « Дядя Ваня».


                ЗДОРОВЬЕ ПИСАТЕЛЯ


        Однако здоровье Чехова заметно ухудшилось: кашель, кровохарканье, головные боли с мельканием в глазу – болезнь,  унаследованная от мамы.
В марте 1891 года Антон Павлович впервые едет за границу: в Венецию, Флоренцию, Рим , Неаполь, Ниццу и Париж. Венеция его покорила на всю жизнь!
В мае он с семьёй живёт на даче в Алексине, что на Оке и жалуется А.Суворину: « Работаю с охотой, но - увы! – семейство моё многочисленно, и я пишущий, подобен раку, сидящему в решете с другими раками: тесно».
Он пишет повесть « Дуэль», рассказ "Попрыгунья", осуществляет отдельное  издание « Каштанки», редактирует рукописи молодых литераторов. Берётся за любую работу, даже за фельетоны о Москве. И мечтает: « Когда я буду жить в провинции (о чём я мечтаю теперь день и ночь), то буду медициной заниматься и романы читать».
Мария Павловна Чехова, по просьбе брата, ездила в Малороссию в Сорочинцы покупать хутор, но из трёх предложенных не подошёл, ни один.

        
                ИМЕНИЕ  МЕЛИХОВО


        Наконец, зимой 1892 года Чехов покупает имение Мелихово в Серпуховском уезде, близ станции Лопасня Московско-Курской ж.д. « Покупка моя довела меня до остервенения, - пишет он редактору журнала « Север» В.Тихонову. – Рассчитывал я купить за пять тысяч,… но увы! – удавы в виде всяких купчих, закладных, залоговых и проч.»
28 февраля 1892 года Чехов пишет А.Суворину: «… я был в имении, которое покупаю… Дом новый, крепкий, с затеями… Амбары и проч. Постройки новы. Сад и парк хороши. Инвентарь, если не считать рояля, никуда не годен. Парники хороши… Художник, продающий мне имение… лгал мне и в крупном и в мелочах… Имение его оказалось всё в долгах… Слава Богу, за квартиру, и за дрова уже не платить. Лесу у меня 160 десятин… Купил 20 линей и впустил в пруд».

Мария Павловна подводит черту под «цыганской» жизнью в Москве: « 5 марта 1892 года закончился московский период нашей жизни…всей семьёй переехали на жительство в собственную усадьбу с лесом, полями, лошадьми, коровой, курами… Мы стали рано вставать, рано ложиться… Мы все так много работали в это время по благоустройству… Антон Павлович занялся садом. В нём были яблони, сливы, много малины, крыжовника, смородины…сеяли: и рожь, и пшеницу, и клевер, и овёс, и горох, и гречку, а в последствии даже лён…».
Чехов писал брату Александру: « В сущности, какое несчастье, что мы с детства не имели своего угла». В имение стали приезжать погостить друзья и знакомые.
"Когда же им (крестьянам)- пишет Мария Павловна Чехова, - стало известно, что мелиховский доктор принимает всех, лечит и даже даёт ещё готовые лекарства , причём всё это совершенно бесплатно, - к нему начали обращаться больные из всех окрестных деревень и сёл». Теперь уже по большим праздникам крестьяне приходили поздравить «своего» доктора.
На свои средства Чехов строит школы для крестьянских детей: в 1896 году была освящена Талежская сельская школа, а в 1897 году – Новосёлковская!
Когда, Антон Павлович успевал заниматься литературной работой? Ведь он управлял своим имением, участвовал в устранении холеры в Серпуховском уезде, покупал на праздники подарки школьникам, был попечителем школ, ответственным лицом бесплатной народной библиотеки в Хатуни, был помощником предводителя над начальными народными училищами и даже учил грамоте мелиховских горничных Анюту и Машу.
Безвозмездно Чехов участвовал в 1897 году во Всероссийской народной переписи, переписав целую волость! За проведение переписи он был награждён бронзовой медалью! А впоследствии и орденом Станислава 3 степени.
« Иногда летом, да и зимой тоже,- вспоминала Мария Павловна, - в Мелихово наезжало так много народу, что гостей буквально некуда было укладывать спать(…) гостей приходилось размещать на ночь и в прихожей, и в коридоре, и даже в предбаннике нашей бани во дворе».
Антон Павлович жалуется: « Боже, как мне писать хочется! Уже три недели прошло, как я не знаю одиночества». Наконец, чтобы писатель смог уединиться, был построен Флигель в саду в две маленькие комнатки – кабинет и маленькая спаленка, куда входили кровать, столик и стул.


 
                ЛИКА


По вечерам деревенские девушки пели, недалеко от дома Чеховых, особенно задушевно о любви: «Люблю я цветы полевые,/ Люблю по полям собирать,/ Люблю я глаза голубые,/ Люблю по ночам целовать…»
В первый год в Мелихово Чехов радуется приобретению: «…ни одно лето я не проводил так хорошо, как это, - пишет он А.Суворину.- У нас всё своё, даже хлеб свой. И удивительно, как приятно не платить за квартиру».
В гимназию Ржевской, где преподавала Мария Павловна Чехова, пришла красивая учительница Лидия Стахиевна Мизинова. « Правильные черты лица, чудесные серые глаза, пышные пепельные волосы и чёрные брови делали её очаровательной",- вспоминает сестра писателя.
Однажды, Мария Павловна привела её в свой дом на Садовой Кудринской, 6. Его семья снимала тогда четыре года подряд (этот знаменитый дом – теперь музей А.П.Чехова).
Михаил, увидев девушку, рассказал Антону. И вот два брата по очереди стали спускаться и подниматься по лестнице, чтобы разглядеть скромную незнакомку, укрывшую лицо воротником шубы.
« Впоследствии Лика рассказывала мне, что в тот первый раз у неё создалось впечатление, что в нашей семье страшно много мужчин! - вспоминала Мария Павловна.- Когда мы жили в Мелихове, Лика бывала у нас постоянно. Мы к ней так привыкли, что даже родители наши скучали, когда она долго не приезжала. Лика недурно пела и одно время даже готовилась быть оперной певицей. Между Ликой и Антоном Павловичем в конце концов возникли довольно сложные отношения. Они очень подружились и похоже было, что увлеклись друг другом».
Письма Лики показывают, что она любила и страдала от равнодушия Антона Павловича: « Умоляю Вас, помогите мне, не зовите меня к себе, не видайтесь со мной. Для Вас это не так важно, а мне, может быть, это поможет Вас забыть».
Мария Павловна не понимает, что было в душе брата: «…мне кажется, что он стремился побороть своё чувство к Лике. К тому же у Лики были некоторые черты, чуждые брату: бесхарактерность, склонность к быту богемы».
« В Вас, Лика, - писал Чехов,- сидит большой крокодил, и, в сущности, я хорошо делаю, что слушаюсь здравого смысла, а не сердца, которое Вы укусили».
Иногда, когда Лика пела и аккомпанировала себе на рояле, а писатель Игнатий Николаевич Потапенко(1856-1929) - играл партию скрипки, то в Мелихове было особенно весело!
В марте 1894 года Лика и Игнатий Потапенко уехали в Париж. Но там он бросил её, беременную, так как имел двоих детей и жену, которая, узнав всё, писала мужу, что убьёт себя и детей, если он не опомнится!
И.Потапенко по литературной славе даже затмевал тогда Антона Павловича – как ныне некоторые плодовитые детективщики, что ли.
Бедная Лика вернулась в Россию, и вместе с мамой воспитывала дочь. Но в возрасте двух лет Христинка заболела и умерла.
Судьба Лики, Чехова и Потапенко переплелись и послужили материалом для написания пьесы « Чайка».


      ПРОВАЛ ПЬЕСЫ  "ЧАЙКА"


Премьера « Чайки» состоялась 17 декабря 1896 года на сцене  Александринского театра в Петербурге. Пьеса провалилась. Чехов ушёл из театра и ходил по улицам. В дом А.Суворина он пришёл в два часа ночи! « Если я проживу ещё семьсот лет, то и тогда не отдам на театр ни одной пьесы. В этой области мне неудача,- сказал он в ту ночь А.Суворину, у которого жил, находясь в Петербурге.
В дневнике друга Чехова Н.Лейкина, издателя ю.журнала « Осколки » появилась скорбная запись: « Сегодня во всех газетах…торжественно заявляется о провале чеховской « Чайки»…с каким-то особенным злорадством. Точь-в-точь будто поймали волка, который до поимки его задрал много скотины». Антон Павлович впоследствии признался друзьям, что он не столько переживал за свою пьесу, сколько с отчаянием увидел – как у него вдруг мало осталось друзей!
И вдруг известный в России юрист и общественный деятель Анатолий Фёдорович Кони(1844-1927) присылает писателю благодарственное письмо на его пьесу « Чайка»: « Это сама жизнь на сцене…жизнь, до того доступная и близкая нам, что подчас забываешь Что сидишь в театре!..»
Только после этого восторженного письма Чехов, наконец-то понял, что пьеса его удалась: « …Я Вас знаю уже давно, глубоко уважаю Вас и верю Вам больше, чем всем критикам, взятым вместе, - Вы это чувствовали, когда писали Ваше письмо, и оттого оно так прекрасно и убедительно. Я теперь покоен и вспоминаю о пьесе и спектакле без отвращения».
Из-за жестокого переживания от неудачи пьесы, Чехов через несколько месяцев спустя попал в клинику Остроумова – с лёгочным кровотечением в марте 1897 года.
Преданные друзья со сладостями, закусками и вином - приходили так часто, что цветы некуда было ставить! Только букеты писательницы Лидии Алексеевны Авиловой(1864-1943) одни оставались в палате на столе Антона Павловича. Чехов помогал этой талантливой писательнице, а она была замужней женщиной… Судя по подарку Лидии Авиловой писателю, а это был брелок в форме книжки, с выгравированными цифрами, обозначавшими порядковые страницы  и строки одной из его книг. Прочитав эти строки, можно было понять её отношение к автору  « Чайки»: « Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми её».   
Чехов, действительно, до 1898 года, т.е. до года открытия Московского Художественного общедоступного театра, не давал согласия ставить « Чайку». Но судьба Чехова и МХАТа тесно переплелись. И он дал согласие Константину Сергеевичу Станиславскому(1863-1938) и Владимиру Ивановичу Немировичу-Данченко(1858-1943) ставить « Чайку». И она прошла в Москве с огромным успехом!


ТЁПЛЫЕ КРАЯ


Чехову после больницы, была категорически запрещена врачами прошлая жизнь с её напряжённой работой – предписывалось лучше питаться, на зиму уезжать жить в тёплые края. При росте 186 см. Чехов теперь весил всего 62 килограмма и это при сильном малокровии!
Летом в усадьбе опять появилось множество гостей, зазвучал смех и музыка… И всё же, Чехов на 8-мь месяцев, по совету врачей, уезжает во французскую Ниццу и живёт в климатическом курорте для лёгочных больных. В марте 1898 года к нему приезжает ученик И.Е.Репина(1844-1930) - художник Иосиф Эммануилович Браз(1872-1936), чтобы писать по заказу Павла Михайловича Третьякова(1832-1898), для галереи портрет Чехова.
Уже в Ялте Антон Павлович узнаёт тяжёлую весть: неожиданно в клинике профессора Левшина на 75-ом году жизни, после второй операции ущемлённой грыжи, умирает отец писателя Павел Егорович, которого срочно привезли из Мелихово.
Сын глубоко переживает и пишет скорбные слова: « Мне кажется, что после смерти отца в Мелихове будет уже не то житьё, точно с дневником его прекратилось и течение мелиховской жизни». Педантичные и наивные дневники отца Чехова теперь – кладезь для литературоведов ищущих полезные уточнения в биографии семьи Чеховых. В них было написано, почти ежедневно,- кто приехал в гости, что ели, какая погода, что делал Антоша, какой урожай… Похоронили отца на Новодевичьем кладбище. Антон Павлович остро чувствует – что возврата к накатанной колее их прошлой жизни уже больше нет.


НЕОЖИДАННЫЕ ПЕРЕМЕНЫ


        21 июня 1898 года в Москве, в Каретном ряду, открылся Московский Художественный общедоступный театр! А точно, 17 декабря, москвичами была восторженно встречена его пьеса  « Чайка»!
В один из приездов в Москву Чехов впервые увидел Ольгу Леонардовну Книппер(1868-1959) на репетиции « Чайки» в роли Ирины. Тогда он доверительно написал А.Суворину: « Ирина, по-моему, великолепна. Голос, благородство, задушевность – так хорошо, что даже в горле чешется... Если бы я остался в Москве, то влюбился бы в эту Ирину».
Неожиданно, Антон Павлович начинает вести переговоры с крупнейшим петербургским издателем книг Адольфом Фёдоровичем Марксом(1836-1904) об издании его собраний сочинения. Вот как он мотивирует своё решение перед сестрой: « Продажа…тем хороша, что развязала мне руки и я до конца дней моих не буду иметь дела с издателями и типографиями. К тому же Маркс издаёт великолепно…Мне заплатят 75 тысяч в три срока…Значит, тебе уже не придётся распоряжаться моими произведениями, быть Софьей Андреевной в миниатюре».
Самое же удивительное произошло, когда Чехов и все его друзья стали собирать по разным газетам  и журналам рассказы, фельетоны, очерки – их было так много, что он некоторые даже и вспомнить не смог! Был удивлён и Маркс, когда набралось 11 томов!
Тёплая осень  октября 1898 года так подействовала на Антона Павловича Чехова, что он, неожиданно для родных, купил участок земли высоко над Ялтой, в Аутке. Мария Павловна с ужасом вспоминала увиденное: «…участок представлял собой часть крутого косогора, спускавшегося прямо от шоссейной дороги вниз, на нём не было никакой постройки, ни дерева, ни кустика, лишь старый…корявый виноградник торчал из сухой, твёрдой, как камень земли. Он был обнесён плетнём, за которым лежало татарское кладбище».
В ноябре Чехов заложил в банке купленный участок, получил под него деньги, заказал проект дома у молодого архитектора Льва Николаевича Шаповалова и нанял подрядчика. Сам же занялся посадкой деревьев.
В 1899 году вся семья последний раз приехала на лето в Мелихово. Чехов удивлялся: « Строю дачу в Ялте…нанял квартиру на целый год, теперь я в деревне, квартира заперта, дачу строят без меня – и выходит какая-то белиберда».
После долгих раздумий семейство Чеховых решило расстаться с Мелиховым. Имение купил лесопромышленник, но не расплатился окончательно. Вторично оно было продано барону Стюарту.


       ЧЕХОВЫ В ЯЛТЕ


Всё лето 1898 года Антон Павлович с сестрой упаковывали вещи для отправки в Ялту. Всю библиотеку писатель отправил в дар родному городу Таганрогу (многие книги были с дарственными надписями авторов, подаренные Чехову).
В августе Чехов насовсем уехал в Ялту и поселился во флигеле, так как дом ещё окончательно не был готов. Вскоре приехала мама  писателя и старенькая кухарка Марьюшка. 9 сентября  Чеховы, наконец, въехали в новый дом – начался их ялтинский период жизни.
Антон Павлович хвалился знакомым, что вид с балкона  на Ялту и горы открывался изумительный: « не вид, а рахат-лукум!». Кабинет Чехова имел камин, а венецианское большое окно выходило на южную сторону в сад. Верх окна был собран из разноцветных витражей - зимнее солнце освещало кабинет мягким разноцветными красками! Для родственников и друзей имелось много уютных комнат. На камине стояла подаренная Исааком Ильичом Левитаном(1860-1900) картина «Ночные стога».
«Вокруг дома начал создаваться сад, были уже проложены…посыпанные гравием дорожки, установлены скамейки…брат часами молча возился в саду…мы страшно дорожили водой, собирали её во время дождей в специальные чаны»,- писала Мария Павловна. Антону Павловичу присылали из садоводств каталоги, проспекты, семена, саженцы…Только роз писатель посадил около 100 названий! В Рождественские и Пасхальные каникулы Мария Павловна всегда вырывалась из Москвы в Ялту, а летние каникулы уже целиком проводила с семьёй.
В Москве сестра Чехова часто бывала во МХАТе: «…я стала «полпредом»  Антона Павловича в Художественном театре. Через меня узнавали о его здоровье, передавали приветы, пожелания и даже просьбы».
Художественный театр упросил Чехова передать им из Малого театра (куда он вначале обещал её) свою пьесу «Дядя Ваня», т.к. не могли дождаться, пока писатель напишет для них новую пьесу. В октябре 1899 года спектакль был сыгран  во МХАТе. Чехов волновался и писал из Ялты Ольге Леонардовне Книппер: «Телеграммы стали приходить 27-го вечером, когда я был в постели…Я просыпался…и бегал к телефону в потёмках, босиком, очень озяб…Первый случай, когда мне не давала спать моя собственная слава».
Спектакль в течение всего сезона продолжал пользоваться огромным успехом, - пишет сестра Чехову. – Мои знакомые осаждали меня просьбами оказать протекцию при покупке билетов. Мне не хватало для этого моих визитных карточек».
Страшный переполох наделал в театре приход на спектакль «Дядя Ваня» Льва Николаевича Толстого(1828-1910), который ходил в театры очень редко. Все «очумели» и при вызовах кланялись только на губернаторскую ложу, предоставленную специально для Льва Толстого. Хотя «Дядя Ваня» ему не понравился, так как к драматургии Чехова он относился отрицательно, хотя очень любил прозу Чехова.

      
                МХАТ В ЯЛТЕ


        Теперь без Чеховских пьес репертуар театра был немыслим - все просили его непременно написать пьесу! Но Чехов терялся, так как не знал хорошо театр изнутри. Зимой писатель, по настоянию врачей, не мог быть в Москве, а когда приезжал летом – сезон был уже закончен. Он в шутку угрожал не писать никаких пьес, пока не увидит спектаклей МХАТа!
Наконец, на Пасхальную неделю 1900 года, театр приехал в Севастополь, а затем в Ялту. Ялта была праздничная. Двери дома Чехова не закрывались. Вся труппа целые дни проводила там. Мама и сестра писателя не успевали убирать стол: завтраки сменялись обедами, обеды – чаем. И так до вечера, пока все не уезжали на спектакль в театр.
Ольга Леонардовна остановилась в доме Чеховых и помогала принимать гостей. Приезжали Алексей Максимыч Горький (1868-1936), Иван Алексеевич Бунин (1870-1953), Александр Иванович Куприн (1870-1938), Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852-1912) и другие.
«Брат очень любил такое оживление в своём доме, - вспоминает Мария Павловна, - и ходил довольный, радостный, как именинник…незабываемые дни, окончательно сблизившие Антона Павловича со всей труппой Художественного театра!»
Единственной неприятностью для Чехова были выходы на сцену после спектакля на вызов публики… И, чтобы не раскланиваться, он стал в конце спектакля удирать из театра или прятаться в артистических уборных.
        В заключительный день гастролей Художественного театра в Ялте, когда шла «Чайка» Антон Павлович не смог избежать чествования.
«Все аплодировали, кричали, бесновались. Тогда же брату поднесли пальмовые ветви с красной лентой и надписью: «Глубокому истолкователю русской действительности» и большой адрес с массой подписей…Об этом приезде в Ялту Художественного театра нам долго напоминали оставленные в нашем саду качели и скамейка из декораций «Дядя Ваня» - вспоминала сестра писателя.
Тогда же, влюбившийся в Художественный театр Чехов, уговорил гостившего в Ялте А.Горького, изучить сцену и написать пьесу для театра. И специально для МХАТа А.М.Горький написал пьесу «Мещане», а затем и пьесу «На дне».


     ВЕНЧАНИЕ


         Под впечатлениями ярких гастролей труппы МХАТа, Антон Павлович принялся за давно задуманную пьесу «Три сестры» - с учётом творческих возможностей каждого артиста. Надо сказать, что Чехов не работал над своими пьесами подолгу, как и над другими своими творениями. Они созревали в его душе – складывались в готовые произведения, которые писатель потом быстро переносил на бумагу и оттачивал затем в течении многих лет.
В мае 1901 года врачи настояли на отъезде Чехова на кумыс в степи. В Ялту из Москвы приходит неожиданная телеграмма: «Милая мама, благословите, женюсь…Уезжаю на кумыс». «Милая Маша!- успокаивает он обескураженную сестру,- перемен не будет решительно никаких, всё останется по-старому…и к тебе у меня останутся отношения неизменно тёплыми и хорошими, какими были до сих пор».
Чехов, боясь пышных и торжественных обрядов, просил свою избранницу : «Если ты дашь слово, что ни одна душа в Москве не будет знать о нашей свадьбе до тех пор, пока она не совершится,- то я повенчаюсь с тобой хоть в день приезда. Ужасно почему-то боюсь венчания, и поздравлений, и шампанского, которое, нужно держать в руке и при этом неопределённо улыбаться».
После венчания, супружеская чета заехала только к матери Ольги Леонардовны и оттуда уехала на кумыс в Уфимскую губернию. Гости, собравшиеся на званом обеде, оказались в забавном положении, без сбежавших хозяев!!! «На венчании же в церкви,- пишет сестра Чехова,- присутствовали только…четыре свидетеля, называвшиеся шаферами,- брат и дядя Ольги Леонардовны и ещё два знакомых студента».
После поездки супругов на кумыс, они на всё лето уехали в Ялту, где жили мама и сестра писателя. Сестра и жена Антона Павловича – даже будут жить в Москве в одной квартире. Они делили друг с другом все радости и горести, а их дружба никак не омрачалась более полувека.


    СТРАШНАЯ ПОПУЛЯРНОСТЬ


        Свою новую пьесу «Три сестры» Чехов увидел во МХАТе только через полгода после её премьеры в сентябре 1901 года и написал в одном из писем: «Три сестры идут великолепно, с блеском, идут гораздо лучше, чем написана пьеса…». После такого успеха Мария Павловна просила брата написать ещё пьесу – «весёлую».
Но о новой пьесе Чехов сообщил Ольге Леонардовне только то, что: «она чуть-чуть забрезжила в мозгу, как самый ранний рассвет, и меняется она каждый день».
В 1902 году, наконец, завершилось напечатание первого 11-ти томного собрания сочинений Антона Павловича Чехова, изданное А.Марксом!
Но и болезнь наступала, превращая творческий процесс в мучительную работу: «…в день выходило по нескольку строчек. Небольшой рассказ «Невеста» - писался без перерыва три месяца».
Но популярность Чехова была сказочная! По Волге ходил пароход «ЧЕХОВ». Веером издавались открытки с портретами писателя! Газеты наперебой сообщали о приезде Антона Павловича – то в один, то в другой город, хотя он вообще никуда не выезжал. Подозрительные «чеховы» просили денег взаймы – и им давали не задумываясь! Разгневанные родители ругали писателя в письмах – за то, что он закружил головы их молоденьким дочерям! А если Чехов прогуливался по набережной Ялты – за ним следовала целая толпа поклонников и поклонниц! В семье Чеховых обожательниц, дежуривших у ограды дома, называли «антоновками»! Чехов ужасно стеснялся – и старался гулять в городе только с кем-то из близких знакомых.
Зато в сорок лет Чехов влюбляется в свою талантливую Олю, «актрисулю»! Их переписка необыкновенно трепетная, тёплая – ведь они так часто в разлуке: «Я тебя люблю и буду любить, хотя бы даже ты побила меня палкой,- сообщает муж из Ялты 5 января 1902 года.- Обнимаю целую,…не забывай, не отвыкай…Приснись мне, дуся! Твой муж Ant.»
А.М.Горькому он признаётся в письме: «Супруга моя оказалась очень доброй, очень заботливой, и мне хорошо». «Жена моя, к которой я привык и привязался, остаётся в Москве одна, и я уезжаю одиноким,- пишет он издателю Виктору Сергеевичу Миролюбову(1860-1939) 19 окт.1901года.- Она плачет, а я ей не велю бросать театр. Одним словом, катавасия».
Чехову, которого во МХАТе шутливо прозвали «инспектором актрис», тоскует по жене, Москве, театру: «…мне скучно, я злюсь, злюсь и завидую той крысе, которая живёт под полом в Вашем театре»,- жалуется он жене из Ялты.


      
                ЗАБОТА О БЛИЗКИХ


Чехов, несмотря на свою болезнь и одиночество старается помочь чахоточным беднякам, осаждающим Ялту. Он на всю жизнь запомнил слова своего глубоко верующего отца: «Антоша!..будь благодетелен ко всем просящим у тебя о помощи…Благодетели и друзья узнаются в несчастии».
Писатель обращается к А.М.Горькому помочь собрать средства на строительство санатория в Ялте: «Одолевают чахоточные бедняки…Видеть их лица, когда они просят, видеть их жалкие одеяла, когда они умирают,- это тяжело».
Чехов и его жена с тревогой следят за здоровьем Л.Н.Толстого, живущего неподалёку от Ялты, в Гаспре. 3 февр.1902 год, письмо жене: «…есть одна новость, очень приятная – это выздоровление Льва Толстого…у него началось воспаление лёгких, от которого старики такие, как он, обыкновенно не выздоравливают. Дня три мы ждали конца и вдруг наш старик ожил».
Но через два месяца и жена Чехова, приехав с гастролей из Петербурга в Ялту, серьёзно заболела и с парохода её принесли в дом писателя на руках!
К.С.Станиславский сжалился над болящими и пригласил их пожить летом на своей даче в Любимовке, что на реке Клязьме подлечиться на природе и поработать над обещанной театру новой пьесой «Вишнёвый сад».


 

              ОКОНЧАНИЕ ПЬЕСЫ «ВИШНЁВЫЙ САД»



        И болящие в июле стали жить на даче Константина Сергеевича и его жены, актрисы М.Лилиной.
Ольга здесь, наконец-то, поправилась, и врач разрешил ей в августе начать репетиции в театре. А Антон Павлович радовался тихой супружеской жизни на природе, о чём благодарил К.Станиславского: «И погода хороша, и река хороша, а в доме питаемся и спим, как архиереи… Давно уже я не проводил так лета. Рыбу ловлю каждый день, по пяти раз на день…(вчера была уха из ершей), и сидеть на берегу так приятно, что и выразить не могу».
После болезни жены, Чехов успокаивает её из Ялты в декабре 1902 года: «Дуся моя, замухрыша, собака, дети у тебя будут непременно, так говорят доктора…только недостаёт у тебя мужа, который жил бы с тобою круглый год…И родится у тебя сынок, который будет бить посуду и таскать твоего такса за хвост, а ты будешь глядеть и утешаться».
Неожиданно, на радость писателю, профессор Остроумов запрещает Чехову жить зимой в Ялте, но зиму и лето – проводить под Москвой. «Дусик мой,… пьеса окончена,- с восторгом пишет Чехов жене в конце сентября 1903 года из Ялты.- «Вишнёвый сад» я пишу на той бумаге, которую мне дал Немирович; и золотыми перьями полученными от него…Ну, лошадка, глажу тебя, чищу, кормлю самым лучшим овсом и целую в лоб и шейку».
Всевозможные издания умоляют Чехова написать хоть малюсенький рассказик. Но писатель вынужден им отказывать: «У меня кашель и извините за выражение, понос, вот уже больше месяца. Ослабел малость…».
      
                * * *   
       
        Премьера «Вишнёвого сада» была назначена на 17 января 1904 года - на день рождения писателя и на 25-летие его литературной деятельности. Хитростью Чехова вызвали в театр, когда начался третий акт. Вся труппа Художественного театра, играющая пьесу в новом здании, что в Камергерском переулке, вышла на сцену.
Под бурю аплодисментов вышел бледный Антон Павлович. Он плохо себя чувствовал – у него было обострение болезни.
Из зала кричали: «Сядьте!»,- так заметно была его слабость. От каких только организаций, газет, журналов, кружков не было приветствий или телеграмм»!- вспоминает сестра Чехова.
Владимир Иванович Немирович-Данченко обратился к залу и потрясённому писателю:
«Приветствия утомили тебя, но ты должен найти утешение в том, что хотя бы отчасти видишь, какую беспредельную привязанность питает к тебе всё русское грамотное общество. Наш театр в такой степени обязан твоему таланту, твоему нежному сердцу, твоей чистой душе, что ты по праву можешь сказать: это мой театр!…».

      
БЕРЛИН, ШВАРЦВАЛЬД


В последний свой приезд из Ялты в Москву – Чехов сразу же слёг в постель: «Милая Маша, я всё ещё в постели, ни разу не одевался, не выходил… на 2 июня заказаны билеты, мы уезжаем в Берлин, потом в Шварцвальд. (22 мая 1904 года).
По совету лечащего врача Таубе, Чехов с женой выехали на курорт за границу 3 июня 1904 года.
«Милая Маша, здесь жара наступила жестокая…я задыхаюсь и мечтаю о том, чтобы выехать отсюда…Везде на юге Европы жарко…От одышки единственное лекарство – это не двигаться...28 июня 1904 г., Баденвейлер.»
Это было последнее письмо писателя Антона Павловича Чехова. В ночь на 2 июля 1904 года состояние его здоровья резко ухудшилось… Ночью, когда доктор велел принести новый баллон с кислородом, Чехов остановил его: «Прежде чем принесут, я буду мёртв».
«Доктор велел дать шампанского. Антон Павлович сел и сказал доктору по-немецки: «Ich sterbe» ("Я умираю"),- потом взял бокал, повернул ко мне лицо, - вспоминает О.Л.Книппер-Чехова,- улыбнулся своей удивительной улыбкой, сказал: «Давно я не пил шампанского». Покойно выпил всё до дна, тихо лёг на правый бок и вскоре умолк навсегда».

Не могу не привести слова И.А.Бунина, близко знавшего Чехова и его семью: «Я же всей душой свидетельствую пока одно: это был человек редкого душевного благородства, воспитанности и изящества в самом лучшем значении этих слов, мягкости и деликатности при необыкновенной искренности и простоте, чуткости и нежности при редкой правдивости».

                --------- * ---------










     

   






;
;