Военное детство Зои Ивановны из Чувашии

Екатерина Шильдер
Военное детство Зои Ивановны из Чувашии

- Когда началась война, то мне было уже одиннадцать лет. Сама с тридцать первого года. Сейчас мне 82 года.
- Так у вас немцев не было?

- Немцев не было, но война была долгой. Так и работали на полях. Лошадей не было. Все на быках возили. И я на быках возила все, что говорили. Все время возила с полей. И дрова возили. Норовистые были быки, некоторые, вообще, не хотели идти. Мальчишки им хвосты крутили. И в ухо им кричали. Мучаются, мучаются пацаны, пока не пойдет бык куда нужно.
- А мать где работала?
- На ферме. Всю войну.
 
- Тяжело было?
- Вымерзала я вся. Приеду, ни рук, ни ног не чувствую. Мать нальет полстакана самогона, выпьешь, согреешься. Не такой крепкий был самогон. Вот не понимаю, что такое пьянство. Просто грелись.

- А мать из этой деревни была?
- Мать была русская. В нашей деревне русских не было. Ее родные из-под Петербурга были, отец лесником работал. В детстве чувашского языка я не знала, меня дразнили, плакала. В других деревнях много было русских, а в нашей деревне только моя мать. Там не обижали тех, кто чувашского языка не знал.

- Отец был на войне?
- Отец умер рано. Он повесился. Конюхом был. Что-то там пропало. Он еще с одним конюхом свидетелями шли. Страх тогда, какой был. Свидетель, не свидетель, не за такое сажали.   Он испугался и повесился. Горе-то,  какое было. В тридцать седьмом году. Семеро детей. И второй конюх повесился.
 
- А кто на войне был?
- Брат ушел на фронт в семнадцать лет. Какой год был, не помню. Он с 1925 года был. Но тогда все шли. Пропал без вести. Писал, матери писал письма. Но не знаю, где воевал, и где пропал. Так и все и осталось.
 
- А сколько детей было в семье?
- Семеро нас было у матери. Кроме нас еще у матери кормилось трое чужих детей. У соседей забрали мать, домой зерно в кармане принесла. Кто-то сказал. Так и остались они с нами. У нас корова была хорошая, вот и спасались. Не было бы коровы, но и нас не было бы. Потом и налоги нужно было платить. Приходили за долги из дома что-нибудь, да и уносили. У матери машинка была, железная. Вот и машинку взяли. Мать вцепилась, так и ее по полу вместе с машинкой и тащили. Страх был, мы все видели. Но мать сказала, что как ей детей кормить без машинки. Пусть лучше овцу заберут, так овцу и забрали. А на машинке мать всем шила, и нам шила и чужим другим. Вот и кормились.
- Эвакуированных много было в деревне. Распределяли по домам. И их кормить нужно было. А их много было.