Квартира занимала третью часть старого особняка в тихой части города примыкавшей к площади Восстания. Перекроенная по собственному уразумению, она представляла собой студию с двухступенчатым просторным входом в полукруглую башню, основную часть которой занимала огромная кровать, вдоль стен в кадках уместились роскошные пальмы, экзотические фикусы и лианы. Но самым впечатляющим был потолок, вернее его отсутствие. Трехметровые стены башни переходили в стеклянный купол, размежеванный сталью на сегменты. Задумывались ли вы как долго и часто смотрите на небо? Я засыпал и просыпался, глядя на него. Равнодушных, посещавших это ложе, не было. Я, как человек, принадлежащий к богемной среде, не чурался шумных вечеринок, частенько переходящих в нескучные ночи в женской компании. Типичный холостяк, проживший добрую часть жизни, я не давал женщинам ложных обещаний и пустых надежд, своим загадочным чутьем они знали, я – одиночка, и таким останусь всегда. Когда же я впервые увидел Ее? Много ночей я пытался вспомнить эту первую встречу, но она ускользала беспокойным, смутным сном..
Слегка раскосые глаза, темные волосы едва доходящие до плеч, Она напоминала изящную статуэтку, на нее было приятно смотреть. Молчаливая, задумчивая, она не привлекала внимания эпатажным поведением так свойственным представителям моей среды, но однажды заметив, вы уже не могли игнорировать ее тихое присутствие. Часами, после наполненных друг другом ночей, мы вглядывались в небо, раскинувшееся над нами и разговаривали, но чаще молчали, обо всем, что имело и не имело значение. Мы никуда не ходили, нас никогда не видели вместе, холостяцкая квартира была единственным местом которое знало Нас. Думал ли я, что может быть по другому? Нет. Мысли о будущем занимали в моей голове меньше места, чем мысли о щербинке на дубовой двери. Без обязательств, без планов на завтра, все было просто - я звонил, Она приходила. Приходила всегда, в любой час, в любую погоду.
Я курил, сидя в плетеном кресле, глядя как за окном мир заливает дождем. Она больше не придет. Тихим взволнованным голосом сообщила, что встретила хорошего человека и выходит замуж. Я не мог ее винить так, как не мог дать то, о чем больше всего мечтала девочка-сирота в детстве и что со временем превратилось в навязчивую идею молодой женщины. Я не мог дать ей семью, мы оба это знали. Даже безумно тоскуя по ее теплу, я не мог отказаться от своей сути и принять неприемлемое, опошлить очарование кратковременных встреч совместным бытом. Нет, я не мог.
Время продолжало свой бесконечный бег за моими окнами, я редко выходил из дома, предпочитая суету улиц благословенному одиночеству и миру ненаписанной прозы. Это был один из тех праздников, названия которых никогда не задерживались в моей памяти, так как этого добра в нашей эпохе хватало с лихвой, люди любили праздность и простодушное безделье. Старые приятели нарушили мое добровольное затворничество и уговорили на дружеский кутеж. В хорошей компании время пролетело быстро и пребывая в благодушном настроении, я медленно брел по улице с наслаждением вдыхая пряный осенний воздух. Тогда я и увидел Ее. Она выходила из машины, а молодой мужчина галантно подавал ей руку. Улыбаясь она поцеловала его в щеку, и он по-свойски взял ее под руку. Они подходили друг другу, на таких парах останавливается взгляд, веет от них какой-то органичной завершенностью. Я курил, стоя в тени деревьев, и, пожалуй, впервые был рад за нее, Она выглядела счастливой.
С головой погрузившись в работу, я не сразу услышал неуверенный стук в дверь. Никого не ожидая в столь поздний час, мое удивление было вдвойне, когда на пороге я увидел дрожащую фигурку завернутую в длинный плащ. Она прижалась ко мне и все, что имело значение до этого момента, потеряло всякий смысл… Глядя в темное небо и нежно прижимая к себе хрупкое изящество, я слушал ее. Она рассказала, что любит и любима, что муж в ней души не чает, балует и потакает во всем, что счастье ее почти полное, почти, ведь ее муж не мог подарить самое желанное – ребенка, а я мог.. Солнце разбудило меня и еще не открыв глаза, я знал, что в квартире один, и лишь слабый аромат говорил о том, что прошедшая ночь мне не приснилась..
Дни сменяли недели, недели месяцы, все шло своим чередом. Я только вернулся из необходимой и продолжительной поездки по Тунису, и чувствовал себя превосходно. На рабочем столе высилась стопка конвертов, аккуратно складируемых домработницей, щепетильной тактичной женщиной почтенного возраста. Я закурил и принялся разбирать почтовый хлам. Один конверт привлек мое внимание, совершенно чистый, без адреса, на нем стояло только мое имя, несомненно, конверт был доставлен лично отправителем. Я нетерпеливо распечатал его и мне на руки упала фотография, фотография маленькой улыбающийся девочки. Сходство было очевидным, с фото на меня смотрело Ее миниатюрное личико, вероятно именно так она выглядела в детстве. Я был несилен во всех этих тонкостях связанных с детьми, но на вид девочке было около года. Я перевернул фотографию, тем же почерком, что и на конверте, была указана дата и написана одна фраза: у нее твоя улыбка. Я принялся лихорадочно подсчитывать, сомнений не было, девочка на фото была моей дочерью.
Что заставило Ее поступить так именно сейчас? Об этом я никогда не узнаю. В течении нескольких лет я регулярно получал фото взрослеющей малышки, с датами и надписями, с нетерпением ожидая каждый новый конверт. И вот спустя столько лет этот звонок. Я волновался, Ее звонок был неожиданным, равно как и просьба о встрече. Когда показались парковые деревья, я неосознанно ускорил шаг. Уже не утро, но еще не полдень, в это время парк пустовал, поэтому я сразу их увидел. Девочка увлеченно собирала опадающие листья, пестреющие всеми цветами осени, а ее мама с нежной улыбкой наблюдала за ней. Она почти не изменилась, разве что похорошела, материнство добавило ее чертам мягкости и умиротворенности, законченный образ женщины, получившей от жизни все ее блага. Именно такой я Ее и запомнил.. Мы гуляли целый день, я с интересом слушал ее рассказы о дочери и забавных случаях из их жизни. В этот день я испытал столь стремительно и неожиданно меняющуюся гамму чувств – от растерянности и щемящей грусти, до чувства близкого к абсолютному блаженству, когда маленькое существо, рожденное по воле небес и моего участия, доверчиво спала у меня на руках. Тогда, только тогда меня посетила мимолетная, не успевшая укорениться, мысль о неотвратимости и неизбежности происходящих событий..
Опять дождь. Потрясающие мое сознание события приходили с дождем, странная случайность, перешедшая в закономерность, в пору менять место жительство и уединяться в пустыне. Диктор, хорошо поставленным голосом, с необходимой долей сочувствия, сообщила об аварии – скользкая дорога, грузовик с цистерной горючего, потерявший управление, внедорожник на встречной полосе без шансов на спасение, имена погибших..
Прошел всего месяц, и теперь вместо запомнившихся карих искр озорства и детского благополучия, на меня смотрели тонущие в бездне полнейшего понимания глаза. Девочка без колебаний и сомнений, будто исполняя последнюю волю матери, взяла меня за руку, тем самым вручая свою жизнь мне, своему биологическому отцу, растерянному и потрясенному…
Печать безнадежной потери, огромная боль утраты, поселившиеся в детской душе, что может быть ужаснее.. Но мы справляемся. Благодаря моим связям и тому факту, что официальный отец девочки давно потерял родителей, а прочих родственников не имелось, процесс по оформлению опекунства быстро решился в мою пользу. Мы заново учимся жить, я, закоренелый холостяк, ничего не смыслящий в тонкостях воспитания детей, и моя дочь, маленькая жемчужина, выброшенная на берег моего одиночества. Мы засыпаем и просыпаемся, глядя в застекленное небо, такое разное и непредсказуемое, а с фотографии, неизменно улыбаясь, каждое утро нас приветствует Она..