Написал продолжение "Больницы", прочитал напоследок. В раздумьях. Куда отправить? То ли в газету «здоровый образ жизни», то ли на уважаемый мною сайт, где прописался последнее время. Газету эту, сокращенно «ЗОЖ», еще моя мама выписывала. Не знаю живо ли это издание сейчас или уже в лету кануло.
Газетка состояла из писем читателей, которые делились своими жизненными ситуациями по исцелению от различных недугов, а также разными нетрадиционной- народными рецептами по лечению неизлечимого.
Все-таки на Прозу отправлю, до кучи, к остальным историям своим. Тем более, сейчас у меня все замечательно, жизнь бьет ключом и не по башке.
*************
По моим наблюдениям бывает у мужиков в зрелом возрасте «переходный период». Возраст этот переходный у каждого свой и симптомы этого периода разные. Кто пускается во все тяжкие, кто наоборот прекращает разгульный образ жизни и становится примерным семьянином, кто-то хочет жить, а кто то наоборот устает от этого существования земного.
У меня в этот период было последнее. Так вот.
После командировки в горячие точки всем побывавшим там дают отпуск для реабилитации, как правило, добавляют к нему очередной отпуск и дополнительные отпуска - за выслугу лет, за сложные климатические условия. По кругу у меня набежало около ста дней отдыха. Нахождение в отпуске никак на зарплате милицейской не сказывается. Если ты живой, то получаешь деньги в полном объеме, независимо от того работаешь или нет. Падают они ежемесячно на карточку -гуляй не хочу.
Прибыв из командировки и пролечившись в больничке я приступил к этому самому отдыху. Отдыхать я не умею, поэтому развлекался дома один, распивая спиртные напитки, сначала со знакомыми, а потом "в одну харю». Остановить меня было некому, из-за отсутствия родственников, и загул затянулся. Сам я останавливаться не хотел из за серой и тягучей тоски которая на меня тогда навалилась, от усталости и безнадеги. Из-за жизни беспросветной и ненужной никому. Чувствовал, что не станет меня, и никто не заметит отсутствия, не вспомнит и не поплачет о менте рассейском.
Дней через двадцать этого пьянства силы меня совсем оставили, а голову сверлила мысль о никчемности своей. Не знаю как у кого, а на четвертый-пятый день загула мой организм уже не воспринимает пищу или закуску и водка, идет самостоятельно, без каких бы то ни было разбавителей и добавок пищевых. Диета я Вам скажу замечательная, вес лишний и нелишний уходит с молниеносной скоростью.
************
По рекомендациям врачей, через месяц после предыдущего лечения, мне необходимо было вновь ложиться в стационар больницы скорой медицинской помощи, для дообследования. Что я и сделал, правда, не через месяц, а позже.
Пришел в себя после алкогольного загула и прибыл в тоже торакальное отделение БСМП где лежал ранее. Самочувствие, скажу я Вам, было еще хуже, чем в первое мое пребывание в этом заведении, но я это списывал на свое нездоровое проведение отпуска.
Увидел, свою старую знакомую – сестричку медицинскую Ольгу. Пообщались с ней, поулыбались друг другу. Ольге было за тридцать. Молодая, достаточно симпатичная, невысокая, полненькая девушка с которой ранее у меня была разовая близость и достаточно длительное общение как пациента больницы и дежурной медсестры.
Состояние у меня тогда было не очень - слабость, отсутствие аппетита. То в жар бросало, то мерз, да еще сильные хрипы в груди, отдающие болью прямо в мозг. Естественно, никакого полового задора и влечения к девушке в белом халате по причине плохого здоровья.
Но, тем не менее, на предложение Ольги чаю попить с ней вечером в процедурке, я не отказался. Пришел. На столе чайник, снедь какая то нехитрая- пирожки, яйца варенные, колбаса, еще чего то.
Кормилица моя в белом халатике сидит на кушетке, салфеточку теребит. В разрезе спецодежды медицинской грудь просматривается большая, твердая как у Данаи, на картине великого живописца. Сели рядышком, поворковали о чем-то. Ольга стала меня целовать, гладить.
Сказала, что думала обо мне, что скучала, что я обманул ее и ни разу не пришел в больницу к ней, хотя обещал. Я что-то говорил в ответ, оправдывался. В воздухе прямо витало ее желание близости.
Мне передалось ее возбуждение. Ее искренние, простые слова, ее запах, прикосновения возбудили меня и разбудили моего дремлющего друга. Кровь отхлынула от головы, от мозга и ушла в нижнюю часть тела в головку, которая думает только об одном – о близости с приятной женщиной, о взаимном удовольствии, которое можно получить от этого общения.
Лаская друг друга упали на кушетку. Стал расстегивать и снимать халат этой милой девушки, стаскивать трусики, скинул с себя больничную одежду. Голые продолжали гладить и целовать друг друга, наслаждаться нежными прикосновениями, ловить и продлять момент ожидания предстоящего кайфа. Пальцем зашел в ее мокрую щелочку, стал трогать ее стенки, одновременно целовал Ольгу в губы лицо, затем стал целовать и покусывать ее грудь, соски. Почувствовал легкую дрожь своей подружки. Зашел в нее своим членом на всю длину, коснулся ее бритого лобка своим. Остановился, стал целовать и говорить ласковые слова любви очаровательной медичке. Начал двигаться. Быстрее и быстрее. Увеличивал темп движения, останавливался и снова продолжал эти приятные перемещения в ее жаждущем цветке. Кончил сам, продолжал двигаться, пытаясь довести до оргазма милую напарницу. Вот и она кончила в этой миссионерской позиции.
Дело сделано, больше нет сил у меня. Опять наваливается усталость и апатия. Болезнь сказывается. Конечно, не то время и место для утех плотских и развлечений душевных. Чувствую сильную усталость, сердце колотится и вот-вот вырвется из груди или остановится. Весь мокрый, подошел к умывальнику, намочил полотенце, обтерся им. Стало полегче, но все равно тяжело. Недуг то ни куда не делся.
Иди отдыхай, родной мой стахановец,- слышу Ольгины слова. Улыбнулся ей в ответ.
- Я еще могу,- соврал ей. Ноги подкашиваются, до кровати бы доползти и уснуть.
- Иди уж герой, сам то дойдешь?,- заботливый голос.
- Дойду.
В следующие дни сдал анализы, которые назначили, потом еще и еще. Лечение чего-то не назначали, доктор стал чаще заходить, смотреть меня, потом уже два доктора обследуют. Не нравится мне все это, да еще не говорят эскулапы, что случилось то. Буду жить или уже готовиться для встречи с Создателем.
Ольга - сестра кормилица моя тоже чего-то грустная, заходить еще чаще стала. Про родственников, про семью бывшую спрашивает. Чувствую не к добру это все. А состояние то мое все хуже и хуже, слабость постоянная, аж качает, испарина на лбу и апатия. На этой почве тоска опять подступает, нежелание что то делать или предпринимать. И вот, как обухом по голове, диагноз врачей - ЗНО, злокачественное новообразование левого легкого, допрыгался, ****ец котенку. Похоже последний раз трахнулся мужчинка.
Врач чего-то про лечение говорит, про достижения медицины, про хороших местных специалистов. Я не слышу его, не понимаю о чем разговор, соглашаюсь лечиться, бумаги какие то подписываю. Чувство такое, как будто разговор не обо мне, что не со мной все это происходит.
Быстренько переводят меня в другое отделение больницы и готовят к облучению. На тельце моем дрябленьком красной краской нарисовали точки, надписи какие то сделали. Все, уноси готовенького. Лечение началось. Ничего так, жить можно. Не больно, лежи себе несколько минут под этим лучом всеуничтожающим, думай о бренности и скоротечности жизни. О том, что вся суета эта наша - работа, склоки, обиды, игры подковерные такая чушь ничего не значащая.
Опять тоска расцвела в душе у меня пышным цветом. Жить не хочется, двигаться и разговаривать ни с кем не могу. Противно все. Решил для себя, что помру молодым, не буду никому обузой. Есть и пить перестал совсем. Лежу помираю, на процедуру на тележке возят. Врач ругается, кушать заставляет, Ольга приходит, слезы в глазах, тоже просит взять себя в руки и бороться начать за жизнь свою.
А чего за нее бороться то, за непутевую и ненужную некому, разве это жизнь, кому она, нахер, нужна такая. Ничего хорошего то в жизни не видел. Лежу как в нирване, похоже, психотропы какие то мне колят. Нахожусь в полусонном состоянии постоянно и во сне как бы со стороны за собой наблюдаю. Вижу себя худого и небритого, похожего на старика, лежащим на койке. Взгляды жалостливые соседей по палате и персонала ловлю на себе, фразы их слышу отрывочные.
- Молодой ведь еще, жалко парня. Что за жизнь такая в стране этой.
В общем лежу, помираю, пребываю в прострации. Мысли отдельно, тело отдельно. Передвигаюсь в пространстве как зомби. Явь и сон спутались в мозгу, распутать не могу. Видения какие то, фантазии. То ужасы, то сны добрые эротические, то просто провалы куда то.
Вот, толи сон, толи реальность. Вижу пришла, впервые с начала болезни, моя бывшая супруга – Катя, с ней дочь моя пятилетняя Ксюшенька. Катя плачет, руки мне целует, спрашивает почему не сообщил о болезни своей. Ругает, по доброму так, что не думаю о себе, о дочке своей. Как она без отца жить будет. Что любит меня дочь и все понимает, хоть и мала еще. Дочку вижу свою, она похоже меня не узнала поначалу. Испугалась. Сидит ревет, слезки по лицу размазывает. А мне так жалко их всех стало и Ксюшеньку и Катю и Ольгу. Душа прямо разрывается, горечь, и комок в горле стоит, болью в затылок отдает. Плакать и кричать хочется от такой безнадеги, а голоса нет, сил нет.
Ничего Кате не ответил, попросил, чтобы ушла и не приходила больше. Ушли они. А у меня в голове мысли в порядок пришли, прояснение настало. Мысль одна, основная в голове бьется, что , правда, жить то надо. Ради кровинушки своей, ради Ксюшеньки. Никого, кроме нее у меня нет. Самый родной человечек она для меня. Не предаст никогда, а предаст если, все прощу ей.
И еще картина в мозгу рисуется про Сашку - проститутку вокзальную, из за которой со своим напарником - Лехой подрался, которую в столовую водил, которую сослуживцы в переходе драли, которую я в первую командировку свою вспоминал и увидеть хотел. Душу ей согреть, от напастей разных оберегать. Как представлю себе, что Ксюша, доченька моя , может на ее месте, со временем, оказаться. Так закипает все, мозг взрывается. Желание помирать пропадает, жажда жизни просыпается. Нет, не позволю я реальности нынешней сломать девочку мою, бросить на дно жизни нашей несахарной. А для этого надо самому выжить для начала.
После всех этих переживаний душевных собрался я, решил доказать сам себе, что выкарабкаюсь. Жить буду долго и счастливо, дочь на ноги поставлю, еще детей нарожаю,если получится. Жизнь свою поменяю.
В общем, цель у меня появилась, а я же настырный и везучий по жизни. И помогло – курс лечения прошел, потом второй, реабилитацию, поправился немного. Недуг отступил, только в душе след оставил и опыта жизненного добавил. На работе скрыл заболевание свое, благо отпуск огромный был. Только самые преданные друзья знают.
А женский пол реально мужиков толкает на осуществление не осуществимого, особенно если при этом любовь присутствует.
А еще фотография у меня осталась с тех времен, где я лысенький такой после лечения с Ксюшей сфотографировался, как напоминание о годах тяжелых, о периоде переходном моем к новой жизни.
Низкий поклон Вам девочки, девушки, женщины, бабушки. Хорошие и плохие, правильные и неправильные, любимые и не очень, за то, что есть Вы в жизни нашей непутевой.
Вот такая история.