Вера, Надежда, Любовь. Валентина Куршина

Лауреаты Клуба Слава Фонда
ВТОРОЕ КОМАНДНОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "КОМАНДА"


Ранний солнечный луч прокрался в комнату через задёрнутые ночные шторы, и Михаил окончательно проснулся. Из кухни доносилась  тихая музыка и вкусный аромат утреннего кофе. Любаша уже вовсю  хлопотала по хозяйству. Михаил с нежностью стал думать о своей жене. Они вместе уже десять лет, но она до сих пор волнует его,  как в первые  годы. Вот и сегодня перед тем, как выскользнуть из тёплой постели, женщина нежно и страстно прижалась к нему. При воспоминании об этом его накрыла горячая волна,  и Михаил  даже отбросил в сторону одеяло.  Близость с любимой давала ему столько сил, что он, казалось, мог сдвинуть горы.  Ради неё  мужчина был готов на любые, самые дерзкие поступки и подвиги, хотел оберегать и защищать свою женщину от всех невзгод.   «Боже, за что мне такое счастье?» - он мысленно твердил эту фразу, как молитву.

-  Ты проснулся? – Люба  заглянула в комнату. – Вставай, дорогой, у нас сегодня трудный день.
-  Да, да, я сейчас.
Михаил рывком сел на кровати. Сегодня десятая годовщина, как умерла его первая жена Надя. В этот день они всегда с детьми ходят на кладбище. Красят оградку, Любаша сажает свежие цветы. А потом уже дома все  садятся за стол с блинами и пирогами, вспоминают покойницу, листают старые страницы семейного альбома. В этот день Михаил  всегда чувствует себя виноватым перед  рано умершей женой за своё сегодняшнее огромное счастье. Сколько раз Любаша  говорила ему: «Ты не виноват, что так произошло,  не казнись», но всё равно  какая-то тревожная тоска  сжимает  его сердце тугим кольцом.

Когда после смерти Нади Любаша хозяйкой  вошла в его дом, она сказала: «Я сделаю всё, чтобы Никита и Леночка всегда помнили и любили свою маму». И ни разу не изменила своему слову. Дочке уже пятнадцать, учится в девятом классе. Проблемы, конечно, есть, не без этого. Но тут уж ничего не поделаешь, возраст такой у девочки. Но с  женой  она ладит и называет её «мама Люба». Старший сын  совсем взрослый, заканчивает строительный институт. Недавно познакомил их со своей девушкой. По всей вероятности всё идёт к свадьбе. «Да, годы бегут», - думает Михаил, и память невольно возвращает его почти на четверть века назад.

Михаил вернулся из армии в свой родной посёлок. Мать, увидев его в окно, бросилась на улицу и с громкими причитаниями прижалась головой к груди сына.
-  Сыночка, вернулся, - слёзы градом лились из её глаз.
-  Мать, ты чего? Я ведь не с войны. И писал тебе всё время.
-  Заходи в дом. Я уже все глаза проглядела. Верка каждый день забегает, про тебя спрашивает. Ты ей что-нибудь обещал? – Зоя Петровна суетливо накрывала на стол. – Сейчас ополоснись, а вечером мы баньку истопим, помоешься, как следует.
-  Значит,  ждёт меня Вера. Это хорошо. Я, наверное, на ней  женюсь. Уговор у нас был, если дождётся, свадьбу сыграем.
-  Ну что ж, женись, если приспичило. Я не против. Девушка она красивая, приветливая, лучшей невестки не пожелаешь.
-  Мама, не сердись, я сейчас вернусь. На минутку к Вере заскочу, - крикнул Михаил уже от дверей.

Вечером,  провожая девушку до дома, Миша крепко обнял её и прижал к себе. Он чувствовал, как бешено бьётся её маленькое верное сердечко под тонкой кофточкой. Но Вера хоть и отвечала на его поцелуи, решительно оттолкнула руку от своей груди.
-  Руки не распускай. Вот поженимся, тогда, пожалуйста.
-  Поженимся,  дай только  немного в себя после службы прийти. Вот погуляю полгодика и под венец, - дурачился Миша.

Так не спеша проходили дни. Михаил что-то мастерил в доме, помогал матери по хозяйству. Вечером встречался с друзьями, частенько выпивая. Но тут случились события, полностью изменившие его жизнь. Осенью в посёлок на сельскохозяйственные работы приехали девушки из города. Теперь из окон местного дома культуры по вечерам доносилась популярная музыка. Поселковая молодёжь и городские девчата после трудового дня  весело отплясывали  современные модные танцы. Михаил вместе со своими дружками частенько туда заглядывал. Танцевал мало, считал, что не умеет.  Просто подпирал стенку и смотрел на приезжих. Уж очень они отличались от местных девчонок. Однажды к нему подошла высокая статная девушка. Она улыбнулась и пригласила  на танец.
-  Да какой из меня танцор, - вспыхнул Михаил.
-  А это мы сейчас увидим.
И девушка увлекла его в центр зала. Они как-то очень подходили друг дружке – оба высокие, русоволосые и даже чем-то внешне похожие.
-  Меня зовут Надежда, а вас?
До этого никто не обращался к Мише на «вы», и ему это очень понравилось. Рядом с этой девушкой Миша почувствовал свою значимость и взрослость. Вечером после танцев он пошёл её провожать.  Стоя под тёмными окнами общежития,  Михаил притянул девушку к себе, и она не оттолкнула его, как это делала Вера.
-  Пойдём со мной, я знаю одно местечко, - обнимая Надежду за плечи,  парень увлекал её к одинокой сторожке у берега реки. И когда он начал торопливо  срывать её одежду, Надя тихо сказала:
-  Не рви, я сама сниму. Я хочу, чтобы ты знал – ты у меня первый…
Но Михаил не слушал её, кровь тяжелыми толчками стучала в висках. Он мечтал об этой минуте близости с Верой. Но подвернулась другая. Ему было всё равно.

Их тайные  свидания в сторожке проходили почти каждый вечер. Парень  даже притащил туда из дома  одеяло, чтобы можно было постелить на старый топчан. Целый день он думал только о предстоящей встрече, вспоминал крепкое молодое тело, маленькие груди с тёмными сосками, чуть полноватые ноги и пьянящий аромат вьющихся волос.  Надежда  отдавалась ему трепетно и безмолвно, испытывая  неведомое до сей поры чувство стыда и сладкой страсти. Она  с первой встречи влюбилась в Михаила и наивно  надеялась на взаимность.  Потом по дороге к общежитию, где жили девчата, девушка  рассказывала про свою работу, что живёт в городе в квартире со всеми удобствами со своей бабушкой. Родители разбились на машине, когда она была ещё совсем маленькой. Он тоже рассказывал о себе, про службу в армии,  что живёт с мамой, что отец пропал  без вести где-то на заработках. В разговорах выяснилось, что Надя на четыре года старше Михаила. Но никогда даже одним словом они не обмолвились о любви. Наконец, в конце сентября, Надежда объявила, что работа в посёлке закончилась, они возвращаются в город. Услышав эту новость, Михаил  в глубине души вздохнул с облегчением. Впереди его ждало объяснение с Верой, а там и свадьба не за горами. Провожать Надю он не пошёл.

Прошёл месяц. Золотым октябрьским вечером Надежда робко постучала в дом Михаила. Дверь открыла Зоя Петровна.
-  Скажите, Миша дома?
-  Ушёл куда-то. Да ты проходи, он скоро вернётся.
-  Я знаю, вы его мама. Я здесь у вас на практике была… Встречалась с Мишей.- Девушка схватилась за горло, как будто ей перехватило дыхание.  - Я беременна.

Она стояла, опустив голову, и две солёные слезинки скатились по её щекам.
-  Если он прогонит, я уеду.
-  Куда ж ты, милая, уедешь? А дитя,  точно его? – Зоя Петровна стояла возле стола, сложив на груди натруженные руки.
 Она вдруг ясно вспомнила, как когда-то точно так же пришла к матери Николая, а та с бранными словами выставила её за дверь. Как мыкалась по чужим углам сначала одна, потом с маленьким Мишкой. Как отчаявшись, вернулась в отчий дом, где ей были совсем не рады.  Так и вырастила сына,  придумав  историю, что его отец пропал на заработках. И вот  теперь  всё повторяется. «Нет, не бывать этому! Ребёнок  должно расти с отцом», - решила мудрая женщина. И ещё она подумала о том, что, может быть,  совсем неплохо, если Мишка оторвётся от своих дружков-приятелей, уедет в город, начнёт нормально работать. А то здесь недолго и спиться. Сколько таких случаев на её веку было, когда из нормальных ребят получались горькие  пьянчужки.  Так что когда парень поздно вечером пришёл домой, судьба его была уже решена. Через два дня он навсегда уехал  из родного посёлка в чужой город.  Только попросил мать зайти к Вере и всё  рассказать, у самого на это не хватило духа.  Обещал, что как устроится,  обязательно  напишет  любимой и всё объяснит, но так  ни разу и  не написал. Года через три мать прислала письмо, в котором сообщила, что Вера уехала куда-то на север,  там вроде вышла замуж, что всё у неё хорошо.  Больше никогда Михаил  с ней не встречался.

Семейная жизнь с Надей постепенно  наладилась. Родился первенец Никита. Михаил нашёл приличную работу, заочно учился в строительном техникуме.  Надя была прекрасная хозяйка, заботливая мать и жена. В доме всегда царил порядок и чистота. Живи, как говорится, и радуйся. Но чем дальше, тем тоскливее было на душе у Михаила. Чего-то ему не хватало, а чего, он и сам не знал. Всё было буднично, обычно. Даже рождение желанной дочери через семь лет после Никитки, не развеяло эту удушливую тоску.

Как-то Надя зашла к своей самой близкой подруге Алле. За женским разговором  незаметно бежали минуты.
-  Что-то ты мне совсем не нравишься. Кислая какая-то. Что у тебя стряслось, - спросила проницательная подруга.

-  Сама не знаю. Не любит он меня. Глаза какие-то пустые. Я ему что-нибудь рассказываю, а он будто не слушает.

-   Может, у него кто появился? – допытывалась Алла.

- Это вряд ли. Я бы почувствовала.

-  Я тебя не понимаю. Муж хорошо зарабатывает, на сторону не ходит, заботится о детях  –  что тебе ещё надо! Не любит, говоришь, значит, он настоящий дурак, если такую жену не любит. Плюнь и забудь. Главное, что ты его любишь.

-  Я думаю, что он свою Веру до сих пор забыть не может. И меня простить не может, что помешала их свадьбе.

-  Ты знаешь, Надежда, если бы он действительно свою Веру любил, никто бы их не разлучил. Что же он с тобой кувыркался?  Не принимай близко к сердцу. Вон ты какая бледненькая.

-  Аллочка, у меня ещё проблема – без конца какое-то кровотечение. Низ живота болит.

-  А ты у врача была? Нет, конечно! Надька, с этим не шути. Чтобы завтра же с утра к врачу.

После нескольких походов в поликлинику оправдались, к сожалению, самые худшие прогнозы – онкология. Врачи настаивали на немедленной операции, но гарантий на полное выздоровление не давали. Для Нади наступили самые черные дни, но и сейчас она не переставала думать о муже и детях. Как они будут жить, если с ней случится самое страшное? Конечно, Михаил один не останется, кого-нибудь приведёт в дом. Но  как эта новая женщина будет относиться к её детям? Будет ли их любить? Или безжалостно выживет из дома?

И Надежда решила сама подыскать хорошую кандидатуру на роль новой жены Михаила. Такую, чтобы можно было, так она сказала Алле, « спокойно  закрыть глаза».
Она стала перебирать в уме знакомых и не очень и тут неожиданно вспомнила одну молодую женщину, работающую в соседнем  магазине. Она ей очень нравилась и  внешне, и своим приветливым улыбчивым характером.  Вроде, Алка её знает. Надя решила  всё узнать о своей невольной избраннице.  Действительно, Люба (так звали незнакомку)  оказалась  одинокой, жила на съёмной квартире. И даже её имя приобретало некий смысл. Вера, Надежда, Любовь…

Надежда зашла в магазин перед его закрытием. Познакомилась с Любой, договорилась, что подождёт её после работы. Есть очень важный разговор. Наконец магазин отпустил последнего покупателя, и молодая женщина вышла на улицу. Она подошла к Надежде, которая  терпеливо ждала в соседнем сквере на лавочке.
-  Вы хотели со мной поговорить? Я вас слушаю.
 Надежда начала разговор  очень сбивчиво, но постепенно речь её выровнялась,  и она смогла выразить свою главную мысль – она ищет  для своего мужа жену, а для своих детей – мать. После страстного монолога Нади Люба несколько минут молчала. Потом подняла голову и очень спокойно спросила:
-  Но почему вы уверены, что случится самое худшее. У вас неправильный настрой, нужно верить в выздоровление. И ещё – детей ваших я, наверное, полюблю. Раз уж вы со мной так откровенны, то я отвечу тем же: у меня не может быть своих.  Это последствие  первого  аборта. Но полюбить мужа? Ведь любовь не бывает по заказу! Возможно,  он мне совсем не понравится. Вам такой вариант не приходил в голову?

-  И всё же я умоляю прийти к нам. Я скажу Мише, что вы дальняя родственница Аллы. Он её хорошо знает, поэтому ничего не заподозрит. Скажу,  что я с вами договорилась, пока буду лечиться,  присмотреть за детьми. Мне некогда искать кого-то другого, в понедельник нужно лечь в больницу. А там, как Бог даст. Останусь жива, век буду за вас Бога молить. Если нет, вам растить моих детей.

Так в жизни Михаила появилась Люба – главная любовь его жизни. Через год Надя тихо угасала.  Был конец мая. Самый любимый месяц Надежды, когда в природе всё расцветает, дурманяще пахнет молодая листва и тёплый ветерок ласкает волосы и лицо. Каждый вечер Михаил закутывал жену в плед и на руках выносил  на балкон. Надя была уже так слаба, что сама ходить не могла. Он усаживал её на коленях, и Надежда долго не мигая смотрела на вечерний закат, как будто хотела навсегда запомнить эту земную красоту и унести её с собой туда, в небытие. Наверное, за всю совместную жизнь они не сказала друг другу столько, сколько в эти считанные весенние вечера.
В тот  день  как обычно он хотел выйти с ней на балкон.
-  Нет, Миша, я почему-то спать очень хочу. Дай мне свою руку.
Михаил бережно поцеловал исхудавшую, будто  детскую руку своей жены и сжал её в своих ладонях:
-  Я люблю тебя, Наденька.
-  Я так рада, что ты,  наконец,  это сказал. Я всегда это знала. Посиди со мной, пока я посплю.
Надежда тихо умерла во сне.
 Через год в этот день пришли на кладбище  –  Миша, Люба, пятилетняя Лена и двенадцатилетний Никита.

-  Любаша, хватит тебе мотаться туда-сюда. Перебирайся к нам, будем жить вместе, - Михаил придержал женщину за локоть, чтобы  дети не слышали его слова.  – Я знаю, Надя не была бы против. И дети тебя любят. Если ты не готова сейчас ответить, подумай. Я буду ждать. Сколько надо, буду ждать.

-   Нет, ждать не нужно. Я готова  ответить прямо сейчас.  Помоги мне перевезти вещи.

С этого дня началась их совместная жизнь,  полная взаимной любви и нежности. Она сложилась, как пазл из отдельных кусочков их прошлой и настоящей  жизни. Ничего ни убавить и ни прибавить, всё на своём месте.   И Михаил  пока не знает, что своим счастьем он обязан Надежде.