Нил дождался, пока напарник Вирена отойдет подальше, прежде чем показываться на глаза пограничнику, но все равно громкие вопли предателя вполне можно расслышать даже на далеком расстоянии. Наверняка, напарник Вирена уже бежит к своему приятелю на помощь. А значит, бывший друг не умрет от потери крови и, несомненно, выдаст его, Нила. Еще одной проблемой больше. А все из-за прихлынувшей слабости. Предатель есть предатель и не важно, кем он был для тебя раньше... Теперь не осталось друзей. Все обернулись против семьи Франкс.
И мужчина бежал, опасаясь погони, плутая дворами. Что же делать? Где искать родных?
Долго размышлять об этом не пришлось — первой мыслью было искать их в городской тюрьме. Вот только судорогой сводило живот, когда мужчина думал об Энн-Мари в этом ужасном месте...
И Нил просто шел вперед, ставя перед собой мелкие цели, исполнение которых должно было привести его к успеху. Например, Франкс намеревался переодеться, ведь Вирен наверняка опишет его приметы. Благо, широкий черный плащ беглеца был довольно неприметен, не так уж редко встретишь подобное одеяние на мужчинах Рафниана. А плащ был необходим Нилу, от него ни в коем случае нельзя было избавляться, ведь под ним скрывался в петлице топор, грозное оружие палача по неволе. Итак, плащ должен остаться с ним. Но маскировка все равно необходима. Поэтому, забравшись в глухой безлюдный двор, Нил сорвал с прищепок сушившуюся после стирки широкополую, еще чуть влажную, шляпу. Было уже темно и непредусмотрительные хозяева шляпы не заметили похищения. Сгорбившись, чтобы скрыть свой немалый рост, беглец уверенно зашагал в самый центр Рафниана. На уме крутился ворох беспокойных мыслей и упрямо не хотелось думать об Энн-Мари за решеткой. Это вгоняло в дрожь. Осознание того, что пожилой отец так же, возможно, находится в тюрьме, воодушевления также не придавало. Но Нил, выпускник военной академии, был закаленным бойцом и отличался решимостью. Как бы не хотелось допускать того, что его родных держат в темнице, туда необходимо заглянуть. Потому что здравый смысл подсказывает: больше им быть и негде.
Гулко стучало сердце, отдаваясь грохотом в ушах. Чем ближе к центральной площади был Нил, тем больше опасностей могли поджидать мужчину. Ведь ему наверняка уже устроили засаду там, в холодной и мертвой тюрьме. А может, мужчину просто пытаются провести, заманить в подземелье, где ему строят ловушку? В тюрьме сотни камер и отсеков, как найти ту одну нужную? Да и как узнать, держат родных в этих камерах или в каком-либо другом месте?
И вот еще что странно — ни одного происшествия. Никто не нападал и, казалось, за беглецом не следили. Это было подозрительно, равно как и неожиданно малолюдные улочки в самом сердце Рафниана.
Пытаясь выглядеть как можно спокойнее, Нил шел к зданию тюрьмы. Острые черные шпили словно пронзали его сердце. Невыносимые муки испытывал Нил, думая о том, что его семья там, в мрачных и холодных подземельях, среди всяческого сброда. На посту стоял только один часовой — это опять показалось подозрительным. Дело нечисто. И, возможно, стоило бы изменить план в связи с этим, но Нил не мог больше медлить, да и что толку? Чем позже он начнет действовать, тем больше шансов у его врагов основательно подготовиться.
Мужчина надвинул на глаза украденную шляпу и спрятал левую руку под плащом, будто пытался согреться. В правую он взял мачете Вирена и решительно двинулся к воротам тюрьмы, которые охранял лишь один часовой. Убивать этого мужчину отчаянно не хотелось, и Нил надеялся, что до этого дело не дойдет. Взять хитростью — таков был план беглеца.
-И куда вы направляетесь? - хрипло спросил часовой, буравя Нила маленькими глазками из-под нахмуренных кустистых бровей. Франкс едва сдержал смешок. Сама суровость.
-Я по секретному заданию из лесного патруля, и вы обязаны подчиниться.
Нил продемонстрировал мачете пограничника. Хмурый прищур во взгляде часового не сменился раболепным заискиванием перед вышестоящим, в выражение лица часового лишь добавилось недоверия.
-Патрульный? Почему же вы тогда не в форме?
Нил с ледяным презрением посмотрел на бдительного часового.
-Я же сказал, секретно, дурья башка. И я не собираюсь обсуждать это с тобой. Просто подчиняйся старшим по званию — это твоя работа. Я могу сказать только, что одного из преступных беглецов Франкс засекли, а поэтому я здесь, - холодно ответил Нил.
На этот раз кустистые брови часового шевельнулись.
-Если вы знаете такие вещи... То вы действительно пограничник. Моя работа заключается не только в том, чтобы выполнять приказы вышестоящих, но и в том, чтобы не допустить незаконного проникновения. Но раз вы действительно из патруля, то проходите.
Внутреннее ликование Нила никак не отобразилось на его лице. Прежде чем зайти в дверь, мужчина вновь одернул часового.
-И вот еще, приятель. Мне надо навестить тюремную камеру, где гостят остальные Франкс. Скоро она пополнится, надо полагать.
Часовой замер. Недоверие в его глазах преобразилось в хищный прищур. Нил напустил на себя невозмутимый вид, не желая уступать служивому. Часовой тем временем медлил, раздумывая, а затем ответил Нилу:
-Конечно. Спуститесь по лестнице вниз на три пролета. По коридору до конца, затем направо. Вторая от стены камера.
Нил кивнул и вошел в здание тюрьмы, следя за часовым, пока тот был в поле зрения.
Расшатанная деревянная лестница отдавалась жалобным скрипом при каждом его шаге, и Нил пожалел, что не умеет ходить так легко и бесшумно, как охотница Дэлис.
Когда Нил спустился на три лестничных пролета, он весь измок от напряжения и страха оказаться обнаруженным. Мачете мужчина закрепил на поясе, а правую руку вновь спрятал под плащ, держа ладонь на обухе топора.
Сердце все ухало и жаловалось на жизнь. Нил старался дышать как можно тише, проходя по коридору. Здесь по обе стороны находились камеры с преступниками. И, как бы он не ухищрялся, его присутствие тут же было замечено. Вслед Нилу послышались неразборчивые бормотания, злобное рычание и вполне себе отчетливые ругательства да проклятия. Франкс мог бы не беспокоиться насчет скрипа лестницы: даже если бы она не издавала тех ужасных звуков, вопли и хрипы заключенных все равно возвещали о его приходе.
-Парнишка, тебе конец! - услышал Нил неожиданно четкий и вместе с тем беззлобный голос. Франкс обернулся в сторону, откуда донеслись эти слова. Через прутья решетки на двери камеры высовывались толстые пальцы. Нил разглядел между этих прутьев изъеденное оспой омерзительное лицо и едва не подавился собственным языком, некстати представив эти жуткие отметины на личике Энн-Мари.
-О чем ты? - с неожиданной злостью вопросил Нил, чувствуя, как ненависть к этому несправедливому миру с новой силой вскипает в его груди.
-Беги. Беги из этого проклятого места пока свободен, парень...
Рожа у этого заключенного была истинно-разбойничьей, но в глазах виднелась грусть. Впрочем, это могло лишь показаться Нилу в тусклом свете факелов. Как бы то ни было, Франкс решил умерить свой пыл. Этот человек не был похож на других преступников, злобных и диких. Что-то человеческое еще осталось в его свирепом взгляде. И эта неожиданная попытка помочь немало удивила Нила. И все же, беглец недолго размышлял над предложением незнакомца.
-Я не могу бежать, спасая свою шкуру. Другие нуждаются в моей помощи.
Нил повернулся к заключенному спиной и пошел дальше, но едкое беспокойство прокралось в его душу.
-Эй, парень, я серьезно! - донеслось из камеры со странным заключенным. Все тот же хриплый голос был наполнен отчаянием, - ты никому не поможешь. Тебя заманивают в ловушку!
Нил вздрогнул и остановился. Страх ледяными иглами сковывал его тело. Сердце гулко ударилось и вдруг замерло, словно в ожидании.
Перепутье.
Уйти и остаться свободным, но оставить родных взаперти без надежды на спасение. Попасть в лапы негодяев и умереть на глазах Энн-Мари. Нил стиснул зубы, терзаясь. Он то оборачивался навстречу скрывающейся в полумраке роже, изрытой оспой, то упирался взглядом в стену, которой заканчивался коридор. Его ждал поворот налево, но что он таит в себе?
Мужчина вздохнул и махнул на прощание разбойнику, а затем уверенно пошел навстречу собственной казни. Сердце отмерло и вновь застучало краткими вспышками. Нил склонил голову в широкополой шляпе, словно уже ступал по эшафоту.
Когда мужчина повернул налево, он уже совершенно увяз в картинах своего воображения, где бесновалась толпа и громыхала неистовствующая гильотина. Он лежал там, грязный и жалкий, а смертоносное лезвие неслось к шее...
Нил едва не вскрикнул, когда услышал тяжелый дребезжащий звук. Вдруг поднялось густое облако пыли, и мужчина закашлялся. Когда он снова смог видеть, стало понятно, что это был за звук.
За ним рухнула решетка с толстыми прутьями, закрыв дорогу назад, к выходу. Нил облизнул пересохшие губы.
Это конец. Хотелось вопить от отчаяния, но нельзя. Он мужчина, он пришел за своей семьей. Нельзя показывать свою слабость врагам. И Нил лишь самоуверенно хмыкнул.
Вдруг из ниши в стене, которую в темноте не приметил Франкс, спрыгнул мужчина в черном плаще, облегающем все его тело. Он приземлился за спиной Нила, но беглец тут же обернулся и с неистовой злобой вскинул ногу в тяжелом сапоге. Ступня Нила врезалась в лицо темной личности сбоку. Нил метил в челюсть отработанным годами тренировок ударом. Он даже не подумал о том, чтобы использовать топор — рука просто соскользнула с обуха. Франкс пылал ненавистью и желал причинять боль не через сталь, а собственным телом, напрямую. Казалось, только это может принести ему удовлетворение...
После сокрушительного удара послышался омерзительный хруст и хриплый стон. Нил удовлетворенно хмыкнул, даже не поморщившись. Цель была достигнута — челюсть бедолаги сломана. Но на этом разбушевавшийся беглец останавливаться не собирался. Вскинув кулак правой руки он тут же мощно ударил незнакомца в лицо, судя по звуку, сломав тому еще и нос. В ослепляющем порыве ненависти беглец даже боли от удара не почувствовал. А лицо его врага превратилось в крошево, неразличимое кровавое месиво. Так и должно быть. Нил — выпускник рафнианской военной академии, а этот парень в черном — всего лишь тюремщик. Не совладать ему с Франксом-младшим, который жаждет убить каждого на своем пути, лишь бы родные оказались на свободе, живыми и здоровыми! И этот глупец рассчитывал застать Нила врасплох? Наивный мальчишка.
Хрипя от боли и гнева, незнакомец рванулся к Нилу, замахиваясь на того ножом. Бедолага дрожал всем телом и не вполне координировал свои движения. Вторым мощным ударом ноги Франкс выбил нож из дрожащих рук противника. Тут же из второй руки незнакомца выпало еще что-то и шлепнулось на землю. Нилу некогда было разглядывать, что это.
Беглец мельком глянул на оружие своего врага, и снова жестокая ухмылка палача сковала его губы.
-Ты что его, у поварят отобрал?
Незнакомец гортанно зарычал, а потом жалко заскулил, не в силах выносить боль. Он в муке прислонился к стене и осторожно прижал руки к лицу, и желая стереть кровь, и боясь потревожить сломанные кости еще сильнее.
От своей безоговорочной победы Нил получил страстное, животное удовольствие, но тут же сник, осознав это. Когда из улыбчивого мальчишки он превратился в алчного палача?
Нил поднял жалкий нож и направился к поверженному противнику, который сполз по стене и сейчас стонал, содрогаясь от боли. Понимал, что все теперь для него потеряно.
По дороге к своему недругу Нил наступил на что-то и тут же осознал, что под его ногами веревка. Судя по всему, этот глупец хотел застать Франкса врасплох, а потом связать и вести за собой. Хм, а ведь это неплохая мысль...
Но, выйдя из размышлений, Нил резким взмахом руки подставил черное лезвие к груди незнакомца, чем немало испугал того.
-Значит так. Теперь ты в моей власти, парнишка. Снимай свои шмотки и надевай мой плащ. Если сделаешь все, как я скажу, то твоя смерть настигнет тебя не сегодня. Начнешь своевольничать — и я без колебаний оставлю твой труп на поедание тюремным крысам.
Набор нечленораздельных звуков вперемешку со стонами вырвался из горла незнакомца. Нил понял, что челюсть у этого парня действительно сломана, да еще и так, что парень долго не сможет членораздельно изъясняться. Что же, это на руку Франксу.
Предыдущая глава (Глава 25. Вирен) - http://www.proza.ru/2013/04/03/53
Следующая глава (Глава 27. В камере) - http://www.proza.ru/2013/07/09/1512