«Любовь, похожая на со-о-о-н….!»… и проигрыш Крутого на рояле… «пам-пам-пам-пам-пам –пам – па-па-а-а!»
- Игорь Владимирович!? …Операция успешно завершена! Все хорошо! Как Вы себя чувствуете?
Мои железобетонные от наркоза губы даже и не думают шевелиться, распухший язык присох сразу ко всему горлу, сквозь синеватую дымку проясняется строгое лицо в очках.
- Попробуйте приподнять голову, сжать кулак и хоть что-то сказать!
Отрываю чугунную голову на миллиметр, чуть шевелю пальцами правой руки, хриплю, что-то наподобие «нормально».
- Ну, вот и отлично! – озарилось неземной улыбкой лицо. - Поздравляем с юбилеем! Отдыхайте! Сейчас Вас отвезут!
Память начинает фрагментарно проясняться. Вчера, накануне своего 40-летия, целый день мотался по магазинам, все закупал закуски и спиртное. Гостей-то назвал, …на службе, потом еще дома! К вечеру вымотался окончательно, только прилег и …началось. Проснулись много лет дремавшие камни в желчном. Да так, что на стенку полез!
Лежал с грелкой под правым боком, пил теплую минералку, глотал ношпу пачками, ложился, вставал, метался по комнате, как лев в клетке, под конец хватил сто пятьдесят от отчаяния – не помогло ничего. Пришлось вызвать скорую.
Доставили в госпиталь, осмотрели и сразу в операционную. Камни пошли протоки рвать, желчь разольется…., тут и кирдыкнуться можно, запросто!
Помню яркую, многоглазую операционную лампу, нескольких людей в белом, копошащихся вокруг. Успел пошутить, мол, сорок лет сегодня, приглашаю всех. Кто-то мрачно сказал «спасибо» и плотненько так прикрыл мне рот и нос хлороформной маской. И все… «любовь похожая на с-о-о-он…!» Почему-то все время Пугачева виделась, и Крутой за роялем в проигрыше.
Слава Богу, все обошлось! Наверное…! Меня, голого, покрытого лишь легкой, со свисающими лохмотьями простыночкой, везут куда-то два солдатика по длинному-длинному ослепительно белому коридору, ….с ярким светом в конце.
Завозят в небольшую комнату, тоже всю насквозь белую. В центре – самый настоящий гробик такой небольшой, все как положено: с крышкой, и небольшим круглым стеклянным окошком на ней.
Меня кладут в гробик этот, крышка с треском захлопывается, лязгаю замки, … гляжу в окошко, оно тут же затуманивается от моего учащенного дыхания, какие-то неясные тени снаружи, приглушенные удаляющиеся голоса, все смолкает, …наступает тишина! Все… !
Лежать тесно, рук не умещаются, приходится сложить их на груди, ладошку так это…на ладошку, ну, типа крестом таким… характерным! Дышать становится все тяжелее, воздуха не хватает, окошко все затуманено, не видно ничего. И …не слышно, тоже ничего!
Может и вправду…ВСЁ!? И то лицо строгое, неземное какое-то, и коридор тот …со светом в конце, и солдатики… тоже странноватые, не похожие на обычных. Не шли, а как-то плыли, что ли!
Что же, значит, так тому и быть! Все же сорок лет отбухал, другим и этого не дано. И креста-то на мне нету, не носил никогда. И молитвы ни одной толком не знаю. Сейчас вот призовут…., что скажу!? Знал бы, подготовился. Эх…! И не страшно совсем. И чего люди смерти так уж боятся!?
Тело становится невесомым, рук и ног как будто и нет. Дышать вроде даже и не хочется. Все правильно, так и положено! Сейчас …придут. Куда потащат-то, вот что интересно. Вверх…или вниз! Если вниз – это несправедливо, не такой уж я грешник. Ну, попивал, налево ходил – разве это грех. Бога всегда боялся, ни столько верил, сколько именно боялся! Ну, а вверх…. – тоже вроде особо не за что. Не заслужил ничем таким! Может тут оставят…пока!?
Голоса…., тени…, лязг замков… - вот оно. ПРИШЛИ! Крышка открывается, внутрь заглядывает молодое азиатское лицо, скуластое, с раскосыми глазами. Да это же Икрам, солдатик тут, санитар местный. Мы его Экраном зовем для удобства.
- Выходыт, товарищ полковника,эта! В палата едем будэм! На места свой!
- А…где это я! – спрашиваю, не веря глазам своим. – Здесь что ли!?
- Здесь! Здесь! Эхать будэм палата свой!
- А гроб зачем!?
- Какой гроб! – удивился уже чей-то русский голос. – Гроб…! Скажете тоже!
Барокамера это, под давлением Вас держали, чтобы спаек не было послеоперационных. Всех так держим, положено так! Гроб…! Надо же…! … А вообще, …похоже! Да-а…!
Везут в палату. Молчу, думаю…., как жить дальше, чтобы готовым быть, если вдруг чего…., опять!