Легко ли быть любовником?
Лето середины 90-х. Старший следователь местного райотдела внутренних дел, капитан юстиции Макар Григорьевич по кличке «МакГрегор», которому не было ещё и тридцати, знакомится на пьянке у какой-то землячки с одинокой и печальной барышней примерно своего же возраста.
Разбитная землячка тут же нашептала, что девонька хоть и замужем и имеет сына-школьника, но шибко, понимаешь, несчастна в личной и интимной жизни.
А проще говоря: муж у неё – подполковник, штурман морской авиации чуть за 40, и вместо утех постельных очень любит прикладываться к зелью змия зелёного, поэтому бабонька нынче голодна и охоча до мужской ласки.
После очередной рюмочки красненького дамочка легко пошла на контакт и, потупив глазки, сообщила очень важную информацию, что муж уже неделю керосинит в части, отмечая успешное окончание полётов, а сын – у бабушки в деревне, поэтому супружеское ложе уже порядком остыло и ей это очень не нравится.
Долго уговаривать бравого капитана юстиции не пришлось. Поначалу, конечно, заробел, увидев на вешалке в прихожей фуражку с «крабом» и подполковничьи погоны на кожаной лётной куртке, но неверная жена быстренько сбросила с себя одежды и отступать было некуда.
Так МакГрегор совершенно сознательно стал «васьком». Спросите: испытывал ли я тогда какое-либо раскаяние? Нет, отвечу я вам. Ничего такого я тогда не испытывал, хотя сам был женат, пил всё, что горело и трахал всё, что шевелится. Дыркой больше, дыркой меньше, какая разница?
Неверная жена тоже не проявляла никаких признаков беспокойства, а, сыто мурлыча, поглаживала меня по волосам и забивала стрелку на следующие поебушки. Нарушение субординации в выборе любовника её, похоже, ничуть не смущало. Казалось бы, живи да радуйся! Помню те свои тогдашние щенячьи восторги: Ну надо же! Я! Трахнул! Чужую жену! Наличие своей законной супруги меня почему-то не смущало.
И понеслось-поехало. Трах-тибидох на её (точнее – их) двуспальной кровати, сдавленные женские вхлипы в подушку (чтоб соседи оргазменных криков не услышали) и расхаживание МакГрегора по квартире в хозяйских тапочках. Она даже постельное бельё после меня специально не меняла, чтобы мой запах был с ней даже когда со службы вернётся муж с запахом перегара и табака. И трусы демонстративно одевала прямо поверх потёков моей спермы на своём лобке, показывая мне, что муж совершенно не интересуется, что у ней там и как.
Я тогда не особо-то и пытался разузнать, по какой причине она дошла до жизни такой. Я с ней спал, а остальное было пофиг. Насколько понял потом – бравый военный намного старше взял её замуж из деревни, а она хотела выбраться в город. Вот и выбралась: съёмная квартира, вечно отсутствующий муж и скука домохозяйки. Землячка устроила её на необременительную работу продавца в одёжной комиссионке и мы могли, не созваниваясь (мобильников тогда не было) легально поболтать через прилавок и договориться о месте и времени потрахушек.
Нравилась ли она мне? Вряд ли. Обычная баба с поплывшей после родов фигурой, грудью 3-го размера и интеллектом парикмахерши. Трахалась как-то лениво, без огонька, строго в презервативе. Кончала в миссионерской позе. Брать в рот не умела и не любила.
Моя тогдашняя жена совершенно ни о чём не догадывалась и об этой интрижке никогда так и не узнала. Через какое-то время связь с несвободной женщиной уже стала меня тяготить. Она всё больше привязывалась ко мне, ревновала к другим, незамужним любовницам, звонила пьяная в хлам мне во время моих дежурств в кабинет и требовала, чтобы я немедленно ехал к ней. У нас в райотделе работала её знакомая, которой неверная жена растрепала о нашей связи. Та только усмехнулась в ответ: «Голубушка, разве ты не знаешь, кто такой этот шотландец? Несмотря на то, что он перетрахал полрайона, но жену свою он ради тебя с чужим дитём никогда не бросит».
Новой подруге всё реже удавалось вызвонить меня и выпросить к себе на ночь, а я всегда шёл к ней развинченной походкой победителя, и со временем совершенно потерял бдительность, что при сексе с замужней дамой совершенно недопустимо. И развязка со временем наступила.
9-миллиметровый пистолет Макарова - это личное оружие офицеров российской армии и милиции. Кто-то его хвалит, а кто-то ругает. Прицельная дальность стрельбы составляет всего 60 метров, но когда этот пистолет смотрит тебе в лобешник – об этом обстоятельстве забываешь напрочь. Не знаю, как мы проморгали звук открывающейся входной двери и появление Отелло на сцене. Как я узнал уже потом - произошло банальное стечение обстоятельств.
Но факт оставался фактом: прямёхонько мне в лоб смотрел чёрный покачивающийся зрачок ПМа, а целился из него коротко стриженый крепкий мужчина в форме подполковника морской авиации.
Даже знаменитые шпионы - и те прокалывались на мелочах. Сидней Рейли погорел из-за какой-то ерунды, а я ведь был не Сидней Рейли, а обыкновенный любовник чьей-то жены, которая ещё минуту назад стонала подо мной, а теперь, вмиг протрезвев, судорожно натягивала одеяло на свои голые сиськи и шептала: «Не надо, Петенька, не надо!».
Брюс Ли на моём месте, наверное, сказал бы: «Кийяаааа!» и врезал мужу-рогоносцу с ноги, но я не был и Брюсом Ли. Да и кто я такой - подпол тоже явно не знал. Но он был сильно пьян и это меня спасло.
Может быть, в другое время и в другой обстановке из меня получился бы неплохой переговорщик. Что я тогда сказал ему – честное слово, не помню, но видимо, муж был так оглушён увиденным, что тембр моего голоса загипнотизировал его, как дудочка Нильса. Я успел натянуть не только штаны с рубашкой, но даже носки с туфлями, когда он очнулся и прошипел: «Убью, сссука!».
Жена пискнула и зажмурилась, а я, не долго думая, вылетел в открытую балконную дверь и маханул с первого этажа на улицу, услышав, как за моей спиной смачно чавкнул затвор пистолета, досылая патрон в патронник.
Ёмкость пистолета Макарова - 8 патронов, и разъярённый муж высадил в меня всю обойму. Не стану утверждать что-то там про божье провидение, но факт остаётся фактом: в меня он с 5-7 метров так ни разу и не попал.
Всё это враньё, когда в американских боевиках считают количество выстрелов, чтобы рвануть через улицу при перезарядке обоймы. Я ничего не считал, а то, что кончились патроны, увидел только когда муж озадаченно смотрит на пистолет в своей руке, вставший на затворную задержку с отведённым назад затвором.
Понятное дело, что дотянуться до кабуры и сменить обойму я ему не дал. Перемахнув обратно через балкон, я что есть дури врезал ему коротким с правой в челюсть и отправив в нокдаун с первого удара.
Потом выкрутил из его слабеющих пальцев пистолет, отстегнул страховочный ремешок от антабки, потом выдернул из кармашка кабуры вторую полнёхонькую обойму, зачем-то понюхал ещё дымившийся ствол своей смерти, щёлкнул рычагом затворной задержки, вернув затвор в исходное положение, собрал все свои вещи и молча вышел, оставив повизгивающую от ужаса жену наедине с её муженьком. В её зарёванных с размазанной косметикой, глазах, читался только неприкрытый ужас, но мне до её незавидной судьбы было совершенно безразлично.
И даже картинно подмигнул ей и по-мальчишечьи послал воздушный поцелуй из прихожей, после чего заспешил пешком по тёмной аллее через парк, так как к дому уже буцкали сапоги военного патруля и где-то вдалеке слышался вой сирены нашего патрульного УАЗика.
И только метров через двести, когда шёл уже по берегу реки, меня затрясло мелкой-мелкой противной дрожью.