Счастье из лужи

 
    
     Ты появился в моей жизни, когда я была совершенно не готова к новому чувству, восторгам, весне среди зимы, пению птиц в душе, учащённому биению сердца, бессонным ночам. Просто не готова. А ты появился нежданно-негаданно и заявил о себе, как о свершившемся факте. И день нашёл, чтоб появиться совсем не подходящий – ни по настроению, ни по времени, ни по погоде.
Утро началось с неприятностей. Неожиданно повалил густой мокрый снег, лепивший порывами ветра в лицо, как пощёчинами из снега и дождя. Машина не заводилась. Хрюкала,  вздыхала, плевалась газами и тут же глохла. Время поджимало. Я открыла капот машины и заглянула вовнутрь. Ничего нового я не увидела. Поковырялась там-сям, сломала красивый длинный ноготь и с раздражением захлопнула крышку капота. Попробовала снова завести машину, но на этот раз она даже не хрюкнула, просто стояла грудой железа не реагируя ни на что. А мокрый снег валил и валил. Моя норковая шубка намокла и стала походить на облезшую шерсть бездомной собаки. Тушь на ресницах растеклась черными грязевыми потоками по лицу, волосы превратились в мокрую мочалку. Ноги промокли и одеревенели. Машина упрямо не заводилась. На работу я опаздывала, выглядела, как мокрая курица. От злости и гнева, даже, плакать не хотелось. И как назло, ни одной знакомой мужской, соседской рожи, спешащей на помощь беспомощной женщине. Бежать домой переодеваться – нет времени, "да и шубки в шкафу, как то неожиданно закончились", - с досадой подумала об отсутствии запасного меха. Я со злостью топнула ногой, обдав себя саму ледяной водой из лужи. А тут ещё лихач, проехав мимо на скорости, добавил ложку дёгтя в бочку неприятностей. Я обтекала холодной, снежно-грязной жижей из огромной лужи и чувствовала, что сейчас взорвусь, как граната, на мелкие кусочки и уже не соберусь. Казалось, сегодняшний день настал только для того, чтобы вылить на мою голову кучу дерьма, из неудачно сложившихся обстоятельств, грязи, накопившихся неприятностей, чтобы довести меня до белого каления. В немой ярости я врезала ногой по заду собственной машины и … вдобавок ко всем "чудесам сегодняшнего утра", от моих итальянских сапог, на правой ноге, отвалился каблук. Я завизжала и  уселась на тротуаре в ближайшую лужу, в своей неимоверно дорогой норковой шубке, рядом  со своей машиной и оторванным каблуком. Раскрыв сумку, достала из неё пачку сигарет и закурила. После третьей по счёту, выкуренной сигареты, из своих "нор", стали вылазить мужчины-соседи, которых я так ждала ещё двадцать минут назад, а сейчас уже было ни к чему.
   - Лорик, с добрым утром, - весело произнёс Глеб, из квартиры напротив. – Ты в порядке?
   - Всё классно. Иди, иди, не задерживайся, - пробурчала ему вслед.
   - Ну, ну, - неопределённо произнёс он, садясь в машину.
   - Чего сидим? – спросил дядя Жоржик, из соседнего подъезда.
   - А я никуда не спешу! – дерзко ответила, отворачиваясь от него.
   - Ждёшь кого? – уточнил он.
   - А как же, своё счастье.
   - В луже?
   - У каждого оно своё.
   - Не холодно?
   - Не-а, хорошо!
Он шёл по двору, оглядываясь на меня, а потом покрутив пальцем у виска, скрылся за домами.
    - Лариска! – раздался голос  сверху.
Я задрала голову. На третьем этаже, в открытом настежь окне кухни с армейским биноклям в руках стояла соседка, тётя Клава, наблюдая за мной.
   - Лариска, вылазь немедленно из лужи, ты что чокнутая или пьяная?
Можно подумать, что она видела меня когда-нибудь пьяной, валяющейся в луже. Я вообще не пью спиртного. Я отмахнулась от неё, как от назойливой мухи.
   - Лариска! Слышь, что говорю, - не унималась беспокойная соседка, - сейчас вызову милицию или МЧС, немедленно вылезай из лужи.
Я и на этот раз отмахнулась от "заботливой" Клавки и затянулось намокшей от дождя и снега  сигаретой, которая тут же погасла.   " Точно простужусь, - подумала я и стала выбираться из лужи. Но, усесться в лужу с ледяной водой, оказалось намного проще, чем из неё выбраться.
Шуба намокла и отяжелела от воды, ноги замёрзли и не шевелились, руки посинели и не слушались. Мои жалкие потуги покинуть лужу, ни к чему не привели и в конечном итоге, посреди лужи, я оказалась в позе, на четвереньках. Неожиданно я почувствовала во всём теле невероятную лёгкость и оторвалась от земли. Я стояла на ногах.
   - С вами всё в порядке?
Меня поддерживал подмышки мужчина, не давая упасть.
   - Всё прекрасно  – лучше не бывает, - зло ответила я и стала трепыхаться в его руках.
   - Где живёте?
   - А вам какое дело?
   - Прямое! Живёте где, спрашиваю?
   - Вон, там, - я указала взглядом на дом напротив. – Третье окно слева, на втором этаже, - зачем то уточнила я.
Он поднял из лужи мою сумку и связку ключей от машины и дома, и потащил меня, как безжизненную куклу по направлению к подъезду.
   - Вы куда меня тащите? - заупрямилась я.
   - Домой.
   - Не хочу домой, мне на работу надо.
   - Мне тоже, - спокойно ответил он, - но придётся опоздать.
   - Почему? – тупо спросила я.
   - Не каждый день приходится вытаскивать дам из луж.
   - А кто вас просил? – огрызнулась я. – Сидела себе в луже, на помощь не звала, никого не трогала.
   - Не хами, - предупредил он. – Всё женские прелести, нибось, отморозила и бронхит заработала. Как пить дать и это ещё в лучшем случае. Долго сидела?
   - Не знаю, времени не засекала.
   - Ты, что дура? – удивлённо спросил он.
   - Ага, … отмороженная.
   - Я так и предполагал.
Он затащил меня в подъезд и стал помогать подниматься по лестнице.
   - Есть лифт, - заупрямилась я, как коза, - чего ножками то?
   - Давай, давай поднимайся. Второй этаж всего, постыдилась бы.
   - Не учите меня жить, умный нашёлся, - и, тем не менее, поползла наверх на своих двоих, под его осуждающим взглядом.
Он подошёл к двери моей квартиры и по-хозяйски открыл дверь, подтолкнув меня в спину.
   - Раздевайся, - приказал он.
   - Чего раскомандовался? - возмутилась я, с трудом стаскивая с себя прилипшую намертво, мокрую шубу.
   - Быстро в ванну, под горячий душ, - и он прошёл в квартиру, не ожидая приглашения, а я почапала в ванну, дрожа от холода, как осиновый лист на ветру.
Струи горячей воды били по телу отбойными молоточками, а я не могла согреться. Зубы стучали, отбивая степ, пальцы ног посинели, пальцы рук не слушались.
   - У тебя водка есть? – спросил незнакомец, приоткрывая дверь ванной комнаты.
   - Ты, что ещё и пить собрался? Не у себя дома, - зарычала я.
   - Это для тебя, я не пьющий.
   - Я тоже не употребляю, дверь закрой с той стороны! Расхозяйничался.
Наконец, я вышла из ванной, укутанная в тёплый, длинный до пят халат, в махровых носках на ногах и тапках-дракончиках.
   - Иди на кухню, - раздался его голос. – Садись, пей, - приказал он и протянул чашку с чем-то горячим и кисло пахнущим.
   - Это что за гадость? - с отвращением спросила я, - глядя на красную жидкость.
   - Горячее вино. Водки же у тебя нет!? Нашёл в баре только бутылку с  начатым вином. Разогрел. Пей.
Я послушно цедила сквозь зубы горячую кислятину. Дико разболелась голова и горло. Я поняла – простудилась и немудрено. Вдруг я вспомнила о работе и о том, что сегодня должна была уехать в командировку, на три дня. Ужас и что теперь будет??? В моей сумке, как по заказу, зазвонил телефон.
   - Редактор, - в ужасе прошептала я и посмотрела на незнакомца.  – Он меня убьёт, я же …
   - Дай трубку, - приказал мой спаситель.
Я послушно, как зомби, протянула ему свой телефон.
   - Алло, здравствуйте. Нет не Лариса, а что похоже? Я? Я её муж. Лариса больна. Нет, предупредить не успела, свалилась с воспалением лёгких. Неожиданно. Когда выздоровеет? Через недельку и это в лучшем случае. Да, спасибо. Нет, говорить не может, голос пропал. Я передам, спасибо и вам того же.
   - Что он сказал? – спросила я, трепеща от волнения.
   - Пожелал скорейшего выздоровления и чтоб я за тобой, непременно, хорошо ухаживал. Ты у него, оказывается, ценный работник. Приятно слышать, а на первый взгляд не скажешь. Кстати, почти познакомились. Тебе подходит имя Лариса.
   - Слышишь, "муж", а как твоё имя?
   - Стас.
   - Мне нравится.
   - Спасибо и на этом.
   - А чего это ты назвался моим мужем? – всполошилась я. – Как я потом объясню, что тебя нет  и не было? Куда я тебя дену?
   - А зачем меня девать? Вот он я, здесь, как состоявшийся факт. Здесь и останусь, - ответил он уверенно.
   - Ну и нахал, - в сердцах произнесла я. – Уже и переехал ко мне, а кто тебя собственно приглашал? Я что-то не помню?
   - Я сам себя пригласил, - ответил он совершенно спокойно. – В этом доме кофе есть?
   - Ты хозяин – должен знать! … На полке в верхнем шкафчике, слева, - смилостивилась я над "мужем".
   - Ты голодна? – он открыл холодильник. – Не густо, … ты что не готовишь? Живёшь божьим духом? Что за женщины пошли…
   - Я, между прочим, сегодня должна была укатить в командировку, на три дня, поэтому и не готовила, - почему-то начала оправдываться я. – А готовить люблю, говорят – вкусно получается.
   - Тебе плюс, - согласился Стас. – Я тоже люблю готовить, но не люблю, когда мешают, путаются под ногами.
   - Ты, как я погляжу, весь такой положительный. А разреши спросить, с какого такого перепуга, ты решился меня спасать? Сидела бы себе в луже …
   - Поэтому и спасал, - сказал он совершенно серьёзно. - Такая женщина, как ты, не каждый день сидит в луже, да ещё и в такую неподходящую для этого погоду. Понял – нужна помощь.
Я закашлялась. Он подал стакан воды.
   - Спасибо, Стас, что-то мне не хорошо, знобит, я прилягу.
Он дотронулся ладонью до моего лба.
   - Да ты горишь! Нужен врач.
   - Может не надо? Само пройдёт, - заныла я.
   - Ты боишься врачей? - он улыбнулся.
   - Нет, не боюсь, просто – не люблю, - призналась я.
   - Иди, ложись. Он помог мне лечь в постель и накрыл двумя одеялами.
Я вытащила градусник и всунула его подмышку.
   - Какая температура? – спросил Стас.
   - Нормальная, тридцать девять и девять, - слабо отозвалась я.
   - Ненормальная, - подитожил Стас, - я только не поняла, к кому это относилось, ко мне или к температуре? – Прихватило тебя. Врача я вызвал. Лежи, отдыхай. Я пойду.
   - Стас, - позвала я, - не знаю, что на меня сегодня нашло, всё наперекос. Спасибо, что бы  я делала без тебя?
   - Дай мне номер твоего телефона, вечером перезвоню, узнаю, как ты себя чувствуешь.
Я продиктовала номер, он ушёл. "Жаль, что ушёл, как всё странно, - подумала я, - проваливаясь в тяжёлый, лихорадочный сон. Мне было плохо. Я горела, задыхалась, металась  в бреду с кем-то споря. Но кто-то вовремя подносил к опухшим губам воду, менял примочки на моём горячем лбу. Я чувствовала чьё-то присутствие, но выплыть из бреда,  очнуться  не могла.
Когда я проснулась, в комнате было темно. Страшно хотелось пить. На тумбочке, около кровати, стоял чай с лимоном, стакан с водой, таблетки.
  - Здесь есть кто живой? - просипела я. Голос пропал, горло болело, из груди вырывался кашель. Мне надо было в туалет. Я сползла с кровати, сделала два шага по направлению … и потеряла сознание. "Умерла, - пронеслось в голове. – Такая молодая. Ещё жить да жить". Я, почти, расплакалась от жалости к своей ужасной судьбе, но умерла – так умерла.

   - Как это произошло, Стас?
   - Она сидела в луже, представляешь? Я как увидел её – оболдел.
   - Сколько же времени она там сидела?
   - Не знаю толком, час и больше. Что с ней? Горит-то как! Что делать?
   - Двухстороннее воспаление лёгких. Организм молодой – справится. Но, конечно, антибиотика, жаропонижающие, чай с мёдом, с малиной, грелку к ногам. Свари ей куриного бульона. Придёт в себя – обязательно накорми, чтоб силы были…
Она слышала голоса, но они не принадлежали ни одному из её друзей, а мама – далеко. Но кто-то всё это время был рядом. Растирал её тело, переодевал, поил, давал вовремя лекарства.
"Точно умерла", - проносилось в воспалённом мозгу. Она видела глаза незнакомца, его взволнованный взгляд полный нежности и беспокойства. Она чувствовала его прикосновения, но очнуться не могла.
   - Вадим, ей лучше?
   - Стас, не паникуй. Ты всё правильно делаешь. Завтра ей, обязательно, будет легче. Ложись, поспи.
   - Нет, не могу, боюсь отключусь и не услышу, когда она проснётся. Спасибо, Вадим, ты настоящий друг.
   - Стас, кто эта девушка? Я  никогда её с тобой не видел.
   - Мы, просто, с тобой давно не виделись. Прости, она – моя жена.
   - Ну, ты и идиот. А зачем скрывал? Боялся, что уведу? Взвалю на плечи и … . Стас, от таких  как ты – не уходят. Ладно, пошёл. Звони, если что.
 
Я знала, что жива, что не сплю, с трудом приоткрывая пудовые веки. Взгляд, медленно фокусируясь, переходил с предмета на предмет. Тихо. На тумбочке лекарства, грелка, горячий чай с малиной. Откуда всё это? Сама бы я не смогла. Взгляд упал на рукав ночной рубашки. Другая, не та, что была на мне. Да и постельное бельё поменяно. Не то, не в синенький цветочек, а гладкое, белое. Что? Кто? Когда? Неужели приехала мама? А как она узнала о моей болезни? Кроме удивления  пришёл голод. Я вспомнила, что в холодильнике – "хоть шаром покати". Захотелось плакать от бессилия, голода и одиночества. Я осторожно приподнялась на локте. Комната закружилась в немом танце и поплыла. Меня подхватили чьи-то руки. Я, даже, не успела напугаться. Руки ангела, моего ангела-хранителя. Перед глазами его взгляд нежный, беспокойный.
   - Ты голодна?
   - Очень.
   - Я принесу тебе горячего бульона.
"Как хорошо во сне, кто-то накормит, пожалеет, а проснусь – умру с голоду", - подумала я.
   - Лариса, пей бульон, тебе нужно, ты совсем обессилила.
"Стоп, я не брежу". Я широко открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
   - Стас!
   - А кто же ещё?
   - Я думала ты ангел?
   - И правильно думала, я и есть твой ангел-хранитель.
Я с наслаждением пила вкусный, ароматный бульон, а он неотрывно смотрел на меня.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Мне намного лучше. А ты так домой и не ушёл, со вчерашнего дня здесь или?
   - Я здесь три дня и три ночи. Не мог оставить тебя одну. Ты была плоха, я очень боялся.
   - А врач?
   - Врач был, мой друг Вадим. У тебя воспаление лёгких. С чем и поздравляю, - и он устало улыбнулся.
   - Все эти дни ты был рядом? Ты выглядишь усталым. А кто принёс лекарств?
   - Я купил немного продуктов и лекарств, лежи все хорошо.
   - Что ты ел, у меня же в холодильнике пусто?
   - За меня не переживай, со мной всё нормально.
   - А кто меня переодевал, менял постель?
   - Не сердись – я. Другого выхода не было. Не мог же я ждать пока приедет твоя мама.
   - А откуда ты знаешь, что она …
   - Она звонила. Мы познакомились. Я объяснил ей, что ты больна. У тебя мировая мама. Она приедет весной.
   - Ты видел меня голой?
   - Да. У тебя красивая фигура.
   - Ты воспользовался моей беспомощностью и рассматривал меня безжизненную?
   - Вижу тебе легче. Начинаешь говорить глупости, - сказал Стас, - а я надула губы, обиделась.
   - Тебе нужно в туалет? Умыться и всё такое? – спросил он, не обращая внимания на мою надутую, неблагодарную рожу.
  - Да, очень.
 Он помог мне подняться с постели и довёл до туалета.
   - Спасибо, дальше я сама, - взбунтовалась я.
Он опустил руки.
"Скажите пожалуйста, - бурчала я себе под нос, - заботливый какой, уже и в туалет самой нельзя сходить". Когда я закончила свои женские дела, он сидел в кухне и курил. Я уселась напротив и потянулась к сигарете.
   - И не вздумай, очумела что ли? Он затушил свою сигарету и спрятал пачку в карман джинсов. – Ещё не оклемалась, а уже курить. Лучше чай попей с малиной.
Хотелось спорить, но он был прав.
   - Твоя мама, как будто и не удивилась мне, - неожиданно произнёс Стас, - наоборот, обрадовалась.
   - Ты назвался моим мужем? – настороженно спросила я его.
   - Нет – другом.
   - Поэтому она и обрадовалась, что у её, непутёвой дочери, кроме работы, появился друг, - ответила я грустно.
Он встал.
   - Уходишь?
   - Да, мне пора. Я три дня не был дома. Сосед выгуливает Петрика. Он соскучился за мной.
   - Кто, сосед?
   - Нет – пёс.
   - А что за собака у тебя, под стать хозяину, что-то вроде ротвейлера, питбуля, мастино?
   - Почему? У меня такса – кобелёк. Ему три года. Он мой самый верный дружок.
Я с грустью смотрела, как он одевается. Вот сейчас за ним закроется дверь и уже ничто и никогда… Кто я ему? Дура из лужи.
   - Ты больше не придёшь? - набравшись смелости, спросила я.
   - А надо? – он серьёзным взглядом посмотрел на меня.
   - Надо, - упрямо ответила я.
   - Тогда, в чём вопрос? – и он закрыл за собой дверь.

Я слонялась по квартире, даже, попыталась связаться с мамой, но её телефон не отвечал. Звонить подруге не хотелось. Никого и ничего не хотелось, кроме, Стаса.
"Да что за дурь-то такая, - разозлилась я на себя саму. – Ещё три дня назад я ни в ком и ни в чём не нуждалась. Жила себе одна и не печалилась. Откуда всё это свалилось на мою голову? И, правда, как ангел спустился с небес. Я начинала верить в эту чушь. А если он больше не придёт? Я не знаю даже его номер телефона. А что я о нём, вообще знаю? Кроме имени – ни-че-го.  От волнения я вспотела. Только такая беспросветная дура, как я, могла впустить в дом незнакомого человека, ничего о нём не зная и не пытаясь узнать. Может и лучше. Ангел вернулся на небо, а я осталась на земле, каждому своё".
Я вернулась на кухню и от нечего делать открыла холодильник.
   - Мама дорогая, сколько вкуснятины, когда он успел? – ахнула я вслух. – И паровые тефтельки, точно такие, как мамуля готовит, и картошечка пюре. И мой любимый салат "оливье"! Красная икра? Фрукты? Зимой? Он сошёл с ума, это же так дорого, - думала я, разогревая еду. И правда, он подарок с небес – неожиданный, нежданный – настоящее чудо.
Я думала о Стасе. К чему бы я ни прикасалась, чтобы ни делала – я думала о нём.
Наконец, позвонила мама.
   - Лорик, ты как себя чувствуешь? – спросила она озабоченно.
   - Лучше, даже, поела с аппетитом.
   - Стасик сделал тебе паровые тефтели? - неожиданно спросила мама.
   - Да, вкусные, точно такие, как я люблю.
   - Он у тебя молодец. Я рада за вас. Он мне очень понравился.
   - Мне тоже, - тихо ответила я.

Уже стемнело. Я приняла лекарства, выпила чай с лимоном, легла в кровать и включила телевизор. Шёл фильм о любви. Красивой, грустной,  драматической. Устав от слёз, улыбок, радостей и печалей, по поводу чужой истории любви, я задремала.  Вдруг, что-то влажное коснулось моей руки. Возле кровати стояла такса, разглядывая меня с интересом, глазками-сливками.
   - Петрик, иди ко мне, - раздался голос Стаса и пёсик  убежал.
Я поднялась с постели и, дрожа от волнения, вышла из спальни.
Он выкладывал на тарелку мои любимые пирожные. Пахло печёными яблоками. Как ни в чём не бывало, будто он и не уходил, Стас произнёс: "Петрик – маленький шалун и очень любопытен. Ты уже познакомилась с ним? Я кивнула в ответ. – Сейчас ты будешь кушать печёные яблоки и твои любимые эклеры".
   - Согласна, если ты будешь есть со мной, - произнесла я и подошла к нему близко-близко.
Он посмотрел мне в глаза с нежностью и … прикоснулся к моим губам лёгким поцелуем.
   - Кто ты? – спросила я шёпотом.
   - Твой ангел-хранитель.
   - Я не хочу, чтобы ты уходил. Я боюсь, что ты снова уйдёшь.
   - Я не хочу уходить, - прошептал он. - Я только нашёл тебя. Хочу быть рядом, всегда.
Он обнял меня. В моей душе, сердце всё перевернулось. Это был мой мужчина и мне было абсолютно всё равно – кто он, чем занимается, сколько ему лет – он был моим.
Мы сидели на кухне, под огромным нежно-зелёным абажуром, поедая печёные яблоки с мёдом и эклеры. Петрик, со знанием дела уплетал яблоки. Было понятно, что это лакомство ему хорошо знакомо.
   - Стас, кто ты? Где живёшь? – спросила я.
   - Мы с тобой почти соседи. Я живу с мамой через два дома от тебя, - признался он, облизывая крем с губ.
   - Не может быть! Я ни разу тебя не видела!
   - Моя мама тоже так говорит, - улыбнулся он. – Она видит меня раз в месяц. Работа.
   - Кем ты работаешь, если не секрет?
   - В МЧС, - отряд особого назначения. Сегодня здесь, а завтра – на другом конце света.
   - Так ты и правда, спасатель?
   - Угу. В то утро, я совершенно случайно шёл через ваш двор. Потянуло, вдруг. Мне и не по дороге было, и машину не взял. Но кто-то будто на ухо шепнул: "Иди, ты нужен", - я и пошёл. Честное пионерское. А когда увидел тебя, сидящую посреди лужи, всё понял … - он замолчал, беря мои руки в свои.
   - Что понял? – спросила я улыбнувшись. – Сидит дура в луже!
   - Не знаю, это было такое чувство, я понял, что нашёл тебя, а дальше ты знаешь.
   - Ты не женат? – с дрожью в голосе спросила я.
   - Да-нет, всё как-то было некогда, но думаю, что скоро исправлю эту ошибку. Что скажешь, Петрик, женимся?
   - Гав, - ответил утвердительно такса-мальчик.
   - Он согласен, - сказал Стас, подмигивая дружку. – А что ты скажешь на наше предложение?
Я молчала, как стена, с нежностью глядя на него. Он поднёс мои руки к губам и поцеловал ладони.
   - Лариска, ты выйдешь за нас замуж?
   - За одного из вас непременно, только, решу за кого именно, - произнесла я, не сводя глаз со Стаса.
   - Я думаю – за меня, а Петрик, уступишь?
   - Гау-у-у, - завывал пёс.
   - Он согласен, - огласил Стас, и мы рассмеялись.
   - Как всё нежданно-негаданно, - шептала я. – Ещё несколько дней назад я ничего о тебя не знала, не догадывалась, что ты рядом, совсем близко. Какое чудо, что в тот день всё пошло наперекос. И машина не заводилась, я промокла до нитки, каблук сломала, а мокрый снег всё шёл и шёл. Я от злости и досады уселась в самую большую и грязную лужу и сидела в ней битый час, пока не появился ты. Я ждала тебя и ты пришёл.
   - Счастье из лужи, - промолвил Стас, целуя моё лицо, губы.
   - Да, именно из лужи. А ты знаешь, сосед, дядя Жоржик, ведь спросил меня тогда, чего я сижу в луже, жду кого? А я сказала ему: "Своё счастье". Он удивился и спросил: "В луже"? –  я ответила: "У каждого – оно своё".


* фото из Интернета