Постепенно тревоги мои улеглись, отъезды Василия становились реже, а наша жизнь спокойнее. Он даже отрастил животик, и проводил дома столько времени, что я уже была уверена: все Нади и Маши исчезли с горизонта. Даже если случится какой-то эпизод, Васька все равно вечером придет домой и будет с аппетитом есть мою стряпню, хотя я никогда не была особенным кулинаром. Однако мой непоседливый характер не давал мне наслаждаться исключительно семейным бытом. Учебу и работу в институте я давно бросила, других отвлечений от домашних дел у меня не было. И я стала убеждать Ваську, что нам нужно куда-нибудь съездить, например, в Европу.
-Что тебе дома не сидится, и так каждое лето летаем к твоим, - сопротивлялся он.
-К моим – это одно, я тебе о путешествии говорю, это совсем другое. Мы же ничего совсем не видели, - не сдавалась я.
-Как ничего? Мы же ездили после свадьбы в Москву.
-Ты мне каждый раз вспоминаешь Москву, а это было три года назад. И вообще, на Москве мир не заканчивается. Я хочу в Риме побывать…
-Что мы там не видели?
-Вась, глупый вопрос! Да мы ничего там не видели, ни Колизея, ни соборов Ватикана. Это же столица мира, городу тысячи лет, к тому же мы с Сашкой поедем, он уже подрос, ему тоже будет интересно. Ребенка нужно развивать.
Когда ему надоедало меня слушать, он утыкался в телевизор, а через пять минут грубо обрывал мои рассуждения:
-Да тихо ты! Дай посмотреть!..
Тогда я уходила из комнаты и занималась своими делами, отложив разговор до лучших времен. Ведь вода камень точит.
Однако моим римским планам не суждено было сбыться. Как-то вечером, придя домой, Васька заявил:
-Ты ж хотела поехать в Европу? Я решил, что надо съездить в Норвегию на рыбалку. Я тут Коляна с Димоном встретил, они на днях только вернулись, в диком восторге.
-Как в Норвегию? Там же холодно?
-Сейчас лето, Тань, не замерзнем. Они сняли домик на побережье, арендовали машину в аэропорту. Милое дело. Только все сетовали, что тяжело им было без английского, в аэропорту их агент встретил, а дальше туговато приходилось объясняться. Но ты же у меня умная. Все узнаешь, все мне переведешь. Сашку возьмем, ему полезно на свежем воздухе. Санек, будешь с папкой рыбачить? – спросил он сына, перехватывая его, бегущего по каким-то своим мальчишеским делам.
Сашка так завизжал в его объятьях от восторга, что я поняла, у мужа есть серьезный союзник, и с ними двумя мне не сладить. Остается только подчиниться обстоятельствам и изучить прелести отдыха в Норвегии изнутри. Плакали мои римские каникулы.
Я взяла у Васьки телефон «Коляна» и выяснила, что рыбачили мужики в Тромсе. Сверилась с картой. Это место оказалось на таком отшибе от цивилизации, и настолько далеко на Севере, что я применила почти все растерянные мной навыки научного поиска альтернативы. Обложилась энциклопедиями, путеводителями, залезла в Интернет. Альтернатива нашлась быстро – Берген, второй по величине город Норвегии, в центре старинные торговые деревянные дома, охраняемые ЮНЕСКО, в городе много музеев и дом Грига. Определенно там было, чем заняться и мне, кроме того, чтобы жарить улов. Осталось только эту идею вложить в упрямую Васькину голову. Ведь я для него не авторитет, авторитет мужики, которые сказали, что лучшая рыбалка в Тромсе.
-Вась, а может поедем на Сотру? – вкрадчиво заговорила я.
-Это что?
-Это остров, он довольно большой, там есть несколько кэмпингов для рыбалки. Знаешь, там у немцев во время войны был форт, защищал побережье, такой же примерно, как у нас во Владивостоке.
-Да?..
Я почувствовала, что близка к победе, но не выдержала и выложила всю подноготную.
-А еще это рядом с Бергеном, где жил Григ.
-Это кто? – напрягся Василий.
-Композитор норвежский, очень известный. В доме Грига дают концерты.
-Ну это ты без меня, пожалуйста…
-Значит ты не против Сотры, сказала я? - обнимая его со всей нежностью, с которой можно обнять скалу.
-Сотра, так Сотра, - сказал он, снимая с плеч мои руки, и почесал живот.
-Слушай, Татьян, может мяса мне кусок пожаришь, что-то есть хочется.
Я пошла на кухню жарить мясо, в душе празднуя свою маленькую победу.
Ругаться мы начали еще на пересадке в Осло. Васька доставлял мне больше хлопот, чем наш пятилетний ребенок. Есть он хотел через каждые полчаса, в Duty Free вел себя так, что мне за него было стыдно, и почему-то счел своим долгом надраться, чего я понять никак не могла. Удивительно, что дома он напивался довольно редко, а тут как с цепи сорвался. Я уже предвкушала грустную картину, как буду тащить его на себе в самолет, но потом злобным шипением и уговорами все-таки убедила мужа пойти в место для мальчиков и окатить голову холодной водой. Однако в самолете он купил еще бутылку виски, и тогда я вообще перестала с ним разговаривать.
Брать машину в Бергене, когда муж в таком виде, мы не могли. Поэтому я взяла нам номер в ближайшей к аэропорту гостинице, Ваську положила на диван, а сама с Сашкой легла на кровать. Ночью пьяная морда завалился к нам и стал ко мне пристраиваться.
-Вась, перестань, ребенок рядом спит! – возмутилась я.
-Тань, давай, мы потихонечку.
-Угомонись, итак из-за тебя целый день потеряли! Спи, утром поговорим.
-Котя, не бузи, давай-ка на бочок…
Фу, пьянь, шары залил! Я схватила Сашку и перебралась с ним на диван.
Утром Васька был угрюм и молчалив – голова болела. Пока раскачались, пока поели, конечно, на Сотре мы оказались только вечером. Долго колесили по острову в поисках того самого кэмпинга, где забронировали домик. Почему-то в том, что карта не читалась, была виновата я, равно как и в том, что он весь день болел с похмелья. Наконец, я зашла в супермаркет и у аборигенов выяснила ориентиры, по которым мы могли добраться до нужного места.
Настроение мое почти улучшилось, но Васька не преминул заметить:
-Давно бы так, а то зачем тебе язык, если ты не вылезаешь из машины?!
Я съела это замечание, как и все предыдущие за тот день. Мечтала только о том, чтобы донести голову до подушки. Когда же мы добрались и я, дрожа, засыпала в нетопленом доме (был конец августа), то про себя проклинала все на свете: Ваську, Норвегию, рыбалку и свою несчастную жизнь. Тогда меня в первый раз посетила мысль о разводе.
А утром было такое яркое солнышко, что все расстройства последних двух дней улетучились. Мне даже стало смешно, что я чуть вчера не развелась с любимым мужем. Рыбак мой с утра удрал на побережье на разведку. Потом прибежал в радостном возбуждении, я как раз кормила ребенка завтраком.
-Тань, нужно за блеснами ехать!
-Зачем?
-На мои не клюет, а у фрица клюет. Он мне дал свою блесну половить, нужно такие же купить.
Я собрала волосы в пучок, натянула джинсы, все равно надо было ехать за продуктами.
Когда мы вышли из домика, мимо проходил новый Васькин знакомый. Они начали усиленно друг другу кивать, улыбаться и всем видом показывать, что рыбак рыбака видит издалека, а русский и немец братья навек.
-Пойдем, переводить будешь, - позвал меня Васька.
Я заговорила с немцем по-английски, мы познакомились, уже не помню, как его звали. В течение двадцати минут я вникала в рыбацкую терминологию, добросовестно переводя мужу дружеский инструктаж. Держу пари, что перевод был процентов на шестьдесят мной нафантазирован. Скажи Ваське, что я половину всех этих подсечек, лесок, подкормок и блесен не понимаю, еще разозлится. Самое главное я уловила время лова, когда у скал клюет макрель, когда какая-то другая рыба. Немец много жестикулировал, и, кажется, его жесты были Ваське понятнее моего перевода. Из разговора также выяснилось, что немец с женой здесь уже неделю, и завтра они собрались уезжать.
В моих интересах было быстрее организовать Васькин досуг, чтобы я могла спокойно сбежать в город, осматривать культурные объекты. Через день мне это удалось, и я, оставив мужа и ребенка ловить рыбу, поехала в Берген и облазила весь центр. Вернувшись вечером, я, подойдя к домику, посмотрела вниз с утеса. Васька стоял на скалах со спиннингом наперевес в ожидании во-о-о-от такой рыбы, а ребенка нигде видно не было. Я спустилась по тропинке вниз и окликнула мужа:
-Вась, а Сашка где?
-Да здесь где-то. Только что был рядом…
-Саша! – стала кричать я, глядя по сторонам, вообще-то обзор был не очень, не ровное поле, а холмы и скалы. Я заволновалась, куда он мог деться?
-Саша! Васька, ты почему за ребенком не смотришь?! Где он?
-А ты почему не смотришь?! - ответил он, с размахом закидывая спиннинг.
Я стала подниматься к дому, продолжая звать сына. С каждой минутой тревога моя росла, и, поняв, что сама я его не найду, а Васька и в ус не дует, я кинулась на ресепшен, сообщила, что у меня пропал ребенок. Норвежец оказался очень милым, и без лишних слов, пошел со мной искать Сашку.
Периодически нам попадался кто-то из отдыхающих, но специфика лагеря была такова, что и домики и места под палатки были, за редким исключением, вне зоны видимости друг друга из-за холмистой местности. Мы провели в поисках минут сорок, и даже норвежец заволновался, несмотря на всю свою невозмутимость. Я в сердцах костерила мужа, который так и не побеспокоился, куда делся наш сын.
Вдруг мы увидели бегущую к нам на встречу женщину, лопочущую по-французски. В ее музыкальной речи, я с радость уловила слово garс;on и взволновано закричала, путая все на свете слова:
-Yes, oui, это my garс;on!
Женщина проводила нас к своей палатке, где Сашка играл с ее детьми. Я была так взвинчена, что налетела на сына с руганью и даже пару раз надавала по попе, а потом ревущего от обиды начала судорожно обнимать и целовать. Все эти мои спонтанные действия вызвали немое возмущение иностранных друзей, непривыкших видеть такое жестокое обращение с ребенком.
А, вернувшись к нашему домику, я принялась чистить и жарить наисвежайшую и наивкуснейшую рыбу. Ваське я, конечно, высказала все, что он нем думаю, но он считал, что если Сашка нашелся, да и куда он мог деться, то и говорить не о чем. Убила бы!
Теперь я не решалась оставить с ним ребенка, а таскать с собой Сашку по автобусам и трамваям тоже не хотелось. Но я еще надеялась добраться до Тролльхаугена (дома Грига), поэтому планировала уговорить Василия как-нибудь утром нас в город отвезти, а вечером забрать. Только ждала подходящего момента, чтобы завести этот разговор.
Собственно, на природе тоже было весело, мы с Сашкой гуляли, ели горстями чернику, прямо с маленьких кустиков, щедро покрывавших подернутые мхом скалистые берега. Смотрели как папка наш рыбачит. Я-то даже попробовала один раз закинуть удочку, но это оказалась целая наука, с размахом, подергиванием и тому подобными хитростями. Рыбы было так много, что можно было открывать свой магазин, поэтому я ограничила Ваську, штуки четыре на уху, штуки четыре поджарить – остальное отпускать. Мы также сходили на Фьелл Фестнинг, немецкую базу времен второй мировой войны. Сооружения и разбросанные по территории обломки военного могущества гитлеровцев, находящиеся снаружи, наверняка были менее внушительными, чем те секреты, что хранила гора в своей утробе. Но все входы под землю были закрыты. Вид вокруг был потрясающий: небольшие фьорды, море насыщенного голубого цвета, который трудно передать. Дни стояли солнечные. Воздух был замечательный, и после обеда мы все засыпали на часок.
Дня через три я проснулась около четырех часов пополудни и вышла прогуляться, мужики мои дрыхли без задних ног. На улице я услышала чистейшую русскую речь:
-Давай еще, сдай чуть назад, - говорила девушка, стоявшая ко мне спиной, она руководила парковкой джипа возле домика, где раньше жили немцы.
-Здравствуйте, - подошла я к ней. – А Вы откуда?
-Из Москвы, - ответила она. - А Вы?
-Из Новосибирска.
Конечно, ничего удивительного в том, чтобы встретить соотечественников там, не было, просто приятная неожиданность. Вечером Света и Вадим пришли к нам с бутылкой рома, что мне лично было уже не так приятно. Пить я отказалась и очень боялась, что Васька напьется. Компанию он поддержал, но, к счастью, в самую меру.
Нашим гостям обоим было по тридцать лет, детей не было, они были женаты со студенчества, и даже работали вместе. Света и Влад производили впечатление людей, которые составляют единое целое, смеялись над шутками друг друга, продолжали фразы друг друга, было очевидно, что они на одной волне.
-Почему вы выбрали для отдыха Норвегию? – поинтересовалась я.
-Ой, зимой мы на лыжах катались в Альпах, а сейчас решили порыбачить. А Вы?
-Я в Рим хотела поехать, а у Василия с работы ребята ездили на рыбалку в Тромсе и сильно хвалили. Поэтому…
-А как нашли это место?
-Татьяна нашла, начиталась про форт и Грига. Это она маршрут нам проложила, позвонила сюда, договорилась о домике.
-А… А ты, Таня, чем занимаешься?
-Домом, ребенком, мужем, - я улыбнулась. - А вы еще в Бергене не были?
-Нет, но хотим, а вы?
Я взахлеб стала рассказывать, что успела узнать о городе, про крепость и Брюгген, сказала, что собираюсь в Тролльхауген поехать на концерт, только на автобусе с ребенком муторно, но, возможно, Василий нас на днях отвезет. Вот я и ввернула ему свою просьбу.
-Может, завтра тоже съездим? – повернулась Света к мужу. – Интересно ведь.
-Давай, - сразу согласился Влад.
-А, ребята, так вы взяли бы и Татьяну мою с Сашкой? Пусть развеются.
Разве не жук?! Выкрутился!
-Да не вопрос, - согласились они.
Эту пару я наблюдала весь следующий день и, каюсь, сильно-сильно им завидовала. Как так получается, что люди находят свою половинку, живут душа в душу, понимают друг друга с полуслова? Конечно, грех жаловаться, я вышла замуж за человека, которого страстно любила и очень жаждала, чтобы он когда-нибудь стал моим без остатка. Но он не только никогда не был полностью моим, но и с каждым годом все прозрачнее становилась разница между нами. Все, что интересовало меня, вызывало в нем насмешку или зевоту. По-своему он городился мной перед своими друзьями, но лично мне редко говорил приятные вещи, а все больше принеси-подай. И вот перед глазами у меня такой контраст нашей паре – муж и жена, слепленные из одного теста. А тут еще на слуху история Эдварда и Нины Григ, хозяев виллы, куда мы поехали – он композитор, она певица. Я думала о супругах, которых объединяет какой-то интерес. Да, история их была с грустинкой, у них умерла маленькая дочь. Это горе пошатнуло их семейное счастье, но они всю жизнь были соратниками, ездили вместе с концертами, даже похоронены были в одной могиле, а это что-то да значит.
На обратном пути из Тролльхаугена Света спросила о том, что, видимо, давно вертелось у нее на языке:
-А Василий чем занимается?
-Сжиженным газом, - ответила я, - хотя он, кажется, занимался уже чем-то другим, толком я не знала.
Света и Влад многозначительно переглянулись, да ясно было, как день, занятие Васьки было написано у него на лице.
-А как вы познакомились?
-В клубе ночном, я пятый курс заканчивала, с подружкой что-то отмечала, а он с другом был.
-А что ты закончила? – не унималась Света.
-Филологический, русский как иностранный…
-Да я заметила, ты неплохо по-английски говоришь. Ты ведь могла бы с английским хорошую работу найти, ведь Новосибирск большой город?
Это она, конечно, переборщила с вопросами. Наверно, я бы и без нее разобралась, что мне делать.
-Нет экономической необходимости мне работать, - отбрила я ее. – А так я работала, преподавала…
Все-таки общение со Светой и Владом меня снова заставило задуматься. Почему так гадко устроен человек, всегда хочет того, чего лишен, всегда сравнивает, думает, что у других жизнь лучше удалась. Я все время возвращалась к мысли, что не с тем человеком связала свою судьбу. Страсть превращалась в привычку, с его стороны она никогда и не была ничем, кроме привычки. Сказывалось, конечно, и мое безделье. Если бы ходила на работу, была бы занята чем-то еще.
Я так напряженно думала обо всем этом, что весь вечер была сама не своя, и все домашние обязанности выполняла спустя рукава.
-Тань, ты соль забыла на стол поставить и перец, - напомнил мне Васька.
Я встала и достала солонку и надорванную пачечку перца. Села на место и продолжила витать в облаках.
-Тань, а салфетки… - Васька ел жареную рыбу руками и потряс у меня перед глазами жирными пальцами.
И тут я взорвалась. Подскочила как ужаленная, метнулась за салфетками и всю пачку запустила в него (хорошо, что он всего лишь бумажные салфетки попросил!)
-На! Достал! Все тебе подай! Все поднеси! Что, сам не можешь взять?! Рук нет? Хватит мной командовать! Ты кто такой?!
-А ты кто? – жестко парировал Василий. Он был раздосадован моим взрывом, но говорил спокойно и размеренно. Видимо, сильно удивился, какая муха меня укусила.
-Я?.. Я твоя жена… - простонала я, опустилась на кровать и вдруг разрыдалась.
Ко мне подошел Сашка, недоуменно положил мне руки на колени:
-Мам, мам, не плачь.
Васька поднял салфетки, медленно вытер руки и сел рядом со мной, только не вообразите, что обнять и поцеловать.
-Так и веди себя как жена, я всего лишь салфетки спросил… - он все еще был в недоумении.
Я сама обняла его и попросила прощения и Сашку обняла, пообещав больше не плакать. Разве же Васька виноват, в том, что ему начхать на Грига и Рим, и что я не работаю и зарываю свои таланты и способности в землю? Кого я пытаюсь переделать? Я знала, за кого шла замуж. Как говорит моя мама, бачили очи, що брали. Так я снова дала себе слово успокоиться, быть хорошей женой и не думать в сослагательном наклонении, что было бы, если бы, и так далее. Вот Васька, вот Сашка – они моя семья. В самом деле: стоит ли ссориться из-за того, что муж попросил меня салфетки подать?
Уезжала я из Норвегии очень усталая, намереваясь дома отдохнуть от этих насыщенных каникул. Васька будет работать, я буду заниматься домом и Сашкой, все опять войдет в привычное русло. А там, может быть, и о работе стоит подумать. А то я, правда, от безделья с жиру начинаю беситься. Муж мне, видите ли, недостойный попался. Короче, включила глупая баба мозги.
Только, сколько веревочке не виться – конец один.
Помню, не прошло и месяца с нашего возвращения, как между мной и мужем состоялся такой разговор:
-Тань, мне гражданство предложили получить немецкое?
-Зачем? Ты что в Германию собираешься?
-Да, там дела такие у нас в бизнесе. В общем, мне нужен развод, чтобы фиктивный брак заключить.
Я так и села. Молчала, ждала, что дальше скажет.
-Мне нашли пару… Да ты ж не волнуйся, дуреха. Это же фикция. Я ее в глаза не видел, правда. Через годик разведусь, опять поженимся. Будем в Германии жить. Сама подумай, как это здорово.
А мне и думать не хотелось, да и не могла я ни о чем думать. Совсем другое у меня было настроение, не такое, как шесть лет назад, когда я сломя голову за ним в Новосибирск понеслась. Что-то сильно изменилось. Ни одному слову его я не верила. И даже если все это правда, и развод ему нужен для фикции – не было у меня желания нестись за ним на край света.
-Ну, так, что? Что ты молчишь? Я ведь мог бы тебя и не спрашивать… Подпишешь бумаги?
-Подпишу, - ответила я и пошла плакать в Сашкину комнату. О чем плакать, сама не знаю. Наверно, об ушедшей любви.