В конце восьмидесятых оказался в Киеве. Два месяца специализации, точнее усовершенствование по теме: "Реанимация и интенсивная терапия".
Нет, мы не были обычными провинциалами. Основные музеи Киева, мы посетили в первые дни. Потом другие и разные. Потрясло посещение Киевско-Печерской лавры, особенно печерской части, да и верхней тоже. Про " Бабий яр", он напротив головного нашего института, не промолчу. Там для несведущих было все просто, сгоняли детей, женщин, стариков и редких мужчин. Убивали тысячами, а они шли , десятками тысяч, на что то надеясь, с вещами. В основном евреи, или по подозрению. Я не еврей, это неважно, важно то, что это никогда нельзя. Никому нельзя! Я русский.
Но все было так, как есть.
Маленькая церковь, рядом с яром, Черниговские князья там молились, перед Киевом. Много истории, очень много живописцев. Сначала поскупились в три рубля, на экскурсовода, ходили с умными лицами, ничего не понимая. Потом скинулись и были немного потрясены, в память врезалось навсегда. Верхний этаж расписан Врубелем, там картины ада, фрески до него, уничтожены до кирпичей, он вновь расписывал, там и помутился умом. Внизу сохранились, лики древних святых. Я почувствовал трепет, остальные тоже. Вывалились из церкви гурьбой, сначала шутили, потом замолчали. Поняли, здесь история.
В отличии от подавляющего большинства населения страны, удостоился посещения музея "История Медицины". Туда пускают только врачей, по предварительной записи группами, бесплатно. Но каждый врач, без малейшей агитации, на содержание музея пожертвует и много больше, чем за посещение обычного музея. Причем фармацевты-провизоры и сэсовцы, не допускались в принципе. Стоматологи, за месяц заранее запись. Допускалась из них малая часть, тщательно проверенных, оперирующих. Были похоже прецеденты и похоже не раз.
Создатели фильмов ужасов, легко бы нашли там, вдохновение.
Там действительно, история медицины. Уникальный музей. Кунсткамера Петра есть, был там но. По предъявленным здесь экспонатам, отдыхает и нервно грызет себе ногти.
Очень много анатомических препаратов с трупов, здесь non commens, это мы давно прошли, мелочь. Инструментарий. Восковые фигуры знаменитых врачей прошлого за работой, самые безобидные персонажи. И много чего еще, жесткого, чем и как они работали. Военно-полевая хирургия, даже обычные операции. Все без наркоза и очень быстро. Нервы у них были похоже из стали.
Особого впечатления на нас, все это не произвело. Если принял, курс анатомии и оперативной хирургии, и не повернул назад. После опыта работы в реанимации. Мелочи.
Ощущения другие, что ты по настоящему допущен. В касту врачей. Обратной дороги нет, если ты врач, или если нет.
Две женщины уехали домой после экскурсии, после посещения музея, из нашей группы.
Сорок осталось, а в медицине масса других специальностей, более безобидных и денежных.
Эти сорок оккупировали ближайший бар, пустой, но готовый. Похоже пару раз в неделю, был переизбыток врачей у них, ближе к обеду. Женщины пили только водку, какое там на хрен вино или шампанское. Мужики тоже, да. Конечно неподготовленный и ранимый человек, там легко может впасть в истерику и долго просыпаться по ночам с воплями от ужасных снов. Но врачи, они же немного другие. Хотя внешне от обычного человека, не отличишь. Все поголовно, фильмов ужасов не любят, крайне.
Две очень большие общаги, разделенные переходом и столовой. Меня поселили на первом этаже в две смежные комнаты, на двух и трех человек рассчитанные. Объединяющим был туалет без запоров и раковина для умывания. Кухня и душ в конце коридора.
Появился вторым. В комнате сидел худощавый крепкий мужик моих лет, около тридцати, с улыбчивым и добродушным лицом. Мне он сразу понравился. За два месяца крепко сдружились, жили в одной комнате. Даже пару раз обменялись открытками с праздниками, потом. Перед ним на столе стояла нераспечатанная бутылка водки, два стакана, раскрытая банка шпротов и хлеб.
- Сижу вот, жду. Владимир, из города Владимир - протянул мне руку.
- Олег, из Сибири - руку ему пожал. Кстати говоря тест он прошел достойно. Не люблю, когда в руку суют " влажную селедку", нет здесь по настоящему, рукопожатие. Достало мне объяснять, что Сибирь очень большая, больше всей Европы и половины Африки вместе. Про Барнаул знает в "Европе" только один человек. Тот со мной работал старшим ординатором, в отделении два года, сдружились за это время, сейчас в Подмосковье. Зав большой хирургией в Люберцах, заезжал к нему вчера, точнее позавчера. Уникум, докторскую диссертацию защитил шутя, минуя кандидатскую. Хорошо пообщались, всю ночь проболтали на кухне, за жизнь. Конечно выпивали, но ему утром на работу не надо, хорошо что не операционный день. Заранее оповестил начальство, уже тогда вышел на уровень - не, отпрашиваться, известить. Бессонная ночь в такой ситуации, пустяк. Ночь прошла, не заметили. День посвятили экскурсии по Москве, вечером он проводил меня в аэропорт.
Там по нашим меркам смешно, всего полчаса лета. Простились, как оказалось, навсегда. Два года спустя, во время окончания крайне сложной, им разработанной операции на сердце ребенка, в другом центре в Москве. Когда уже зашивали ассистенты кожу, внезапно умер. Тогда мне сообщили, практически сразу. Было всего два действия, перевести деньги на похороны и выпить с мужиками.
Тоска, глухая, щемящая. Зачем его отпустил? Но у него были обоснованные амбиции, он и мы знали, что может много больше. Мы бы его спасли, сложный порок сердца у него, да ерунда, знаем как лечить, мы профи. Пару раз пытался при нас умереть безуспешно, бесполезные попытки были при нас. Правда дефибриляция сердца была и внутрисердечно вкалывались, смешно вспоминать. Он после оживления, ругался отчаянным матом, костерил всех. С удовольствием его все слушали. Живой! (Б)ля и только. А там он это скрывал. Пришлось брать отгул и сидеть на террасе дома, и вспоминать его с мужиками. Якут чистопородный, они все мелкие. Христофор Иванович, его отец геолог, мать преподавала литературу
в Универе, приезжали ко мне в гости, и потом еще раз один. Потом потерялись
Вернемся к ситуации. Киев, общежитие и Володя рядом:
- Ну так, за знакомство?
- А давай - не чувствовал себя обязанным. Ведь в чемодане было три литра чистого спирта, упакованные в аптекарскую тару, названные по другому. Лекарства тогда разрешали провозить. Слово "террорист", узнали только лет через пять-семь.
После третьей дозы, мы заговорили свободно. Каждый сделал выводы. Рисоваться и корчить что то про себя, этого ни он ни я, не умеем. Да и зачем?
Конечно, не простые как валенки, но если в душу не лезть настырно и нагло, то с нами легко ладить, с нами тогда хорошо и очень надежно.
И наоборот, если вне правил, то тогда уже правила мы сами создаем. Жесткие по жизни, реаниматологи, у каждого за спиной гора(много) трупов. Это на самом деле, не рисование собой. В родительские дни на детское кладбище не езжу, слишком много моих пациентов, помню многих, посещаю одну могилку, в другие дни.
Неважно здесь. Гуляли по городу и ресторанам нередко, не чаще двух раз в неделю. Очень корректны и вежливы были всегда. Но бывают ситуации.
Интеллигенты вроде.
- Извини, если сможешь понять, или надо еще раз объяснить. Утри кровь с лица, сопли подбери. Незнакомых женщин обозвали непотребно, почему? Зачем в машину тащили? Извинись!
Вовкины извинения, я понимал и одобрял. Страховал его, но у меня всего лишь бокс за спиной, а он мастер по боевому самбо. Хотя их пятеро. Мы этого крайне не любим, когда обижают слабых. У нас за это легко могут мочкануть. В Сибири. Консерваторы еще те. Но женщин, уважаем.
Заставили и там их уважать. Я вырубил двоих, Вовка одного, но крайне эффектно. Это когда вроде поклонился, но прилетает, пяткой из за спины, тело катится. Двое бежали быстро от нас, может спринтеры. Они пытались затащить женщин в машину, а они этого сильно не хотели. Мы, естественно для нас вмешались, все как всегда, дураки русские.
Володя уже старожил, на три часа раньше меня в общаге объявился. Многое что узнал, после шоколадки комендантше докопался до глубинных причин. После второй, заимел друга и осведомителя. Соседняя комендантша, шоколадки таскает авоськами. А здесь, одни бездушные мужики, хоть один обратил на бедную женщину внимание. Бабенка то очень симпатичная и одинокая, но Вовки хватило всего на один раз. Настойчиво вытолкал меня за дверь, направил. Да и я не возражал, больше недели воздержание. Дал шоколадку и бутылку шампанского.
- Так надо! - Внушительно и напористо.
С шоколадкой и шампанским в руке пошел, крайне стесняясь, засвидетельствовать свое почтение, комендантше. Продержался на ногах с минуту, ушел через пару - тройку часов, сильно уставшим. Вовка при встрече смеясь, стоя мне аплодировал.
- Доказал, что настоящий. Сибиряк! Вопли ее восторженные, слышал.
- Врешь! Коридор метров тридцать.
- Да я вахтерше замучился помогать. Потерял уже надежду. Мужики вновь прибывшие, зависали надолго, слушали. Тормозные все. Человек десять там скопилось, видел?
- Да, точно, много их там скопилось. Поспать бы, с часок. Сильно активная, но вечером еще раз докажу.
Не соврал.
На ночь двери между корпусами, перекрывались наглухо. В одной жили хирурги и анестезиологи, травматологи, лоры и офтальмологи оперирующие, короче в основном, все мужики. В нескольких метрах, двенадцать этажей женщин, других более соответствующих им специальностей: терапевты, педиатры, эпидемиологи и прочие... .
Конечно был конфликт полов. Ладно мы два месяца, рентгенологи по восемь месяцев жили. Раньше были по вечерам танцы, нам они рассказывали. Мужчины в строгих костюмах и обязательно при галстуках, женщины соответствовали и отношения, становились отношениями. Оркестр, а не дискотека с неадекватным диджеем. Потом магнитофон с избранными авторами, приглушенно или относительно громко. Приходили же сюда, не музыку послушать, познакомиться, пообщаться.
Кстати, забудьте про политкорректность и про разницу полов, типа врач, бесполое существо. ВРАНЬЕ, но если тебе за 70 или 80, то легко может оказаться правдой. Если есть потребность общения, часто взаимные, дальше все просто.
Потом все рухнуло. Череда крупных драк и арабов особенно сильно, по морде задели. Забудьте, что доктора там все учились. Нагловатый они народ, когда их больше. Их там много училось, но они не просчитали менталитет славян, да и других мужиков. Еврей один мне запомнился. Просто Мишка, он из хирургов, насколько прост, настолько серьезен, русский по сути. А у него вообще нет страха, даже в глубине души, хотя субтилен. Получили они в итоге, гораздо больше, чем хотели, многие начали шепелявить и очки темные носить. Доктора все, ни ножей, ни пистолетов, все благородно. Бились откровенно, но арабы конечно слабы перед нашими, особенно хохлами, их было много в Киеве. Братья славяне рядом.
Нажаловались в ректорат. Все стало просто для всех. Переход на ночь перекрыли, общение полов и танцы запретили. Но как русскому человеку, что то запретить? Не понимаю.
Сказать сколько романов у меня было там, сейчас затрудняюсь, хотя один до сих пор, болезненный. Уехала раньше на месяц, я ничего не смог ей пообещать, хотя очень хотелось.
От другой очень, и очень! красивой женщины с Кавказскими корнями. Просто прятался. Ну и что, что папаша ее богатый человек, да и она редкостная красавица. Все равно, не мое. Она впервые в жизни столкнулась с таким отношением мужчины к ней. Наверно поэтому и запала на меня. Но я не терплю ситуаций, когда моего желания, женщина не спрашивает. Пару раз сбегал от нее, через окно. Честно говоря это проще, чем объяснения и упреки.
Она во внешних дверях, Вовка тянул время, пока я спрячусь.
- Ушел в библиотеку.
- Не верю, он в окно был ясно виден - проверила шкафы и под кроватями, нет меня.
- Я завтра улетаю утром домой. Молю тебя Володя, пусть он придет, передай 286 комната, буду там, буду ждать.
Открытое окно она не приняла во внимание, зря. Сидел под ним и все слышал.
Отмахнулся от предупреждения Володи, пошел. Не сказать что был напряг, нет Все было так, как больше никогда не будет. Глаз не сомкнули. Расстались утром с трудом, плохо нам обоим было, мне она была по настоящему дорога. Осознал. Но знал также твердо, что не судьба.
Вовке было проще, его бросила жена. Глядя на него, поверить не возможно. Правильные русские черты лица, слегка курнос, хорошо сложен цельный, настоящий, с хорошим чувством юмора. Женщины вешались у него на шее, гроздями. Нашла какого то его жена богатого австрияка, на тридцать лет старше его и упорхнула туда. Европа, мля.
- Ты знаешь, я полгода был в Африке, чалился экстремальным доктором, зарабатывал на квартиру. Не из любви к неграм, поверь, дело свое делал хорошо. Дети, они и в Африке дети, жалко их, хорошие все, умирать стали в разы меньше. Горя хапнул много, даже под расстрелом раз был, хорошо что русский, разобрались, нас там сильно уважают. Америкоса или европейца врача, там бы точно грохнули. Ребята там серьезные, чувства юмора, у них просто нет
Домой приехал, а ее уже нет. Смешно мне стало, ведь не скучал по ней. Жалко ее, ведь дура конченная, да и не чужим стала человеком. Подружки такие же надоумили. Женился на ней по залету едва познакомились, оказалось вранье. Жалко ее все равно, других чувств к ней нет. Просилась назад с истерикой, но нет значит. Нет!
Мы редко соседствовали ночью. Чаще он исчезал.
Он меня увещевал:
- Ты дурак , зачем ты им позволяешь приближаться к себе, так близко? Надо держать их на расстоянии. Они просто пена в море, омоет вода ступни и все. Все они одинаковые.
- Каждому свое. Не зарекайся мудила, встретишь ту, которая по настоящему твоя. Посмотрю тогда на тебя.
Накаркал. Запал он на очень милую женщину, педиатра из Новосибирска Светлану. Она как и он, оказалась брошенкой. Эту тему я естественно не озвучивал. Просто забавляла ситуация. Ходили как школьники, всегда держась за руки, будто боялись друг друга потерять. Так что последние две недели учебы, виделись с ним только на занятиях. Уехали они вместе, она месяц не доучилась.
Тема семьи, среди мужиков, это самое жесткое табу, не обсуждается в принципе, или между близкими друзьями. Вовка, при прощании спросил, задал сразу несколько вопросов:
- Ты помнишь, как мудилой меня назвал, я еще обиделся - Этот был первым, ответил что да, что это помню. Дальше следующие, non commens: Только вопросы и ответы:
- Ведь ты оказался прав, был таким. Теперь Светка рядом. Даже не представлял, что меня так зацепит женщина. Всего одна. Веришь?
Киваю.
- Ты уверен, что она меня так же любит? - комплекс брошенки, все еще бродил в нем.
- Вовка, твоя Светка поверь мне, о таком чувстве с обеих сторон, мечтала с детства. Когда ты сначала ее едва замечал, она смотрела на тебя так, как на недоступное сокровище, смотрят пираты. Я видел. И потом, я окончательно тебя добью, уверен, что она беременна, на ранних сроках, помнишь вчера трижды бегала в туалет, ее рвало слышал, проходил мимо.
- Умеешь гад, до конца убедить. Можно ничего не бояться! - ласково так мне, но с облегчением, потом осознал последние слова. Волосы дыбом, понесся.
Смешно конечно, но его Светка, тоже подходила ко мне, с тем же вопросом, но без ласкового, гад, надеюсь не змея искусителя, а обычную змеюку в чашке ( символ медицины), имел в виду он. Ушла спокойно уверенная, что Вовка также любит ее. Аргументы о пиратах, на ней первой сработали, но уже с другой стороны, он смотрел на тебя. А я ведь не врал, может малость, неважно. Важно, что они поверили друг другу, до конца. Там невозможен конфликт, между ними. Мелочи всякие, они им только радоваться будут.
Рев Вовки восторженный из коридора: - Светка, это правда?
- До конца не уверенна, но похоже да. - Счастливый смех.
Родился пацан и еще двойняшки, сестренки. Пацан врач-реаниматолог. На мое потом недоумение, Вовка ответил жестко: Он у меня мужик, этим все сказано.
Да и нет вопросов, прибыло врачей. ХОРОШО! Общаемся иногда по скайпу.
Хватит лирики, мы прагматичные люди. Задумано всего лишь, как маленький детектив, где играл определенную роль. Жалко ситуаций и людей незаурядных.
Прежде всего преподаватели. Профессор Трещинский, остается для меня до сих пор, эталоном врача. Звезда мировой величины, он любил нас шокировать. Например рассказывал, как с помощью обычной селедки, на фоне бани и определенной выпивки, легко убить человека, страдающего незначительным заболеванием. Особо в детали, естественно он не вдавался. Не дело, врачей. Или например, в крайне богатых госпиталях в Америке для евреев, отсутствует понятия реанимации, умер, значит все, умер. Он состоял экспертом, при правительстве СССР. Лекции его слушали, старались дословно записать. Изобилующими примерами, по его настоянию: примеры запрещалось записывать, очень опасно. Понял одно, там политическая борьба, он эксперт. Молчаливый, точнее очень молчаливый.
- Лучше в этих областях, вам меньше знать. Нельзя. Но мы большинство, в нагрузку токсикологи и понимали о чем он говорит. Но наше дело спасать, этого опыта с избытком, но здесь явно другое, догадывались.
Доцент его умная и хорошая женщина, читала нам лекции по понедельникам с утра. Сначала мы их строго посещали, потом пошел сбой. Тройка наиболее любознательных из сорока, вдруг перестала ходить на лекции, по понедельникам. Поражаешься, насколько культурные люди. Лекции перенесли на вторник, заменили семинарскими занятиями. Скорее всего агентура донесла, а может и нет.
Поселились в соседней комнате, которая на трех, пара мужиков из нашей группы. Виной всему оказался Серега, зав реанимацией одной из областей, а последний год, начальник оргметодотдела области, в процессе учебы назначенный завоблздравом, вроде как помнится Винницы. Как истинный хохол, он потребовал у начальства, завершения учебы. Быть большим начальником конечно хорошо, но есть страховка и возможность, их послать подальше. Как врач, он был тогда очень хорошим, настоящим. О медицине, легко можно было поговорить. Доверительно говорил нам: - Все же я, хохол, нам все мало, хотя все уже есть, а там среди них пустота. Я знаю, что я врач, остальные чиновники, крайне далекие от реальной медицины. Могу легко послать всех их нах и снова стать врачом.
Описать Серегу сложно. Среднего роста, плешивый. Лицо худое, но не жесткое. Глаза, это нечто. Смотрит так, как пронизывает. Угадывается и ум и знания и какая то чертовщинка в них , но это мимо нас, нам это не интересно.
Он уезжал после занятий по пятницам домой, не знаю на чем,
уверял что на электричке. В воскресенье вечером он приезжал. Имел стандартный набор из трех бутылок самогона, каравай деревенского хлеба и огромный шмат сала. Один раз помню, страшно конфузился. Свинью зарезали только вечером, шибала в нос свежанина, без мяса, но с ладонь толщиной. Но если хорошо посолить, да с чесноком, да под самогонку. В общем есть можно,
непривычно конечно, не потащились.
Серега оказался заядлым преферансистом. Причем игру на деньги, он отрицал начисто, иначе разорил бы нас. Обучил нас с Володей быстро, заразил игрой. Так ночь с воскресенья на понедельник, мы постоянно с удовольствием, просиживали за картами. Какие там страсти кипели. Азартны все. За салом, караваем хлеба, самогоном и чесноком. До утра.
Представьте, что на крайне нами уважаемую женщину, мы бы дышали втроем, чесноком с перегаром самогона?
Нет! Это было выше наших моральных сил. Поэтому и перестали ходить на занятия, по понедельникам. Только из уважения. Спали до обеда.
Четвертым был Вадим, но он оставил про себя впечатление, вечного нытика, бедный дигорец-осетин.
Пятым членом, были произвольно меняющиеся представители страны. Узбек хирург на два дня, научивший нас готовить настоящий плов. Это невероятно вкусно, когда настоящий, с его приправами плов. Грузин на своей Волге за рулем, забавный конечно, всегда в костюме с галстуком, маленький, смешной и веселый, но. Врач по сути, крайне грамотный, профи. Уважаем!
Было много местных. Тест предложенный Серегой, хохлом. Новоприбывшим, после знакомства задавали один вопрос: сколько будет пятью пять? Если отвечали, что двадцать пять, то понятно. А если двадцать пьять, тоже понятно, смеялись. Приводили мужика в недоумение, потом извинялись. Хохлов прибыло.
Не все были безобидны. Так один из западенцев, он прожил с нами три дня. Атлетического сложения Василек, его друган с четвертого этажа Степка, более мощный, ходячий шкаф, оба из хирургов. Отвечали двадцать пьять. Кстати за два месяца, услышал украинскую мову, всего два раза на рынке. Все очень чисто и правильно говорят на русском.
Напивались они у Степки каждый вечер, потом шли бить арабов. Вроде как понял, невесту у Степки увел один, из их нации. Помню прибежали они за помощью, ради интереса поднялись на седьмой этаж. Дверь едва держалась, на нижней петле.
- Забаррикодировались ссуки, их там всего двенадцать! Порву! - орал Степан. Несколько комнат, зияли вышебленными дверями. Утихомирили с трудом, но мы же не Маскали, нас уважают крайне и здесь. Сибиряков особо трепетно, там у нас, столько ссыльных и коренных украинцев, да и какой дурак с Сибиряками будет связываться. У нас все едины, нет разделения на нации, привыкли всех уважать. У нас ведь за дело, отмечают человека. Поэтому с терактами и не шалят, сильно не повезет тем, кто рискнет.
- Ладно, повезло им сегодня. Вступились за них - да и сами похоже устали, ломиться.
Отослало их начальство домой, через день. Через три они вновь появились, навели шороха среди арабов, нас не звали. Забирала их милиция одних, но смирных и крайне собой довольных.
Абсолютно ничего не имею, против арабов. Было все так, как есть, ничего лишнего.
Не было раньше понятия вызвать такси, даже про Москву фильмы врут. Было понятие поймать, чаще любую машину, кто остановится. Вышли вечером втроем, из ресторана на Крещатике. Вовка, Серега и я. Просто хорошо поужинали, для тогдашнего врача, обычное дело. Часто так завтракали, сейчас уже недоумеваю. Как так?
Остановился на наши махания сухощавый парень, интеллигентного вида, на среднего класса машине. Узнав, что надо во врачебную общагу, поинтересовался, откуда мы? Россия, Сибирь, Винница.
- Понятно. Я Петр, Киянин. Если время есть, покажу то, что никогда не увидите - часа три он нас возил. Часто останавливались и он нас водил по древним развалинам, рассказывал
- Какие деньги за проезд? Знаю своих предков до 18 колена. Мы Кияне, не путайте с Киевлянами, мы такие же русские, как вы. Радуете меня. В вас есть настоящее, русское, наше.
Профессор проводил семинары по четвергам и пятницам. Разбирали вновь поступивших больных, разбирались с диагнозом и тактикой лечения. Уже в конце цикла поступило в реанимацию четверо, из одного места. Тренер и трое больших пацанов, после тренировки. Одинаковые симптомы у здоровых до этого людей. Неукротимая рвота, понос, обезвоживание, при нормальной температуре. Ясно, что съели что то не то, была бы температура, то тогда скорее всего сальмонеллез, но нет гипертермии . Да и поели после всех в школьной столовой, всего на час позже. Ясно, что что то не то. Надо обследовать, по серьезному.
На следующем семинаре в пятницу, профессор торжествующе изгласил. Что в Академии наук, по его личной просьбе, провели экстренно анализы крови, мочи, рвотных масс и кала. Обнаружили в большой концентрации фтор. Клиника отравления очень похожа, те же симптомы. Но, не укладывается одно. Все пациенты за ночь облысели.
Вот здесь мне и вспомнилась, двух годовалой давности история.
К нам попала мелкая девчушка, восьми лет. По причине крайнего обезвоживания, вследствие рвоты и поноса. Откапали за ночь, почти все стабилизировали. Но с утра медсестры заметили, когда расчесывали, что волосы выпадают прядьями. Прибежали за нами, действительно волосы отделялись с головы просто и непринужденно. Замотали голову косынкой, но на следующий день она все равно оказалось лысой. Выяснить от нее что случилось, оказалось сложно. С дедушкой и бабушкой поехали навестить родственников в Бийске, за полторы тысячи километров. Ехали не торопясь, по пути тоже родственники, у них останавливались. Один раз попали под страшный ливень, черный дождь, как она нам объясняла. От бабушки и дедушки узнать ничего не удалось, скончались в инфекции взрослой, сразу по прибытию. Заподозрили радиацию, но нет ничего подобного, свои мужики из радиологической лаборатории, всю ее измерили. Созвонился с Академией наук в Новосибирске, вывели на закрытый институт. Там посоветовали прислать им образцы ногтей и волос. Послали, доктор поехал там тещу встречать с самолета, заодно и завез. Отзвонились через пару дней.
Колоссальное количество фтористого талия, летальная доза однозначно. Но мы тоже не лохи. Девчушка уже ходила, ела с аппетитом, общалась охотно и весело. Чуть заметный пушок волос на голове, появился.
Через милицию нашел ее родителей, которые уже с ума сходили от неизвестности, в Иркутске. Приехали забрали ее, первый раз тогда увидели и попробовали настоящее виски.
Профессор описывал симптомы, очень похожие. Поднял руку, с одобрения встал.
- Надо искать фтористый талий - вкратце рассказал.
Еще через неделю. Семинар профессора. Пацанов уже перевели из реанимации.
- Вы были правы, доза талия там оказалась огромной. Вы все знаете, что у меня есть связи в милиции, дважды вызволял некоторых из вытрезвителя - это точно не про нас - себя знаем.
- Ребята работали не покладая рук, ног и головы. Пока еще следствие, но всем вам скоро домой. Сообщу, что они разузнали.
- Мелкая и невзрачная женщина, сидела срок в Якутии за кражу. По завершении работала на алмазном прииске в Мирном, учетчицей. При увольнении прихватила с килограмм фторида талия. Он необходим для очистки алмазов. След за ней, пока более двадцати трупов. Тот дед, который у вас умер, всего лишь пошутил беззлобно над ней в придорожной столовой, она даже не помнит разговора. Но яду всем в компот подсыпала.
- Здесь на родине, она устроилась на кухню подсобницей. Не поделили с поваром объедки. Сыпанула от души в остатки гуляша, чтобы все его свиньи сдохли. Тренер с ребятишками запоздали, поели того гуляша.
Через два дня, вызов к профессору.
- Доктор, не хотели бы вы? Остаться в Киеве? Нам смена , со временем нужна.
- Нет. Спасибо профессор Вы один из немногих, кого до конца, по настоящему уважаю. Буду хвалиться, что Ваши лекции слушал. Но, дома семья, родители и много кого еще. От Москвы уже отказался. Практикующий врач, на уровне, тоже нормально и серьезно.
Бл. , ведь я и от Питера через два года отказался. Единственно о чем жалею. В ЮАР звали, в Латинскую Америку, еще ... . Там просто был бы сертификат, международного уровня врача, а тогда, мне он зачем, но конечно знаю, что нужен, не будет зря. Боюсь, что понравится там. Дома дети и родители. Мы из казачества, мы своих не сдаем, никогда.
Нам и здесь, не сказать, что очень хорошо. Привычно и надежно. Дома все же проще.
Прорвемся.
Два моих близких приятеля, друзья детства, оказались в Риге, в конце декабря, по служебным делам. Время, середина девяностых, не сказать, что бандиты, но рядом, сейчас бизнесмены успешные. К слову сказать, оба полукровки, один грузин, второй хохол, но родом оба из Сибири.
Командировка затянулась. Приятели встали перед необходимостью, отмечания Нового года в Прибалтике. Расстроились конечно, но не растерялись. До этого, основательно прошлись по всем более и менее значительными, злачным заведениям столицы, то ли Литвы, то ли Латвии, до сих пор не знают разницы, путаются, спорят.
Оказалось что городок мелкий, но красивый, населения с тысяч двести, дамское население присутствует в половинном объеме, но сплошь коренастое и корявое. Конечно извиняюсь, но это их заключение. Редкие представители прекрасного пола, симпатичные на внешний облик, как правило оказывались русскими.
Умудрились познакомиться с парочкой одиноких и на тот момент незамужних, но очень симпатичных. Договорились о совместном праздновании Нового года и прибыли на место встречи груженные сумками, с атрибутами отмечания праздника, с запасом. Прибыли немного раньше, женщины опаздывали как обычно. Рядом с местом встречи располагался, в глубине сквера обычный пивной киоск. Перед ним тройка столиков, стоячих и крупная вывеска – Пиво, и по ихнему слово, но и так понятно.
Мужички естественно и инстинктивно направились туда. Погода, по нашим меркам сквернейшая, градусов около нуля, зато ветерок и промозглость полная. В окошко ларька высовывается необъятная тетка в белом, получистом переднике. Задает нашим приятелям вопрос, который их сразил наповал.
С характерным акцентом, она интересуется: Пиво им, какое? Холодное или подогретое?
Приятели почувствовали дух западной цивилизации, ощутили реальную заботу о ближнем, даже несколько растрогались. Короче Европа, она и в Риге, Европа. Естественно обоим захотелось подогретого.
Тетка наливает две кружки пива, ровно до половины, требует расчета, пока отстаивается. До копейки отсчитывает сдачу, презрительно отмахивается от чаевых.
Культура! Она или есть, или нет, либо одно из двух!
Крайне поразило, одного из приятелей последующее действие.
Тетка ныряет под прилавок, достает кипящий чайник и доливает кружки
доверху, кипятком. Не глядя в глаза, пододвигает.
Далее эмоционально монолог грузина:
- Не, ты понимаешь, как нас нагло кинули? Наши или чуть недольют, или чуть разбавят. Но чтобы наполовину? Не знаю вкус ослиной мочи, но где-то недалеко! Такую дрянь пробовать нельзя! Если бы не появившиеся девчонки, я бы этим пивом ее харю умыл и может даже по голове бы кружкой настучал, укоризненно.
Я его знаю, точно мог. Нельзя так шутить с Сибиряками.
Новый год они встретили замечательно, но больше запомнили эпизод с пивом, рассказывали потрясенно о нем.
Я так понял: наша культура пития пива, честнее.